Я. и Баронесса достраивают второй этаж дома, оставаясь жить на первом и решив не переезжать никуда на это время. И даже заседания Кнессета Зеленого Дивана продолжаются как ни в чем не бывало, как музы не затихают в Еврейском Государстве, когда говорят орудия.

  Работы выполняет бригада Соседей из Газы, которую еврейский подрядчик привозит по утрам после того, как они ночью отстояли на пропускном пункте, а затем два часа продремали в микроавтобусе. Вопреки устоявшемуся стереотипу о “соседской работе” как синониме слова “халтура”, бригада работает отлично. Еврейский подрядчик ими явно гордится, он гордится и собой, объясняя, что главная задача строительного подрядчика как раз в том и состоит, чтобы годами подбирать в команду людей, умеющих работать хорошо и быстро. Когда они взбираются на леса, он не в первый раз кричит им: “Будьте осторожны, не упадите, хоть вы и Соседи”. Соседи не в первый раз смеются. Соседи работают, подрядчик закупает и подгоняет материалы и привозит специалистов, Я. и Баронесса отстегивают хай-тековские денежки. Все довольны друг другом. В обеденный перерыв Соседи достают из полиэтиленовых пакетов привезенные из дома питы, оливковое масло, варят кофе. В положенное время бригадир Соседей падает на колени и молится, остальные Соседи этого не делают. Видимо, все общение с вышестоящими инстанциями они передоверили своему бригадиру. Сам бригадир рассказывает с гордостью о своей дочери, у которой одни отличные оценки в школе. Эта идиллия так чудесна, так хочется верить, что катаклизмы уже позади, вот-вот восторжествует здравый смысл и наступит вечный мир, осталось сделать совсем чуть-чуть, один, два шага навстречу друг другу.

  Только однажды не удалась идиллия по вине Я., когда подрядчик, сидя за обедом вместе с рабочими, позвал его.

  – А свари-ка нам хорошего кофе, – сказал он торжественно, и было ясно, что Я. надлежит выполнить какой-то важный дипломатический ритуал, принятый на Востоке.

  Я. вспоминает журналиста Еврейского Государства, забравшегося брать интервью к лидеру радикальной исламской организации. Этот журналист вообще имеет склонность забираться в такие места, и чем глубже забирается, тем меньше делает выводов. Из него, наверное, и инженер получился бы дельный, заявил однажды Я. под одобрительный смех других инженеров. Он бы не сидел на совещаниях, вырабатывая правильные решения, которые инженерами уже и без этих совещаний приняты. Этот журналист (где мы только его не встречали, вот он в Ираке беседует с шиитами, а вот в Ливане снимает штурм дома и раненных солдат, а вот в студии – замолкает, не провоцируется на скороспелые обобщения), так вот он исламским лидером принят ласково, пьет чай.

  “Ну да, мы вас уничтожим, – говорит лидер, – но это будет не сейчас, это будет позже, а пока пей, будь гостем, чай вкусный”.

   “Правда, так непохоже на то, как это было в Германии? Это и есть аромат Ближнего Востока!“ – рассуждает про себя Я.

  – Мы не варим кофе дома. Если и пьем, то растворимый, а в основном пьем чай, – отвечает он подрядчику.

  Какая вожжа попала под хвост Я.? Ну сходил бы к приятелю, тут, рядом. Он кофе готовит. Попросил бы помочь, сварил бы кофе для людей, которых он действительно уважает. Ну не хочет он, видите ли, корчить из себя Императора Острова Пингвинов.