Госпожа Лотта

Доктор госпожа Лотта

Она лечила людей, которые боялись говорить и даже думать о своих болезнях, потому что это называлось тяжелыми сексуальными извращениями и наказывалось Уголовным кодексом. Потом она создала клуб, где люди с иным, чем у «нормальных» людей, мироощущением, находили друг друга и компенсировали собственные внутренние напряжения. Сегодня она относится к своей работе как к священнодействию, а к членам клуба как шаловливым подросткам. Она их любит, потому что их не любит и не понимает больше никто.

Имена членов своего клуба она никогда и никому не называет, потому что некоторые из них слишком хорошо всем известны.

Я слышал, что вы готовите эротический фестиваль, что там будет?

Вот флаерс, и там написана вся программа, а с обратной стороны – клубы, организации, которые участвуют в шоу. Первое ударное трансвестит-шоу из разных городов. Вот фотография девушки – она трансвестит с мужскими гениталиями.

А родилась-то она девочкой или мальчиком?

Мальчиком. А живет в образе женщины. Она транссексуал в душе, но не переделанная еще.

А у вас есть люди, которые переделаны?

Есть. Их единицы, но есть. Некоторые частично переделываются, некоторые полностью.

А зачем нужны фестивали?

Клубы не хотят опускаться до уровня борделей.

На фестивалях мы ставим спектакли. Награждаем за вклад в эротическую культуру. Проводим пресс-конференции.

Большие клубы тоже балуются садомазохизмом?

У них коммерческие задачи.

А у вас какие?

А у нас задачи интеллектуальные и развивающие эмоции. Если нет нагрузки духовной, если нет никакого смыслового значения, то это все превращается просто в бизнес.

Эти фестивали и ваша работа – не коммерция или коммерция, одухотворенная экспериментом?

Это, скорее всего, не коммерция. Во всяком случае пока. Наш клуб только год работает с фестивалем.

А как же вы существуете?

Трудно нам. В нашей стране никто из нас абсолютно не защищен.

Вы занимаетесь взрослыми играми, значит – это театр?

Театр. Но мы очень уязвимы. СМ (садомазохизм) всегда можно подвести под статью о насилии или пропаганду насилия. Достаточно один-два раза провести вечеринку, мероприятие, приезжают милиционеры и говорят, что они должны присутствовать. Если, говорят, вы нас не пустите, то здесь может быть расчлененка.

Они не понимают, что такое добрая воля.

Проблемы с милицией у вас были?

Было мое выступление на телевидении, и один человек с больной психикой написал письмо в Государственную думу о том, что нельзя мужчину показывать в унизительном виде. И то, что делает госпожа Лотта, – притон извращенцев. Что я веду непонятный для него образ жизни, что я унижаю мужчин, их самолюбие.

А он увидел все это по телевизору?

Да, в передачах «Про это», в других передачах, в «СПИД-инфо», «Женские секреты», в «Экспресс– газете». Там писали, что госпожа Лотта взяла рабов.

Она их выпорола. Она их унизила, она поставила ноги на них и так далее…

Но ведь это правда. Ведь это же клуб ваших рабов?

Я не скрываю этого, но понимаете, когда женщину унижают, ему легко на это смотреть, а когда мужчину, то нестерпимо.

Может быть, это был ваш клиент, у которого такая фантазия?

Может быть. Фантазий много различных. Ну, допустим, эксгибиционизм – самое распространенное, урофилия, а сложнее «золотой дождь». Фроттаж, трение, когда человек тайно подходит и трется об объект.

Обычно в метро, в автобусе, и он получает безумное удовольствие, возбуждается и даже получает оргазм, может быть, даже и не физиологический, но психоэмоциональный.

Лотта, а у вас есть фамилия, имя, отчество?

Лотта – мой бренд, мне вполне достаточно.

Как назвать вашу специальность?

Я – госпожа Лотта.

Вы сразу родились госпожой Лоттой или все-таки чем-то другим занимались раньше?

Конечно, да! Но это не существенно. И я не хочу, чтобы меня использовали, как случилось, когда я последний раз была на телевидении. Они мне задавали такие вопросы, которые ставили меня в разряд клоуна, который сейчас выйдет и будет их веселить.

Кем были ваши родители?

Так, никто – интеллигенция. Бабушки у меня были.

Я очень люблю своих бабушек. Очень хорошие бабушки.

Уникальные. Ну, это уже интимное. Бабушки – это святое. Как вы думаете: закрытый я человек или открытый?

Вы не закрытый человек. Но вы напуганный человек.

Закрытый – это зажатый человек, который не умеет расслабляться. Вы умеете, но вы опасаетесь внешнего мира. Вы замужем были?

Да, но сейчас я свободный человек. У меня еще в браке была огромная потребность перехода в жизнь госпожи Лотты, утвердиться, выразиться. Тогда же на меня свалилась вся эта эротика, мазохисты, садисты.

Но как вы совершили первый шаг?

Я хотела сделать театр, который бы взял на себя функции лечения сексуальных дисфункций. Я училась у сексопатолога Жаркого Юрия Николаевича, читала Мастерс и Джонсона. Это американские сексопатологи. В наш клуб «Черное – красное» в основном приходили мужчины, женщины очень редко. Было человек пять девушек-женщин, которые явные госпожи. И единицы рабыни.

А это не было похоже на бордель?

Нет. Вначале это был медицинский центр. Я там преподавала лечение сексопатологических расстройств.

У нас был курс, где мы уделяли место девиациям. Там театр был, как методика.

Заманчиво было превратить это в бордель?

Хозяин медицинского центра, Дима, приходит однажды и говорит: «Сейчас модно оказывать интим– услуги. Купим кровати, типа арабских, и будем это делать». А у нас пик интеллектуальности, мы театр – режиссеры, актеры, интересные люди, все со своими методиками, все что-то там изучают. Это были вечеринки, основанные на энтузиазме.

А вам предложили стать проституткой?

Нет кассиром и бухгалтером. И еще девушек интеллектуально наставлять. Я, конечно же, ушла от Димы. И организовала клуб. Если бы меня интересовали только деньги, не было бы ничего. Все приходят как друзья. Кто-то принес одно, кто-то – другое. Люди разного круга. От банкиров до простых сотрудников.

Клуб либо существует как бизнес, либо быстро рассыпается.

Девятый год нашему клубу «Черное – красное».

А вы сами ходите на вечеринки какие-нибудь эротические здесь, в России?

Нет. Для меня эротические вечеринки – это консерватория.

Это театр Васильева.

А садо-мазо? Как же вы раскрепощаетесь, снимаете напряжение?

Мне не надо.

Как вы меня воспринимаете?

Вы такая пионерка в прошлом, которая и сегодня улучшает мир.

Ваш клуб чем-то отличается от клубов коммерческих?

Все коммерческие клубы – это бордели грязные.

У вас очень упрощенное представление о том, как работают коммерческие клубы. Основные деньги, мне кажется, они получают не с девушек или с мальчиков, а с представлений, билетов, консумации.

В женских клубах развлекаются только женщины средней прослойки. Там мальчиков мужчины заказывают.

Потому что мужчина в состоянии за мальчика заплатить в два раза дороже, ведь мальчики не только для девочек. Мальчишки, которые танцуют, отчасти имеют женскую психологию и идеологию.

Они ведут себя как проститутки?

Они проститутки и есть, они же продаются. Вы «крейзи-меню» читали? Такие клубы не хотят участвовать в фестивалях. Зачем им? Светиться?

А как с этим обстоит в провинции?

Знаете, сколько писем мне приходит? Из разных деревень. Пишут: «Низкий вам поклон!», а в конце «Целую ваши ножки!». И даже мужчины-господа пишут.

Это реакция на наши статьи в газетах, в журналах.

В Интернете у нас сайт, сейчас делаем его более профессиональным.

Скажите, у вас были спонсоры, богатые организации?

Да, был банк один, который оплачивал все, очень известный банк.

Среди банкиров много садомазохистов?

У меня много друзей банкиров. Они пользовались услугами моего салона. Там был кабинет для лечения сексопатологических расстройств, массажный кабинет, кабинет для релаксации, клуб СМ был уже тогда.

Как вы поняли, что вы – госпожа?

Еще во время занятий в клинике, когда все робко и себе что-то искали. Мы обсуждали некрофилию, она вызвала безумный интерес. Одна девушка в группе оказалась некрофилкой. Она ночами работала в морге и рассказала, что это такое, как это сладострастно, как это интересно. В ее рассказе так много было романтизма, поэзии. И тут я почувствовала в себе желание услышать другого, и помочь ему. Я поняла, что СМ стержень, все девиации нанизываются, как игрушечки на эту «елочку».

Как, по-вашему, проституция соотносится с садомазохизмом?

Многие люди обращаются к услугам проститутки для того, чтобы получить эмоции садомазохизма.

Сильную конкуренцию вам составляют проститутки, которые практикуют в СМ?

Один член клуба, который СМ-ом владеет, говорит: «Увидел объявление „Даша-Госпожа“, приезжаю к ней, а я у нее был месяц назад, как у проститутки, поворачиваюсь и уезжаю потому, что это не госпожа». Да, культура СМ упала, как и общая культура в обществе.

Как вы себя чувствуете в роли госпожи?

Когда я узнала садомазохизм, когда я поняла его, когда я вошла в этот мир, мне сразу стало комфортно, я встала на свое место. Я для себя сделала открытие.

У меня было только безумное желание – открывать, открывать, открывать!

Но это же еще и бизнес?

Я вас выпорю плеткой за то, что перебиваете мое настроение.

Простите, но меня интересует аспект именно бизнеса.

Как появился рынок на ваши услуги?

Где– то в тысяча девятьсот девяностом году произошла сексуальная революция, в России народ потянулся к госпоже.

А как раньше люди реализовывали эту потребность?

Они пользовались услугами проституток, обращались в службу знакомств. Объявления частные искали и писали. Если бы я хотела сделать это бизнесом, я бы могла это сделать. Интересно другое. Зажатое общество.

Происходит демократическая революция. У людей отняли привычную жизнь. В Бога верить не научились, партии больше нет. Что делать? Тут новые русские, там стреляют бандиты, основы потеряны.

И тогда все бегут, куда? Ко МНЕ!

Приложиться к теплой груди госпожи Лотты.

Никакого секса, никакой груди. Это только игры, ролевые. Деньги мы брали за консультацию, за сеанс ролевой игры.

Но это дороже, чем проститутка?

Цены в два раза выше, чем у проституток, я сама поставила.

И свободно дала объявление именно на строгую госпожу. Они приходили в центр и получали то, что им нужно было. У человека разные девиации. Надо человека почувствовать, понять. Почему дают объявление: «без опыта подчинения не приходить», это говорит о том, что это не госпожи. Это девчонки занимаются проституцией и заодно практикуют СМ.

Платили они за час, за ночь?

Извините, ночью госпожа должна спать.

Объясните мне, как это происходит. Вы ему говорите: «Плохой мальчик!», и плеткой ему по заду.

Это так банально. Это нельзя рассказать потому, что у каждого своя игра, у каждого своя причина.

Как вы определяете, что ему нужно? Вы сразу задаете вопрос: «А что бы вы хотели?»

Это тоже не госпожа.

Вы их больно бьете?

Опять же, я вам говорю, это зависит от человека.

Как определяется цена? Пятьдесят долларов, сто, сто пятьдесят, двести.

У нас уже давно нет такого, мы это прошли и бросили.

У меня только клуб сейчас, мы делаем вечеринки.

Это же тоже форма извращения – бояться говорить об этом как о бизнесе?

Я не боюсь, но не хочу.

Но люди к вам приходят, чтобы получить удовольствие, кончить.

Да, если могут. Или психоэмоционально, или физиологически.

Сколько это стоит клиентам?

Нисколько! Он платит за вход, может быть, сто долларов. Может быть, триста. В зависимости от того, где мы это проводим и как. Иногда мы хотим играть в охотниц, в какие-то ролевые игры, например в казино.

И мы разыгрываем все, что захотим.

Кого обычно больше – господ или рабов?

Может быть и поровну.

Вы относитесь к этому как к артистической деятельности, как к искусству?

Конечно. У нас раньше, когда был открытый клуб, можно было каждый день получить дегустацию наказания.

Определиться, что тебе нужно. «Меню ощущений» называлось. Пять минут – пять долларов.

Наручники надели, попробовал свежие розги. Это приятно. Некоторые даже приходили купить у нас розги. Одну розгу за два доллара. Это уже не просто прутики. Надо знать, где срезать, когда и как. Розга должна расти снизу до уровня плеча, все, что сверху, – это уже не розга. Не та жесткость, не тот эффект, не та упругость. Вымачивать их по определенному методу. В соли.

А вы ненавидите рабов?

А ненавидеть за что?

За то, что они слабые.

Наоборот, настоящий мужчина – это мазохист, это раб. Чем больше рабов, тем более мы спокойны за общество.

Растет количество мужчин-господ, чувствую в обществе перемены.

Если бы росло число рабов, то это тоже нехорошо.

Нормальный мужчина может быть какой-то период господином, какой-то рабом. Будучи рабом, он получает разрядку, не загружая себя никакими проблемами, в игровой форме.

Фотография, где госпожа ходит в шпильках по голым мужикам, кто там получает удовольствие?

Это госпожа Марианна на «живом ковре». Иногда она на лицо им встает. Такие фантазии. Некоторым даже на члены наступает.

Но это же совсем больно, повредить можно, он кричит от боли?

А ему приятно. Есть люди, которые вообще хотят, чтобы каблуком именно головку повредили, положить на что-то твердое и…

Прошу вас, не надо подробностей, мне страшно.

Связывание каким-либо способом, заковывание в наручники или застегивание, это доставляет удовольствие в первую очередь мужчинам. У некоторых это прогрессирует, а некоторым достаточно один раз попробовать. Опытная госпожа должна сразу понять, что у человека это прогрессирует и попытаться остановить его. Иногда человеку нравится подвешивание грузов на яички, на соски, на шею. У нас по этому поводу есть меню. Например, удушение, асфиксия.

Перетягивание горла шарфом и посидеть в мешке резиновом.

Это очень опасно?

Нужно угадать, сколько времени для человека безопасно.

Вырабатывается адреналин, и ему хочется дольше, так же, как и гири, иголки.

Иголки под ногти?

Ну зачем, там ведь нет эрогенных зон, под ногтями.

Иголки в ягодицы, в головку, в соски, в живот – везде, где есть эрогенные зоны. Знаете, как у нас госпожа делает, по ягодицам чпок-чпок, чпок-чпок, иголку медицинскую от шприца. А эстетам иголочку повесят на головку члена, или со всех сторон на пенис.

А госпоже обязательно быть одетой в черную кожу?

Это фетиш. Возбуждение на кожу может быть, на резину, на латекс. На чулки капроновые, многие мужчины возбуждаются только на капрон.

Кстати, заполните, пожалуйста, мою анкету.

Что это за графа: чем можете быть полезным своей госпоже, что имеется в виду?

Это тонкая графа, на первый взгляд, меркантильная какая-то, а на самом деле человек рассказывает о том, что он любит делать, хобби, кредо, чтобы он раскрыл свой характер.

А что здесь обычно пишут?

Обычно пишут: я увлекаюсь чтением, я лежу на диване и смотрю порно, я люблю прыгать с парашютом, я вышиваю крестом, я плаванием занимаюсь, я мае– саж могу сделать своей госпоже. Люблю готовить, могу стирать белье.

Что пишут в графе «награда», какое поощрение допускается?

Это самое интимное, то, о чем раб даже не смеет сказать госпоже, но он об этом мечтает. И здесь он может, например, целовать ножки. Самое частое, по себе знаю, кунниллингус.

О чем еще мечтают?

Некоторые пишут: стать госпожой. Наглецы какие. Это уже повод для наказания.

Графа «какое наказание допускается».

Что они пишут?

В основном порку, это самое сладкое. Порка жесткая или не жесткая, без следов на теле. Еще катание, быть лошадкой у госпожи. Это может быть прижигание воском свечи. Необычное ощущение, когда на гениталии капает воск с определенного расстояния, чтобы, пока капелька успеет долететь, она немножко остыла. Это не больно, я вам советую попробовать, такие необычные ощущения перехода к сладострастию.

Вы меня как-то по телефону назвали гадким мальчишкой и плохим мальчиком.

Потому что вы совершили уже много проступков, за которые вас пора наказать.

А как вы меня накажете?

Плетью. У меня есть такая сладкая плеточка с шелковыми шнурочками, которая не оставляет следов на теле. Медицинских игр многие тоже боятся. Это гинекологическое кресло, это разные игрушки.

А что такое графа «кому хочет служить раб – госпоже, трансгоспоже»?

Здесь он перечисляет, с кем он будет знакомиться в клубе. Какие игры, какие вечеринки ему интересны.

Если вечеринку проводит императрица, то там предполагаются королевны, госпожи, рабыни, могут быть даже господа, но они не имеют права голоса.

Лотта, вы действительно садистка, раз вы меня не допускаете до этого, не разрешаете посмотреть.

Мне интересно, я любопытный. Трансгоспожа – это трансвестит-госпожа?

Да, или еще трансрабыня. А еще, вы знаете, какие бывают шикарные грустные изнеженные королевы.

А что такое: «как представляете свою госпожу»?

Например, вы напишете: я предполагаю, что моя госпожа будет старше пятнадцати лет, или от восемнадцати до тридцати восьми лет, или чтобы были красивые ноги. Есть и редкие пожелания, индивидуальные.

Часто они хотят, чтобы женщина курила, вульгарная была, иногда чтобы у нее были полные ноги, это его возбуждает, заводит, это его фетиш.

А иногда лишь бы от нее исходила воля, власть.

Ваши клиенты легко рассказывают о себе?

Мы задаемся целью как можно меньше знать о человеке, это тоже средство предохранения от всяких криминальных проблем. Мы не хотим знать, кто вы, кем вы работаете.

Вы мне покажете другие анкеты?

Если вы заполните эту и сдадите в клуб.

Вы женаты? Я спрашиваю, чтобы госпожа или пара семейная знала, что он может себе позволить. Может ли госпожа приказать ему остаться у нее и спать на коврике в прихожей. Многие девушки хотят, чтобы он принадлежал полностью, а он говорит: «я женат».

Это вы на фотографии в королевском наряде?

Да. Мы в костюмах. Бал Снежной Королевы – распространенная тема для садо-мазо.

А это другая госпожа – конкурентка ваша?

Это наши ученики. Это госпожа Лиля. А вот, обратите внимание, это трансгоспожа Мери.

Какие еще темы балов бывают?

Амазонки. Еще инквизиция.

Скажите, а рабыни тоже получают удовольствие от игр?

Конечно, все должны получать удовольствие, даже госпожа.

А можно все эти снимки поместить в книгу?

Это же интимное, это вообще нельзя нигде помещать, они обидятся. Они где-то работают, многие занимают высокие посты.

А зачем вы сами их фотографируете, членов клуба и королев?

Член клуба смотрит и кого-то может себе выбрать.

Давайте я вам отсканирую ваш альбом, и у вас будет то же самое на диске.

Вы с ума сошли. Это даже нельзя никуда выносить.

Это стул позора, тут привязывают рабов?

Да. Вот еще качели из раба, он сидит, а на нем госпожа качается. Вот еще клетка.

А секс с рабом возможен?

Раба нельзя баловать. Но это уже на усмотрение госпожи.

Случается иногда?

Вы знаете, у меня есть раб, много лет уже, он такой преданный. За эти годы у нас секс был только два раза.

Вам нужно какое-то саморегулирование. Наше общество очень ханжеское. Клубы должны были бы откровенно говорить: «Вот мы такие, нам это нравится, давайте устроим отношения, так, чтобы мы вас не раздражали, а вы нам не мешали». А сейчас общество пытается делать вид, что все в порядке, ничего нет. Вам нужно убедить общество, что ничего страшного, постыдного в том, что вы делаете, нет, что это нормальная часть жизни. И с ней надо смириться, может быть, ее надо поставить в рамки закона. То, что вы делаете, – борьба с агрессивностью общества.

Терпимость – вот цель. Если вы не сделаете это бизнесом, то не сможете существовать. Или вы рассчитываете на бюджетное финансирование?

Вы думаете – это реально добиться в нашем обществе?

Знаете, как в анекдоте: «Кок, жарь рыбу». – «Рыбы нету, кэп». – «Жарь, будет».

Есть другие способы. Зарабатывать, например, в другой области.

Перестаньте, это хороший бизнес, занимайтесь им.

Это возможно на Западе, но не у нас. Они боятся панически, что не дай бог какую-то причастность вот этого человека кто-то увидит. А вы как считаете, надо узаконить проституцию?

Конечно. Я за это выступаю.

А кто же деньги будет брать вместо бандитов, департамент культуры?

Налоговая служба.

Вы знаете, я была очень долго против легализации проституции. Мне казалось, что при этом женщин будет унижать ситуация, когда им надо регистрироваться, как проституткам. А как нам сделать из клуба бизнес?

Снимается помещение, регистрируется фирма, называется садомазохистским театром, игровое фото, можно придумать юридическую форму, чтобы никто никогда не приставал к вам.

Мы зарегистрированы как журнал, как ООО. Мне приходилось не раз арендовать клубы, но тут же появляется какой-нибудь проверяющий и вымогает взятки.

Садизм какой-то. Ваши клиенты не получают от этого удовольствия?

Кстати, человек может получить оргазм просто от перетягивания, или ему связали руки и сказали: «Ты гадкий мальчик, я тебя наказываю».

А вам самой приятно делать больно своим рабам, что вы чувствуете?

Да, иногда хлещешь его по щекам, по лицу, и это приятно. Это есть в каждом. У нас не только садо-мазо. В нашей обойме эротического фестиваля существует свингер-клуб, все приходят со своими девушками или отдельно, там огромный зал, они смотрят программу, а потом начинают заниматься сексом. Кто очень стесняется, может пойти в отдельную кабинку. Можно сидеть наблюдать. Один раз я туда поехала. Там была вечеринка с нашим уклоном.

Вела это госпожа, она же стриптизерша плюс рабыня.

Все было на доморощенном уровне. Она стала меня знакомить, подвела к рабам, я говорю: «Спасибо, Марина», не стала обижать, потому что она не знала даже этикета…

А каков этикет?

Госпожу Лотту подвели к рабу, раб лежит, чего-то жует, ему представляют Лотту. Я взяла его за шиворот: «Быстро пошли», потом подходит другой раб и говорит: «Я вам все сделаю», я отвечаю: «Соображайте, что вы говорите. Ты только мой каблук. А дальше, если я тебе позволю». Этот раб говорит: «Я очень полюбил Лотту. Лотта – она такая порочная, а вы, Марина, такая благонравная. Мы с Лоттой поженимся и будем вас развращать». Мне так это было приятно слышать.

Откуда берутся госпожи?

У нас есть две госпожи, которые работают в стрип-баре, а у нас отдыхают. Среди проституток, кстати, очень часто распространено быть госпожой в другой жизни, компенсироваться психологически. Мужчины любят быть рабами, они же в жизни сильные, они принимают решения и где-то им надо побыть слабыми, беспомощными мальчиками. Проститутки очень часто видят мужчину как потребителя, нельзя ему перечить.

Она чувствует себя униженной, причем чем ниже интеллектуальный уровень человека, тем сложнее ему справиться с этими ощущениями.

Вам нужно феминистскую организацию создать, садомазофеминистскую.

У нас бывают вечеринки, когда королевы только женщины, а рабы – только мужчины.

Что такое купить раба?

Мы приходим в клуб и спрашиваем: «Кого можно купить?», и нам выводят рабыню или раба, рассказывают, что он умеет делать, мы ставим его на коленочки, рассматриваем, можем попкой развернуть, спрашиваем, на какой срок он продается.

На какой срок обычно?

На час, на полчаса. Иногда это аукцион, иногда дарственная.

А кто деньги получает? Сам раб?

Клуб.

А как идет торговля?

Вначале его можно оценить в десять рублей, с этого госпожа начинает, это же представление: «За что там десять рублей? Да, вы посмотрите. Это же ничтожество, это полное ничтожество, он не умеет то делать, он даже это не умеет. Какой он наглый. Выпороть его и продать за три рубля». Так они начинают, а иногда и с рубля. «Рубль раз…».

А он стоит на коленях и плачет?

Да. Перед тем как его покупать, все на нем попробуют покататься, выпороть, потрогать, раздеть, посмотреть на него. Пощупать за самые интимные места.

А в какой момент он удовольствие получает?

В любой момент. Иногда при кульминации игры госпожа может его купить, или двоих, троих купить.

Вот она сидит на вечеринке, а рабы целуют ножки, потом их могут взять и подарить за другой столик, послать рабыню или раба с записочкой. Иногда просто говорят: «Госпожа Лотта, подарите мне своего раба, я так хочу массаж», а он умеет делать. Я говорю: «Ну ладно, я вам до конца вечера его дарю». Иногда купишь рабов побольше специально и потом их даришь, даришь, даришь всем, кто им не желателен. Раб при этом умоляет: «Ну не отдавайте, я же хотел, чтобы вы меня купили, я такой счастливый». Это игра, если грамотно управлять, будет масса наслаждения. Как вы думаете, когда наше общество в вопросах эротики станет свободнее и терпимее?

Мне кажется, что власть оставит вашу область свободной, чтобы туда, а не в политику уходил пар.

Да, это логично оставить эту область для того, чтобы людям было чем заниматься, чтобы не лезли в правительство, в политику, доказывать свои права. Они могут пожелать контролировать в плане бизнеса, это немалые деньги, если грамотно все поставить. Хотя у меня ощущение, что все больше и больше насаждается каких-то рамок, запретов.

Сейчас очень много аналогов с тем, что происходило в Германии до войны. Ненависть к другим народам, соседям, агрессивность, ненависть к гомосексуалистам и всем «не таким».

Я чувствую эту излишнюю агрессивность, она меня подавляет.

Я думаю, что все будет в порядке.

Вы меня просто успокаиваете, гадкий мальчик.