Луны светятся электрические В тополиной аллее. Настроенье такое лирическое, Хоть и нет юбилея. Хоть для выхода первого томика Не наложено виз. Хоть при чтенье стихов с подоконника Не срывается: — Бис! Хоть в сберкнижке не густо, не весело Круглый год, И душевное равновесие Обретается в долг. В тополях говорю со студентками Глаз на глаз: — Не знакомы с Семёном Гудзенко вы? Я прочту вам сейчас! — Вы поэт? — И смеются так ветрено, Так бездумно насквозь. — Вы не знали Димитрия Кедрина? — К сожалению, вскользь. — Я свои вам! — Не надо! — И стайкою, Как воробушки, в сторону — порх! Ах, вы милые, неделикатные, Не отталкивайте мой восторг! И иду себе мимо Гоголя, Пальцем трогаю медь. — Николай Васильич, мне долго ли Неизвестность терпеть? Брови Гоголя долу опущены, Гоголь делается мрачней: — Обратитесь к товарищу Пушкину, Он ответит точней! Я иду себе по бульварчику, Из кармана щиплю калач. А в душе цветут одуванчики, Хоть и нет никаких удач!