Система Риггос-2, планета Ахерон, деревня Дубовка,

2 марта 2535 года, утро

Утро следующего дня встретило прохладой, прямо как в древней песенке. Прибыл я на планету в самый разгар лета — по крайней мере, в этих широтах — потому был порядочно разбалован сухой и теплой погодой. Чуть не попал под дождь, когда в первый раз из бункера вылез, потом как отрезало. А тут прямо таки подвезло — за ночь небо затянуло почти черными грозовыми тучами, в приоткрытое окно пахнуло холодной сыростью, и даже под одеялом стало весьма неуютно. Рассвело уже довольно давно, но за окном стояла серая хмарь, отчего на душе становилось пакостно. Хотелось принять на грудь чего-нибудь, крепостью не менее сорока градусов. Однако желания не всегда совпадают с возможностями — несмотря на наличие НЗ в виде фляжки с коньяком, от употребления горячительных напитков ввиду скорой встречи с местной "кгявавой гебней" решил воздержаться. Во избежание. Завтрак в постель в обслуживание также не входил, поэтому мужественно принял решение встать и приступить к утреннему туалету — благо для этого в офицерской общаге все удобства имелись. С некоторым усилием разлепив глаза, добрался до санузла. Склонившись над раковиной, с удовольствием плеснул в лицо холодной водой, и даже от чистки зубов надоевшим ополаскивателем получил кайф — ага, после недели ночевок в лесу куда как приятно. Не менее приятно облачиться в свежее белье — пока есть такая возможность, решил постирушками не пренебрегать. Жаль, что сменка только одна, но шастать по гарнизону в полном боевом облачении я посчитал извращением, а потому снова влез в полевую форму, не забыв подпоясаться ремнем с кобурой. На всякий пожарный сунул КПК в набедренный карман, нахлобучил пилотку — ну все, ко встрече с безопасниками готов.

Закончив с утренним туалетом, решил разбудить напарника — ибо не фиг дрыхнуть, когда решаются, можно сказать, судьбы мира. Люблю иногда подпустить пафоса, ага. Однако рекомого напарника в койке не обнаружилось, равно как и обмундирования. Вот стервец! Куда он, интересно, подался в такую рань? Хотя, как говорит один мой знакомый — ну и ладно! Пойду завтракать.

Несмотря на ранний час, столовая работала. На завтрак подавали яичницу с салом (моя печень выразила решительный протест), свежие булочки и травяной чай. Наплевав на яичницу, воздал должное печеностям. Тем более к ним полагался десерт в виде малинового варенья или меда на выбор. Сидеть в теплой столовке, пронизанной вкусными запахами, и не спеша попивать чай было невыразимо приятно. Однако долго предаваться сибаритству мне не дали — в общий зал вошли двое незнакомых военных в вездесущем камуфляже, дополненном фуражками с серыми околышами и зеленым верхом. У одного в руках коричневая кожаная папка, такая, знаете, в какой обычно всякие справки-копии-заключения таскают, с завязками и золотым тиснением. На этой разве что тиснения не было, а остальные атрибуты присутствовали. Второй тащил чемоданчик типа "кейс", достаточно компактный, но, судя по позе, весьма тяжелый. Оба средних лет, с незапоминающейся внешностью. На поясах неизменные кольты "правительственной модели", но другого оружия не видно. Рядом вышагивает вероломный напарник Сашка, рожу его не покидает гнусная ухмылка — дескать, вот он, вражина, сидит, булки лопает с чаем, и в ус не дует. Вот блин! Уж не с ними ли он вчера с вечера загулял, да еще и с употреблением спиртных напитков? Все может быть…

— Капитан-лейтенант Тарасов? — осведомился военный с папкой, остановившись в шаге от стола.

— Допустим, — с сожалением отодвинул я тарелку с булочками. Доесть вряд ли удастся. — С какой целью интересуетесь, позвольте полюбопытствовать?

— Майор Зубов, Служба Безопасности, — отрекомендовался папконосец. — Третье управление. Мой напарник, лейтенант Нефедов. Рады приветствовать.

— Не менее рад, — решил я проявить вежливость, оторвав зад от стула. — Присаживайтесь, товарищи офицеры! Места хватит.

— Спасибо, мы позавтракали, — отказался майор. — Я вижу, вы еще не закончили. Мы будем ждать в девятом кабинете, лейтенант Иволгин вас проводит.

Проводив задумчивым взглядом особистов, я переключил внимание на напарника. Тот, как ни в чем не бывало, уселся напротив и махнул официантке. Через минуту перед ним возникла тарелка с булками, которые он принялся с аппетитом уплетать, запивая чаем.

— Ну что, Иуда, тридцать сребреников прожираешь?

Однако Сашка даже ухом не повел. Правильно, в общем-то, режим — дело святое. Если бы я на собственную базу приволок случайно встреченного типа, пускай и оказавшего помощь, тоже в первую очередь к особистам его отвел бы. Порядок есть порядок.

Закончив завтрак, я поднялся из-за стола, одернул китель и выжидательно уставился на напарничка. Тот заглотил последний кусок булки, допил чай, и пошел к выходу, дожевывая на ходу. Вот засранец! Ладно, обострять ситуацию не будем, я его прекрасно понимаю.

Вышли на улицу, в царство сырой хмари и прохладного ветра. Сашка, наконец, перестал жевать, поднял вверх указательный палец и глубокомысленно выдал:

— Когда я ем, я глух, нем и вообще не способен адекватно реагировать на окружающую действительность.

— Пожра… ээээ, покушал?

— Угу.

— Ну, тогда объясняй, куда идем, и что будем врать, чтоб складно было.

— А врать не надо. Будем говорить правду.

— Как ты себе это представляешь?

— Очень просто. Они задают вопрос — ты отвечаешь. Они вчера ближе к вечеру приехали, вот я к ним на огонек и зашел, — пояснил напарник. — Благо обоих хорошо знаю, они "мародеров" курируют. Так вот, они мне вчера по секрету разболтали, что там — Сашка ткнул указательным пальцем в хмурое небо — не могут определиться, что с тобой делать. Поэтому много не болтай, ограничься необходимым минимумом. Пусть они лучше нас в Чернореченск отвезут, а там, скорее всего сам Соломатин с нами разбираться будет. Нам это выгодно.

Войдя в здание штаба, без проблем миновали охрану в виде двух молодцев в полной боевой выкладке. Девятый кабинет располагался в самом дальнем конце коридора, причем дверей я насчитал всего шесть. Выразил недоумение по этому поводу, на что Сашка ответил, что традиция такая — на любом военном объекте девятка зарезервирована за особистом, даже если весь военный объект из этого кабинета и состоит. Как оказалось, представитель Службы Безопасности имеется в каждом достаточно крупном населенном пункте, где базируются войска, однако непосредственно в контингент не входит и армейскому начальству не подчиняется. Исключение составляет лишь военное положение.

Постучал деликатно в дверь, дождался возгласа "Войдите!". Кабинет оказался довольно просторным, прямо в середине стоял огромных размеров письменный стол, к нему буквой "Т" приставлен еще один, уже не письменный, а просто узкий и длинный — для посетителей. Обстановка стандартная — шкафы, забитые папками с документами, грубый сейф, еще один стол в углу — его как раз занял лейтенант Нечаев, возившийся с раскрытым "кейсом". Майор Зубов восседал за чудом столярного искусства, перед ним лежала раскрытая кожаная папка — та самая, с тесемочками. Рядом аккуратно примостилась фуражка. Больше никого в кабинете не было.

— А где местный? — чуть слышно процедил я, толкая напарника в бок.

— Выгнали, ты ж секретный, — шепнул он в ответ.

— Еще раз здравствуйте, — поднялся навстречу Зубов. — Присаживайтесь, разговор предстоит долгий.

Я опустился на стул с высокой спинкой — по-военному грубый, но крепкий. Сашка уселся напротив.

— Приступим.

Я согласно кивнул.

— Начнем со стандартных вопросов — имя, звание, с какой целью прибыли?

— Капитан-лейтенант Тарасов, Флот-2, экипажный состав. Отправлен вышестоящим начальством в систему Риггос-2 для проведения разведывательных мероприятий и установления контакта с местным населением. Это все, что могу вам сообщить.

— Вы утверждаете, что прибыли из сектора пространства, контролируемого Земной Федерацией?

— Точно так.

— Вы говорите правду?

— Точно так.

— Вы не будете возражать против небольшой проверки?

— На предмет?

— Нам нужна уверенность в вашей правдивости. Тест на мнемосканере.

— Возражаю.

— В таком случае мы будем вынуждены вас арестовать и доставить под конвоем в Чернореченск. Разумеется, предварительно воспользовавшись сканером.

— У меня есть предложение лучше, — я полез в набедренный карман за наладонником. Пугать он меня еще будет, ага. — Можете изучить во всех подробностях.

Передав активированный КПК майору, извлек из нагрудного кармана идентификатор и переправил ему же.

— Могу также продемонстрировать оружие и снаряжение.

Зубов задумчиво покрутил в руках пластиковый прямоугольник с орлом и эмблемой абордажников на обороте.

— Хорошо, — наконец выдал он. — Вы меня убедили. Тем более у меня есть приказ в случае вашего отказа от сканирования не настаивать. Но в Чернореченск ехать придется.

— Кто бы возражал, — пожал я плечами.

— В таком случае час на сборы. Отправка в одиннадцать ноль-ноль! — завершил беседу безопасник, возвращая мое имущество.

Вот тебе и длинный разговор! Подозрительно легко он сдался. Где угрозы, где применение физического насилия, где попытка вколоть "сыворотку правды"? Где, я вас спрашиваю?!

Когда мы подошли к двери, майор остановил нас деликатным покашливанием.

— Капитан-лейтенант, у нас имеется просьба. Необременительная, но весьма настоятельная.

— Я весь внимание.

— Вот в этом мешке в углу — полевая форма нашего образца. Размер должен подойти. Не сочтите за труд ехать в ней, хотелось бы свести демаскирующие признаки к минимуму. Не будем привлекать лишнего внимания.

— Есть.

Выбравшись в коридор, перевел дух. Однако странно, он даже не потрудился хоть чуть-чуть на меня надавить — сразу пошел на попятный. На Службу Безопасности это совсем не похоже, какой бы убогой она ни была. Я понимаю, что дата изготовления КПК, равно как и срок действия, проставленный на идентификаторе, говорят сами за себя, но можно же хотя бы попытаться из меня вытянуть какие-то сведения… Похоже, действительно у них приказ убедиться в моем инопланетном происхождении и доставить к вышестоящему начальству.

— Ну и что ты по этому поводу думаешь? — толкнул я локтем Сашку. — Это была шутка такая? Им действительно хватило идентификатора и капекашки? А если они поддельные, или новоделы местные, как вариант?

— Расслабься, — улыбнулся напарник. — Я примерно такого развития событий и ожидал. Да и доказательства у тебя весьма убедительные — оборудования, чтоб такой документ создать, у нас нет. Можно, конечно, на репликаторе воспроизвести, но, опять же, оригинал нужен. То же самое и к компу относится. Поэтому и отстали. Вот когда в Чернореченск приедем, они тебе устроят баню. И мать Кузьмы, и "здесь вам не тут" в одном флаконе. При непосредственном участии полковника Соломатина.

— Умеешь ты успокоить боевого товарища…

— А ты мне вовсе не товарищ, ты на меня вероломно напал и пленил. Пыткам подверг. Вот я и проявил слабость, выдал сверхсекретную военную тайну. Так что с меня взятки гладки.

— Про пытки поподробнее, пожалуйста, — подпустив льда в голос, потребовал я. — И про вероломное нападение.

— А кто меня связал, бросил на пол, аки куль с картошкой, и ушана на вертеле жарить начал? Да я, к твоему сведению, едва жив остался — чуть слюнями не захлебнулся.

Вот балбес. Ладно, не буду обращать внимания, само и отстанет…

Вернувшись в общагу, приступили к сборам. У Сашки из имущества кроме снаряжения лишь рюкзак да автомат с боекомплектом. Мне пришлось тяжелее — надо выполнять просьбу майора. Как и следовало ожидать, полевой камуфляж местной расцветки оказался слегка великоват — все в соответствии с древней армейской мудростью: бывает лишь два размера — слишком большой и слишком маленький. Ибо мы не ищем легких путей, а обязаны мужественно переносить тяготы и лишения службы. Натянув штаны, обнаруживаю, что все не так уж и плохо — сидят немного мешковато, но с задницы не сваливаются, особенно с ремнем. Куртка почти впору, обхожусь закатыванием рукавов и утяжкой талии специальными тесемками, вшитыми в подкладку. Ботинки оставляю свои — обувь в выданный майором комплект не входит. А вот головной убор имеется — такое же патрульное кепи, как у Сашки.

Оглядел отражение в оконном стекле — вроде нормально, за местного вояку сойду легко. Затолкал в освободившийся мешок собственный боевой костюм, туда же с некоторым трудом забил весь пластиковый обвес, даже наплечники поместились. Облачился в бронежилет с разгрузкой — если не присматриваться, сразу и не поймешь, что они от местных образцов довольно сильно отличаются. Пристегнул к правому бедру кобуру с пистолетом, а мачете в ножнах затолкал в рюкзак. Туда же отправил полевую повседневку, в которой разгуливал по гарнизону последние сутки. В результате оказывается, что шлем засунуть решительно некуда.

— Забей, — советует напарник, увидев мое замешательство. — Пошли, пора уже.

Забей, так забей. Навьючившись рюкзаком, зафиксировал автомат в захватах на спине, в одну руку мешок с комбезом, в другую шлем — вроде готов. Сашка подхватил свой автомат, закинул на плечо рюкзак. Вышли из комнаты, и нос к носу столкнулись с Пал Палычем — местным комендантом общаги и по совместительству старшиной комендансткого взвода.

— Стоять, орлы! — рявкнул он. — А кто комнату сдавать будет?

Против старшины не попрешь — это любой служивый знает. Пришлось вернуться и отчитаться перед дотошным прапором по всем мелочам. Процесс занял около десяти минут, из которых львиную долю Палыч потратил на внимательный осмотр постельного белья и пересчет принадлежностей, выданных перед заселением. Наконец избавляемся от назойливого старшины и шагаем в гараж, за машиной и остальным имуществом.

Безопасники уже ждали нас перед КПП. Мы пристроились в середину небольшой колонны из двух камуфлированных "бобиков" и кургузой бронемашины на четырех мощных колесах. Присмотревшись, понял, что передо мной древняя БРДМ-2, из башни которой торчит ствол крупнокалиберного пулемета. Наверняка "корд", если Сашке верить. Рядом выглядывало дуло поменьше — похоже, танковый "печенег". А что, для местных условий вполне достаточно — с броней и такими пулеметами любого встречного можно легко на ноль помножить. Первый "бобик" с тремя бойцами, один из которых устроился у "печенега" на вертлюге, сорвался с места и укатил вперед — наверняка передовой дозор. Зубов с напарником сидят во втором джипе, с ними еще один пулеметчик. Затем мы, а замыкала колонну "коробочка". Перед отправкой я все же решил прояснить ситуацию касательно одного вопроса, и подошел к Зубову, сидящему за рулем второго "бобика".

— Товарищ майор, разрешите обратиться?

— Обращайтесь, капитан.

— Стесняюсь спросить, но зачем этот маскарад с переодеванием?

— Приказ вышестоящего начальника… — пожал плечами Зубов.

— А вас не смущает, что меня уже и так много народу видело в моем обмундировании, и по прибытии обо мне лейтенант Иволгин прямым текстом в эфир докладывал?

— На этот счет не волнуйтесь. Мы запустили информацию, что возвратился из рейда наш сотрудник, экипированный из Запасника, ввиду особой важности и сложности порученного задания. Коротковолновую связь перехватывать еще никто не догадался, надобности нет. Доклад принимал непосредственно полковник Соломатин. Если даже кто-то случайно и услышал, то и бог с ним.

— А пленный?

— Он уже доставлен в Чернореченск. В Дубовке его не допрашивали.

— Спасибо. Разрешите идти?

— Идите.

На том и разошлись. Что ж, если безопасники считают, что секретность соблюдена — доверимся, ибо им виднее. В конце концов, пусть у них по этому поводу голова болит.

Тронулись, предварительно обменявшись рабочими частотами для связи. Путь наш пролегал по хорошо наезженному широкому тракту, машины шли бодро, глотая подвеской небольшие неровности дороги. Весьма кстати заморосил дождик, прибив пыль — а то бы надышались. Замыкающая БРДМ темп держала, так что ехали с приличной для движения в колонне скоростью — около пятидесяти километров в час.

— Нормально идем! — обернулся ко мне довольный Сашка. — Через пару часов в Чернореченске будем.

— А хрен ли тогда вчера не уехали? Смешное расстояние — четыре электрички…

— А?!

— Не обращай внимания, шутю я. Говорю, че вчера-то не уехали?

— Э, брат, тут большая политика! — ухмыльнулся напарник. — Мне, конечно, не докладывали, но я могу тебе сообщить свое личное мнение на этот счет.

— Было бы любопытно…

— Понимаешь, у нас хоть население по вашим меркам не очень большое, но по местным реалиям мы крупное и богатое государство. И как в любом государстве, у нас идет постоянная закулисная борьба. Не удивлюсь, если генерал Злобин при помощи Соломатина решил разыграть твою карту. Я уверен, что кроме них в верхнем эшелоне про тебя не знает никто. Поэтому и группу сопровождения выслали, и легенду придумали, и секретность блюдем. А с вечера не поехали по одной простой причине — к твоему прибытию подготовиться надо. Вот они время и выиграли таким образом.

— Звучит разумно…

— А ты думал, мы лаптем щи хлебаем? Тут знаешь, какие интриги закручивают! Круче, чем при французском дворе.

Что ж, обстановка немного прояснилась. Поэтому я перестал дергать напарника — путь машину ведет внимательнее. Достал наладонник и принялся копаться в спи… позаимствованной с Сашкиного КПК документации.

Большую ее часть я еще вчера вечером изучил, узнав много интересного, в основном, из области местной географии. Напарник оказался педантом по части информации — ничего лишнего, только то, что относилось к профессиональной деятельности. Даже фотографии любимой девушки не нашлось, не говоря уж о таком неизменном атрибуте любого компьютера, как скрытая папка с порнухой. Лишь инструкции, боевые наставления и карты — вот их было великое множество. Все аккуратно рассортированы по папкам в соответствии с разбивкой на квадраты — система оказалась аналогичной нашей армейской. Но в такие крупномасштабные дебри я лезть не стал и ограничился изучением карты континента. Точнее, той его части, что прилегала к Чернореченску — примерно по тысяче километров во всех направлениях. В общих чертах местность совпадала с довоенной спутниковой фотографией, имевшейся в моей собственной базе данных, однако обнаружилось много отличий, обусловленных последствиями боевых действий. Например, все сколько-нибудь крупные довоенные населенные пункты на Сашкиной карте помечены как разрушенные и необитаемые, за исключением Чернореченска. Сам он располагался в сердце лесного массива, на берегу речки Черной, в честь которой, собственно, и назван. Город окружала целая россыпь значков, обозначающих деревни и хутора, однако все они находились в пределах ста пятидесяти-двухсот километров от него.

В двухстах километрах севернее столицы расположился городок Застава, про который мне Сашка при первой встрече уже рассказывал. К юго-западу в трехстах километрах от Чернореченска в излучине Черной разместился Разгуляй — крупный речной порт. Судя по примечаниям к карте, выше Разгуляя река была несудоходной, поэтому от столицы товары шли сушей, а уже потом перегружались на баржи и сплавлялись на юг почти на тысячу километров, к Порт-Владимиру, окруженному, как и Чернореченск, двумя десятками деревень. Это уже порт смешанный — и речной, так как располагался в устье Черной, и морской, благо имелся прямой доступ к Внутреннему морю. Кроме того, на карте обозначено около двух десятков населенных пунктов, которые идентифицировались как города аборигенов. Получается, у местных тоже имеются государственные образования. Значит, не такие уж они и дикари. Что ж, будем иметь в виду.

Нашел я и Базу-7, и Полигон-1, правда, судя по условным значкам, они были заброшены. Впрочем, как и все остальные довоенные объекты, которых обнаружилось неожиданно много. Один из них, База-Центральная, располагался в середине заштрихованного пятна неправильной формы с надписью "Мутагенка". Больше никаких пояснений не было. Однако у Сашки интересоваться не стал, потом выясню.

На карте полушария обнаружилось еще несколько интересных объектов. Например, стало понятно, что Внутреннее море — не море вовсе, а немалых размеров залив, являющийся частью Северного моря Срединного океана. По крайней мере, я таким макаром перевел North Sea и Middle Ocean, обозначенные на карте, в очередной раз поразившись убогой фантазии местных колонистов. Залив от остальной акватории отделялся цепочкой довольно крупных островов, вроде Японской гряды на Земле, с несколькими аборигенскими городами. Посреди залива располагался загадочный объект, обозначенный как "Океанариум". Больше ничего интересного на данный момент для себя я не обнаружил. С изучением остальных материков решил не заморачиваться, тем более, что для нынешних чернореченских картографов они представляли собой одно большое белое пятно.

Собственно, сейчас мое внимание привлекли отброшенные вчера как наименее актуальные руководства к стрелковому оружию. Мне довелось в свое время пострелять и из автомата Калашникова (музейный экземпляр АК-74 мне отец не доверил, но в ведомственном тире имелись современные реплики), и из винтовки Мосина. Так что представление об оружии имею, но, как говорится в старом анекдоте — есть нюансы. Тут основной калибр 7,62х39 для обеих систем, то есть местный автомат мощнее "семьдесят четвертого", а "мосинка", наоборот, похлипче прародителя будет — тот патрон 7,62х54 пользовал. Вот и получается, что в баллистике различия весьма велики, нужно заново учиться. Эк загнул! Еще неизвестно, что меня в городе ждет. Может, и вовсе — бритвой по горлу, и в колодец… Утрирую, конечно, но в жизни всякое случается.

Между тем дорога потихоньку становилась все ровнее и шире, перелески сменялись полями на обширных вырубках, то и дело попадались встречные машины — уже знакомые "козлы" и кургузые двухосные грузовики с квадратной кабиной, по-видимому, "шишиги". Один раз наша колонна обогнала нечто огромное и неуклюжее, под завязку нагруженное сеном. Сашка пояснил, что это большегрузный тягач на базе бэтээра. Народ на БРДМ реагировал спокойно, за стволы никто не хватался, видать, тут в порядке вещей передвижение усиленными колоннами. Собственно, одиночные машины почти не встречались — шли как минимум парой. А это уже показатель. Шалят тут на дорогах злые люди, как пить дать, шалят.

— Бандитов много тут? — отвлекшись от КПК, спросил я напарника.

— Не-а, — Сашка спокоен, как танк. — Здесь вообще нет. До Чернореченска десять минут езды осталось, безопасная зона.

— А почему в одиночку люди не ездят?

— Привычка. Это здесь безопасно, а километров на пятьдесят отъедешь, и уже легко в неприятности вляпаться можно. Вот и не расслабляются.

Ага, почти приехали. Убрав деактивированный наладонник в карман, я принялся оглядывать окрестности. Пока кроме деревьев вдоль дороги ничего интересного не видно. Однако едва мы вырвались из перелеска на очередную вырубку, Чернореченск предстал пред взором во всей красе.

Он впечатлял. До него оставалось еще около трех километров, но даже с такого расстояния были видны мощные стены защитного периметра. Город с двухсоттысячным населением и развитой промышленностью — это весьма крупный объект, однако периметр тянулся змеей и вправо, и влево, не оставляя ни малейшей незащищенной лазейки, насколько доставал взгляд. Предполье пересекалось тремя поясами заграждений из "спиралей Бруно", то и дело на глаза попадались квадратные таблички. Я даже не стал осматривать их через монокуляр — и так ясно, что там мины. Проходы в заграждениях свободны, шлагбаумы были свернуты в стороны. В небольших будочках скучали дежурные наряды, роль которых, по-видимому, в случае опасности сводилась к блокированию прорех мотками "колючки" с последующим бегством под защиту Периметра. На колонну солдатики не обращали никакого внимания.

Дорога, вившаяся по двухкилометровой полосе отчуждения, сначала вывела колонну к проходу в многорядном заграждении из колючей проволоки типа "егозы". Здесь у главного колонны проверили документы хмурые патрульные, занимавшие пенобетонный блок-пост со шлагбаумом и "кордом" на крыше, но без каких-либо претензий пропустили дальше.

Когда подъехали вплотную к Периметру — именно так, с большой буквы, ибо невозможно без уважения относиться к пятиметровой высоты стене, по гребню которой чуть ли ни через каждые пятьдесят метров торчали бетонные капониры с крупнокалиберными пулеметами — мощные броневые створки ворот уже гостеприимно разъехались в стороны. За ними обнаружился хитровыгнутый коридор с глухими торцами — этакий перископ в разрезе. В прямых углах прятались крупнокалиберные пулеметы. Свернули, проехали метров двадцать под прицелами двух "кордов", еще раз свернули и выбрались на свет божий. Причем, не в сам город, а в очередной загон-"отстойник", отделенный от жилых кварталов путаницей "колючки". Здесь нас ожидал еще один пост с парой пулеметов и двумя бронемашинами, очертаниями напоминавшими БТР-80. Собственно, это они и были, только башенки какие-то странные… Ну да, в них же пара "корд" плюс "печенег" установлена, вместо классических КПВТ и ПКТ. Вполне себе самодостаточные мобильные огневые точки. В случае чего ими даже входной тоннель закупорить можно, и разбирать на запчасти плотным огнем любого супостата. Кстати, изнутри Периметр уже не поражал величественностью — стены высотой всего лишь в пару метров, что объяснялось наличием земляной насыпи, из стандартных пенобетонных плит двадцатисантиметровой толщины, да колонны капониров, собранных из пенобетонных колец диаметром около двух метров. По всей длине забора протянуты сварные мостки, по которым курсировали редкие часовые.

Этот пост проверкой документов не ограничился — пара серьезного вида пареньков в полной боевой выкладке еще и осмотрела машины, не поленились даже в БРДМ заглянуть. Что искали, я так и не понял, возможно, шпиёнов. А может и незаконно ввозимый на территорию Чернореченска деревенский самогон.

Выехав из отстойника, колонна разделилась — бронемашина сопровождения резко взяла вправо и укатила по широкой асфальтированной дороге, проложенной вдоль внутренней стороны Периметра. Прямо МКАД, блин! Наши же два "бобика", присоединившись к джипу передового дозора, неторопливо направились в сторону центра.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск,

2 марта 2535 года, день

Движение в городе по местным меркам было довольно оживленное, хотя после мегаполисов Федерации с их бешеным трафиком мне улицы показались чуть ли не пустынными. Я с интересом вертел головой, изучая окрестности. Жилые районы плотно застроены, видать, ограниченная площадь дает о себе знать, но при этом домов выше пяти-семи этажей пока не видно. Много сквериков, везде, где позволяет место, растут деревья. Улицы довольно широкие, заасфальтированные, газоны и пешеходные дорожки ухоженные. Симпатичный городок, чистый и уютный. Чем ближе к центру, тем плотнее движение, тем больше народу на улицах. И в спальных районах то и дело попадались магазинчики, кафешки и просто пивные, а уж в местном "сити" вообще все нижние этажи зданий были заняты разнообразными заведениями, призванными безболезненно облегчить карманы трудового народа.

— Сашка, а че мы через центр прем, как на выставке? — удивился я. — Вроде ж мы секретные.

— Фигня, — отмахнулся напарник. — Здесь такие колонны по десять раз на дню ходят — самая короткая дорога от "Армейки" к южным воротам.

— "Армейки"?

— Ну да. Ты че, до сих пор в план города не заглядывал?

Вот блин! Я аж смутился. Прогнал, признаю.

— Объясняй уже…

В последующие пять минут я узнал, что Чернореченск условно делится на две части: Северную — промзона и основные военные объекты, сосредоточенные в районе, который называется "Армейка", и Южную — спальные районы и Центр, здесь располагается жилье, вся торговля и культурно-развлекательные заведения. Основной парк военной техники, как нетрудно догадаться, базируется в "Армейке", и чтобы добраться до южных ворот, нужно сделать нехилый такой крюк километров в десять по обводной кольцевой дороге. Вот хитрые вояки, дабы не терять драгоценного времени, и повадились кататься через Центр. Это, конечно, не одобряется Советом и лично Председателем, но больше как-то на словах, потому на это неодобрение военные со свойственным им здоровым цинизмом забивают болт и продолжают ездить, как ездили. Короче, и здесь бардак. И мы еще скромно идем, не в силах тяжких — БРДМ-2 по обводной дороге на базу отправили.

Пока суть да дело, пересекли Центр и выехали к пенобетонной стене, тянущейся в обе стороны. До Периметра ей конечно далеко, однако сверху пущена колючка и высота такая, что не каждый перелезет с наскока. Колонна взяла вправо, некоторое время тащилась вдоль угрюмых серых плит, но вскоре остановилась на очередном КПП. Здесь уже особых строгостей не наблюдалось — хлипкий шлагбаум, пара бойцов с автоматами и дежурный в чине лейтенанта. Майор Зубов что-то сказал офицеру, и колонна безо всяких формальностей проследовала на закрытую территорию.

— Ну, вот мы и дома! — улыбнулся во все тридцать два зуба Сашка. — "Армейка"! Через пять минут в ППД будем.

Действительно, очень скоро колонна притормозила перед огороженной территорией типичной ВЧ. Дежурный в будке активировал электропривод, и тяжелая створка ворот отъехала вбок, освобождая проезд. Машина сопровождения тут же ушла к видневшимся слева гаражным боксам, а мы проследовали за "бобиком" Зубова к приземистому двухэтажному зданию. Как я и предполагал, оно оказалось штабом Поисковой службы, о чем недвусмысленно свидетельствовала соответствующая табличка. О военном назначении постройки напоминали лишь решетки на окнах и мощная металлическая дверь, впрочем, не запертая. Припарковались на аккуратно размеченном пятачке и благополучно выгрузились, оставив пожитки в кузове. Я попытался было захватить рюкзак, но Зубов посоветовал ограничиться личным оружием. Сашка на это отреагировал спокойно, потому я с чистой совестью бросил барахло в машине.

Как и положено, за дверью располагалась проходная с турникетом, сбоку в специальном закутке сидел наряд. На наше появление не обратили особого внимания, лишь лейтенант-дежурный поинтересовался целью посещения. Аккуратно записал данные прибывших в журнал учета и без возражений выделил одного из дневальных на охрану машин. Автоматы пришлось оставить под роспись в имевшемся тут же оружейном шкафу. Дальнейший наш путь пролегал на второй этаж, в кабинет начальника службы полковника Соломатина.

В приемной нас встретил хмурый адъютант в капитанском звании. Выслушав доклад Зубова, он велел ждать и скрылся за дверью. Вернувшись через несколько минут, предложил Нечаеву и Сашке отбыть в расположение и озаботиться написанием подробных отчетов, а нас с майором пригласил в кабинет.

Обитель местного руководства до боли напоминала логово моего непосредственного начальника кап-1 Борщевского — просторное светлое помещение с ковролиновым полом, парой стеллажей со всяческой дребеденью вроде кубков и грамот, и всенепременными столами — хозяйским письменным и несколькими обычными, составленными буквой Т. Ну и платяной шкаф в углу — куда ж без него. На больших окнах с пластиковыми рамами жалюзи, стены и потолок тщательно побелены. Над головой хозяина кабинета красуется портрет мужика средних лет с очень усталым лицом.

Пока Зубов докладывался, я успел довольно подробно рассмотреть полковника Соломатина. Среднего роста, худощавый, с твердыми чертами лица и умным взглядом, он производил впечатление серьезного человека, профессионала в лучшем смысле слова. Достаточно молодой — на вид чуть за сорок, но битый жизнью дядька. На подбородке едва заметный шрам, и кожа на левой щеке отдает глянцем — такое бывает после регенерации тканей. Повседневная форма цвета хаки сидит как влитая, и в какой-то другой одежде полковника представить трудно. Плавные, выверенные до миллиметра движения выдают опытного бойца — подобная пластика вырабатывается годами полевой работы. Не уверен, что смогу с ним легко справиться в случае чего. Но самое главное — глаза. Серо-стальные, колючие — кажется, что этот человек видит тебя насквозь и читает как открытую книгу. Мне даже стало немного не по себе — в этом отношении Борщевскому до местного начальства далеко. Впрочем, кап-1 берет несколько другим — его взгляд буквально придавливает к полу. Разумеется, когда он того хочет.

— Вольно, товарищи офицеры! — выслушав доклад, произнес полковник. — Присаживайтесь.

Зубов привычно разместился на ближнем к хозяйскому столу гостевом стуле, я устроился напротив. Полковник несколько секунд буравил меня взглядом, проверяя на прочность, но я проявил стойкость и глаз не отвел. Хотя, видит бог, было трудно.

— Будем знакомы, — протянул руку хозяин кабинета. — Я, как вы уже поняли, начальник Поисковой службы полковник Соломатин, Николай Иванович.

Я пожал крепкую ладонь с грубой кожей и представился в ответ:

— Капитан-лейтенант Тарасов Александр Александрович, Военно-космические силы Земной Федерации.

Соломатин задумался ненадолго, видимо, до сих пор не решил, какую линию поведения выбрать. Затем все-таки определился и заговорил.

— Признаться, вы своим появлением поставили меня в неловкое положение, — полковник потер шрам на подбородке. — Впрочем, не только меня. Сначала мы не поверили, потом засомневались, теперь, когда вы прибыли в Чернореченск, отпали последние сомнения. Однако проблем возникло великое множество…

Полковник замолчал, выразительно глядя на меня. Потом перевел взгляд на Зубова, мотнул головой в сторону выхода. Тот не заставил себя долго ждать и скрылся за дверью.

— Для начала хотелось бы узнать цель вашего появления, — нарушил молчание Соломатин. — Первоочередные задачи, планы на ближайшее будущее.

— Мои личные планы, товарищ полковник, или вас больше интересуют намерения моего командования? — уточнил я.

— Все сразу.

— Если коротко — я должен провести разведку планеты и по возможности установить контакт с населением. Это приоритетные задачи.

— А ваши личные планы?

— Мои личные планы совпадают с заданием командования. За исключением одного — мне необходимо найти способ вернуться домой.

— Возникли какие-то проблемы? — вздернул бровь полковник.

— Чисто технического плана.

Соломатин собрался что-то ответить, но в этот момент отворилась дверь и в кабинет вошли двое мужчин средних лет. Полковник вскочил, застыв по стойке смирно, я последовал его примеру. Армейский рефлекс, что поделать…

— Садитесь, — махнул рукой мужик постарше, с побитым оспой лицом.

Одет он был в обычный камуфляж, но на фальшпогонах красовались большие генеральские звезды.

— Есть, товарищ генерал! — Соломатин слегка расслабился, однако присел на одно из гостевых стульев, а камуфляжный генерал занял хозяйское место.

Второй визитер — среднего роста, бородатый, с заметным пузом — уселся рядом со мной. Тут же сунул руку, буркнул: "Зайцев!" и переключил внимание на Соломатина с генералом. Судя по повадкам и растрепанной одежде туристического типа, мой новый знакомый являлся представителем ученого племени.

— Продолжай, Коля, — ободряюще кивнул полковнику генерал.

— Мы, собственно, еще толком и не разговаривали, — развел руками Соломатин. — Вы ничего не пропустили.

— В таком случае начнем с процедуры знакомства, — взял беседу в свои руки генерал. — Я генерал Злобин, Павел Михайлович. Начальник гарнизона Чернореченска. Рядом с вами сидит Зайцев Лев Валентинович, наш главный научник. Специалист по всему на свете, хоть упорно от этого факта открещивается.

— Да ладно вам, — замахал руками ученый. — Я просто начитанный дилетант, ничего толком не умею, только языком трепать.

— Капитан-лейтенант Тарасов, Военно-космические силы Земной Федерации! — снова вытянулся я.

— Вольно, капитан, — отмахнулся Злобин. — Звать-то вас как?

— Александр.

— Саня, значит… Я не буду ходить вокруг да около, сразу раскрою карты. Ваше появление дает нам шанс решить множество проблем, но одновременно с этим вы сами очень большая проблема. Сейчас объясню.

— С некоторых пор у нас возникли стойкие подозрения, что на планете орудуют некие таинственные силы, — генерал поиграл желваками, Соломатин вновь потер шрам. — Причем силы враждебные. Похоже, к нам пожаловали легорийцы.

Ага, не зря мое начальство опасалось подобного развития ситуации. Еще бы чуть-чуть, и все — финита. Пока же шансы есть. Однако дослушаем генерала, прежде чем делать далеко идущие выводы.

— Прямых доказательств у нас нет, только косвенные, — продолжил развивать мысль Злобин. — Даже больше догадки, подтвержденные слухами и анализом обстановки. В последние полгода резко увеличилось количество стычек на границах с аборигенами, особенно осмелели кочевники. Настораживает тот факт, что они активно пользуются огнестрельным оружием, чего ранее за ними не наблюдалось. Пару месяцев назад пограничники захватили небольшой обоз, в нем обнаружились боеприпасы неизвестного происхождения. В принципе, обычные патроны 7,62х39, только клейма нашего Механического завода отсутствуют. Точно так же к нам в руки попали винтовки под наш стандарт, только неизвестно где изготовленные, с деревянными ложами. Но это еще полбеды. Кто-то весьма рьяно занялся пиратством на Черной, причем ниже по течению, между Разгуляем и Порт-Владимиром. И у этих пиратов имеется тяжелое вооружение — пулеметы и гранатометы. Что вообще за гранью возможного. Плюс гуляющие по всему побережью слухи о каких-то таинственных людях с неба, обосновавшихся на островах Южной гряды. Что характерно, парни из Порт-Владимирской морской разведки ни слухом, ни духом об этих загадочных пришельцах. Кроме того, наши люди, занимающиеся торговлей с аборигенскими княжествами, все чаще докладывают о разнообразных технологических прорывах, случающихся в самых разных ремеслах, причем никаких предпосылок к этому раньше не было. На черном рынке появилось довольно много предметов домашнего обихода и орудий труда, никогда ранее не производившихся местным населением. И кто-то занялся целенаправленным демпингом, сбивает цены на наши товары. Напряженность растет, а ясности в обстановке все меньше и меньше. Поэтому мы и сделали вывод о вмешательстве наших заклятых друзей.

— Ваше появление пришлось как нельзя кстати, — подвел итог генерал. — Есть мнение, и не только мое, что сотрудничество с Землей куда лучше, чем оккупация чужаками. Поэтому хотелось бы узнать, что именно может предложить ваше командование в плане взаимодействия.

Злобин пристально уставился мне в глаза, ожидая ответа. Я же задумался, переваривая услышанное. В общем, картинка достаточно ясная. Но это для меня, новичка в этом мире. Местные спецы пришли ко вполне с их точки зрения правомерному выводу, но я разглядел тут одно "но". Причем такое, что перекрывало все возражения. Никто в Федерации ни разу не видел, чтобы легорийцы торговали с землянами. Все контакты сводились либо к обмену информацией в той или иной сфере деятельности, либо к стрельбе из всех стволов. Впрочем, тут загадочные пришельцы торговали с аборигенами, непонятно в каких отношениях с землянами состоявшими — так до сих пор и не удосужился на их счет расспросить Сашку. К тому же с трудом верилось, что легорийцы будут копировать древние земные технологии, чтобы всучить их местному населению. С моей колокольни более интересной выглядит версия с нашими пиратскими кланами из Внешних Миров. Вполне в их стиле провернуть изящную операцию с тайным внедрением агентов влияния, подкрепленную грамотной торговой политикой. Опять же, ключ-карту к телепорту мы именно у пиратов добыли… Однако информации для такого глобального вывода все-таки маловато, поэтому попридержу эти соображения при себе. Тем более что версия с легорийцами тоже имеет право на жизнь.

— Товарищ генерал, я не обладаю необходимыми полномочиями, — я решил не юлить и выложить все начистоту. — В мои задачи входит предварительная разведка и оценка обстановки. По возможности — установление связи с местным населением. Ничего более. Поэтому все, что я могу предложить — выход на мое командование для переговоров. Но тут есть нюансы…

— Нюансы?

— Возникли проблемы чисто технического плана. Ничего сверхсложного, но потребуется некоторое время для их устранения. Ну и без вашей материальной поддержки не обойтись.

— Сроки? — генерал начинал мне нравиться, ничего лишнего, голый прагматизм.

— От недели до месяца, может больше.

— Ну что ж, — генерал хлопнул ладонями по столу, поднялся. — Я и не рассчитывал на немедленный результат. Я бы начал вас подозревать, предложи вы решить проблему за сутки-другие. Считайте, что поддержка у вас есть. Детали обсудите с Соломатиным и товарищами из научного отдела. Лев Валентиныч, озаботьтесь.

— И еще одно, — обернулся он уже от двери. — Некоторые весьма влиятельные люди из руководства города и Торгового Братства не заинтересованы в разрешении кризиса. Поэтому мне хотелось бы, чтобы вы действовали инкогнито. Постарайтесь не афишировать своего происхождения. Детали, опять же, обговаривайте с полковником.

Некоторое время после ухода генерала в кабинете царило задумчивое молчание. Первым заговорил Соломатин.

— Ну что, коллеги, может чайку? — осведомился он, занимая законное место за письменным столом.

— Не откажусь, — отозвался Зайцев. — Давай чаю, Коля, и займемся делами не столь приятными.

Чай оказался травяным сбором вроде Сашкиного, заваривал его полковник в архаичном металлическом чайнике, электрическом. Заваривал сам, находя в этом процессе удовольствие. И кружки у него были поллитровые, не чета одноразовым стаканчикам из автоматов у нас на базе. Заполучив свою долю душистого пойла, расселись за полковничьим столом.

— Ну что ж, капитан, давайте, заваливайте нас проблемами… — перешел к делу Соломатин, отхлебнув чаю.

— Давайте для начала определимся с моим статусом, — о насущном нужно заботиться в первую очередь, а то забудется, и бегай потом за начальством. — Я у вас на птичьих правах, или как?

— Статус… — задумался полковник. — Со статусом дела обстоят следующим образом. Генерал приказал блюсти секретность, поэтому козырять принадлежностью к ВКС Земли не стоит. Теперь вы капитан Поисковой службы Чернореченска, со всеми вытекающими последствиями. Вот ваш офицерский билет, вот продовольственный аттестат, вот аванс за месяц вперед.

Соломатин выложил на стол два пластиковых прямоугольника и пачку бумажных банкнот. Присовокупил к ним кобуру с пистолетом — ага, старый знакомый, модификация 1911 "Правительственная модель" под парабеллумовский патрон. Не зря они ночь на подготовку выгадывали.

— Форма у вас есть, — продолжил полковник. — Остальное снаряжение принесут чуть позже, на склад человека уже послали. С жильем определяйтесь сами — можете жить на территории части, у нас есть офицерское общежитие. Или снимайте квартиру в городе, с этим проблем нет. В любом случае с вашим собственным снаряжением придется расстаться — оно будет храниться в нашей оружейке, здесь, в штабе.

— КПК оставлю, — сразу оговорился я. — Он на вид от ваших не сильно отличается, не специалист и не поймет.

— Хорошо. Все остальное сдадите моему адъютанту. Вернем по первому требованию, сохранность гарантируем.

— Подчиняетесь непосредственно начальнику службы, то есть мне, — Соломатин выложил на стол еще одну пластиковую карточку. — Вот это универсальный пропуск, он же карт-бланш. Если кто-то из служивых попытается вас застроить, просто покажете его. Вы сейчас сотрудник группы специального назначения, которая работает под моим непосредственным руководством, даже начальник гарнизона не может прыгать через мою голову. Если кто-то начнет интересоваться, откуда вы взялись — ссылайтесь на подписку о неразглашении, но можете пустить слух, что долго работали в Порт-Владимире. Вопросы?

— Кто еще входит в состав группы?

— Пока только вы. Группа создается для решения какой-то конкретной задачи, потом распускается. Постоянного состава нет, привлекаем специалистов по мере необходимости.

— Я бы хотел, чтобы со мной работал младший лейтенант Иволгин.

— Не вопрос. Я как раз его и планировал привлечь для вашей опеки. Будет куратором от Службы. Лев Валентинович, — обратился полковник к научнику, сосредоточенно хлебавшему чай. — От вашего департамента будет человек?

— Обязательно, — кивнул тот. — Хотелось бы самому поработать с таким интересным материалом, однако ж дела… Еремеева пришлю, Петрушу.

— Годится. Я думаю, вы сработаетесь, — подмигнул мне полковник. — Только сразу его не убивайте, потерпите чуток. Ко мне еще вопросы есть?

— Никак нет! Со статусом все понятно. Остались технические и организационные вопросы.

— Насчет технических вопросов к представителю научного отдела! — отрезал Соломатин. — Обговорите, составите заявку, Лев Валентиныч подпишет. Насчет прикрытия, сопровождения и охраны решайте с куратором от Службы. На стадии планирования операции можете привлекать специалистов, Иволгин подскажет кого.

Полковник обновил чай, устроился за столом поудобнее.

— Ну а теперь вкратце обрисуйте нам сложившуюся ситуацию.

— Если коротко, то есть проблемы, — приступил я к рассказу. — Для проникновения на планету использовалась довоенная телепортационная сеть. Внутрисистемная. Не спрашивайте меня, как мы к ней подключились, я сам не понимаю. Знаю только, что удалось обнаружить три активных телепорта в разных частях планеты. Соответственно отправились на разведку трое агентов. В момент моего перехода произошел сбой канала, я попал под энергопробой. По прибытии на место выяснилось, что вся электронная начинка снаряжения сгорела. Поэтому у меня сейчас нет связи с остальными. Телепорт нестабилен, насколько я понял, энергоблок практически сдох. Чтобы поддерживать постоянный канал, не хватит запасов энергии целого флота, поэтому планировалось открывать переход каждую неделю в определенное время на пять минут. Но приемная станция в нынешнем своем состоянии не сможет обеспечить даже такое кратковременное включение. Собственно, проблема как раз в этом — нужен специалист по энергетике, ремонтное оборудование и материалы.

— Это вполне реально, — заключил Зайцев. — Найдем все необходимое.

— Неплохо было бы пообщаться со специалистом по электронике. Если удастся реанимировать мой баллистический компьютер, сможем выйти на связь с другими агентами. Если они все еще на планете. Хотя в этом я сомневаюсь. Они ушли в штатном режиме, могли уже выполнить поставленные задачи и вернуться на базу.

— Поищем. Но тут никаких гарантий, с электроникой у нас туго, — не стал меня обнадеживать научник. — В Океанариум бы вам попасть, там помогут.

— Не пойдет, — вмешался Соломатин. — Время не терпит. Принимаем вариант с телепортом. Место сможете указать?

— Конечно.

— Тогда решили.

— Товарищ полковник, небольшая просьба…

— Я вас слушаю.

— У меня есть еще одно задание, секретное, — обломал я полковника. — Могу лишь сказать, что оно связано с поиском довоенной информации. Я могу надеяться на вашу поддержку?

— Смотря в чем она будет заключаться.

— Мне бы хотелось поработать с вашими архивами. Ну и в случае необходимости получить военную помощь, если вдруг куда-то лезть придется.

— Архивы… — задумался полковник. — Могут возникнуть трудности.

— Меня интересует только информация о довоенном периоде. Ваши современные секреты мне не нужны. Плюс в качестве жеста доброй воли могу предложить небольшую библиотеку — в основном публицистика, исторические труды, художественной литературы немного. Из моей личной коллекции. Больше, к сожалению, помочь ничем не смогу.

— Хорошо, я дам вам ограниченный допуск. Информацию моему адъютанту передайте. Насчет силовой поддержки будем решать по ходу дела.

— Благодарю, товарищ полковник!

Полковник встал, давая понять, что разговор окончен.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск,

2 марта 2535 года, день.

Про склад я при свидетелях полковнику рассказывать не стал, лучше потом скажу, наедине. Пусть прогиб засчитается, мне с вояками еще долго сотрудничать. С научниками, в принципе, тоже, но при поддержке Соломатина, думаю, проблем не возникнет. Пускай главный "мародер" разделом имущества занимается, ему по должности положено. Кстати, о птичках… В штабе службы после окончания разговора с полковником я долго не задержался — сначала плотно пообщался с майором Зубовым на предмет отчета по инциденту с "мародерами", а потом буквально за каких-то полчаса сдал свое снаряжение на ответственное хранение местному начальнику артмастерской. Соответствующее подразделение располагалось в том же здании, в другом крыле. Привел меня туда соломатинский адъютант, но нянчиться не стал — видать, своих дел хватало. Незамедлительно нашел общий язык с главным оружейником, в итоге процесс передачи материальных ценностей прошел быстро и безболезненно. Сложил все приблуды в персональный сейф, оружие и боеприпасы по описи в индивидуальную ячейку в оружейном шкафу, оставшись при КПК и дареном "кольте". Правда тут же был вознагражден новеньким АК-103 с положенным боекомплектом и стандартной разгрузкой. Бронежилет оставил свой, и с термобельем расставаться не стал. Обул новенькие скрипучие берцы, навьючился рюкзаком с обещанными остатками снаряжения и сменной формой и в таком виде потопал на выход.

Ушел я недалеко — остановился аккурат у стойки проходной. Наверное, с донельзя задумчивым видом, потому что почти сразу меня окликнул лейтенант-дежурный.

— Товарищ капитан, вам помочь?

— Ага, — радостно кивнул я в ответ. — Было бы неплохо. Скажите, лейтенант, а можно как-нибудь связаться с лейтенантом Иволгиным из "мародерской" службы?

— Конечно, — уверил меня дежурный, поставив на стойку странного вида аппарат, в котором я с удивлением узнал старинный проводной телефон. — Вот прямо сейчас и позвоним.

Приложив трубку к уху, он уверенно натыкал на цифровом блоке номер.

— Алло, из штаба беспокоят, — произнес он через несколько секунд. — Лейтенант Иволгин на месте? Пригласите его к аппарату, пожалуйста.

— Ну вот, сейчас позовут его, — лейтенант перевел взгляд на меня. — Вы, наверное, не местный?

— А что, сильно заметно? — уподобился я древним евреям.

— Есть немного. Местный бы знал, что отчеты "мародеры" пишут всегда в расположении части, причем немедленно по прибытии. У них отдельный корпус, в котором у всех есть свое рабочее место. Вот если бы вы часика через два искать начали, то пришлось бы на домашний звонить, потому как рабочий день закончился бы уже.

Угу. Все предельно просто, оказывается. Тяжело на новом месте привыкать будет. Ладно, служебных реалий не знаю. Так я еще и на мелкой бытовухе легко проколюсь, и доказывай потом, что не шпиён. Как подумаю, что в общагу заселяться придется, так страшно становится. А все из-за никому не нужной секретности, которую "… блюдем, раз начальство приказало".

— Товарищ капитан! — лейтенант трубку протягивает, видать появился Сашка.

— Алло! — нерешительно произнес я, прижав к уху шипящий пластиковый агрегат.

— Сам ты алло! — передразнил на том конце провода Сашка. — Чего хотел? Я отчет пишу, задолбался уже, а тут ты со своим "алло"!

— Не паясничай. Проблема нарисовалась, ты местный, вот и помогай. Тем более, Соломатин сказал, что ты со мной в спецгруппе и куратором будешь.

— В курсе, — отозвалась трубка.

— Короче, с жильем решить надо.

— Тьфу, проблему нашел. У меня жить будешь.

— В общаге, что ли?

— Смеешься? — возмутился Сашка. — Дома у меня. Сдам тебе комнату по всем правилам. Нечего по общагам ютиться, к тому же на довольствие тебя возьмем, мать рада будет. Мы-то с отцом все больше на работе пропадаем, ей готовить некому.

— Годится. Где встречаемся?

— Стой у штаба, я отчет почти добил. Минут через пятнадцать подскочу, поедем в оружейный лабаз, а после домой.

— Добро, — Сашка не дослушал, согласие я выражал уже гудкам.

Напарник не обманул — не прошло и двадцати минут, как он лихо подкатил к крыльцу штаба на все том же давешнем "бобике". Я как раз спорил с лейтенантом-дежурным о достоинствах и недостатках калибра 9х19 Para, когда с улицы донесся звук клаксона — надо сказать, сильно режущий слух. Оборвав дискуссию на полуслове, схватил пожитки и вышел на улицу.

— Ну, поехали… — закинув поклажу в багажное отделение, я устроился рядом с Сашкой.

— Не нукай, не запряг! — ответил он банальностью, но тут же воткнул передачу и плавно тронул машину с места. — Поехали сначала в магазин, Михалыч ждет.

— Кто такой Михалыч?

— Увидишь.

Ишь ты, загадками говорить начал. Ладно, мы не гордые, подождем чуток.

— А машину тебе в постоянное пользование дали?

— Ага. Но ты не обольщайся, не из-за тебя, — Сашка лихо вырулил к КПП. — Я ж "мародер", мне машина по роду деятельности положена. И отвечаю я за нее материально. Ну и начальство глаза закрывает на небольшое нецелевое использование матбазы, пока за бензин плачу.

До "оружейного лабаза" оказалось довольно далеко — пересекли почти весь Центр, потом долго крутились по узким улочкам какой-то полупромышленной зоны. Как выяснилось, между спальными и торговыми районами предприимчивые дельцы устроили нечто вроде складского комплекса, где честные коммерсанты могли снять помещение для перевалочной базы. Здесь же притулились несколько автосервисов и оружейных мастерских. Искомый "лабаз" оказался небольшим магазинчиком в полуподвальном помещении здоровенного двухэтажного склада чуть ли не в квартал длиной. Причем вход был не с улицы, а со двора — если не знать дороги, то и не найдешь. Странно, вообще-то — магазин все-таки, клиентов заманивать надо, а тут вон как. Впрочем, бывают такие заведения, из разряда "только для своих" — кто попало не зайдет, да и не привечают случайных людей.

— Добро пожаловать в "Ларец"! — провозгласил Сашка, выпрыгивая из "бобика". — Наш рекламный слоган — "Найдем все, что закажут, а что не закажут — тоже найдем"!

Не теряя времени, выудил из багажника тюк с "мосинками" и решительно направился к внушительной бронедвери, спрятавшейся под бетонным козырьком. Я последовал за ним, навьючившись остатками трофеев.

— Ты еще скажи, что владеешь этим предприятием, — решил я подковырнуть напарника.

— Ага. На равных долях с Михалычем! — облом с подковыркой вышел. — У нас тут не только магазин, но еще и мастерская и сервисный центр. Занимаемся штучным товаром, работаем в основном по заказам. Что не можем найти на стороне, изготавливаем сами. Михалыч на этот счет золотой человек.

— Ну и как, доходы стабильные?

— Более-менее… По крайней мере, на жизнь Михалычу хватает, да и мне приработок неплохой. Клиентура постоянная имеется, опять же. Причем не из последних людей.

— А нафига ты тогда в армию подался?

— Из жажды приключений и врожденной склонности к романтике, — отрезал Сашка, отворяя дверь.

Изнутри "лабаз" все-таки больше походил на магазин, чем с фасада. По крайней мере, пара витрин с образцами товара имелась, а стена за прилавком и вовсе представляла собой один большой стеллаж, заваленный разнообразным оружейным хламом — от стволов до штык-ножей и всяческих пружинок-штифтов-фиксаторов. Там же обнаружилась небольшая бронированная дверь, ведущая, по-видимому, в подсобные помещения. Сашка, не чинясь, сгрузил винтовки прямо на прилавок, я последовал его примеру, привалив рядом баул с трофейной снарягой.

— А чей-то тут никого? — выразил я закономерное удивление, обнаружив отсутствие персонала.

— Михаааалыыыыч!!! — вместо ответа завопил Сашка, для усиления эффекта еще и подолбив рукояткой кольта по стеллажу. Громоздкая конструкция из стальных уголков обиженно загудела, хлам на полках издал далеко не мелодичный звон.

— От я щас кому-то конкретных люлей отвешу! — донеслось из подсобки, и в дверь протиснулся весьма интересный персонаж.

Молодой мужик — может, чуть меньше тридцати на вид — достаточно субтильного сложения, однако с таким глубоким прокуренным басом, что я чуть не присел от удивления. Левая сторона лица в сетке тонких шрамов, волосы длинные, убраны в хвост. Левой руки нет по локоть, вместо нее сложный механический протез. Одет, как и многие горожане, в смесь военного с туристическим — потрепанные камуфляжные штаны, ботинки, куртка-ветровка с закатанными рукавами. На поясе кобура с чем-то невообразимым — я, признаться, не сразу понял, что у него там торчит охотничий револьвер могучего калибра.

— Знакомьтесь! — не обратил внимания на сулимые неприятности Сашка. — Это Михалыч, мой партнер и лучший оружейный механик города. В прошлом знаменитый охотник.

— А это капитан Тарасов, мой напарник на ближайшее время. Весьма интересуется историей Чернореченска, особенно любит охотничьи байки.

Я пожал протянутую руку, незаметно сделав Сашке страшные глаза.

— Весьма рад! — прогудел Михалыч, крепко стиснув мою ладонь.

Блин, вот это ручищи! Вроде не гора мышц, а так сжал, что чуть кости не хрустнули. Впрочем, ничего удивительно — работает много руками… Рукой, я имею в виду.

— Взаимно, — ответил я любезностью. — А что это у вас за револьверчик такой любопытный?

— Интересуетесь? — легко пошел на контакт Михалыч. Правда, к голосу еще привыкнуть надо. — Легендарная вещь, итить! Кольт "Анаконда", калибр.44 Magnum, удлиненный ствол 203 мм. По заказу делали, серийных таких не найдете. Я с ним охотился. Раньше…

— Разрешите? — протянул я руку.

Несколько поколебавшись, мой собеседник все же извлек этого монстра из кобуры и протянул рукояткой вперед. Ну да, сам не люблю оружие в чужие руки отдавать. Но интересно до жути, тут уж не до вежливости. Покрутил тяжеленную железяку, осмотрев со всех сторон. С первого взгляда поразило качество изготовления — все детали идеально пригнаны, поверхности тщательно обработаны. Охотно верю, что эксклюзивная вещь. Вернул оружие хозяину, попутно поинтересовавшись:

— А патроны где берете?

— Есть у нас мастерская неподалеку, на охотничьих боеприпасах специализируется, — пояснил Михалыч, махнув протезом куда-то за спину. — Любого мыслимого калибра малыми партиями клепают. Да и сам не без руки, итить — переснаряжаю.

— А на кого охотились, если не секрет?

— Не секрет… — вздохнул оружейник. — На хищников, в основном. Ну и доохотился, итить, в результате.

Сашка из-за михалычевой спины показал кулак и закатил глаза, кивнув на партнера по бизнесу. Понял, не дурак. Надо съезжать с темы.

— Михалыч, принимай товар! — пришел мне на помощь напарник. — Партия "мосинок", почти новые. Ну и по мелочи снаряжение всякое.

— Где взяли? — вышел из задумчивости Михалыч, выуживая из сумки одну из винтовок.

Сашкины объяснения он выслушивал, занятый тщательным осмотром оружия. И в ствол заглянул, и затвор оттянул, разве что не обнюхал. Хороший, видать, специалист, дело свое любит. Закончив осмотр, окинул меня оценивающим взглядом.

— Твои трофеи, говоришь… Болты нормальные, дам стандартную цену — полторы сотни за ствол. Ну и за остальное барахло, итить, еще три сотни накину.

Сашка стоял молча, не возмущался — значит, нормальная цена. Хотя может и подыграл партнеру, бизнес есть бизнес. Ну ладно, на первый раз поверю.

— Годится. Только мне кое-что прикупить надо, давай взаимозачетом? — предложил я.

— Что нужно?

— Коллиматор нормальный к "калашу".

— "Ласточкин хвост"? Или Пикатинни предпочитаешь? — осведомился оружиейник, склонившись над коробкой с автоматными приблудами.

— Мне серийный армейский выдали, там планок нет.

— Не проблема, — отмахнулся Михалыч. — Щас ствольную накладку поменяю и будет тебе счастье. Под Пикатинни у меня коллиматоры покачественнее. И вся эта роскошь, итить, обойдется тебе ровно в сто рублей.

Оппа! Круто, тут рубли в обороте. Только сейчас на это внимание обратил. Когда Соломатин зарплату выдал, я банкноты рассмотреть не удосужился, не до того было. Хотя чему я удивляюсь? Русский город, не в долларах же им расчеты вести. Кстати, в Федерации давно уже национальных валют не осталось, единая денежная система внедрена, а расчетное средство — кред, от "кредитная единица". Это по российской версии. А по буржуйской — просто слово "credit" сократили для удобства. А вот во Внешних Мирах разные валюты, в каждой системе своя, отчего у них постоянно возникают финансовые кризисы.

— Ну, давай, грабь новичка… — попытался я надавить на жалость. В ответ Михалыч лишь осклабился и помотал головой, дескать, фиг тебе, а не скидка. — Ладно, согласен. Когда забирать автомат?

— Давай сюда. Через полчаса готово будет. А вы тут пока с этим, итить, иродом — кивок в Сашкину сторону — чайку попейте.

Оружейник скрылся за бронедверью, а мой напарник извлек из-под прилавка электрический чайник предельно простой конструкции — с ТЭНом и питанием от розетки. Достал оттуда же здоровую, чуть ли не десятилитровую, пластиковую бутыль с водой.

Я присел на обнаруженную у стены грубую табуретку и поинтересовался:

— А кто это Михалыча так разделал? Почище, чем бог черепаху.

— Давно было дело, — отозвался Сашка, не переставая хлопотать по хозяйству. — Скоро уже пять лет как. Волк его порвал на охоте.

— Ни фига себе волк! — удивился я. — Они у вас тут с быка размером?

— Угу. В Мутагенке еще и не такое бывает.

Я тут же вспомнил карту, неровное заштрихованное пятно вокруг отметки База-Центральная.

— А подробнее?

— Да хрен его знает, что это за беда такая — Мутагенка. Особая зона, мутантами кишит. Образовалась аккурат во время Бойни. Жуткое место, в общем. Суются туда только погранцы-разведчики и особо отмороженные охотнички, вроде нашего Михалыча. Завтра Петруша Еремеев придет, его расспросишь.

— А ты откуда про Еремеева знаешь?

— Так он мне сам отзвонился, обрадовать поспешил. Мы с ним, как бы это помягче, заклятые друзья — как в песне про тещу, мимо дома без шуток не ходим.

Блин, еще их ребячеств мне не хватало. Ладно, будем устранять проблемы по мере их возникновения.

— Вот один раз Михалыч и полез в Мутагенку, на волков поохотиться, — продолжил между тем Сашка, задумчиво поглядывая на закипавший чайник. — Поохотился. Матерый попался, мимо загонщиков прошмыгнул и на ближайшего засадника напал, им как раз Михалыч и оказался. Отхряпал руку, горло порвал, пол-рожи исполосовал — и смылся, только его и видели. Ладно, хоть группой охотились, успели его до госпиталя доволочь. Вот с тех самых пор и завязал с охотой наш Михалыч.

Какая грустная история… Мораль же басни такова — а неча лезть, куда не просят, и пистолетиком размахивать. Никогда не понимал людей, охотящихся ради удовольствия.

— Я думаю, завтра вечером завалимся сюда, — сообщил Сашка, разливая кипяток по кружкам. — За знакомство посидим, да и Димона помянуть нужно. Заодно ты с Михалычем пообщаешься. Не смотри, что он молодой — все охотничьи байки Чернореченска знает. Бесценный источник информации.

— А на фига мне охотничьи байки? Я вроде не в этнографической экспедиции, фольклор не собираю…

— Темнота! — хмыкнул напарник, и принялся дуть на чай. — Это ж охотники — кто лучше них окрестности знает? Вот именно, никто. Даже мы, мародеры, им в подметки не годимся. Ты ж вроде как довоенными архивами интересуешься?

— Откуда информация? — немного ненатурально удивился я.

— От Соломатина, откуда ж еще… Он же меня к тебе в помощь определил, ну и соответственно круг интересов обрисовал. По городским архивам можешь не шариться, вряд ли что стоящее найдешь. Хотя опять же с Петрушей переговори на эту тему. Я так думаю, что самый реальный вариант — сходить на Базу-Центральную. Это единственный на всю округу объект, помимо Чернореченска, сохранившийся со времен Бойни.

— Думаешь, База цела?

— Есть такое мнение. По крайней мере, разведчики докладывали, что визуальным осмотром повреждений комплекса не выявлено.

— Давно там были?

— Последний раз так глубоко в Мутагенку лет тридцать назад забирались. После того похода одна из самых знаменитых баек родилась. Теперь тебе любой горожанин клятвенно подтвердит, что База-Центральная цела, но превратилась в рассадник чудовищ.

— Ндя… — что-то не вызывает у меня доверия такой источник информации. — А менее реальный вариант?

— Менее реальный — ехать в Океанариум. Но там тебя с вероятностью 99 % к архивам не допустят. Легче собрать охотничью артель, раздобыть пару бэтээров и прорваться в самое сердце Мутагенки, чем ихних бюрократов переубедить.

Ну что ж, информация к размышлению получена, будем думать.

— Кстати, а когда ты с полковником умудрился пересечься?

— У тебя приступ шпиономании? — съехидничал Сашка в ответ. — Не видел я его после того, как отчет ушел писать. Но у нас есть такая штука — телефон называется. Даже начальство им пользоваться умеет.

Уел, и возразить нечего.

— Слушай, напарник, — задумчиво произнес я, прислушиваясь к урчащему животу. — Есть мнение, что неплохо было бы перекусить. Михалычевым чаем сыт не будешь.

— Фигня вопрос, — отмахнулся Сашка. — Щас автомат заберем и рванем ко мне домой, на постой тебя определять. Там и пожрем, мать наверняка с вечера всякого наготовила.

— А у тебя семья большая? — наконец-то выдался нормальный повод поинтересоваться, а то все неудобно было.

— Ну как тебе сказать, — задумался напарник. — Если всех родственников посчитать — таки большая. А если только близких — то не очень. Мать, отец, сестра. Как у Димона…

— Жилищные условия то хоть нормальные? А то может я лучше в общагу…

— Не вздумай. С жильем все в порядке — отец у меня главный инженер на Механическом, ему по статусу коттедж отдельный в Академгородке положен. Не сказать, что огромный, но пара свободных комнат имеется. В мансарде.

— Ну ладно тогда.

Тут как раз истекли затребованные Михалычем полчаса, и он выполз на свет божий из берлоги подсобки. С гордым видом протянул автомат, на новенькой ствольной накладке которого красовался весьма неплохой коллиматорный прицел американского образца в виде рамки с экранчиком. Накладка была выкрашена в камуфляжные цвета и смотрелась странно на фоне стандартного черного пластика. Ну да ладно, нечего на нее любоваться, и так сойдет.

Я приложился к "калашу", навел на ближнюю витрину, резко поводил стволом, меняя точку прицеливания — нормально. Удобная приблуда, можно целиться, не щуря левый глаз. Не хуже, чем на моем "вихре".

— Большое человеческое спасибо! — похвалил я мастера. — А пристрелять его где можно?

— Да прямо здесь, итить, — прогудел Михалыч. — Айда за мной.

Я вопросительно глянул на Сашку, тот возражать не стал. Протиснувшись за оружейником в подсобку, пересекли ее и нырнули в еще более узкую дверь, оказавшись в неплохо оборудованном пятидесятиметровом тире.

— Круто! — выдохнул я, обозревая все это богатство. — А зачем вам такое стрельбище?

— Помещение это зело необходимое в нашей работе, — отозвался Михалыч. — Где, по-твоему, я должен товар испытывать? На военное стрельбище не набегаешься, да и не больно туда пускают. Вот и пришлось раскошелиться. Потому и ютимся, итить, с мастерской и торговым залом в двух каморках.

Больше я ничего выпытывать не стал и занялся делом.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск,

2 марта 2535 года, ближе к вечеру

С пристрелкой справился быстро — и полчаса не прошло, как автомат удобно устроился у меня на плече, а несколько ассигнаций на общую сумму девятьсот пятьдесят рублей грели нагрудный карман кителя. Покинув Михалычеву берлогу, мы с Сашкой оседлали верный "бобик" и направились в сторону дома, петляя по узким улочкам полупромышленной зоны. Впрочем, из лабиринта складов и мастерских мы выбрались через каких-то несколько минут, тут же попав в хитросплетение многоквартирных жилых домов. Сашка уверенно вел машину, то и дело сворачивая во дворы и переулки, так что я окончательно утратил чувство направления, положившись на инстинкты напарника.

В конце концов и спальные районы мы миновали, выехав в частный сектор — обширный участок земли почти у самого Периметра, застроенный аккуратными коттеджами. Что характерно — с обратной стороны стены, пришлось даже через очередной КПП проехать. Видно было, что дома типовые — два этажа либо мансарда, соток пять земли, невысокие изгороди из пеноблоков веселой расцветки. Сашкин дом притулился в самом конце улицы, отделенный от защитной полосы из "спиралей Бруно" лишь красным забором в человеческий рост и полосой обводной дороги. Зато участок при нем был несколько больше, чем у соседей — соток восемь-десять, и имелись различные надворные постройки, в одной из которых я опознал баню. Все это выяснилось, когда напарник лихо припарковал "бобик" у ворот, и мы зашли во двор, отягощенные рюкзаками и оружием.

— Добро пожаловать в Академгородок! — буркнул Сашка, возясь с запором на створке. — Постой тут, щас я машину загоню.

— Ага, — не стал спорить я. — Собаки у вас случайно нет?

— Случайно есть. Но ты со мной, так что не бойся, — Сашка всмотрелся куда-то в сторону сараев. — Ромка! Подь сюды, знакомиться будете!

Из-за ближайшей стены неторопливо вышел огромный кобель немецкой овчарки, стандартного для этой породы двухцветного окраса. Важно прошествовал к нам и остановился, внимательно глядя мне в глаза.

— Ромуальд! — торжественно произнес мой напарник. — Смотри и запоминай — это Александр, он у нас поживет некоторое время.

Пес понюхал мою руку, кивнул и оскалился в понимающей улыбке, дескать, будь спок, хозяин, не порвем по ошибке. Потом улегся посреди бетонированной дорожки, вывалив розовый язык.

Тем временем Сашка справился с воротами и загнал тарахтящий "бобик" во двор. Аккуратно прикрыл створки, защелкнул замок, и, подхватив рюкзак, направился к крыльцу. Я шагнул следом.

— А чего это вы за Периметром поселились? — поинтересовался я. — Не боитесь неприятностей?

— Какие, на фиг, неприятности, — отмахнулся Сашка. — Лет пятьдесят уже никто к Чернореченску не суется. А на Периметр ты не смотри, это пережиток первых лет изоляции. Тогда еще стычки с аборигенами случались, да и с бандами колонистов тоже. Сейчас он не актуален, службу больше по привычке гарнизонные несут.

— А почему тогда Злобин в авторитете, если гарнизон ничего не решает? — удивился я.

— Потому что Гарнизон — это название всей чернореченской армии, — пояснил Сашка. — Злобин, как бы тебе объяснить… Не верховный главнокомандующий, скорее, министр обороны.

— Понятно. А что, с этой стороны вообще укреплений нет?

— Вон Периметр, — махнул Сашка за спину. — Какие тебе еще укрепления нужны?

— Хлипкий он что-то, после южной-то стороны…

— Ну да. Южная сторона самая мощная, оттуда в основном нападения были. А с севера и востока нас болота прикрывают, не бог весть какие, но все же. Плюс заграждения из колючки и минные поля. Патрули постоянно ездят. На западе в пяти километрах от города Форт находится, учебная база Гарнизона. Там постоянно две-три тысячи личного состава с тяжелым вооружением и техникой квартируются.

— Сам видишь, — продолжил напарник, отпирая дверь. — Население растет, места внутри Периметра мало, вот и селимся последние лет двадцать в пригородах. Академгородок — один из них. Тут в основном ученая братия и инженерно-технические работники с семьями селятся. Еще есть Торговый район, там барыги и купцы всяческие живут и склады оптовые держат. Потом Ярмарка — там базар и гостиницы для хуторян. И Гетто, в нем аборигены из оседлых живут.

— Они-то вам зачем? — хмыкнул я. — Острых ощущений не хватает?

— Ты будешь смеяться, но от них неприятностей меньше, чем от своих, — отозвался Сашка. — Те же хуторяне многие во хмелю буйны, постоянно драки устраивают. А аборигены живут тихо, свои проблемы сами улаживают, в других районах тише воды, ниже травы. Они в основном у купцов работают, грузчики-разносчики-курьеры. Ну и в самом Чернореченске, в коммунальных службах, их охотно привечают. В любом случае, работа гораздо легче, чем в аборигенских княжествах, а уровень жизни много выше. К тому же кого попало не берем, безопасники хитромудрых быстро вычисляют и пинком под зад, чтобы воду не мутили.

Дом оказался весьма симпатичным — чистый и ухоженный, довольно просторный. Чувствуется, что маленьких детей тут нет, а взрослые к порядку приучены. Бросив рюкзаки в прихожей, отправились на экскурсию.

На первом этаже располагались кухня, зал, родительская спальня и две детских, в которых обитали повзрослевшие Сашка и его сестра. Здесь же весьма симпатичная ванная комната, оснащенная душевой кабинкой и раковиной. Санузел раздельный, через стену. В мансарде, заменявшей второй этаж, имелось еще две небольших уютных комнатушки, с большими окнами в торцевых стенах. Одну из них мне и предложили выбрать.

— Смотри сам, — рассуждал Сашка, меряя шагами помещение. — Они обе совершенно одинаковые, только окна на разные стороны выходят.

Действительно, комнаты были сделаны под копирку — обшитые деревянными панелями стены, деревянный же пол, из обстановки — односпальная кровать, тумбочка, платяной шкаф и письменный стол. Все, что необходимо для жизни. Лучшего и желать сложно.

— Тогда мне левую, — принял я решение. — Буду на поля из колючей проволоки и дорогу любоваться.

— Как скажешь, — согласился Сашка. — Бросай вещи, переодевайся и спускайся на кухню. Обедать будем. Или ужинать, сам решай. Заодно оружейку покажу, у нас по городу с автоматами разгуливать как-то не принято.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск,

2 марта 2535 года, вечер

Прием пищи, который мы так и не решили, как назвать, прошел весьма бодро и в непринужденной обстановке. Сашкиных родственников не было дома — как выяснилось, отец на дежурстве, сестра после окончания занятий в университете как обычно проводит время в библиотеке, а мать еще не вернулась со смены. Поэтому предаваться чревоугодию пришлось вдвоем, благо в наличии имелся комплексный обед из трех блюд — хорошенько настоявшиеся щи, зразы с грибами и отварной картошкой и настоящий домашний вишневый морс. В общем, повеселились от души. Вернее, от пуза.

— Вот это по-нашему! — удовлетворенно провозгласил я, отвалившись от стола. — Теперь я точно тут жить останусь. Давно такой кормежки на постое не было.

— Эт ты щас так говоришь, — лениво отозвался Сашка, прихлебывая морс. — Вот познакомишься с маман поближе, взвоешь. Есть у нее одна вредная привычка — ей все кажется, что мы мало едим. Пока не слопаешь минимум двойную порцию, из-за стола не выпустит.

— Прорвемся, — легкомысленно отмахнулся я. — За постой сколько платить надо?

— Стандартная цена — две сотни в месяц. Питание включено.

— Договорились. Держи деньги, — протянул я две сотенные бумажки. — Мне бы еще по магазинам прошвырнуться, закупиться кое-какими мелочами…

— Пошли хоть сейчас, — откликнулся Сашка. — А что покупать собрался?

— Да так, предметы первой необходимости. Трусы-носки-футболки, что-нибудь типа спортивного костюма и кроссовок. Ну и тапки.

— Нда… — задумался напарник. — Это в Центр тащиться придется. Магазины допоздна работают, но идти далеко. Давай "бобика" седлать.

— Погнали, — поднялся я из-за стола.

Сашка нехотя поплелся следом. У дверей мы столкнулись с довольно симпатичной светловолосой стройной женщиной лет сорока-сорока пяти, которая как раз вошла в прихожую и выискивала, куда бы поставить объемистую сумку.

— Привет, мам! — тут же среагировал напарник.

— Привет, охламон, — отозвалась женщина. — С товарищем познакомишь?

— Обязательно! — Сашка забрал у матери сумку и пристроил рядом с вешалкой. — Это Тарасов Александр, мой новый напарник. Он недавно из Порт-Владимира, поэтому я сдал ему комнату. Ты не возражаешь?

— Очень приятно, — улыбнулась мне хозяйка дома. — Ольга Сергеевна.

— Взаимно, — не остался я в долгу. — Александр Александрович, можно просто Саша. Приношу извинения за причиненные неудобства.

— Оставьте, — отмахнулась Ольга Сергеевна. — Какие неудобства, комнаты пустуют. А у нас все же лучше, чем в общежитии. Кстати, этот охламон вас не обсчитал?

— Все честно! — надулся Сашка. — Двести рублей в месяц, питание включено. Вот наличность.

— Ладно, живи, — смилостивилась женщина. — А то знаю я тебя, торгаша несчастного… А вы куда-то уходите?

— До военторга доскочим, — проинформировал мать Сашка. — Напарнику кое-чего прикупить надо. Мы быстро.

— Уж постарайтесь, скоро ужин.

— Да мы только что из-за стола… — попытался отмазаться я.

— Ничего не знаю, — отрезала Ольга Сергеевна. — Ужинать будут все.

И скрылась на кухне, не забыв захватить сумку.

— Видал? — осведомился Сашка, когда мы вышли на улицу и занялись воротами. — То ли еще будет. Сегодня наверняка торжественный ужин закатит, вон, как сумку набила…

— Знаешь, Александр, — задумчиво произнес я, устраиваясь на пассажирском сиденье "бобика", — от обильной и вкусной еды еще никто не умирал. А уж ты, как военнослужащий, вообще к жратве должен философски относиться и не упускать любую возможность набить брюхо. Рефлекс у тебя такой должен быть, профессиональный.

— Да ну на фиг!..

— Значит, не дорос ты еще до высокого звания солдата.

Сашка возражать не стал, просто молча воткнул передачу и вывел "бобика" на кольцевую.

— А ворота?!

— Пускай, мы быстро.

Действительно, ехали недолго. Проскочили КПП, на приличной скорости обогнули спальные районы и оказались в торговом квартале, застроенном супермаркетами и большими магазинами. Здесь Сашка тормознул, припарковавшись на стоянке у двухэтажного здания с издалека заметной вывеской "Военторг" на фасаде.

— Нам сюда, — Сашка заглушил мотор и выпрыгнул из джипа. — Хороший магазин, как говорили англичане, all in one. Как раз все необходимое закупишь.

— Ну, пошли, посмотрим, — направился я за напарником.

"Военторг" оказался прямо-таки забит всякими полезными в хозяйстве мелочами, причем ассортимент весь был с военным уклоном — вещи сугубо утилитарные и практичные, никаких излишеств. Не прошло и двадцати минут, как я стал счастливым обладателем нескольких комплектов армейского белья — трусов и маек цвета хаки, запаса крепких эластичных носков, трех полосатых черно-белых тельников (как раз в тему, я все-таки marine, то бишь морской пехотинец), а так же весьма приличного спортивного костюма синего цвета. Кроссовки брать не стал, отдал предпочтение кедам. Ну и тапочки прикупил, куда же без них.

— Вроде все, — облегченно выдохнул я, рассчитавшись с продавщицей — могучего сложения прапорщиком тыловой службы. — Можно возвращаться.

— Мыльно-рыльные принадлежности не забыл? — напомнил Сашка.

— Неа, свое есть.

— Тогда поехали. По пути еще в "Приют рожденных ползать" заедем.

— А это что за?

— Бар, — отозвался Сашка. — Владелец, Верещагин Гена, с юмором человек. Он заведение позиционирует как настоящий ирландский паб, ассортимент и интерьер соответствующие. Так вот, он говорит, что из настоящего ирландского паба клиенты должны выползать, и никак иначе. Отсюда и название.

— Давай заглянем, — признаться, ирландский паб в условиях Чернореченска меня заинтриговал несказанно. — Стесняюсь спросить — а зачем?

— Ну, ты даешь! — удивился напарник, занимая водительское место. — За пивом, конечно же. Баня без пива — это как пиво без водки, деньги на ветер.

Баня… Баня — это всегда хорошо. А с пивом, да в приятной компании — совсем замечательно. Так что если вы думаете, что я начну отказываться — спешу вас огорчить, не дождетесь.

Искомое заведение обнаружилось совсем недалеко — буквально в паре кварталов от "Военторга". Как и Михалычев лабаз, паб прятался в цокольном этаже довольно большого офисного здания, однако его с легкостью мог обнаружить любой желающий — по огромной вывеске. На ней так и было написано — "Приют рожденных ползать". И чуть ниже буквами помельче — ирландский паб. Видимо, чтобы устранить последние сомнения. В сгущающихся сумерках неоновая подсветка и вовсе сводила вероятность ошибки к нулю. К моему удивлению, парковка у столь солидного заведения была почти пуста — буквально пара угловатых "козликов" и один "бобик". Ну и мы приткнулись сбоку.

— А чего это тут пусто? — выразил я удивление подобным фактом. — Или рано еще?

— Не, — отозвался Сашка. — Просто Гена о репутации заведения заботится, поэтому подавляющее большинство посетителей действительно из бара выползают. Ну и как в таком состоянии машину вести? Вот все и стараются пешком добираться, а до дома на общественном транспорте или на такси, если уж совсем в уматину. Это машины персонала. Ну и такие, как мы — проездом.

Протиснувшись в низкую дверь из потемневшего дуба, мы оказались в большом полутемном зале, действительно оформленном в ирландском стиле — повсюду темное дерево, тяжелая деревянная же мебель, на столах перед посетителями кружки английского стандарта — пинты и полупинты. На фоне равномерного гула голосов и стука посуды звучал какой-то кельтский мотив, наполняя пространство стоном волынки. Действительно, атмосферное заведение.

Сашка, не обращая внимания на царящий вокруг бардак, прошествовал прямо к барной стойке, за которой скучал парень лет двадцати пяти. По виду типичный славянин — белобрысый, курносый, со смеющимися серыми глазами. Только одет весьма странно — белая рубашка с пышным жабо, черный пиджак, килт в зеленых тонах и блестящие туфли в комплекте с белыми гольфами.

— Привет, Ген! — протянул Сашка руку. — Знакомься, это мой напарник. Тоже Александр.

Гена кивнул, ответив на мое рукопожатие, и вопросительно уставился на напарника.

— Как обычно, темного на вынос?

— Именно.

— Сейчас принесу.

Хозяин заведения скрылся в подсобке, а к нам припорхнула миниатюрная девица в псевдоирландском одеянии и предложила налить пива. Мы, понятно, отказываться не стали, и уже через несколько секунд потягивали портер из полупинтовых глиняных кружек.

— Весьма недурно, — высказался я, распробовав напиток. — Действительно, портер, и действительно, очень похож на "гиннесс".

— Так это он и есть, — ухмыльнулся Сашка, продемонстрировав логотип на кружке.

Точно, так и написано — "Гиннесс". Причем русскими буквами. Правда, снизу помельче приписано — Чернореченское особое. И еще ниже — портер.

— Это уже фарс напоминает, — хмыкнул я. — Еще бы написали "Настоящий ирландский черный портер"!

— Да что бы ты понимал, — отозвался напарник. — Между прочим, Гена считает, что все эти атрибуты вокруг создают неповторимый стиль его заведения. Именно что легкий фарс с уклоном в этнику на ирландской почве. Это просто большой прикол, лубок, если хочешь. А пиво тут действительно "Гиннес", Геннадий по оригинальной технологии и на фирменном оборудовании варит. Ему все это богатство от деда досталось, тот до войны как раз пивоварней в Чернореченске владел. Вон там на стене лицензия висит.

Теперь все предельно понятно. Как бы вам объяснить попроще… Еще когда только-только открыли гиперпространство и люди начали робко осваивать ближайшие звездные окрестности, выяснилось, что подобные переходы очень плохо влияют на продукты питания, полученные при помощи брожения. Проще говоря, пиво, йогурты и им подобная продукция после гиперперехода безнадежно портилась. Ученые до сих пор бьются над разгадкой этого явления, но результатов так и нет. Впрочем, при телепортации наблюдался аналогичный эффект. Поэтому получилось так, что экипажи кораблей и колонисты лишились обширной номенклатуры пищевых продуктов, причем весьма популярных. Особенно болезненно жители Внеземелья восприняли отсутствие пива. Понятно, что сразу нашлись умельцы на местах, которые начали возрождать традиции частного пивоварения, но их продукции не хватало на всех, да и качество оставляло желать лучшего. И вот тогда какой-то светлый ум в компании "Гиннесс" предложил продавать в колонии минипивоварни, снабжая их фирменным сертификатом соответствия, ну и заодно поставлять туда же сырье, благо ни хмель, ни ячмень на гиперпространство не реагировали никак. Так и получилось, что в колониях чуть ли не в каждом поселке имелся пивзавод с громким именем. Надо отдать должное производителю оборудования — продукт эти комплексы выдавали даже более качественный, чем огромные предприятия на Земле.

Что ж, "Приют рожденных ползать" имеет полное право именоваться ирландским пабом, со скидкой на местную специфику, конечно. И специфическое чувство юмора владельца.

— И давно заведение функционирует? — поинтересовался я у напарника, отдававшего должное пиву.

— Два года. Гена как из армии уволился, решил возродить наследие предков. Собрал всю наличность, занял немного, да и запустил заводик. Начал пиво барам и ресторанам поставлять. До него никто здесь портер не варил, все больше самопальное светлое. А тут такой эксклюзив. Дела пошли в гору, Гена до того поднялся, что решил свое заведение открыть. И тут конечно выделился — это первый бар в Чернореченске в подобной стилистике. Все остальные такими вещами не заморачиваются — бар, значит бар. А заведение становится все более популярным, скоро, боюсь, в элитное превратится.

Тут наш разговор прервался появлением хозяина заведения, который выставил на барную стойку десятилитровый деревянный бочонок в фирменных цветах. Сашка полез в карман за деньгами.

Видно, что ритуал отработан до автоматизма — Сашка не глядя извлек бумажный полтинник, Гена также равнодушно спрятал купюру в поясной кошель, кивнул и отбыл обслуживать других клиентов. Мы же с напарником подхватили неожиданно увесистый бочонок и протолкались сквозь довольно плотную толпу к выходу.

Обратный путь до дома занял буквально несколько минут — загнав "бобик" во двор и заперев за собой ворота, мы принялись за разгрузку.