– Черт побери! – воскликнул Алек, вздрогнув. – Найти убийцу?

Роджер, судя по его виду, был очень доволен произведенным впечатлением.

– Естественно! Что же еще? Это логическое завершение всего, что мы уже сделали, не так ли?

– Да, пожалуй, – заколебался Алек. – Если ты так ставишь вопрос. Но… похоже, мы продвигаемся уж слишком быстро. Я хочу сказать… вообще трудно себе представить, что произошло убийство. Это, знаешь ли, кажется просто невероятным.

– Только потому, что совершенно чуждо твоему жизненному опыту, – задумчиво сказал Роджер. – Сначала для меня действительно было шоком оказаться перед фактом, что Стэнуорт не покончил с собой, а был убит. Но не потому, что по своей сути убийство невозможно. Если на то пошло, убийство – явление довольно частое. Просто обычно оно не происходит в кругу наших ближайших друзей. В этом все дело. Как бы то ни было, в данном случае от фактов не уйти. Стэнуорт несомненно был убит. К тому же преступление это совершено очень хитро и умно. Уверяю тебя, Алек, мы имеем дало не с ординарным убийцей. Это исключительно хладнокровный, умный и расчетливый тип.

– Расчетливый? – повторил Алек. – Значит, ты думаешь, что это было преднамеренное убийство?

– Пока еще нельзя сказать, но я полагаю, что так. Похоже, оно было заранее продумано и продумано очень тщательно.

– Да, пожалуй, для случайности почти не осталось места, – согласился Алек.

– И ты только подумай об осмотрительности этого типа! Представь себе, он задержатся, чтобы собрать осколки вазы и уничтожить следы второго выстрела! Тип не из боязливых и довольно наглый. Да, я все больше и больше убеждаюсь в том, что это заранее подготовленное убийство. Я не говорю, что оно было задумано именно на ту ночь. Может быть, просто представился удобный случай, которым он и поспешил воспользоваться. Но мне все-таки кажется, что задумано это было давно.

– Значит, ты полагаешь, это кто-то, кого Стэнуорт знал?

– О, в этом можно не сомневаться! К тому же кто-то, кого он боялся. Иначе зачем бы он держал револьвер под рукой, если не ожидал нападения? Да, мы должны следовать этому предположению и поискать среди знакомых Стэнуорта человека, которого он очень боялся. Если мы сможем это обнаружить, да еще к тому же узнаем имя, уверен – шансы Десять к одному, что мы решим загадку убийцы.

– Звучит довольно разумно, – с интересом заметил Алек. – У тебя есть предположение, как все произошло?

Роджер расплылся в улыбке.

– Я уверен, что могу сообщить тебе совершенно точно, – не без гордости заявил он. – Слушай!

Роджер стал подробно и очень долго излагать все свои размышления, которым предавался после ленча, и пространно объяснять причины, на основании которых пришел к определенному выводу. Это заняло немало времени, так что друзья успели несколько раз обойти вокруг розария, прежде чем Роджер закончил свой рассказ.

– Понимаешь? – нетерпеливо обратился он к другу. – Это объясняет все, кроме записки и таинственного исчезновения убийцы из библиотеки. Теперь с запиской я уже разобрался, и у нас осталась только одна трудность. Ну, что ты об этом думаешь?

– Гм! – осторожно произнес Алек и глубоко задумался.

– Ну? – нетерпеливо спросил Роджер.

– Есть одно, что я не вполне понимаю, – медленно сказал Алек. – По-твоему, выходит, что выстрел, который убил Стэнуорта, был произведен из револьвера нападавшего. Тогда почему пуля, извлеченная доктором из головы Стэнуорта, в точности подходила к пустой гильзе его собственного револьвера?

Лицо Роджера несколько осунулось, и он воскликнул:

– О! Это мне не приходило в голову.

– Я так и думал, – самодовольно заметил Алек. – Это разрушает всю твою теорию, не так ли?

– Один-ноль в твою пользу, Ватсон! – улыбка Роджера получилась довольно унылой.

– Ага! – значительно произнес Алек. Он явно не собирался каким-нибудь поспешным замечанием испортить произведенное им впечатление. Алек относился к тем счастливым людям, которые умеют вовремя остановиться.

– И все-таки, – медленно произнес Роджер, – это всего лишь деталь. Мое предположение о том, как все произошло, может быть неправильным, но это не затрагивает главного вопроса, а именно – было совершено убийство.

– Иными словами, ты считаешь, что факт убийства определенно установлен, хотя и не знаешь, как оно было совершено? – задумчиво спросил Алек.

– Совершенно верно!

– Гм! И ты продолжаешь думать, что оно было совершено с целью грабежа?

– Да. И… О господи! – Роджер внезапно остановился и с волнением оглянулся на своего спутника. – Это может объяснить и поведение миссис Плант.

– При чем тут миссис Плант?

– Ты обратил на нее внимание во время ленча? Она была веселой, ничто ее не волновало. Немалая перемена по сравнению с тем, что мы видели, когда спугнули миссис Плант у сейфа сегодня утром, не правда ли? Казалось, следовало ожидать, что она будет еще больше взволнована в ожидании часа, когда откроют сейф и ее история с драгоценностями окажется вымыслом? А она? Абсолютно спокойна! Как будто ее вообще ничто не волнует. Ты, должно быть, заметил.

– Да, теперь, когда ты напомнил. Вначале я подумал, что она притворяется.

– Миссис Плант во время ленча притворялась не больше, чем она говорила правду сегодня утром, – убежденно произнес Роджер. – А почему? Да потому, что по какой-то таинственной причине ей это не было нужно. Иными словами, она знала, что, когда откроют сейф, все для нее будет в порядке.

– Как же ей это удалось?

– Хотел бы я знать! Однако подумай, если вчера ночью сейф был ограблен, шкатулка миссис Плант должна была исчезнуть вместе с другими ценностями, не так ли? Вспомни, как она нам ответила: «О, там были мои драгоценности, поэтому я хотела открыть сейф, но их украли вместе со всем остальным и поэтому сейчас их там нет». Помнишь?

– Да, но я не понимаю, как она узнала, что сейф ограблен и рассказанная ею история будет выглядеть правдиво?

– Мой дорогой Алек, я тоже хотел бы это знать. Тогда бы мы значительно продвинулись в решении этой загадки. Мы можем с уверенностью сказать, что между нашей неожиданной встречей с миссис Плант в библиотеке и за ленчем она каким-то образом узнала, что произошло с сейфом прошлой ночью. Мне кажется, довольно скоро она окажется в неловком положении.

– Но почему ты думаешь, что миссис Плант хотела утром открыть сейф, если в ее словах не было правды?

– Совершенно очевидно, в сейфе должно находиться что-то такое, что она очень хотела взять. И так же очевидно, что она или получила это или знает, что оно где-то в безопасности. Теперь давай вернемся к Джефферсона. У него произошли точно такие же изменения в настроении, как и у миссис Плант. Какой же, по-твоему, напрашивается вывод?

– Неужели ты допускаешь, будто Джефферсон и миссис Плант в сговоре?

– Что же еще можно предположить? Оба они были заинтересованы в том, чтобы взять что-то из сейфа до того, как его откроет полиция, и оба были ужасно чем-то взволнованы. Однако в час дня они улыбаются, как будто с души у них свалилась непомерная тяжесть. Боюсь, они не только в сговоре друг с другом, но и связаны также с таинственным третьим лицом. Как иначе ты объяснишь их поведение?

– Боже милостивый! Ты что, хочешь сказать, будто они действуют заодно с убийцей, да?

– Очень похоже, что так, – мрачно сказал Роджер. – В конце концов, он единственный, кто мог бы поставить их в известность о сейфе.

– Об этом по может быть и речи! – вспыхнул Алек. – Джефферсон… Я о нем ничего не знаю, но тем не менее полагаю, что, несмотря на его скрытность, даже замкнутость, это порядочный человек и сагиб. Но миссис Плант! Дорогой мой, тут ты совсем несешь чепуху! Из всех существующих на свете честных и откровенных людей, я бы сказал, что она – самая честная и откровенная. О, ты совсем сбиваешься с верного пути!

– Хотел бы я, чтобы это было так, – серьезно ответил Роджер. – Три часа тому назад я бы сказал, что мысль, будто миссис Плант замешана в убийстве, не только невероятна, но и абсурдна. Я всегда считал ее очаровательной и совершенно искренней женщиной. Счастливой ее, безусловно, не назовешь (между точим, мы ничего не знаем о ее муже. Быть может, он порядочный негодяй). Собственно говоря, по-моему, миссис Плант – женщина с немалой долей печали в ее жизни, но абсолютно честная. Но теперь… что можно подумать теперь? Факты значительнее впечатлений и мнений. Как говорят, факты – упрямая вещь, а здесь они слишком явные.

– Все равно, – упрямо возразил Алек, – если ты пытаешься впутать в эту историю миссис Плант, ты, Роджер, совершаешь безнадежную ошибку. Это все, что я могу сказать.

– Надеюсь, Алек, что ты прав, – сухо произнес Роджер. Между прочим, я хотел бы побеседовать с этой леди. О, я не собираюсь говорить с ней об убийстве, – добавил он с улыбкой, заметив выражение лица Алека. – Но, по-моему, она сказала во время ленча, что собирается сегодня уехать. Об этом не может быть и речи! Она последней видела мистера Стэнуорта живым и должна будет давать показания во время предварительного слушания. Очевидно, инспектор забыл предупредить ее об этом. Давай пойдем и послушаем, что она сама скажет по этому поводу.

Алек крайне неохотно отправился вместе с Роджером. Оп и не пытался скрывать отвращения к этой своей новой роли. Поймать человека, который не заслуживает жалости (да и не ждет её) – это одно дело, но преследовать очаровательную женщину – совсем другое.

Миссис Плант сидела в садовом кресле в тенистом уголке газона. У нее на коленях лежала книга, по она рассеянно смотрела на траву перед собой, и мысли ее были явно где-то далеко. Услышав шаги, она подняла голову и встретила обоих своей обычной спокойной, немного грустной улыбкой.

– Вы пришли сообщить мне, что приехал инспектор Мэнсфилд? – невозмутимо спросила она.

Роджер беззаботно бросился перед пей на траву.

– Нет, он еще не появлялся, – беспечно ответил он. – Здесь очень жарко, не правда ли?

– Пожалуй. Но должна сказать, что жара меня не беспокоит. Ее слишком много было в Судане, так что здешняя погода меня не раздражает.

– Ваше счастье! Алек, скажи на милость, почему бы тебе не лечь и устроиться поудобнее? Незачем стоять, если можно лечь! Между прочим, миссис Плант, полагаю, вы останетесь на предварительное слушание дела, которое состоится завтра, не так ли?

– О нет, мистер Шерингэм, я уеду сегодня после полудня.

Роджер посмотрел на нее.

– Но ведь вы должны будете дать показания. Вы последний человек, который видел мистера Стэнуорта живым. Помните? В холле.

– О, я… я не думаю, что это будет нужно, – слегка побледнев, с тревогой в голосе проговорила она. – Инспектор… Оп ничего мне об этом не сказал.

– Возможно, он не знал, что вы были последней, кто видел Стэнуорта, – заметил Роджер, пристально наблюдая за ней. – А потом он, должно быть, забыл вас предупредить или намеревался сделать это сегодня после полудня. Но ваше присутствие безусловно потребуется.

Совершенно очевидно, что такая новость была для миссис Плант крайне неприятна. Стараясь овладеть собой, она прикусила губу, но рука ее, лежавшая не коленях, заметно дрожала.

– Вы в самом деле так думаете? – спросила она, отчаянно стремясь сохранить безразличный тон. – Но я совершенно ничего не знаю… ничего важного, уверяю вас.

– О, конечно! – успокаивающе произнес Роджер. – Вы понимаете, это пустая формальность. Вам только придется повторить то, что вы сказали инспектору сегодня утром.

– Мистер Шерингэм, они… вероятно, будут задавать мне какие-нибудь вопросы? – спросила миссис Плант с легким нервным смешком.

– Да, по всей вероятности, вам зададут один-два вопроса. Ничего страшного.

– А вы представляете себе, какого рода могут быть эти вопросы?

– Скорее всего, о манерах и настроении мистера Стэнуорта в тот вечер. Был ли он весел или нет. Что-нибудь в этом роде. И, конечно, они захотят знать, что он вам говорил.

– О! Ничего особенного, – поспешно ответила миссис Плант. – Только… О, абсолютно ничего важного! А вы… вы тоже будете давать показания, мистер Шерингэм?

– Да, к сожалению.

– Вы ведь не выдадите меня из-за моей нелепой паники по поводу драгоценностей? – Миссис Плант старалась говорить легко и непринужденно, и о ее состоянии свидетельствовали только побелевшие суставы крепко сжатых рук. – Вы мне обещали, не так ли?

– Конечно не выдам, – ответил Роджер. – И не подумаю!

– Даже если вас спросят? – настаивала миссис Плант, натянуто улыбаясь.

– Как они могут спросить? – улыбнулся Роджер. – Никто, кроме нас троих, ничего не знает. К тому же я бы и не подумал вас выдавать!

– А вы мистер Грирсон? – обратилась она к Алеку.

– Разумеется, нет! – вспыхнув, смущенно ответил Алек.

Миссис Плант, комкая носовой платок, незаметным движением нервно вытерла губы.

– Я вам очень благодарна. Обоим, – тихо сказала она.

Роджер неожиданно вскочил.

– О! – воскликнул он, положив конец неловкой паузе. – Это же инспектор поднимается к парадной двери! Давайте пойдем и посмотрим, как будут открывать сейф.