«О, боги! Что же делать?» В сильнейшем расстройстве Аделия опустила руки, и вдруг по пещере пронёсся сильнейший порыв ветра. Листва деревьев, растущих у входа, сильно зашумела и там вспыхнула яркая точка. Неспешно преодолев расстояние до алтаря, яркий радужный шарик завис на уровне её глаз.
«Матушка?»
«Да! — весело откликнулся знакомый голос. — Не медли, продолжай!»
«Я не знаю вашего имени…»
«Вот глупышка! Ты его знаешь. Нет! Не говори, что это не так, — в мысленном голосе Верховной ведьмы зазвучало нетерпение. — Детка, вспомни, откуда у тебя ведовской амулет!»
«Мама сказала, что это подарок прабабушки».
«Ну!.. Как её звали?»
«Жаклин де Линь».
В душе Аделии забушевала буря.
«Почему вы ни разу признались, что мы родственницы?»
«Зачем?.. — хладнокровно спросила прабабка. — Адель, не будь ребёнком, не вижу причин для обид. Чего тебе недоставало? Родственных отношений? Но как наставница и ученица мы были достаточно близки».
«И вы считаете, что этого достаточно?»
«Вполне».
«Ладно, ваша воля, но как вы могли натравить Тайную гильдию на родную правнучку?» — с негодованием выпалила Аделия.
Радужный шарик тяжко вздохнул.
«Для Верховной ведьмы вы все равны».
«Вот как?»
«Что тебя возмущает, Адель? Я сделала для тебя всё, что могла. Ты королева самого могущественного королевства…»
«Уже бывшая».
«Верховная ведьма…»
«Как говорит Юлиан, отдельное спасибо за такой подарок, особенно в такое время».
«Чего тебе не хватало? Моей любви? В семье тебя и так избаловали до безобразия».
«Нет, госпожа, дома меня просто любили, и до своего замужества я была вполне счастлива».
«Ах, Адель! Ведь ты уже в таком возрасте, что должна понимать, — власть и счастье редко идут рука об руку. Поэтому нет смысла винить меня в неудачной семейной жизни. К тому же у тебя есть дочь. Надеюсь, ты не жалеешь, что она появилась?»
«О нет! Антуанетта — свет всей моей жизни».
«Вот видишь. Разве это не счастье?»
Радужный шарик заискрился, а затем по нему прошли мягкие переливы света. Сделав круг, он спланировал прямо в руки Аделии.
«Можешь не верить, дорогая, но я всегда любила тебя. Клянусь своей бессмертной душой», — мягко проговорила прабабка, и она вдруг поверила.
«Госпожа, простите мои сомнения!»
«Дорогая, всё обиды уже в прошлом, пусть там они и остаются. Хорошо? Не пора ли тебе продолжить ритуал?»
«Oui,arrière-grand-mère!» — Аделия молитвенно сложила руки на груди, и на её лице появилось отрешённое выражение.
— О, прекрасная Сьёфнейг, наша мать-покровительница! Будьте милостива к своей дочери Жаклин. Прими её душу и даруй ей перерождение…
По окончании заупокойной молитвы, образуя крест, на алтарь легли четыре светящихся жезла в виде драконов. В их центре загорелся чёрный огонь с вкраплениями звёзд, означающий, что душу прабабки Аделии взял под своё покровительство небесный дома Лета. Раздался хрустальный звон и радужный шарик, напутствуемый голосом родной крови, легко рванулся к сияющим небесным вратам.
— Счастливого пути, прабабушка! Будь счастлива в новой жизни! И, пожалуйста, быстрей возвращайся! — по лицу Аделии заструились неудержимые слёзы, на смену светлой грусти пришло отчаяние. — Как тебе не стыдно, Жаклин, бросать меня в такую тяжёлую минуту?! Ведь без тебя я не справлюсь! — выкрикнула она.
И тогда, будто желая её утешить, в столбе света снова поднялись призрачные белые колонны. Внутреннее убранство выглядело прежним, но почему-то она знала, что это не тот древний храм из первого видения, а его возрождённая копия в будущем. Возможно, дело было в фигурках животных. Они неуловимо изменились и, самое главное, в их взглядах больше не было недоброжелательности. Правда, в них было то, что ещё одним бременем легло на её душу. На мордах зверей, обращённых к ней, теперь читалась надежда. Но гораздо тяжелей для новоиспечённой Верховной ведьмы было то, что та же надежда светилась во взгляде богини, которая с благосклонностью взирала на неё с высоты своего беломраморного пьедестала, увитого каменными растениями и цветами.
Символичные незабудки. Издержки профессии.
Выбравшись из пещеры, Аделия подошла к краю скалистого выступа и с сомнением поглядела на тропинки, которые привели её сюда. Опасно узкие для человека они петляли между обрывами и скалами, но треволнения дня опустошили запас её сил, и не только магических, потому она не стала менять облик. Вдобавок новой высшей жрице Ведьминских кругов хотелось поразмыслить над происшедшими событиями, не отвлекаясь на кошачьи инстинкты. А подумать ей было над чем.
Как правило, преемница Верховной ведьмы понемногу перенимала её умения и заботы, но своенравная Жаклин де Линь всегда отличалась нетривиальным подходом к решению проблем. Вот и на этот раз она не изменила себе и без предварительной подготовки преспокойно бросила правнучку в опасный водоворот событий, из которых та вполне могла не выплыть. Ведь светский образ жизни держал её вдали от интриг конклава других высших жриц Ведьминских кругов, а они были не менее жестокими, чем при королевском дворе Эдайна.
Обуреваемая тревожными мыслями Аделия всё чаще спотыкалась. Она попыталась составить внятный план действий, но отсутствие нужных сведений, свело её усилия на нет. Единственно, что не вызывало у неё сомнений, это то, что в первую очередь необходимо восстановить магический барьер, а для этого нужно было сплотить все силы Ведьминских кругов. Вот только Аделия не питала иллюзий относительно своих возможностей, — ведь в этом объединении Верховная ведьма играла главную роль, но для этого все Тринадцать кругов должны были признать её как сильнейшего мага и безоговорочного лидера. По опыту при королевском дворе она знала, что сначала ей придётся преодолеть сопротивление всё тех же высших жриц и доказать, что она заслуживает своего высокого поста. Но чтобы это произошло, нужно было время, а вот его как раз ей катастрофически не хватало.
Конечно, был ещё один выход. Не слишком-то рассчитывая на успех, Аделия прислонилась к мощному шершавому стволу дуба и, сосредоточившись, мысленно потянулась к Источнику. Когда тот отозвался, она вскрикнула от радости.
«Господин, вы не сдержали своё слово», — не удержалась она от упрёка.
Несмотря на выдвинутое обвинение, Источник был настроен доброжелательно и даже больше.
«Есть такой грех. Извини, но так сложились обстоятельства, — мягко отозвался он и, чуть помедлив, добавил: — Договор разорван, отныне ты свободна от возложенных на тебя обязательств».
«Вот как?» — удивилась Аделия, не зная, что лучше: обижаться на неверие в её силы или радоваться обретённой свободе. Не спеша прерывать мысленную связь, она присела на корточки, и тут её взгляд наткнулся на кусочек антрацита. По форме он напоминал дракона, и у неё мелькнула невероятная догадка.
«Скажите, вы Аспид?» — выпалила она без раздумий и затаила дыхание в ожидании ответа.
«Неплохо! — одобрительно отозвался Источник и с любопытством добавил: — Как ты догадалась?»
«Вот моя подсказка! — мысленно ликуя, Аделия разжала испачканную углём ладонь. — Ведь вам нужен квартет королей времён года, не так ли?» — озвучила она свою вторую невероятную догадку.
«Правильно мыслишь, наследница волшебного народа. Что ещё ты знаешь?»
«Хроники гласят, что его силой могут воспользоваться только боги».
«У этой вселенной есть только один творец, законам которого она подчиняется».
Аделия замерла.
«Значит, приверженцы единобожия правы и мы, ведьмы, на самом деле застряли в прошлом».
«Это не так, Адель, — мягко произнёс Источник. — В чём-то вы правы, а в чём-то нет. Ты же не думаешь, что все боги должны быть такими, какими вы их придумали, и зависеть от ваших прихотей?»
«О нет! Я не настолько самонадеянна!»
«Вот и умница. Не буду вдаваться в подробности, но мир богов не менее разнообразен, чем вселенные создаваемые творцами».
«Скажите, почему вы…» — Аделия замялась, и птичий щебет над её головой рассыпался мягким смехом.
«Вижу, тебя смущает, что я ставлю себя в зависимость от своих созданий, — ветвь дерева нежно коснулась её щеки. — Дорогая, когда любишь, разве должно быть как-то иначе?»
«Любовь — это наказание», — с горечью отозвалась Аделия, припомнив свою многолетнюю безответную любовь к королю Эдайна.
«А ещё награда».
«Награда? Я в этом не уверена».
«Поверь, это единственное ради чего стоит жить, — тихо прошелестела листва. — Истинная любовь неподвластна никому и ничему. Даже богам».
«Если вы это говорите, то кто я такая, чтобы оспаривать ваши слова? — пальцы Аделии нервно сжались, кроша кусочек угля. В её душе нарастало смятение, и она перевела разговор на более безопасную тему: — Господин, если вам нужен квартет, то я его приведу».
«Спасибо… — произнёс Источник с некоторым сомнением в голосе. — Хотя твоё предложение больше продиктовано самолюбием, я всё равно благодарен… Да, я принимаю твою помощь».
Угроза, нависшая над Ведьминскими кругами, не давала ей покоя, и Аделия решила воспользоваться благоприятным моментом.
«Господин, ведь вы поможете выжить моему народу?» — проговорила она с затаённой надеждой.
В ответ на её вопрос Источник так долго молчал, что она испугалась.
«Простите! Кажется, я слишком самонадеянна и переступила ту черту, которую не следует переходить…»
«Нет-нет! Это не так, моя дорогая! Я рад бы помочь, но… Пожалуйста, пойми правильно, ведь все вы мои дети и одинаково дороги моему сердцу! — после серии сокрушённых вздохов, Источник вкрадчиво поинтересовался: — Но ты же помнишь сказку о лягушке, угодившей в скисшее молоко?»
Аделия разочарованно фыркнула.
«Понятно! Как говорит один мой друг: „спасение утопающих — дело рук самих утопающих“, и всё же это нечестно!» — возмутилась она.
Вокруг неё запорхал искристый смех, пьянящий как вино.
«Адель, ты прелесть! Твоя прабабка сделала правильный выбор, когда назначила тебя на должность Верховной ведьмы».
«Не уверена», — буркнула новоиспечённая высшая жрица.
«Не беспокойся понапрасну. Я верю, что у тебя всё получится, — мягко проговорил Источник, стараясь утешить приунывшую собеседницу. — Прощай, Аделия!.. О да! Чуть не забыл! Пожалуйста, прими мой скромный подарок. Пусть он послужит тебе напоминанием о нашей встрече и новом уговоре».
Заинтригованная Аделия подняла голову и увидела, как от пролетающего клина лебедей отделилась одна из птиц и резко пошла на снижение.
Подарок оказался прост и тем не менее бесценен — божественный посланец принёс ей в клюве незабудки, перевязанные красной ленточкой.
«Спасибо!» Аделия улыбнулась, и вопреки разуму в ней проснулась надежда. С благоговейным чувством она погладила белоснежного красавца по спине, и тот опустил в её ладонь принесённый подарок.
Встав на крыло, лебедь с гортанным жалобным криком покружился над ней, а затем улетел к своим собратьям. Это вызвало в её душе странную тоску, словно она только что потеряла ещё одного друга.
Лебединый клин растаял в небесной голубизне и Аделия, вздохнув, опустила руку. Она воткнула букетик в вырез блузы и приготовилась идти, как вдруг ощутила чужое присутствие.
— Кто здесь? — насторожённо спросила она, хотя уже догадалась кто это.
И в самом деле, из-за группы деревьев выступил вампир.
— Ведьма, что это было? — требовательно спросил он, когда оказался рядом.
Аделия вовремя вспомнила о своём новом сане и подавила детское желание нагрубить ему.
— Вас это не касается, — ровным тоном ответила она.
Как ни странно, но дальнейших расспросов не последовало.
Вампир шёл рядом с ней, когда позволяла дорога, и Аделия, остро ощущавшая его присутствие, изредка заглядывалась на его чеканный профиль, а затем спохватывалась и снова отворачивалась. В её душе бушевало смятение. С тех пор как она вспомнила, что происходило между ней и вампиром во время опьянения его кровью, она вполне отдавала себе отчёт, что с ней происходит. Это была любовь — совершенно нежданная и нежеланная. Самое обидное она усматривала в том, что такую бурю чувств вызывал в ней один из Адлигвульфов — злейших врагов её племени, но она никогда не лгала самой себе, и прекрасно знала, что это обстоятельство нисколько не влияет на её чувства к нему.
«Проклятье!» Стараясь успокоиться и не столь остро реагировать на присутствие своего спутника, Верховная ведьма снова стала продумывать планы на будущее. На этот раз первоочередные задачи складывались гораздо успешней, и вскоре она уже почти физически ощущала, какая неподъёмная ответственность легла на её плечи.
«Будущее? Вряд ли оно у меня есть», — уныло подумала Аделия и не столько удивилась, сколько обрадовалась, когда крепкая мужская ладонь сжала её пальцы.
Поймав благодарный взгляд красавицы-ведьмы, Раймонд улыбнулся, и она прильнула к его плечу. «Вот доверчивая дурочка!» — удивился он, но не удержался от соблазна и привлёк её к себе.
Хотя он сразу понял, что это ошибка, было уже поздно — страсть ударила им в головы и оба мгновенно позабыли о разделяющей их пропасти.
Потрясённый случившимся — такого накала чувств у него не было даже к Дарине — Раймонд опомнился первым и попятился от ведьмы, а затем обернулся ягуаром и бросился бежать.
Аделия приподнялась и неотрывно глядела ему вслед, пока высокий скалистый гребень не заслонил его полностью. Тогда она нашла на небе тонкий серп луны и, схватившись за голову, тоскливо завыла. Бегство вампира больно задело её гордость, но больше всего её разрывало между чувством и долгом.
— Говорите, что истинная любовь неподвластна никому и ничему? Даже вам, богам? Что ж, сейчас я проверю этот ваш постулат! — прорычала она, когда боль в сердце стала совсем уж невыносимой.
Находящаяся в состоянии временного помешательства Аделия безумно сверкнула глазами и призвала магию — во всю свою мощь — и та, многократно усиленная кайдом Верховной ведьмы, забушевала с такой силой, что она впала в исступление.
Сумасшедший танец в водовороте горящих рун, полубезумный смех — всё это было для неё словно во сне. А когда она очнулась, то обнаружила что, скрючившись, лежит на земле и с наслаждением вдыхает её запах, отдающий нежным тленом увядающих трав и цветов.
Не открывая глаз, Аделия проверила свои ощущения. В её мыслях воцарился безмятежный покой, а в сердце — ледяная пустота, которая была настоящим отдохновением после душевной бури.
Было чудом, что ей удалось удержать магию в узде, но опрометчиво произнесённые заклинания, усиленные кайдом Верховной ведьмы, сделали своё чёрное дело. Вместо того чтобы приглушить чувства, которые затмевали ей разум, магия убила её любовь к вампиру. Она поняла это, но взяла себя в руки, не дав разгореться отчаянию.
«Ничего! Так даже лучше». Стараясь не замечать ледяную пустоту в сердце, Аделия поднялась на ноги. Убирая растрепавшиеся волосы в косу, она заметила, что вышедшая из-под контроля магия оставила ей ещё одну памятку, и её искусанные до крови губы дернулись в болезненной гримасе, пародии на улыбку.
«Ничего, к этому я тоже привыкну», — подумала она с ледяным спокойствием и без малейших колебаний связалась с Эммой Секурите. Она сообщила ей, что у Ведьминских кругов новая Верховная ведьма, которая вот-вот прибудет, чтобы побеседовать с ней о делах, как с главой Тайной гильдии. Когда недоумевающая Эмма Секурите спросила, откуда у неё такие сведения и, причём здесь собственно она, Аделия, та не ответила и отключила связь.
* * *
Представление в новом качестве прошло без эксцессов, хотя ведьмы из Тайной гильдии не сразу узнали бывшую королеву Эдайна — и не столько из-за волос, искрящихся свежевыпавшим снегом, сколько из-за мощной ауры власти, идущей от неё. Не колеблясь, она принимала единоличные решения, а высокомерное выражение лица, в котором нет-нет, да проскальзывало жёсткое выражение, отбивало всякое желание спорить с ней.
Притихшие девчонки с опасением посматривали на новую Верховную ведьму, боясь, что им выйдет боком то, что они сгоряча наговорили ей, но она со всеми держалась ровно и постепенно они успокоились. Лишь Руиса Файр была настороже, не доверяя её спокойствию, да Эмма Секурите втихомолку наблюдала за высшей жрицей Ведьминских кругов. Как все приближённые к власти, глава Тайной гильдии пыталась предугадать, насколько далеко можно зайти в самостоятельных действиях, не вызывая её раздражения. Сейчас она очень сожалела о своих опрометчивых словах. Интуиция подсказывала ей, что теперь будет значительно сложней добиться доверия новой Верховной ведьмы.
* * *
Очень быстро весть о смерти старой и назначении новой верховной жрицы разлетелась по Эдайну, и амулет Аделии раскалился от экстренных вызовов.
Когда непростые переговоры с конклавом ведьм, стоящих у власти в Ведьминских кругах были вчерне закончены, она окончательно вымоталась. Как и ожидалось, ей пришлось нелегко. Далеко не все безоговорочно признали её главенство, вдобавок она наслушалась немало ядовитых намёков о протекционизме. Оказывается, кое-кто из конклава ведьм знал, что она в родственных отношениях с бывшей Верховной ведьмой и с её смертью больше не считал нужным держать это в тайне.
Уставшая и до предела раздражённая, с единственным желанием послать всех подальше, Аделия перестала отвечать на вызовы. Чтобы немного передохнуть, она спряталась в полуразрушенной хижине у пруда. Здесь её и нашёл Раймонд. Сев напротив, он долго смотрел на прекрасное лицо в белоснежном ореоле волос.
— Зачем ты это сделала? — сухо поинтересовался он.
Аделия прикрыла глаза.
— Дело сделано. Нет смысла что-либо объяснять.
Раймонд фыркнул.
— Может, оно и к лучшему, — уронил он и, поднявшись, вышел из её убежища.
«Если забыть о прошлом, то всё просто чудесно, — на миг совершенные черты Верховной ведьмы исказила горькая гримаса, но тут же исчезла, снова уступив место надменно-спокойной маске. — Жалеть не о чем. Истинная свобода, как и истинная власть, приходят только тогда, когда сердце полностью свободно от всех своих пут».