Корабль Веканмира причалил к берегам Тимирелата ранним утром, когда в силмельской гавани было ещё безлюдно. Из королевского дворца выслали несколько экипажей в гавань Восходящего солнца, чтобы встретить гостей, прибывших на судне под серебристо-белыми парусами.

В экипажи сели по двое: маг сел вместе со Свеламин в первый, во второй сели Менгелат и Ломги, а в третий Плофорд и Норс. Экипажи с откидным верхом из прочной чёрной кожи украшало изображение герба Силмела. На удобных и мягких сидениях лежали расшитые шёлком синие подушки.

Первый и второй экипаж быстро развернулись и помчались вверх по светло-серой каменной дороге, а Плофорду и Норсу пришлось подождать, пока к ним не подбежал розовощёкий кучер. Он бесконечно извинялся и с любопытством рассматривал ранних гостей:

— Мы ожидали первый корабль после обеда, но приготовились, конечно, заранее! Столько хлопот с Осенним праздником!

Экипаж тронулся с места, но кучер говорил без умолку, не глядя на дорогу:

— В этом году ожидается очень много гостей, ведь королева хочет выдать замуж прекрасную Венсалор! — кучер говорил без умолку, но они любовались Силмелом и почти не слушали его. Заканчивалось время сбора урожая, и по обеим сторонам дороги, уходящей вверх к дальнему холму, на котором в лучах утреннего солнца виднелись остроконечные башни дворца, кипела работа.

— Силмельцы стараются завершить дела к празднику! Всех дел, конечно, не переделаешь, но в праздничные дни никто работать не будет, вот и стараются! — пояснил кучер, разглядывая первых гостей, прибывших морем.

Перед ними расстилалась благодатная земля, где в конце сентября всё ещё зеленели травы и деревья. Осень наступала осторожно, только высокие тополя по краям дороги наполовину пожелтели и в воздухе кружились листья. Некоторые залетали под крышу экипажа. Плофорд подбирал их и рассматривал с задумчивой улыбкой.

— Посмотрите, господин Плофорд! — воскликнул Норс, глядя налево, в сторону южного Силмела, — Как похожи эти места на…

— Я знаю Норс, — оборвал его Плофорд, — замечательное место! Кто бы мог подумать, что здесь так хорошо! Осень только красит его!

— Ваша правда! — согласился Норс, — Вот мы и здесь, а совсем недавно вы об этом только мечтали!

— Да, Норс, мои желания сбылись благодаря дяде Дорпилю!

— Только к лучшему ли? — понизив голос, спросил Норс, поглядывая на Плофорда, перебирающего в руках листья.

Во дворце уже ожидали гостей, три экипажа одновременно подъехали ко входу, перед которым бил искрящийся на солнце огромный фонтан в виде большой глубокой чаши из белого мрамора с розовыми прожилками. Вода стекала с чаши, образуя прозрачную перегородку. За ней медленно по кругу плавал корабль из матового хрусталя.

Дворец высокий и белый, местами искусно расписанный голубым и синим узором, с широкими террасами из мраморных плит, ожидал гостей. Двери главного входа были широко распахнуты. На остроконечных шпилях нескольких башен, расположенных по краям величественного здания, реяли синие флаги Силмела.

Королева Тивелин вышла к гостям, прижимая руку к груди. Все заметили, как Свеламин похожа на королеву, только Тивелин была на голову выше своей дочери, но такой же светловолосой и голубоглазой. Её тёмное платье было расшито золотом, на голове блистала корона украшенная драгоценными камнями. Тивелин приветствовала Менгелата и Ломги, а затем увидела мага. Веканмир сделал шаг в сторону, уступая дорогу Свеламин. Увидев старшую дочь, ни чуть не изменившуюся за семь долгих лет, Тивелин, не веря происходящему, пошатнулась и чуть не упала, но Свеламин успела обнять королеву и разрыдалась на её груди.

— А Тамверт? — спросила она шёпотом у дочери. Свеламин произнесла сдавленным голосом:

— В море был шторм, все погибли, я одна спаслась.

— Я знала, — сказала королева сдавленным голосом. Она вновь пошатнулась, и Свеламин крепко схватила мать за руку. В это время к ним подошёл маг, и все кто прибыл с ним. Тивелин знала Веканмира — он представил ей остальных гостей.

— Прошу во дворец, — сказала королева и первой вошла в распахнутые двери.

За обедом в трапезном зале, королева озабоченно сообщила:

— Я несказанно рада возвращению Свеламин, но теперь меня заботит другое: моя младшая дочь Венсалор два месяца назад отправилась на Видамлию! Я предупреждала, чтобы она вернулась не позже чем за десять дней до праздника! Но он начинается уже завтра, а её всё нет! За последнюю неделю из Силмела мы отправили великанам два корабля! Я думала, что один из них прибыл с острова Лелинея, но ошиблась. Вернулась Свеламин! — Тивелин встала и вновь обняла дочь.

— Не думаю, что племена с юго-запада напали на Видамлию, — задумавшись, сказал маг, — Это было бы неразумно и тем более неосторожно.

— Значит, войны не миновать? — спросила королева.

— Мне необходимо переговорить с Тагвиром и его сыновьями, они знают положение на западных границах, — ответил Веканмир.

Тивелин заверила Веканмира:

— Он должен прибыть сегодня вечером, тогда и обсудим…

— Венсалор вернулась?! — услышали они громкий голос у серебристых дверей входа: в зал ввалился заспанный Фобди и подбежал к королеве. Тивелин нахмурилась:

— Верх невоспитанности, Фобди! Мы ждали Венсалор, но вернулась Свеламин.

У Фобди отвисла челюсть, когда он заметил сидящих за столом гостей. Через мгновение он повис на шее принцессы.

— Сядь, Фобди, не мешай серьёзному разговору! — попросила его королева.

Фобди оторвался от Свеламин и довольно улыбаясь, направился к концу стола, сев рядом с Плофордом и Норсом. Они не сводили с него глаз: Фобди, привыкший к тому, что все, кто видел его впервые, смотрели на него с нескрываемым любопытством, тихо представился:

— Меня зовут Фобди, а вы сами кто такие? Неужто эльфы?! — он посмотрел на Ломги и Менгелата, — Я вижу среди гостей одного гнома.

— Нет, не эльфы, — рассмеялся Плофорд. Он вспомнил рассказы Свеламин о неразлучных друзьях Венсалор. Фобди был одним из них, — Здесь только один эльф — Менгелат.

Эльф чуть заметно улыбнулся — и слегка кивнул, приветствуя Фобди.

— А я так вымотался за эти дни. У королевы было столько для меня поручений! — воскликнул рыжий, — К счастью, я всё успел! Сегодня вечером начнут съезжаться гости, но все соберутся только завтра, кое-кому путь сюда предстоит неблизкий. А Венсалор с Флимти всё не возвращаются!

Плофорд положил руку ему на плечо:

— Не переживай, Фобди, они вернутся!

Фобди шумно выдохнул:

— Конечно! — его унылое круглое лицо оживилось, — Сегодня я совершенно свободен, хотите, покажу вам дворец и его окрестности?

Плофорд обрадовался:

— Мы с Норсом будем тебе очень благодарны!

После обеда, все разошлись кто куда: Ломги осматривал дворец, Менгелат ушёл в королевский сад, маг остался с королевой и Свеламин — принцесса рассказывала, что произошло с Тамвертом, и как сложилась её дальнейшая судьба.

Фобди деловито показывал Плофорду и Норсу дворец, и всё, что находилось вокруг. Он старался, как мог, заводил их во все башни, показывал входы и выходы, пустующие спальни, тронный зал, верхнюю библиотеку и даже несколько секретных ходов и потайных дверей, спрятанных за колоннами и старинными картинами.

День был тёплым и солнечным, таким, словно продолжалось затянувшееся лето. Только свежий ветерок с моря напоминал о том, что давно наступил сентябрь, и он вот-вот закончится. Фобди оглядывал гостей, замечая, что они не носят обуви и ростом чуть выше Свеламин.

— Если бы я не знал, что вы приехали с эльфийских земель, то решил бы, что вы из заброшенного Фомсалиона.

— Свеламин говорила, что этот народ исчез, — припомнил Плофорд.

Фобди развёл руками:

— Давно это было, теперь и не узнать всей правды! Только место то, где был Фомсалион, называют проклятым. В тех краях вообще никто не живёт.

Он вывел Норса и Плофорда из дворца и повёл в королевский сад, не переставая задавать вопросы о тех землях, откуда они только что прибыли.

Так они побродили по саду, затем спустились в Ланатвар, а когда у Фобди закончились вопросы, он возобновил свои рассказы о Флимти и Венсалор. О том, как они заблудились в лесу, о цветке, который может исполнить любое желание, о том, как Тивелин заперла их в подземной библиотеке и друзья попали в таинственное подземелье. Слушая долгие захватывающие рассказы Фобди, Плофорд и Норс то и дело громко смеялись, привлекая к себе внимание местных жителей. Особенно тепло рыжий отзывался о Венсалор и когда упоминал её имя, каждый раз глубоко вздыхал и жаловался, что очень скучает. Норс, видя, что Фобди может часами расхваливать Венсалор, спросил:

— Свеламин утверждает, что красота Венсалор превосходит эльфийскую. Это правда?

— Трудно сказать, — подумав ответил Фобди, — Я познакомился всего с одним эльфом, вы мне его сами представили, — Честно говоря, он хорош собой, но я не видел, как выглядят эльфийские женщины. Я знаю одно: Флимти и Венсалор — мои лучшие друзья, и мне всё равно какие они. Так что мне трудно судить об этом, но надеюсь, очень скоро вы её увидите.

В тот же вечер, двадцать третьего сентября, в Силмел начали съезжаться гости. Из королевства Теморель прибыли дочь и сын Гофолда — горного короля: дочь звали Адвэ, а сына Имламар. Дети Гофолда были высокими и стройными в роскошных тёмно-бордовых одеждах украшенных золотом и расшитых драгоценными камнями. Их сопровождала многочисленная свита, одетая в тёмные одежды, не менее богатые, чем у остальных знатных гостей. Королевство Теморель считалось одним из самых могущественных на западе. Глядя на камзол Имламара, можно было определить, какие именно камни добывают близ столицы Темореля — Кшедона. Из-за военных действий король не смог приехать в Силмел и остался в Теморель вместе с женой Ледарой, они первый раз пропустил Осенний праздник. Его дети прибыли в Силмел морем и привезли во дворец несколько серебряных сундуков — король решил сделать дорогой подарок, этим он преследовал две цели: получить помощь Агвиррета и его армии, и возможное согласие Венсалор на предложение Имламара — Гофолд мечтал породниться с Тамвертом и иметь доступ к восточным морским границам. В привезённых из горного королевства сундуках, могли поместиться Норс, Плофорд и ещё парочку таких же, как они, но там лежали драгоценные камни и золотые слитки. Подарок был более чем щедрым. Когда Тивелин увидела содержимое неподъёмных сундуков, она тихо сказала Свеламин:

— Плохи дела в Теморель, такого подарка я не ожидала. Наверное, Гофолду нужна Венсалор, но она терпеть не может глупого и напыщенного Имламара!

Свеламин знала Имламара ещё ребёнком и помнила, как Венсалор часто ссорилась с ним из-за любого пустяка.

Сразу же за Имламаром и Адвэ прибыли правители Северного Эмлидта. Они приехали верхом: Лерод с женой Абной, дочерью Тидерой и сыном Тиврадом. Северный Эмлидт — так называлось их небольшое княжество, но на самом деле эти земли никак не относились к Силмелу, в чьём владении был лес Эмлидт. Они находились намного севернее, там лето было совсем коротким, а зимы тянулись бесконечно долго. Их одежда, отороченная мехом, была почти белой. Украшений они не носили, и выглядели довольно сурово. Светлые волосы сливались с одеждой, а обветренные лица, отличающиеся от остальных гостей очень открытым и спокойным взглядом, почти ничего не выражали. Говорили они мало и всегда соблюдали традиции: приезжали двадцать третьего вечером, а уезжали двадцать шестого утром. Каждый год.

Следом прибыли гномы. Они путешествовали морем и привезли много разных подарков. В этот год их приехало тридцать шесть: ровно столько было славных гномьих родов, живущих по соседству с Гофолдом. Отношения у них были напряжённые, гномы и люди постоянно делили пограничные земли, отвоёвывая в долгих переговорах маленькие лоскуты земли, а земли в северной части хребта Теморель и вправду были золотыми, стоило только копнуть поглубже. Гномы очень любили Осенний праздник и старались его не пропускать. Но таким количеством они никогда не посещали Силмел. Их прибытия с большим нетерпением ждал Ломги. Когда гномы оказались у королевского дворца, он сразу выбежал к ним навстречу. Ломги и только что прибывшие гномы глядели друг на друга во все глаза. Ломги поздоровался с ними на своём языке, но гномы запада давно забыли его.

— Посмотрите! — воскликнул один, самый старый и белобородый, — Это же гном! Взгляните на его одежду! Теперь так никто не одевается!

Из всех гостей, прибывших вместе с магом в Силмел, Ломги хуже всех знал силмелиан, но старался говорить без ошибок, и всё время просил Менгелата и Веканмира перевести ему слова и целые предложения.

— Откуда ты, почтенный? — спросил гном с белой бородой в зелёной одежде, украшенной изумрудами. За поясом, утягивающим его объёмный живот, висел кинжал в ножнах, усыпанных бриллиантами.

— Я родился на восточных землях, — гордо ответил гном, — Моё имя Ломги.

Гномы все разом заговорили и обступили Ломги, по очереди крепко обнимая. Одни называли имена, другие что-то спрашивали, а Ломги только и успевал обниматься с ними и знакомиться.

Как только гномы вошли во дворец, прибыли два сына Тагвира: Янлос, Вамил и их мать Доттогна. Сам Тагвир и его дочь Арродэа передали с Доттогной, что прибудут к вечеру следующего дня, как раз к самому началу праздника. Даже в такой день у каждого сына за спиной виднелись лук и колчан, а на кожаном поясе висел кинжал и меч. Их одежда выглядела простовато, даже свита Имламара одевалась богаче. Только по благородным чертам и ясному взгляду можно было понять, что они знатные вельможи.

Следом за Доттогной и сыновьями прибыл Ламгратон. Самый молодой правитель из далёких западных земель. О нём знали мало. По рассказам, его отец погиб на охоте, а мать умерла через год, вслед за отцом. Черноглазому статному сыну, молодому и горячему досталась корона Асариода. Он приехал в Силмел уже в третий раз. В этом году его сопровождала грозная свита в темно-фиолетовых одеждах, вооружённая не хуже сыновей Тагвира. Ламгратон прибыл на корабле и привёз коней для себя и своих многочисленных охранников.

— Сейчас очень неспокойно к западу от моря, — сказал он с плохо скрываемой улыбкой, приветствуя Тивелин, — Надеюсь, что война обойдёт Силмел стороной.

Королева поблагодарила Ламгратона за пожелание и пригласила во дворец, вслед за Доттогной.

Пока гостей размещали по комнатам, в трапезном зале накрывали столы. Все обсуждали возвращение Свеламин и гибель Тамверта. Этой новости им хватало, чтобы обсуждать весь вечер: старшая дочь вернулась, а значит, вернулась первая наследница трона. От Венсалор известий не было. Только гномов это интересовало меньше всего. В центре их внимания был Ломги.

К ужину за день до праздника, в королевский дворец съехалось еще два десятка гостей из мелких княжеств, разбросанных между Теморель и Силмелом. Отсутствовал Лелиней с Видамлии, правители Магариона, которые, впрочем, никогда не приезжали на праздник и очень редко покидали свои владения. Так же не прибыли гости из Лигат-Ламароса, где правили князья, дальние родственники Гофолда, и, правители из южного Эмлиза. Люди этого племени считались дикарями, но их только называли так, на самом деле, они просто чурались остальных и жили совершенно обособленно, никого не пуская в свои владения.

В трапезном зале было очень шумно: раз в году в Силмеле собирались самые могущественные правители и обсуждали дела королевств. В тот тёплый и безоблачный вечер только и говорили о надвигающейся опасности с юго-запада и о гибели короля Тамверта. Подавали вина, закуски, горячее. Повара работали на совесть: ни одно из блюд не повторялось. На двух длинных столах стояли фрукты, хлеб, мясо, золочёные кувшины и всё, что только можно пожелать: каждый находил яства по своему вкусу и хвалил силмельскую кухню. В дальнем углу зала, напротив выхода на террасу играли музыканты, но их заглушали голоса гостей. А на самой террасе выставили кованые скамейки с мягкими синими подушками, чтобы там могли отдыхать гости, уставшие от обильного ужина и крепкого вина. Кто-то говорил, кто-то смеялся. Несмотря ни на что, настроение у всех было приподнятое и праздничное.

Ужин постепенно подходил к концу и за столом завели разговор о Венсалор. Имламар, сидящий рядом с королевой заговорил первым, обратившись к ней чуть ли не крича, привлекая внимание других:

— Мы рады возвращению Свеламин и скорбим по Тамверту. Но где же Венсалор? Я проделал такой долгий путь, чтобы увидеть твою красавицу-дочь, но до сих пор не нашёл её среди гостей!

Королева, восседая во главе стола, побледнела. Она только что проводила Веканмира. Маг взял Верафа и поил в Агвиррет, чтобы срочно переговорить с Тагвиром.

— Венсалор нет в Силмеле, и на празднике, её, возможно, не будет, — произнесла Тивелин.

Все, кто услышал эти слова, замолчали и в ожидании смотрели на королеву.

— Жаль, что Венсалор не будет на этом празднике! — громко сказал Ламгратон, поднимаясь из-за стола. Гости с шумом повернулись в его сторону, — Ведь я именно из-за неё я сейчас нахожусь здесь!

Тивелин внимательно посмотрела на приближающегося к ней Ламгратона:

— Не понимаю тебя, Ламгратон, гости приезжают в Силмел вовсе не из-за Венсалор.

Он расхохотался:

— Неужели? Думаю, половина гостей, у которых есть взрослые сыновья, приехали именно из-за Венсалор. Но теперь всё иначе — Свеламин жива и ей перейдёт корона Силмела! Ламгратон говорил довольно дерзко. Гости замерли и не сводили с него глаз.

— Я не узнаю тебя, ты говоришь в неподобающем тоне! — воскликнула Тивелин. Ламгратон усмехнулся и сложил руки на груди:

— Считаю своим долгом сообщить всем присутствующим, что у Венсалор столько же крови Тамверта, сколько и у меня!

Все как один, громко ахнули.

— Мне известно, что Венсалор не твоя дочь, Тивелин!

Тивелин упёрлась руками о стол.

— Это ложь!

Ламгратон сделал ещё один шаг в сторону королевы, но Янлос преградил ему путь своим мечом.

— Что за дерзость? Король Асариода? — спросил Янлос.

— Янлос? Неутомимый воин, не ты ли метишь на трон Силмела? Только теперь он не достанется тебе, или ты женишься на коротышке?

После такого оскорбления Вамил, Лерод и Тиврад встали и натянули луки. Даже Менгелат направил на Ламгратона острую стрелу. В это же время в трапезный зал вошла вся его свита в тёмных блестящих плащах, и вынув мечи, направили лезвия в сторону королевы.

В зале наступила звенящая тишина. Только звук шагов Тивелин, бесстрашно идущей в сторону Ламгратона, нарушал её.

— Как ты смеешь, Ламгратон, так говорить о моей дочери?! Ты оскорбляешь честь королевской семьи, но я не могу понять, какой в этом толк? Чего ты добиваешься?

— Во-первых, я добиваюсь правды! Венсалор не принадлежит роду Тамверта, это видно сразу. Она не похожа ни на мать, ни на отца. Во-вторых, Венсалор следует вернуться…для этого я здесь! Ей не место в Силмеле и ты это знаешь, Тивелин! Мне бы не хотелось вскоре найти её среди мёртвых!..

— Убирайся! — воскликнула Тивелин, указывая пальцем на дверь.

— Конечно, я не останусь здесь. Похоже, Венсалор действительно нет в Силмеле. Но запомни, Тивелин, тебе лучше рассказать ей всю правду. Всю. Иначе ты пожалеешь.

Услышав эти слова, Свеламин сразу же вспомнила отца. Он говорил в точности как Ламгратон.

В зал вбежали воины Тагвира и обнажили мечи. Ламгратон с презрением оглядел гостей:

— Что ж, попробуйте убить меня! Не думаю, что у вас это получится!

Тивелин возразила:

— Убирайся отсюда! Неизвестно как погибли твои отец и мать, Ламгратон. Сегодня ты раскрыл своё истинное лицо, но я не допущу, чтобы здесь пролилась кровь!

Ламгратон надменно взглянул на королеву:

— Это уж точно не в твоей власти, Тивелин, — прошипел он, — Но кровь, несомненно, прольётся.

Охрана Ламгратона образовала двойное кольцо, встав к нему спиной. Не прощаясь, он быстро направился к выходу, громко повторяя, — Подумай, Тивелин, подумай хорошенько, возможно, ты примешь правильное решение и расскажешь правду! Иначе ты когда-нибудь… я повторяю ещё раз, сама пожалеешь о том, что так долго скрывала от всех истину!

Гости молча наблюдали за взволнованной королевой. Тивелин села за стол и поняла, что от неё ждут объяснений. Даже Янлос, всё ещё держащий в руках меч, ожидал от королевы ответа. Тивелин молчала, собираясь с мыслями, она понимала, что должна успокоить гостей. Свеламин наблюдая за матерью, чувствовала, как тяжело ей начать речь, но другого выхода у королевы не было.

— Я признаюсь в том, что в жилах Венсалор нет королевской крови, но она остаётся дочерью короля, так как её принял сам Тамверт — такова была его воля! — твёрдо сказала Тивелин после долгой паузы. Кто-то из гостей обронил на пол пустой кубок. Теперь, казалось, сидящие за столами перестали дышать, ожидая продолжения.

— Двадцать семь лет назад, я ждала сына. Но, к несчастью, родилось мёртвое дитя. В ту ночь Тамверт вышел в море и заметил в воде лодку с измученной и израненной женщиной, которая должна была родить в тот же день, что и я. Её привезли во дворец, и она родила Венсалор, а на рассвете умерла.

— И кем же была та несчастная? — спросил Янлос, насторожено осматривая зал.

— Я так и не узнала её имени, — почти неслышно произнесла Тивелин, — Не думаю, что она принадлежала к какому-нибудь известному или богатому роду.

Фобди, всё время наблюдавший с выпученными глазами за тем, что происходит, встрепенулся и возмущаясь прошептал:

— Королева сошла с ума! О чём это она говорит?!

Плофорд успокоил его:

— Тивелин не стала бы лгать сейчас…

— Просто смешно — Венсалор дочь какой-то нищенки! — Фобди недовольно фыркнул, а потом спохватился, — Так вы же её не видели, поэтому и не понимаете! Всё, о чём она говорит, даже представить невозможно!

— Вполне вероятно, что королева чего-то не договаривает, — буркнул Норс, — Одни только разговоры о Венсалор да о Венсалор! — он вновь занялся ужином, стараясь не отвлекаться.

После того, как в трапезном зале узнали, что Ламгратона и всю его свиту сопроводили до самой гавани воины Тагвира, и он отплыл от берегов Силмела, ужин, затянувшийся до глубокой ночи, наконец, закончился. Все говорили только о Венсалор. Никто не решался спрашивать о ней у Тивелин. Она сидела недвижно с окаменевшим лицом и не замечала того, что происходит вокруг. Королева о чём-то думала, и эти мысли не давали ей покоя: даже Свеламин, задавая вопросы, не получала ответов. В зале же говорили не смолкая, но после заявления Ламгратона, старались не шуметь. Отовсюду доносились обрывки речи, в которых ясно различались два имени: Ламгратона и Венсалор. Но и эти разговоры, кажущиеся бесконечными, вскоре прекратились. Гости устали и начали расходиться.

Первое утро праздника в Силмеле обещало по-летнему тёплый день. На синем небе не было ни облачка, громко пели радующиеся солнцу птицы.

Фобди всё утро не отходил от Свеламин, слушая рассказ об эльфийских землях и утомляя вопросами, пока принцесса не отослала его к гостям.

— Посмотри, какой день чудесный! — сказала принцесса, выглядывая из окна своей спальни, вдыхая запахи наступающей осени, — Плофорд и Норс будут рады, если ты сопроводишь их и покажешь Силмел.

— Я вчера им всё показал! — недовольно ответил Фобди, — Даже в Ланатвар спускались!

— Они прибыли с эльфийских земель и жили там намного дольше, чем я! Вот кому надо задавать вопросы! — сказала Свеламин, оборачиваясь, но в спальне его уже не было, он побежал разыскивать своих новых друзей.

Фобди нашёл их на террасе, Плофорд и Норс сидели вдвоём на скамейке, обложившись подушками, и смотрели в сторону моря, о чём-то тихо разговаривая.

— А вот и я! — громко воскликнул рыжий, незаметно подойдя сзади. Норс тут же вскочил, а Плофорд только улыбнулся и спросил:

— Спустимся в южный Силмел?

На что Фобди радостно закивал головой. Путь был неблизким, и он надеялся многое выспросить и узнать.

Плофорд и Норс рассказали ему всё, что его интересовало.

— Слышали бы это Флимти и Венсалор! — с сожалением произнёс Фобди, когда уже не знал о чём спрашивать, — А они-то мне не верили!

Услышав знакомое имя, Норс прищурился, а Плофорд со смехом поинтересовался:

— Ты так сильно любишь свою хозяйку, что постоянно её вспоминаешь!

— Я очень скучаю по ним обоим, а Венсалор любят все. Не знаю никого, кто бы желал ей зла или дурно отзывался! — он ненадолго замолчал и перевёл Плофорда и Норса по старому деревянному мосту через Рогнору — они уже миновали ослепивший их фонтанами Ланатвар, и свернули направо.

У моста стоял высокий худощавый юноша, и когда Фобди проходил мимо, он почтительно отошёл в сторону и снял старую выцветшую шляпу.

— Добрый день, — учтиво произнёс он и склонился почти до земли. Фобди от неожиданности отпрянул и схватился за рукоятку кинжала:

— Ты кто?! — спросил он. Юноша, не разгибаясь и не поднимая глаз, быстро ответил:

— Меня зовут Фибар, я рыбак из северного Силмела. Наверное, вы меня уже не помните…

— А как же! Конечно, помню! — обрадовано воскликнул Фобди, — Готовишься к празднику? Рыбак быстро закивал головой:

— Конечно, вся наша семья готовится! С той поры, как младшая дочь Тивелин говорила с нами, дела у нас чудесным образом наладились! Отец мой, Фирад, говорит, что она, подарив ему перстень, подарила ещё и удачу! Теперь мы каждый день вспоминаем Венсалор добрым словом!

Фобди закатил глаза от хвалебных речей, но рыбак вдруг сбивчиво заговорил:

— Я видел, как Венсалор покидала гавань Восходящего солнца!

— Она отправилась на Видамлию! — подтвердил Фобди.

— Знаю, но ведь она до сих пор не вернулась.

Фобди сразу же стал серьёзным:

— И?

— Ещё летом, в самом конце августа, мы с отцом выходили в море… — он запнулся и замолчал, сжимая в руках шляпу. Фобди схватил его за запястье и изо всех сил начал трясти:

— Не тяни, Фибар!

Рыбак оглядел всех троих и собрался с духом, чтобы ответить:

— Мы нашли в море останки какого-то корабля…

— Что?! — вскричал Фобди, — Причём здесь Венсалор?!

— Очень уж они похожи на…

Фобди отшатнулся и сел на край моста:

— Но почему вы не примчались во дворец и не доложили обо всём сразу?

— Как тут расскажешь? Мы, как и все, думали, что старшая дочь погибла, а о младшей, тем более сказать не решились…

— Ты что-нибудь выловил тогда? Хоть какую-нибудь щепку? — спросил Плофорд рыбака. Тот воскликнул:

— Конечно! Дома лежит дубовая доска, правда, совсем небольшая, а на ней узор из позолоты. Знаете, королевские мастера любят украшать обводы корабля изображением варета! — он с любопытством рассматривал Плофорда и Норса. Но они наблюдали за Фобди — он закрыл лицо рыжими руками и зарыдал.

— Подожди, не плачь! — принялся утешать его Норс, усаживаясь рядом, — Чего только в море не найдёшь!

Фобди заметил, что Плофорд смотрит в сторону моря и о чём-то думает. Постояв так немного, он, наконец, положил руку на его подрагивающую спину:

— Посмотрим, что нашёл в море Фибар?

Фобди зарыдал ещё громче. Плофорд обратился к рыбаку:

— Принеси сюда то, что нашёл в море! А мы пока постараемся его успокоить!

Фибар быстро надел шляпу и побежал через мост.

Рыбак очень скоро вернулся, держа в руках объемный светлый свёрток: бухнулся перед Фобди на колени и развернул застиранный тонкий материал. Увидев почерневший кусок дерева с размытым золотым узором, Фобди с истошным криком отскочил назад, потом пробежал немного и упал лицом в густую, местами желтоватую, траву. Плофорд принялся его успокаивать:

— Не горюй раньше времени! Откуда тебе знать, что произошло?

— Я точно знаю. Это обломок королевского корабля! Таких в Силмеле было всего два. На одном в путешествие отправился Тамверт со Свеламин, на втором уплыла Венсалор!

Плофорд резко развернул его на спину:

— Оплакиваешь своих друзей по чём зря!

— Венсалор не могла не вернуться на Осенний праздник!

— Ты ещё не знаешь истины, а делаешь выводы!

Фобди всхлипнул, опустил голову, и размазав по лицу слёзы, сел рядом с Плофордом:

— Только не говорите королеве! Хотя бы до той поры, пока праздник не закончится, пусть немного порадуется возвращению Свеламин. Она в последнее время болеет, а иногда целый день проводит в постели.

— Мы будем молчать, — согласился Норс, — Только и ты пообещай, что раньше времени не будешь горевать!

Фобди обратился к Фибару, который смахивал с красных щёк слёзы:

— Ты тоже молчи, никому об этом не рассказывай! — попросил его Плофорд.

Рыбак заверил его:

— Мы никому ничего не рассказываем, потому что не верим… Не может быть, чтобы Венсалор, самая прекрасная и великодушная из живущих в Тимирелате — погибла! Несправедливо это! — Фибар вновь поклонился и незаметно ушёл.

— Вот опять! — стараясь приободрить Фобди, пошутил Норс, — Кругом все говорят только об одной Венсалор! Не могло с ней случиться ничего плохого!

Фобди посмотрел на Норса с надеждой.

— Я бы знал, — задумчиво сказал он, — Я бы, наверное, почувствовал, — убеждая самого себя, заговорил Фобди, — Скорее всего они живы! Надо отправляться на Видамлию!

Плофорд и Норс поняли, что Фобди безутешен, но всё же спокоен. Но с той минуты и до самой ночи он говорил только о Венсалор и Флимти. Норс качал головой и тихо посмеивался, а Плофорд внимательно слушал и не перебивал.

— Я знаю Венсалор, с той поры, когда она была ещё ребёнком! — рассказывал Фобди, — Однажды к нам в Силмел с визитом приехали люди из Эмлидта. У них был конь, высокий, тонконогий, чёрный, как смоль. До сих пор его помню. Он увидел Венсалор и словно взбесился. Встал на дыбы и бросился прямо на неё. Это случилось у главного фонтана,… Венсалор попала под его копыта. Обезумевший скакун просто пробежал по ней. И что бы вы думали? Она осталась жива, но выздоравливала очень долго. Я был рядом, подбежал, а она даже не дышала. Вот тогда я решил, что она погибла. Сейчас она, наверное, уже забыла об этом случае, — Фобди довёл Плофорда и Норса до того места, где Рогнора сворачивала на юг. Вдалеке виднелись уютные приземистые дома силмельцев рассыпанные по низким холмам, — Вот я и думаю, если в тот раз Венсалор уцелела, то ей не должен быть страшен любой шторм!

Плофорд посмотрел на дома, потом на Норса и кивнул… Фобди, заметивший переглядывания, сразу же спросил:

— Что-то не так?

Плофорд помолчал немного и сказал почти шёпотом:

— Эти земли напоминают нам нашу родину, которую мы оставили очень давно.

Фобди пожал плечами:

— Земли как земли, мне приходилось бывать здесь с Венсалор чуть ли не каждое утро.

— А зачем ей нужно было спускаться сюда? — спросил Норс, привыкший к тому, что Фобди больше ни о чём говорить не может.

— Она спускалась в гавань, чтобы увидеть королевский корабль, ей даже мерещились какие-то голоса, — сказал Фобди с горечью в голосе, — Как жаль, что Тамверт погиб!

— Голоса? — неожиданно краснея, спросил Плофорд, но Фобди лишь отмахнулся:

— Точно, только об этом она нам почти ничего не рассказывала, не знаю, как ей теперь сообщить о гибели короля!

— А чего выдумывать? Скажешь правду, она ведь должна знать! Верно, господин Плофорд? — ответил Норс.

Но Плофорд ему не ответил. Он смотрел в сторону моря, на восток. Они втроём стояли на большом, поросшем зеленью холме. Оттуда виднелся краешек гавани и сияющее море. С обеих сторон королевства уже доносились радостные песни и крики жителей: начинался праздник. Люди выходили из своих домов, чтобы взобраться на дворцовый холм, минуя город. Таков был обычай. А у самого дворца, перед фонтаном уже стояли длинные накрытые столы и такие же длинные скамейки: в этот день весь Силмел гулял у его стен.

— Какой хороший праздник! — воскликнул Норс. Чуть поодаль, в сторону главной дороги шла большая шумная семья, но увидев Фобди, они ненадолго затихли и вежливо ему поклонились. Фобди пожелал им весёлого праздника и согласился с Норсом:

— Это самый любимый праздник… — и тут же осёкся, ему самому стало смешно, — Да ты и сам знаешь кого!

— Можешь не говорить, я догадался! — с улыбкой прервал его Норс. Они повернулись в сторону Плофорда: он даже не заметил проходящих силмельцев, и продолжал смотреть на блистающее море.

— Что же ты там увидел? — поинтересовался у него Фобди. Плофорд услышав, что к нему обращаются, переспросил:

— О чем ты сейчас говорил?

Фобди скрестил руки на груди:

— Что там, в гавани?

— В гавани всё по-прежнему. Там, на пристани, наверное, замечательно встречать рассвет…

Фобди всплеснул руками.

— Так думает только Венсалор! Поверь, ранним утром там бывает очень холодно!

Но Плофорд опять его не услышал, глядя туда, где между небом и водой стиралась еле заметная грань.