У доктора медицины Харли Бэйкера была маленькая практика в Вашингтон-Орегон, вполне законная и едва оплачивающая счета за дизельное топливо, которое он сжигал, еженедельно участвуя в тракторных гонках в Сахаре. Настоящий доход приносила его Фабрика Уродов в Трентоне, куда он джантировал ночью по понедельникам, средам и пятницам. Там, за огромную плату и без лишних вопросов, Бэйкер создавал чудовищ для бизнеса развлечений и перекраивал кожу, мускулы и кости для преступного мира.
Бэйкер, чем-то похожий на акушера, сидел на прохладной веранде своего дома и дослушивал повествование Джиз Мак-Куин о побеге.
- По сравнению с побегом из Жоффре Мартель, всё остальное казалось чепухой. Мы наткнулись на охотничий домик, выломали дверь и достали себе одежду. К тому же там оказалось оружие... старое доброе оружие, стреляющее пулями. Мы продали его кое-каким местным и купили билеты к ближайшей известной нам джант-площадке.
- Именно?
- Биарриц.
- Переезжали ночью?
- Естественно.
- Что делали с лицом Фойла?
- Пытались нанести грим, ничего не получилось. Проклятая татуировка просвечивала. Тогда я купила тёмную кожу-суррогат и опрыскала его.
- Помогло?
- Бесполезно, - раздражённо бросила Джиз. - Лицо должно быть неподвижно, иначе суррогат трескается и отпадает. Фойл не в состоянии контролировать себя. Никак. Это был настоящий ад.
- Где он сейчас?
- Сэм Куатт его выгуливает.
- Я думал, Сэм завязал.
- Да, - мрачно сказала Джиз. - Но он мне обязан. Он выгуливает Фойла. Они джантируют по глухим углам, путают следы от копов.
- Любопытно... - пробормотал Бэйкер. - Никогда в жизни не видел татуировки. Я полагал что её искусство умерло и хотел добавить его к моей коллекции. Ты знаешь о моём хобби - собираю курьёзы, Джиз?
- Все знают о твоём зоопарке в Трентоне, Бэйкер. Это ужасно.
- В прошлом месяце я приобрёл настоящий шедевр - интереснейший случай сиамских близнецов... - увлечённо начал Бэйкер.
- Не желаю ничего слышать об этом, - резко оборвала его Джиз. - И не заикайся о своём зверинце. Можешь очистить его лицо? По его словам, в Госпитале махнули рукой.
- У них нет моего опыта, дорогая. Гм-мм... Кажется, я что-то читал... где-то... Где же?... Подожди минутку. - Бэйкер поднялся и со слабым хлопком исчез. Джизбелла нервно мерила веранду шагами, пока, через двадцать минут, он не появился вновь с потрёпанной книгой в руке и с торжествующей улыбкой на лице.
- Нашёл! - объявил Бэйкер. - Видел в хранилищах КалТеха три года назад. Ты воистину можешь восхищаться моей памятью!
- К чёрту твою память. Как с его лицом?
- Это можно сделать. - Бэйкер перелистал хрупкие выцветшие страницы и задумался. - Да, это может быть сделано. Индиготин, дисульфониевая кислота. Вероятно, её придётся синтезировать, но... - Бэйкер захлопнул книгу и уверенно кивнул. - Я могу. Жаль только портить такое лицо, если оно настолько уникально, как ты описываешь.
- Да забудь ты про своё хобби! - закричала Джизбелла. - Нас разыскивают, понимаешь?! Мы первые, кто удрал из Жоффре Мартель. Ищейки не угомонятся, пока нас не схватят. Это вопрос престижа.
- Но...
- Сколько, по-твоему, мы сможем бегать от Жоффре Мартель, если Фойл будет светить этим татуированным лицом?
- Чего ты бесишься?
- Я не бешусь, я объясняю.
- Он будет счастлив в зверинце, - убеждал Бэйкер. - Там его никто не найдёт. Я помещу его рядом с девушкой-циклопом и...
- Зоопарк исключён. Абсолютно.
- Ну хорошо, дорогая... Почему ты так беспокоишься о Фойле? Пускай его схватят. А ты отсидишься.
- Почему тебя беспокоит то, что я забочусь о судьбе Фойла? Тебе предлагают работу. Я заплачу.
- Это дорого обойдётся, милая. Я пытаюсь сэкономить твои деньги.
- Неправда.
- Значит, я просто любопытен.
- Тогда, скажем, я благодарна. Он помог мне. Теперь я помогаю ему.
Бэйкер цинично улыбнулся.
- Так давай поможем ему по-настоящему - сделаем совершенно новое лицо.
- Нет.
- Я так и думал. Ты хочешь очистить его лицо, потому что оно тебя интересует.
- Будь ты проклят, Бэйкер, ты согласен или нет?
- Пять тысяч.
- Не чересчур?
- Тысяча, чтобы синтезировать кислоту. Три тысячи за операцию. И тысячу за...
- Твоё любопытство?
- Нет, моя милая. - Он снова улыбнулся. - Тысяча за наркоз.
- Зачем наркоз?
Бэйкер приоткрыл древний текст.
- Это очень болезненная процедура. Знаешь, как делают татуировку? Берут иглу, макают в краску и вкалывают в кожу. Чтобы вывести краску, мне придётся пройтись иглой по всему лицу, пора за порой, вкалывая туда индиготиновую кислоту. Это очень больно.
Глаза Джизбеллы вспыхнули.
- Можно это сделать без наркоза?
- Я могу, дорогая, но Фойлу...
- К чёрту Фойла. Плачу четыре тысячи. Никакого наркоза, Бэйкер. Пусть страдает.
- Джиз! Ты не ведаешь, на что его обрекаешь!
- Знаю. Пусть мучается. - Джизбелла рассмеялась так яростно что Бейкеру стало не по себе. - Пусть и он помучается из-за его лица.
* * *
Бэйкеровская Фабрика Уродов занимала пятиэтажный цех за Трентоновскими ракетными шахтами, который раньше был фабрикой "А.С.В" по производству машин для подземных транспортных линий, до того как с подземным транспортом покончила джантация. Задние окна цеха смотрели на круглые устья шахт, протягивающие вверх лучи антигравов, и пациенты Бэйкера могли развлекаться, наблюдая как корабли безмолвно взлетают и садятся на антигравитационных лучах, сверкая иллюминаторами и мигая навигационными огнями, и как по их корпусам струятся огни Святого Эльма, когда атмосфера снимала электростатический заряд, накопленный в пространстве.
В подвальном этаже располагался бэйкеровский зоопарк анатомических аномалий, естественных выродков и чудовищ, купленных, нанятых или похищенных. Бэйкер, как многие из его круга, был страстно предан этим несчастным созданиям и проводил с ними долгие часы, упиваясь их уродством, как другие упиваются красотой искусства. На средних этажах размещались палаты для прооперированных пациентов, лаборатории, склады и кухни. На последнем этаже располагались операционные.
В одной из последних - крошечной комнатке, обычно используемой для экспериментов на сетчатке глаз, - Бэйкер трудился над лицом Фойла. Под ослепительно яркими лампами он склонился над операционным столом, методично работая маленьким стальным молотком и платиновой иглой. Бэйкер следовал узорам татуировки на лице Фойла, выискивая каждый крошечный шрам с краской в коже и вбивая туда иглу. Голову Фойла зажимали тиски, но тело было не привязано. Его мускулы дёргались с каждым ударом молотка, но он ни разу не шевельнулся, вцепившись руками в край операционного стола.
- Самообладание, - выдавил Фойл сквозь зубы. - Ты хотела, чтобы я научился самообладанию, Джиз. Я учусь. - Он скривился.
- Не двигайся, - приказал Бэйкер.
- Мне смешно.
- Ты всё правильно делаешь, сынок, - произнёс Сэм Куатт, отвернувшись. Он искоса взглянул на яростное лицо Джизбеллы. - Что скажешь, Джиз?
- Он учится.
Бэйкер методично продолжал манипулировать иглой и молоточком.
- Послушай, Сэм, - еле слышно пробормотал Фойл. - Джиз сказала мне, что у тебя есть свой корабль. Криминальные доходы, да?
- Да. Криминальные доходы. Подвернулась непыльная работёнка. Двухдвигательный, из тех, что зовут "Уикенд На Сатурне".
- Почему "Уикенд На Сатурне"?
- Потому что на Сатурне уикэнд длился бы девяносто дней. Корабль несёт еды и топлива на три месяца.
- Как раз для меня, - невнятно прошептал Фойл. Он скорчился от боли, однако тут же взял себя в руки. - Сэм, я хочу арендовать твой корабль.
- Зачем?
- Есть горячее дельце.
- Законное?
- Нет.
- Тогда это не для меня, сынок. Я потерял форму. Мне это хорошо показал этот джант-забег с тобой по закоулкам, с копами на хвосте. Я завязал. Всё, что мне надо, это покой.
- Плачу 50 тысяч. Хочешь заработать 50 тысяч? Считай их целыми днями.
Безжалостно впивалась игла. Фойл корчился при каждом ударе.
- У меня есть 50 тысяч. В венском банке лежит в десять раз больше. - Куатт вытащил из кармана колечко с мерцающими радиоактивными ключами. - Вот ключ от сейфа. Вот ключ от моего дома в Йобурге - двадцать комнат, двадцать акров земли. А вот ключ от корабля в Монтаке. Можешь не искушать меня, сынок. Я выхожу на покой. Я джантирую в Йобург и остаток дней своих буду жить тихо и мирно.
- Позволь мне взять корабль. Сиди в Йобурге и греби деньги.
- Когда будут деньги? И откуда?
- Когда вернусь.
- Хочешь мой корабль под честное слово и обещание заплатить?
- Гарантия.
Куатт хмыкнул.
- Какие ещё гарантии?
- Спасательная работёнка В астероидах... Корабль с названием "Номад".
- И что там на "Номаде"? Чем окупятся спасательные работы?
- Не знаю.
- Лжёшь.
- Не знаю, - упрямо пробормотал Фойл. - Но там должно быть что-то ценное. Спроси Джиз.
- Слушай. - сказал Куатт. - Я хочу кое-что тебе объяснить. Мы работаем серьёзно, ясно? Мы не тащим из тебя ничего клещами, и не лезем под кожу. И мы тебя не держим. Я знаю, что у тебя на уме. Ты нашёл что-то вкусное, и ни с кем не хочешь делиться. Поэтому ты и просишь об одолжении...
Фойл корчился под иглой, но всё так же оставаясь в тисках своей одержимости, продолжал повторять
- Не знаю Сэм. Спроси Джиз.
- Если хочешь честной сделки - делай честное предложение. - сердито произнёс Куатт. - Не подкрадывайся, как проклятый татуированный тигр перед прыжком. Мы твои единственные друзья. Не пытайся крутить...
Куатта перебил крик сорвавшийся с губ Фойла.
- Не шевелись, - бесстрастно сказал Бэйкер. - Когда у тебя дёргается лицо, я не туда попадаю иглой.
Он поднял глаза и пристально посмотрел на Джизбеллу. Её губы дрожали. Внезапно она открыла сумочку и достала две банкноты по 500 кредиток. Она кинула их рядом со стаканом с кислотой.
- Мы подождём снаружи. - бросила она.
В приёмной она потеряла сознание. Куатт подтащил её к креслу и разыскал сестру, которая привела её в чувство нашатырём. Джизбелла так отчаянно зарыдала, что Куатт испугался. Он отпустил сестру и ждал, не решаясь подойти, пока рыдания не стихли.
- Чёрт побери, что происходит?! - потребовал он. - Что значат эти деньги?
- Это кровавые деньги.
- За что?
- Не хочу говорить об этом.
- С тобой всё в порядке?
- Нет.
- Могу я тебе помочь?
- Нет.
Наступило молчание. Потом Джизбелла произнесла усталым голосом:
- Ты согласен на предложение Гулли?
- Я? Нет. Это звучит как "считай что без шансов".
- На "Номаде" должно быть что-то ценное. Иначе Дагенхем не преследовал бы Гулли.
- Я всё равно пас. А ты?
- Тоже. Не желаю больше иметь ничего общего с Гулли Фойлом.
Снова наступило молчание. Потом Куатт спросил:
- Значит, я возвращаюсь домой?
- Тебе не сладко пришлось, да, Сэм?
- Я тысячу раз думал, что вот-вот сдохну, бегая с этим тигром на поводке.
- Прости, Сэм.
- Я бросил тебя, когда копы загребли тебя в Мемфисе,
- Это было естественно, Сэм.
- Мы всегда делаем то, что естественно, хотя иногда не следовало бы.
- Я знаю, Сэм. Знаю.
- А потом проводишь остаток дней, пытаясь отквитаться... Пожалуй, я счастлив, Джиз. Сегодня ночью я сумел отдать долг. Могу я теперь вернуться домой?
- Назад в Йобург, к спокойной жизни?
- Да.
- Не оставляй меня одну пока что, Сэм. Я стыжусь себя.
- Почему?
- Жестокость к глупым животным.
- Что это значит?
- Не обращай внимания. Побудь со мной немного. Расскажи мне о счастливой жизни. Что в ней счастливого?
- Что ж, - задумчиво произнёс Куатт. - Это иметь всё, о чём мечтал в детстве. Если в пятьдесят у тебя есть всё, о чём мечтал в пятнадцать, это счастье. А когда мне было пятнадцать...
И Куатт стал рассказывать о символах, целях и разочарованиях своего детства, пока из операционной не вышел Бэйкер.
- Ну, как? - нетерпеливо спросила Джизбелла.
- Всё. С наркозом я смог работать быстрее. Сейчас его бинтуют.
- Он ослаб?
- Разумеется.
- Когда снимут бинты?
- Через пять-шесть дней.
- Лицо будет чистым?
- Я полагал, тебя не интересует его лицо, дорогая... Оно должно быть чистым. Не думаю, что я пропустил хоть пятнышко. Можешь восхищаться моим мастерством, Джизбелла... и моей проницательностью. Я собираюсь поддержать затею Фойла.
- Что?! - Куатт рассмеялся. - Ты хочешь рискнуть, Бэйкер? Я считал тебя умнее.
- Не сомневайся. Под наркозом он заговорил... На борту "Номада" - двадцать миллионов в платиновых слитках.
- Двадцать миллионов! - Лицо Куатта побагровело. Он повернулся к Джизбелле, но та тоже была в ярости.
- Не смотри на меня, Сэм. Я не знала. Он и мне не сказал. Клялся, что понятия не имеет, почему Дагенхем его преследует...
- Ему про это сказал сам Дагенхем. - заметил Бейкер. - Он и про это проговорился.
- Я убью его, прошипела Джизбелла. - Растерзаю его своими собственными руками и не оставлю ничего, кроме чёрной гнили. Он будет экспонатом твоего зверинца, Бэйкер. О, господи, почему я сразу не позволила тебе...
Дверь операционной открылась, и две сестры выкатили носилки, на которых, слегка подёргиваясь, лежал Фойл. Голова его была одним сплошным белым кулём.
- В сознании? - спросил Куатт.
- Этим займусь я, - вспыхнула Джизбелла. - Я буду говорить с этим... Фойл!
Фойл слабо отозвался сквозь марлевую повязку. Когда Джизбелла в бешенстве втянула воздух, одна стена госпиталя вдруг исчезла, и оглушающий взрыв повалил их с ног. Всё здание содрогнулось от очередью прогрохотавших взрывов, и сквозь дыры в стенах люди в униформе начали джантировать внутрь, словно вороньё слетающееся на поле боя.
- Рейд! - выдохнул Бэйкер. - Рейд!
- Боже всемогущий! - Куатт задрожал.
Люди в форме заполонили здание, крича:
- Фойл! Фойл! Фойл!
Со слабым хлопком исчез Бэйкер. Обслуживающий персонал джантировал вслед за ним, бросив носилки, на которых стонал Фойл, немощно шевеля руками и ногами.
- Это чёртов рейд! - Куатт встряхнул Джизбеллу. - Беги, девонька, беги!
- Мы не можем оставить Фойла! - крикнула Джизбелла.
- Очнись, девонька! Беги!
- Мы не можем его бросить.
Джизбелла схватила носилки и покатила их по коридору. Куатт тяжело трусил рядом. Крики стали громче: - Фойл! Фойл! Фойл!
- Оставь ты его, ради бога! - молил Куатт. - Пускай он достанется им.
- Нет.
- Ты знаешь, что будет если они нас возьмут? Лоботомия, Джиз!
- Мы не можем бросить его.
Они завернули за угол и врезались в толпу вопящую толпу постоперационных пациентов - людей-птиц с трепещущими крыльями, тащившихся по полу подобно тюленям русалок, гермафродитов, гигантов, пигмеев, двухголовых близнецов, кентавров и мяукающих сфинксов. Все они в ужасе выли и цеплялись за Джизбеллу и Куатта.
- Снимай его с носилок! - закричала Джизбелла.
Куатт сдёрнул Фойла с носилок. Тот оказался на ногах и начал оседать. Джизбелла и Куатт подхватили его за руки и втащили в палату, где Бэйкер содержал уродцев с ускоренным чувством времени, подобно летучим мышам мечущихся по комнате и испускающих пронзительные визги.
- Сэм, джантируй с ним.
- После того, как он собирался надуть нас?
- Мы не можем бросить его, Сэм. Ты должен был бы уже понять. Джантируй с ним. На Кайстер!
Джизбелла помогла Куатту взвалить Фойла на плечи. Воздух дрожал от душераздирающего визга уродцев. Двери палаты распахнулись. Десяток пуль из пневматических винтовок прошёлся по палате, свалив мечущихся уродцев. Куатта швырнуло в стену. Он охнул и выронил Фойла. На виске появился иссиня-чёрный подтёк.
- Убирайся к чёрту отсюда, - прохрипел Куатт. - Со мной покончено. Он втянул воздух - Со мной покончено. Не могу джантировать. Спасайся, девочка!
Превозмогая боль, Куатт выпрямился и с рёвом бросился на хлынувших в палату солдат. Джизбелла схватила Фойла за руку и поволокла через заднюю дверь, через кладовую, через клинику, через приёмную, через прачечную, вниз по древним лестницам - шатким, скрипучим и выбрасывающим клубы пыли от древоточцев.
Они вбежали в подвальный склад продовольствия. В наступившем хаосе зоопарк Бэйкера вырвался из их клеток и устроил набег на кладовые, словно летучие мыши наедающиеся мёдом в разворошённом улье. Девушка-циклоп набивала рот маслом, черпая его горстями из банки. Единственный глаз над её переносицей плотоядно уставился на них.
Джизбелла протащила Фойла через склад, наткнулась на заколоченную деревянную дверь и вышибла её. Они спустились по выщербленным ступенькам и очутились в старом угольном подвале. Взрывы и крики над головой звучали тише. Жёлоб в одной стене подвала закрывала железная дверь прихваченная железными струбцинами. Джизбелла ткнула руками Фойла в струбцины. Вместе они отвинтили их и выбрались из подвала по угольному жёлобу.
Они оказались снаружи Фабрики Уродов и прижались к задней её стене. Перед ними расстилалось поле Ракет Трентона, и пока они переводили дыхание, Джизбелла проследила взглядом грузовой корабль, скользивший вниз по антигравитационному лучу в ожидавшую его шахту. Его иллюминаторы сверкали, опознавательные огни перемигивались, как зловещая неоновая вывеска, подсвечивая заднюю стену госпиталя.
С крыши госпиталя сорвалась фигура. Это был Сэм Куатт, решившийся на отчаянный полёт. Он швырнул себя в воздух, размахивая руками и ногами, пытаясь попасть в отталкивающий антигравитационный луч ближайшей шахты, который мог подхватить его на полпути и смягчить его падение. Его расчёт был идеальным. В семнадцати футах от земли он оказался точно над лучевой шахтой.
Та была выключена.
Он упал и разбился на краю шахты.
Джизбелла сдавленно вскрикнула. Все ещё машинально держа Фойла за руку, она подбежала к телу Куатта. Выпустив Фойла, нежно коснулась головы Сэма. Её пальцы обагрились кровью. Фойл вцепился в свою повязку и проделал дыры перед глазами. Он что-то бормотал, прислушиваясь к рыданиям Джизбеллы и доносящимся крикам. Его руки слепо ощупали тело Куатта, потом он поднялся и потянул Джизбеллу.
- Надо идти, - прокаркал он. - Надо убираться. Нас заметили.
Джизбелла не шевельнулась. Фойл напряг все силы и поднял её на ноги.
- Таймс-Сквер, - бормотал он. - Джантируй, Джиз! Таймс-Сквер. Джантируй!
Вокруг них возникли фигуры в форме. Фойл дёрнул Джизбеллу за руку и джантировал на Таймс-Сквер. Множество джантеров изумлённо уставились на огромного человека с шаром из бинтов вместо головы. Площадка была размером с футбольное поле. Фойл до боли всматривался сквозь бинты. Джизбелла могла быть где угодно. Он закричал.
- Монтак, Джиз! Монтак! Фолли Стаж!
Фойл джантировал с последней вспышкой энергии и с молитвой. Ледяной нордвест задувал с Чёрного Острова и заметал хрупкими ледяными кристаллами площадку среди средневековых руин известных как "Глупость Фишера". На площадке виднелась ещё одна фигура. Фойл на неверных ногах заковылял к ней через снег и ветер. Это оказалась Джизбелла, замёрзшая и оцепеневшая.
- Слава богу, - пробормотал Фойл. - Слава богу. Где Сэм держит свой "Уикенд"? - Он встряхнул Джизбеллу. - Где Сэм держит свой "Уикенд"?
- Сэм мёртв.
- Где он держит этот "Уикэнд-на-сатурне?"
- Сэм отошёл от дел. Теперь его не напугаешь.
- Где корабль, Джиз?
- На площадке за маяком.
- Идём.
- Куда?
- К кораблю Сэма. - Фойл взмахнул рукой перед глазами Джизбеллы. Связка мерцающих ключей лежала у него на ладони. - Я взял его ключи. Идём.
- Он дал тебе ключи?
- Я снял их с тела.
- Стервятник! - Она засмеялась. - Лжец... Вор... Тигр... Стервятник... Ходячая гниль... Гулли Фойл.
И всё же она пошла вслед за ним через буран к маяку Монтака.
* * *
Трём акробатам в напудренных париках, четырём огненно-красным женщинам, обвитым питонами, младенцу с золотыми кудрями и циничным ртом, профессиональному дуэлянту в средневековых доспехах и инвалиду с пустотелой стеклянной ногой, в которой плавала золотая рыбка, Саул Дагенхем сказал:
- Всё, операция закончена. Отзовите остальных и напомните им отчитаться в штабквартиру Курьеров.
Статисты джантировали и исчезли.
Регис Шеффилд протёр глаза и поинтересовался:
- Что значит это помешательство, Дагенхем?
- Юрист сбит с толку, не так ли? Это часть нашей операции ВФБК. Веселье, фантазия, беспорядок, катастрофа. - Дагенхем повернулся к Престейну и улыбнулся улыбкой мёртвой головы. - Могу вернуть вашу плату, если угодно, Престейн.
- Выходите из игры?
- Нет. Получаю колоссальное удовольствие. Готов работать бесплатно. Мне никогда не доводилось сталкиваться с человеком такого масштаба. Фойл уникален.
- То есть? - резко потребовал Шеффилд.
- Я устроил ему побег из Жоффре Мартель. Он бежал, верно, однако совсем не так, как я предполагал. Я пытался спасти его от лап полиции беспорядком и катастрофами. Он ушёл от полиции, но не так, как я рассчитывал... по-своему. Я пытался спасти его от лап Разведки весельем и фантазией. Он ушёл... и опять на свой манер. Я хотел заманить его на корабль, чтобы он сделал бросок на "Номад". Он не поддался на уловку, но он раздобыл себе корабль. И сейчас он уже в пути.
- А вы последуете за ним.
- Разумеется. - В голосе Дагенхема появилось сомнение. - Кстати, что это он делал на Фабрике Бэйкера?
- Пластическая операция? - предположил Шеффилд. - Новое лицо?
- Не может быть. Бэйкер, конечно, недурной хирург, но и он не может сделать пластическую операцию так быстро. Это была небольшая операция. У Фойла была забинтована голова, но он был на ногах.
- Татуировка, - сказал Престейн.
Дагенхем кивнул, улыбка сошла с его губ.
- Вот что меня беспокоит. Вы понимаете. Престейн, если Бэйкер свёл татуировку, мы не узнаем Фойла?
- Мой дорогой Дагенхем, лицо-то ведь не изменилось.
- Мы никогда не видели его лица. Видели только маску.
- Я вообще не встречался с ним, - заметил Шеффилд. - На что похожа эта маска?
- На тигра. Я дважды встречался с Фойлом, достаточно долго, и должен был бы запомнить его лицо, но вот не помню. Узнаю его только по татуировке.
- Нелепо, - резко бросил Шеффилд.
- Нет. Чтобы поверить, Фойла надо видеть. Правда, теперь это уже не имеет значения. Он приведёт нас к "Номаду", к вашим сокровищам и ПирЕ, Престейн. Я почти жалею, что всё кончено. Как я уже сказал - я получаю от игры с ним огромное удовольствие. Он воистину уникален.