День зимний солнечной стрелой коснулся моего виска, И, рикошетом отлетев, пронзил покой вечерний, Плывущий мыслями о том, чего я так давно искал, То красным будущим горя, то тлея прошлой чернью. Чего искал? Чего хотел? Забыто. Птицей в небеса Оно отпущено, теперь — зима стоит стеною, Стремясь вечернюю зарю на копья утра нанизать, Чтоб ночи тёмное крыло чернело предо мною. Я слышу — гулко, тяжело в печальной полночи пустой, Как бьётся сердце бытия — на небе ль? под землёю? Гоняя медленную кровь — поток терпения густой По венам страха моего, затянутым петлёю… Одним глотком небытия испито времени вино, И опрокинутая ночь пуста до звона капли. Иду, вмерзая в снег судьбы своей забытою виной, Пока не тронутые тьмой надежды не иссякли.