Австралия, граница штатов Квинсленда и Нового Южного Уэльса, пятнадцать километров от городка Бёрнса.

Глаза Линды Спрай устало закрылись.

А потом случилось-произошло нечто странное. Вернее, страшное.

Лицо женщины — совершенно неуловимо для человеческого глаза — превратилось в непонятный серый порошок. Было лицо, и нету. То есть, исчезла вся светловолосая голова. А на её месте возник невысокий конус золы. Серебристый комбинезон? Нет, он никуда не делся. Только значимо обмяк и скукожился. Будто слегка сплющился…

Томас вопросительно и чуть испуганно посмотрел на Алину — словно бы спрашивая, мол: — «Что это было?». А её тёмно-зелёные глаза ободряюще ответили: — «Не пугайся, мальчик. Ничего страшного и необычного не произошло. Просто Линда воспользовалась механизмом „личного самоуничтожения“, о котором ранее уже упоминала, причём, несколько раз. Что это за механизм? Не знаю, честное слово. Но надо полагать, что и все другие наши инопланетные друзья владеют этим нездешним экзотическим искусством. Друзья? Очень похоже на то. Реальность, данная нам в объективных и субъективных ощущениях…. Ты, милый, главное, не сомневайся и не мандражируй. Всё будет хорошо. Обещаю…».

— Построиться в ряд! — хорошо-поставленным командным голосом велела Аль. — Впрочем, не надо. Отставить! Рельеф местности здесь неудобный…. Значится так. В нашем распоряжение имеется земная вимана. Так, вот, получилось. Из серии: — «Предосторожность, она никогда не бывает излишней…». Не теряя времени, бойцы, выдвигаемся к выше означенной вимане. Порядок передвижения в походной колонне произвольный. Замыкающий — Томас Мюллер. Отстающих лентяев и бездельников отстреливать, жалости не ведая…. Вопросы?

— Про «отстреливать» — это шутка такая? — слегка напрягся Свенн.

— Угадал, заместитель. Шутка. Армейская насквозь…. Из чего отстреливать-то? Земное огнестрельное оружие отсутствует как класс. Межзвёздное лазерное, спасибо оголодавшим гусеницам, навсегда вышло из строя. Шутка, понятное дело.

— Армейская насквозь?

— Так точно.

— Почему — армейская? — въедливо уточнила Ари.

— Потому. Вступают в силу, начиная с этого момента, жёсткие законы сурового военного времени. За нами, как я понимаю, начинается охота. Причём, охота комплексная, вдумчивая и серьёзная, без благородных правил. Значит, будем прорываться с боями, позабыв про человеколюбивый слюнявый гуманизм. Прорываться — к горе Богонг…. Понятно излагаю? Судя по вашему молчанию, подчинённые, не очень. Ладно, уточню уже непосредственно в процессе…. Итак, суровые законы военного времени. Из знаменитой серии, мол: — «На войне — как на войне…». А где война, там и армия. Где армия, там и жёсткая армейская дисциплина. Где жёсткая армейская дисциплина, там и безжалостный расстрел — за воинские прегрешения, по приказу строгого командира. То бишь, по моему приказу…. Серебристый комбинезон с бренными останками Линды Спрай? Нет времени на достойное погребение. Пренебрежём церемониями. Пора в дорогу. Подождите, я заберу географические карты…. Вопросы? Отставить вопросы. За мной!

И они побежали, неуклонно увеличивая темп. По крайней мере, так казалось Алине.

— Почему медлим? — на ходу нашептывал ей в ухо Свенн, бежавший следом. — Может, увеличим скорость передвижения? Раза в два-три?

— Отставить, — старательно скрывая одышку, ответила Аль. — Ни к чему. Будем придерживаться земных темпов. Типа — целенаправленно и старательно вживаться в окружающую нас действительность. Как и предписывают строгие служебные инструкции…. Возражения?

— Никак нет, мэм! Азбука выживания?

— Она самая…. Что случилось? Почему ты притормозил?

— Гусеницы кругом. А ещё всякие птицы, животные, грызуны и ящерицы. Так и шастают вокруг.

— И это, как ни крути, правильно. Из серии: — «Природу-матушку не обманешь. Сколько ни старайся…». Значит, примерно через две недели она, всё же, состоится.

— Кто — она?

— Ночь богонгов, конечно же. Бабочки вырвутся на свободу…. Отставить пустые разговоры! Ходу!

* * *

Пологий склон травянистого холма. Прямоугольное поле с сахарной свёклой. Хлипкий акациевый кустарник. Эвкалиптовая рощица. Узкая прореха в проволочной изгороди. Мостик, переброшенный через бойкий ручеёк. Старенький грузовичок-фургончик.

Фермерский «Форд» произвёл на межзвёздных туристов неизгладимое впечатленье.

— Какая экзотическая колымага, — смешливо хихикнула рыженькая коротко-стриженная девчушка (впрочем, рыженькая — как и все остальные «серебристые» особы женского пола). — Она, что же, может передвигаться? Простите, но верится с большим трудом. А воняет от этого допотопного убожества — слов нет. Гадость гадкая, короче говоря.

— Заканчивай, милая Эльза, привередничать, — посоветовал Свенн. — Не та нынче ситуация. Ни до девичьих капризов…. Наши дальнейшие действия, госпожа командирша?

— Залезаем по очереди в фургон, — распорядилась Аль. — Вот, по этой ржавой лесенке. Воспитанные кавалеры, как и полагается, помогают трепетным дамам. Залезаем и присаживаемся на корточки. Плотней трамбуемся, орлы и орлицы. Плотнее. Чай, не баре потомственные…. Сержант Мюллер!

— Я!

— Головка от секретной русской межконтинентальной ракеты — «Булава». Шутка такая. Направленная на повышение общего тонуса и боеготовности вверенного мне людского контингента. Не обижайся…. Короче говоря, назначаешься старшим по фургону. Надзирать за личным составом. Поддерживать оптимистичные настроения. Травить «солёные» позитивные анекдоты. Во время остановок по маршруту — вылезать наружу. Самому вылезать, наблюдать и неустанно бдить. Наружу никого из туристов не выпускать. Посторонних решительно и жёстко отгонять от машины. Или же занимать пространными разговорами. Исходя из конкретной обстановки…. Вопросы имеются?

— Никак нет, мэм!

— Молодцом. Получишь блестящую медальку — «За боевые космические заслуги». Потом, по завершению первой фазы операции. Выполнять!

— Есть!

— Капрал Брюс!

— Слушаю, госпожа командирша.

— В военизированных земных подразделениях полагается отвечать: — «Я!». Ещё раз…. Капрал Брюс!

— Я!

— Залезай в кабину. Поедешь со мной. Обсудим — на живую нитку — некоторые текущие вопросы и моменты.

— Есть!

— И ты — молодец. Сообразительный…

«Форд», естественно, слегка покапризничал, но секунд через сорок-пятьдесят, всё же, завёлся и бодро покатил вдоль высокого забора, густо-оплетённого новёхонькой колючей проволокой.

— Фу, как неприятно пахнет! — прикрыл нос ладонью Свенн.

— Это чёрные ребристые колёса нашего авто, не ведая жалости, давят мохнатых гусениц, — объяснила Аль. — Ничего, я сейчас прикрою окошки. Так лучше?

— Лучше. Спасибо…. Ловко у тебя, надо признать, получается. Рычагами работаешь туда-сюда…. Да ты ещё и ступнями ног действуешь?

— Действую. Эта педаль — газ. Эта — тормоз. Ничего хитрого.

— Где ты научилась управлять земной виманой? Впрочем, глупый вопрос…. Наверное, у отца «нахваталась по мелочам»?

— Нахваталась. Всякому и разному. В том числе, и полезному в экстремальных ситуациях.

— Я бы с удовольствием познакомился с твоим отцом. Это возможно?

— Теоретически, мой странствующий космический кабальеро, возможно всё.

— А, вот, эти странные слова — «сержант», «капрал». Они, извини, что означают?

— Воинские звания, принятые на Земле. А ты, заместитель, любопытный юноша.

— Очень любопытный, — сознался Свенн. — Хроническое и неистребимое любопытство — отличительная черта всех лордов Брюсов. На нашем фамильном гербе даже изображён — на фоне звёздного неба — усталый пилигрим.

— Седобородый? С длинной дворянской шпагой на левом боку? С массивным чёрным посохом в правой руке?

— Зачем — с посохом? С чёрным межзвёздным навигатором. Дворянская шпага? Откровенно слабо представляю, что это такое. С плазменным пистолетом. Правда, устаревшей модели.…Значит, я — капрал, а Томас (который ещё совсем недавно именовался — «Хосе»), является сержантом? Понятно, спорить не буду…. А какое у тебя звание?

— Действительно, какое? — крутя баранку, задумалась Алина. — Мне, к примеру, нравится — «старший лейтенант».

— Высокочтимая госпожа старший лейтенант?

— Ага.

— Договорились. Перейдём к делу?

— Перейдём.

— Итак, каковы наши ближайшие оперативные планы, госпожа старший лейтенант?

— Во-первых, доедем…э-э-э, до одного места.

— До опорной точки?

— Можно и так сказать. Надо разжиться здешними деньгами и цивильной земной одеждой-обувью. Передвигаться по патриархальной Австралии в приметных серебристых комбинезонах? Полностью исключено. Поймают на раз. Во-вторых, отъедем подальше от Бёрнса и остановимся в укромном месте. Пусть наши подопечные переоденутся. В-третьих, сделав широкий полукруг к востоку, направимся на юг и попробуем переправиться на пароме через реку Дарлинг.

— Попробуем? — уточнил Свенн.

— Ага. Если упомянутая паромная переправа не находится под неусыпным контролем у полиции. Или же, например, у военных.

— Под контролем?

— А ты как думал? Шёл бой…. Между кем и кем? Не берусь утверждать однозначно. Скорее всего, между представителя какой-то земной спецслужбы и некими индивидами, защищающими на этой планете интересы межзвёздной Системы. Причины боестолкновения? Наверняка, самые банальные. Земляне хотели захватить звездолёт и пленить его пассажиров, а неизвестные оппоненты — изо всех сил — препятствовали этому. Извини, но подробности мне неизвестны…. Итак, шёл серьёзный бой. Сотрудники спецслужбы, вполне возможно, видели, как примерно два десятка серебристых фигурок скрылись за стеной-пеленой тумана. Или же за дымовой завесой? Видели и, естественно, доложили об этом руководству. Не удивлюсь, если в самое ближайшее время Бёрнс и его ближайшие окрестности плотно блокируют. На каждом перекрёстке будут выставлены вооружённые до зубов патрули, а в небе будет не протолкнуться от вертолётов. Охота — дело серьёзное…

— Если с паромом не получится? Что тогда?

— Придётся виману бросить. А после этого, не ведая сомнений, форсировать Дарлинг. Вплавь.

— У тебя есть плавательные браслеты?

— Плавательные — что? — удивилась Аль. — Ах, да. Технические достижения не в меру развитой цивилизации…. Значит, без этих браслетов никто из бойцов (за исключением меня и Томаса), плавать не умеет?

— А, собственно, зачем? Ведь, это не рационально. Существует специальное профильное оборудование…

— Тьфу, да и только. Морды изнеженные…. Э-э, что это ты, лорд потомственный, прижимаешься своей костлявой коленкой к моему стройному бедру? Совсем обнаглел?

— Тебе показалось.

— Ничего не показалось. Отодвинься немедленно, пока по наглым мордасам не прилетело…

* * *

Машина остановилась возле забора, за которым располагался коттедж семьи Наумовых и разнообразные хозяйственные постройки.

— Сиди, капрал, здесь, — велела Аль. — Запрещаю покидать кабину. Чтобы не случилось…. Не слышу ответа?

— Есть, не покидать!

— То-то же…

Она спрыгнула на землю, захлопнула дверцу кабины и насторожилась — на юге и на юго-западе дружно стрекотали вертолёты.

— Совсем плохо со временем, — огорчённо пробормотала Алина. — Надо поторапливаться, пока не повязали.

— Р-гы! — раздалось из-за изгороди.

— Ласточка, — умилилась девушка и, нежно трогая ладонью тёплую лошадиную морду, едва слышно прошептала: — Лошадка моя. Увидимся ли ещё когда-нибудь? Если и увидимся, то, наверное, не скоро…. Ты голодна? Ах, да. Нестыковка образовалась. Прожорливые совки стрескали всю траву. Сейчас исправим ситуацию…

Сзади послышалось вежливое покашливание.

Аль, стараясь не делать резких движений, обернулась и, недовольно покачав головой, поинтересовалась:

— И как же, сержант Мюллер, прикажешь это понимать? Пользуясь моим добрым расположением, нарушаем приказы? И вообще, всё это крайне подозрительно…. Может, закатить сцену жгучей ревности?

— Ладно тебе, — засмущался Томас. — Просто вдвоём удобней наблюдать за округой. Не более того.

— Конечно, гораздо удобней, — невозмутимо передёрнув плечами, поддержала Ари. — Да и эффективней. Один смотрит в одну сторону. Второй, то есть, вторая — в другую. Кроме того, я одета подходящим образом, в земную одежду…. Стоит ли проявлять излишнее начальственное рвение, уважаемая госпожа командирша?

— Уговорили, не стоит. Я пойду в дом. А вы, голубки, накормите лошадку. Если, конечно, не трудно.

— Н-накормить это зубастое ж-животное? Чем? И как это д-делается?

— Вот, он знает, — ткнув указательным пальцем в Томаса, язвительно усмехнулась Алина. — Мешки с овсом найдёте на конюшне. Там же, на гвозде, вбитом в стену, висит кормовая брезентовая сумка. Только попрошу не рассусоливать. Пристроили сумку с овсом на лошадиную морду и тут же вернулись к машине. То бишь, к вимане…. Наблюдать в четыре глаза и ртами ворон не ловить.

— Здесь принято ловить ртами — в-ворон?

— Шутка такая. Не принимай, подруга, близко к сердцу…

* * *

Аль, войдя в коттедж, принялась рассуждать вслух:

— Двенадцать девиц и двенадцать юношей. Чёрт. Многовато будет. Многовато…. Соберу по максимуму — и мамино, и моё. Папа же, вообще, останется без гардероба. Интересно, а инопланетяне пользуются нижним бельём? Непростая задачка…

Сперва она прошла в кладовую и перенесла в холл рюкзак, два чемодана на колёсиках и три матерчатые хозяйственные сумки. Потом поднялась на второй этаж и принялась планомерно опустошать одёжные шкафы, сбрасывая всё в холл первого этажа. Вниз полетели: нижнее бельё, носки, шорты, футболки, джинсы, спортивные костюмы, юбки, блузки, рубашки, брюки…. Причём, девушка старалась, чтобы одежда распределялась на полу двумя равномерными кучками — мужской и женской. После этого пришёл черёд обуви.

— Придётся всё выгребать, без остатка, — загрустила Алина. — Туфли, ботинки, сандалии, кроссовки, мокасины, резиновые сапоги.…Да, не повезло моим родителям с дочерью. Сплошные неприятности и разномастные сюрпризы…

Ещё минут через тридцать рюкзак, чемоданы и сумки были забиты под завязку.

— Что ещё надо прихватить? — задумалась Аль. — Конечно, документы, деньги, бинокль, какие-нибудь медикаменты и жратвы на первое время.

Две стандартные автомобильные аптечки и мощный бинокль нашлись в кладовой. Личные документы и дедушкино завещание были извлечены из-под матраса. Консервы — в ассортименте — были отправлены в очередную матерчатую сумку.

Ещё она достала из секретера старый отцовский армейский планшет, куда сложила географические карты, документы, бинокль, перочинный ножик и коробку с восковыми свечами.

После этого Алина, перебросив узкий ремешок планшета через плечо и прихватив чугунную кочергу, прислонённую к каминной решётке, прошла в отцовский кабинет, в нерешительности остановилась возле элегантного бюро красного дерева и пробормотала:

— Нехорошо, спора нет, грабить собственных родителей. Некрасиво, гадко, низко и аморально. Ты, мадмуазель Наумова, обнаглела в корягу. Краёв совсем не видишь, шалава отвязанная…. А, с другой стороны, что делать? Бросить беззащитных и неподготовленных инопланетных чудиков на произвол судьбы? Мол: — «Моя хата с краю, ничего не знаю?». Извините, но не получится. Воспитание не то. Совесть, сука приставучая, потом до смерти заест…

Девушка решительно вставила короткий кончик кочерги в узкую щель, образованную стойкой бюро и нужной дверкой, после чего примерилась и сильно надавила на рукоятку.

— Хрум! — замок однозначно сломался, а дверца послушно распахнулась, открывая доступ к семейным наличным накоплениям.

Настойчиво затренькал телефон.

— Вот, как будто почувствовали, что я о них думаю, — вытаскивая из кармана куртки мобильник, понимающе вздохнула Аль и, нажав пальцем на нужную кнопку, зачастила: — Здравствуй, мамочка! Рада тебя слышать! Как у вас с папой дела? Ага, слушаю…. Когда приедете домой? Завтра? Понятно…. У меня? Всё нормально, мамуль. У нас тут все болтают об инопланетянах. Вертолёты вовсю кружат над полями и лесами…. Знаете уже? По телеку показывали сюжет с обгоревшей «тарелкой», которую засняли с российского спутника? Ясно…. Кстати, мы с друзьями решили немного прогуляться. Вдруг, удастся поймать живого космического пришельца? Прославимся, попадём в газеты…. Я буду максимально осторожна, честное слово! Мне пора, извини. Ребята ждут. Всё будет хорошо, обещаю. Как и договаривались. До встречи…

Она, вздохнув, достала из ящичка бюро пухлый кожаный бумажник и запихала его в армейский планшет, после чего, подумав несколько секунд, отправила туда же и мобильный телефон.

Потом Алина написала родителям пространную извинительную записку и пристроила её на самом видном месте.

* * *

Девушка аккуратно прикрыла дверцу бюро, подошла — на всякий случай — к окну и непроизвольно чертыхнулась. К машине, рядом с которой никого не наблюдалось, размеренным шагом приближался широкоплечий здоровяк Сэм Ларидж — один из трёх городских констеблей.

— Мать его! — вспылила Алина. — Никому ничего нельзя доверить. Уже и лошадку покормить оперативно не могут. Прохиндеи и лентяи. Практически всё приходится делать самой…