Красный спортивный "опель" остановился перед зданием, занимаемым "Альфой-66" на углу 36-й улицы и 27-й авеню. На скромном фасаде здания нет ничего, указывающего на то, что здесь размещается руководство контрреволюционной организации. Красно-зеленый флаг больше похож на рекламу, предлагающую купить зубную пасту, чем на штандарт воюющей стороны. Стены здания грязные, как будто их никогда не мыли. Стекла в окнах тусклые, а мусор из урны вывалился на тротуар. Из "опеля" вышли двое и направились к двери. Один из них постучал условным стуком. Это Гусман. Из-за темного пятна на лице его еще зовут Негрин. Он работает шофером у "Ричардса". Вместе с ним его помощник Хосе Сантос.
— Насарио здесь?
В ответ человечек, который дежурит у входа в помещение, уступает дорогу, приятно улыбаясь при этом. Заметно, что Гусману не по душе эта дежурная улыбка.
Вдвоем они прошли в глубину помещения и здесь увидели Андреса Насарио Сархена, заправилу "Альфы-66", сидящим в кресле напротив старой пишущей машинки "Ундервуд". На нем сорочка с грязным воротником и вышедшие из моды брюки. Похоже, что он вообще привык одеваться так просто и небрежно или делал это специально, чтобы продемонстрировать свои финансовые трудности. Взглянув на вошедших поверх очков и улыбаясь, он протянул правую руку:
— А, входите!
— Как дела, Насарио?
— Привет, старик!
— Что, много работы?
— Как видишь, готовлю несколько писем. Пытаюсь пробраться к черствым сердцам демократов. Вот и сейчас ищу слова, которые смогли бы тронуть чувства этого скупца Прио. Я прошу его о самом малом, но он мне даст намного меньше. Ах эти беженцы! Их прибыло более двухсот тысяч, ничего подобного еще не было в практике миграции, и всего лишь по доллару в месяц на человека. Только по одному доллару. Нам бы не требовалась посторонняя помощь, чтобы снова вернуться на Кубу, если бы мы были экономически мощной державой. Но мы обречены жить на милостыню, главным образом на пожертвования американцев.
— Дело в том, что беженцы чувствуют себя не изгнанниками, а эмигрантами.
— Да, это действительно так, Гусман. Но что значит один доллар для равнодушного человека?
Чино, стоявший рядом, взял бон "Альфы-66". У него был всего один доллар.
— Пользуясь предоставленной мне возможностью, я передаю вам… Вы меня об этом не просили, но кто-то оставил здесь свой бон.
Еще одно крепкое рукопожатие.
— Вы меня, надеюсь, понимаете? Каждый должен заниматься своим делом. Таким людям, как Прио, необходимо постоянно напоминать, что́ по их вине осталось на Кубе. Что же касается меня, то я буду неустанно искать путь к сердцам кубинцев.
Насарио принял величественную позу, став похожим на изображение святого на иконе, и уставился в потолок, где виднелось желтое ржавое пятно.
— Тем не менее вы с присущим вам спокойствием, — сказал Негрин, стараясь подчеркнуть авторитет своего шефа, — ежедневно стучитесь в двери этих забывчивых людей, чтобы напомнить им об их долге.
— Кто-то же должен это делать. Миссия довольно неприятная, неблагодарная.
— Но вы уже сказали, — напомнил Чино, — что она необходима.
— Хотя находятся еще люди, которые обзывают нас мошенниками, чтобы оправдать свою скупость. Ну, ничего не поделаешь, такова жизнь. Христа тоже заставили страдать и надели на него колючий венок.
Через очки смотрели усталые глаза Насарио. Он переводил взгляд с одного гостя на другого, пытаясь определить, какое впечатление произвели на них его слова.
Гусман утвердительно кивнул головой, а Чино смотрел понимающим взглядом. Гусман наконец представил его:
— Насарио, это наш друг, Чино.
— Очень рад, а вас не нужно представлять. Кто вас не знает? Меня зовут Хосе Сантос, ваш покорный слуга.
— Я тоже рад; действительно, пожалуй, не стоит долго представлять нас друг другу, потому что, я уверен, Гусман тебе уже рассказал все необходимое обо мне. Что касается тебя, то мы о тебе тоже уже говорили. Верно, Негрин? Таким образом, здесь нечего много говорить. В моем лице вы имеете друга, кубинца, который хочет вернуться на новую Кубу. Кроме того, я знаю, что Гусман умеет выбирать себе друзей, которые, как правило, становятся и нашими друзьями, а говоря в более широком плане, друзьями "Альфы".
— Совершенно верно, я тоже так думаю.
Человечек, стоявший позади, бросился за стульями. У стула Гусмана оказалась сломанной одна ножка. Случайно ли? Или этим Насарио хотел еще раз подчеркнуть свою бедность?
— Да, сеньор Сантос, мы здесь уже говорили о тебе много. Такие люди, как ты, мне нравятся, потому что они не боятся никаких трудностей. Для тебя не существует препятствий. Так ведь? Ты умеешь рыбачить, фотографировать, водишь автомобиль.
— Мне всегда нравилось познавать новое.
— На Кубе ты был рыбаком?
— Нет, я был всего лишь рыболовом-любителем. Это было не основное мое занятие, но когда я выходил в море, то возвращался не с пустыми руками.
— Не слишком ли много скромности за этими словами? Мне говорили, что ты отличный моряк.
— Это преувеличение. На Кубе я много рыбачил в прибрежной зоне. Затем с этим стало все труднее и труднее. Вы понимаете?
— Ты научился всему самому необходимому, чтобы доставить сюда катер?
— Это все разговоры. Так же, как пришел сюда я, мог бы сделать любой. Многому пришлось научиться на переходе. Уже здесь, в Соединенных Штатах, мне повезло: один настоящий моряк научил меня правилам навигации. Это Маркес. Вы его знаете?
— Хуан Батиста Маркес?
— Да, сеньор, он самый. Я прибыл с Кубы вместе с его племянником. Понимаете, бак, который у нас на катере использовался для питьевой воды, мы взяли в доме Маркеса на Кубе. Вы нас помните? Вы еще были в службе иммиграции, интересовались нами и помогли нам выбраться оттуда…
— Да, конечно, теперь я начинаю припоминать. Я сопровождал Маркеса, который приходил туда за своим племянником.
— Там нас представили.
— Конечно, я многих знаю. Иногда со мной здороваются на улице, а я не знаю, что сказать.
— Естественно, если все вас знают, то вы не можете знать всех.
— Значит, ты тоже друг Маркеса!
— Конечно, и я ему очень благодарен за все то, чему он меня научил в море.
— Если он был твоим учителем, я не сомневаюсь, что ты настоящий моряк. Ты что, думаешь по-прежнему выходить в море?
— По мере возможности. Для меня море имеет особое значение. Оно буквально притягивает меня. Тот, кто с ним познакомился по-настоящему, уже не может расстаться.
— А зачем тебе расставаться с морем?
— Есть причины.
— Здесь нам кое-что непонятно в твоем поведении. Пожалуй, мы еще мало знаем тебя. Гусман, например, тебя понимает. А другие нет. Другие думали так: ты многим пожертвовал, чтобы приобрести катер и броситься в эту золотую багамскую реку, — дело вполне объяснимое. Но почему, едва достигнув намеченной цели, ты возвратился на берег?
— Видите ли, Насарио, несколько минут назад вы сами делили кубинцев, которые прибыли сюда, на две категории — изгнанников и эмигрантов. Я здесь не для того, чтоб отращивать живот, и не затем, чтобы с головой уйти в какое-либо процветающее дело. Я не эмигрант, приехавший, чтобы заработать. Я политический беженец. Конечно, мне нужно как-то зарабатывать себе на жизнь. Но промысел у Багамских островов слишком отдаляет меня от моей цели. Я знаю, это нелегко объяснить, и может показаться, что здесь нет никакой логики. Я видел группу людей, которые стреляли друг в друга только затем, чтобы завладеть местом ловли лангустов. Но я ни разу еще не видел, чтобы кто-нибудь спорил из-за места высадки военной экспедиции для борьбы с коммунизмом на Кубе. Обдумав это, я решил, что если буду продолжать свое дело на Багамах, то окажусь еще дальше от моей родины. А какое имеет значение, поймут меня или нет! Достаточно того, чтобы я сам это понял.
В третий раз к Чино протягивалась правая рука Насарио. Однако Чино, взволнованный разговором, не ожидал этого и не успел заранее протянуть свою. Тогда главарь антикоммунистов встал, подошел к нему и импозантно заключил его в свои объятия, как это делал в лучшие времена в ходе своих политических кампаний. Довольный Гусман наблюдал за этой сценой, а человечек, присутствовавший при этом, взволнованно развел руками.
— Я тебя понимаю, парень! Как не понять? Я уже говорил об этом. Верно, Гусман? Другие в это время занимаются накопительством. А следовало бы спросить их, почему они скрывают свое истинное благосостояние? Мне уже нужно было бы спросить. Наживают себе состояние под прикрытием какого-нибудь дела, совершенно не заботясь о том, какие трудности и лишения испытывает при этом Куба. Я объяснял это людям! Верно, Гусман?
Негрин подтвердил это, кивнув головой. Андрес Насарио снова положил свои руки на клавиатуру старой пишущей машинки "Ундервуд", вздохнул и приготовился печатать:
— Ты достаточно вдохновил меня, чтобы закончить это письмо.
Он привычно взмахнул руками, подобно опытному пианисту, и из-под резинового валика машинки пошел текст:
"…пусть твои деньги воодушевляют патриотов на новый освободительный крестовый поход, тех, кто прибыл сюда, думая не только о личных прибылях, но и о том, чтобы вернуться к своей нации…"
Он снова прекратил печатать:
— Гусман действительно умеет выбирать друзей.
— Я очень хотел познакомиться с вами, — сказал Чино, совсем успокоившись, — и очень рад тому, что могу предоставить в ваше распоряжение мои скромные бескорыстные услуги.
— Ты предлагаешь мне свои услуги, как фотограф для рекламы, шофер "Ричардса" или как моряк?
— Нет, как кубинец.
— Это надо бы отметить тостом, но у меня здесь ничего нет. Я не пью. Но, по крайней мере…
— Самое главное то, что мы теперь познакомились.
— Да, но в любом случае мы должны это отметить.
Они все вместе пообедали в ближайшем кафетерии, рядом с помещением "Альфы". Андрес Насарио пригласил Чино на ближайшее мероприятие, где "было бы неплохо сделать несколько фотоснимков на память".
Итак, Насарио "открыл зеленый свет" рекламному фотографу. Из всех специальностей, которые предлагал Чино, он предпочел именно эту. Она давала возможность поднять авторитет самого Насарио. А может быть, он хотел проверить Чино и выбрать лучшую из его профессий.
СООБЩЕНИЕ ТРИДЦАТОЕ ТЧК НАЧАЛО ТЧК ГУСМАН ПОЗНАКОМИЛ МЕНЯ С АНДРЕСОМ НАСАРИО ТЧК Я ПОЛНОСТЬЮ ПОДДЕРЖИВАЮ ИДЕЮ ВЕРНУТЬСЯ НА БЕРЕГ В ПЕРИОД АПОГЕЯ ЛАНГУСТОВОГО БУМА НА БАГАМАХ ТЧК ЭТО ВОПРОС ПАТРИОТИЗМА ТЧК АЛЬФА ПРОВЕЛА МЕРОПРИЯТИЕ ЗПТ Я СДЕЛАЛ НЕСКОЛЬКО ХОРОШИХ СНИМКОВ ЗПТ ОДИН СПЕЦИАЛЬНЫЙ ЦВЕТНОЙ РЕТУШИРОВАННЫЙ ЗПТ ЧТОБЫ ДОСТАВИТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ САМОМУ НАСАРИО ТЧК ОСТАЛСЯ ОЧЕНЬ ДОВОЛЕН ЗПТ СЧИТАЕТ МЕНЯ ХОРОШИМ ФОТОГРАФОМ ХОЧЕТ ЗПТ ЧТОБЫ Я СФОТОГРАФИРОВАЛ ТРЕНИРОВКИ ТЧК СОГЛАСИЛСЯ ТЧК ПРЕДЛАГАЕТ МНЕ СТАТЬ ОФИЦИАЛЬНЫМ ФОТОГРАФОМ АЛЬФЫ ТЧК Я ОБЪЯСНИЛ ЗПТ ЧТО НУЖНО МЕСТО ДЛЯ РАБОТЫ ЗПТ ФОТОЛАБОРАТОРИЯ ДЛЯ ПРОЯВЛЕНИЯ СНИМКОВ ТЧК МНЕ ПРЕДОСТАВЛЕНА ТУАЛЕТНАЯ КОМНАТА ЗПТ КОТОРОЙ В ПОМЕЩЕНИИ АЛЬФЫ НЕ ПОЛЬЗУЮТСЯ ЗПТ ЗДЕСЬ ЕСТЬ ВОДОПРОВОДНАЯ ВОДА И МЕСТО ДЛЯ ФОТООБОРУДОВАНИЯ ЗПТ Я ОБЪЯСНИЛ ЕМУ ЗПТ ЧТО ПРИВЫК РАБОТАТЬ ПО НОЧАМ ТЧК МНЕ ВЫДАЛИ КЛЮЧИ ЗПТ И ТЕПЕРЬ Я МОГУ ВЫЙТИ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ ТЧК ВОПРОСОВ НЕ БЫЛО ТЧК БЕЛЬО ПОЗНАКОМИЛ МЕНЯ С ХУАНОМ ГОНСАЛЕСОМ ЗПТ ПРОЖИВАЕТ ПЯТЬ ДЕВЯТЬ ДЕВЯТЬ ЮГО-ЗАПАД СЕДЬМАЯ УЛИЦА КВАРТИРА ТРИ ЗПТ ГЛАВА НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ФРОНТА КУБЫ И СВЯЗНОЙ ЦРУ ТЧК ИМЕЛ КОНТАКТ С СЫНОМ ПРЕЗИДЕНТА ЗПТ МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ ЗПТ ЧТО ОН ИСКРЕННЕ РАСКАИВАЕТСЯ ТЧК НО ХОЧЕТ ЗАПЛАТИТЬ ЗА ДОВЕРИЕ ТЧК ДОЛГИМ ЗПТ НО НАДЕЖНЫМ ПУТЕМ ВЫСЛАЛ ФОТОГРАФИИ ВСЕГО РУКОВОДСТВА АЛЬФЫ И НЕКОТОРЫХ ЧЛЕНОВ ФНОК ТЧК КОНЕЦ ТЧКМОНГО
— Говорят, что здесь есть змеи.
Предупреждение Сильвио Моры осталось без внимания.
— И пумы, говорят, есть, их видели охотники.
— Иди же, черт тебя побрал! Ты что, трусишь, дурень? — закричали ему позади. Он больше не проронил ни слова на всем пути до лагеря.
В лагере было всего два скромных домика, два стола на солнце и несколько почерневших пней, заменявших стулья. Все это было построено не "Альфой", а оставлено охотниками после того, как крики и стрельба сделали невозможной охоту в этом уголке Эверглейдса. Тем не менее Сильвио боялся, что какой-либо зверь все еще остался здесь и бродит по своим старым владениям. Даже современное оружие в его руках не могло развеять страх.
В течение трех часов, как на киносъемках, солдаты-изгнанники бегали, бросались животом на землю, преодолевали препятствия, лазали по канату, метали учебные гранаты, перемещались зигзагами, оглашая стрельбой окрестные болота. Они особенно любили и повторяли до полного изнеможения один трюк из своего "шоу". Он заключался в том, что нужно было затаиться, спрятавшись за преградой, и открыть из-за нее огонь. Затем, бросившись вниз головой через забор, устремиться вперед, продолжая пальбу и как бы расчищая себе дорогу. Они напоминали киноактеров на съемках. В разгар тренировок над ними появился полицейский вертолет, с которого снимали фильм. Это не вызывало ни у кого страха, и стрельба продолжалась до последнего патрона.
Затем, потные и запыхавшиеся, они прятали свое оружие и обменивались впечатлениями о событиях, главным образом похваляясь своими собственными подвигами.
— Кто бы мог подумать, — спрашивал сам себя Гусман, — что из трактирщика, имевшего винный погребок на улице Сикейра, получится партизан-антикоммунист на Флориде?
Гальего Кала громко рассмеялся:
— Вот так прыжок у меня получился. Знаете, чем я занимался на Кубе в последнее время? Брал деньги с веселенькой мулатки, которая полностью завладела лучшей клиентурой в Пахарито.
Его слова вызвали новый взрыв смеха, шутки, воспоминания о том, что они делали на Кубе. По дороге домой все чувствовали себя как бы участниками пикника. Чино снял шляпу с Сильвио Моры, подбросил и изрешетил ее пулями, в то время как кое-кто бросился от испуга на землю.
Пострадавший должен был свести счеты. Но ему никак не удавалось снять шляпу с Чино, пока ему не помогли остальные. Наконец шляпу удалось снять и бросить в воздух, чтобы проделать аналогичный трюк, но выстрелы не достигли цели. Сильвио проделал это несколько раз, но все неудачно. Тогда решили установить шляпу на земле и расстрелять ее. Так и сделали. Шляпа запрыгала с места на место, преследуемая пулями.
— Эти шляпы с пробоинами, — сказал Сильвио, — пригодятся нам для военных рассказов.
Чино подумал, что это, видимо, больше, чем просто шутка.
Когда подошли к автотрассе, там их ждала полицейская патрульная машина с открытыми дверцами. Сам шериф, опираясь на капот, ждал их с выражением неудовольствия на лице.
— Кто старший?
Молчание длилось до тех пор, пока под взглядами членов группы Сильвио не сделал несколько шагов вперед, не говоря при этом ни слова. В горле у него пересохло, и он соображал, какую же отговорку найти, если дело примет серьезный оборот. Ткнув в него пальцем и глядя испытующим взглядом, шериф предупредил:
— Будьте осторожнее со своими тренировками. Помните, что здесь дороги и иногда по ним проходят люди. — Он отдал честь и сел в свою машину.
По дороге к дому Сильвио забросил "пробный шар", адресованный главным образом Ортеге. Сильвио не мог не знать, что после ухода Хуана Батисты Маркеса в "Альфе" на Ортегу возлагались большие надежды. Он и сам говорил, что является организатором многочисленных высадок на Кубе, да и жил намного лучше своих реальных экономических возможностей. Здесь явно пахло "сменой караула", произведенного ЦРУ в "Альфе".
— Это все дерьмо, если американцы нас не поддержат.
Хосе Ампаро Ортега делал вид, что не замечает подобных провокаций. Однако чувство собственного превосходства толкало его на признание того, что, несомненно, только он может ответить на такие вопросы, учитывая его особое положение в группе. Искушение было слишком сильным, и он сказал именно то, что хотел услышать Сильвио Мора:
— Ясно, что одни мы не сможем одолеть Кастро. И нужно признать, решение не в наших руках. Единственная возможность в нашем положении — это ждать, что будет дальше. У американцев кроме этого много своих проблем. Во-первых, страна воюет. Однако если "Альфа" будет существовать и время от времени наносить удары, напоминать о себе, то, когда пробьет час, мы сможем принять участие в дележе. А если этого не случится, мы ничего не теряем, потому что при любом решении вопроса должны привлечь и нас. Мы всегда готовы, в любой момент.
— Я слышал, что в секретном порядке предпринимаются шаги, направленные на урегулирование отношений с Кастро. Все это делается в обход американской администрации. Как ты думаешь, Никсон пойдет на это?
— Никсон стал президентом именно потому, что победил на выборах благодаря большой кампании, основанной на ненависти к коммунизму, на требовании о ликвидации Кастро и его режима. Так что я не могу поверить, что он пойдет на это.
— Но тем не менее в последнее время он отступил от своих заверений. Как же это расценивать? Верить в его старые речи шестидесятых годов или в то, о чем сейчас начинают говорить?
— Что ты об этом думаешь, Чино? — неожиданно спросил Сильвио.
— Я верю в президента, — быстро ответил тот, — в то, что он говорит, и, естественно, в то, что делает.
— Никсон — решительный человек, — заверил Ортега, — в этом нет сомнений. Но я снова хотел бы напомнить вам о войне во Вьетнаме. Хотелось бы сказать вам все то, что я думаю… Однако можно спросить и вас: не думаете ли вы о том, что война в конце концов закончится? Представляете, какая сила освободится, чтобы продолжать наносить удары по коммунистам с еще большим усердием?
Чино знал, что за этой тирадой скрывается немало. Он попытался выяснить:
— Когда кончаются войны, солдаты возвращаются усталыми и не хотят и слышать о смерти и огне. Они думают только об одном — побыстрее вернуться домой.
— Нет. Если есть кому указать дорогу, с ними происходит то же, что и с игроками, которые постоянно хотят выигрывать. Ты понимаешь?
— Да, но в войнах выигрывают не солдаты.
— Как не солдаты? А кто же тогда выигрывает?
— Страна.
— Вот именно страна и захочет продолжить свои победы. А Куба будет тем искусителем.
— Ты думаешь, они туда пойдут?
— Кто знает?
В это воскресенье Сильвио Мора купил несколько бутылок пива, приготовил салат и выпил за будущую победу в Индокитае. Хосе Ампаро Ортега снова встретился с Рохо, надеясь упрочиться в своих нестойких убеждениях. Гальего Кала пошел провожать пуэрториканку с 12-й улицы. Негрин остался дома и смотрел телепередачи. А Чино? Он решил навестить своего друга Негрина. Вместе они посмотрели несколько телепрограмм, поболтали, немного выпили и пересмотрели всю небольшую библиотеку и содержимое ящиков, где хранились различные памятные вещи, старые фотографии, напоминавшие о героических временах, хвалебные документы. Гусман был горд тем, что Чино видел перед собою ветерана, участвовавшего в сотнях битв. Здесь были письма, схемы с инструкциями и учебники ЦРУ, карты с маршрутами пиратских набегов, проложенными в Карибском море. Вид Негрина говорил: "Ты только никому не говори, черт возьми, что я тебе это показывал".
СООБЩЕНИЕ ТРИДЦАТЬ ПЕРВОЕ ТЧК СРОЧНО ТЧК НАЧАЛО ТЧК ТРЕНИРОВКИ ПРОХОДЯТ ПРИМЕРНО В СЕМИ МИЛЯХ К ЮГУ ЗПТ В МЕСТЕ ЗПТ ОБОЗНАЧЕННОМ КАК АЛЛИГАТОР НА КАРТЕ ДВА ЗПТ И В ДВАДЦАТИ МИЛЯХ К ВОСТОКУ ОТ ЛАКЕПОРТ ЗПТ КАРТА ТА ЖЕ ТЧК ОТНОШЕНИЯ С АЛЬФОЙ РАЗВИВАЮТСЯ НОРМАЛЬНО ТЧК ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ЗПТ ЧТО ХОСЕ АМПАРО ОРТЕГА ЗАМЕНИТ ХУАНА МАРКЕСА ПО СВЯЗЯМ АЛЬФЫ С ЦРУ ЗПТ ДОКУМЕНТЫ ЗПТ СПИСКИ ВООРУЖЕНИЯ ЗПТ КОТОРОЕ ПЕРЕДАЛО ЦРУ АЛЬФЕ ТЧК КОНЕЦ ТЧКМОНГО
За небольшим столом трое мужчин ведут неторопливую беседу. Со стороны может показаться, что разговор идет о пустяках, однако их лица серьезны, рассуждения строги, в атмосфере чувствуется некоторая торжественность. На столе разложены топографические и морские карты, доклады, фотографии и магнитофонные пленки с записями. На обложке толстой папки надпись от руки, сделанная синими чернилами: "Личное дело Монго".
— Это, конечно, дело стратегов, но я хотел бы все же знать, как мы на практике с нашим образом мышления можем поставить себя на их место и разгадать их замысел. Тем более если этот другой является глупым, умственно больным, фанатиком или фашистом, что, по сути своей, одно и то же, — сказал Арсенио, бодро встряхнув головой.
— Это неоднократно делали советские товарищи, — напомнил ему Альберто Каньяс.
— У них богатый опыт.
— Ну, хорошо, хорошо, — вступил Марсело, стремясь придать разговору более конкретное направление.
— Оставим в стороне решение мировых проблем. Давайте решать более простую задачу. Первое, мы должны установить, существует ли серьезная опасность для пребывания Монго в "Альфе"? Второе, если опасности нет, тогда удобен ли нынешний момент для встречи с ним? И третье, нам необходимо проанализировать оперативную обстановку. Вначале я прочту докладную записку, которая только что получена. Буду читать ее медленно. Если хотите, можете делать пометки, но помните о тех трех проблемах, которые мы должны решить.
Два других сотрудника внимательно слушали его.
— Страница первая.
…Кажется, что Насарио имеет намерение испытать меня в качестве моряка. Я уже работал у него фотографом и шофером. Когда в последний раз вез его домой, он нашел предлог, чтобы заехать ко мне. Я хотел показать ему мое новое суденышко. Катер ему очень понравился. Он был в восторге и сказал, что именно такой ему нужен, а затем попросил его у меня для проведения одной операции. Я ответил, что согласен при условии, если меня назначат капитаном. Он ответил: "Ловлю на слове, если не шутишь, кроме катера я приобретаю еще и капитана". Здесь же он заполнил удостоверение "Альфы" на мое имя. Оно у меня. Направляю вам фотокопию (1). Теперь я стал капитаном судна, принадлежащего "Альфе", и дал Насарио слово идти на Кубу. Расскажу вам, что со мной произошло недавно. Я задним числом узнал об одной очень важной операции ЦРУ. Оно вручило верительные грамоты Хесусу Домингесу Бенитесу как корреспонденту 4-го канала ТВ с тем, чтобы он встретился с Фиделем в Чили и взял у него интервью. Кроме того, его снабдили бесшумным пистолетом, вмонтированным в телекамеру (фото 12), и несколькими пулями с цианистым калием, с тем чтобы он выстрелил в Фиделя в момент съемок в ходе интервью. Но этого не случилось, потому что агент… испугался. На фото (4) — Домингес по кличке Островитянин. Документ о передаче ЦРУ оружия "Альфе" (2), на общей фотографии: Насарио (3), Сильвио Мора (4), Уго Гаскон (11) [13] . Интересная фотография, на которой сняты Бельо [14] и Диего Медина [15] . На фотографиях с 6-й по 9-ю сняты тренировки. Фамилии людей указаны на обороте. Старший на тренировках, по всей видимости, Сильвио Мора. Он проживает в доме 270 в юго-западном квартале, по 97-й авеню. Его супруга Эсперанса (17) проявляет большую активность на собраниях (фотографии 19 и 22) и знает почти все, что делается в организации. Иногда она даже выступает с критикой. Мора похваляется тем, что был в заключении на Кубе. Его имя фигурирует среди тех, кто, возможно, возглавит ближайшую морскую вылазку. Неожиданно мне предложили вступить во ФНОС [16] . Антонио Калатайюд (29) [17] , Педро Ройг (30) [18] и Хосе Кольменарес (32) [19] связаны с "Кубинским действием" Боша. Они собираются в помещении, принадлежавшем бригаде, на Фледжер-стрит, между 7-й и 8-й авеню, в верхних этажах здания кинотеатра. Туда приходят также Рамон Ороско, Хуан Фидель Торрес Мена, Хуан Хосе Перуйеро, который был полицейским при диктатуре, а также Рафаэль Перес (Торпедо) и Энрике Эрнандес. Руководство пользуется помещением 1968 по 7-й авеню в доме, где располагается химчистка. Посылаю вам отчет, переданный мне "сыном Преси". Еще один "успех": завтра Гусман познакомит меня с Рохо и другими своими приятелями, которые занимаются делом, интересующим нас.Привет. Монго".
Марсело перестал читать документ:
— Я думаю, что нужно также прочитать вам послание от Густаво. Здесь говорится:
Сообщение двенадцатое. Прибыл всего восемь часов тому назад. Проходя мимо сборища эмигрантов, видел моих…
Ну, дальше речь идет о том, что нас не интересует. Остановимся здесь:
…но многие из них удивлены этим. То же самое происходит и с Монго. Я слышал, как один из членов яхт-клуба "Меррил Стивенс" говорил: "Этот друг Негрина, с "Моей мечты", должно быть, сошел с ума. Стольким пожертвовал, чтобы достать судно, и вдруг уходит с багамских промыслов". Мой учитель по части шпионажа говорил на одном из занятий, что "любой нелогичный поступок человека должен немедленно стать предметом вполне логичной тревоги". В дополнение к этому давайте посмотрим, как вы воспримете замену Хуана Батисты Маркеса на Хосе Ампаро Ортегу. Вот что говорится в документе Центрального разведывательного управления: 1. Хуан Б. Маркес использовал средства ЦРУ для частных торговых сделок без санкции руководства. 2. Неэффективную деятельность Х. Маркеса, особенно неоднократные провалы рейдов на Кубу, можно объяснить или же его неопытностью, или возможным проникновением в организацию агентов кубинской контрразведки. Кроме того, не следует забывать, что Монго неоднократно пользовался услугами Маркеса для сближения с "Альфой". Остальные выводы оставляю на усмотрение всех вас, так как уверен, что вы сможете опереться на информацию общего характера. Однако следует иметь в виду, что им достаточно только одного подозрения, чтобы перейти к действиям под влиянием паники. Я могу сослаться на гибель Баямеса".
Начальник положил бумаги на стол.
— Что вы скажете?
Первым изъявил желание высказать свое мнение Пабло. Он хорошо знал Монго, внимательно следил за его подготовкой и первым вступил с ним в контакт за рубежом, поэтому ему и было предоставлено слово. Пабло располагал достаточным количеством информации, чтобы сделать следующее предположение:
— Монго постоянно работает в среде, где царит недоверие. Это вполне реально, и он знает, на что и как ориентироваться. Кроме того, его готовили к такой обстановке, и в случае необходимости он может воспользоваться запасными вариантами.
— Да, но наш долг смотреть дальше, все предвидеть и предупредить его в случае какой-либо угрозы, — тоном, не допускающим возражения, заявил начальник.
— Я тоже хочу кое-что высказать, — вступил в разговор Арсенио. — Считаю, что возвращение Монго на берег оправданно. Здесь я не вижу никакой проблемы. С другой стороны, думаю, что ему нет необходимости одновременно участвовать в работе нескольких организаций. Почему бы ему не уйти из Фронта и не сконцентрировать всю свою деятельность на "Альфе"?
Марсело, скрестив руки на груди, слушал.
— А как же с катером? Всем было известно, сколько сил он потратил на то, чтобы достать его. Люди не могли не заметить этого. Почему он ограничился своими средствами и не попросил помощи у нас? — спросил Пабло.
— Нет, что касается катера, то здесь все в порядке, — заключил Марсело. — Все выглядит самым естественным образом и полностью оправданно. Но вот то, что он должен сконцентрировать свое внимание на "Альфе", это справедливо. Кроме того, нужно довести до него некоторые детали. Например, он не должен больше ссылаться на "сына Преси". Для нас это имя "источник 77".
— А как быть с новой встречей?
— А ты что думаешь по этому поводу, Пабло?
— Считаю, что пока еще рано.
— Согласен, но постоянно держите все в готовности. Докладывайте мне обо всем, что будет касаться Монго, особенно его безопасности. Встречались с его отцом?
— Да. Просили его написать письмо. В следующей передаче направим.
— Хорошо. Значит, договорились. Новой встречи с Монго не будет, он концентрирует свое внимание на "Альфе" и придает особое значение бдительности и личной безопасности. Согласны?
Единодушное "согласны" означало конец совещания.