29 июля 2013 года
Иван Ухов, тридцати лет от роду, широкоплечий малый, под два метра ростом, с непомерно длинными руками, был настоящей находкой для строительной бригады. Хваткий до дела, не знающий усталости, своей работоспособностью он вызывал восхищение у окружающих, особенно у товарищей по работе. Имелись у него и другие положительные качества. Ухов умел договориться с заказчиками о перспективном в денежном отношении объеме работ, жарко поторговаться с ними об оплате и выбить не только обещанную сумму, но и должный аванс. Ребята уважали его как за справедливость в распределении зарплаты, так и за умение организовать и возглавить застолье. Но только после полного завершения договорных обязательств. На время работы в стройотряде, как ностальгически называли они свою бригаду, действовал «сухой закон», и любого его нарушителя сразу же отчисляли и отправляли домой. Это правило было одобрено всеми членами коллектива и действовало уже много лет.
Рабочие специальности многие из них освоили в студенчестве. На заработки их бригада ездила с тех пор, когда все они еще были первокурсниками разных вузов от политеха и радиотехнического до института культуры. Студенческие годы остались далеко позади, и бывшие стройотрядовцы давно уже работали в различных отраслях народного хозяйства. Но в летний период — кто вместо отпуска, кто за свой счет — на шабашки все равно соблазнялись. Понятно, деньги лишними никогда не бывают.
Со временем эти шабашки стали больше напоминать собрания клуба по интересам, чем просто бригаду строителей. Тем более что строительные объекты Ухов подбирал не только с точки зрения материальной выгоды, но и комфортных условий работы. В связи с этим попасть в их отряд было не так просто. От новичков требовали рекомендации «старых» членов бригады, проверяли их на знание своей профессии и даже на наличие определенных талантов, вроде умения играть на гитаре или же травить байки во время отдыха. Так что на заработки бригада отправлялась проверенным и надежным составом.
В этом году они взялись за строительство ряда объектов для крымских фермеров. Проще говоря, договорились строить коровники и огромное зернохранилище.
Олег Сливко в бригаду Ухова попал совершенно случайно. Его рекомендовал сосед по подъезду Жека Сокун. Закадычными друзьями они не были, но Олежка, или Слива, как его звали сверстники, в своем дворе был самым младшим, рос без отца, оттого все его и опекали. В уличных драках двор на двор он не участвовал — малого берегли. А в постоянных футбольных баталиях всегда ставили в ворота. Когда же все подросли, окончили школу и разбежались в разные стороны, видеться стали реже, и у каждого из них появились новые друзья. И все же былое товарищество хоть и потеряло крепкую связь ежедневного общения, но осталось на всю жизнь.
Жека Сокун с отличием окончил политехнический, отслужил положенный год в армии и в настоящее время успешно трудился мастером на металлургическом заводе.
С Ваней Уховым они учились в одной группе и каждое лето подрабатывали себе на музыкальную аппаратуру — институтский ВИА «Блики» наводил шорох по всей округе. И хотя ансамбль давно распался, Женька Сок продолжал ездить по шабашкам. Только теперь копил деньги на капитальный ремонт в квартире: впереди маячило серьезное жизненное событие — свадьба. Но именно свадьба и помешала ему на этот раз поехать с Уховым. В общем, его подставила, если так можно выразиться, потенциальная невеста Ленка Борщева. Она заартачилась и не захотела отпускать Жеку на заработки. Черт с ними, с этими бабками, аргументировала Ленка, все деньги все равно не заработаешь!
Поэтому Жека Сок предложил другу детства Олегу Сливе поехать вместо него. Он знал, что у того с деньгами туго: стипендию в институте Олег не получал, а то, что выделяла матушка, тратил на развлечения и шмотки. И хоть Слива строительной специальности не имел, как разнорабочий мог в бригаде пригодиться. Учитывая же его творческие способности, которые он с переменным успехом развивал в институте культуры, и вовсе не оказался бы лишним.
Короче, когда Жека Сок позвонил и предложил шабашку, Олег согласился не раздумывая. У Сока даже возникло чувство, что, предложи он Олегу бесплатную работу, тот с радостью бы поехал. Похоже, у него был не самый благополучный период в жизни. Что именно происходило, Жека уточнять не стал, у каждого случаются проблемы. Так Олег Сливко оказался на степных просторах Крымского полуострова.
Вторую неделю они пахали в две смены. Ставили опалубку и заливали бетон в фундамент будущих коровников. Работы шли на нескольких объектах сразу. Общий подъем — пока не слишком жарко — в пять утра. Легкий завтрак. Работа, обед и снова работа. Сон. Само собой, крепкий, как нацеленный кулак. И только один выходной. Все в бригаде неимоверно уставали, каждый «штык» был на счету. Ясное дело, нужно было соблюдать условия договора, заключенного с хозяином, иначе неустойка и штраф, да такой, что мало не покажется…
Ухов как мог подгонял поставщиков бетона, норовивших то послать машины на другие объекты, то сослаться на отсутствие цемента, щебня и прочих строительных материалов, но ни в какую не признававших своей нерасторопности. Словом, поставщики работали ни шатко ни валко, в то время как Ухову приходилось держать своих ребят в постоянной готовности: машины могли прийти в любую минуту.
Вот поэтому, когда утром бригадиру доложили, что бетоновозы прибыли и ребята к приему строительного материала готовы, он вздохнул с облегчением. И тут вдруг выяснилось, что на работу не вышел Олег Сливко. От злости Ухов прямо закипел. В его бригаде такого никогда не было. Даже «старожилы» редко позволяли себе самовольные отлучки: строгий порядок был установлен для всех однажды и навсегда. Случалось, конечно, что кто-то неожиданно заболевал и ему срочно требовалось в больницу или была какая-то другая объективная причина. Но бригадира об этом предупреждали первым. А что с Олегом Сливко? Заболел? Тогда почему никто ничего не знает?
«Ну, я ему сейчас выскажу…» — с раздражением подумал Ухов и набрал номер мобилки Олега. В ответ послышались долгие гудки и противный голос оператора: «Абонент вне зоны доступа. Позвоните позднее». Нет уж, злился бригадир, позднее пусть набирает сам. На том поставил точку и вместе с бригадой стал принимать бетон и укладывать его в фундамент будущего коровника.
«Позднее… — обдумывал сложившуюся ситуацию Ухов, работая с бетоном, и сам себя спросил: — Что значит это “позднее”? Теперь вместо Сливко придется искать другого человека. Правда, до сих пор этот парень нас не подводил, и особых претензий к нему нет. Не сачковал, работал даже с каким-то ребяческим рвением и задором. Может, для начала все же выяснить, что случилось? Что, в принципе, могло произойти? Вечером бетоновозы не пришли, поэтому работу закончили раньше, и все ребята вернулись в палатки. До моря далеко, да и не до купания, тут бы лишний часок поспать…»
Мысли Ухова прервал мобильник. «Ладно, немного подожду. Возможно, Сливко все же объявится», — решил он и нажал на кнопку ответа. Звонили из города по поводу доставки бетонных перекрытий. Так в привычных хлопотах у бригадира прошел день.
Но и вечером Олег Сливко в лагере не объявился. Его телефон по-прежнему находился «вне зоны доступа».
Ухов побеседовал с ребятами, которые жили в одной палатке с Олегом. Те рассказали, что с вечера Олежек был вполне здоров и ни на что не жаловался. Вроде бы уходить или уезжать не собирался. Сообща осмотрели вещи Сливко — все было на месте, а на дне сумки даже нашлось потертое портмоне с деньгами и документами.
Парни вспомнили, что после ужина все легли спать пораньше. Олег вроде тоже лег. Но тут ему кто-то позвонил, и он вышел из палатки. Кто это был и о чем шел разговор, они не слышали. Олежке звонили многие: и мать, и разные девушки, и друзья-товарищи. Поговорив, он вернулся и стал переодеваться в чистые вещи. Сказал, что идет в сельский магазин. Ну, потом все заснули, а утром было уже не до Олега…
— Нет, просто так, без всякой причины, он исчезнуть не мог, — вступился за Сливко один из «ветеранов» Юра Сидоров. — С этим хлопцем наверняка что-то случилось. Помнишь, Иван, — обратился он к бригадиру, — в прошлом году в селе драка была? Местные с приезжими схлестнулись. Тогда трех ребят подрезали. Быть может, и Олег попал под такую разборку и теперь скучает в ментовке или же отлеживается в больнице. А что не звонит, так его телефон могли забрать или вообще разбить в драке. Давайте-ка до завтра подождем. Если Олег не вернется, заявим об исчезновении в милицию.
— Добро, — согласился Ухов.
На утреннем совещании в евпаторийском городском отделении милиции все шло своим чередом. Начальник отдела майор Зайчук сидел за облезлым столом и зачитывал подчиненным оперативную сводку происшествий в районе.
Старший лейтенант Виктор Белоконь рассеянно слушал шефа.
Ничего особенного в сводке не было. На проспекте Мира неизвестным автомобилем сбита и легко травмирована женщина. Водитель скрылся. На «цыганском» поселке снова активизировались наркоторговцы. В трамвае четвертого маршрута у некой Виктории Петровны Малаховой, тридцати семи лет от роду, разрезали сумочку и вытащили деньги с документами. Ушел и не вернулся рабочий строительной бригады… На этой информации старший лейтенант Белоконь неосознанно застопорился.
Усмехнувшись, он почему-то вспомнил, как в детстве мама читала ему стихи Маршака из тонкой яркой книжки с картинками:
— Вы случайно не спите, старший лейтенант? — голос майора Зайчука вернул его к действительности.
— Товарищ майор, я вас внимательно слушаю. И уже мысленно составляю план действий по розыску всех преступников, о которых вы упомянули, честное слово! Если не верите, спросите у капитана Селезнева.
Белоконь повернулся в сторону капитана, но тот не оценил шутку и отмахнулся.
— Вы, старший лейтенант, лучше займитесь делом. Я в курсе ваших следственных действий по ограблению магазина. Боюсь, хозяину, учитывая его возраст, в этой жизни вряд ли доведется встретиться со своими вещами. И вообще, — майор выдержал паузу, — со старшими по званию будьте, пожалуйста, скромнее, товарищ Белоконь, договорились?
— Договорились, товарищ майор! — виновато отчеканил тот и опустил голову.
Зайчук продолжил:
— Повторяю еще раз: ночью при неизвестных обстоятельствах пропал один из рабочих строительной бригады, которая сооружает фермерские объекты в нашем районе. Его имя и отчество Олег Рудольфович, а фамилия… Сливко. Парень двадцати двух лет от роду, студент института культуры. Кажется, все.
Майор перевел дыхание и снова посмотрел на старшего лейтенанта Белоконя, после чего налил в стакан минералки и залпом выпил.
— Теперь займемся распределением дел и обязанностей по каждому перечисленному пункту. Начнем вот с чего…
Белоконь уже не слушал своего начальника: все его мысли были о пропавшем без вести Олеге Рудольфовиче Сливко.
Не тот ли это парень, насчет которого ему звонили неделю назад и за которым настоятельно просили присмотреть, а еще лучше найти предлог и посадить в КПЗ. К тому же намекали на приличное вознаграждение. И где его теперь искать? А главное, как свою промашку аргументировать, если Олег Сливко вдруг понадобится до того, как его найдут? Да и найдут ли? Поиском без вести пропавших никто и никогда усердно не занимался.
Старший лейтенант лихорадочно соображал, что делать дальше.
После окончания оперативки, подумал он, надо будет срочно отзвониться и сообщить об исчезновении «клиента», только предварительно хорошенько все продумать, чтобы не подставиться. Ничего, успокаивал себя Белоконь, выкручивался и не из таких передряг, не зря столько лет в органах. Найду, что придумать и как «отмазаться».
Но как бы он ни хорохорился, прекрасно понимал, что одними объяснениями ему не отделаться. Приказ «закрыть» этого работягу из строительной бригады поступил еще неделю назад. А ему все было некогда!
На душе стало тревожно и как-то страшновато, а в голове, мешая сосредоточиться, звучали строки прилипчивого детского стишка: