Кристофер Хитченс, Саддам Хусейн и религия
(8 июня 2007 года)
Весной 2007 года вышла в свет книга Кристофера Хитченса (Christopher Hitchens) под названием «Бог не велик». Книга — компиляция множества зверств, совершенных во имя Господа последователями различных религий на протяжении столетий. Как утверждается в книге, их больше, чем аналогичных зверств в мире светском. Ужасы под покровом святости творятся и сегодня, возможно, более страшные, чем когда-либо. Если бы состоявшиеся и несостоявшиеся лидеры Ливана, Пакистана, Соединенных Штатов, Израиля, Палестины, Афганистана, Сомали и некоторых других стран были светскими гуманистами, наш бедный Старый Свет не казался адом с другой планеты. Организованной религии есть за что отвечать.
Я особенно не возражаю против общей темы книги Хитченса. Но когда я впервые прочитал отзыв на нее, то задался вопросом, почему автор так обошелся с Саддамом Хусейном и его светским правительством в Ираке. Да, это человек, который был однозначным злодеем, но вовсе не религиозным фанатиком. Для Хитченса проблема состояла в следующем: будучи горячим сторонником войны США против Ирака, он должен был рассеять представление, что Соединенные Штаты свергли светское правительство. Хитченс, однако, придумал простое, но изящное решение: он сделал Саддама и его режим религиозными! В частности, он пишет: Саддам «преподносил свою власть… как власть благочестивого сторонника джихада (против которого не выступаем ни он, ни я). Те, кто считает его режим светским, заблуждаются».
Законы исламского шариата действуют теперь во многих частях Ирака. Имеются многочисленные страшные примеры их применения против молодых людей и женщин за общение друг с другом, манеру одеваться, музыку, танцы и прочее. Возросло число убийств в семьях на религиозной почве.
Подвергаются серьезным нападениям многие культовые сооружения других конфессий, в том числе христиан-ассирийцев.
Подобные явления почти не происходили при Саддаме Хусейне, когда шииты и сунниты регулярно вступали в браки, а тысячам мусульман не нужно было бежать из Ирака, спасаясь от других мусульман, так же как и евреям или христианам (в последний год своего пребывания у власти Саддам Хусейн чаще, чем ранее, говорил на религиозные темы, но это, казалось, было всего лишь реакцией на гнев, вызванный в Ираке и других районах Ближнего Востока войной Вашингтона против террора).
Вот что породило хитченсовское «О, какая прекрасная война!». Для такого человека, как он, ирония могла бы быть невыносимой, если бы его не спасло непризнание.
Не прошел незамеченным тот факт, что режим Саддама Хусейна был не единственным светским правительством, свергнутым Соединенными Штатами, на смену которому приходили очень религиозные деятели. В Афганистане в 1980-е и в начале 1990-х годов США тайно руководили низвержением «коммунистического» правительства, что привело к власти исламских фундаменталистов, из числа которых появился «Талибан». Империалистическим фундаменталистам также есть за что отвечать.
Вы можете любить вашу маму, наслаждаться яблочным пирогом, размахивать американским флагом, но если вы не верите в Бога, то вы — треклятый подрывной элемент
В исследовании, проведенном в 2006 году кафедрой социологии Университета Миннесоты, атеистов называют «меньшинством Америки, в наименьшей степени заслуживающим доверия». Университетские исследователи выявили, что в вопросах «разделения взглядов на американское общество» американцы ставят атеистов ниже мусульман, недавних иммигрантов, гомосексуалистов и других групп меньшинств.
Атеисты — это также то меньшинство, представителей которого большая часть американцев не желала бы видеть в качестве супругов своих детей. Исследователи делают вывод, что атеисты представляют собой «явное исключение из правила повышения социальной терпимости за прошедшие 30 лет», на которых она распространяется.
Многие респонденты связывают атеизм с целым рядом нарушений норм морали — от преступного поведения до необузданного материализма и культурной исключительности. За полученными результатами исследования кроются предположения относительно вероятного морального упадка и социальной анархии. «Американцы полагают, что со своими согражданами у них больше общего, чем просто правила и процедуры. Общим у них является понимание того, что правильно, а что нет. В основу наших изысканий положено представление об атеистах как корыстных людях, которые не озабочены собственной общественной полезностью».
Без комментариев. Я был политическим активистом на протяжении более сорока лет. Я участвовал в маршах, боролся и издавал еженедельные газеты бок о бок с атеистами и агностиками, которые рисковали попасть в тюрьму, подвергнуться зверствам полицейских и при этом демонстрировали гораздо большее стремление приносить пользу обществу, а не чему-то другому. Необузданный материализм? Едва ли. Многие атеисты называют это светским гуманизмом.
Вы не найдете сообщений о толпах атеистов, забрасывающих кого-либо камнями, уничтожающих или оскорбляющих других людей, которые не разделяют их неверие в Бога. Никогда. Но это то, что делают верующие по всему миру.
Изображенное здесь общественное мнение частично отличается от того облика «безбожного атеистического коммуниста», который насаждался очень многим американцам в период холодной войны. Но, я думаю, еще более существенным, чем это, является укоренившееся чувство ненадежности, даже угрозы, которую атеисты могут привнести в различные религии, ставя вопрос, сознательно или подсознательно, о сути их веры и образе жизни.
Вы, наверное, задаетесь вопросом, как и я, почему этот мир стал так невыносимо жесток, коррумпирован, несправедлив и глуп. Опустился ли он до этого случайно или это было предопределено? Для ответа достаточно поверить в Бога. Или в дьявола.
Американские мусульмане и другие консерваторы
В марте 2006 года я согласился выступить в дискуссии на собрании Американо-арабского комитета по борьбе с дискриминацией, которое должно было состояться в Вашингтоне в июне. Тема называлась «Америка, империя, демократия и Ближний Восток». Но кто-то в комитете, очевидно, сообразил, что я тот, чью книгу в январе рекомендовал к прочтению Усама бен Ладен. Они попытались отменить мое выступление под надуманным предлогом. Я возразил, назвав их трусами. Они смягчились, затем опять передумали, сказав мне, что «все места для журналистов на собрании заняты». Они обнаружили, что мест нет, спустя два месяца после нашей договоренности и подтверждения моего участия.
Американские мусульмане очень консервативны. 72 процента из них голосовали в 2000 году за Джорджа Буша, прежде чем они познали вкус его полицейского государства. Университетские чиновники также консервативны или легко могут быть запуганы консервативными организациями университета, которые являются частью хорошо профинансированной национальной кампании — вспомните проект «Кампус Уотч» Дэвида Горовица (David Horowitz, Campus Watch). За эти шесть лет, прошедшие после упоминания Усамой бен Ладеном моей книги, у меня фактически не было ни одного выступления перед университетской аудиторией, по сравнению с пятью — десятью ежегодными выступлениями до того. В нескольких случаях студенты пытались устраивать для меня какие-то мероприятия, но не могли убедить своих руководителей.
Калифорнийское агентство «Спикаут» (Speakout), которое рассказывает о прогрессивных выступлениях в университетских городках, сообщило мне, что группам типа Горовица удается вмешиваться в их дела.
Богохульники и герои
В январе 2011 года в Пакистане был убит Салман Тазир (Salman Taseer), губернатор Пенджаба и член светской пакистанской народной партии. Человека, который убил его, Мумтаза Кадри (Mumtaz Qadri), некоторые превозносили как героя и осыпали лепестками роз.
На фотографии, сделанной на месте преступления, он улыбается. Салман Тазир осмелился высказываться против строгого пакистанского закона о наказании за богохульство, призывая к снисхождению по отношению к матери-христианке, приговоренной к смерти по закону о запрете богохульства. Группа из пятисот национальных религиозных ученых хвалила убийцу и выпустила предупреждение тем, кто оплакивал Тазира. «Тот, кто поддерживает богохульника, также богохульник», — говорилось в заявлении группы. А журналисты, политические деятели и интеллигенция должны вынести урок из этого убийства. «То, что сделал Кадри, заставляет гордиться каждого мусульманина».
Здорово, действительно здорово — очень цивилизованно. И неудивительно, что приличные богобоязненные американцы полагают, что этот вид мышления и поведения оправдывает многочисленные войны Вашингтона; что именно по этой причине Соединенные Штаты борются против исламских фанатиков, маниакальных убийц, которые уничтожают соотечественников по какой-то эзотерической религиозной догме, которые стремятся уничтожить американцев частично за другой предполагаемый святой грех, потому что мы — неверующие или богохульники.
Как мы можем переубедить таких людей? Где та общая человечность, которую наивные пацифисты и антивоенные активисты хотели бы нас заставить соблюдать?
Но война может рассматриваться и как религия Америки. Совсем недавно Пакистан, Ирак, Афганистан, Сомали, Йемен, Ливия и еще многие страны, в прошлом не входящие в паству вашингтонской церкви Святой Богородицы вечного вторжения, священных бомбежек и невинных пыток, осуждались на смерть за богохульство. В это время Соединенные Штаты каждый день запускают благословенные беспилотники «Предатор», летающие над их странами, выстреливая ракетами «Хеллфайр» (обратите внимание — «адский огонь»!) по свадьбам, похоронам, мирным домам. К настоящему времени счет убитых идет на тысячи, хотя США каждый раз утверждают, правильно это или нет, что среди них был известный богохульник — талиб, кто-то из «Аль-Каиды», повстанец или боевик.
Как мы можем вразумить таких людей, тех в ЦРУ, которые управляют этими роботами-бомбардировщиками? Какая разница между ними и Мумтазом Кадри? Кадри довольно улыбался после выполнения святой миссии. А человек из ЦРУ удобно сидит в комнате в штате Невада и играет в святые видеоигры, затем с довольным лицом идет на обед, в то время как его жертвы умирают. Мумтаз Кадри неистово верит во что-то, называемое раем. Человек ЦРУ неистово верит во что-то, называемое американской исключительностью.
Расширяю сравнительный ряд. В 2008 году молодой американец по имени Шариф Мобли (Sharif Mobley) поехал в Йемен, чтобы изучать там арабский язык и религию. Американские чиновники утверждают, что его цель состояла в том, чтобы фактически вступить в террористическую группу. Они «считают Мобли представителем молодого пополнения из числа коренных американцев, вовлеченных в насильственный джихад». Нельзя ли то же самое сказать о молодых американцах, которые добровольно вступили в вооруженные силы, чтобы воевать в одной из многих американских войн за рубежом — «вовлекаются в насильственный джихад»? Неужели они не превозносятся многими как герои, не осыпаются лепестками роз и не улыбаются?