Австралия, город Мельбурн и его окрестности, дороги, шоссе и просёлки

Покинув закусочную, Танго добралась — на перекладных такси — до гостиницы, поднялась в номер и достала из кожаной сумки крохотный мобильник нежно-лазоревого цвета.

— И кому это не спится? Совсем стыд потеряли? — поинтересовался из трубки сонный девичий голос. — Мне же завтра на корт выходить. Финальный матч играть. Никакого покоя…

— Здравствуй, Шарапова, — усмехнулась Танго. — Узнала, надеюсь? Соскучилась?

— Привет, тёзка, — после короткой паузы откликнулась знаменитая теннисистка. — Не то, чтобы соскучилась, но рада тебя слышать. По служебным делам здесь? Или же на отдыхе?

— Размечталась. По делам, конечно. Кстати, тебе от генерала — пламенный привет.

— Как драгоценное здоровье у Виталия Палыча? Радикулит, часом, не донимает?

— Бодр, как молодой козлик. Бодр, весел и фантастически активен. Как, впрочем, и всегда.

— Значит, намечается срочное поручение-задание?

— Будет задание. Причём, особой важности и значимости. Слушай, звезда мирового тенниса, очень внимательно…

Танго — сжато и доходчиво — изложила суть генеральского поручения.

— Ничего себе, — неуверенно хмыкнула в трубку Шарапова. — Из легендарной серии: — «Не было печали у гусара, а природа капала дождём…». Попробую, конечно, что-нибудь сделать. Но ничего конкретного не обещаю…

— А ты, красава длинноногая, пообещай, — приторно-медовым голосом попросила Танго. — Палыч, он мужик жутко-серьёзный и злопамятный. Если, не дай Бог, рассердится, то мало не покажется. Ни тебе, ни мне, ни прочим уважаемым и авторитетным персонам…. Так, собственно, как?

— Хорошо, сделаю.

— Обещаешь?

— Чтоб мне теннисной ракетки больше в руках не держать! Чтоб премиальных выплат никогда не получать!

— Верю, родная. Всё, до связи.

— Роджер…

С самого утра Танго решила сменить место проживания и, вообще, перейти на полулегальное положение. В частности, изменить внешний облик и общественный статус.

В восемь тридцать, предварительно перекусив за гостиничным шведским столом, она покинула «Дядю короля», прихватив с собой только наплечную кожаную сумку, которую — из-за приличных габаритов — можно было назвать дамской только с большой натяжкой.

Возле отеля, с разных сторон от главного входа, маячили два классических «топтуна». Пришлось даже приложить некоторые усилия, проявив хитрость и смекалку, чтобы оторваться от них.

Избавившись от соглядатаев (скорее всего, нанятых противным американцем), Танго забралась в трамвай и доехала до района Сент-Килд, расположенного у самого залива.

Здесь пахло морем и свежевыпеченными булочками. Недаром Сент-Килд славился на всю Австралию чудесными пекарнями, булочными и изысканными кондитерскими магазинчиками.

На конечной остановке она покинула трамвай и направилась к многоэтажному развлекательному комплексу, построенному в ярко-выраженном стиле — «хайтек».

«Или же — „модерн“?», — засомневалась Танго. — «Сложный вопрос, как ни крути. Ну, не сильна я в архитектурных терминах и стилях. Извините покорно. Сплошное стекло и алюминиевый профиль, короче говоря. Хотя, профиль может оказаться и латунным. Ну, не сильна я в металлургии. Извините…».

Ей навстречу — и поодиночке, и небольшими компактными группами — шагали усталые и помятые люди: самых разных национальностей и рас, пожилые и совсем юные, мужчины и женщины. Район Сент-Килд, помимо шикарных пекарен, гордился (причём, совершено заслуженно), и потрясающим разнообразием своих ночных заведений — игорных клубов и ресторанов, модных варьете и развесёлых дискотек.

Первым делом, она посетила парикмахерскую и поменяла свою скромную причёску на шикарный панк-гребень — глубокого фиолетового цвета, с отдельными светло-изумрудными прядками. Потом Танго переместилась в салон красоты, где на её лицо был наложен сногсшибательный макияж: ядовито-розовая помада, сине-зелёные тени, неправдоподобно-мохнатые накладные ресницы, шикарные чёрные брови — сразу и не понять, то ли нарисованные, то ли настоящие. После салона красоты начался вдумчивый поход по разно-профильным магазинам и магазинчикам.

В последнем из них, подойдя к настенному зеркалу, Танго мысленно одобрила полученный результат: — «Жуть жестяная и жесть жуткая! То ли панкующая стерва, то ли лярва, исповедующая готическую муть. Только, век Родины не видать, жарковато будет в этом маскарадном костюме — сплошная кожа и замша, щедро украшенные металлическими заклёпками-шипами. Ничего, перебедуем. Не впервой…».

Она достала из кожаной сумки прямоугольный пластиковый футляр, в котором находились водительские права и удостоверение риэлтора крупной австралийской строительной корпорации. Оба документа были выписаны на имя — «Мэри Браун», жительницы города Канберры.

«Одно и то же лицо», — переводя взгляд с зеркала на фотографию, украшавшую водительское удостоверение, решила Танго. — «Вот, что значит, друзья мои, настоящий профессионализм. Ну, и высокая степень предусмотрительности, понятное дело…».

Раздалась тихая мелодичная трель.

— Джеймс? — поднеся к уху мобильный телефон, обрадовалась Танго. — Ты где, бродяга? В аэропорту Сиднея? Через три часа прилетишь в Мельбурн? Замечательно! Я очень рада. Более того, бесконечно счастлива…. «Дядя короля»? Нет, эта явка засвечена. Ищи меня, то бишь, миссис Мэри Браун, на стоянке для домов-фургонов в Соверейн-Хилл…. Что? Да, рядом с бутафорским посёлком золотоискателей, который так любят посещать мальчишки всех возрастов…. Что? Конечно, я знала, что ты давно мечтал осмотреть это занимательное местечко. Не стоит, право, благодарностей, милый. Свои люди, как-никак. Сочтёмся…

Завершив разговор, она положила мобильник в карман кожаной жилетки, украшенной многочисленными железными шипами, и вновь отправилась на трамвайную остановку.

Трамвай привёз Танго в уже знакомый и тихий Ричмонд. Здесь она арендовала в профильной фирме — на имя Мэри Браун — новёхонький китайский джип неизвестной модели и просторный дом-фургон на колёсах (немецкого производства), прикреплённый с помощью специальной сцепки к означенному джипу.

Ещё через пятьдесят минут Танго подъехала к специализированной стоянке в Соверейн-Хилл, внесла оплату за двое суток вперёд и припарковалась на указанном месте.

Ближе к обеденному времени прибыл Джеймс Честерфилд — улыбчивый, импозантный и довольный жизнью. Прибыл, выяснил у служащего, где квартирует миссис Браун, подошёл к фургончику и вежливо поинтересовался:

— Э-э…. Не подскажете ли, любезная девушка, а где моя Мэри? Отошла по делам?

Танго, выглядывавшая из-за приоткрытой двери «дома на колёсах», тут же зашлась в приступе гомерического хохота.

Отсмеявшись, она известила:

— Ты, Хантер…. Пардон. Ты, эсквайр Честерфилд, никогда не отличался повышенной наблюдательностью. Да и с юмором, если смотреть правде в глаза, никогда особо не дружил.

— А ты, хиппи со смешным гребешком, никогда не находилась в приятельских отношениях с конспирацией и дисциплиной, — негромко отпарировал Джеймс. — Может, я — для начала — пройду внутрь этой славной хижины? Там и поговорим обо всём…

Впрочем, сразу поговорить не получилось — минут двенадцать-пятнадцать ушло на горячие объятия и жаркие поцелуи.

— Всё, надо притормаживать. Пора. Пока не зашло слишком далеко, — неохотно отстраняясь, упёрлась острыми кулачками в широкую мужскую грудь Танго. — Ночью продолжим. Причём, по расширенной программе. Обещаю…. Ты общался с генералом?

— С ума сошла — шпарить открытым текстом?

— Перестань, милый. Здесь всё чисто, «жучки» отсутствуют. Три раза проверяла. На совесть…. Ну, разговаривал?

— Беседовал, конечно.

— И как оно тебе? Почему улыбаешься?

— Стрёмно всё это, — признался Джеймс. — Необычно, неожиданно и экстремально…. Сама-то что думаешь?

— Интересное задание, — беззаботно махнула рукой Танго. — Ребята обзавидуются. Новых впечатлений получим — выше любой крыши. Опыта, опять же, наберёмся. Так что, Женечка, держи хвост пистолетом.

— Перестань языком трепать. Помни о конспирации.

— Ладно, не ворчи. Исправлюсь…

— Слушай, кушать очень хочется. Может, пообедаем? Говорят, что в бутафорском городке золотоискателей имеется приличный ресторанчик…

— Прямо сейчас, милый, не получится.

— Почему? — сглотнув голодную слюну, огорчился Хантер.

— Прямо сейчас я поймаю такси и поеду на встречу с Шараповой. Надо договориться о программе завтрашнего дня, взять входные билеты на финальные соревнования. Два, как легко догадаться, для нас с тобой, а остальные я потом передам — кому надо…. Ты же, храбрый и удачливый охотник, озаботься, пожалуйста, посещением местных магазинов. Надо приобрести туристическое снаряжение: палатки, спальные мешки, примусы, штормовки, штаны, горные ботинки, антикомариный спрей. А также продовольствия и напитков на пять-шесть суток. Прочее — на твоё усмотрение. Разберёшься, не маленький.

— На скольких человек закупаться? А одежда с обувью? Какие размеры должны меня интересовать?

— На шестерых, — протянула бумажный листок Танго. — Наши размеры ты знаешь. А тут — данные по остальным туристам. Глазастый отче Амвросий утром сообщил…. Вечером же, разобравшись с текущими делами, наведаемся в здешний лагерь золотоискателей — осмотрим там всё, поужинаем, выпьем хорошего вина. А потом вернёмся в фургончик и, как было обещано, займёмся безудержным сексом…

* * *

Тревога оказалась ложной.

Полицейская машина, аккуратно объехав прижавшийся к обочине «Хаммер», затормозила рядом с остановившейся «миссис Тэтчер».

«Вот же, фортель», — недовольно поморщился брезгливый внутренний голос. — «Бравые „камуфляжники“ вручают Эрнандесу пузатую бутылку с тёмно-коричневой жидкостью. Наверняка, какой-нибудь алкоголь. Типа — благодарность за вкусное аргентинское пиво. Да, Исидушка. Права была твоя мудрая матушка — все мужики являются горькими пьяницами и пошлыми затейниками. Бог им судья, понятное дело…».

— Всё нормально, орлы и орлицы, — заверила Исида. — Обыкновенное полицейское совещание. Не обращайте внимания.

— Ну-ну, совещание, — недоверчиво хмыкнула Аль, после чего спросила: — Варя, а ты…. Скоро нас покинешь?

— Как только доедем до ближайшего населённого пункта. А что? Есть другие предложения?

— Понимаешь, тут такое дело…

— Хочешь попросить, чтобы я проехалась с вами до великолепного и беззаботного Мельбурна?

— Угадала.

— Так проси, отроковица. Как там тебя учил мудрый старец Амвросий? Не забыла?

— Помню…. Добрая тётенька Варвара, не бросайте беззащитных малолеток на произвол безжалостной судьбы. Доведите, пожалуйста, до города Мельбурна. Будьте такими добренькими. И вам это потом зачтётся. На Небесах бескрайних, ясный дубовый пенёк…

— Достаточно, остановись, — улыбнулась Исидора. — Уговорила. Провожу вас, путники бестолковые, до Мельбурна. Ага, полицейская машина развернулась и поехала в сторону моста…. Продолжаем наш маршрут?

— Продолжаем, — повеселела Аль.

— Кстати, Мельбурн — город большой. Куда конкретно нам надо прибыть? И к какому времени?

— Завтра, к десяти тридцати утра, мы должны припарковаться возле Мельбурн Парка. Успеваем?

— Без вопросов и гонок. Сможем даже сделать пару-тройку коротких остановок возле придорожных мотелей — перекусить, посетить туалетные комнаты, ознакомиться с последними телевизионными новостями, подремать немного.

Вскоре «миссис Тэтчер», прощально помигав задними фонарями, свернула направо. Впереди замаячил выезд на скоростное асфальтовое шоссе.

— Полицейский ангел-хранитель решил нас покинуть? — спросила Аль.

— Что поделаешь, служба, — расстроено вздохнула Исида. — Это вам не шоколадная конфетка с медовой патокой…

«Решил покинуть?», — ехидно хохотнул смешливый внутренний голос. — «Ну-ну, как же. Размечталась, девчонка сопливая. Постоит за поворотом минут пять-семь, развернётся, да и поедет за „Хаммером“ следом, держась в полукилометре. Как и договаривались…».

Поездка получилась весёлой, познавательной и продуктивной.

Сперва просто беззаботно болтали — обменивались мнениями-впечатлениями, навеянными австралийскими вечерними пейзажами, мелькающими за автомобильными окошками, хохмили, беззлобно подкалывали друг друга и весело хихикали. А потом Исидора, понимающе переглянувшись с Аль, принялась задавать невинные — на первый взгляд — вопросы. То бишь, проявила интерес (ненавязчивый и скромный), к современным космическим реалиям. Мол: — «А есть ли свежие новости — в плане бытовой жизни — на далёкой планете, затерявшейся в бездонных глубинах Чёрного космоса? Каковы последние политические тенденции и веяния? Что у нас с интригами и результатами традиционных спортивных соревнований?».

Простак Свенн (блондинка, занимавшая переднее пассажирское сиденье), решив, что кругом только «свои», принялся — подробно и старательно — излагать. На заднем сиденье тут же принялся предостерегающе подкашливать голубоглазый черноволосый парнишка, но добровольного оратора было уже не унять: информация — странная, невозможная, фантастическая и красочная — лилась безостановочным потоком…

«Ничего себе — подгоревшие пироги с молочными котятами», — потерянно бормотал обомлевший внутренний голос. — «Планета Мирра. Межгалактическая Система, в состав которой входят многие сотни созвездий, населённых разумными гуманоидами. Офигеть можно запросто. Причём, что характерно, надолго…».

Поздним вечером, уже на излёте ядовито-малинового заката, они припарковались у стандартной придорожной забегаловки. Заправили машину, перевели дух, поужинали жареной курятиной в обрамлении овощного гарнира, после чего тронулись дальше.

Ночь. Дорога. Шоссе, автобаны, просёлки, вновь — автобаны…

Усталость. Рассеянность. Грусть, взявшаяся из ниоткуда и назойливо мешающая качественно рулить…

На нежно-алом рассвете путешественники решили сделать качественный полуторачасовой привал.

Плохо освещённый мотель. Заспанная и ворчливая хозяйка. Холодные гамбургеры. Химическая «Кока-кола».

Отдохнули, тем не менее, славно. Перекусили. Желающие сходили в душ. Остальные мирно подремали возле старенького телевизора, транслирующего всякую эротическую лабуду. Обычное дело…

Миновало десять часов утра, когда «Хаммер» подкатил к величественному комплексу Мельбурн Парка.

Затренькало.

— Да, слушаю, — сообщила трубке мобильного телефона Исида. — Что-то случилось?

— Случилось, — голос Эрнандеса был сух и задумчив. — Останови, фантазёрка, машину.

— Остановила.

— Прощайся с подопечными и выходи. Встречаемся возле итальянской пиццерии. Она расположена справа от главного входа в Мельбурн Парк, метрах в двухстах пятидесяти. Не спорить. Выполнять. Конец связи.

— Вынуждена вас покинуть, ребятки, — натянуто улыбнулась Исидора. — Приятно было познакомиться, поболтать и всё такое прочее.

— Старец Амвросий дал новоё поручение? — спросила Аль.

— Не совсем старец. Но тоже — мнящий себя начальником…. Ладно, всего хорошего, туристы. Бог даст — свидимся…

Захлопнулась автомобильная дверца, «Хаммер» укатил. Исидора огляделась по сторонам, сориентировалась на местности и, задумчиво поправив очки с «нулевыми» стёклами, отправилась на поиски нужной пиццерии.

«Что, интересно, взбрело в голову нашему мнительному криминальному инспектору?», — ворчал сонный внутренний голос. — «Такой отличный контакт был установлен с фигурантами. Его же, зорька ясная, надо было целенаправленно углублять и расширять. Расширять и углублять…. Так, нет же. Мол, прощайся и вылезай. Смуглолицый узурпатор, задавака и безнадёжный самодур…. Ага, вот и он. Стоит возле бетонной урны. Курит. Морда наглая…».

— Привет, — буркнул Смок. — Подставь щёку, чмокну.

— Чмокай, не жалко…. Ну, и какого чёрта?

— Здесь Танго. Толчётся у главного входа в комплекс, видел светло-оранжевую засветку от её мобильника на экране монитора…. Ты же вместе с Танго два с половиной месяца ходила в танцевальную школу? Правильно? Вот, и я про то же. Твой сегодняшний лёгкий грим не обманет опытного полицейского инспектора. Опознает она тебя, любимая. Сразу и без единого шанса.

— Интересные дела, — задумчиво протянула Исида. — Слушай, наши чудики планируют встретиться здесь с загадочной «тётей Маришкой», которая должна оказать им некую помощь. Может, Танго и данная тётушка — одно и то же лицо?

— Запросто. Я тут сопоставил всякие и разные факты. Похоже, что милейшая Танго имеет самое непосредственное отношение к российской спецслужбе — «АнтиМетро».

— Да, как же тесен наш Мир…

— Тесен, — расстроено поморщившись, подтвердил Эрнандес. — Только теперь у нас ничего не получится. Так и не узнаем, о чём будут разговаривать Аль и Танго.

— Обязательно узнаем, — пообещала Исидора. — Во время утренней остановки Аль, прежде чем пройти в туалетную комнату, сняла джинсовую курточку и набросила её на спинку стула. Все остальные путешественники в это время дремали возле телевизора. Я за лацкан её куртки и прилепила звукозаписывающий «жучок» с передатчиком.

— Молодец, хрустальная донна, растёшь прямо на глазах. Ты — прирождённая шпионка. Хвалю.

— Слушай, а куда девалась настоящая Варвара?

— Сбежала, — помрачнел Смок. — Вместе с наручниками. По времени смотрю — действие сонного препарата подходит к концу. Дай, думаю, определю пленницу на постой в ближайший полицейский участок. Попрошу ребят подержать девушку пару суток в камере предварительного заключения. Мол, подозревается в торговле наркотиками. То, да сё…. Подъехал, остановился. Пошёл договариваться с коллегами. Договорился. Возвращаюсь, а любительницы погонять на мотоцикле по пересечённой местности и след простыл.

— Охламон неосмотрительный и легкомысленный, — неодобрительно покачала головой Исида. — А как обстоят дела с твоей дурацкой привычкой?

— С какой именно?

— Вертя баранку, разговаривать сам с собой. То есть, обсуждать вслух последние жизненные новости.

— И вертел. И, понятное дело, разговаривал-обсуждал…

* * *

Оставив «Хаммер» на платной стоянке, они направились к комплексу зданий Мельбурн Парка.

— Странно всё получилось с этой Варварой, — заявил Томас. — Раз, и свинтила куда-то. Словно бы испугалась чего-то. Или же получила предостережение о реальной опасности…

— Прекращай ворчать, — посоветовала Алина. — Ничего сложного и подозрительного. Похоже, что все русские, оказавшиеся в Австралии, живут очень бурной и насыщенной жизнью. Национальный природный менталитет, не более того.

— А куда мы сейчас идём? — спросил Свенн, пребывающий в женском обличье. — Что будем делать?

— Мы идём смотреть соревнования по большому теннису. Открытый чемпионат Австралии. Сегодня, как раз, состоится женский финал в одиночном разряде. Мария Шарапова играет с Аной Иванович. Интересное зрелище. Вам обязательно понравится. Гарантирую.

— А тебе, старший лейтенант, уже доводилось играть в этот самый большой теннис? — насмешливо прищурилась Ари. — Когда? Где?

— Где надо, там и приходилось. Например, в «системном» лагере специального назначения…. Что ещё за недоверчивое хмыканье? Смотри у меня, боец. Рассержусь и отправлю на гауптвахту.

— Что это такое?

— Не важно, потом объясню, — небрежно отмахнулась Аль. — Так, высматриваем человека с крупным значком, на котором размещена физиономия Андрея Аршавина.

— А это ещё кто такой?

— Вот же, темнота мирранская, ничего не знают. Знаменитый российский футболист. Никакой пользы от вас, соратники. Абсолютно всё приходится делать самой….

Искомый значок обнаружился на кожаной жилетке у странной особы женского пола, неторопливо бродившей недалеко от главного входа в Мельбурн Парк.

«Панкует? Хиппует? Просто валяет дурака?», — засомневалась Алина. — «Неопределённый такой образ, без чёткого акцента. Ещё этот экзотический гребень на голове. Расцветка нестандартная, совершенно непопулярная в молодёжной среде…».

Она подошла к непонятной барышне и тихим голосом сообщила:

— Я от миссис Марии Кузнецофф. Нужно четыре билета на сегодняшний матч Шарапова — Иванович.

— От Марии? — окинула Аль недоверчивым взглядом обладательница фиолетового гребня. — Было сказано, что за билетами подойдёт светловолосая девушка. Что за дела?

— Я и есть — та девушка, — Алина слегка сдвинула на бок черноволосый мужской парик. — Обычная маскировка. Так, ради смеха.

— Бывает, — одобрительно усмехнулась женщина. — Неплохо получилось. Типа — ради смеха…. Держи, отроковица, билеты на восточную трибуну. Четыре штуки, как и договаривались…. Э-э, подожди.

— Что такое?

— Паричок-то поправь, комедиантка…

Аль и её спутники, предъявив билеты контролёру, прошли на территорию комплекса.

— Вообще-то, нам туда, — махнула рукой Алина. — Видите тёмно-синюю стрелочку с надписью — «Rod Laver Arena»? Именно там и расположен главный теннисный корт турнира, на котором традиционно проходят все финальные поединки. Но до начала матча осталось ещё целых сорок пять минут, а на трибунах, как правило, очень шумно. Предлагаю немного прогуляться.

Они и прогулялись — вволю поглазели по сторонам, попили пивка и Кока-колы, купили для Свенна и Ари рекламные брошюры, в которых подробно, с картинками и фотографиями, рассказывалось о большом теннисе и об истории проведения открытого чемпионата Австралии в частности.

Диктор объявил, что до начала матча осталось десять минут, публика, возбуждённо переговариваясь, направилась к корту Rod Laver Arena.

— Вот, и наши места, — сверившись с билетами, объявила Аль. — Рассаживаемся, друзья и подруги…. Опаньки! Здрасьте, ещё раз.

— Привет трансвеститам, — насмешливо откликнулась давешняя странная особа, выряженная в кожу, замшу и многочисленные металлические шипы-заклёпки. — Сколько лет, сколько зим…. Ну, чего стоит? Занимаем места согласно имеющимся билетам и не отсвечиваем…

Рядом с женщиной располагался не менее импозантный тип — в джинсовых лохмотьях, длинные сальные волосы неопределённого цвета, стильные очочки с тёмными стёклами модели — «а-ля Джон Леннон». Хиппующий индивид с ленивым интересом пялился на вновь прибывших зрителей.

— Спасибо, — присаживаясь, вежливо поблагодарила Алина. — Вообще-то, я ожидала увидеть здесь совсем других людей…

— Например, кого-нибудь из своих дальних родственников? — изменив голос, поинтересовалась женщина с фиолетовым гребнем.

— Тётя Мариша? — обомлела Аль. — Ничего себе — искусство перевоплощения. Завидую. Мне ещё учиться и учиться…. А этот хиппи волосатый, стало быть, дядя Женя?

— Потише говори, племяшка, — рассерженной весенней гадюкой зашипел мужчина в стильных пляжных очках. — Мало мне было одной барышни, нарушающей — везде и всюду — правила конспирации, так ещё и вторая нарисовалась…. Запомни, сейчас я для тебя — «Джеймс». Или, на крайний случай, «дядя Джеймс». Ферштейн?

— Замётано, дядюшка…

Тем временем, начался финальный матч в женском одиночном разряде.

— А-а-ах! — элегантно привстав на цыпочки и делая первую подачу, выдохнула от души Шарапова.

— А-ах! — не очень-то и уверенно отбивая мяч, ответила ей Ана Иванович.

— А-а-ах!

— А-ах!

— А-а-ах…

— Машка — сильнее на порядок. Однозначно, победит, — тыкаясь губами в Алькино ухо, пообещала Танго. — Сделает — на раз. Обещаю…. Кстати, а твои инопланетные друзья впечатлены этим действом. Одна из широкоплечих блондинок совсем потерялась — даже рот раскрыла от восторга. А голубоглазый паренёк, наоборот, стушевался и покраснел до самых корней черноволосого парика. Видимо, шокирован. То бишь, шокирована ярко-выраженной эротической подоплёкой.

— Недотёпы космические. Им всё это непривычно, — заступилась за подчинённых Аль. — Тетя, а что мы тут, собственно, делаем?

— Считаешь, что валяем дурака? Успокойся, делом занимаемся. Важным.

— А, всё же?

— Машка, воспользовавшись правом победительницы турнира, должна нам выправить одну важную бумагу, — пояснила Танго. — Без этой бумаженции, племяшка, нам ни как. В том плане, что можно обойтись и без неё. Имеются запасные дельные варианты. Но с ней — гораздо сподручней и удобней…. Дождёмся окончания матча. Выждем часика полтора, пока схлынет всеобщий ажиотаж, и приставучие корреспонденты уберутся восвояси, да и заглянем к Шараповой в комнатку для переодеваний. Пообщаемся…

* * *

Смок и Исидора, пристроив в правом ухе (в правых ушах), по крохотному наушнику, сидели в салоне «миссис Тэтчер».

— Да, не всё так просто, — поделился своими ощущениями Эрнандес. — Эта мирранская Ари, похоже, в чём-то подозревает Алину. Даже понятно — в чём конкретно. Подкалывает постоянно. Типа — провоцирует на откровения. А та только невинными шуточками отделывается. Не порядок…

— Просто Аль понимает, что операция вступила в решающую фазу, — предположила Исида. — Мол, не до ерунды. Вперёд и вверх.

— Вверх, говоришь? Ну-ну.

— Почему бы и нет? Стой…. Это же голос Танго?

— Её…. Да, проморгал. Значит, всё-таки, АнтиМетро.

— Начался финальный матч. Ну, и вопли.

— На мой скромный взгляд, у тебя, театральная донна, гораздо лучше получается, — усмехнулся Смок. — В том плане, что гораздо более эротично. В определённых обстоятельствах, я имею в виду.

— Польщена…

Прошёл час. Начался сильный дождь. Объявили перерыв. Дождь прекратился. Возобновили соревнования. Мария Шарапова, после упорной и бескомпромиссной борьбы, выиграла. Началось победное, шумное и красочное шоу…

— Похоже, что наши фигуранты разбрелись — кто куда, — внимательно прослушивая окружающее пространство, предположила Исидора. — Убивают запланированные полтора часа…. Что это за странные звуки? Какой-то дурацкий «чмок». Теперь — страстное мычание…

— Это наша земная Алина целуется в засос с инопланетным Свенном, — радостно хохотнул Эрнандес. — Уединились за ближайшим аппаратом, торгующим прохладительными напитками, и целуются — как самые обыкновенные юноша и девушка. Бывает, чего уж там.

— Похоже, уже отцеловались. Кто-то бдительный их там застукал, теперь стыдит и грозится вызвать полицию.

— Ерунда, конечно…. Ага, аплодисменты отзвучали, ценные призы вручены, почтеннейшая публика покидает арену. Слышишь, Танго зовёт Алину? Вот, кажется, состыковались. Передав остальных лицедеев на попечение «дядюшки Джеймса», направляются в сторону раздевалок для спортсменов.

— Давай, включим прямую трансляцию и избавимся от наушников? — предложила Исида. — Чтобы ничего не пропустить.

— Как скажешь, моё беспокойное сердечко…

Из автомобильных динамиков секунды три-четыре лился бодрый треск, потом он закончился, и голос Алины спросил:

— Что за бумагу мы должны забрать у Шараповой?

— Разрешение на посещение Национального парка «Алпай», в состав которого входит и интересующая нас гора Богонг, — ответила Танго. — Сейчас, видишь ли, парк закрыт для туристов. Мол, летят нежные мотыльки-богонги, нельзя им мешать. Строгая охрана выставлена по периметру, все дороги перекрыты по-взрослому. Но, как везде и всегда, иногда делаются исключения из правил…. Эй, облом неповоротливый, отодвинься-ка в сторонку! Видишь, удостоверение личного пресс-секретаря знаменитой Шараповой? То-то же…

Тихий шорох шагов, вежливый стук в дверь.

— Войдите, — разрешил усталый девичий голосок. — Не заперто.

— Привет, Машка, — входя, поздоровалась Танго. — Знакомьтесь. Это Алина, моя племяшка.

— Аль.

— Очень приятно. Мария. Дать тебе автограф?

— Дай. Почему бы и нет? Вон, у тебя визитки разбросаны по столешнице трюмо. Черкани на этой. Ага, телефоны и факсы. Может, когда и пригодится…

— Заканчивайте заниматься ерундой, — велела Танго. — Машка, где разрешение?

— Вот, держи, шпионка. За двадцать минут до вас заходил ко мне с поздравлениями, соблюдая давнюю традицию, австралийский Премьер-министр. Поулыбалась ему, глазками слегка постреляла. Подписал, как миленький…. Такой противный дяденька. Глазки похотливые-похотливые. Думала, что юбку мне прожжёт взглядом.

— Все мужики одинаковые, — шурша бумагами, заверила Танго. — Кроме, понятное дело, моего Женечки. И то только потому, что надзираю за ним неустанно…. Хорошая бумажка, правильная. Сюда впишем имена-фамилии, мол: — «Обслуживающий персонал великой Шараповой. Едем первыми, дабы всё приготовить к приезду капризной теннисной королевы, пожелавшей полюбоваться на знаменитую Ночь богонгов…». А сюда — номера машин. Зануда Амвросий выдал на вашу банду документы? Вот, и ладушки. Можно отправляться в путь-дорогу. Бывай, Машка.

— Пока. Генералу — привет.

— Обязательно передам, осинки российские…

* * *

— Ситуация — в общих чертах — понятная, — выключая аппаратуру, подытожил Смок. — Более того, даже прозрачная. Правда, местами…. Что будем делать, прекрасная авантюристка?

— Как это что? — возмутилась Исидора. — Поехали по магазинам. В техническом отделении «миссис Тэтчер» заскладировано, конечно, много полезного. Но кое-что из туристического горного снаряжения придётся, всё же, докупить. Да и с продовольствием — аналогичная картина.

— Ты хочешь сказать, что…

— Вот, именно. Почему бы нам, воспользовавшись твоим волшебным пропуском, не прогуляться к вершине горы Богонг? Аппаратура «миссис Тэтчер» всё ещё пеленгует «Хаммер» фигурантов?

— Пеленгует.

— Тогда чего же мы ждём? Заводи мотор, оболтус смуглолицый…