Саймон отправился на кухню, чтобы приготовить нам по чашечке кофе. Как только он вышел из комнаты, я заглянула под одеяло. Слава богу, я была все в той же одежде, что накануне вечером. Мысль о том, что Элис и Саймон могли раздеть меня, была слишком неприятной. Мне и самой было непросто снять эту узкую юбку, не стянув при этом и трусы. Я вздрогнула от одной мысли об этом и вылезла из постели, подошла к окну и угрюмо уставилась на город.

Утро было морозное, деревья и каменные стены домов сверкали на солнце. Если бы Том был здесь, я уговорила бы его на прогулку по парку или вдоль реки. Настоящее семейное воскресенье: сначала погулять по реке Эйвон, потом зайти в паб. Хотя, возможно, вместо этого я бы предпочла пойти домой, упасть в кресло перед телевизором и потягивать вино.

Тут вернулся Саймон с кофе и печеньем на подносе. Он протянул мне горячую кружку с изображением плейбоевского зайчика; заметив мое выражение лица, он сказал:

— Я подумал, что эта кружка тебе понравится больше, чем та, что с голой девушкой и надписью «выпей меня».

Я хмыкнула:

— Не понимаю, зачем Элис тратит время на этого идиота. Он просто бабник. — Я собиралась сделать глоток кофе, но от его запаха у меня закружилась голова. — Фу, ты что, воду из унитаза брал?

Саймон забрал у меня чашку и понюхал.

— Кофе как кофе. Слушай, Холли, ты какая-то странная в последнее время.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я резко; мне стало обидно.

Он поднял брови, как будто говоря: «Вот это я и имею в виду» — и произнес:

— Итак, перечислим. — Он начал загибать пальцы: — У тебя резкие перепады настроения, ты совершенно не интересуешься вечеринками, что на тебя непохоже, у тебя безалкогольные обмороки, и тебе кажется, что твой совершенно нормальный кофе пахнет мочой. Мне продолжать?

После его слов я почувствовала себя неуютно.

— Ну и что ты пытаешься этим сказать, Саймон?

— Не думаю, что ты хочешь услышать это.

Тут я взорвалась:

— Что? Ну давай, договаривай, раз начал! Перестань играть со мной, ты думаешь, я принимаю наркотики, или что?!

— Ну, это только предположение…

— Что???

— Ты не думаешь, что можешь быть беременна?

Я уставилась на него так, будто он прямо на моих глазах спятил и принялся отплясывать краковяк или что-нибудь в этом роде.

— Не смеши меня, — фыркнула я. — Мне двадцать семь лет. — И застыла с глупым выражением лица, а потом добавила застенчиво: — И я пью таблетки.

— Все равно возможно, — ответил он и уточнил: — Комбинированные или мини?

Я вздохнула. Саймон, похоже, был единственным мужчиной, способным спросить такое.

— Мини, если уж ты в этом разбираешься, — я чувствовала себя оскорбленной.

— Значит, мы можем быть уверены только на девяносто семь процентов, не так ли? И то если ты принимала их четко, не пропуская ни день, ни время.

— Ты что, консультант по планированию семьи?

— Просто это случилось с девушкой моего друга. У нее было похмелье однажды утром, и, возможно, таблетка вышла вместе со рвотой, так что девица забеременела. Я просто рассказал тебе об этом на случай, если вдруг ты забыла как-нибудь принять пилюли. Я не хотел тебя обидеть.

Я потупилась.

— Но ты же не забывала, не так ли?

— Нет, — сказала я кротко. — Конечно, нет. Ну, хорошо, да, может, один или два раза. Об этом трудно помнить всегда, ведь правда? И кроме того, я ни с кем не живу и не занимаюсь этим каждый день. То есть я хочу сказать, что раз или два в месяц забываешь принять таблетку и просто выпиваешь две в следующий раз. Так всегда и бывает. Я принимаю их с семнадцати лет, и они меня никогда не подводили. И перестань качать головой! — крикнула я, сильно шлепая его.

И тут меня словно громом ударило: я не могла, вспомнить, когда у меня были последние месячные. Вроде бы давно. Я рывком села в кровати. Боже мой, эти не может случиться со мной. С такими людьми, как я, это не случается. У меня есть кафе, которым надо управлять, и нет постоянного мужчины рядом, я люблю ходить на вечеринки и развлекаться. Я только-только начала сама зарабатывать на жизнь!

Саймон обнял меня за талию:

— Холли, я не хотел тебя пугать. Я просто думаю, что нужно рассмотреть любую вероятность. Может, тебе стоит сделать тест для полной уверенности? На главной улице сейчас открыта аптека. Думаю, Элис сходит туда с тобой. Хочешь, я позову ее?

Я кивнула, уставясь невидящим взглядом в окно, а мысли роем кружились в моей голове.

Мы с Элис прошли вдоль берега реки и сели на скамейку напротив моста. Маленькая коробочка, купленная в аптеке, словно прожигала дыру в моем кармане.

Элис тяжело вздохнула и попыталась снова:

— Пожалуйста, Хол, давай просто вернемся в квартиру и положим конец этим мучениям. Я больше не могу выносить эту неопределенность.

Она тщетно уговаривала меня уже полчаса.

— Я не могу это сделать. Я еще не готова. Я не знаю, как заботиться о ребенке. В своей жизни я умею только кормить людей. Только это я делаю хорошо.

— Ты всегда можешь рассматривать ребенка как еще один рот, который надо накормить, — пошутила она.

— Это несмешная тема. Это серьезно.

Она продолжала улыбаться мне:

— Я думаю, ты хотела бы, чтобы я была беременной, правда? Тебе всегда нравилась детская линия одежды «Гап», и ты все время пожираешь глазами мамочек в кафе. Спорю, ты уже представляешь себя в роли тетушки Элис, признайся!

Она виновато улыбнулась:

— Неужели это правда так ужасно? У многих женщин нашего возраста есть дети, времена изменились. Никто не выгонит тебя из дома скитаться в рубище по улицам. Вспомни Мадонну или Пош Спайс. Материнство не означает конец жизни. Ты сможешь по-прежнему управлять кафе, Мэг будет работать подольше, а твоя мама присмотрит за ребенком. Боже мой, да она будет на седьмом небе от счастья, ты же знаешь, что она сама всегда хотела иметь второго ребенка.

Я ошеломленно смотрела на нее:

— Не могу в это поверить! Ты уже все продумала! Может, вы даже все заранее спланировали: проникли в мою квартиру, прокололи мои презервативы, подменили мои таблетки. И я ведь еще не сделала тест. У меня, может быть, просто какой-то вирус или задержка. Я уверена, что так и есть. Я не понимаю, почему так волнуюсь. — Я отвернулась в сторону и стала пристально смотреть на волны, ударяющиеся о берег.

— Тогда пошли, — Эллис вскочила на ноги и схватила меня за руку. — Если ты уверена, что дело обстоит именно так, то ты охотно вернешься в квартиру. Я думаю, тебе не составит большого труда пописать на какую-то там бумажную полоску.

Мы сидели вдвоем на краю ванной, Элис держала в одной руке полоску, которую я только что ей вручила, а в другой — картинку, изображающую положительный и отрицательный результаты. Я сидела, зажав голову руками, потом услышала, как она глубоко вздохнула и сказала спокойным удивленным голосом: «Чтоб мне провалиться». Это могло означать что угодно, и я подумала, что она наконец удостоверилась, что результат отрицательный.

— Итак, — сказала я, сильнее сжимая голову, — я готова.

Она прочистила горло, осознавая, какую важную роль играла.

— Итак, согласно картинке в брошюре, две тонкие голубые полоски означают положительный результат.

— Да, да, — торопила я, — у меня именно это?

— Не совсем, — сказала она медленно. — У тебя очень толстые и очень синие полоски. Ты не просто беременна, ты ОЧЕНЬ, черт возьми, беременна!

* * *

Той же ночью я позвонила Мэг, чтобы сообщить ей новости. Она просто повторяла: «О боже мой, о боже мой!» — до тех пор, пока я не разрыдалась.

Сразу после разговора с Мэг позвонил Саймон, чтобы узнать результаты. Он был более сдержан и сказал, как бы между прочим, что современные тесты на беременность настолько точны, что мне нет необходимости пробовать второй раз. Я опять разрыдалась.

Он пришел через час, с бутылкой вина для моральной поддержки. Я взяла с него обещание не рассказывать об этом никому, включая его семью и особенно Тома. С обиженным видом он согласился.

На следующее утро у меня хватило смелости отправиться к врачу. Я все еще надеялась, что мои теории о беременности будут рассеяны в пользу более приятных причин, например серьезной травмы внутреннего органа.

Обильно потея и ломая пальцы, я сидела в приемной. Напротив меня женщина пыталась угомонить любопытного ребенка. Я взяла в руки журнал и стала украдкой подглядывать за ней поверх фотографии Пош Спайс. Интересно, нет ли у матерей способности определять беременных по какому-нибудь им одним известному признаку? Мне показалось, что она не заметила мой микроскопический живот. Я поерзала на стуле, чтобы удостовериться, что ослабила ремень насколько возможно. В этот момент вошла еще одна женщина. У нее был такой огромный живот, будто она в любой момент была готова родить пятерых близнецов. Первая женщина, которая как раз вызволяла застрявшую руку своего сына из автомата с водой, повернулась к ней.

— Привет, дорогая, — сказала она, похлопывая ладошкой по дивану рядом с собой, приглашая подругу присесть. Та, опираясь на руку, осторожно опустила свое грузное тело на диван. — Когда срок?

— Через три дня, — ответила будущая мамаша, тяжело дыша.

— Дежурный осмотр?

Беременная кивнула, потом обвела взглядом приемную и откинулась назад.

— У меня ужасные проблемы с геморроем, — прошептала она. — Еле сижу. И так боюсь рожать — клянусь, когда я стану тужиться, у меня выпадут кишки!

Ее подруга еле сдержала смех и посмотрела на нее с сочувствием.

— Надеюсь, ты сидишь на растительной диете? — спросила она со знанием дела.

Я сделала вид, что не обращаю на них внимания, но мои брови удивленно поползли наверх. Боже мой! Неужели такие проблемы свойственны всем беременным женщинам?

Над кабинетом загорелась лампочка, и, сжав ягодицы, я поплелась к доктору, как на казнь.

* * *

Доктор сидел за столом и что-то строчил.

— Чем могу быть вам полезен, мисс Пайпер? — спросил он, не поднимая головы.

— Мне кажется, что я беременна, — ответила я упавшим голосом. Я хотела, чтобы он поднял голову, воскликнул: «Да вы, должно быть, шутите?» — Но он лишь продолжал писать.

— Понятно, — сказал он наконец. — И почему вам так кажется?

— Ну, насколько я смогла вспомнить, у меня не было месячных с середины октября, меня тошнит, и тест на беременность дал положительный результат.

Тут он впервые взглянул на меня.

— Думаю, тогда вас следует поздравить, — сказал он, улыбаясь. — Это произошло запланированно?

— Нет, — прошептала я, пряча голову от стыда и чувствуя себя распутной девицей.

— Вы собираетесь оставить ребенка? — спросил он, снова демонстрируя поразительное отсутствие эмоций.

Я уставилась на него в ужасе.

— Конечно! — воскликнула я, прикрывая живот руками. — Послушайте, а мне не нужно сдать анализ крови или что-нибудь еще, чтобы подтвердить результат? Ведь это пока не точно?

— Не думаю, что нужны другие анализы. Совершенно очевидно, что вы беременны. Но если нужны подтверждения, вы можете сдать анализ мочи, это можно сделать прямо здесь, если хотите. И я сразу дам ответ. — Он порылся в своем ящике и вытащил пробирку для анализов величиной с наперсток. — Туалет прямо по коридору.

«Хотелось бы знать, как, черт возьми, я смогу попасть в такое узкое горлышко?» — подумала я, разглядывая эту крохотулю в его пальцах. Я отказалась, и он вернулся к работе.

Он задавал мне много вопросов про болезни, которые случались у членов моей семьи, и я отвечала на них механически, мыслями блуждая далеко-далеко. «Вот так, это действительно случилось со мной», — вертелось в голове. У меня было странное ощущение, что я героиня сериала и что все это происходит на экране телевизора, не со мной.

Доктор попросил меня прилечь на кушетку, чтобы обследовать мой живот. После этого он выдал заключение: в первый триместр ничего делать не требуется, а потом мне нужно будет регулярно показываться гинекологу. Он запишет меня на первое УЗИ, скорее всего, на начало февраля. И, как бы между прочим, заметил:

— У вас уже прощупывается небольшое уплотнение в матке, а тошнота началась раньше, чем обычно, и если вы правильно помните дату последних месячных и день зачатия, то есть некоторая вероятность, что будет двойня. У вас в семье случались двойни?

— Вы сказали, туалет прямо по коридору? — взвизгнула я, устремляясь к двери.