Вторник, 15-ого июля 7:42pm

Эндерсон присела на корточки рядом с бежевым диваном, опираясь о него рукой в перчатке из латекса. Ее глаза сосредоточились на сгибе между диванной подушкой и подлокотником.

"Криминалисты уже осмотрели кушетку?" – крикнула она через плечо, ни к кому в частности не обращаясь. Кто-то вошел и присел рядом с нею, но она была слишком занята, чтобы обернуться и посмотреть, кто именно.

Она взяла цифровую камеру и сфотографировала заинтересовавшее ее место, точно так же как и все в квартире.

"Нет, они все еще заняты в спальне." – Это был Джеф Эрнандес. Он смотрел, туда же куда и она. "Они взяли соскобы с маленьких пятен крови на ковре, но еще ничего не успели сделать с кушеткой».

Эндерсон отступила немного, не желая загрязнять диван, если он еще не был осмотрен. Со времени прибытия на место днем раньше в центре их внимания была спальня. Они нашли ее в полнейшем беспорядке: ящики вытащены и свалены в кучу, а все их содержимое разбросано по комнате. И в дополнение к полнейшему беспорядку всюду было много крови. Большие лужи на полу, а так же брызги – на полу и стенах. И кто бы ни был в квартире, он прошел от спальни до гостиной несколько раз, теряя кровь и оставляя кровавый след. Оставляя отпечатки ботинок, если быть точным.

Со вчерашнего вечера их команда прочесывала через мелкий гребень все в спальне и, очевидно, пока не дошла до дивана. Эндерсон могла понять почему. Если специально не присматриваться, на бежевой обивке просто ничего не было заметно. Она поднялась на ноги и достала маленький мешочек и пинцет из одного из их комплектов, а затем возвратилась и снова присела на корточки рядом с кушеткой.

"Джеф, давай посвети мне здесь немного?"

Детектив быстро поднялся и направил одну из мощных ламп на диван, после чего подошел и встал рядом с Эндерсон.

"Что ты нашла?" – Он наклонился вперед и оперся руками о колени.

"Смотри, здесь что-то есть – между задней частью подушки и подлокотником", – ткнула она пинцетом.

"Что это?"

"Не уверена, но это выглядит…" – Она зацепила маленькую, белую, немного поблескивающую на свету частицу и поднесла ее к свету.

"Похоже на зуб," – закончила она.

"Кажется да," – сказал Джеф, внимательно рассматривая то, что выудила Эндерсон.

– "Похоже, что он был выбит довольно сильным ударом".

"Mмм," – согласилась женщина, изучая находку. Это был передний зуб, отколовшийся от корня, длинный и более тонкий, чем коренной.

Она встала и осторожно поместила свою «добычу» в пластиковый мешочек.

"Эй, парни, вы нам нужны здесь!" – крикнула она в заднюю комнату. Два молодых человека в белых халатах притащили ящик с оборудованием.

"Я нашла это застрявшим между диванными подушками". Мужчины кивнули головами и начали обрабатывать диван маленьким пылесосом в поисках еще каких-либо следов.

"Что ты думаешь, Джеф? "

Он подошел и они оба принялись рассматривать зуб в мешочке. Джеф потер шею и осмотрелся: "Она пропала. Или кто-то хочет, чтобы мы думали, что она пропала".

"Ха. Наиболее вероятно мертва или серьезно ранена" – Эндерсон уже знала, что кровь, которую они нашли, была типом крови Рис – первая группа, положительный резус. Но, во-первых, это вовсе не подразумевало, что это действительно ее кровь, а, во-вторых, не обязательно Рис мертва. Но если кровь на самом деле её, по крайней мере, женщина была серьезно ранена. И теперь еще зуб. Кому бы ни принадлежал зуб, он был выбит с большой силой.

"Правильно".

Они обернулись, наблюдая, как двое мужчин сняли подушки с дивана, выставляя на всеобщее обозрение маленькие брызги крови на том подлокотнике, где был найден зуб.

"Если кто-то действительно пришел сюда и напал на Рис, то они столкнулись с ней сначала здесь," – заявила Эндерсон, немного подумав.

"Ну да, первый удар ей нанесли здесь, где она потеряла зуб", – добавил Джеф.

"Да, тогда она побежала в спальню, и драка продолжилась там", – закончила Эндерсон за него.

Прошло более двадцати четырех часов, а у них все еще не было никакой зацепки, где искать Кристен Рис. А что еще хуже – их команда наблюдения практически оправдала Адамс, подтвердив, что ее не было рядом с Рис ранним утром, когда та исчезла. Они следили за Адамс от самого клуба до ее дома в холмах, где она и провела всю ночь.

"Вот, отметь это и бегом в лабораторию", – Она вручила Джефу зуб и пошла к двери.

"Куда ты идешь?" – крикнул он вслед.

"В Ля Фамм".

Эндерсон вошла в ночной клуб и направилась к бару. Возмущение и гнев питали ее сердце, заставляя его биться сильнее и быстрее, распространяя недовольство по всему е напряженному телу.

Ля Фамм был необычайно переполнен для ночи вторника, и она посмотрела на толпу окружающих ее женщин: танцующих, смеющихся, обнимающихся. Песня группы Velvet Revolver выстрелила из динамиков, подпитывая ее гнев. Бар был переполнен, и она остановилась у стойки позади группы ожидающих женщин: одни хотели выпить, другие искали наркотики, и все желали веселиться. Эндерсон решила свернуть и протиснуться между ними, но, прежде чем сделать это, она должна была посмотреть, кто работал в баре.

Патрисия почувствовала руку на своем плече. Она только собралась повернуться и высказать свой протест, когда кто-то произнес глубоким, бархатным голосом: "Привет, Патрисия".

Она замерла. Ее тело застыло, словно она проглотила аршин, как только узнала голос. Она обернулась и посмотрела в ярко синие глаза, в которых всегда было так легко утонуть.

"Привет, Лиз." – Ее голос слегка смягчился, скрывая ее гнев и негодование.

"Давай отойдем куда-нибудь, где мы сможем поговорить." – Адамс мягко взяла ее за руку и потянула через толпу.

Эндерсон хотела возразить, но передумала. Гнев и решимость питали ее отвагу, разжигая внутри огромный костер. Толпа тут же расступилась, когда увидела, что идет легендарная хозяйка «Ля Фамм». Они смотрели и желали ее, как и всегда, бросая в Эндерсон взгляды, буквально сочащиеся ревностью. Они прошли мимо Тайсона, который стоял, охраняя лестницу, сложив огромные руки перед массивной грудью. Он кивнул своей блестящей лысой головой, признавая их, когда они направились на верхний этаж.

Эндерсон высвободила руку и поднималась вверх по лестнице сама, следуя за темноволосой женщиной. Адамс даже не оглянулась, когда рука детектива выскользнула из ее ладони, и теперь Эндерсон имела возможность рассмотреть получше бывшую подругу. Синие джинсы обтягивали ее длинные, сильные ноги, а изношенная белая майка плотно обнимала мускулистую спину. Эндерсон отвела взгляд, напоминая своему либидо, что ей никак нельзя увлекаться Адамс, она была убийцей, преступницей.

Они вошли в полумрак V.I.P. комнаты, и Эндерсон была удивлена, когда Адамс не остановилась и не обернулась, чтобы предложить ей присесть на один из мягких диванов или стульев. Вместо этого, они прошли через комнату, обойдя несколько стонущих женщин, поглощенных друг другом в горячем сексуальном порыве. Адамс вела ее к личным апартаментам, где набрала код на запертой двери, а затем пропустила Эндерсон вперед.

"Я смотрю – почти ничего не изменилось", – сказала Эндерсон, после того как вошла и осмотрелась. Почти не изменилось с тех пор, как она была здесь в последний раз. Вообще не изменилось. Воспоминания об их сексуальных проделках заполнили ее мозг, и она сглотнула, подавляя невольно вспыхнувшее желание.

"Почему что-то должно меняться? Изменения далеко не всегда к лучшему" – Адамс закрыла дверь за собой.

"Я надеюсь, что ты, по крайней мере, меняешь простыни." – Эндерсон явно была не настроена на легкую светскую беседу.

Она ненавидела то, что Адамс сделала с ней, и ее бесило, что ее чувства так легко выходят из-под контроля. Адамс вопросительно подняла бровь. Неприветливость замечания не ускользнула от нее: "Возможно, если бы ты оставалась поблизости, мне не стоило бы их и менять?…"

"Ха", – В голосе Эндерсон прозвучала злая ирония: "Из того, что я увидела, я сделала вывод, что ты вряд ли нуждалась во мне."

К лицу детектива прилила горячая кровь, когда она посмотрела на кровать и вспомнила, как пришла к Адамс, где она и другая женщина занимались любовью. С трудом она пробовала отогнать воспоминание о потных и липких телах, захваченных в компрометирующем положении, но оно постоянно преследовало ее. Воспоминание оставалось с ней, наряду с уязвленными таким предательством чувствами.

Адамс подошла к бару и заполнила льдом два стакана: "Я говорила тебе, Патрисия, что это был просто секс. Это не имело ничего общего с чувствами к тебе…"

"Проблема именно в этом, Лиз. С тобой всё и всегда было только сексом. Включая меня…" Адамс открыла дорогую бутылку скотча и наполнила стаканы.

"Ты не права. Ты знаешь, что ты значила для меня гораздо больше" – Она подошла к Эндерсон и вручила ей выпивку. – "Все еще пьешь скотч?"

Адамс села на диван и указала Эндерсон, чтобы та присоединялась: "Пожалуйста, присаживайся".

Эндерсон взяла стакан и села напротив прежней любовницы. Она потягивала скотч и смотрела на Адамс, которая откинулась на спинку дивана, расслабившись, без бюстгальтера, в изношенной майке. Эндерсон отвела взгляд от темных сосков, пытающихся прорвать материю, и потихоньку потягивала свой напиток.

"Давай прекратим говорить ерунду, Лиз. Почему мы – здесь?" – Чтобы спокойно и отстраненно разговаривать с Адамс, она должна была остановить происходящее с ней безумие.

Адамс поставила стакан на журнальный столик и откинулась назад, закинув длинную ногу в черном высоком ботинке на колено.

"Мне тоже хотелось бы знать, Патрисия, почему ты – здесь?" – Ее голос был спокоен, однако требователен.

"В каком смысле?" – Эндерсон провела пальцем по краю стакана, не отводя взгляда от проникающих в самую душу синих глаз напротив.

"Что ты делаешь в моем клубе?" – голос уже рычал, предупреждая.

"Я просто хочу повеселиться, как и все остальные" – Она засмеялась и недоуменно пожала плечами.

"И кто из нас говорит ерунду?" – Адамс подняла бровь, – "Мне сказали, что ты и ваши люди беспокоили некоторых моих девочек и спонсоров. Мне это не нравится, и я спрашиваю тебя, когда это прекратится?"

Теперь Эндерсон рассмеялась от всего сердца. Она поставила выпивку на стол и встала.

"Скажи нам правду об убийствах, и мы отступим. А до тех пор, мы будем повсюду, где бываешь ты и твои женщины."

Она двинулась к двери, и Адамс тут же встала, останавливая ее.

"Я уже говорила тебе, что я не знаю ничего об убийствах." – Она была все еще сердита, но ее голос немного понизился, и она подошла ближе к Эндерсон, взяв ее за локоть. Она наклонилась и сказала ей на ухо: "Скажи мне, Патрисия, ты все еще медовая на вкус?"

Эндерсон задрожала от слов и хриплого, сексуального интонаций.

"Я все еще помню, какая ты на вкус. Словно теплый, сладкий мед, прямо из улья…"

Эндерсон с трудом сглотнула, борясь с искушением повернуться и ударить бывшую любовницу, зная, что Адамс все равно блокирует удар, а затем неистово притянет ее к себе для глубокого, знакомого поцелуя. Это уже случалось много раз прежде, но на сей раз она не поддастся! Она не может позволить себе этого. Адамс была теперь другой. Она – убийца, и не стОит себя обманывать, надеясь где-то в глубине души, что это не так.

"У меня так долго не было меда, Патрисия. Позволь мне попробовать тебя, позволь мне проникнуть языком глубоко в твой улей…"

Эти слова подняли настоящую бурю внутри нее, их сладкий, соблазняющий смысл боролся с гневом женщины-детектива. Она буквально заставила себя отклониться и торопливо выскочила из двери, убегая от Элизабет Адамс. Она должна была лучше подумать прежде, чем тащиться наверх с Адамс в одиночку, без свидетелей. Для темноволосой женщины никогда не составляло труда завести ее, забраться под кажущуюся нерушимой броню. Как и раньше секс никогда не был их проблемой. По крайней мере, она так не думала. Но, очевидно, Адамс считала по-другому. Она быстро спустилась вниз по лестнице и постаралась изо всех сил очистить свои мысли и ноющие нервные окончания от присутствия Адамс. Она вошла в танцующую толпу женщин. T.A.T.U. пели, про то как "их не догонят", пока Эндерсон протискивалась к бару. Кристен Рис нигде не было видно, но это нисколько не удивило ее. Рис не была той, кого она искала сегодня вечером. Молодая девушка с пирсингом, стоящая за стойкой бара, придвинула к ней салфетку для напитков.

"Что желаете?" – Ее волосы были иссиня-черными и, когда она повернулась, Эндерсон заметила сбоку синюю прядку.

"Воды. И тебя…"

Девушка немного наклонилась, выбирая бутылку воды похолодней. Вручив Эндерсон воду, она пристально глянула на нее: "Доллар пятьдесят, и я – не продаюсь…"

Эндерсон осмотрела усеянный шипами ошейник на ее шее, кольцо в губе и еще одно – в брови, черные ногти.

"Как тебя зовут?" – Она открыла бутылку и сделала большой глоток, надеясь, что это остудит пламя, зажженное в ней Адамс и ее словами.

"Лезвие", – ответила девушка, покосившись на нее.

"Понятно. Лезвие – очень жесткое, страшное имя. Но я все же не думаю, что ты настолько жесткая, и, конечно же, совсем не страшная…"

Девушка не ответила. Она просто стояла, смотрела, и в конце концов начала бессмысленно протирать барную стойку.

"Я – Патрисия" – решила попробовать снова Эндерсон.

"Да знаю я, кто ты." – Лезвие продолжала рассеянно возить тряпкой по стойке.

"Да?"

"Да. Ты – тот самый гребаный полицейский, кто был здесь однажды ночью и задавал вопросы. Я никогда не забываю лиц". Лезвие нервно облизнула темные губы, и Эндерсон задалась вопросом, ощущала ли она боль от кольца в губе, или, в конечном счете, губа занемела и перестала реагировать на инородный предмет. Женщина оперлась о стойку, уже понимая, что хороший подход не сработал.

"Давайте отойдем куда-нибудь и поговорим".

"Меня это не интересует"

И, хотя ей не удалось запугать Лезвие, она, по крайней мере, знала, что девушка вспотела от напряжения. Эндерсон наблюдала за ней и видела, как она посмотрела мимо бара на Тайсона. Эндерсон также не исключала, что Адамс наблюдает за ними, сидя у монитора.

"Почему нет? "

"Мне нечего сказать."

"А говорить и не обязательно. Мы можем заняться чем-нибудь еще…" – Эндерсон положила руку девушке на плечо. Та немедленно прекратила вытирать стойку и испуганно посмотрела на нее.

"Нет, спасибо, ты – не мой тип."

"Почему?"

Она во второй раз посмотрела мимо Эндерсон на Тайсона.

"Поскольку ты старая, и ты – из полиции." Ее глаза вернулись к Эндерсон, которая просто рассмеялась.

"Эй, на нас полицейских тоже можно положиться, знаешь ли…"

"Я сказала «нет», отвяжись…" Эндерсон сжала свободной рукой запястье Лезвия, и с удовольствием наблюдала, как расширяются от удивления карие глаза молодой девушки.

"А я говорю, что ты уедешь со мной сейчас, не устраивая сцен, или я арестую тебя прямо здесь и сейчас"

"За что?" – Внешне та оставалась вполне спокойной, но вена на ее шее, бешено пульсируя, выдавала ее истинные чувства.

"За то, что занималась распространением наркотиков, к примеру…" – Эндерсон выпрямилась, убрав руку от барменши с пирсингом.

Лезвие открыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашла никаких слов.

"Ты думаешь, что мы не знаем о твоей торговле на сторону? Прекрасно знаем. Но вот что меня действительно интересует, так это – а в курсе ли твой наниматель?"

Глаза Лезвия округлились, и она нервно огляделась, боясь, что их кто-то услышит.

"Видишь ли, я заметила, что ты всегда продаешь свои наркотики там," – Эндерсон указала в сторону затемненного бара. – "Подальше от камер. Как ты думаешь, что госпожа Адамс будет чувствовать к тебе, присваивающей всю ее прибыль?"

Эндерсон знала, что Адамс в курсе распространения наркотиков в своем клубе. И она также знала, что девочки отдавали ей большую часть прибыли. Конечно, все было сделано так, чтобы Адамс могла утверждать, что она здесь не при чем. Но Эндерсон готова была присягнуть, что Лиз разъярится, если вдруг всплывёт, что одна из ее девочек зарабатывает на ней и присваивает всю прибыль себе. Лезвие положила тряпку на место и вышла из-за стойки. Она медленно подошла к Эндерсон и запихала руки в карманы своих мешковатых черных штанов.

"Пошли"

Эндерсон улыбнулась и забросила руку ей на плечо: "Следуй за мной."

Они пробивались через толпу к главному входу, когда Тайсон заступил им дорогу.

"Лезвие, ты куда?" – низким, раскатистым голосом спросил он.

"Мы просто идем домой", – сказала Эндерсон, демонстративно потеревшись носом о шею Лезвия.

"Твоя смена не кончилась", – Он сложил руки перед грудью, не сводя глаз с Лезвия.

"Да? Она закончилась только что", – сказала Эндерсон, повернувшись, чтобы посмотреть на большого черного мужчину. – "Правильно, милая?" Она поместила палец на подбородок Лезвия и наклонила его к своему собственному.

Лезвие улыбнулась ей и повернулась к Тайсону: "Правильно". – Девушка приобняла Эндерсон за талию, и, обойдя охранника, они вышли из клуба.

Как только они вышли, Лезвие попробовала вырваться, но Эндерсон держала крепко:

"Обнимай меня, пока мы не сядем в машину". Лезвие подчинилась, и до машины они шли, обнимая друг друга.

"Ты понимаешь, что, вероятно, только что стОила мне моей работы," – сказала Лезвие сердито, когда уселась в «Блейзер».

"Тебе же лучше," – Эндерсон завела автомобиль и выехала со стоянки.

"Мать твою, ты, гребаная свинья," – вскипела Лезвие, вызывающе сложив руки перед грудью. – "Ты не знаешь, как я нуждаюсь в этих деньгах, ты не имела никакого права. Это же похищение, черт побери!"

Эндерсон продолжала вести машину, никак не реагируя на резкие слова. Она слышала намного хуже за эти годы.

"Я знаю, что тебе нужны деньги для художественной школы, и знаю, что ты держишь это в секрете. Предполагаю, что художественная школа не захочет видеть в своих рядах наркодилера…" – Она спокойненько выдала все это, не поворачиваясь к девушке, глядя прямо перед собой… Лезвие дернулась на сиденье и уставилась на Эндерсон, разинув рот.

"Кто ты, черт возьми, и кто дал тебе право?"

Эндерсон притормозила, поскольку они подъехали к светофору, который горел красным.

"Я говорила тебе, мое имя – Патрисия, и я имею право знать о тебе все. Ты работаешь на «Ля Фамм», не так ли?" – Она повернулась к своей молодой попутчице. – "И прекрасно знаешь, мы проверяем владелицу клуба – Элизабет Адамс – на причастность к убийствам".

Лезвие продолжала сидеть в тишине, шок сковал ее тело.

"Это дает нам право знать все, что мы хотим о ней, о ее клубе и ее служащих…"

"Но почему я? Это не имеет никакого отношения ко мне", – заявила Лезвие. Ее голос звучал громче, чем до этого.

Эндерсон вновь поехала вперед, как только зажегся зеленый.

"Мне почему-то кажется, что у тебя может быть немного очень необходимой нам информации: информации о Кристен Рис, второй подозреваемой…"

"Я ничего не знаю. Я уже сказала это вашим людям…"

"А еще я знаю, что твой отец – полицейский в Миннесоте и он, наверняка, ожидает, что ты будешь сотрудничать с нами."

Эндерсон услышала, как Лезвие запаниковала, порывисто втягивая воздух: "Ты… Ты не можешь сделать этого!" – Она попробовала дернуть ручку, чтобы открыть дверь.

"Расслабься, она заперта." Лезвие прекратила дергать ручку и потянулась к замку.

"А если ты попробуешь сбежать, я снова арестую тебя, прямо здесь и сейчас за хранение наркотиков… "

Лезвие посмотрела на нее, убрав руку с замка, обдумывая свое решение.

"Сколько Экстази у тебя прямо сейчас, Трейси? Сколько GHB, маковой соломки?" – Эндерсон повернула за угол универсама и поставила машину на парковку. Использование настоящего имени Лезвия заставило ту побледнеть еще больше. Ее руки безвольно упали на колени.

«Все, что я прошу, – просто расскажи, что знаешь. Что ты, может быть, видела или слышала. Любая информация может помочь нам…"

"А затем ты позволишь мне уйти? "

"Пока ты не сделала ничего преступного", – Эндерсон отметила, как хрупкая девятнадцатилетняя девушка внезапно посмотрела на нее.

"А обвинения насчет наркотиков?" – В ее больших карих глазах стояли едва сдерживаемые слезы.

"Если ты будешь сотрудничать, не будет никаких обвинений на счет наркотиков."

Лезвие кивнула головой, соглашаясь, и Эндерсон вышла из машины.

"Куда ты идешь?" – спросила Лезвие, внезапно очень испугавшись.

"Купить тебе сигарет. У меня такое чувство, что это будет долгая ночь."

"Но я действительно ничего не знаю," – взмолилась Лезвие.

"Хоть что-нибудь да знаешь," – Эндерсон начала закрывать дверь.

"Откуда ты знаешь, что я не сбегу? "

"Поскольку твое имя – не Лезвие, и в действительности ты вовсе не жесткая и страшная. Ты – Трейси Уолш, и ты до смерти боишься." Эндерсон закрыла дверь и пошла в универсам, чтобы купить девочке немного сигарет, а себе большую бутылку минералки. Она понятия не имела, знает ли Трейси вообще что-нибудь, но она знала, что, после того, как она вытащила девчонку из клуба, Адамс хотя бы вспотеет немного. Если бы могла, она бы всех до последнего допросила в клубе. Кроме того, она знала, что Лезвие была в принципе неплохим человеком, который возможно приведет ее к цели.

Купив то, что хотела, Эндерсон вернулась в машину в машину и, не говоря ни слова, направилась к участку. Лезвие бесцельно смотрела в окно, ее руки нервно сжимали колени. Эндерсон увидела, что девушка украдкой вытерла слезу. Для девчонки, которая никогда еще не влипала в неприятности с законом, ситуация наверняка казалась ужасной.

Они остановились перед участком, и Эндерсон вошла первой, кружа по коридорам, пока они не достигли отдела убийств. Она думала поговорить с Лезвием в одной из комнат для допросов так, чтобы та смогла курить, но когда обернулась и увидела ее бледное, вытянутое лицо, то решила, что крошечная комната не подойдет.

"Садись," – предложила Эндерсон. Сама она устроилась за столом Стюарта, поставив на него бутылку минеральной воды и положив сигареты. Она знала, что он бы не возражал, если бы девочка покурила за его столом. Лезвие медленно села на стул напротив. Эндерсон передвинула пачку и зажигалку через стол.

"Подойдут?" – спросила Эндерсон и поднялась, чтобы достать из своего стола файлы и портативный магнитофон, который тут же включила.

"Все в порядке." – Лезвие дрожащими руками открыла пачку Djarums и сунула сигарету в рот. – "Как ты узнала, что я курю? "

"Я много о тебе знаю, Трейси." – Эндерсон вернулась, сев напротив трудной девчонки.

"Меня пугает…, что ты знаешь так много…" – Она зажгла тёмную сигарету и с благодарностью затянулась. Как только сигаретный дым попал в легкие, Лезвие немного расслабилась.

"Ты не возражаешь, если я запишу на пленку нашу беседу?"

Лезвие пожала плечами.

"Ты должна сказать вслух «да» или «нет»."

"Хорошо," – тихо ответила Трейси.

"Давай поговорим о других вещах, которые пугают тебя. Твой босс пугает тебя?

Элизабет Адамс?"

Лезвие пожала плечами и сделала еще одну, приятно пахшую гвоздикой затяжку. Она вытерла свободную руку о свою белую футболку, с надписью "возьми меня в поездку. "

"Ты когда-либо говорила с госпожой Адамс?" – Эндерсон знала, что девочка не относилась к типу женщин, которые нравятся Адамс, и вполне возможно, что эти двое никогда даже не разговаривали. Могло оказаться, что Лезвие была нанята и контролировалось исключительно Кристен Рис.

"Один или два раза." – Девушка явно избегала смотреть на Эндерсон.

"О чем вы говорили? "

Лезвие снова пожала плечами.

"О работе? Вы говорили о работе?"

"Кажется…" – Та порывисто вздохнула.

"Когда в последний раз ты разговаривала с госпожой Адамс?" – Эндерсон, недовольная ходом беседы, открыла файл.

"Вчера…"

"Что случилось вчера?"

"Она подошла ко мне и другим девочкам и сказала нам, чтобы мы не разговаривали с полицейскими"

"Это все? – " Эндерсон вытащила из файлов кое-какие фотографии.

"Ну… одна девочка спросила почему, и Лиз тут же уволила ее…"

Эндерсон подняла глаза и внимательно посмотрела в большие карие глаза напротив.

"Именно поэтому ты так боишься говорить со мной? Из страха потерять работу? '

Лезвие усмехнулась: "Ха. Я полагаю, что уже потеряла работу в ту же секунду, когда уехала с тобой".

"Тогда почему так боишься? "

Она еще раз затянулась, словно это придавало ей храбрости.

"Все это… убийства и другое. Я не знаю ничего об этом. Я думала, что она просто ненавидит полицейских, как и все…"

"Ты не знала, что ее проверяют в связи с убийствами?"

"Нет"

"Даже когда мы задавали вопросы тебе и другим прошлой ночью? Это не навело тебя на такую мысль?"

"Один полицейский спросил меня, говорила ли я когда-либо с Лиз, слышала ли, чтобы она говорила о неких парнях, в общем, вещи подобные этому… Ничего об убийствах."

Эндерсон вздохнула и затем подтолкнула несколько фотографий через стол: "Вот почему мы задаем вопросы, Трейси. Посмотри…"

Лезвие чуть подалась вперед и посмотрела на фотографии с места преступления. "О Боже." – Она прикрыла рот и отвела взгляд.

"Все эти мужчины имели семьи, людей, которые любили их. И всех связывало только одно…" – Эндерсон дождалась, когда девушка вновь посмотрела на нее, прежде чем продолжить – "Они создавали проблемы Элизабет Адамс, и она им угрожала".

Лезвие убрала руку ото рта, и нервно облизнула губы.

"Я… Я не знала, клянусь." – Она вновь посмотрела на фотографии. – "Что с ними случилось, почему они похожи на… "

"Это – то, что случается, когда тело остается на солнце в пустыне. Оно варится вкрутую, как куриное яйцо"

Лезвие вновь прикрыла рот и отвела взгляд: "Убери их, пожалуйста." Эндерсон взяла фото и положила их в файл.

"Давай поговорим кое о чем еще…"

Лезвие снова посмотрела на нее, докуривая сигарету. "И о чем же? "

"Как хорошо ты знаешь Кристен Рис? "

"Крис? Думаю, что довольно хорошо."

Эндерсон выпрямилась на стуле, боясь поверить в удачу.

"Ты знаешь, где она сейчас?"

Лезвие отрицательно покачала головой, когда обдумала вопрос: "Хм, ее не было на работе…"

"Ты слышала что – нибудь о ней, возможно от других девочек?" – Эндерсон принялась нервно щелкать шариковой ручкой.

Лезвие отрицательно покачала головой, но вдруг остановилась: "Кажется, кто-то сказал, что она взяла отгул на следующую ночь после ссоры с Лиз".

"Они ссорились?"

"Да. Той ночью, когда прибыли ваши парни и принялись расспрашивать некоторых из нас. Крис была обижена на хозяйку, и я видела, как она ураганом пронеслась в комнату Лиз, и это был последний раз, когда я видела ее. А затем одна из девочек видела, как она спускалась после этого, вся разобиженная. Она сказала, что слышала, как они спорили…"

"Это все, что ты знаешь? А о чем они спорили?"

Трейси снова покачала головой и погасила сигарету в стеклянной пепельнице на столе: "Никто не слышал, почему они поссорились. Я думаю, что они спорили, как и всегда".

"Как так? "

"Ну, ты знаешь, как обычно бывает между любовникам. Они всегда сучились друг с другом"

"Трейси, это важно. Ты когда-либо видела кого-то еще говорящего с Крис и Лиз? Проводящего время с ними? "

Она задумалась на мгновение, а затем отрицательно покачала головой: "Да нет, никого".

"У Крис была подруга? "

"Нет. Она всегда была одержима Лиз. Иногда ночами она встречалась с кем-то, чтобы перепихнуться, но ничего серьезного."

Эндерсон кивнула, принимая ее ответ.

"Ты когда-либо была в квартире Крис? "

"Хм. А что с ней? " Девушка коснулась своего серебряного кольца с черепом и принялась крутить его вокруг пальца.

"Она пропала, Трейси. И мы думаем, что она связана с этими убийствами."

"Крис? Я не знаю. Я не могу представить ее делающую это тем парням…"

Эндерсон снова вздохнула и потерла виски., потом потянулась и выключила магнитофон. Она пристально смотрела на беззащитную девятнадцатилетнюю девушку, такую бледную и испуганную, сидящую на стуле напротив нее. Единственное, что Трейси сделала, так это еще больше убедила Эндерсон в том, что Адамс причастна к исчезновению Кристен Рис.

Ее сотовый телефон зазвонил и завибрировал на поясе. Она отцепила его от держателя и с щелчком открыла.

"Эндерсон. "

"Это – Стюарт," – прохрипел детектив возбужденно. – "Ты нужна нам в квартире Рис."

"Почему, что произошло? " – Она еще не была до конца уверена, что закончила с Лезвием.

"Мы нашли гребаный золотой рудник, вот что произошло!"

"Что? " – Она заткнула свободное ухо пальцем, чтобы лучше слышать его.

"Позади одной из ее вентиляционных отдушин, мы нашли все: нож, транквилизатор и, черт возьми, оружие, из которого стреляли! "

Эндерсон почувствовала, как от выброса адреналина ее кровь буквально вскипает.

"Я буду сейчас же." – Она закрыла телефон и прицепила его назад к поясу.

"Теперь я могу идти? " – спросила Лезвие, услышав конец телефонного разговора.

"Да, ты можешь идти. Я подвезу тебя домой"