Когда санитары уносили Ингу Йонссон, жизнь в ней едва теплилась.

- Мы попозже заедем в больницу и наведем справки,- сказал Хольмберг.

- O'key, as you like it , - отозвался один из санитаров. Он изучал английский в вечерней гимназии.- Договаривайтесь с врачом. Наше дело маленькое - отвезти.

- Хамлюга, - буркнул Улофссон.

- Чего?

- Иди, иди…

Санитары направились к выходу.

- Думаешь, это связано с тем? - спросил Хольмберг.- С убийством Фрома и выстрелом в Бенгта?

- Не знаю, но, похоже, спланировано из рук вон плохо, вернее, не спланировано вообще. И способ другой, и пули нет. Правда, убийца не машина, кто его знает, может, он действовал импульсивно, совсем не так, как задумал. Наверное, не хотел стрелять в доме и потом удирать во все лопатки.

- Или, может, стрелять было несподручно, вот он с отчаяния и пошел на такое.

- Вполне возможно. Но откуда ей было знать, чего опасается наш стрелок?

- Это известно только ему… и ей…

- Да, но ты же видел кофейные чашки. Две нетронутые чашки.

Этот хромой малый… Инга Йонссон знала убийцу, так, что ли? Он был ее любовником?

- И знала ли она в таком случае, что он убийца?

- А это мысль. Вдруг ей стало известно…

- Мне обо всем сообщили,- сказал рыжеусый мужчина, поднимавшийся вверх по лестнице. Это был не кто иной, как Эмиль Удин.

- Привет,- поздоровался Хольмберг.

- Ну, как она? Очухается?

Хольмберг рассказал, как они ее нашли, и описал ее состояние.

- Гм… ага… Паршиво, конечно. Она ведь знала кое-что очень для нас полезное. Эх, надо было все из нее вытянуть потихоньку. Будь я проклят!

Хольмбергу вдруг стало смешно, и он едва не расхохотался.

- Она ведь пока жива,- брякнул Улофссон.

- Верно… Но долго ли она протянет?

Удин, похоже, заметил, что его держат на расстоянии.

- Чего не знаю, того не знаю. Но если она все-таки очнется, то сможет рассказать, что ей известно.

- Что же будем делать?

- Ты старший, тебе и решать. Что касается нас, мы хотели съездить во фромовскую контору, вот только дождемся ребят из НТО. Они займутся квартирой.

- А зачем вы туда собираетесь?

- Просмотрим материалы, которые должны были получить от Инги Йонссон,- заявления соискателей.

- Что ж, дело нужное. Поезжайте. Кстати, я получил сообщение о краже с оружейного склада. Сигнал поступил откуда-то из Фурулунда - черт его знает, где это.

- Под Лундом,- сказал Улофссон.

- Вот как. Под Лундом, значит. На прошлой неделе там была кража.

- Вспомнил.- перебил Хольмберг.- Я видел этот рапорт.

- Исчез один пистолет,- продолжал Удин.- Там хранится оружие «хемверна» . Недосчитались пистолета системы «М-40». Забавное совпаденьице, а?

- Чертовски забавное.

- Склад размещен на чердаке старого паровозного депо, а остальную часть здания занимает молодежный клуб. Грабитель влез на крышу, разбил слуховое окно и выдавил защитную пластину, расположенную под стеклом, после чего ему осталось только скользнуть внутрь. Взломаны три шкафа. В одном были гранатометы, в другом - маузеры, а из третьего он забрал «М-40».

- И боеприпасы тоже там? - спросил Улофссон.

- Боеприпасов там нет.

- Теперь я вспомнил,- сказал Хольмберг.- И что же, в этом бывшем депо и сейчас склад оружия, и молодежный клуб? Хорошенькое соседство!

- Нет, как только обнаружилась кража… кроме «хемверна», ни одна душа про склад не знала… они сразу увезли свое хозяйство.

- Та-ак,- протянул Хольмберг.- Прямо фантастика, а? Склад оружия и молодежный клуб в старом депо. Ну «хемверн», ну вояки!..

- Гм. А еще у меня был любопытный разговор с женой Турена,- вставил Удин.

Неужто он и к ней приставал? - подумал Улофссон.

- И что же ты узнал?

- Да так, всего помаленьку. О Турене как человеке. Между прочим, отличная у них такса. Знаете, ее Сарделькой зовут.

- Конечно, знаем.

- И, правда, вылитая сарделька…

Год назад Турены купили щенка - Соне очень понравились его глаза. Большие, карие. Сарделька стала в доме вместо ребенка.

Все управление знало, до чего Сарделька избаловалась.

Первые три месяца Турен только и делал, что бранил эту чертову собаку, которую Соня невероятно распустила.

Но вот однажды ночью Сарделька залаяла. Турен встал и пошел искать собаку: раз не умеешь ночью помалкивать, пеняй на себя - удавлю! Грабителя он успел увидеть только со спины. С тех самых пор Турен перестал поносить и Сардельку, и Сонино чуть ли не материнское отношение к ней.

- Да высморкайся ты, в конце-то концов! - послышался на лестнице голос Бекмана.

Курт Линдваль страдал весенним насморком и поминутно шмыгал носом.

- Я и так все время сморкаюсь…

- Ага, вот и вы. Принимайтесь за работу,- сказал Хольмберг.- Мы пока смотаем в рекламное бюро.

- Ладно.

- Ну а я съезжу в больницу, погляжу, как там Инга Йонссон,- сказал Удин.