Австралия, западнее Большого Водораздельного хребта, деревня Алексеевка и её окрестности.

Австралийская тёмная ночь продолжала загадочно подмигивать многими миллионами ярких звёзд и звёздочек. Главным солистом, как водится, выступал непревзойдённый и наглый Южный Крест. Даже бедняжка Луна, представлявшая из себя — на тот конкретный момент — мутно-желтоватый диск с «откушенным» краем, слегка терялась на его фоне и выглядела не очень. То бишь, пребывала на откровенно вторых ролях.

Странный старец, спев несколько длинных песен на незнакомом, но очень красивом и мелодичном языке (на русском, скорее всего, по уверениям образованного внутреннего голоса), принялся готовиться ко сну — немного покашлял, посопел носом, побулькал какой-то жидкостью и, слегка поохав, принялся шуршать снимаемой одеждой. Потом коротко и нежно проскрипели тугие кроватные пружины, ещё через минуту раздался богатырский размеренный храп.

«Похоже, что дедушка не знаком с гадкой бессонницей. Следовательно, надоедливые угрызения совести его не беспокоят. Счастливый, однако, человек», — решила Исидора. — «И где же Эрнандеса черти, ни к ночи будут помянуты, носят? Страшновато здесь, честно говоря. Тишина такая, э-э-э…, напряжённая, почти кладбищенская. Только ночные сверчки где-то в отдалении стрекочут…. Ага, очередная лохматая собака появилась рядом с высоким церковным крылечком. Остановилась, плавно повернула голову в мою сторону, подозрительно задёргала носом. Господи, помоги! Вдруг, мой волшебный брелок сломался? Не горю я желанием — познакомиться с острыми собачьими зубами-клыками…. Фу! Вроде пронесло. Псина, приветливо тявкнув, побежала дальше. Спасибо тебе, Господи! И высоколобым учёным мужам — спасибо. Тем, которые изобретают всякие хитрые приборчики и штуковины, полезные в хозяйстве…. Где же этот Смок, противный мерзавец, притворяющийся благовоспитанным и галантным мачо? Бросил наивную и беззащитную девушку посреди глухой австралийской ночи, в окружении сторожевых псов и чутко спящих таинственных русских староверов. Чтобы его, обманщика коварного, икота пробрала…».

Наконец, где-то сбоку мелькнул светло-зелёный силуэт. Раз мелькнул, второй, третий…

«А Эрнандес, как выясняется, ловкий малый», — сообщил недоверчивый и склочный внутренний голос. — «Весьма уверенно и грациозно перемещается. Да и спортивная гибкость ощущается во всех движениях. И ходить-шагать у него получается совершенно бесшумно. Эдакий ночной ниндзя-боевик из крутых американских боевиков. Кто бы мог подумать? Стоп, а что это за странные звуки? М-м-м, кажется…. Это же наш героический боец икать изволит. Ха-ха-ха! Держите меня двадцать пять человек сразу. Ха-ха-ха! Ну, Исидушка, затейница театральная, уморила. Это же надо! Наслать на собственного гражданского муженька икоту! Кому расскажи — не поверят. Да ты, подруга, как я посмотрю, самая натуральная ведьма. Ха-ха-ха! А заставлять девушку ждать, как бы там ни было, всё равно плохо. То бишь, является верным признаком недостаточной воспитанности…».

Светло-зелёный стройный силуэт приблизился вплотную. Исида, решив отложить нотации и нравоучения на потом, руками изобразила, что надо — для начала — снять с оконной рамы подслушивающего «жучка».

— Ик, — тихонько икнул в ответ Смок и отрицательно помотал головой, мол: — «Пусть „жучок“ остаётся на месте. Ещё, возможно, пригодится…».

Он, подавая команду на плановый отход, начальственно махнул рукой в сторону забора. Но теперь Исидора, выражая несогласие, активно замотала головой.

— Ик? — непонимающе уточнил Эрнандес.

Исида, доходчиво изобразив жестами, мол: — «Следуй за мной, охламон!», развернулась и упруго зашагала в сторону от церкви.

Подойдя к верёвкам, на которых сушилась выстиранная одежда, она достала из кармана комбинезона полиэтиленовый пакет, в который и принялась беззастенчиво складывать, предварительно наспех осмотрев, вещи. Причём, сугубо женские.

— Ик, — возмущался за её спиной Смок. — Ик.

— Отстань, сыщик недоделанный, — не прерывая своего занятия, едва слышно прошептала Исидора. — Не мешай, пожалуйста. У меня созрел-родился гениальный план. Уточняю, конгениальный…

Наконец, они вернулись к машине.

Медленно, но неуклонно приближался рассвет. Звёзды и звёздочки заметно поблёкли. Темнота — прямо на глазах — превращалась в серый вязкий полусумрак. На восточном крае неба прорезалась тоненькая ало-розовая нитка зари.

— Ну, авантюристка, докладывай, — присаживаясь на толстый эвкалиптовый пенёк, велел Эрнандес. — Зачем тебе понадобились женские старообрядческие шмотки?

Исида, предварительно «отщёлкнув» вверх прибор ночного видения, сняла с головы защитный шлем и, пристроив его на капоте «миссис Тэтчер», перерассказала подслушанную беседу.

— Значит, наши инопланетные гости будут пробиваться к Мельбурну? — задумался Смок. — Зачем, спрашивается, пробиваться? С какими целями и задачами? Версий, что называется, без счёта…. А ты, фантазёрка отвязанная, решила занять место девушки Варвары?

— Ага, решила. Заранее подъедем к ручью. Возле перекидного мостика выследим девицу. Спеленаем…

— Спеленаем?

— Не придирайся, милый, к словам, — смущённо улыбнувшись, попросила Исидора. — Ты, мачо мужественный и умелый, всё и сделаешь. То бишь, нейтрализуешь Варю, спеленаешь и загрузишь обездвиженное тело в машину. Надеюсь, тебя это не сильно затруднит?

— Не сильно…. А что дальше? Понятное дело, что ты, знаменитая театральная актриса, сыграешь роль девушки Варвары с нехилым блеском и без особого труда. Тем более что в складском отделении нашего чудо-автомобиля найдутся и парики, и прочие гримёрные атрибуты…. Но каким образом ты планируешь форсировать, минуя полицейские посты, Дарлинг? Неужели, вплавь?

— Обойдёмся без скоропалительных экспериментов. Речка широкая, с бурным течением. Вдруг, межзвёздные туристы не умеют плавать? Поэтому переправимся через реку обычным способом. То есть, по мосту.

— Шутки шутим? — нахмурился Эрнандес. — Как известно, суровые австралийские полицейские не дружат с юмором. Не говоря уже про спецназовцев.

— Какие ещё шутки? — беззаботно усмехнулась Исида. — Воспользуемся, непонятливый Старший криминальный инспектор, твоим солидным пропуском, на котором стоит витиеватая подпись всесильного господина Министра внутренних дел. Ведь, она стоит? Подпись, то бишь? Украшает пропуск?

— Стоит. Украшает.

— Тогда предлагается следующая краткая диспозиция. Ты остановишься возле моста через Дарлинг. Дождёшься, когда подъеду я, естественно, в загримированном виде, с Аль и её приятелями. Подъеду и припаркуюсь за «миссис Тэтчер». Ты, выйдя из машины, подойдёшь к полицейскому посту, предъявишь пропуск и объяснишь, мол: — «Выполняю важное государственное задание. В кабине находится связанная преступница…».

— Какая ещё преступница?

— Это я про девушку Варвару. Не перебивай, пожалуйста. Могу сбиться…. Итак, ты старательно втуляешь туповатым полицейским, мол: — «В кабине автомобиля находится связанная преступница, а во второй машине — мои верные соратники и соратницы. То бишь, тайные агенты обоих полов. Поднять немедленно шлагбаум! Так вас всех и растак! Погоны оборву….». Как тебе, смуглолицый идальго, такой элегантный план?

— Э-э-э…

— Что такое? Имеются возражения?

— Давай, расставим точки над «и»? — глядя в сторону, неожиданно предложил Смок.

— Хорошо. Согласна. Расставляй.

— Я выполняю приказ начальства. То есть, расследую убийство. Дело находится на личном контроле у господина Министра внутренних дел. Да и Премьер-министр Австралии в курсе…. Понимаешь?

— Продолжай, дорогой. Продолжай.

— Инопланетяне — на данный момент — для меня глубоко вторичны. Ездят по стране, никого не трогают, законов не нарушают. А, вот, Алексеевка, деревенька русских староверов, наоборот, представляет существенный оперативный интерес. Я там везде понатыкал «жучков» и крохотных видеокамер. Но существуют определённые технические ограничения по трансляции. Аппаратура, установленная на «миссис Тэтчер», будет уверенно и чётко пеленговать аудио и видеосигналы, только находясь в непосредственной близости от Алексеевки. Километрах в пятнадцати-семнадцати, не дальше…

— Стоп-стоп! — в голосе Исиды обозначились холодные и колючие льдинки. — Ты, шпик дисциплинированный, страшась начальственного гнева, отказываешься мне помочь? Мне?! Мол, приказы пузатых министров и мордатых прокуроров для тебя важнее, чем скромная просьба любимой и обожаемой женщины?

— Да, не отказываюсь я. Не отказываюсь, — доставая из кармана комбинезона мобильный телефон, заверил Эрнандес. — Просто существуют такие понятия, как — «субординация» и «служебная дисциплина». Надо переговорить с господином Окружным прокурором. Доложиться, отрапортовать, посоветоваться, наврать чего-нибудь. Мол: — «Деревушка русских переселенцев уже взята под плотный и всеобъемлющий контроль, но примерно в ста километрах обнаружилась вторая. Говорят, что существует и третья. Придётся сутки другие посвятить вдумчивому осмотру прилегающих территорий…». Чёрт, раннее утро. Наверняка, разбужу. Рассердится, наорёт. Я, понятное дело, наору в ответ…. Звонить? Не звонить? Ага, шеф сам пытался связаться со мной. Причём, целых три раза, пока мы с тобой, платиновая амазонка, увлечённо играли в шпионов, а мобильники были отключены…

Он, нажав на несколько кнопок, поднёс телефонный брусок к уху и через пару секунд забубнил:

— Привет, босс. Извините, что беспокою в такую рань. У меня тут образовалось парочка срочных новостей…. Что? Хорошо. Молчу и слушаю…. Ага. Понял…. Неужели? Шутка такая? Куда-куда? Понял. Продолжайте…

Это длилось минут двенадцать: Смок — с мобильником возле уха — растерянно бродил по поляне вокруг «миссис Тэтчер» и удивлённо бормотал различные междометия, а Исидора с нескрываемым интересом, язвительно улыбаясь, наблюдала за этим процессом.

Вокруг резко посветлело. Через густую листву эвкалиптов пробивались первые скупые солнечные лучи. Телефонная беседа завершилась.

— Создаётся устойчивое впечатление, что тебя, кабальеро, только что жутко огорошили, — хмыкнула Исида. — То бишь, шандарахнули из-за угла пыльным мешком. И, что характерно, по голове.

— Шандарахнули, — согласился Эрнандес. — И огорошили. Совершенно невероятная информация…. Короче говоря, дело об убийстве Диего Форлана закрыто. Раз и навсегда. Чилийское посольство полностью удовлетворено полученными объяснениями…

— Даже так?

— Приказ господина Министра. Но ты, догадливая актриса, оказалась полностью права.

— Относительно — «национального инстинкта»?

— Ага.

— Этого русского арестовали? — заинтересовалась Исидора. — Кем он оказался? Выходцем из почтенного иммигрантского семейства? Спятившим наркоманом? Шпионом?

— Не угадала. Операция была проведена сотрудниками российской спецслужбы — «АнтиМетро». Слышала про такую?

— Так, слегка, краешком. Мол, жутко-секретные ребята. Специализируются на всяких тайных подземных делах. Говорят, что несколько лет назад они засветились в Буэнос-Айресе. Секретные подземелья генерала Хуана Перрона, нацистские научно-исследовательские лаборатории, обустроенные ещё в пятидесятые годы прошлого века, тайное тибетское зелье. Впрочем, поток дельной информации быстро иссяк. Засекретили это происшествие…. Потом что-то ещё было про Лондон. Вернее, про лондонский метрополитен. Некий серийный маньяк. Музей Детства. Личная просьба английской королевы. Вроде, подземного убийцу поймали. Вот, собственно, и всё…

— И я про то же, — вздохнул Смок. — Секретность запредельная. Окружной прокурор? Рассказал примерно следующее. Мол, некие могущественные злодеи задумали провести в метрополитене Сиднея серию терактов. Зачем? Не важно. Не нашего ума дело…. Так вот, Скотланд-Ярд получил обрывочную информацию и, оценив степень потенциальной опасности, обратился за помощью в Москву. «АнтиМетро» откомандировала в Австралию несколько опытных сотрудников. Сперва русский агент, пойдя по ложному следу, застрелил чилийца Диего Форлана, нелегального торговца оружием. А прошедшей ночью были ликвидированы и настоящие террористы. Вот, собственно, и всё. Никаких подробностей, имён и фамилий. Велено о «русском следе» навсегда забыть, языком не трепать и отправляться в заслуженный отпуск. Мол: — «В ближайшие две недели в Канберре не появляться…». Даже «миссис Тэтчер» разрешили — на время отпуска — оставить в личном пользовании.

— Это же просто отлично! — обрадовалась Исида. — Значит, работаем по инопланетянам вместе? Как говорится, в одной упряжке?

— Получается, прекрасная донна, что так. Работаем. В одной упряжке. Старательно и вдумчиво. Упрямо, настойчиво и с недюжинной выдумкой…. Как по поводу пивка, красавица? Так сказать, за успех общего дела?

— Ты что же, идальго, и «Кильмес-Кристаль» прихватил с собой?

— В обязательном непреложном порядке, — браво подмигнул Эрнандес. — Упаковку баночного и упаковку бутылочного. Как и полагается при осуществлении серьёзных мероприятий. Для пущей эффективности мыслительного процесса.

— Доставай, пьяница аргентинский…

* * *

Деревенский гараж располагался метрах в двухстах пятидесяти от здания церкви. Гараж? Обыкновенный барак под односкатной крышей, только очень длинный — почерневшие от времени эвкалиптовые брёвна, красно-коричневая черепица, местами поросшая разноцветными мхами и лишайниками.

Со средством передвижения разобрались быстро.

— Обыкновенный «Хаммер», — ласково похлопывая ладошкой по зелёно-бежевому капоту автомобиля, известила Аль. — Модель — «H1», запущена в массовое производство в далёком 1993-ем году. Является прямым аналогом знаменитой военной модели — «HMMWV». В данном образце — в отличие от армейского варианта — отсутствуют броня и вооружение. Зато присутствуют: салон стандартного комфорта, удобные сиденья, неплохая аудиосистема и приличный климат-контроль. Последнее, учитывая жаркое австралийское лето, очень кстати.

— Да, у некоторых и подготовка. Внушает, — уважительно протянул отец Фёдор. — Генеральские погоны и красные лампасы, судя по всему, не заставят себя долго ждать.

— Это точно. Не заставят…. Давай, служитель Божий, показывай — как и что. Куда — нажимать? Когда — нажимать? При каких условиях — никуда не нажимать….

Технический инструктаж занял минут семь-восемь.

По его завершению Алина, сладко зевнув, заверила:

— Ничего хитрого. Чай, не второй бином Ньютона. Доедем, вернее, домчимся до Мельбурна с ветерком…. Всё, святой отец, пойду я. Трудный денёк выдался. Притомилась немного. На ходу засыпаю.

— Может, проводить? — любезно предложил монах.

— Спасибо. Обойдусь.

— Ну, и ладушки. А я тогда осчастливлю авто новыми свечами зажигания. На всякий случай. Дорога-то вам предстоит серьёзная и дальняя…. Спокойной ночи, отроковица.

— Аналогично, коллега. До завтра…

Аль, покинув гараж, зашагала по узкой гравийной дорожке, оставляя симпатичную старообрядческую церквушку в стороне. Яркие австралийские звёзды и жёлто-янтарный лунный диск (с «откушенным» краем), старательно подсвечивали путь.

Когда деревенская изба, где квартировала женская часть отряда, была уже совсем рядом, у колодца-журавля приветливо тявкнула собака. Раз, другой, третий.

— И кому там не спится? — остановившись, строгим голосом поинтересовалась Аль. — Выходи, не трону…

Просто так спросила? От нечего делать? Или?

Были, конечно, смутные предчувствия. Были. Куда же без них?

— Это я, — от колодезного сруба медленно отделилась тёмная высокая фигура. — Поговорить надо.

— Типа — поговорить по душам? — усмехнулась девушка. — Расставить некие точки над буковкой — «и»?

— Хотелось бы, — неуверенно вздохнув, признался Томас. — Давно пора. Время пришло.

— Пора, значит, пора. Пришло, значит, пришло. Отойдём-ка вон к тем кустикам. Поболтаем…

Они разместились на крепкой деревянной скамье, установленной среди густых кустов чёрной смороды.

— Кто и для каких, интересно, нужд смастерил эту скамейку? — непонимающе прошептала Алина. — Место для любовных романтических посиделок? Так, ведь, староверы. Им, вроде, ничего такого не положено. Ладно. Не наши дела…. Будем, милый, целоваться?

— Э-э-э…

— Понятное дело. Хочешь получить чёткий ответ на ранее заданный вопрос. Мол: — «Что коварная и меркантильная тётя Маришка попросила — в качестве достойной платы — за оказание действенной помощи?».

— Угадала, госпожа командирша.

— Как уже было сказано, сущую ерунду. То бишь, подробные-подробные сведения о таинственном населённом пункте Форт Томпсон. Который — в узких кругах — именуется Круппендорфом.

— Откуда же ты могла получить такую специфическую и секретную информацию? — удивился молодой человек. — От кого?

— От тебя, белобрысый недотёпа, — призналась Аль. — Ничего, как выяснилось, сложного. Тётушка выдала бы мне керамический пузырёк со специальной жидкостью. Называется — «сыворотка правды». Человек, отведавший её, впадает в некое подобие сна. Как бы спит, но — при этом — всё слышит и послушно отвечает на задаваемые вопросы. Правдиво, заметь, отвечает. А потом, когда просыпается, то совершенно ничего не помнит. Ну, ничегошеньки…. Технология наипростейшая: «сыворотка правды», подмешанная в бокал с шампанским, здоровый сон, заранее подготовленные вопросы, тщательно записанные ответы. Работы, что называется, на час-полтора, а мы за это получили бы на руки «чистые» паспорта…

— Ну, подруга сердечная, ты и даёшь! — возмутился Томас.

— Говори, пожалуйста, потише. Всех староверов перебудишь.

— Извини…. Ну, ты и даёшь. Потрясающее вероломство. Никаких понятий о морали. Папа, конечно, предупреждал, что ты девушка непростая. Но эта «сыворотка правды»…. Я, что же, подопытный кролик? Надо же и меру, в конце-то концов, знать…

— Стоп! — обомлела Алина. — Какой ещё папа?

— Говори, пожалуйста, потише. Всех деревенских жителей перебудишь.

— Извини…. Так, что у нас с папой? Как помнится, я была твоей заветной и секретной тайной. Как у древних пиктов — вересковый мёд. Мол: — «В Круппендорф не принимают посторонних. Ты, тем более, русская. Скандал разгорится — до самых небес…. Побег? Отец мне этого никогда не простит. Обязательно, рано или поздно, найдёт. То бишь, найдёт и пристрелит…». Значит, имело место быть изощрённое лицедейство?

— Так, вот, получилось, — засмущался Томас. — Отец, он отец и есть. Рассказал я ему всё, не сдержался. И что горячая любовь у нас с тобой образовалась, и про предстоящий побег…

— А он что?

— Минут тридцать-сорок хмуро молчал. А потом неожиданно одобрил. Мол: — «В Новой Зеландии у нас нет крепкого представительства. Плохо это. Вот, ты, сынок, его и организуешь…».

— Представительства — кого?

— Не знаю я толком. Возможно, тех, кто сотрудничает с космическими пришельцами. Папа сказал, что и в Новой Зеландии есть посадочная площадка, за которой надо присматривать.

— Да, странная мы с тобой парочка, — подытожила Аль. — И парочка ли, вообще? Гусь и гагарочка…. Ладно, разберёмся. Время, как известно, всё расставляет на правильные места…

* * *

Он сделал ещё несколько шагов вперёд, после чего насторожённо остановился: впереди, рядом с правым углом «женской избы», виднелся — в свете ярких ночных звёзд — невысокий силуэт.

— Кха-кха, — тихонько кашлянул молодой человек.

— Я не та, о которой ты думаешь, — известил насмешливо-приторный голосок Арисы. — Извини, женишок.

— Ничего, бывает. А ты, кстати, что здесь делаешь?

— Томаса дожидаюсь.

— А он где?

— Разговаривает с твоей не в меру воинственной Аль. Расставляют, надо думать, точки над — «и».

— Может, и мы с тобой расставим? — миролюбиво предложил Свенн.

— Это, извини, в каком смысле?

— Ты же, явно, знаешь больше моего. В плане сложившейся нестандартной ситуации, я имею в виду.

— Гораздо больше знаю, — согласилась Ари. — Но рассказать, к сожалению, ничего не могу.

— Почему?

— Служебные инструкции, не более того. Не грусти, юный лорд Брюс. Скоро тебе, любознательный юноша, всё подробно объяснят.

— Кто — объяснит?

— Кому полагается, тот и объяснит…