— Выходит так, — начал Колхаун свой рассказ, — что старый «Рюрик» вовсе даже не сгинул без вести, как это о нем думают. Чертовы облачники захватили его в тот самый день, как с ним утратили связь, — и он по сию пору в ихних руках.

— Но почему? — поражение спросил Брим. — За чем им такая рухлядь?

— И как они, именем Вута, ухитрились захватить его прежде, чем те дали сигнал бедствия? — поинтересовался Молдинг.

— К твоему, Брим, сынок, вопросу «зачем» мы сейчас перейдем, — усмехнулся Колхаун. — Что ж до вопроса «как» твоего дружка, так на него ответить проще. — Он повернулся к Молдингу. — Поди, они первым же залпом снесли ему КА'ППА-мачту, а потом поставили помехи, так что те даже радио простого дать не смогли. «Рюрик» просто не успел просигналить.

— Снесли КА'ППА-антенну первым залпом? — поперхнулся Брим. — Но они должны были стрелять с огромного расстояния — иначе флювийцы успели бы заметить их и передать это в штаб или куда там.

Колхаун печально покачал головой.

— То-то и оно, сынок. Били с предельного расстояния. У Негрола классные канониры; это мы знаем еще с прошлой войны. Но и это еще не все. От Мустафы мы узнали еще кой-чего. «Рюрик» и впрямь вел там разведку — вот почему ихний капитан ждала до последнего, покуда не сказала дать сигнал. — На мгновение взгляд его серых глаз устремился куда-то вдаль. — Эх, и славная была баба, — тихо добавил он. — Жукиды дорого заплатят за ее кровь. ОЧЕНЬ даже дорого.

— Насколько я понял, они шпионили за этим новым космическим фортом облачников в скоплении астероидов Зонга? — спросил Маккензи.

— Так мне сказал Ник Урсис, но и это еще не все. Так что пусть уж он лучше сам расскажет дальше — кто, как не ихняя разведка, раздобыл все эти сведения?

Все повернулись к содескийцу, сидевшему за пультом с молодой — и, насколько мог судить Брим, очень привлекательной — медведицей. Она была невысокого роста, с рыжеватой шерстью и кокетливыми глазками. Зато уши у нее были большие и пушистые; все медведи, с которыми Брим до сих пор имел дело, считали это признаком особенной красоты.

— Разумеется, «Рюрик» шпионил за ними, — объявил Урсис, медленно поднимаясь на ноги. — За новым космическим фортом в Зонге, который облачники соорудили как раз на границе принадлежащего Флюванне космического пространства. Теперь уже совершенно ясно, что форт строится в качестве базы для военной кампании против Флюванны — а значит, он является одной из наших основных целей. Эскадра, захватившая «Рюрик», стартовала с этой базы, так что она уже введена в эксплуатацию — по меньшей мере частично. Рано или поздно нам придется уничтожить ее. — Он облизнулся. — Имеются сведения о том, что они уже разместили там три эскадры торондских «Дампьеров». Похоже, с ними вы встретитесь раньше всего.

— Почему-то это меня не удивляет, — заметил Молдинг. — Облачники вообще любят заставлять других воевать вместо себя. По крайней мере поначалу.

— Мне кажется, это возвращает нас к моему первому вопросу, — настаивал Брим. — С чего им захватывать древний разведывательный корабль? И если они стреляют достаточно метко, чтобы с предельной дистанции сбить КА'ППА-мачту, почему они тогда просто не продырявили им корпус? Как-то я плохо себе представляю древний броненосец в одном строю с эскадрой новеньких «Дампьеров».

Медведь кивнул.

— Вот тут как раз и начинается подлинное коварство, — буркнул он, покосившись на хроноиндикатор. — Меньше чем через два метацикла «Рюрик» с экипажем из наемников-агнордов должен атаковать и уничтожить «Ломбог» — маленький пассажирский лайнер, принадлежащий Центральному Управлению Транспорта Лиги. Он вылетел три дня назад с Таррота и направляется на Восо Галу, флювийскую курортную планету; все пассажирские места заняты. Туристическая компания «Пан-Доминион» из Таррота специально понизила цены на этот тур.

— Пресвятая Вселенная! — в ужасе прошептал Молдинг. — Кажется, я понимаю. Трианский использует нападение на «Ломбог» как повод для…

— Негрол Трианский использует нападение на «Ломбог» как повод для объявления войны, — подтвердил Урсис. — Всем известно, что звездолеты считаются суверенной территорией планеты приписки. Поэтому выходит, что уничтожение «Ломбога» военным кораблем Мустафы равнозначно нападению на одну из планет облачников.

— И экипаж «Рюрика» составят агнорды… — простонал Маккензи.

— Только поначалу, друг мой, — отвечал Урсис. — Эти проклятые облачники куда изобретательнее. По их приказу агнорды убили всех на борту «Рюрика» сразу после захвата, потом отбуксировали броненосец в свой космический форт и спрятали тела там. Как только они отремонтировали «Рюрик» настолько, что тот смог передвигаться самостоятельно — судя по всему, это произошло вчера вечером, — они взлетели и теперь готовы к «атаке» на «Ломбог». Когда это произойдет, они вернут трупы обратно на «Рюрик». Потом они покинут старый броненосец на шлюпке, а пара торондских «Дампьеров» расстреляет его, оставив, разумеется, достаточно обломков, чтобы по ним можно было опознать «агрессора».

— И после всего этого, — перебил его Брим, — Министерство Общественного Согласия Ханны Нотром раструбит на весь мир новость о «бесчеловечном преступлении» Флюванны, а там сам Негрол объявит войну под предлогом «самозащиты».

— Ты все уловил, сынок, — вздохнул Колхаун. — Именно так они не дадут принцу Онраду быстро привести в действие Договор о Взаимопомощи со Флюванной. И преступление будет таким жутким — подумать только, они пожгут живьем сотни мирных пассажиров ихнего «Ломбога», — что КМГС сможет из Адмиралтейства веревки вить… по крайней мере покуда облачники и ихние союзники не развернутся вовсю.

— Рано или поздно КМГС проиграет эту схватку, — предсказал Брим. — Не могут же они сдерживать выполнение обязательств по договору до бесконечности.

— Угу, — мрачно буркнул Колхаун. — Да только этот день настанет только опосля долгих прений в Парламенте. Ладно, за этим мы здесь и сидим. — Он снова покосился на маленький экран. — Ну, если облачники так же пунктуальны, как обычно, нападение на «Ломбог» состоится ровно через два цикла… ну там еще пару тиков на гравитационные отклонения. — Он кивнул в сторону двери. — Самое время вам троим выводить свои «Огни» в космос, готовы они или нет. Первая волна «Дампьеров» начнет бомбардировку очень скоро. — Он кивнул. — О том, как будет разворачиваться этот балаган, вы узнаете из прессы. Сегодня я лечу с Бримом. Ник остается на связи. Да, еще: ты, Маккензи, и ты, Брим, будете с каждым новым вылетом менять корабли группы. Так каждый сможет получить свою порцию боевого опыта. Вопросы есть?

— Только один, коммодор, — поднял руку Молдинг. — Как мы узнаем, объявила ли Флюванна войну в ответ? А то, боюсь, нас не поймут, если мы начнем мочить торондские крейсера прежде, чем политики покончат с писаниной.

Колхаун холодно улыбнулся.

— А вот тут ты, дружок, как раз ошибаешься, — мрачно ответил он. — После первых же сообщений в прессе мочи себе торондцев, сколько тебе захочется. Да и боссов ихних, облачников, — тоже. Ну, ясное дело, первые недели две будут кой-какие ихние суда, которые трогать не стоит: дипломатов там и все такое. Но насчет этих я сообщу. А за этим исключением до самого конца войны все вражеские суда — наша цель, так что стреляй, пока они не стрельнули в тебя первыми. Понял?

— Понял, — кивнул Брим и, встав из кресла, повернулся к Молдингу. — Ладно, Тоби, встретимся у трапа в… ну, скажем, в два пятьдесят.

— В два пятьдесят, — подтвердил Молдинг и ухмыльнулся. — Не удивляйся, если я подойду чуть раньше. Сдается мне, я начал готовиться к этому уже довольно давно…

* * *

Меньше чем через два метацикла, в 1.17 по местному времени, Брим оторвал К.К.Ф.Ф. «Звездный огонь» от вод залива Пенард и устремил его к покрытому хмурыми тучами небу. По правому борту, отставая от него на полкорпуса, держал строй К.К.Ф.Ф. «Звездный гнев» Штефана Мак-Альды. Заложив крутой вираж, они прогрохотали над Варнхольмом, и Брим успел разглядеть далеко внизу маленькую толпу махавших им людей. А потом они вошли в облачность, и вся Вселенная разом скрылась из виду. Только легкое свечение по левому борту обозначало местное солнце, Эфаиль, но хорошему рулевому для определения угла подъема довольно и этого.

На высоте примерно двенадцати тысяч иралов они вырвались из облаков, и Брим, едва не ослепнув от расстилавшейся со всех сторон белизны, завертел головой, вглядываясь в купол голубого неба. Корабль тем временем продолжал подъем через кристально чистую атмосферу. Планета внизу превратилась в сплошной ковер белой ваты, только кое-где в облаках темнели просветы. Бриму никогда не надоедало это зрелище: это была часть того бесценного дара, что именуется космическим полетом.

По мере того как «Звездный огонь» карабкался в открытый космос, Эфаиль заливала мостик своими золотыми лучами. Брим удерживал звезду в одной и той же позиции относительно гиперэкранов, время от времени оглядываясь проверить, не отстал ли Мак-Альда. Далеко слева набирала высоту еще одна пара, К.К.Ф.Ф. «Звездная месть» и К.К.Ф.Ф. «Звездная вера». Оглянувшись назад, Брим увидел сквозь сияющий хвост выхлопа «Звездного властелина» Молдинга, возглавлявшего вторую эскадрилью. Потом сияние атмосферы за бортом померкло, и они устремились в бездонную черноту открытого космоса.

Как раз когда они вышли на высоту пять тысяч кленетов — все еще не выходя на сверхсветовой режим, — круглый дисплей Колхауна запищал, принимая секретное сообщение. Мгновением спустя его монитор тоже передал сигнал вызова. Он щелкнул переключателем, и на экране появилась мохнатая физиономия Урсиса.

— Война началась, — мрачно сообщил медведь. — «Ломбог» успел передать серию отчаянных призывов на помощь. Те, кто захватил «Рюрика», явно освоили его древние разлагатели быстро, но хорошо. Впрочем, они не спешили, дырявя корпус лайнера до тех пор, пока нетронутыми не остались только мостик и рубка связи. Это дало обреченному экипажу максимум времени звать на помощь и сообщить о «нападении» по КА'ППА-связи на всю Вселенную.

Медведь ушел со связи, и его место на экране занял Колхаун.

— Значит, началось, — буркнул он. — Теперь не зевайте. Может, первые несколько дней ничего такого и не будет, но проследите, чтоб наблюдение за космосом велось непрерывно.

* * *

Как и предсказывал Колхаун, не прошло и метацикла, как ведомство Ханны Нотром передало сообщение о «варварстве» флювийцев всем агентствам новостей во Вселенной. «Звездный огонь» получил его по КА'ППА-связи одновременно со всеми остальными. Брим и экипаж «Огня» словно следили за спектаклем, разворачивающимся по заранее известному сценарию.

Использовав последние сигналы с «Ломбога» как доказательство флювийской агрессии, военное руководство Лиги немедленно объявило всеобщую мобилизацию. События явно были хорошо отрепетированы Лигой и ее союзниками. На следующий же день МИД Трианского опубликовал длинный список требований к Флюванне, подлежащих немедленному и безоговорочному исполнению.

Пувис Амхерст и его приспешники из КМГС тоже неплохо подготовились к исполнению своей роли в этом спектакле. Наскоро организованные, но превосходно скоординированные демонстрации прошли перед Императорским дворцом и Адмиралтейством в Авалоне всего через пару метациклов после того, как по КА'ППА-связи пришло первое сообщение о конфликте. Это мгновенно свело на нет все требования немедленно выполнить обязательства по договору о взаимопомощи со Флюванной. А когда сторонники договора отказались молчать, мощная фракция КМГС в Имперском Парламенте похоронила этот вопрос в бесконечных дебатах.

Для ИДК дни после опубликования требований Трианского к Флюванне стали бесконечной проверкой нервов. Было совершенно ясно, что нападение последует немедленно за объявлением войны, и напряжение в патрульных полетах достигло почти невыносимого предела. Более того, каждый раз, когда Колхаун обращался к Набобу с предложением нанести превентивный «хирургический удар» по космическому форту облачников, он получал от того отказ с одной и той же мотивировкой: «История должна знать, что первыми напали облачники».

— Что, если эту историю будут писать сами облачники? — каждый раз спрашивал Колхаун.

— Значит, так суждено, — отвечал Набоб, поднимая руки в знак окончания разговора. Так и вышло, что в момент, когда война была наконец объявлена — через девяносто семь стандартных суток после исчезновения «Рюрика», — Брим вел первую эскадрилью в патрульный полет в двух тысячах кленетов от Орду и вдалеке от проклятого форта. Молдинг вел вторую эскадрилью, прикрывая другое полушарие. Три корабля Маккензи висели на синхронной орбите над самим Мажором. Между ними с интервалом примерно в тысячу кленетов кружили над планетой, шесть эскадр допотопных судов Мустафы. Сам Колхаун, предложивший такую диспозицию по совету содескийцев, в тот день летел на «Звездной славе» Маккензи. Все корабли шли на досветовой скорости: если атака на планету станет неизбежной, вражеским судам все равно придется сбавить ход для стрельбы по «неподвижной» цели.

Незадолго до начала утренней вахты Брим наскоро перекусывал в кают-компании, когда палуба под его ногами слегка содрогнулась, и грохот генераторов сменил свою тональность — корабль набирал скорость. Мгновение спустя по всему кораблю взвыли сирены.

— Боевая тревога! Боевая тревога! Всем занять места по боевому расписанию!

Забыв про завтрак, Брим вскочил и бросился на мостик. По палубе загрохотали матросские башмаки; боевые расчеты занимали свои места, на ходу застегивая боевые скафандры и проверяя запасные баллоны с воздухом на поясе.

— Всем расчетам заняты места! Задраить переборки! Убрать освещение!

— Я принимаю управление, старпом, — бросил Брим Труссо, плюхаясь в левое пилотское кресло.

— Всегда пожалуйста, шкипер, — улыбнулась та, словно это была очередная тренировка.

У Брима мелькнула мысль, что эта миниатюрная женщина, возможно, обладает самым твердым характером на борту. Вывести ее из себя было практически невозможно. Он проверил герметичность своего шлема, запасные баллоны, потом поставил регулятор гравитации своего кресла на максимум и наскоро проверил показания приборов. Мостик за его спиной гудел перекличкой таких же проверок: машины, тяга, управление огнем, аварийные системы, связь, системы предупреждения, медицинская служба… На боковых понтонах повернулись туда-сюда и покачали стволами разлагателей башни «А» и «Б». Над его головой точно так же проверяли свои системы канониры башни «Е». Он знал, что такая же лихорадочная деятельность кипит сейчас по всему кораблю. За гиперэкранами, почти в радиусе досягаемости разлагателей, плыли по звездному небосклону какие-то подозрительные пятна.

— Смотрите, парни! Вон они! — нарушил относительную тишину на мостике один из канониров. Странно, но голос его был спокоен, словно он привык к виду близкого неприятеля. А впрочем, возможно, и привык — еще с прошлой войны. Как справедливо заметил Грейффин IV, опыт — великое дело. Спустя долю тика ударил сигнальный колокол.

Брим положил «Звездный огонь» в пологий левый вираж и поднял взгляд на гиперэкраны. Прямо на них шло не менее двадцати пяти звездолетов, сбавлявших скорость для атаки на планету. Хотя Брим не мог пока определить точно их тип, они, безусловно, были с Торонда. Неровный строй и дергающиеся шлейфы выхлопов за их кормой не давали их спутать ни с кем другим. Пока стволы разлагателей брали их на прицел, мысли Брима вертелись вокруг его чувства к Марго Эффервик. Потом, прежде, чем он успел сосредоточиться, в голове его зазвучал голос его старого инструктора из Академии: «Никогда не упускай врага из виду, мой мальчик…»

Брим выкинул из головы и то, и другое. Это просто его работа; все остальное — ерунда.

— Полную энергию на оружие! — приказал он по громкой связи.

Пока его мышцы свело ожиданием предстоящего поединка, он представил себе старшину Баранева и его бригаду машинистов у генераторов главного хода в боковых понтонах и щелкнул переключателем внутренней связи.

— Эй там, в понтонах, — передал он им. — Как только я скомандую, быстро залезайте в спасательные пузыри. И никакого героизма, ясно?

Дожидаться ответа он не стал. Он помнил слишком много людей и медведей, заживо сгоревших в радиационных пожарах. Смерть не слишком быстрая и предельно болезненная.

Все уже заняли свои боевые посты и ждали… ждали. На боевых кораблях нет пассажиров: даже персонал камбуза или писари заняли свои места в составе аварийных групп. Он подумал о Пенелопе Эстерналь, ждущей их на земле, в госпитале. Она-то давно уже готова принять первых пострадавших на этой войне. С противоположной от него стороны мостика торопливо вносил коррективы в оперативную обстановку на своем мониторе штурман. Дальше сыпали цифрами и замысловатыми формулами, отслеживая свои цели, канониры. Рядом с ним Труссо внимательно следила за каждым его движением, готовая мгновенно принять управление на себя.

— Предупреди машинное отделение. Страна, — передал он. — Мне нужен будет полный форсаж, как только я дам команду.

Медведица молча кивнула и отвернулась к своим пультам.

А потом Брим уже не думал ни о чем, кроме неприятеля. Он довернул нос крейсера навстречу вражеским кораблям и выждал еще мгновение.

— Все гравигенераторы, форсаж! — выкрикнул он, готовый начать бой.

В следующее мгновение на экране внутренней связи появилось лицо Заффтрак, но он не дал ей раскрыть рта.

— Я знаю, что говорят сейчас шеф и его парни у генераторов. Страна, — быстро сказал он, — но мне нужно все, что они могут выжать, — и БЫСТРО!

Баранев был одним из лучших машинистов Флота, но иногда он любил и жалел свои механизмы чуть сильнее, чем следовало бы.

Заффтрак исчезла с экрана, а в следующее мгновение все десять плазмогенераторов взвыли на предельно высокой ноте, палуба завибрировала от рыка адмиралтейских А-876, а звезды на боковых гиперэкранах скользнули назад и слились в смазанное пятно. Ничего, «Звездный огонь» создавался для таких перегрузок — как в релятивистском, так и в сверхсветовом режимах полета. Крейсер находился в родной стихии.

Строй вражеских кораблей развернулся веером и сменил курс, готовясь встретить их.

— Разворачиваемся влево! — передал Брим на ведомые корабли своей эскадрильи. — Набираем высоту!

Индикаторы выходной энергии на пульте у Брима показывали расчетную тягу в три тысячи стандартных единиц. Быстро приближающиеся крейсера уже можно было опознать: «Дампьеры» модели D.A. 79–11, идущие курсом на Мажор. Брим развернулся к первой группе, и весь окружающий космос, казалось, вспыхнул, когда его 406-е открыли огонь. Мгновением спустя головной «Дампьер» осветился огнями разрывов — близких, но не точных. Все же за его кормой остались таять три или четыре клубка возмущенной энергии — даже близкий разрыв залпа 406-х может оказаться смертельно опасным.

Два других «Дампьера» заложили крутой вираж, пытаясь перехватить нападавших. Лучи энергии из их 280-миллиираловых разлагателей щупальцами протянулись к «Звездному огню», но погасли у самой цели. А потом вся Вселенная превратилась для Брима в бешено вращающийся калейдоскоп черных в желтой кайме треугольников — опознавательных знаков Торонда. На скорости в половину световой Брим скорее угадывал, чем видел неприятельские корабли, пока взгляд его вдруг не сфокусировался на одном из них.

— Этот! — рявкнул он. Половина его орудий немедленно дернулась вслед за целью.

— Мы его видим, капитан, — произнес чей-то бас из динамика.

Брим даже не ответил. Массивный «Дампьер» так и не выходил пока из виража. Яркий свет Эфраиль играл бликами на его гиперэкранах, когда он рыскал вправо-влево, пытаясь обнаружить атакующий корабль.

— Ведем цель…

— Цель вне пределов поражения, приближается… И тут «Дампьер» увидел их.

— Хорошие системы предупреждения, — сухо заметила Труссо.

Вражеский корабль заложил крутой вираж вправо. Две сияющие струи гравитонов вырвались из его маневровых дюз. Неожиданно он рванулся вверх, потом вздрогнул и перевернулся, ведя беспорядочный заградительный огонь из кормовых разлагателей. Брим легко увернулся. В попытках оторваться от погони неприятельский рулевой перегрузил рулевые двигатели, и теперь тяжелый корабль продолжал полет по инерции. Что ж, естественная ошибка для экипажа, не привыкшего к новому поколению мощных боевых судов, появившихся на свет после финальных гонок на Кубок Митчелла. Естественная, но от этого не менее фатальная. «Звездный огонь» быстро сокращал дистанцию.

Брим прислушался к скороговорке канониров за спиной: «Дистанция девять тридцать один. Зеленый, уменьшается…»

Длинноносый «Дампьер» быстро вырастал на передних гиперэкранах. Теперь он был уже так близко, что Брим видел голубые огни радиационных пожаров, от которых тянулись гравитонные хвосты. Корабль был новенький, почти прямо со стапеля. Потеря электронов дополнительно увеличивала нагрузку на кристаллы. Орудийные башни начали поворачиваться в их сторону… слишком поздно!

— Прицел один-один-девять…

— Держу…

Брим вел «Звездный огонь» ровно, как по рельсам.

— Огонь!

Изящный шеррингтоновский крейсер вздрогнул, словно налетев на невидимую космическую стену, когда восемь мощных разлагателей разом выплюнули раскаленную плазму. Почти сразу же острый четкий силуэт «Дампьера» дернулся и начал распадаться. Первыми взорвались мириадами ослепительных осколков гиперэкраны мостика, потом отлетели, вращаясь словно игрушки, две носовые башни. Разрывы продолжали вспарывать корпус неприятельского корабля, перемещаясь к корме. По всему кораблю пылали голубые огни радиационных пожаров, и только багровые облака сырой энергии из разбитого машинного отделения приглушали немного их сияние.

Брим отвернул нос своего крейсера в сторону, уводя его от обреченного врага. Последнее, что он успел увидеть краем глаза, — это то, как тот взорвался, превратившись в клубок энергии. Тут ему припомнилось наставление Колхауна:

«Налетай и бей, парень! Никаких рыцарских поединков!»

Впрочем, весь этот эпизод продолжался всего несколько тиков.

По правому борту Брим увидел еще один «Огонь», преследующий торондский крейсер. На борту виднелись иероглифы: К5058. Молдинг. Свернув, чтобы прикрыть его, карескриец сам ушел из-под нескольких атак — «Звездный огонь» шел слишком быстро, что-:, бы неприятель успел прицелиться. «Звездный властелин» открыл огонь.

И тут по кораблю неожиданно прокатился бой колоколов системы предупреждения, вслед за чем «Огонь» содрогнулся от близких разрывов. Кто стрелял, откуда?! Правые башни лихорадочно развернулись и открыли огонь куда-то вбок, отдачей снося набиравший скорость корабль с курса. Брим отчаянно пытался совладать с машиной, когда массивная тень на мгновение закрыла верхние гиперэкраны. Огромное, в потеках брюхо «Дампьера» мелькнуло в считанных иралах над мостиком. Неприятельский корабль промахнулся по «Звездному огню» и теперь несся вдогонку Молдингу.

— Осторожно, шкипер! — крикнула Труссо. — Этот жукид за что-то невзлюбил нашего Тоби!

Брим инстинктивно выдержал мгновение, давая канонирам носовых башен прицелиться, потом открыл огонь. Чудовищный поток энергии из шести 406-х с малой дистанции ударил в «Дампьер» в том месте, где крепилась к бронированному корпусу нижняя передняя башня. Результат был чудовищным. Сбитый с курса звездолет завалился влево, а носовая секция, начиная от самого мостика, отвалилась, зацепила корму и, рассыпавшись на мелкие обломки, в таком виде пронеслась мимо «Звездного огня».

Не успел карескриец оправиться от потрясения, как «Звездный огонь» был атакован еще шестью «Дампьерами». Вселенная снова превратилась в безумный вихрь чудовищных разрывов и ответного огня. Пот ручьями стекал по лицу Брима. Ему приходилось непрерывно маневрировать, но «Дампьеры» вцепились в него как пиявки.

А потом один из вражеских кораблей слишком замешкался, выходя из очередной атаки. Четыре мощных разлагателя «Звездного огня» мгновенно открыли огонь, вспоров обшивку крейсера за мостиком, и тот сбавил ход, словно налетел на большой астероид. Брим даже не стал оглядываться. «Налетай и бей! Налетай и бей…»

Совершенно неожиданно «Дампьеры» дрогнули и почти сразу же начали уходить. Брим и три других «Огня» некоторое время преследовали их — скорее для устрашения, — а потом развернулись и направились домой, в Варнхольм. Только тут на поле боя появились первые эскадрильи «регулярного» Флювийского Флота. Брим оставил их продолжать патрулирование, приказав поднять орбиту еще на тысячу кленетов. По крайней мере из них должна была получиться неплохая система раннего предупреждения.

Возвращаясь домой, они миновали еще по меньшей мере три эскадры старых флювийских боевых судов, карабкавшихся в космос.

— Немного припозднились, вам не кажется, шкипер? — заметила Труссо.

Брим устало усмехнулся и перевел дух. Только теперь адреналин начал рассасываться в его крови.

— Пожалуй, вы правы, старпом, — согласился он. — Но как бы вы посмотрели на то, чтобы встретить эскадру «Дампьеров» на одной из этих развалин?

Та подумала немного и невесело фыркнула.

— Тоже верно, шкипер, — сердито сказала она. — Будь я на борту одного из этих кораблей, как знать, может, я и радовалась бы опозданию. — Она нахмурилась еще сильнее. — Мустафа сэкономил кучу денег и сил, годами скупая для своего флота чужое старье. Но угадайте, кто в выигрыше теперь, когда на носу война?

* * *

На протяжении следующего стандартного месяца великолепно оснащенный и вышколенный ИДК Колхауна — «помогая славным отрядам нашего Флота», как почти каждый день писала о них местная пресса, — отразил несколько десятков налетов с космического форта облачников, нанеся тяжелые — почти катастрофические — потери торондским эскадрам. Сами «Огни» отделались пока «приемлемыми» повреждениями.

На стороне ИДК были превосходство в скорости, огневая мощь и неплохое бронирование. Это позволяло им врываться в гущу вражеского строя, в считанные циклы наносить врагу максимальный ущерб и уходить прежде, чем тот успеет опомниться. По данным содескийской разведки, эта необычная тактика наводила ужас на торондские экипажи, готовившиеся к более традиционным способам ведения войны. Несмотря на сильное артиллерийское вооружение новых «Дампьеров», массивные крейсера не могли соперничать со «Звездными» на равных и чаще всего становились относительно легкой добычей агрессивных экипажей ИДК. Но каждому бывшему имперскому звездолетчику было ясно, что рано или поздно Лиге надоест просто смотреть на безуспешные попытки их союзников покорить Флюванну и что очень скоро ИДК придется иметь дело и с «Горн-Хоффами».

И действительно, не прошло и недели, как в тактике врага появились изменения. Выражались они в первую очередь в так называемом дублировании, при котором эскадры «Дампьеров» начали сопровождаться эскадрой новейших «Горн-Хоффов 262А-1А», первого серийного варианта модели П. 1065. Как правило, последние держались в стороне от схватки до тех пор, пока «Дампьеры» не оказывались загнанными в угол (как оно обычно и бывало). Тогда облачники лихо врывались в гущу сражения, резко меняя соотношение сил не в пользу ИДК. Как и ожидалось, новые «Горн-Хоффы» показали себя великолепными машинами. В некотором отношении они не уступали «Звездным огням» Марка Валериана, и кое в чем — даже превосходили.

К счастью, за несколько месяцев, прошедших со времени первого сообщения о новых легких крейсерах облачников и до первого боевого столкновения с их серийными образцами, содескийской разведке удалось собрать о них довольно много информации. Поэтому их высокие летные данные уже не были неожиданностью. В некотором отношении это было даже кстати: незаметно для звездолетчиков ИДК «легкая» добыча в виде «Дампьеров» начинала действовать на них расслабляюще. Но как бы то ни было, в день своего первого появления на поле боя «Горн-Хоффы» оказались изрядным сюрпризом.

Брим со своим «Звездным огнем» находился в самой гуще ожесточенной схватки. Бой проходил на до-световых скоростях. При троекратном численном превосходстве противника Бриму приходилось выкладываться на сто десять процентов: уворачиваться от вражеского огня, выбирать выгодные точки для стрельбы собственных канониров, не слишком перегружать генераторы, следить за приборами, а пуще того — за немногими оставшимися в заметно поредевших рядах противника действительно умелыми шкиперами. Как раз когда неприятель начал делать первые попытки выйти из боя, он заметил по левому борту новую группу кораблей. Необычные хвосты выхлопов за их кормой сразу же заставили его вспомнить бесконечные лекции о новых «Горн-Хоффах», которые он вынужден был высиживать в Авалоне.

— Эй, всем постам: ушки на макушке! — передал он экипажу. — У нас новые гости. Розовый сектор.

Труссо хватило одного взгляда на передние гиперэкраны.

— Чертовы «Горн-Хоффы», — выругалась она вполголоса. — Новые, двести шестьдесят вторые! Нет, давно пора накрыть этот проклятый форт со всеми его обитателями!

Брим мрачно кивнул.

— Если только у нас выдастся хоть пара циклов, когда нам не надо будет драться, оберегая собственную задницу.

Длинные хвосты выхлопов чуть померкли: вражеские корабли сбавили ход. Брим щелкнул тумблером, включая громкую связь.

— Тревога, особая угроза! Всем расчетам удвоить внимание! — объявил он. — Тревога! Неизвестные вражеские корабли!

Сразу же за этим «Дампьеры» буквально испарились, сломя голову покидая поле боя, и место их заняли новые корабли облачников. Не успел Брим отцепиться от последнего из уходящих торондских кораблей, как оказался вовлеченным в бой не на жизнь, а на смерть. Он положил «Звездный огонь» набок, подведя его так близко к паре «Горн-Хоффов», что на короткое мгновение мог заглянуть через гиперэкраны к ним на мостики, но три корабля прошли так близко друг к другу, что ни один не имел возможности открыть огонь. «Горн-Хоффы» отвернули в другую сторону, но Брим успел поставить свой крейсер так, что его канониры дали два удачных залпа, исковеркавших правое «крыло» ближнего облачника и оторвав одну из его орудийных башен.

Разрывы ответного огня словно щепку швырнули шеррингтоновский крейсер вверх тормашками. Гиперэкраны на мгновение помутнели, а скачок гравитации на мостике заставил ремни больно впиться в тело.

Стиснув зубы, карескриец выправил корабль. Корпус «Звездного огня» жалобно застонал, протестуя против перегрузок, когда рулевые двигатели рывком развернули набирающий скорость крейсер на новый курс. Черт, облачники сидели у него на хвосте как привязанные! Только сейчас до Брима дошло, что они, должно быть, уже несколько циклов наблюдали за ним, и вся эта ситуация подстроена.

Будь он на их месте, он ожидал бы, что «Звездный огонь» нырнет вниз и попробует уйти со снижением. Вместо этого он дернул машину вверх и ближе к своим преследователям. Он рассчитал верно! Им, а не ему пришлось отворачивать.

Но оказалось, проклятые жукиды были готовы и к этому! Прямо перед ним свалились словно из ниоткуда еще два «Горн-Хоффа» — они явно ждали своего часа на случай, если он выкинет что-нибудь неожиданное.

Брим был смелым звездолетчиком. Не раз он выходил победителем из, казалось бы, безнадежных поединков — но те бои научили его уму-разуму. В ситуации, когда корабль дерется в одиночку против четырех, экипажи которых выучкой не уступают ему самому, самое разумное — предпринять хорошо известный маневр под названием «уноси ноги любой ценой». Как гласит карескрийская народная мудрость: «коль напуган до усеру — значит в бегстве нет позору!»

А он был напуган, и еще как!

Разогнав корабль до предела возможностей его ходовых кристаллов, он вилял и дергал его вверх-вниз словно в приступе белой горячки. Но все четыре «Горн-Хоффа» держались за ним, не отставая: два сверху и два снизу, в радиусе прицельной стрельбы…

Черт, почему они не стреляют?

По спине Брима стекали ручьи ледяного пота. Он покосился на Труссо — та сидела, напряженно выпрямившись; на лбу ее поблескивали капельки пота.

— Собираются эти жукиды стрелять или нет? — процедила она сквозь зубы. — Пока они думают, мы помрем от старости!

«Звездный огонь» превратился в легкую добычу — аппетитный кусок мяса в сандвиче из двух пар опытных экипажей. Основное оружие его приходилось делить между четырьмя противниками, а вероятность поражения вражеского крейсера залпом всего трех разлагателей не достигает даже пятидесяти процентов. Рано или поздно кто-то ошибется, и это тут же заметит по меньшей мере один облачник. А потом…

И тут его осенило.

— Ошибка! — почти выкрикнул он. — Я вспомнил!

— Ошибка? — переспросила Труссо, на мгновение повернувшись к нему. — Что такого вы вспомнили? Чья ошибка?

Брим только фыркнул, положив звездолет в крутой вираж. Облачники не отставали.

— Ошибка проектировщиков «Горн-Хоффа», — буркнул он, вглядываясь в экран заднего обзора. — Они не заложили в конструкцию резерва энергии, достаточного на то, чтобы поддерживать высокую скорость и одновременно с этим вести стрельбу.

Труссо повернулась к нему.

— Борода Вута! — вскричала она. — А ведь верно. Я слышала это на каком-то брифинге… возможно, даже от вас.

Брим кивнул.

— Как, например, сейчас. Эти четыре корабля у нас на хвосте могут стрелять каждый максимум из восьми разлагателей, притом что каждый несет по четырнадцать 375-миллиираловых «Теобольдов». По грубым расчетам, вероятность уничтожить нас одним залпом составляет примерно сорок пять процентов — как и у нас в отношении их кораблей. Не густо. — Он мрачно усмехнулся и бросил корабль в новый рискованный маневр. — Так что до тех пор, пока я не даю им возможности подловить меня, у нас ничья. Если они попробуют стрелять на этой скорости, они останутся без энергии, необходимой им для маневра. Ну конечно, они могут дать залп из большего количества орудий при меньшей энергии… но тогда им придется подойти к нам ближе — к нам и к нашим орудиям. А может, они и вообще не могут стрелять…

В это мгновение один из нижних «Горн-Хоффов» в попытках удержаться за отчаянно маневрирующим Бримом перекрыл линию огня своему соседу, подставившись под разлагатели «Огня». Всего на одно мгновение.

Но хватило и этого.

Брим резко сбавил ход, и стоило «Звездному огню» опустить нос, как его канониры влепили в облачника залп всех нижних орудий. Возможно, неприятельский рулевой даже не успел увидеть толстый пучок энергии, летящий ему навстречу, но, так или иначе, он столкнулся прямо с ним. Сосредоточенная мощь шести 406-миллиираловых разлагателей оторвала нос вражеского корабля по самый мостик, вспоров оставшуюся часть корпуса, как кожуру перезрелого фрукта. Из обреченного корабля вылетели несколько спасательных шаров, а через несколько тиков «Горн-Хофф» исчез в ослепительной вспышке взрыва, осыпав своего ведомого градом обломков.

Когда гиперэкраны прояснились, двенадцать главных разлагателей «Звездного огня» уже угрожали каждому из оставшихся «Горн-Хоффов» залпом четырех орудий, увеличив вероятность поражения до пятидесяти восьми процентов. Более того, оставшийся в живых нижний облачник явно был поврежден взрывом своего ведущего. Большая часть его правого «крыла» была искорежена.

Окажись Брим в этот момент на месте одного из верхних облачников, он атаковал бы без промедления, полагаясь на неожиданность. Они замешкались с атакой на каких-то несколько мгновений, которые и решили судьбу боя. За это время атаковал сам Брим. Перевернув корабль, он устремился к ним; рулевые двигатели «Огня» протестующе выли на предельных режимах.

Атака застала облачников врасплох. Прежде чем канониры «Звездного огня» успели дать еще залп, они отвернули и пустились наутек, оставляя за собой длинные зеленые хвосты форсажа. Брим решил, что вид взрывающегося товарища произвел на них деморализующий эффект.

Зато Брим не был деморализован. Он пустился в погоню за всеми троими — злясь на них, а еще больше на себя самого.

«Звездный огонь» превосходил облачников в скорости, а когда они превысили скорость света, это превосходство сделалось еще заметнее. Постепенно поврежденный «Горн-Хофф» начал отставать — судя по всему, у него были проблемы с кристаллами. Брим продолжал безжалостную погоню до тех пор, пока тот не начал вилять, уклоняясь от огня. Это ему не помогло. «Звездный огонь» легко настиг его, держась вне пределов досягаемости его разлагателей, и расчеты носовых башен влепили ему залп точно в дюзы.

Спасательных пузырей после этого взрыва не было.

Брим вернулся на базу и отрапортовал, что попал в западню и вышел из нее, записав на свой счет еще две победы. Теперь за «Звездным огнем» числилось девятнадцать официально подтвержденных уничтоженных кораблей, хотя сам Брим считал (исключительно про себя), что два сбитых «Горн-Хоффа» стоят каждый двух, а то и трех кораблей. К тому же легкая жизнь для ИДК кончилась. Брим решил немедленно после посадки идти с докладом к Колхауну. Однако, когда он готовил корабль ко входу в атмосферу, монитор связи на его пульте трижды пискнул, извещая о поступлении срочного сообщения.

— Поступает срочное сообщение для капитана! — объявил дежурный по КА'ППА-связи. — Из Варнхольма, от полковника Урсиса.

— КА'ППА-грамма? — удивился Брим. — Но мы же идем на досветовой скорости.

— Тем не менее это КА'ППА-грамма, — настаивал старшина.

— Что ж, ладно, — нахмурившись, сказал Брим. — Выведи его ко мне на экран. — Он посмотрел на Труссо. — Что такого важного могло случиться, чтобы нам сообщили, не дожидаясь нашей посадки, — да еще по КА'ППА-связи?

Старпом пожала плечами.

— Представления не имею, шкипер, — ответила она и перегнулась через подлокотник, чтобы видеть иероглифы на его экране.

БНО-987ХОХ097БФД ГРУППА Ж98В09 13/

52011

[НЕСЕКРЕТНО]

ОТ Н Я УРСИСА КАПИТАНА К Ф Ф @ ВАРНХОЛЬМ ОРДУ

КОМУ Б О КОЛХАУНУ КОММОДОРУ КФФ КОМАНДУЮЩЕМУ ИДК

@ К К Ф Ф ЗВЕЗДНАЯ СЛАВА

КОПИИ

В А БРИМУ КМДР КФФ@ККФФ ЗВЕЗДНЫЙ ОГОНЬ

Ф Л МАККЕНЗИ КМДР КФФ@ККФФ ЗВЕЗДНАЯ СЛАВА

Т Д МОЛДИНГУ КМДР КФФ@ККФФ ЗВЕЗДНЫЙ ВЛАСТЕЛИН

<ЕЫС0923ЕЕЙЯВСК70В45УХТЫ>

ОФИЦИАЛЬНО СООБШДЮ ПРИБЫТИИ ВАРН-ХОЛЬМ К И Ф КОРОЛЕВА ЭЛИДЕАН ТЧК ВРЕМЯ ПРИБЫТИЯ ПЯТНАДЦАТЬ ЦИКЛОВ НАЗАД ТЧК СВЯЗИ ОТСУТСТВИЕМ ВАРНХОЛЬМЕ ГРА-ВИБАССЕЙНОВ ПОДХОДЯЩЕГО РАЗМЕРА ЛИНКОР ВЫНУЖДЕН ВЕРНУТЬСЯ ОРБИТУ ТЧК ВЫСОТА ПРИБЛ 150 КЛНТТЧК НИКАКИХ ДЕЙСТВИЙ ОТНОШЕНИИ БАЗЫ ВАРНХОЛЬМ ВРАЖДЕБНЫХ ЛИБО ИНЫХ НЕ ПРЕДПРИНИМАЛОСЬ ТЧК БОРТУ КОРОЛЕВЫ НАХОДИТСЯ КОНТРАДМИРАЛ ПУВИС АМХЕРСТ ЗПТ.ОБРА-ТИТЕ ВНИМАНИЕ РАНГ ТЧК ТРЕБУЕТ ЛИЧНОЙ ВСТРЕЧИ НЕМЕДЛЕННО ВАШЕМ ВОЗВРАЩЕНИИ БАЗУ ТЧК ВОЗМОЖНО БОРТУ КОРОЛЕВЫ ТАКЖЕ ПАССАЖИРЫ ЛИГИ ТЧК

НАИЛУЧШИМИ ПОЖЕЛАНИЯМИ

Н Я УРСИС КАПИТАН ИДК

[КОНЕЦ НЕСЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ]

БНО-987ХОХ097БФД ГРУППА Ж98В09 13/

52011

— Пресвятая Вселенная! — негромко выругался Брим. — Пувис Амхерст — главный предатель Империи и свежеиспеченный контр-адмирал! — Он сердито тряхнул головой и хмуро посмотрел на Труссо. — КМГС явно задумал какую-то пакость, если они послали линкор в Варнхольм, — и готов поспорить, никто из наших об этом ни хрена не знает. Ну что ж, нас предупредили. Ничего удивительного в том, что Ник послал это по КА'ППА-связи, и не зашифровав.

— Угу, — кивнула Труссо. — Теперь это может прочесть ВСЯ Вселенная.

Брим хмуро уставился на приборную панель.

— У коммодора серьезные неприятности, — буркнул он. — Каким бы трусом ни был Амхерст, от него можно ждать чего угодно.

— Мне тоже так кажется, — согласилась Труссо, чуть отодвигаясь от пребывающего во гневе начальника.

— За что вы мне нравитесь, старпом, — усмехнулся Брим, вглядываясь в передние гиперэкраны, — так это за то, что вы все ловите на лету. — Он выключил монитор связи и связался с наземным диспетчером.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре, спускаюсь до высоты двести кленетов, — передал он.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре: держитесь высоты двести тридцать пять, — отозвалась база. — В пятидесяти кленетах прямо по вашему курсу объект на орбите. Имперский линкор.

— Вас понял, держусь высоты двести тридцать пять, а в пятидесяти прямо по курсу объект на орбите, — подтвердил Брим и повернулся к Труссо. — Вселенная! Сама «Королева»! Амхерст привел с собой солидную поддержку.

— Угу, — откликнулась Труссо, прищурив глаза. — Кажется, я ее вижу.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре, — ожил динамик. — Не занимайте эшелон четыре-пять-сто: там сейчас оживленное движение. Будете заходить на посадку на высоте восемь или девять кленетов.

Брим выпустил крылья радиаторов, и корабль начал сбавлять ход.

— Вас понял, — передал он и всмотрелся в быстро растущую на гиперэкранах махину линкора. — Да, я тоже вижу. Мы пройдем в нескольких кленетах от нее.

Труссо зачарованно смотрела на величественный корабль.

— Пресвятая Вселенная, да она же прекрасна! — громко прошептала она.

Брим кивнул. Старый линкор, всегда был для него символом всего лучшего в Империи.

— Надо отдать салют, старпом, — сказал он.

— Есть, шкипер, — ответила Труссо, склоняясь к микрофону.

Почти сразу же с КА'ППА-антенны сорвались кольца древнего Имперского салюта. Бриму не требовалось читать его текст на экране; он знал его наизусть: «ДА ОСВЕЩАЮТ ЗВЕЗДЫ ТВОЙ ПУТЬ!» И отзыв — тоже: «И ВАШИ ПУТИ ТОЖЕ, ЗВЕЗДНЫЕ СТРАННИКИ!» «Звездный огонь» прошел в пяти или шести кленетах от линкора с его широким корпусом и нагромождением башен и мачт. Брима охватило знакомое возбуждение. «Королева Элидеан» и четыре однотипных с ней корабля казались пришельцами из другой эпохи. Их время прошло уже давно, еще до начала нынешней войны. Будущее принадлежало новым, небольшим, но мощным судам вроде «Звездного огня»…

Когда линкор скрылся за кормой, экран связи на пульте Брима снова ожил.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре, заходите на один-один-девять точка четыре.

— Вас понял, захожу на один-один-девять точка-четыре, — подтвердил Брим и выкинул «Королеву» из головы. Ему предстояло сажать корабль, а потом, вполне вероятно, помогать разбираться с Пувисом Амхерстом. К этому стоило подготовиться получше…

* * *

Пролетая на посадочной прямой над Варнхольмом, Брим увидел на одном из гравибассейнов шлюпку. Таких больших на «Огнях» не бывало. Судя по всему, это прибыл Пувис Амхерст собственной персоной. Рядом стояла на своем гравибассейне «Звездная слава» Маккензи — значит Колхаун уже здесь. Брим сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Он мог представить разговор, происходящий сейчас внизу.

Приводнив «Звездный огонь» с минимальным пробегом, он развернул корабль к берегу. Хорошо натренированные швартовые команды быстро закрепили крейсер на бассейне, и, когда трап уперся в обшивку рядом с люком, внизу на причале появился хмурый Урсис.

— Позаботьтесь о корабле, старпом, — распорядился карескриец, выбираясь из своего кресла. Он миновал коридоры почти бегом и появился у выхода в то самое мгновение, когда крышка люка с лязгом откинулась в сторону. Урсис уже ждал его снаружи.

— Коммодор просит нас обоих срочно прибыть к нему в кабинет, — сообщил медведь. — Молдинг и Маккензи уже сидят с Амхерстом. Я видел, как из шлюпки выходил еще какой-то человек, но не знаю, кто это.

Брим кивнул, и они по лабиринту каменных дорожек поспешили в бывшую портовую лабораторию, в которой разместился теперь штаб ИДК. У входа стояли наготове двое часовых в мундирах ИДК — большие сержанты-содескийцы. Стоявшие рядом с ними и боязливо косившиеся на них двое часовых-людей в Имперских Синих Куртках, но с нашивками КМГС казались просто карликами. Один из медведей отворил им дверь, потом оба вытянулись по стойке «смирно» и отдали честь. Имперские честь отдавать не спешили… пока один из медведей не прорычал им что-то низким басом. Тут оба торопливо вытянулись и отсалютовали с таким рвением, словно от этого зависела их жизнь. Брим подавил смех и отсалютовал в ответ.

Внутри тесной «приемной» стояли Барбюс и КМГСовец с лучевыми пиками на изготовку — оба отсалютовали мгновенно и с шиком. Одно из двух: либо Барбюс успел вымуштровать этого типа, или им раз в кои веки повстречался КМГСовец с понятием. Барбюс отворил дверь и кивнул.

— Полковник Урсис, капитан Брим, — объявил он, потом повернулся к Бриму и выразительно закатил глаза к потолку.

Брим хмуро кивнул и вошел первым. Правда, он тут же чуть не упал при виде собравшихся. Так вот насчет кого, оказывается, пытался предупредить его Барбюс! Помимо Амхерста, которого он оборвал своим появлением на полуслове, в импровизированном кабинете сидели взбешенный Колхаун, Тоби Молдинг, Форчун Маккензи и Кирш Валентин — последний улыбался так, словно выражение крайнего удивления на лице у Брима вызывало у него чувство глубокого удовлетворения.

— А, Брим? — сквозь зубы процедил Амхерст. — , Вовремя же ты со своей кровавой работы, милитарист проклятый!

Карескриец бросил взгляд на Валентина и успел заметить, как тот прячет ухмылку. Высокий, стройный и даже красивый в черном мундире Контролера, кавалер-провост хорошо знал, что представляет собой Амхерст на самом деле; облачники питали к нему или к его КМГСу не больше уважения, чем большинство имперских.

— Ну что тебе, Амхерст? — устало спросил Брим.

— Сколько раз тебе повторять, безродный карескриец, что ко мне положено обращаться по званию? — взвизгнул Амхерст.

— Больше раз, чем тебе отпущено, — спокойно отвечал Брим. — Если на то пошло, у меня больше уважения к твоему приятелю-облачнику Валентину — по крайней мере он не скрывает того, что он мой враг. Лучшее, что ты можешь услышать от меня, — это «предатель».

Когда Урсис сдался и перестал скрывать хихиканье, Амхерст не выдержал, сорвался с места и остановился напротив Колхауна.

— Коммодор! — вскричал он, побагровев. — Да сделайте же что-нибудь со своими людьми! Колхаун только пожал плечами.

— Навряд ли чего получится, адмирал, — вздохнул он. — Видите ли, они, того, не совсем управляемы. Особенно Брим.

Тут не вытерпели уже Молдинг с Маккензи. Оба прикрыли рты руками, но насыщенный красный цвет видимых частей лица выдавал их эмоции.

К этому времени даже Валентину стоило больших усилий сохранять невозмутимость.

— Адмирал Амхерст, — не очень уверенно предложил он. — Возможно, вам не стоит — как вы и сами уже говорили — унижать себя перепалками с такими жалкими босяками, как эти… наемники. — Последнее слово он произнес так, словно это было особо непристойное ругательство. — Не будет ли рациональнее мне — которому пока далеко до вашего ранга — взять на себя переговоры с младшими по званию?

Амхерст нахмурился, обдумывая это предложение.

— Ну… да, — кивнул он наконец, пряча уязвленное самолюбие за напыщенной позой. — Пожалуй, так сойдет.

— Вот и отлично, — сказал Валентин, медленно вставая. Несколько мгновений он постоял молча, глядя на продолжавшего пыжиться Амхерста, потом громко кашлянул.

Амхерст слегка вздрогнул и повернулся к облачнику.

— С вашего позволения, адмирал, — холодно произнес Валентин.

— О! — почти удивленно произнес Амхерст. — Гм… да… — Он повернулся и так же торжественно сел.

— Коммодор, — начал Валентин, повернувшись к Колхауну. — Мой Имперский коллега, адмирал Амхерст, привел ваш прославленный линкор «Королева Элидеан» на Флюванну отнюдь не по требованию Лиги Темных Звезд, но по призыву не менее миролюбивой части граждан вашей Империи: Конгресса Межгалактического Согласия, — он помолчал, обводя комнату взглядом. — Мы обращаемся к вам сегодня не как к фальшивому флювийцу, но как к кадровому офицеру Имперского Флота, каковым вы на деле и являетесь. Вы меня понимаете?

Колхаун кивнул.

— Можешь продолжать, Валентин, — невозмутимо сказал он.

Облачник фыркнул и повернулся к Бриму.

— Подумать только, ведь ты мог быть моим боевым товарищем, Брим, — офицером Флота нашей Лиги, — вздохнул он. — Увы, твои глупые предрассудки привели тебя сюда, в это логово презренных пиратов. Надо же: скрывать свой срам под мундиром коррумпированного Набоба!

Брим стиснул кулаки и заставил себя успокоиться.

— Время покажет, Валентин, — сказал он, — кто из нас законнее. Но если уж на то пошло, по мне лучше служить здесь, чем банде кровавых мясников вроде тех облачников, что я знал до сих пор.

Амхерст поперхнулся и снова полез было из своего кресла, но Валентин, не сводя взгляда с Брима, толкнул его обратно, как докучливого ребенка. Глаза облачника горели холодной яростью.

— Когда-нибудь эти слова будут стоить тебе жизни, карескриец, — прошипел он сквозь зубы.

— Я слышал это обещание уже много раз, Валентин, — спокойно ответил Брим. — Но тебе надо действовать быстрее, чем до сих пор, а то есть риск, что я прежде умру от старости.

— Валентин, — перебил их Колхаун. — Ты говорил, у тебя к нам какое-то дело, так вот о нем и говори. Если тебе нравится, чтоб Брим выставлял тебя дураком, этим можно заняться и позже, а пока нечего отнимать время у занятых людей.

Брови у Валентина гневно поползли вверх, и он открыл было рот для отповеди, но Колхаун остановил его взглядом, какой прожег бы и бортовую броню.

— И запомни, шпаненок в черном мундире, — прорычал он. — Не буду спорить, у тебя крепкий потрох, коль ты отважился показаться здесь. Храбрости у тебя не отнять. Кирш Валентин. Но ты здесь вроде как мой гость, а не наоборот. Так что говори, чего у тебя там, а потом выматывайся сам и дружка своего вонючего забирай с собой. Понял, провоет?

— Я понял, коммодор, — тихо ответил Валентин, с трудом, но сдерживая ярость.

— Так начинай, не тяни, — поторопил его Колхаун.

— Во-первых, — начал Валентин, еще раз оглядев всех собравшихся, — я хочу напомнить вам, что Лига и ваша Империя не находятся в состоянии войны друг с другом. — Он повернулся к Колхауну. — О, вы поступили очень хитро, сдав свои «Огни» в аренду флювийскому правительству. С этим мы ничего не можем поделать — равно как и с тем, что при захвате этого вонючего доминиона нам придется разделаться сперва с вами. Как бы то ни было, — продолжал он с недоброй улыбкой, — в целях мирного разрешения конфликта наши Имперские коллеги набрали полный боевой экипаж и разместили его на борту К.И.Ф. «Королева Элидеан». И — в интересах всеобщего мира, разумеется, — эти отважные мужчины и женщины из разных уголков Империи готовы отдать свои жизни, защищая новые космические укрепления, которые мы недавно закончили постройкой в районе астероидов Зонга.

Стиснув зубы, Брим ощутил, как внутри него все холодеет.

— Они… чего? — сердито переспросил Колхаун. Валентин ехидно улыбнулся.

— Я уверен, вы правильно расслышали меня, коммодор, — промурлыкал он. — Группа патриотически настроенных членов КМГС на борту Имперского линкора «Королева Элидеан» займет позицию на орбите вокруг наших новейших укреплений в районе астероидов Зонга. — Он торжествующе покосился на Брима. — Не сомневаюсь, джентльмены, что вы прекрасно знаете, где это. — Он рассмеялся. — И если у вас хватит наглости напасть на них, вам сначала придется справиться с одним из самых мощных боевых судов в известной части Вселенной — ну, не считая, конечно, других защищающих Зонгу кораблей. — Он помолчал, изучая свой безупречный маникюр. — И разумеется, будет считаться, что вы напали на собственную Империю, которая — в случае, если кто-то из вас останется после этого в живых, — будет иметь право атаковать вас другими «Звездными огнями». Славная ирония, джентльмены, не правда ли?

Лицо Колхауна побагровело, но, если не считать этого, он никак не выдавал своих эмоций.

— Ты закончил? — спросил он после долгой паузы. Валентин кивнул и повернулся к Амхерсту.

— Я верно все изложил, адмирал? — вежливо спросил он.

— Безупречно, — ответил Амхерст, оглядываясь по сторонам с таким гордым видом, словно это он сам сообщил новость. — Возможно, у вас есть вопросы? — спросил он.

— Только один, — кивнул Колхаун.

— Какой именно?

— Сколько времени вам нужно на то, чтобы убрать свои вонючие задницы с этой планеты? — рявкнул Колхаун. — Потому как, если вам нужно больше десяти циклов, я лично помогу вам ускориться. Ясно?

— Да как вы смеете, коммодор? — вскинулся Амхерст.

Колхаун молнией вынырнул из-за своего стола и в два счета оказался рядом с ним. Приподняв Амхерста за лацканы адмиральского мундира, он потряс его в воздухе, как терьер треплет пойманную крысу.

— Вот ТАК и смею, жалкий предатель! — прорычал он, протащил его через всю комнату к двери и вышвырнул наружу, сообщив пинком в задницу дополнительное ускорение полету. Потом, распрямившись во весь рост, повернулся к Валентину. Однако облачник уже и сам направлялся к двери.

— Благодарю вас, коммодор, я сам, — сказал он, но у самой двери задержался и повернулся к Бриму. — Но ты, карескриец, и ты, Тоби Молдинг, — вы оба запомните, что я вам сказал сегодня, несмотря на этого слизняка… то есть моего коллегу. Чтобы атаковать наш форт, вам придется разделаться сначала с вашей же собственной «Королевой Элидеан». — Он рассмеялся. — Это прольет немного Н-лучей на ваши планы, мой давний карескрийский недруг.

Брим мрачно улыбнулся:

— Возможно, Валентин, возможно. Вы неплохо поработали — до сих пор. Но эта война только еще начинается. — Он повернулся к Молдингу. — Помнишь, Тоби, что ты говорил этому джентльмену накануне гонок в четвертом году?

Молдинг улыбнулся:

— Ты имеешь в виду тогда, перед ангаром облачников, после того, как ты гонял глайдер по цветочным клумбам?

— Вот именно, — ответил Брим.

— «Гонки выигрываются, — назидательным тоном процитировал Молдинг, — только при пересечении финишной черты». Помните?

— Помню, — сказал Валентин, одарив его чуть кислой улыбкой. — Впрочем, вы могли бы запомнить, что в тот день я не только пересек финишную черту, но и выиграл.

Брим кивнул.

— Верно, ты выиграл, Валентин, — согласился он. — Но это была всего одна гонка из многих. И она отдала тебе приз всего на один год. Я уверен, ты помнишь, кто выиграл Кубок Митчелла окончательно.

— Что ж, это я тоже помню, — ответил Валентин и, к удивлению Брима, отдал честь. — Джентльмены, — сказал он. — Мы, несомненно, встретимся еще в космосе и продолжим там наши… гонки — за неимением лучшего слова. — Он мрачно улыбнулся. — Только награда за победу будет куда дороже, чем Кубок Митчелла. — Он повернулся на каблуках и вышел.

Шлюпка Амхерста взлетела значительно раньше установленного Колхауном десятиминутного срока.

* * *

С появлением у облачников новых кораблей вторая война Негрола Трианского приобрела значительно более опасный поворот. Торондцы со своими «Дампьерами» почти не представляли для ИДК и их «Звездных» опасности. Разумеется, и они наносили некоторый ущерб; войн без потерь не бывает. Но ущерб этот сводился к минимуму, и хотя одиннадцать сданных в аренду судов оставались в подавляющем меньшинстве, до сих пор ИДК не потерял ни одного человека убитым.

Это кончилось немедленно после первой двойной победы Брима — возможно, ему просто повезло. Облачники были прирожденными солдатами, великолепно натренированными и оснащенными. При следующем же их налете были выведены из строя три «Звездных», причем один — более чем на неделю. Более того, во время этого рейда пятерка «Дампьеров» прорвалась к Мажору и впервые бомбила его, произведя в городе серьезные разрушения. Еще пять «Дампьеров» попытались одновременно с этим бомбить Варнхольм, но были отогнаны резервным отрядом Маккензи.

Неделю спустя пришел черед «Звездного огня». Брим вел обе ударные эскадрильи в патрульный полет на удалении примерно пяти тысяч кленетов от Орду, когда они напоролись на двадцать четыре «Горн-Хоффа» — те шли четырьмя группами по шесть звездолетов в каждой. Он немедленно развернул свои эскадрильи в атаку, при первом же заходе повредив как минимум две вражеские машины. Только тут он вспомнил, что сегодня его никто не прикрывает:

«Звездный гнев» Мак-Альды вернулся на базу вскоре после взлета из-за отказа генераторов. Он собирался заходить на вторую атаку, когда с ним связался Молдинг, сообщивший свое примерное местонахождение. Брим передал, что находится вблизи от этого района. Заметив шесть гравитонных следов, он немедленно свернул в их сторону. Только сблизившись с ними на расстояние пяти кленетов, он увидел вместо изящных трезубцев шеррингтоновских крейсеров угловатые очертания «Дампьеров»!

Резко развернув корабль, он повел его прямо от планеты, пытаясь сделать его менее заметным для неприятеля. Потом положил его в крутой левый вираж. Несколько долгих циклов все корабли кружились в безумном клубке, пока Брим, бросив на гравигенераторы всю наличную энергию, не предпринял другой маневр: пикирование к Орду. Пять «Дампьеров» продолжали висеть у него на хвосте, и, спустившись до высоты в тысячу пятьсот кленетов, он увидел по сторонам вспышки близких разрывов. Палуба содрогалась от волн энергии. Потом корабль дважды тряхнуло, и половина индикаторов бортовых энергосистем вспыхнула красным огнем.

— Прямое попадание в правое машинное отделение, — доложил из центрального машинного поста шеф Баранов.

Старый медведь произнес это так невозмутимо, словно сообщал о результатах спортивного матча.

— Срочно подать в правое машинное отделение Н-лучи? — приказал Брим, переключая дисплей на боковой обзор. То, что он увидел, заставило его на мгновение зажмуриться. Задний энергоблок был вскрыт словно древняя банка рыбных консервов. Сильный радиационный пожар одного из плазмогенераторов «Красны-Пейч» уже стихал под напором Н-лучей, но мощные разряды высвободившейся энергии все еще били во все стороны, заливая камеру зловещим красно-желтым светом — ни дать ни взять ад в представлении градгроутов. И среди всего этого хаоса сновали фигуры медведей в защитных скафандрах. У одних в руках были портативные Н-огнетушители, другие пытались совладать с полурасплавяенными системами управления.

В следующее мгновение Брим услышал из интеркома, как Страна Заффтрак считает.

— Тринадцать снежных волков… четырнадцать снежных волков… пятнадцать снежных волков… — монотонно отсчитывала она странно напряженным голосом.

Труссо тревожно посмотрела на Вилфа.

— Что это с ней, шкипер? — спросила она.

— Она считает тики, старпом, — ответил Брим. Сердце его ушло в пятки. — Мы получили прямое попадание в восьмой энергоблок. Если она успеет досчитать до тридцати, значит, Н-лучи погасили все радиационные возгорания, и мы, возможно, не взорвемся.

—..двадцать один снежный волк… двадцать два снежных волка… двадцать три снежных волка…

— Главные орудия остались без энергии, шкипер! — доложил Улфилас Миша, старший канонир.

— Понял, — бросил сквозь зубы Брим и снова повернул направо. Управлять кораблем стало значительно труднее — тот слушался руля с большим опозданием. «Дампьеры» быстро нагоняли его. «Огонь» мог надеяться сейчас только на свои разлагатели… если только не взорвется раньше, —..двадцать шесть снежных волков… двадцать семь снежных волков… двадцать восемь снежных волков… Брим затаил дыхание.

— Тридцать снежных волков! УФФФ!!! Весь мостик вздохнул с облегчением. Теперь им позарез нужны были разлагатели!

А бой тем временем продолжался: несколько бросков из стороны в сторону и короткая прямая, снова рысканье и близкий разрыв… От двух «Дампьеров» они оторвались, но остальные продолжали висеть на хвосте как привязанные — они явно понимали, что «Огонь» поврежден. Как только Брим ощущал спиной, что те готовы открыть огонь, он начинал маневрировать. Время от времени Миша вел заградительный огонь из орудий малого калибра, но 127-миллиираловые разлагатели годны скорее на то, чтобы пугать.

Казалось, прошла вечность, а на самом деле всего пять или шесть циклов миновало с того момента, когда торондцы впервые засекли «Звездный огонь». Красные лампочки на пульте у Брима вдруг разом погасли.

— Есть энергия на разлагателях! — торжествующе взвыл Миша.

Брим тоже готов был кричать от радости. Вот оно! Он подпустил «Дампьеры» поближе, а еще через три тика все двенадцать мощных разлагателей «Звездного огня-» выплюнули навстречу преследователям сгустки смертоносной энергии. После четвертого залпа два торондца превратились в космическую пыль, а третий с трудом улепетывал, на ходу пытаясь погасить радиационные пожары.

Брим оглянулся на горящий «Дампьер» и облегченно вздохнул. Что ж, неплохо. Теперь ему предстояло посадить собственный поврежденный звездолет, и как можно быстрее. Перегруженные плазмогенераторы вряд ли способны удерживать корабль в атмосфере дольше нескольких циклов — они и так уже перегрелись. Торопливо сверившись с картами, Омар Паудерхем, штурман, обнаружил небольшую военную базу «Станция Калшит» на замерзшем озере Солент невдалеке от Северного полюса планеты. Труссо запросила разрешения на посадку, и им почти сразу ответили положительно. Все, что теперь оставалось сделать Бриму, — это посадить тридцать четыре тысячи мильстоунов брони достаточно мягко, чтобы более или менее разумные члены экипажа остались при этом целы. Он стиснул зубы. Задачка была не из самых легких.

* * *

После того, что показалось Бриму как минимум годом стандартного времени, «Звездный огонь» вынырнул наконец из толстого слоя облаков. Несмотря на готовые отказать гравигенераторы, спуск был достаточно пологим. Раскинувшийся перед кораблем пейзаж не поражал разнообразием: снег, снег и еще раз снег со всех сторон, только кое-где мелькали полоски хвойного леса. Брим в тысячный раз сверился с приборами: стрелка индикатора бортовой энергии быстро приближалась к красному сектору. Искусственной подъемной силы должно было хватить еще на пару циклов. И хотя аэродинамическими подъемными характеристиками «Звездный огонь» и отличался от кирпича, но ненамного. Сгорбившись, чтобы унять боль в сведенных напряжением плечах, Брим нахмурился. Следующие несколько циклов проверят, хороший ли он рулевой.

Далеко впереди солнечный луч сверкнул на ледяной поверхности длинного озера. Алый огонь приводного маяка ровно светил с левого берега, в дальнем конце узкой полоски открытой воды — лед на посадочной полосе был растоплен мощными нагревателями.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре, диспетчерская Калшит разрешает вам посадку курсом один-девять; ветер ноль-девять-ноль, скорость пятнадцать, порывы до сорока пяти.

— Флот Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял, спасибо, мэм, — механически ответил Брим. Сила ветра его сейчас не интересовала: делать второй заход он все равно не мог. Пора!

До точки приземления оставалось не больше пяти кленетов, когда сработал Вутов закон Всемирной Подлости. Гравигенераторы захлебнулись… взвыли снова… и вырубились окончательно. Приборы показывали нулевую тягу!

На мостике воцарилась мертвая тишина, если не считать свиста встречного воздуха в переплетах гиперэкранов. На такой высоте покидать корабль было невозможно; все до одного понимали, что теперь их спасение зависит только от Брима… ну, возможно, еще от тех богов, которым он молился.

Собрав в кулак всю свою волю, которая не раз выручала его в смертельных ситуациях, карескриец вел тяжелый крейсер по инерции. Мелькнула и скрылась из виду маленькая деревушка на берегу, и Брим чуть приподнял нос корабля.

Вот-вот…

— ДЕРЖИСЬ ВСЕ! — рявкнул Брим в микрофон громкой связи. — САДИМСЯ!

На какую-то долю тика позже, чем следовало, он заметил маленький ледовый торос. Крейсер зацепил его правым понтоном и угрожающе уклонился вправо от посадочной прямой. На мостике послышался звон бьющихся кружек из-под кф'кесса. Повинуясь скорее инстинкту, он двинул вперед левую педаль. Крейсер ударился о лед и взвился обратно в воздух. На этот раз он накренился на левый борт и, не выходя из крена, тяжело рухнул на расчищенную полоску воды. Удар о воду левым понтоном был ощутимым, но теперь нос корабля смотрел в нужном направлении. Корабль клюнул носом, зарывшись в воду кончиками боковых понтонов, но волшебным образом выпрямился и заскользил по воде вплоть до полной остановки. Наступила тишина, только шипели и потрескивали, остывая, перегретые плазмогенераторы. Брим поднял взгляд и увидел сквозь гиперэкраны, казалось, целую эскадру наземных тягачей, спешивших по льду в его сторону. Конечно, корабль наполовину погрузился в воду со всеми следующими из этого неприятностями, но он приземлился. Благополучно…

— Борода Вута! — дрожащим голосом пробормотала Труссо и устало сняла шлем. — Можно подумать, где-то идет война!