Пророк зашел в шатер и остановился на пороге.

– Вызывали?

– Ага, – отозвался демиург Мазукта. —

Поговорить хотел. Ну что, милок, облажался?

– Облажался.

– Ничего больше не хочешь сказать?

– Хочу. Пропусти народ мой.

– Это не твой народ.

– Мой. Теперь – мой.

– И с каких это пор?

– С тех пор, как они поверили, что я им послан Творцом.

– То есть мной?

– Да.

– Я тебя никуда не посылал. Ты сам это прекрасно знаешь. И этот народ не имеет к тебе никакого отношения. Я еще удивляюсь, как кто-то мог поверить в твою наивную сказочку о подброшенном ребенке? Ты – наследник престола, а они – рабы. И вообще самое презренное из земных племен.

– Именно поэтому.

– Что поэтому?

– Поэтому они – мой народ.

– А, ну да, конечно. Идеи гуманизма, товарищества, свободы воли. Это ты здорово придумал. Но ты в курсе, что мир на самом деле устроен не так?

– Конечно.

– Ты – лжепророк! Ты несешь одно смятение. Я организовал мир по четко выверенным, разумным и справедливым законам: каждый сам за себя, кто сильнее, тот и прав. А ты что делаешь? Бросил свое изначальное предназначение, создал вздорную теорию, несешь смуту… Какую страну разрушил! И как у тебя получилось, кстати?

– Людям нужны были знамения, – пожал плечами пророк. – Я дал им знамения. В конце концов, я был лучшим учеником в классе, когда нам преподавали прикладную магию.

– Это была замечательная высокоразвитая страна! Передовая, можно сказать. Одна из моих любимых. И как раз они-то, кстати, строго соблюдали мои законы!

– Да, они верили в право сильного. А мой народ верит в силу правого.

– Тьфу! И куда же вас завела эта вера? Слева горы, справа море, сзади вражеская армия, а впереди – горящий лес. Через пару часов от твоего народа останется одно воспоминание, в назидание потомкам. Чего ты хотел добиться?

– Не знаю, – сказал пророк. – Мне их просто было жаль. Я хотел подарить им надежду.

– И подарил. Опасная это штука, знаешь ли, пустая надежда.

– А другой не было, – ответил пророк. – Я создал для бедных забитых людей новое учение, я обманул их, сказав, что они избраны нести в мир свет истины. Я заставил их поверить в милосердие Творца.

– В мое милосердие?! Ты в своем уме?

– Нет, наверное. Но пока есть надежда…

– Да? И на что же вы надеетесь? Что каким-то чудом сможете пройти через горящий лес? А ты в курсе, что огонь, вообще-то, жжется? Это закон природы, который никто пока не отменял. Или, может, я должен ради вас раздвинуть огонь в стороны? А вы пройдете, как по паркету?

– Это было бы очень великодушно с твоей стороны.

– Ха. Может, вам еще ковровые дорожки постелить и автоматы с прохладительными напитками расставить?

– Если будет на то воля твоя, – сухо ответил пророк.

– Ну так знай, что моей воли на это не будет. Точка. Так и передай своей пастве.

– Я знаю. Но люди так надеются на спасение…

– Ну и очень глупо.

– Глупо. Но они надеются.

– …! – сказал Мазукта и оборвал связь.

Пророк постоял еще немного в тишине, развернулся и вышел из шатра.

– Ну что? – спросили его старейшины.

Пророк потер пальцами веки и отозвался бесцветным голосом:

– Передайте людям, пусть готовятся.

– К чему готовятся?

– К чему?.. – Пророк тряхнул головой, расправил плечи и решительно произнес: – Мы идем дальше.

– Дальше? Но куда?

– Туда. В огонь. Истинно верующие спасутся, так сказал Мазукта.

– А мы не сгорим?..

– Вы сомневаетесь в слове своего Творца?

– Нет, но…

– Значит, идем. Трубите сбор.

Слева высились горы. Справа шумело море. Сзади стояла вражеская армия, наблюдая, как безрассудные рабы идут навстречу огню.

– Жарко, – пожаловался кто-то рядом с пророком.

– Идите. Идите вперед. Сейчас будет чудо. Если вы верите в милосердного Творца – чудо будет. Он не обманет ваших надежд. Помните это.

Близкое пламя слепило, искры больно обжигали кожу. У шедших впереди начали скручиваться волосы; где-то заплакал ребенок.

– Чудо будет, – шептал пророк, высоко поднимая посох, – чудо обязательно будет! Еще немного… Еще один шаг, и оно произойдет! Только не останавливайтесь!