— Четверо, — президент, скорее, подумал вслух, чем переспросил. — Да, — подтвердил генерал Тагахира. — Значит, крайний срок отодвигается где-то на три года. Именно столько, насколько я помню, и хотел господин Суарес для получения первых результатов по изменению генотипа человека. Суарес молча кивнул. — Граница сильно пострадала? — спросил президент у генерала Тагахиры. — Двадцать процентов от всего объема следящей системы оказалось уничтожено. Часа через два работы по восстановлению системы будут завершены. К этому мы оказались не готовы. В предложенном плане действий этот момент не оговаривался. — Да, да. Я знаю, — прервал его президент. — Несмотря на это, вы должны были предвидеть такой исход. За время нашей совместной работы вами впервые допущена серьезная ошибка. Надеюсь, последняя. Господин Суарес, каково состояние населения? Суарес потер затылок и вздохнул. — Плохо. Все признаки психо-культурного шока — апатия, опустошение и так далее. Видимо, это связано с гибелью Богов, хотя людям ничего не известно, кроме того, что фигуры исчезли и не появляются. Тенденции к коллективной депрессии появились почти сразу после окончания операции. Симптомы, ээ, настораживающие. Больше я пока ничего сказать не могу маленький срок наблюдения и недостаточно информации для анализа. Дней пять надо будет подождать. — Сколько людей пострадало? — В среднем около шестидесяти процентов, то есть практически все верующие, за исключением маленьких детей. Очень высокий процент. Собственно, поэтому мы и обнаружили распадные тенденции так быстро. — Докладывайте о результатах наблюдения раз в сутки. — Хорошо. Президент потер глаза. — Да, и начинайте разработку мер по предотвращению кризиса. Можно использовать информацию об уничтожении нелюдей. Не знаю как ее подать. Вам виднее. Ваш хлеб. Так, теперь… Да, что с Базой? — обратился президент к генералу Тагахире. — База обнаружена на орбите Плутона. Однако попасть внутрь мы пока не можем — База замкнута на себя во временной аномалии. Этот феномен нашим специалистам знаком, и, по их оценкам, потребуется до двух недель для возврата солипсеров в Базовую Реальность. — Да. Хорошо, — президент встал. — В целом, операция прошла успешно. Три года — подарок судьбы в нашей ситуации. Поздравляю, — президент пожал Суаресу и генералу руки. Всех солипсеров, участвоваших в операции, представить к наградам. Будем надеяться, что они все живы. Вечером заседание Кабинета Министров в полном составе. Подведем окончательные итоги. До вечера.

Тишина и покой. И все неважно. Восьмые сутки База дрейфует на орбите Плутона. База окружена уже целым флотом. Связь односторонняя. Их успокаивают и просят подождать. Что происходит во второй части Базы, где остался и командир, никому не известно. Командование взял на себя лейтенант Ут" о. Время снова проводят за игрой в бридж и обсуждают результаты сражения. — Ну, с голоду-то они не помрут в любом случае, — Чжоу волновала судьба товарищей, оставшихся в отрицательной временной петле. — Ходи. — Не торопи. Дай подумать. Сигурд почесал в затылке. Он играл козырную игру при слабых мастях на руке и одной, очень сильной, на столе. В лучшем случае, он оставался без взятки. Ит" о на данном этапе игры был не у дел. — В любом случае, — сказал Ит" о, — вытащить нас могут только одновременно. Подождем и все узнаем. А с едой нам, конечно, повезло больше. Сигурд-то у нас остался. Сигурд, сделай еще пива. — Хрен тебе, а не пиво. Ты посмотри, во что ты нас втравил! Сидим, как минимум, без двух. В зоне, да еще и с контрой! Ит" о поднял руки вверх и уронил голову. Сигурд отмахнулся, но две кружки пива, все-таки, произвел. — Жаль, что ничего путного из этого не вышло, — произнес Ут" о. — Много шума — и ничего. — Ну как ничего? — удивился Чжоу. — Все-таки четверо уничтожены. Месяц назад ты и мечтать об этом не мог. — Верно, конечно, но хотелось бы побольше, — ответил Ут" о. — С детства жадиной был, — пояснил Ит" о. — Смотри — схлопочешь, — пригрозил Ут" о. — М-да. Теперь самим придется выкручиваться. Кто-нибудь понял, толком, что с людьми после гибели богов произошло? вразумительного ответа на свой вопрос Чжоу не получил. Слушай, ты ходить-то будешь? — обратился он к Сигурду. — Буду, буду, — буркнул Сигурд. — А, может, на "без одной" сойдемся? — Э-э, нет, — протянул Ут" о. — Такого счастья ты иметь не будешь. Сигурд сморщился и, наконец, сделал свой ход.

Через трое суток поступило сообщение, что вскоре их освободят. К назначенному времени каждый создал защитную оболочку и стал отсчитывать секунды. Минута… сорок пять секунд… тридцать… пятнадцать… девять… четыре… три… две… одна. Все, что было вокруг, сверкнув, исчезло. На месте затейливо скрученного пространства-времени осталось двадцать три разлетающихся во все стороны кокона. К ним устремились спасательные катера и, собрав свой урожай, суетливо заспешили к транспорту-матке. Скопившиеся рядом корабли начали исчезать — прочь, по своим делам.

Чем ближе Сигурд приближался к Земле, чем ближе подъезжал к городу и подходил к дому, тем больше он нервничал. Ожидать, что Джи была в хорошем настроении, не приходилось. "Ну, вот и пришел". Сигурд откашлялся и вставил ключ в дверь. Дверь тихо отъехала. — Ауу-у-у. Есть кто дома? И Джи, и Олег, который зашел в гости, были дома. Джи первым делом разревелась и уткнулась Сигурду в шею, тот чтото пробормотал, глянув на Олега, и стал ее успокаивать. Джи что-то пыталась сказать: — А-а-а-на-ам-ничего-о-не-е-го-ово-ри-ли. А-а-а-ты-ы-м-нее-ни-чего-не-ска-азал. Сви-инья-а. — Ну, ну. Все уже. Все. Вот он — я. Сейчас пива напьюсь. — Звучит отрезвляюще, — заметил Олег. — Я тебе напью-юсь. Ты почему меня с собой не взял? А? — Так, ребята, я вечером зайду. Ну, скажем, в семь. Сигурд виновато улыбнулся, высвободил одну руку и поздоровался с Олегом. Джи всхлипнула. — Извини, Олег. Что-то я расклеилась совсем. — Ну. Еще бы. Я бы на твоем месте шею ему свернул, если бы он меня с собой не взял. — Не-е. Что ты, жалко. Сигурд погрозил кулаком. — Не порть мне жену. — Все, убегаю, — сказал Олег, уже стоя в дверях, и исчез.

"Наконец-то все определилось", — думал Олег, шагая по коридору. — "Год-другой у меня теперь точно есть. Отдохну. Доучусь. Как надоело находиться в подвешенном состоянии. Надеюсь, меня не будут дергать". Олег вышел на улицу и зажмурился от яркого, весеннего солнца. "Поброжу в парке, выпью кружечку-другую пива, а к семи вернусь", — решил Олег и, не спеша, тронулся в путь. — Добрый день.

— Привет.

— Добрый день. На дороге, ведущей к институту, встречалось много знакомых. Олег свернул в сторону парка. Дорога сразу обезлюдела. Те немногие, которые встречались, с отсутствующим видом выгуливали собак. Взгляды пустые, движения почти механические. Олег несколько раз здоровался и пытался вступить в беседу, но взгляды людей скользили мимо, а слов они словно не слышали. Лишь один старик кивнул в ответ и побрел дальше. Олег знал, что дела обстоят неважно, но такое поведение людей выбило его из колеи. Он почувствовал себя чужим или невидимым. Парк потерял очарование. Привкус подделки притуплял восприятие и не давал расслабиться. "И все молчат. Никто не говорит друг с другом, не отдает команд собакам. Что это? Полная потеря коммуникабельности? Интереса к жизни? Человек — существо социальное. Жить один не может. А дети? Где дети?". Олег совсем расстроился. Три дня назад, когда он был в парке последний раз, дети гуляли, играли, смеялись и носились наперегонки. А теперь? Кукла и машинка, забытые около детского городка, и все? "Как же так? Собак выгуливают, а детей на прогулку не ведут? Не слишком ли высокая цена?". Олег увидел женщину с коляской и подошел. — Добрый день. — Добрый день, — ответила женщина и удивленно на него посмотрела. — Вы не из этих? — Из этих? А, да. Нет, нет, — Олег немного смутился. Хотел прогуляться. Люблю за детьми наблюдать. И вот… — Да. Детей жалко, — кивнула женщина. — А, что? Я как-то мало общаюсь с обычными людьми. — С обычными? — не поняла женщина. — Я — солипсер. Мы достаточно оторвано живем, — пояснил Олег. — Солипсер? Правда? Ой, сделайте мне что-нибудь на память. Можно? — Ну, конечно. Почему же нет? Олег почесал бровь и, стараясь не превысить разрешенную в городе мощность преобразований, создал граненый изумрудный шар. — Это вам. — Спасибо. Какой красивый, — Женщина посмотрела сквозь шар на солнце. — Красивый. Извините, что я так. Я, когда девочкой была, мечтала солипсером стать, да не вышло. Но не жалею, вон какой бриллиант произвела на свет, — сказала женщина, поправив розовую ленточку на спеленатом младенце. Ребенок дремал. — Как зовут? — Ее — Кристина, меня — Регина. А вас? — Олег. — Очень приятно. Пойдемте потихоньку, — предложила Регина. Они, не спеша, двинулись вглубь парка. — А что произошло… Как Боги исчезли, будто стержень из людей выпал. Даже разговаривать почти перестали. А на работе, я в библиотеке работаю со старинными книгами, делать стали все как автоматы, только то, что нужно, и молчат. Жуть какая-то. Домой приходят и сидят. Молча. Дети, что постарше и не попали в эту переделку, сами гулять идут. Потерянные какие-то, жалкие. А маленькие-то, что здесь гуляют, сами не могут. Не понимаю я ничего. Пройдет это? Как думаете? Не может же так всегда быть? — Не знаю. Надеюсь. Социопсихологи многое могут и сделают все, что могут. Олег вдруг ужаснулся масштаба трагедии. "Катастрофа". — Нет, конечно пройдет, — уверенно сказал он. — И не с таким справлялись. — Поскорей бы, — женщина вздохнула. — Домой идти страшно. И отей, и муж, и сестра сидят и молчат. А я в Бога не верила. Повезло. А если бы и я также? Что бы с ней было? женщина снова вздохнула и наклонилась над коляской, что-то поправить. — Спит мое солнышко. А расскажите мне, как вы живете, что делаете? — Если вам интересно. Тогда давайте присядем. Вон там. Я люблю это место. — Да? И я тоже. Приятно — наши вкусы совпали. Они дошли до скамейки и сели. Олег угостил Регину соком, себя — пивом и, отвечая на вопросы, незаметно втянулся в рассказ. Рассказ получился бессистемный — с пятого на десятое. Постепенно Олег захмелел и беседа превратилась в монолог. "А вот, помню, еще…". Искренний интерес Регины подталкивал его все дальше, все глубже. Он рассказал даже о полете за пределы Границы и даже о ней. Закончил и замолк. Молчание прервала Регина: — Вы обязательно встретитесь. "Ей я говорил то же самое", — подумал Олег и кивнул. — И в вашей жизни есть смысл. Это — счастье. — Смысл? Может быть… Мне всегда казалось, что правильно говорить "был". Тогда, когда уже все закончено, все позади. Только в этот момент это важно, потому что он последний. Ведь может казаться, что смысл в жизни есть — вот он. А потом, прожив еще немного, понимаешь — нет, не то. А в последний миг ты делаешь итоговую оценку, после неизменную, и уходишь именно с ней. Я думаю, смысл жизни в том и состоит, чтобы в последний миг понять, что он был. — Что-то вы мрачновато настроены. Вам еще жить и жить. — Спасибо, — улыбнулся Олег. Девочка проснулась и заплакала. Женщина посмотрела на браслет и спохватилась: — Ой. Нам уже есть пора. Спасибо вам. Кристи вырастет, буду ей рассказывать о вас. "Если вырастет. Что-то я действительно мрачно настроен". — Надеюсь вас еще увидеть. Мы с Кристи здесь почти каждый день гуляем в это время. — Постараюсь выбраться. Вам тоже спасибо. Всего хорошего. Все будет хорошо. Женщина ушла, Олег остался сидеть на скамейке. "Интересно, что придумали социопсихологи". Олег дошел до туалета, вернулся и с помощью браслета активировал интерактивную голограмму дисплея и клавиатуры. "Ну-с, что там у нас". Олег вошел в сеть и раскрыл раздел новостей. Все обзорные статьи выглядели, что называется, как смех сквозь слезы. "Хорошая мина при плохой игре. Обычный прием. Ничего нового. Но действовать должен. Всегда срабатывало".

"Несмотря на… Благодаря… Огромный успех (маленькое достижение на фоне постоянных неудач)… Было сделано все, что возможно… Все солипсеры, принимавшие участие в операции, представлены к наградам. (надо Сигурда поздравить) К сожалению, один из участников — Бруно Ковальский — будет награжден посмертно… Соболезнования… не забудет… жертва… подвиг… Ради нас".

Олег выборочно просмотрел еще несколько адресов. Тут с юмором, там с пафосом, агрессивно или спокойно, здесь расчет на жалость, здесь на чувство гражданской ответственности. А тут умудрились дать хорошую аналитическую статью с введенными по ходу текста апелляциями к сексуальному началу. Но подтекст один — "Проснись!". Аргументы, затем напрашивающийся вывод — "Без Тебя никак".

"Человека, обладающего минимальными способностями к логике или испытывающего хоть какие-нибудь эмоции, должно пронять. Может не сразу, но капля камень точит. Если человек чувствует или думает. А если — нет?". Олег выключил дисплей и сделал себе еще пива. Закурил, посмотрел на браслет и покачал головой — он уже опаздывал.

По дороге обратно он задействовал способность к эмпатии, чего не делал уже давно. Царящая тишина поразила его. Вначале он даже решил, что перестал воспринимать чужие чувства. Многоголосый шепот людских переживаний, который прежде так мешал сосредоточиться на отдельном человеке, отсутствовал. Раньше это было похоже на множество радиостанций с перекрывающимися диапазонами работ — шум, гам, треск, обрывки фраз. А теперь эфир опустел.

Мимо пронеслась пара забывшихся в игре мальчишек. "Вау!". Олега качнуло — еще немного и его унесло бы вслед за ними. "Э-эх! Бутылочкой больше — и припусти-ил бы-ы". Олег озадаченно хмыкнул и отключился. "Вот так-так. Со мной все в порядке, а вот с людьми… Может быть, это Ее части, существовавшие в людях, организовались в богов? И если боги уничтожены, то уничтожены и эмоциональные составляющие психики человека? Что-то вроде Разделения, когда человека покидает часть Его. Вместо не-людей появились боги и… Но ведь Он и Она… С чего им бороться друг с другом? М-да. Сплошная метафизика". И мысли, и ноги Олега немного спотыкались. И только одни вели хозяина в правильном, загодя известном направлении. Так, независимо друг от друга, они и делали свое дело — одни правильно, а другие — загодя не известно.

"Нет. Хватит". Олег присел на ближайшей скамейке и нейтрализовал алкоголь. "Чашка кофе, и вперед". И оставшаяся часть пути оказалась преодолена с умопомрачительной скоростью в пять километров в час.

— Где пропадал? — поинтересовался Сигурд. — Мы уже давно помирились, — проинформировала Олега Джи. — Гулял. Не ожидал, — ответил Олег сразу на оба вопроса. Поздравляю, — Олег потряс Сигурду руку. — Хочу есть. — Нахально. — сказал Сигурд. — Но лаконично, — отметила Джи. — Краткость — сестра таланта, — процитировал Олег Чехова и плюхнулся в кресло. — Устал. Угощайте. Рассказывай. — Гы. Не могу, — сказал Сигурд. — Почему? — Устал. — Ладно. Вы тут разбирайтесь, а я пойду соображу чтонибудь на счет ужина. — Джи, тебе цены нет, — вздохнул Олег. — Ну так как? — Это ужасно, — сказал Сигурд. — Что? — Вначале я изложил все в письменном виде, затем, я рассказал все Орлову, но мой рассказ не записали, и пришлось повторить. После этого все пришлось повторить перед камерой. Потом они отсканировали мои воспоминания о сражении, и я, параллельно, должен был опять же все озвучить. И, наконец, я рассказывал об этом Джи. Слушай, может, она тебе все перескажет? — с надеждой в голосе спросил Сигурд. — Нет, — отрицательно покачал головой Олег. — Как ты жесток, — Сигурд закрыл лицо руками. — О-о-о. Значит, дело было так…

— Землю захлестнула волна самоубийств. Средние показатели уже превышены на порядок. Пока люди ходят на работу и выполняют свои обязанности, — Суарес секунду подумал. — Пока. Все межличностные связи оборваны. Особенно сильно это бьет по детям. Предпринимаемые меры обстановку не улучшают. — Почему? — Развитая теория не применима к совокупности индивидуумов с нарушениями в эмоциональной сфере. Дальнейшая разработка и применение приемов, основанных на обычном подходе, лишены смысла. Сейчас социопсихологи работают над изучением стандартных реакций нового типа людей. Однако пока обнаружено лишь их полное отсутствие. — И что нас ждет? — С точки зрения ухудшения ситуации, возможен дальнейший рост числа самоубийств, которые станут носить эпидемический характер, и полная дезинтеграция общества. Но, даже если все останется, как есть, то все равно очень плохо — состояние людей непременно отразится на ситуации на Границе. То, что население колоний не оказалось втянуто в процесс распада, не играет роли в силу его относительной малочисленности. У большинства исчезла установка на сопротивление. И, главное, потеряно ощущение целостности картины мира. Боюсь, что три года, которые мы получили, мы получили только на неделю. — Да, — глухо сказал президент. — Генерал Тагахира уже информировал меня о резком ухудшении положения на Границе. По его данным, наши среднесуточные потери возросли в три раза, а нестабильность структуры Базовой Реальности возросла в полтора-семь раз, в зависимости от района наблюдения, президент встал и подошел к окну. — Мы все время на шаг позади событий. Все время отстаем. В течение пяти последних лет наши действия несвоевременны или продиктованы соображениями безвыходности. Мы потеряли инициативу. — Ну, гхм. Даже боги не смогли предвидеть развитие ситуации, — заметил Суарес. Президент вернулся за стол и как-то странно посмотрел на Суареса. — А, может, смогли?

— … Вот так все и закончилось, и вот я здесь. Сигурд встал и поклонился. — Не скажешь, что ты рассказал эту историю в седьмой раз, — сказал Олег и с надеждой посмотрел на Джи, скребя вилкой о пустую тарелку. Джи рассмеялась. — Картина называется "Без слов". А ты уверен, что не лопнешь? — Не. Это. Ну как его? Опять забыл, как называется. Можно есть непрерывно, — ответил Олег и протянул тарелку Джи. Сигурд заглянул в горшок. — Это была твоя последняя добавка. Горшочек пуст. Я спокоен — мой друг не лопнет. — Заботливый какой, — проворчал Олег. — А теперь вы мне расскажите, что тут у вас делается. Олег сразу перестал улыбаться. — Плохо дело. Боги исчезли…

— … и единственный выход теперь — форсировать развитие событий, — президент поиграл световым пером. — Только справившись с внешней угрозой мы сможем справиться с тем, что у нас здесь. Положение опять безвыходное, — он отбросил перо. — Запускаем вариант с Колонелом. Ресурсная часть готова? — Да, - ответил Суарес. — Но с каждым часом мы теряем людей. Мобильность при переключении ресурсных потоков падает, уверенность, что приказы будут выполнятся, тает. — Все ключевые посты должны быть заняты здоровыми людьми. — Это сделано. — Генерал Тагахира, теперь все зависит от работы вашего ведомства. Чем быстрее вы подготовите план, тем больше шансов, что он будет реализован. — Уже почти все готово. Мы не прекращали работу. — Срок? — Через три дня мы будем готовы провести операцию. Президент посмотрел на Суареса. — Мы готовы. Хоть завтра.

— Отлично. Генерал Тагахира, подготовьте к завтрашнему утру план предполагаемых действий. Пошлите копию мне, копию — Суаресу. В 19.00 совещание. Обсудим.