Патрисия была почти без сил, когда приехала домой и вылезла из машины.

“Это правда?”

“О, мой Бог”. – Эндерсон в испуге схватилась за грудь, а затем с облегчением выдохнула. – “Ты до чертиков испугала меня, Мак”, – отдышавшись, произнесла Патрисия.

Она только что вернулась домой после обследования места преступления их последней жертвы. Это была длинная ночь.

“Извини”. – Эрин приблизилась к ней, отходя от края дороги.

“Что, правда?” – Патрисия сняла свои солнцезащитные очки и посмотрела на нее, прищурившись от яркого солнечного света.

“То, что произошло еще одно убийство? Это как-то связанно с Джиллеттом?”

“Да”. – Патрисия внимательно посмотрела на нее. Эрин выглядела бледной от усталости и явно была растеряна.

“Правда, что жертва связана с Лиз?”

“Да”.

Казалось, тело Эрин обмякло, но она старалась удержаться на ногах.

“Кто? Кто это был?”

“Мы пытались тебя найти”, – произнесла Патрисия. – “Но тебя никто не видел. Адамс не хочет с нами не разговаривать”. – Патрисия сделала шаг в сторону Эрин, видя, что та готова вот-вот упасть. – “Мак, ты в порядке?”

“Только, пожалуйста, скажи мне. Кто это был?”

“Это – Энтвон Де Маро”.

“О, Боже”. – Эрин едва не упала, но в самый последний момент, Патрисия успела подхватить ее.

“Пошли”, – сказала она, – “нальем тебе чего-нибудь выпить”.

Она помогла ей войти в дом, где сработала система безопасности и подала звуковой сигнал. Терьер Эндерсон – Джек, учуял их запах и встал, потягиваясь на своей небольшой кровати в углу. Патрисия поспешно ввела код, отключая новую систему безопасности, которую не так давно установила в своем доме. Сильное чувство дежа – вю охватило ее, когда она смотрела, как Эрин встала коленями на испанскую плитку, чтобы погладить Джека. Это уже было, причем, не так давно. Ее сердце учащенно забилось, когда она вспомнила ту грозовую ночь, когда Трейси Уолш и Джей Адамс ворвались в ее дом.

Эрин выпрямилась и посмотрела на нее так, будто знала, о чем та думает.

“Ты установила сигнализацию?”

Патрисия попыталась улыбнуться. Она должна оставить прошлое позади. Но это было нелегко, особенно, когда оно смотрит тебе прямо в лицо.

“Ты не против того, что я здесь? Я имею в виду, после всего, что случилось”. – Эрин покачала головой, как – будто была расстроена даже своим вопросом. Она направилась к двери. – “Напрасно я пришла к тебе”.

Патрисия протянула к ней руку. У нее были такие смешанные чувства к Эрин, которые к тому же она никогда не могла понять. Но она не могла позволить ей уйти. Не тогда, когда она выглядела так, словно может рухнуть в любой момент.

“Все нормально”, – сказала она с облегчением, когда Эрин позволила проводить себя в гостиную.

Патрисия помогла ей опуститься на кожаный диван и оставила ее с наедине с любвеобильным Джеком. Теперь, испытав преднамеренное нападение на своей собственной территории, она была твердо убеждена, что даже с включенной сигнализацией, необходимо держать двери и окна всегда запертыми.

Проверив безопасность дома, она налила в стаканы холодного чая и села на диван рядом с Эрин.

“Мак, ты чем – то взволнована?”

Она понятия не имела, где и с кем была Эрин. На ней не было видно никаких физических отметин, но боль, как она знала, могла таиться глубоко внутри. Эрин выглядела полностью обессиленной и казалась едва способной держаться вертикально. Как, если бы, она была рисунком на странице, и художник просто провел по нему рукой, и размазал его.

“Я в порядке”. – Эрин взяла чай и стала пить его небольшими глотками, одновременно с этим, поглаживая Джека по голове. Он лизнул ее руку, а затем бросился в кухню и они услышали, как он, словно ракета, вылетел через свою собачью дверь.

Эрин рассмеялась.

“Я забыла, насколько сильно люблю его”. – Она притихла.

Патрисия подумывала задать ей вопрос, не дающий ей покоя: где же Лиз? Но она ощущала напряжение Эрин. Любое дополнительное давление могло отпугнуть ее.

Эрин улыбнулась, ее подбородок задрался вверх.

“Глядя на него, я понимаю, как соскучилась по доберманам. Ты знала, что Лиз назвала их в честь собак из сериала про «Частного детектива Магнума»?” – Когда Патрисия не ответила, она продолжила. – “У Хиггинса было два добермана. Зевс и Аполлон. Лиз очень нравился этот сериал и, когда она завела своих собак, то вспомнила об этом фильме. Только своих она назвала Зевс и Арес, поскольку один из щенков был очень уж воинственным”. – Эрин снова уставилась в пространство и замолчала.

Патрисия сдержалась от желания облить Адамс грязью.

“Я не знала, что Лиз смотрит телевизор”.

Эрин встретилась с ней взглядом.

“Иногда, в детстве, это было ее единственным спасением. После того, что случилось в лесу, она и Джей не слишком часто покидали дом. Джей начала страдать агорафобией (агорафобия – боязнь открытого пространства), и Лиз не хотела оставлять ее одну”.

“Что произошло в лесу?”

Эрин выглядела немного удивленной.

“Ты хочешь сказать, что до сих пор не знаешь?”

Патрисия почувствовала, что начинает злиться. Она никогда не понимала тесной связи между Джей и Лиз.

“Откуда нам прикажешь знать это, когда с нами не хотят сотрудничать?”

“Ты и меня включаешь в это заявление, не так ли?”

“Да”.

Эрин лгала и многое скрыла от отдела. Патрисия пыталась простить ее, но, все еще, испытывала некоторое негодование и гнев.

“Я сожалею”, – произнесла Эрин.

“Вот как?”

Эрин заерзала на диване.

“Разумеется”.

“Тогда расскажи мне о том, что случилось в лесу”.

Эрин закашлялась.

“Это – не моя история”.

“Ради Бога, Мак”. – Патрисия встала, явно расстроившись.

Когда Эрин и Лиз рассказали им "все" в прошлом году, они не упомянули, почему в Аркане штата Алабама, имя Адамс было либо неизвестно, либо очень засекречено. С самого начала Патрисия подозревала, что есть другая история. Каждая семья хранила свои тайны. Возможно, их тайна объяснила бы, почему Джей готова была сделать все что угодно для Лиз. И наоборот.

“Послушай, что случилось с Джей и Лиззи – это их детство, их память, их кошмар. Не мои. Я не могу говорить об этом за их спиной”.

“Но все это имеет отношение к тому, что происходит сейчас”.

Эрин посмотрела в сторону.

“Я так не думаю”.

“Ерунда”.

“Это трудно для меня”.

“Речь не о тебе, Мак. Речь идет об убийстве. Где, черт побери, Джей?”

Джек вернулся, быстро вскочив на колени Эрин. Она медленно погладила его по спине.

“Я не знаю, где она”. – Эрин встретилась взглядом с Патрисией. – “Я клянусь, что не знаю”. – Она продолжала поглаживать Джека. Ее лицо стало отрешенным, как – будто мех собаки гипнотизировал и успокаивал ее.

Патрисия вздохнула.

“Мак?”

“Извини, просто я так… потеряна”.- Она начала плакать. – “Я ездила вокруг. И размышляла”.

Патрисия задала вопрос, который напрашивался сам собой:

“Что происходит с Лиз?”

Она знала, что Эрин не было с ней этой ночью. Адамс отказалась помогать им прошлой ночью, посылая их куда подальше и угрожая насилием. Когда они поинтересовались, где Эрин, она едва не оторвала им головы. Эта вспышка гнева привела к тому, что ее посадили на ночь в тюрьму, где она отказалась отвечать на любые вопросы. Как всегда неожиданно приехала Кармайкл, но, на сей раз, у нее не было никакой пленки в качестве доказательства алиби Лиз. Адамс выпустили лишь потому, что у них не было на нее ничего существенного и они не имели права дольше задерживать ее.

“Я ушла от нее”, – сказала Эрин.

Признание шокировало Патрисию. Совсем недавно Эрин стояла перед ней и отделом и защищала Адамс. Мысль, что их отношения могут иметь проблемы или полностью распасться, была почти невероятной.

“Мне жаль”. – Патрисия не знала, что еще сказать. Несмотря на то, что она ненавидела Адамс и хотела, чтобы Эрин была ее девушкой, она, действительно, чувствовала себя не в своей тарелке.

Эрин подняла голову, ее глаза были влажными от слез.

“Разве ты не хочешь сказать, 'я же тебе говорила’?”

“Я… ”

Почему она не скажет это? Эрин наблюдала за ней, ожидая.

“Я не хочу видеть твою боль”.

“Да, ну что ж. И ты была права”.

“Я не хочу быть правой. Это все не так”.

Наблюдая за плачущей Эрин, Патрисия поняла, что она, все еще, заботиться о ней. Эрин сейчас было больно и в этом была виновата Адамс. Желание ей как-то помочь активизировалось с новой силой.

“Почему ты уехала от нее?”

Эрин долгое время не отвечала. Когда же это произошло, ее пепельное лицо было слишком взволнованным.

“Я не думаю, что по-настоящему знаю ее”.

Патрисия почувствовала, как ее желудок подпрыгнул к груди, словно она спускалась с американской горки.

“Ты нашла что-то связывающее ее с этими убийствами?”

“Нет”.

Патрисия тяжело вздохнула.

“Ты уверена?”

Эрин кивнула.

“Может она странно себя ведет, но она не убивает людей”.

“Как это странно? Расскажи, возможно, это важно для меня. То, что ты считаешь несущественным, может относиться к этому делу”.

“Ты думаешь, что я этого не знаю?”

“Что ты знаешь, Мак? Ты все еще что-то скрываешь от меня”.

“Что ты хочешь, чтобы я сказала тебе?”

“Правду!”

“Ты хочешь знать правду? Хорошо, вот она”. – Эрин встала, ее суставы побелели, когда она сжала кулаки. – “Лиз странно себя ведет. Она не ест, не спит. И не говорит мне, в чем причина. Мы спорим по любому поводу”. – Она слегка покачнулась и Патрисия встала, чтобы удержать ее, но Эрин отмахнулась от протянутой руки. – “Прошлым вечером я поймала ее танцующей с другой женщиной. Они флиртовали. Они почти трахались передо мной. Так что я пошла домой и упаковала свои чемоданы”.

“Я понятия не имела об этом”, – пробормотала Патрисия, скорее для себя, чем для Эрин. Они преднамеренно оказали давление на Адамс, надеясь ее сломить и выбить из нее признание о местонахождении Джей. Патрисии и в голову не пришло, что это может создать проблемы для Эрин.

“Откуда тебе знать? Мы больше не друзья”.

Уязвленная, Патрисия сказала:

“Ты ошибаешься, Мак. Я никогда не переставала быть твоим другом”.

Эрин вытерла глаза и ее лицо смягчилось.

“Вот, я нашла этот номер”. – Она порылась в кармане и вытащила свернутый листок. – “Это было в сейфе в шкафу. Я запомнила его и, на всякий случай, записала”. – Она развернула листок и передала его Патрисии. – “А еще я нашла старую фотографию Лиз и Джей, и большую сумму наличными”.

“Это номер спутникового телефона”. – Сердце Патрисии пустилось вскачь.

“Я думаю, что она знает, где Джей”, – сказала Эрин слабым, печальным голосом. – “Все это время она знала это и не говорила мне. Я думала, что она мне все рассказывает. То, что никогда не говорит кому-либо еще. Как ты думаешь, почему она не рассказала мне об этом?”

“Пошли”, – сказала Патрисия. – “Давай положим тебя в постель, прежде чем ты свалишься без чувств”.

Осторожно и очень аккуратно, Патрисия повела ее по коридору к гостевой спальне. Она помогла ей сесть на кровать и сняла с нее туфли. Эрин откинулась на подушки, когда Эндерсон накрыла ее легким одеялом.

“Отдохни”, – мягко произнесла Патрисия. – “Когда ты проснешься, мы с тобой продолжим наш разговор”.

Джек вскочил на кровать и устроился рядом с Эрин. Патрисия несколько секунд стояла и наблюдала за ними перед тем, как оставить комнату. Глубоко задумавшись, она направилась к своему кабинету, уставившись на телефонный номер в руке.

Наконец-то. Путь, ведущий ее к Джей Адамс.

***

Лиз сидела на двуспальной кровати и медленно листала журнал, пестрящий фотографиями с побережья Карибского моря. Эрин загнула уголки на многих страницах, надеясь, что скоро они смогут сбежать от всех и пожениться в тропическом раю. Лиз охотно дала ей обещание и позволила Эрин выбирать, куда бы та хотела отправиться в свадебное путешествие. Она все еще помнила, как искрились зеленые глаза Эрин, когда они говорили об их совместных планах. Казалось, что она была не в состоянии думать о чем-либо еще, кроме как о предстоящей свадьбе.

Но мечты отодвинули в сторону, словно журнал, который Эрин оставила на полу. Лиз смогла истолковать это сообщение по-своему: их любовь выброшена на помойку. Она проклинала себя за это. Она должна была жениться на ней еще тогда, год назад, но, как всегда, была слишком сосредоточена на себе, ставя свой бизнес выше их отношений. Эрин же никогда не жаловалась. Более того, вместо этого она всегда старалась ей помочь.

Поскольку, она любила меня.

Лиз вытерла непрошеную слезу, когда осмотрела свою комнату. Выдвинутые ящики, словно беззубые пасти, были пустыми. Эрин взяла свою подушку, оставив постель разобранной. Она ушла. Ничто и никогда не ранило ее так сильно. Лиз чувствовала себя столь же пустой, как эта комната – пустой раковиной, лишенной своей жемчужины.

Она поднялась и рассеянно потерла свои запястья. Они, все еще, болели – это были последствия прошлой ночи. Наручники были слишком тесными и оставались на ней до тех пор, пока ее не впихнули в переполненную камеру. Но ей было все равно. Ей хотелось лишь одного – убить большого, грубого полицейского, который отпустил комментарий об Эрин. Он спросил ее о том, где та была и трахались ли они в бассейне. Тогда, увидев выражение ее лица, он изменил тактику словесного нападения.

“Вполне возможно, что ты трахнула кого-то еще, и она пригрозила уйти от тебя”. – Злорадствовал он. – “А может ты убила ее, как убила тех мужчин? Да, скорее всего, так и было. Она узнала правду, и тебе пришлось убить ее”.

Лиз набросилась на него, желая перегрызть ему горло и вырвать поганый язык. Она знала, как это сделать. За многолетние тренировки в различных единоборствах ее хорошо обучили, как убивать. Но также, ее обучили, как защищать себя. Если бы другой полицейский не удержал ее, то она вряд ли смогла бы остановиться.

А теперь Эрин ушла. Она оставила ее. Лиз вспомнила о книге Патрисии. Тайсону не потребовалось много времени, чтобы подтвердить то, что машина Эрин была припаркована у дома детектива. Возможно, Эрин сейчас была там, где ей и следовало быть.

Лиз посмотрела на шкаф и заметила пустые вешалки. Ее душа чувствовала то же самое – разорванная, оголенная и пустая, словно скелет. Это все, чем она была теперь. Обглоданными костями.

Она сдвинула свою одежду, чтобы открыть сейф. Тело Энтвона было найдено рядом с ее домом. Она вздрогнула, когда поворачивала диск со шкалой. Ее рука дрожала, когда она развернула листок, чтобы посмотреть на фотографию. Вернувшись в комнату, она взяла свой спутниковый телефон и набрала номер.

***

Вспышка.

Патрисия моргнула, ослепленная вспышкой яркого света. Гэри Джакобс, перемещаясь вокруг металлической каталки, делал снимки мертвого тела.

Вспышка, еще одна.

“Энтвон Де Маро. Двадцативосьмилетний мужчина. Метр семьдесят восемь. Семьдесят девять килограмм, афро-американец”. – Она сделала паузу, разглядывая его голое тело. – “В превосходной физической форме. Хорошо откормленный, хотя и тонковат в кости. Лобковые волосы аккуратно подстрижены. Головка члена пронзена одним маленьким полукольцом. Четыре ножевые раны в половой области, две с боку члена и две на яичках. Других видимых ран визуально не наблюдается. Кажется, что все ушибы и ссадины, находятся на шее”.

Гэри взял крупным планом шею и сделал еще несколько снимков.

“Существенные отметины спереди и по бокам шеи. Причиной смерти явилось удушение”. – Она уставилась на фиолетово – красноватые отметины. Пятна были расположены на разном уровне, и, казалось, что на верхней части шеи была нарисована демоническая усмешка.

Странгуляционная борозда была сделана чем-то другим, но не рукой. Убийца душил Де Маро не один раз.

Гэри держал голову убитого, затянутой в латекс рукой, и поворачивал ее из стороны в сторону.

“Убили точно так же, как Джиллетта”, – произнес он. Лицо его было серьезным, он по привычке жевал внутреннюю сторону своей нижней губы, как делал всегда, когда напряженно думал о чем-то важном.

Патрисия нажала на паузу на диктофоне и глубоко вздохнула воздух, благодарная Гэри за его одеколон.

“Возможно, в повторном удушение не было необходимости. Возможно, он специально мучил их”. – Она представила эту картину в своей голове. – “Он душил их снова и снова. Сначала шнуром или веревкой, как здесь”, – предположила она, показывая на более тонкие отметины, расположенные выше следов от пальцев. – “Затем он использовал руки. Или, возможно, наоборот. Но моя интуиция подсказывает мне, что он, вероятно, предпочел приканчивать их руками”.

Гэри поднял руку молодого человека.

“Он не пытался сопротивляться”. – Пальцы были без синяков и ссадин, ногти чистые и неповрежденные, так же, как у Джиллетта.

“Ему, вероятно, ввели наркотик”. – Она внимательно изучала тело, осматривая кожу, всю, до последнего дюйма. Он уже был тщательно обыскан на трассеологические доказательства, и все найденное было направлено в лабораторию на анализ, вместе с его одеждой. Теперь они ждали результатов.

“Он, должно быть, был почти без сознания, поэтому не сопротивлялся, когда его душили”.

“Что нашли в крови у Джиллетта? Экстази?” – Она знала ответ, но нуждалась в подтверждении. Они часто размышляли вслух.

“Да. Но недостаточное количество, которое может привести к бессознательному состоянию”.

“Итак, я думаю, что Де Маро дали наркотик. Наш убийца слегка расслабляет его экстази, а затем душит. По какой-то причине наши жертвы не пытаются сопротивляться. Нет никаких признаков, что их руки были связаны. Затем, испытывая гнев или, в некотором роде, играя роль подражателя, наш убийца наносит удар в его половую область уже после того, как жертва мертва”.

Она поднесла диктофон ко рту.

“Но почему? Почему жертвы не сопротивлялись? Или это было эротическое удушье? Если так, зачем тогда колоть половые органы?”

“Этот вопрос тянет на миллион долларов”, – сказал коронер, доктор Нэт Берроуз, войдя в комнату.

Патрисия не так давно познакомилась с Нэтом, но ей было хорошо известно его чувство юмора, склонное к злым насмешкам, рождаемым его острым умом. Он был высоким, худым мужчиной с темно-загорелой кожей и заразительной улыбкой, лысой макушкой с густыми, кудрявыми волосами по бокам, значительно посеребренными сединой. Его ботинки были закрыты хирургическими бахилами и мягко шаркали по полу, стоило ему сдвинуться с места и встать рядом с телом. Он уже был без хирургического халата, когда пришел поговорить с ними.

Патрисия почувствовала запах мыла, исходящий от его рук. Он отдавал предпочтение женьшеню, и она спросила у него, что это за запах, потому что ей понравился его аромат. В его присутствии она расслабилась, довольная, что они скоро закончат эту процедуру. Она ненавидела это место, и никогда не могла свыкнуться с мыслью, что это последнее пристанище для многих, некогда живых людей. Они находились в большой задней комнате, служившей холодильником, полном металлических ящиков, в которых хранились замороженные тела. Целые шкафы для мертвых. Здесь никого не резали, не пилили, не разбирали на кусочки и не спускали кровь. Тела, которые были здесь, уже прошли через все эти процедуры. Де Маро не был исключением – большая “Y”, словно нарисованная на его груди и животе, делала его похожим на грубо сшитый большой бейсбольный мяч из человеческой кожи.

Нэт склонился над каталкой, одну руку положив себе на грудь, в то время как другая рука, поглаживала легкую щетину на лице. Он устало покачал головой.

“Бедняга”.

“Есть что-нибудь интересное, Нэт?” – поинтересовался Гэри.

Их работа была проста и однообразна. Они осматривали и фотографировали тело. Затем, в зависимости от того, было ли у него время, к ним приходил Нэт и рассказывал о результатах вскрытия. Если же у него не было свободного времени, им приходилось довольствоваться распечатанной версией его отчета. Коронер, работавший до Нэта, никогда не жертвовал своим временем, предпочитая работать, исключительно, со своими тихими пациентами, оставляя деловые отношения с живыми своим сотрудникам. Патрисия была благодарна, что кто-то более общительный и желающий оказать помощь, присоединялся к ним. Сегодня им очень повезло. У Нэта было время.

Она включила свой диктофон и записывала наблюдения Нэта, которыми он охотно делился, не нуждаясь в письменном отчете. Он засунул руки в глубокие карманы своего поношенного халата. Халат и мягкие вельветовые штаны, были той одеждой, которую он всегда носил, когда встречал их в холодильнике.

“Ну, давайте посмотрим… вы знаете о способе убийства, не так ли?”

Патрисия кивнула.

“Он был задушен, возможно, ему заранее ввели наркотики, поскольку отсутствуют следы борьбы. И вскоре после смерти был выброшен в пустыне”.

“Да, все верно”. – Нэт начал двигаться.

Гэри отступил, позволяя доктору кружить вокруг тела, что он обычно делал, рассказывая о результатах вскрытия. Создавалось ощущение, что он намеренно заводил себя.

“Тело было очень чистым, несмотря на то, что ему были нанесены ножевые ранения. Скорее всего, они слегка кровоточили, поскольку раны были нанесены посмертно. Но небольшое количество крови на нем, все же осталось. Несколько небольших пятен остались на нижнем белье”. – Он встретился глазами с Патрисией, но не остановился. – “В течение последних двадцати четырех часов до момента смерти он был сексуально активен”.

“На нем осталась сперма?” – Боже, ДНК. Она затаила дыхание.

“Нет, ничего подобного. Были, как и в случае с Джиллеттом – небольшие ссадины внутри и снаружи прямой кишки”.

Она кивнула. Информация была полезна, но она уже выяснила, что оба мужчины вели активную сексуальную жизнь.

“Существует кое-что, что как я думаю, вы найдете интересным… И именно поэтому я вам позвонил”.

Он передвинулся к длинной нержавеющей столешнице у боковой стены, где взял перчатки. Возвращаясь назад к телу, он продолжал:

“Вы помните маленькое распятие на Джиллетте?”

“Татуировка?”- У Джиллетта их было несколько.

Нэт что-то тихо буркнул, когда поднял Де Маро, чтобы показать детективам его спину.

"Мы обнаружили маленькое распятие на спине Джиллетта, которое приняли за татуировку. Но когда мы обмыли тело после вскрытия, краска поблекла. Это было нарисовано. Мой секретарь позвонил в ваш полицейский участок, чтобы поставить вас в известность. Я не был уверен, насколько это существенно для вас".

Гэри кивнул.

"Да, я помню этот разговор. Теперь, похоже, все так и есть".

"Давайте посмотрим", – сказал Нэт, все еще придерживая тело.

Патриция быстро подкатила лампу для обследования и включила ее. Распятие было нарисовано на коже в нижней части спины. Чернила стерлись, как – будто их смыли.

"Пресвятая Богородица". – Гэри наклонился, чтобы сделать снимок.

Нэт громко рассмеялся.

"Можно и так сказать". – Он коснулся креста пальцем. – "Это, определенно, нарисовано".

"Теперь абсолютно нет никаких сомнений", – сказала Патриция. – "Мы получили еще одного серийного убийцу".