В то время как девушки мчались в лагерь Деникина, командарм Буденный нервно ходил взад и вперед по поляне. Он был взбешен до последней степени: какой-то мальчишка-молокосос так ловко водил за нос грозного командарма, что его армия в результате дважды подряд оказалась жестоко битой. Это ли не конфуз! На сей раз мнимый сын красного комиссара захватил важную переписку Буденного с командующими других армий и план общего наступления. Если проклятый беглец не будет схвачен, и бумаги попадут к белым, провал этой кампании становится почти неизбежен.

Буденный, словно дикий безумный волк в стальной клетке, быстрыми, злыми шагами расхаживал туда и сюда, до крови кусая твердые губы. Он ждал бумаг. Наконец до его слуха донесся топот коней.

— Скорей позвать командира! — нетерпеливо крикнул Буденный, хлестнув по спине подвернувшегося адъютанта.

— Я здесь, товарищ командующий!

И молодой командир отряда вытянулся перед Буденным, взяв под козырек.

— Бумаги! Подай сюда бумаги! — потребовал командарм, протягивая руку.

— Бумаг нет, — дрожа всем телом, ответил побелевший командир.

— Что ты сказал? Нет?! — медленно проговорил командарм, глядя прямо в глаза подчиненному. Волчьи зрачки его сверкнули бешенно, вспыхнули и остановились. — Еще раз повтори то, что ты сейчас мне сказал…

Лицо у командира стало еще белее.

— Бумаг нет, товарищ командующий, — повторил он. И вдруг упал на колени. — Прости, отец родной! Прости! Не губи!..

— Расстрелять. — Быстро проговорил Буденный — так, словно печать поставил. И отвернулся.

Тут же, словно из под земли, выросли два красноармейца. Они проворно разоружили бывшего командира. Тот ткнулся лицом в сырую траву и попытался руками поймать голенища безжалостного командарма.

— Не губи, отец! — в голос кричал он. — Не губи! Не виноват не в чем!.. Под пули шел!.. Крови своей не жалел!..

Проворно возник откуда-то мрачный одноглазый буденновец с маузером в руке — угрюмый исполнитель жестоких решений своего начальника. Приговоренный к смерти, повернул голову и узнав его, задрожал всем телом. Несчастному скрутили за спиной руки и, не обращая никакого внимания на его мольбы и слезные причитания, словно щенка потащили в лес.

Буденный стоял молча, опустив голову. Он глубоко задумался и, казалось, не замечал вообще ничего вокруг. Не пошевелился он и тогда, когда из лесу до него долетел негромкий и равнодушный звук выстрела — командарм словно и не услышал его.

Один из красноармейцев принес на руках окровавленную Катю и бросил ее к сапогам командарма Буденного — как победный трофей боевой экспедиции.

При виде неподвижного тела девушки командарм нахмурился:

— Вы, что прикончили его? Я же приказал доставить живьем!

— Хиба ж я знаю? Може, сдохла, а може, и живая, — спокойно возразил красноармеец, — я ж не дохтур…

— Та-а-ак, — зловеще протянул Будённый, разглядывая бледное лицо Кати, — если этот змееныш окажется мертвым, ровно половину вашего отряда каждого второго, поставлю под пулемет.

— Та воны ж настоящие черти! — оправдываясь, проговорил буденовец. Двое сучек семерых бойцов угробили та трех поранили.

— Почему сучки? — не понял Будённый.

— Так то ж девки, Семен Михайлыч!

Будённый напрягся. Он рассмотрел внимательно бледное, вымазанное кровью лицо Кати, провел ее по волосам и сжал пальцы в кулак. Он понял, что его провели дважды. И, главное, кто провел? Его, грозного командарма, перед которым трепещут собственные командиры и бойцы, страшного разорителя деревень и станиц, безжалостного убийцу, чьим именем, будто бы именем окровавленного загробного призрака, казаки-станичники пугают своих детей; его, словно мальчишку, провела вокруг пальца какая-то совсем молодая девка…

— Весь отряд поставлю под пулемет, — внятно и решительно выговорил командарм, — если она сдохнет…

Потом он, вдруг, встрепенулся.

— А где вторая? Где вторая девка? — быстро спросил Буденный, оглядевшись вокруг. — Ты сказал, что их было две…

— Ту Сероштан вез. Гей, Сероштан, тяни к товарищу командарму свою!

На крик никто не отозвался.

Буденный нахмурился еще сильнее, когда стало известно, что и Сероштан и пленница бесследно исчезли.

— Вот нечистая сила! — в страхе пробормотал один, пожилой казак-буденновец, не понимая, чем объяснить такое таинственное происшествие. — Мабуть, то переворотень був який, чи шо…

А Буденный, который не верил ни в Бога, ни в дьявола, ничего не сказал. Он приказал только немедленно связать и без того неподвижную Катю и под усиленной охраной отправить на новую стоянку. Командарм хорошо понимал, что исчезновение секретных бумаг вместе с неизвестной девкой может привести к неожиданному нападению, и решил немедленно, не теряя ни минуты времени, переменить место лагеря.

Вскоре вся армия двигалась по тайным дорогам и тропам в новый, неизвестный врагу район.