Отражение в зеркале

Боуман Жанна

Мэлия Морган, неуверенная в себе провинциалка, получила в наследство шикарный косметический салон. Попав в новый для себя мир, она вдруг заметила, что будущему жениху давно нет до нее дела, лучший мастер салона видит в ней лишь хозяйку, которую надо обхаживать, а адвокат — очередную клиентку. Мэлия горит желанием измениться. Но как разбудить в себе тот внутренний свет, что заставит всех увидеть в ней обаятельную женщину, способную на безудержную страсть?..

 

Глава 1

Парадный вход в «Двойное зеркало» — одна из самых посещаемых точек в Лизбурге, молодом и быстро растущем городке с тридцатитысячным населением.

Стеклянные стены, возведенные под косым углом, смыкались у двойных дверей. Впрочем, в таком стиле было построено большинство торговых зданий в деловом центре. Вот только за этими стеклянными стенами не было видно выставленных на продажу товаров. «Двойное зеркало», как почти все дамские салоны, торговал красотой по предварительной договоренности.

Разумеется, по обе стороны от входа за стеклянной стеной располагались две небольшие витрины: там, на небольших атласных подушечках, возвышались сверкающие зеркала.

Внизу, у подножия зеркал, лежало по паре аккуратно сложенных перчаток, а с верхнего правого угла каждого из них свешивались мерцающие дамские украшения.

Уставшие после рабочего дня женщины, стоящие на автобусной остановке, или домохозяйки, поджидающие, когда за ними на машине подъедет муж, норовили укрыться от непогоды в вестибюле и, бросив мимолетный взгляд в зеркало, уже не могли отвести от него глаз.

Они машинально начинали поправлять шляпки или меха, затем покидали салон с гордо поднятыми плечами и в прекрасном расположении духа. И на всю жизнь в их памяти «Двойное зеркало» связывалось с неким сокровенным ощущением красоты.

Случалось, однако, что туда в поисках убежища осмеливались заскочить и мужчины, обычно приезжие. Впрочем, вскоре они со смущенным видом выходили из вестибюля. Не всякий мужчина останется безучастным, когда на его воротнике вдруг откуда ни возьмись окажется нитка дорогих бус. Лишь немногие, помудрее, возвращаются обратно, желая узнать, как декораторам витрин удалось добиться подобного эффекта, и помышляя о том, чтобы привести сюда очередную жертву.

Мужчина, размашистым шагом вошедший в вестибюль, не был очередной жертвой. Он даже не остановился, чтобы поглазеть в зеркало. Впрочем, перед этим он стоял на противоположной стороне улицы. Целых шестьдесят секунд он стоял и не отводил взора, но не с витрин, а с вывески на фасаде.

«Двойное зеркало», — прочел он надпись на вывеске. Про себя мужчина присовокупил к написанному еще два слова: «Заведение Анри».

Войдя, мужчина увидел, что в салоне царит замешательство. По помещению бесцельно слонялись четыре женских мастера, младший служащий, прислуга, секретарь и привратник. При его появлении присутствующие, прекратив беспорядочное метание, повернулись к нему.

— Ее еще нет, а первый клиент придет уже в десять часов.

— К чему вся эта шумиха? — осведомился Анри, подняв ладони. — Она молода. Только что с университетской скамьи. А там не преподают парикмахерское дело и искусство являться точно в назначенное время. И к тому же она помолвлена.

Беттин, которую некогда звали просто Бетти, выглядела ошеломленной. Что же теперь будет с осмотром наследства? Или, быть может, муж важнее шикарного косметического салона. Она тут же отрицательно затрясла головой:

— Официально они не помолвлены, и Джек говорит…

— Не Джек, а Жак, — поправил Анри.

— Ну, Жак, — сделав ударение на имени, промолвила Беттин.

Анри предпринял еще одну попытку. Он ведь не может выйти на улицу и прилюдно объявить, что существуют лица, которые, получив в наследство дамский салон «Двойное зеркало», не считают сие событие воплощением своих грез.

Мысли, бродившие в его голове, шли вразрез с его же словами. Он полагал, что Мэри Морган сделает в завещании оговорку и оставит его, Анри, душеприказчиком — управляющим, пока завещание не будет официально утверждено судом.

Вместо этого она оставила салон внучатой племяннице, Мэлии Морган. Нет, он не сдался. На похоронах он видел краем глаза эту девушку. Она будет глиной в его руках. Не пройдет и полугода, как она подарит ему салон, даже если ради этого ему придется жениться на ней.

Что же до ее дружка — фу! Не похоже, чтобы этому малому уж очень хотелось стать владельцем косметического салона.

Так же как и Мэлии. В настоящую минуту она охотно сбыла бы его с рук первому встречному, да не имеет права. Целых полгода.

— Ух, как же мне плохо, — пробормотала девушка, ведя машину.

А кому было бы хорошо после ночи в мотеле, расположенном на пересечении скоростной автострады, магистрали, ведущей в город, и трассы для грузового транспорта? Она скосила глаза на встроенные в панель часы. Опаздывает. А поверенный сейчас ждет ее в салоне. Такой славный старикан. После похорон, в гостинице, они поболтали по душам.

Однако же нечто чудовищное поджидает ее на той стороне улицы, вот только чуть дальше.

Когда Мэлия подъехала, все в салоне прилипли носами к стеклу. О ее появлении их предупредил Янсен, привратник. Он заметил ее, когда драил и без того сверкающую витрину.

— О-о! — произнес Жак.

Мэлия же выдала нечто другое, когда нахальный молодой человек, подрезав ее, въехал буквально перед самым ее носом на стоянку и занял единственное свободное место. Выйдя из машины, сердитый малый бросил на нее свирепый взгляд, а затем направился к счетчику.

А ей-то куда теперь? Водители сзади прошлись насчет ее самой и ее предков. Медленно пробираясь вперед, она через два квартала застряла в длинной, веренице машин. Какая-то женщина никак не могла затолкать в багажник покупки.

Сердитый молодой человек, стремительным шагом приблизившись к переходу, перешел через улицу. Фалды его пальто почти летели вслед за ним.

Ну и дела! Ему, Берту Лихуфу, придется разъяснять какой-то девчонке-дурехе пункты завещания, хотя ему следует присутствовать на проходящем в эту минуту очень важном заседании комитета граждан «Зеленый свет». А все потому, что он, как никто другой, знает дело о наследовании косметического салона.

Когда-то ему казалось, будто место младшего партнера в фирме «Варне, Бурдон, Эймс и Лихуф» — это вовсе не то, на что он вправе рассчитывать.

Ладно, он быстро разделается с этим неприятным заданием. Все бумаги в его портфеле. Ха! А портфель-то где? В машине. Совершенно вылетело из головы из-за той девицы. Крутанувшись на каблуках, он увидел в зеркале свое отражение: на нем был розовый костюм, а шею и уши украшали золотые бусы и серьги-кольца. Не обращая внимания на светофор, он зашагал к машине.

Когда он вернулся, девушка, пытавшаяся прорваться на стоянку у него перед носом, стремительно вошла в салон. Вероятно, опаздывала на прием. Уж ей-то незачем тащиться в косметический салон. Он ведь, черт побери, не слепец.

Довольно высокая. Прямые каштановые волосы убраны под несусветную шляпку. Чересчур много румян и губной помады. По крайней мере, щеки у нее и так алые. А глаза-то какие! Небольшие, но пронзительные. Ха, да она все еще злится на него.

Он по привычке придержал дверь, и девушка прошествовала внутрь. Вдруг она остановилась, и Берт второпях налетел на неё.

— Добро пожаловать, мисс Морган, — хором произнесли служащие салона.

— Всем доброе утро и спасибо, — выдавила из себя Мэлия. — Я, должно быть, опоздала.

Все, казалось, чего-то ждали. Анри взглянул на Лихуфа и тотчас узнал его. Впрочем, на газетных фотографиях у Берта не было такого выражения на лице.

— Мистер Эймс ждет меня? Лихуф вышел вперед:

— В настоящее время я представляю здесь мистера Эймса. Лихуф, Берт Лихуф.

— О? — На губах Мэлии заиграла сладенькая улыбка. — А я было приняла вас за автомобильного хулигана.

Лихуф в ответ осклабился:

— Для меня важнее встреча с клиентом, и потому я вовсе не обязан был ждать, пока незнакомая женщина, выехавшая, судя по всему, за покупками, сообразит, куда ей пристроить свою машину.

Анри мысленно потирал руки. Превосходно, просто великолепно. Пусть они разругаются, и тогда, как только «Двойное зеркало» выставят на торги, салон будет его.

— Сегодня с утра прохладно, — промолвил он и бодро предложил: — А не пройти ли нам в кабинет мисс Мэлии и не выпить ли кофейку? — Он проворно хлопнул в ладоши, и Жаннет, служанка, засуетилась.

Убранство рабочего кабинета удивило Мэлию и Лихуфа. По сравнению с приемной салона он выглядел простовато. Даже у кресел был строгий вид. Казалось, их только затем и купили, чтобы какой-нибудь посетитель, зашедший на пару минут по делу, долго в них не рассиживался.

«Ну чем не тюрьма?» — подумала девушка. Серые стены и серая мебель. Ящики с картотекой, рабочий стол и даже пишущая машинка — все они того же безжизненного цвета.

Стены слегка оживляли лишь прикрепленные там и сям кнопками карточки, на которых от руки были написаны всевозможные девизы.

«Красота — это состояние души».

Эта карточка висела чуть криво.

Анри, будто за что-то извиняясь, улыбнулся.

— Странность покойной мисс Морган, — пояснил он. — Памятки, как она их называла.

— Однако это «состояние души»… — задумчиво пробормотал Лихуф.

На сей раз Анри простер руки вперед:

— Прошу, войдите в положение. Нам эта кампания с тех пор, как незабвенная покойница начала ее, стоила немалых денег. Она ведь принимала не всех клиенток, бывало и отправляла их к врачам по душевным болезням.

— О-о-о! — Лихуф слушал с интересом. — Кажется, я понял. Обычно лицо может немало порассказать о характере своего владельца. Верно? И она сознавала: уж если женщина — самодовольная дура, то никакие косметические маски и кремы не помогут ей скрыть это прискорбное обстоятельство. Здравая мысль.

— Но разорительная, — печально промолвил Анри. — Чем стервознее клиентка, тем больше она злится, когда ей на это указывают. Чем сильнее она рассердится, тем больше клиенток уводит у «Двойного зеркала». Меня дрожь пробирает при мысли, что покажут бухгалтерские книги.

Заинтригованная Мэлия подалась вперед:

— А что бы предприняли вы в отношении такой клиентки? Как бы вы с ней обращались?

— Что? Да только одно: извлек бы то лучшее, чем ее одарила природа.

— Вы имеете в виду внешность? — допытывалась девушка.

— Косметологи не возводят здание, — с серьезным видом сказал ей Анри. — Они лишь отделывают фасад.

— Полагаю, вы уже кое-что уяснили, — промолвил Лихуф, выразительно кивнув. — Сначала он отрезает кончики волос или делает стрижку «под фокстрот», а затем намазывает краской.

Глаза у Мэлии уже не были маленькими и пронзительными. Они округлились, окрасились в дымчатый цвет, и в них заплясали веселые огоньки.

«Где еще, — думала она, — можно отыскать двух столь непохожих мужчин?» Ей страшно хотелось, чтобы в соседнем кресле каким-то чудом оказался Дэнни Харпер и стал, по своему обыкновению, отпускать явно банальные, но бьющие в цель замечания.

Анри не умолкал, стараясь представить салон «Двойное зеркало» в самом невыгодном свете. Хм. Пожалуй, ей в наследство достался лимон, из которого давным-давно выжат весь сок. Он намекал, что предприятие давно пришло в упадок.

Возможно. Однако, судя по хлопанью то и дело открывающейся двери в зале, все кабинки в салоне были заняты клиентками, ждущими своей очереди сушить волосы.

Девушка взглянула на Лихуфа. До чего же у него неприятный вид. Анри излагал историю салона. В начале дела шли хорошо, но теперь, когда Лизбург постепенно разрастается, ему остались верны только работающие женщины.

Клиентура, на которой держался салон, переметнулась в небольшие дамские салоны при торговых центрах. Те расположены в более престижных районах, да и машину там поставить на стоянку проще. В «Двойное зеркало» лишь девушки забегают после работы. А за сверхурочные часы приходится платить дополнительно.

— Отчего бы в таком случае не ввести скользящий график? — удивленно осведомилась Мэлия. — Если днем так мало посетителей, то пусть часть персонала работает с полудня.

Вдруг в голове у нее завертелась одна мысль: что же Анри только что сказал? Кажется, что-то насчет мест для автостоянок.

Мэлия вскочила с кресла, схватила сумочку, нахлобучила кое-как шляпку и ринулась к двери.

— Встретимся в суде, — бросила она на ходу. Девушка уже выскочила на улицу, и только тут Лихуф, побросав документы в портфель, откликнулся: «Разумеется» — и бросился вслед за ней.

Анри вышел из кабинета с придурковатой гримасой. Ему удалось! Племянница незабвенной покойницы ни в малейшей степени не желает участвовать в убыточном деле. Она обязательно назначит его руководить салоном. А уж он тихой сапой постарается, чтобы салон не принес за следующие полгода ни цента прибыли.

Он парил в розовых облаках часов до одиннадцати или даже до начала двенадцатого. По обыкновению, на это время у него была назначена первая встреча. Посетитель вошел, посмеиваясь:

— Какая-то деревенская девица забыла, что поставила машину на платную стоянку всего лишь на час. И кто бы вы думали пытается внушить регулировщику, будто тот должен выписать квитанцию ему? Берт Лихуф. Впрочем, к его машине и так уже прикреплена квитанция.

Лихуф говорил с регулировщиком так, как он надеялся когда-нибудь разговаривать с деловыми людьми, имеющими вес в магистрате.

Владельцы старых торговых зданий не виноваты в том, что город разросся и покупателям негде поставить машину и отправиться за покупками без боязни обнаружить по возвращении на лобовом стекле штрафную квитанцию. Надо что-то делать. Строить новые стоянки для автомобилей.

— Что-то вроде Спейс-Нидл на ярмарке в Сиэтле, — со счастливым видом предложил полицейский и завел разговор о лифтах, что поднимают автомобили наверх к местам временной стоянки.

— Благодарю вас, — произнес Лихуф. — Вот старое здание Моррисона. Я смотрю прямо на него. Теперь если вы передадите мне квитанцию… Я представляю мисс Морган…

— Морган? Ах да, ее фамилия указана на водительских правах.

— Это племянница мисс Морган. Она получила в наследство косметический салон.

Полицейский повернулся к девушке:

— Вы еще так молоды и уже собираетесь управляться, как покойница? Она спасла свадьбу моей дочери, вот так. Ну что ж, поскольку сейчас вы гостья в нашем городе, то на первый раз прощается. — И он убрал квитанцию. Затем регулировщик повернулся к Лихуфу: — Но вы-то не гость, а ваша машина стоит на стоянке дольше положенного.

Мэлия и Лихуф смятенно переглянулись. Они ведь за все время и словом о салоне не обмолвились. Анри не давал им и рта раскрыть.

— Может быть, за ленчем все обсудим? — предложил Лихуф. — В таком случае, как только я тронусь, следуйте за мной.

Мэлия послушно ехала за Лихуфом и чуть не помяла крыло из-за своей решительности. Судя по всему, в этом городке жили напористые, очень напористые люди, которые никому не уступали дорогу.

Где-то на окраине города Лихуф остановился возле ресторана. Посетители здесь уже приступили к раннему ленчу или, быть может, позднему завтраку.

— Я выбрал его, потому что тут есть кабинки и сюда никто не явится, — пояснил молодой человек, помогая девушке выйти из машины. Он тут же поправился: — Никто не должен помешать нашей беседе. Вот что я имею в виду.

Они сидели в кабинке с видом на остроконечную гору и ждали своего заказа. Когда их обслужили, Лихуф подался вперед:

— Мисс Морган, я обязан поставить вас в известность, что в завещании имеется пункт, предусматривающий возможность вашего отказа. Вы не обязаны брать на себя руководство косметическим салоном, чтобы получать прибыль от завещанного вам недвижимого имущества. Сейчас можете не сообщать о своем решении. Однако после всего, что наговорил сегодня Анри, намерены ли вы взять на себя дальнейшее руководство салоном?

Он резко откинулся назад. Круглые глаза Мэлии сузились, образовав прямую линию.

 

Глава 2

— Решительным образом да. — С уст Мэлии, казалось, слетают искры. — Сегодня утром, направляясь сюда, я была готова отдать «Двойное зеркало» тому, кто захочет им владеть. Однако после слов Анри я поклялась, что приму на себя руководство салоном и стану им управлять, даже если я на этом разорюсь и попаду в долговую яму. Господи, да ведь я же не смогу жить в мире с собой, если позволю, чтобы дело, которое тетушка Мэри считала своим священным долгом, взяли и прикрыли.

— Ура!

Посетители в соседних кабинках подняли головы, заинтересованные причиной столь торжествующего вопля. Их взорам предстала следующая картина: представительный молодой человек пожимает руку довольно нелепой на вид девушке.

— У меня было желание самому встать во главе салона, — признался он, — разумеется, если бы вы отказались. Бог свидетель, мне он даром не нужен. Мисс Морган, хоть вы и склонны влезать на стоянку перед самым носом и избавляться от штрафных квитанций, мы с вами, кажется, поладим. У нас одинаковый взгляд на окружающее.

Ему пришлось прерваться и помолчать до тех пор, пока им не подали цыпленка табака, пока заинтригованная официантка, наливающая им кофе, вертелась вокруг. Когда она ушла, он возобновил прерванный разговор.

— Ну, — Берт глубоко вздохнул, — либо Анри не имеет представления о финансовых возможностях «Двойного зеркала», либо у него есть некий личный мотив для занижения прибыльности салона. Мне доподлинно известно, и доказательства тому лежат в моем портфеле, что салон приносил прибыль даже во время последней болезни мисс Мэри и это еще далеко не предел.

— Во всех городах проблемы с площадками для автостоянок. На свободных площадках, где нет счетчиков, возводят — будь то в центре города или на его окраине — торговые центры. Мы в Лизбурге поступили так же. Вот только салон не перенесли в другое место. Сейчас я не вижу решения.

— А я вижу, — задумчиво пробормотала Мэлия. — Следует переориентироваться на посетителя. После шести вечера стоянка бесплатна, да и места больше. Придется составить скользящий график для персонала. Пусть они работают или с одиннадцати до девятнадцати, или с тринадцати до двадцати одного. Таким образом мы сможем обслуживать продавщиц и школьных учительниц. И пускай иной раз бывает трудно заполучить в салон клиентуру в другие часы. У нас окажутся все, кто нам нужен.

— По-моему, ты специализировалась по психологии, — задумчиво пробормотал восхищенный Лихуф. — Как и хозяин этого ресторана. Не хочешь заглянуть ко мне в контору? Мне в суд к двум, а до тех пор…

Девушка откинулась назад.

— Не могли бы мы отложить поход в твою контору на другой день? Честно говоря, я без сил. Мне надо устроиться на новом месте, распаковать вещи, а затем тайно посетить салон, не в сопровождении Анри или адвоката.

— Ты решила остановиться в тетушкиной квартире?

Мэлия вздохнула. Она не видела иного выхода. Плата за квартиру была внесена за семь месяцев вперед. Сюда же входили и услуги горничной, Мэгги, включая жалованье. По истечении этого срока заботу о дальнейшей судьбе Мэгги взяла бы на себя служба социального обеспечения, которая благодаря пожертвованию мисс Мэри могла предоставить ей хорошие условия где-нибудь в другом месте.

Девушка до сих пор не видела Мэгги. Следуя за машиной Лихуфа, она остановилась у старого многоквартирного жилого дома. Мэлия пообещала, что позвонит ему и они договорятся о встрече, и помахала на прощанье рукой. Затем она познакомилась с Мэгги.

— Гм, — так приветствовала девушку Мэгги, когда та предъявила свои документы. — Вы похожи на ощипанного цыпленка. Вот комната для гостей. Успокойтесь и отдохните.

Мэлия «успокоилась», поскольку сумки, поставленные у двери, были быстро разгружены. Мэгги же, что-то поискав, дала девушке халат и тапочки.

Расчесав волосы и уложив их в косички, она под руководством служанки обошла свои новые владения.

— Какой восхитительный вид! — восклицала Мэлия, переходя от одного окна к другому, выходящему то на беспорядочно развивающийся внизу город, то на горные вершины, долго не покорявшиеся человеку.

— А вот, — Мэгги распахнула дверь, — ваш кабинет. Мыслильня, как говаривала мисс Мэри. Она считала, что с миром не все ладно, раз люди перестали думать. Чертов телефон.

Развеселившаяся Мэлия наблюдала, как женщина прошествовала к аппарату, подняла трубку и гаркнула в него:

— Ну? А, это ты, Генри. Да, она здесь и валится с ног. Нет, до завтра она ни шагу из дому. Да успокойся же. И кончай говорить со мной с таким акцентом. Побывай ты на фронте, у тебя бы не было времени для Парижа. Да, я ей скажу. — Служанка обернулась к девушке: — Генри хочет, чтобы вы поужинали с ним сегодня вечером. Ужин можно устроить здесь, если на то у вас есть желание. Мисс Мэри частенько приглашала служащих к себе. Но на вашем месте я бы пока ни с кем не виделась. Вам следует отдохнуть.

— Я устала, — призналась Мэлия, — и сперва бы мне хотелось посоветоваться с моим адвокатом.

Она присела на стульчик, пока за ее спиной продолжалась словесная перепалка. Затем Мэгги, потерпев, как видно, поражение, подошла к ней:

— Генри говорит, что вам необходимо встретиться в среду вечером где-то в другом месте, не здесь. По-моему, он опасается, что я вмешаюсь в разговор за двадцать пять центов.

Мэлия подумала, что ее слова стоили бы больше двадцати пяти центов. Судя по всему, ей все же самой придется со всей беспристрастностью определить качества каждого работника.

— Полагаю, — задумавшись, пробормотала она, переводя взгляд с залитых багрянцем предгорий на отливающий золотом треугольный пик горы Капюшон, — мне следует прилечь и подумать.

Сказано — сделано. Когда последние лучи вечерней зари окрасили гору Капюшон в оранжево-розовый цвет, Мэгги растолкала девушку:

— Какой-то мужчина говорит, что мне следует разбудить вас. Некий Дэнни Харпер. Вы его знаете?

Знает ли она его? Да, она почти его жена.

— Звонок из Де-Моины, Айова. Мог бы подождать и позвонить вечером по льготному тарифу. Сэкономил бы пару монет. Прошу.

Мэлия взяла трубку, стряхнула с себя сон и представила Дэнни. Ростом футов шесть, загорелый, черные глаза и каштановые с рыжиной волосы. Он на все знает ответ.

Дэнни только и делал, что спрашивал. Как она справилась? Не предвидится ли там драчки? Она может в любую минуту слинять оттуда. Им не стоит ждать, покуда он отыщет подходящую работу. Они могли бы сочетаться законным браком за то время, пока «падает шляпа».

Мэлия представила забавную картинку: кто-то роняет шляпу, они с Дэнни быстрехонько встают перед священником, а затем получают брачное свидетельство. Что поделаешь, таков уж Дэнни. Единственный студент, от которого седели и лысели даже доктора филологии. Зато он умел играть в футбол, да еще как.

Положив трубку на рычаг, девушка откинулась назад и погрузилась в мечты о Дэнни. Они обручились на предпоследнем курсе университета, условившись сыграть свадьбу на последнем курсе. Затем, в выпускном году, они решили, что разумнее сначала закончить учебу, а затем жениться.

Мэлия счастливо вздохнула. Они понимали друг друга с полуслова. Она, естественно, сознавала: Дэнни не может жениться, пока не займет предназначенное специально для него место под солнцем. Между тем он колесил по континенту на одном из грузовиков компании своего отца, припасая к великому дню деньжат.

У нее было работы невпроворот, и потому она не волновалась из-за того, что свадьба откладывается. По возвращении из колледжа она как-то невзначай стала исполнительным директором многочисленных организаций в родном городе.

В некотором смысле она тоже вносила свою лепту в их совместное будущее. Ее работа была благотворительной, но она старалась расширять круг знакомств и раскрывать свои способности перед окружающими. Это, несомненно, должно было пойти на пользу Дэнни.

И приобретенные качества помогут ей управиться с унаследованным имуществом. Она научилась оценивать, анализировать и руководить. В данный момент она применяла свои способности к Мэгги.

Как поступить с женщиной в летах, которая самолично захватила власть в свои руки? Отец как-то сказал, что она — «бриллиант, но некоторые бриллианты слишком грубы, чтобы их носить». Матушка заставила его замолчать, напомнив, что эта женщина долгие годы ухаживала за его тетушкой.

Мэлия вдруг обнаружила, что одета, хотя и не помнила, как одевалась. Она сидела за столом, и ее кормили чуть ли не с ложечки. Однако блюдо было восхитительным, и, когда девушка отдала ему должное, Мэгги просияла.

— Мне в радость, что ты остановилась здесь, — сообщила ей по секрету служанка. — Ради себя одной я не в силах что-то делать. Мне нужен кто-нибудь рядом. Пожалуй, ты еще не знаешь, но вскоре и у тебя появится такая потребность.

Мэлия подняла голову и вопросительно посмотрела на служанку.

— Мисс Мэри подробно обсуждала со мной дела на предприятии. Вечерами. Говорила, что необходимо чуткое управление. Порой я возражала, пререкалась. Ей это было нужно. Наши посиделки придавали ей решимости. Она была права. Когда ты дозреешь, я буду рядом.

— Благодарю, Мэгги, — невнятно проговорила девушка. — Но сначала, по-моему, мне следует объективно подойти к оценке предприятия, в том числе и персонала, верно?

— Это я понимаю. Нет ничего приятнее, чем наподдать парню под одно место. Пусть знает, что и другие не лыком шиты.

Мэлия усвоила это право вместе со сладким персиковым тортом, наполовину утонувшим во взбитых сливках.

Девушка распорядилась, чтобы ее разбудили пораньше. Она собиралась оказаться в салоне до прихода персонала. Затем Мэлия удалилась в свою комнату, унося с собой книгу, навязанную ей Мэгги.

— Мисс Мэри говаривала, — промолвила служанка, — что, когда работаешь с телесной оболочкой, неплохо иметь представление и о ее содержимом.

Мэлия на полном серьезе ожидала обнаружить под обложкой трактат по структурной анатомии, рецепты косметических масок, а нашла томик стихов, последний сборник Блэндинга, и поняла смысл записки, приколотой на стену кабинета.

За завтраком прямо перед столовым прибором стояла оправленная в серебряную рамку памятка. Она гласила:

« 7.30—8.30 — осмотр салона.

9.00 — встреча с Лихуфом в здании Милса.

10.00 — банк, оставить подпись.

11.00 — встреча с бухгалтером».

— Гм, — пробормотала Мэлия, — а я-то думала, что все руководство заключается в поощрении служащих.

Бухгалтер оказался приходящим счетоводом. Он являлся по понедельникам во второй половине дня, составлял платежные ведомости, проверял вклады в банк за предыдущую неделю и отчеты. Мэлия должна переводить деньги на счет в банке ежедневно во второй половине дня.

Она отправилась в центр в бодром настроении, отыскала двухчасовую стоянку в нескольких кварталах от салона и прошла к «Двойному зеркалу» по притихшим в столь ранний час улицам.

Открывая двери, девушка так завозилась с замком, что даже не взглянула на витрину, как это делали случайные прохожие. Бросив туда взор, одни уходили в приподнятом настроении, а другие — в подавленном. Войдя внутрь, она, слегка испуганная, остановилась в ожидании чего-то необычного.

Казалось, салон вот-вот заживет своей жизнью — только того и ждет, чтобы ему подали некий знак. Но девушка не знала, что это за знак.

А еще она не могла понять, что за нежный запах пропитал все помещение. Он, казалось, сплетается из множества незнакомых ароматов: из разных сортов мыла и аэрозолей, дезинфицирующих средств, а также из дезодорантов — судя по всему, малоэффективных.

На цыпочках она обошла приемную, зачем-то поправляя на ходу пепельницы и стопки журналов, подровняла лежащую на письменном столе книгу записи посетителей. Затем Мэлия прошла к кабинкам, где свое искусство демонстрировали четыре девушки и двое мужчин.

«Все это — мое, — пыталась она убедить себя, — от вестибюля до задней стены, где находится небольшая опрятная комнатка Янсена и Жаннет с целым арсеналом орудий против налипающей на стены и пол грязи — с метлами, швабрами и всевозможными чистящими средствами в жестянках».

Увидев штамп городского санитарного инспектора и прочтя на нем «Одобрено», она вздрогнула. Ей было не понятно, чем обосновано это одобрение.

В кабинете на письменном столе девушка обнаружила ожидающий ее подписи приказ. Мэлия не могла взять в толк: то ли Анри настолько добросовестен, то ли он указывает на то, какие должны быть между ними отношения.

Коммерсанты! А ведь ей ровным счетом ничего не известно о косметологии. В какой же зависимости от собственных служащих она окажется!

Девушка рухнула в кресло, стоящее за письменным столом. Так почему же тетушка Мэри оставила салон мне?

Из полудюжины племянниц, прямых и внучатых, она выбрала именно ее. Почему?

— Она едва знала меня, — задумчиво пробормотала девушка. — Пожалуй, поэтому.

Ну что ж, она разберется в этом странном деле позже, во всяком случае, постарается — с помощью Мэгги.

Теперь у нее встреча с Лихуфом. А ведь он оказался вполне приличным малым, стоило только поближе познакомиться с ним. Возможно, и она, проживи в этом городке достаточно долго, нагло заняла бы стоянку, въехала бы перед самым носом какой-нибудь пожилой женщины, быть может даже нуждающейся в срочной помощи врача.

Встреча прошла спокойно. Впрочем, некоторые стенографы и секретари проявляли к ней повышенный интерес.

И ни одна живая душа не поведала ей о подслушанном кем-то разговоре между Лихуфом и Эймсом.

— Очевидно одно, — безжалостно заявил первый, — ей нечего забывать. Сомневаюсь, что она вообще когда-нибудь заглядывала в дамский салон. Однако в ней есть задор. Она справится.

Они прошли в банк. Она не знала, как трудно пришлось Лихуфу на обратном пути. Девушка гнала машину как сумасшедшая. Одно дело, когда во время чтения завещания тебе бесстрастным голосом объявляют, что ты получаешь тысячи долларов, и совсем другое, когда вице-президент банка дает тебе право одним росчерком пера, одной подписью забрать денег столько, сколько твой отец за год не зарабатывает. Это что-то. Голова идет кругом.

— Ты уверена, что тебе не плохо? — осведомился Лихуф.

— Нет, — отвечала Мэлия, — не уверена. Эти доллары, они слишком уж реальны. Как будто видела приятный сон, и вдруг меня взяли и разбудили. Мне страшно.

Опять звучит смех и слышится одобрительное восклицание: «Ну и девушка», затем следует настороженный вопрос: «Что ты намерена купить первым делом?»

— Купить? Боже мой, да ведь эти деньги не мои. Они принадлежат салону. Мистер Лихуф, а нельзя ли выплачивать мне содержание на марки, чулки и все такое прочее? То, что я действительно заработаю?

И Лихуф, который вместе с Мэлией удивлялся, почему именно она стала наследницей, вдруг все понял.

Он напомнил девушке, что сама мисс Мэри брала на свои нужды определенный процент с прибыли. Потом, встряхнув головой от пришедшей ему на ум идеи, Берт выпалил:

— Почему бы тебе не поужинать со мной в субботу вечером? У тебя будет достаточно времени, чтобы составить исчерпывающее представление о работе салона.

— С удовольствием, — согласилась она, — но только в моей… то есть в тетушкиной квартире. Я уверена, что Мэгги направит нас на путь истинный, если мы собьемся с него. По-моему, ей известно о предприятии больше, чем, скажем, Анри.

Встреча с пожилым и скучным ревизором тоже прошла без сучка и задоринки. Тот говорил лишь о цифрах, и это ей было понятно.

Сквозь стены ее кабинета доносился гул разбуженной улицы, гудение сушилок, обрывки разговора и аромат разных духов.

Мэлия проводила его к выходу, на ходу задавая вопросы, которым, казалось, не будет ни конца ни края. У двери они на мгновение остановились. Затем она повернулась, рассеянно улыбаясь женщинам, ожидающим своей очереди и сидящим под сушилками, одной или двум клиенткам, что обернулись в кабинках на креслах, чтобы рассмотреть ее.

Девушка не успела затворить дверь, как услышала чей-то пронзительный голос:

— О нет, не может быть. Она определенно не делает рекламы «Двойному зеркалу».

Тут же раздался еще чей-то возглас:

— Да что вы говорите? А мне вот интересно, не опасно ли посещать этот салон? Она явно не доверяет своим парикмахерам.

Мэлия опустилась в рабочее кресло и уставилась на собственное отражение в висящем рядом зеркале. Долгие годы она рассматривала свое лицо. Что же теперь с ним не так?

 

Глава 3

Анри, умеющий всегда подобрать нужные слова, успокаивал клиентку. Мисс Мэлия лишь недавно приехала из небольшого городка, едва покинув стены колледжа. Здесь же на нее свалилось столько дел, что у нее просто не было времени помыть голову шампунем.

— Но погодите, — промурлыкал он, — я приведу ее в порядок.

Ибо разве не чесались у него руки с тех пор, как он только увидел ее?

— У нас определенно есть голова на плечах, — сообщил Анри женщине, которая в его воображении быстро стала великосветской дамой, — она принесет «Двойному зеркалу» немало пользы.

Пожалуй, Анри мог бы добавить: «С моей помощью», ведь он и впрямь собирался убедить мисс Мэлию предоставить мастерам большую свободу творчества, чем давала им мисс Мэри.

Дождавшись перерыва на ленч, Мэлия пригласила Анри к себе в кабинет.

— Я случайно услышала, как две женщины обсуждали мой внешний вид, — сказала она ему. — Я не желаю создавать салону плохую репутацию. Да и вообще не хочется выглядеть гадким утенком. У вас есть на сей счет какие-либо соображения?

Анри склонил голову набок и подумал, что в данном случае следует действовать осторожно. Было бы неразумно сразу придать облику мисс Мэлии ореол романтичности. Однако потихоньку, шаг за шагом этого можно добиться.

— Вам следует сменить образ студентки на имидж молодой деловой женщины, — извиняющимся тоном промолвил он. — Я бы вам посоветовал сделать современную прическу, губы и глаза подводить лишь слегка. Пожалуй, еще вам не помешало бы обновить полностью свой гардероб.

Затем Анри заговорил об образах: образ для личного пользования, образ для показа себя миру.

— Ладно, выкладывайте! В каком образе я должна предстать перед местным обществом?

Анри лихорадочно подыскивал слова, чтобы облечь в них мысли, скрыть их. Даже мисс Мэлия не позволит называть себя чучелом.

— В образе барышни, отдающей предпочтение высокой оценке своих знаний, а не одобрительному свисту записного бабника.

Все служащие салона облегченно вздохнули: смех мисс Мэлии был таким искренним, таким непринужденным. Ясно одно: их новая работодательница не сердится на колкости.

Тут же Анри поднял щекотливый вопрос:

— Надеюсь, вам не требуется одобрение со стороны и ваш мужчина принимает вас такой какая вы есть?

До чего ж он проницателен. И подумать только: единственная причина, почему она так выглядит, в том, что Дэнни никогда не давал ей времени изменить облик. «Ну брось, — обычно говаривал он, — ты и так красивее других».

Погруженная в глубокую задумчивость, девушка поехала домой обедать. До своего превращения ей не следует показываться на людях в этом небольшом городке. Она должна стать лицом лучшего косметического салона в Лизбурге и лишь тогда явить себя публике.

— Мэгги, — неожиданно спросила она, — как я, по-твоему, выгляжу?

— Здоровой.

Быть может, это и альфа, но отнюдь не омега в косметологии. Ну что ж, она спросит еще раз. Усевшись за столик, откуда открывался вид на город, девушка спросила вновь:

— Я хочу знать твое мнение, на которое, как ты утверждаешь, полагалась мисс Мэри.

Мэгги колебалась лишь одно мгновение, а затем решительно поставила на кон свою работу:

— Селедка и то пофигуристее вас будет. Ох… Это был даже не возглас, а какое-то кряканье, словно служанка пустила ветры. Но девушка тут же пришла в себя:

— Мэгги, клянусь, я никогда не задумывалась о том, как выгляжу. Я заботилась лишь о чистоте тела и чтоб на мне была добротная одежда без заплаток.

— Я о том и говорю, — произнесла служанка, ставя на стол тарелку и поспешно удаляясь на кухню.

Поданное блюдо оказалось просто восхитительно вкусным. Однако Мэлии было не до еды. Девушка задумчиво перебирала свой лексикон, и ей почему-то на память всплывали такие слова, как самодовольная, чопорная, эгоцентричная и высокомерная!

С ее стороны это и впрямь было высокомерно — пренебрегать веяниями современной моды. Она, например, свысока посматривала на тех девушек в женском общежитии, которые из кожи вон лезли, чтобы вырядиться как можно лучше.

А Дэнни всячески поддерживал ее в этом и даже поощрял. Почему?

А ее родители? Видимо, за заботами о других двух дочках, которых приходилось одевать, они сочли ее безразличие к моде Божьим даром. Однажды ее матушка заметила: «Но ведь она так интересна своими добрыми делами».

Мэлия нашла на кухне понурившую голову Мэгги и ласково погладила ее по волосам:

— Все было просто восхитительно, Мэгги, но мне больно, и боль не утихает. Раздели ее со мной. Ох! И соберись с духом к сегодняшнему вечеру. Анри собирается на скорую руку привести меня в порядок.

На сей раз охнула Мэгги. Про себя она поклялась, что устроит Анри головомойку. Она позвонила, когда того не было в салоне. Однако Жак успокоил ее и спросил, не может ли дорогая Мэгги помочь им и, например, посоветовать мисс Мэлии отправиться за новой одеждой к Джулиан.

Он сообщил ей, что Анри сейчас у Джулиан и как раз подбирает туалет для Мэлии. Та завтра утром должна приобрести его и отправиться в нем на обед с Анри. Естественно, деловой.

Девушка провела всю вторую половину дня в кабинете. Она сняла карточки, прикрепленные к стене чертежными кнопками, и внимательно прочла ту, где говорилось, будто красота исходит изнутри. Боже мой, неужто это правда?

Помнится, Анри заметил: чем хуже нрав у клиентки, тем сильнее ее ярость, когда ей на это указывают. В тот момент она, Мэлия Морган, ощутила собственное превосходство. У нее, да будет это известно всему миру, идеальный характер. Ей не надо меняться изнутри.

Конечно, она вспылила, когда Берт Лихуф постарался занять ее место на автостоянке. Да, но она-то была права! Ни один водитель не имеет права лезть на чужое место или красть чужое время…

— Брр! — пробормотала девушка. Разве ей не пришлось проползти еще два квартала и самой, задержав движение, подкравшись исподтишка, захватить место на стоянке?

Всю вторую половину дня Мэлия безропотно знакомилась с бухгалтерскими отчетами и строила планы, как оживить это окрашенное в мышиный цвет помещение.

В полшестого девушка подкрепилась чашкой кофе и пирожным, а затем вышла из своего убежища с таким видом, словно ей предстояло взойти на гильотину.

Анри был совершенно сбит с толку. Он занимался косметическим бизнесом столько лет, что самому себе боялся признаться. Он не сомневался в собственном мастерстве. Он даже считал себя вправе претендовать на непогрешимость вкуса.

Однако такого, как эта печального образа племянница его бывшей хозяйки, ему прежде не доводилось видеть. У него бывали клиентки, которые нервничали, были испуганы или чересчур веселы, но никто из них не вытягивал шею, словно на плахе.

— Я отрежу только волосы, а не голову, — ласково пожурил он ее.

— Знаю, — вздохнула Мэлия. — Приступайте к делу.

Анри стоял в нерешительности:

— Вам настолько дороги волосы?

— Ненавижу их, — созналась девушка. — Вечно с ними хлопот не оберешься. То шляпку не подберешь, то, сколько ни возись с ними, они все равно выглядят как бог весть что.

И Анри вновь заколебался.

Срезав тяжелые концы волос, он вздохнул с облегчением: а они у нее, оказывается, волнистые. Сейчас он и сам ни за какие коврижки не стал бы ей делать химическую завивку. Сверкающие лезвия мелькали вокруг ее головы. Анри взбивал волосы и придавал им форму. Затем, когда Беттин промыла ее волосы шампунем и приподняла муссом для укладки, он закрепил прическу.

— Кофе для мисс Мэлии, — приказал Анри, закончив с прической, и повел девушку к сушильному аппарату.

Бодрящий напиток благотворно действовал на нее до тех пор, пока она не взяла в руки журнал о кинематографе и, испытывая нечто похожее на ужас, уставилась на башни и каскады, покоящиеся на головах киношных див.

Подумать только, какую нужно было воспитать в себе силу воли, чтобы ходить с такой прической. Нет, ей такое не под силу. По крайней мере, пока. Впрочем, после двух последних суток — чем черт не шутит?

Когда до конца сушки оставались считаные минуты, она расслабилась и почти задремала. Ее мягко подняли, провели обратно к зеркалу Анри и усадили. Она прикрыла глаза, хотя об этом ее никто не просил.

— Вот!

Мэлия открыла глаза и уставилась на девушку в зеркале. До чего ж хорошенькая. Интересно, кто это. Она чуть развернулась, желая посмотреть, не вошел ли кто в кабинку, и тут ей вручили зеркало для «бокового осмотра».

— Вы хотите сказать… ну, разумеется. — И тут Мэлия вскрикнула: — Но я же не нелепо выгляжу!

Ее волосы, переливающиеся под мягким светом ламп для загара, приятно, словно шапкой, блегали ей голову. Два ниспадающих локона смягчали линию щек. Ба, да она же не хуже тех девушек, которыми привыкла восхищаться. Отныне она — одна из них.

— Voila! Завтра же за одеждой. Мэгги подскажет вам, где мисс Мэри приобретала лучшие наряды.

— Анри, спасибо. — На смену настороженности пришла благодарность. Он такое для нее сделал!

Даже Мэгги одобрила.

— Ты становишься похожей на саму себя, — заметила служанка.

Мэлия отправилась в столовую, но слова Мэгги не давали ей покоя.

Откуда той знать, какова она, когда ей самой это неизвестно? И что собирался сказать Дэнни?

Утолив аппетит во время ленча, девушка теперь, в обед, была не голодна. Дэнни. Ей ли не знать. Бросит взгляд и скажет: «Ну вот еще, от тебя и так глаз не оторвать».

Интересно, а сумел ли он толком рассмотреть ее, лишь мимоходом бросая на нее взгляды?

Мэгги вошла с чашкой кофе и поставила ее напротив девушки.

— Хватит мучить себя за столом, — велела служанка. — Поешь у себя. В ближайшее время тебе понадобятся силы.

— Больше чем до сих пор?

— То были цветочки. Первым делом разберись в себе, а потом уж принимайся за собственных служащих и постоянных клиенток. Руководство салоном красоты, знаешь ли, заключается вовсе не в том, чтобы посиживать в кабинете да подсчитывать прибыль.

«Если учесть, сколько там народу, — подумала Мэлия, — то мне действительно лучше побыстрее разобраться в себе».

Девушка прыснула. Она и в самом деле ни в грош не ставила доставшееся ей наследство. Ведь руководить косметическим салоном под силу всякому. Подумать только: с ее-то образованием — и тратить попусту время на какую-то парикмахерскую, когда ее ждут не дождутся и впрямь заслуживающие пристального внимания дела.

Все же за последние сутки она немало узнала о себе. Как же так, ведь она всю жизнь верила, что неряшливый внешний вид окупается качеством сделанной ею работы.

Мэгги улыбнулась ей:

— Если у тебя на уме то же, о чем я думаю, то не унывай. Мне понадобился год, чтобы узнать, кто же такая настоящая Мэгги. Когда-то я была всего лишь миленькой служанкой, которая все путалась с грубым, неотесанным мужиком. Ну знаешь, с таким типом, который сначала собьет тебя с толку, а затем всю душу вымотает. И ты понимаешь, что не заслуживаешь такого обхождения.

— Что же случилось потом?

— Я получила то, что мне причиталось, — сухо ответила она. — Все мы в свое время оказываемся в западне по собственной дурости. Когда-нибудь я все расскажу тебе. Ну-с, что насчет одежды?

Мэлия и в самом деле нуждалась в нарядах, ведь она становилась новым человеком, а молодое вино в старые меха не нальешь.

— А имею ли я право тратить деньги на себя? — с беспокойством осведомилась девушка.

— Не на себя, на салон. Ведь не стала бы ты разводить турусы на колесах, если бы понадобилось оклеить его новыми обоями? Или поставить современное оборудование? Ты, твой внешний вид — это сейчас не менее важно. Каждый сразу уразумеет: все идет своим чередом.

Мэлия подняла на нее сияющие глаза.

— Я и впрямь никогда не позволяла себе ничего лишнего, — призналась она.

— Ну тогда вперед. К Джулиан. Цени, что у тебя есть деньги, — как-то невпопад присовокупила служанка.

У Анри был хороший вкус, ничего не скажешь. Уж до чего ей было не по душе, что он заранее выбрал одежду для мисс Мэлии. А ведь ей придется помочь там, в салоне, пока девушка сама не поймет, что к чему.

«Вечером, — подумала Мэлия, — напишука я Дэнни. Быть может, мое письмо застанет его на очередном привале». Девушка отправилась в мыслильню мисс Мэри и, усевшись перед инкрустированной золотом и слоновой костью пишущей машинкой, оцепенело уставилась на нее.

Дэнни. Любовь всей ее жизни. О чем же ей написать ему? Поймет ли он, сколько всего с ней произошло за эти два дня?

Да ведь она не осмеливается даже сообщить ему, что постригла волосы без его ведома и купилась на всякую словесную труху.

Девушка принялась стучать по клавишам — и через несколько мгновений остановилась. Цифры — вот что ему понятно! Она сообщит ему, сколько денег оказалось в ее распоряжении, расскажет о встрече с финансовым инспектором и чуть, самую малость, обмолвится о Лихуфе.

И вновь ее пальцы забегали по клавишам. Как-то страшно. И не только потому, что она себя не узнает: Дэнни предстает перед ней в другом свете.

До какой же степени она скрывает от него правду, подменяя ее фактами, которые, как ей кажется, ему бы понравились? Бедняга Дэнни. Она к нему несправедлива.

Мэгги с понимающим видом отошла от дверей на цыпочках.

Мэлия, сжав ладонями лицо, пристально смотрела на девушку в зеркале, висящем над письменным столом. Да пропади все пропадом — и дом, и салон! Повсюду одни зеркала, откуда на тебя таращится совесть.

Она должна написать Дэнни и (ах, если бы клавиши могли плакать) покаяться: «Дэнни, я вовсе не такая девушка, которую ты, как тебе кажется, любишь. Вот поставь меня сейчас перед выбором: встретиться с тобой или пройтись по магазинам — так я бы на первое место поставила магазины».

В конце концов она отстучала на листе несколько строк и отправила письмо авиапочтой.

Проснувшись на рассвете, Мэлия почувствовала себя вновь десятилетней девочкой на рождественском празднике. Вот она, дрожа от нетерпения, гадает, что же за сюрприз ждет ее под елкой.

Ей удалось справиться с волнением, и она со спокойным видом вошла в салон. Служащие — каждый на свой лад — принялись восхищаться ее стрижкой.

— Ну, теперь вы точно наша, — промолвила серебристая блондинка Нельса.

— Разве у вас нет ощущения, будто вы сбросили с головы целую тонну? — проворковала Дав. — Когда-то у меня были косы, а теперь вот короткая стрижка. Всего за час я избавилась от них. По-моему, даже моим ногам тогда полегчало.

Лорин перевела пытливый взор с Мэлии на Анри и заметила, что в данном случае стрижка в консервативном стиле — разумное и вполне уместное решение.

Беттин призналась откровенно:

— Что до меня, то стрижка мне нравится. Как же мы рады, что мисс Мэри остановила свой выбор на вас!

Мэлия чуть ли не на цыпочках вошла в магазин Джулиан. Та выплыла ей навстречу. Девушке никогда еще не встречались такие женщины, как Джулиан. Она сделала всего одну покупку. Впрочем, к чему ей больше?

К счастью, девушка не гнала машину. Все обошлось. Лишь широкополая шляпа стукнула свою владелицу по негодующему носу, и вслед за тем раздался стук каблуков.

Мэлия не думала заезжать в «Двойное зеркало», однако заскочила. Посетительница салона, стоящая снаружи, около входа, переговаривалась через плечо с другой, уже вошедшей внутрь клиенткой:

— Спроси у Анри. Только вообрази: до вечера подкарауливать хищницу. Берт весь изведется.

Мэлия одарила девушку своим самым снисходительным взором.

— О, извините, — промолвила та и тут же посторонилась.

— Я учту это, — ответствовала Мэлия и смутилась. Пообещала ли она учесть извинение или же то, за что оно было принесено?

— Кто это? — прошептала девушка. Беттин не смогла удержаться:

— Дикарка.

 

Глава 4

Клиентка Беттин, фыркнув про себя, уселась в кресло:

— Ренали сегодня не будет давать воли своему языку. Это уж точно.

— Да, но мне не следовало говорить того, что я сказала, — огорчилась Беттин. — Мисс Мэлия прекрасный человек.

— Ладно, брось. Ренали принимала желаемое за действительное, а ты ей показала истинное положение вещей. Беттин, сегодня я хочу, чтобы ты поработала с моими волосами. Анри великолепен, когда я выезжаю в родные пенаты и поражаю своих земляков. Однако, дорогуша, мне утром приходится дважды окатывать голову ледяной водой, прежде чем я набираюсь смелости взглянуть в зеркало.

— По-твоему, мои слова не дойдут до чужих ушей?

— Разумеется, дойдут. У меня ужасное чувство, будто тут кто-то все время сновал в моем платье. Нет, хорошо, что ты сказала. Ренали откуда-то узнала, что Анри ужинает вместе с мисс Мэлией. Полагаю, она что-то замышляла. Теперь у нее не хватит духу.

Беттин, насупившись, пронизала насквозь пальцами густые волосы клиентки:

— А в чем причина?

— Ренали наконец-то удалось добиться от Берта обещания поужинать с ней. Если это мисс Мэлия, — она мотнула головой назад, — то Берт опрометью бросится ей на помощь, а Ренали останется на бобах.

Беттин чудом умудрилась подрезать волосы клиентки, не сняв с нее скальп. Как же ей хотелось узнать побольше! Следует ли ей предостеречь мисс Мэлию? Или лучше пусть все будет как будет и что выйдет, то и выйдет?

Ага, кончился шампунь. Пора унять дрожь в пальцах и придать прическе форму. О боже! Вошла одна из лучших клиенток салона. Взяв стул мастера, она поставила его в дальний угол и, удобно устроившись на нем, весело промолвила:

— Беттин, ты не против? Я постараюсь не мешать тебе. Лора, не правда ли, эта дикарка довольно забавна?

Пожалуй, эти слова были расплатой. Как-то мисс Мэри сказала: отдельные кабинки в ее салоне такие маленькие для того, чтобы клиенткам неповадно было устраивать здесь общее собрание, пока мастер укладывает волосы одной из них.

Беттин лениво вслушивалась в беседу двух женщин, пока вторая посетительница не заговорила о планах на вечер:

— По-моему, Анри по телефону добился, чтобы его позвали на праздничный ужин по случаю дня рождения ее дяди, причем в том же самом месте. Собираются пригласить их за свой стол, а тебе ведь известно: старый судья не выносит Анри.

— Но из-за чего весь сыр-бор?

— Говоря по правде, причина в Лихуфе, в том, чтобы он не отменил свидания в субботу вечером и поехал с ней на выходные к Килмеру, в горный отель. А свидание у него с мисс Мэлией.

Тут же, словно по некоему знаку, говорившая произнесла:

— Беттин, не проболтайся, а то девушки уж точно в рот воды наберут.

— По-моему, если б это было в их силах, то они бы поотрывали языки всем городским сплетницам, — заметила другая клиентка. — Но мне все же неясно, что она-то выиграет.

— Дорогуша, как же ты бестолкова! Элен видела девчонку и говорит, будто та — полный отпад. Неуклюжа, наивна, короче, полный букет всех тех качеств, которых мужики терпеть не могут. А ее одежда просто ужас: так наряжались гомики в девяностые.

— Элен, должно быть, с кем-то ее спутала. Девушка, о которой мы говорим, уравновешенна и очаровательна. Ты бы видела, как она уничтожила Ренали — одним словом. Да что там словом! Одним взглядом.

— Пройдите к сушилке, пожалуйста, — пробормотала Беттин.

Следующая клиентка будет через десять минут. Живо собрав инструменты и показав знаками Жаннет, что она отойдет, Беттин стремглав бросилась к небольшому помещению, превращенному по приказу Мэлии в комнату отдыха.

— Здесь вам никто не запретит задрать ноги кверху, — сказала она.

Мэлия как раз думала об этой комнате. Она закажет фреску шесть на девять футов, на которой будет изображено тихое горное озеро. Эта фреска протянется из одного угла комнаты в другой. Ей казалось, что полное изменение обстановки благотворно скажется на персонале.

Сейчас стена голая. Тут по-прежнему валяется сломанный стул и стоит графин с горячей водой. Беттин отпила глоток кофе, приготовленного на скорую руку, и погрузилась в раздумья.

Когда ее позвали обратно, она уже приняла решение. Она поставит на мисс Мэлию, однако предупреждать ее или звонить Лихуфу не станет.

Мисс Мэри строго придерживалась одного правила. «Все, что вы услышали в салоне, — неоднократно повторяла она, — должно в одно ухо войти и из другого выйти».

И она приговаривала: «Когда женщина расслабляется в уютном кресле, ее так и тянет посудачить. А почему, по-вашему, психотерапевты в своей работе используют кушетку?»

— Мы не психотерапевты. Мы не можем ими быть, да у нас и времени нет отделять правду от лжи, поэтому пропускайте мимо ушей все, что здесь говорят.

Мэлия, оторвавшись от размышлений о комнате отдыха, задумалась о переменах в своем облике. Девушка раньше ни за что бы не поверила, что обыкновенное платье может играть такую огромную роль. Джулиан назвала его «роскошным». Чего не отнимешь, того не отнимешь. Но почему она ничего об этом не знала? Приподнятые складки каким-то образом придавали платью, а точнее — его хозяйке, деловой, уверенный и даже какой-то жизнеутверждающий вид.

А шляпка! Невозможно поверить, что шляпка может одновременно и хорошо смотреться и быть удобной. А накидка через плечо! «В этом году накидки не в моде, — сказала Джулиан, — следовательно, носить ее следует с решительным видом». Мэлия старалась следовать этому совету. Ее костюм определенно уничтожил грубиянку, с которой она столкнулась при входе.

Ей следует получше узнать себя. Если кто и нуждался в лечении мисс Мэри, то это точно она. Она еще молода, и потому ей надо что-то сделать со ртом. Господи, да он же похож на мухоловку. Мэлия запоздало принялась задавать вопросы. Беттин делала ей косметическую маску, хотя девушка и не понимала для чего. Вздохнув, Анри с Беттин наложили последние мазки.

— Вечернее освещение, — пояснила Беттин, — отбрасывает тени не так, как дневной свет, поэтому вечером макияж необходимо менять.

Анри, несомненно, был мастером своего дела.

— И поскольку я буду представлять «Двойное зеркало», — вслух размышляла Мэлия, — то должна стать лучшей рекламой нашего салона.

Беттин чуть не проглотила язык, когда мисс Мэлия вдруг спросила:

— Та девушка, что днем мешала мне пройти в салон… кто она?

— Это мисс Ренали Грейтон, — выпалила Беттин. — Старый судья Грейтон — ее отец. Она не упускает случая показаться на людях вместе с Лихуфом. — Служащая замолкла. — Простите, мисс Мэлия, это всего лишь слухи.

— Дыма без огня не бывает, — пробормотала Мэлия. Затем она выпрямилась в кресле, хоть Беттин и пыталась удержать ее. — А я ведь тоже сегодня выхожу в свет. Беттин! Я дикарка, верно?

— Нет, что вы. Полагаю, уж она-то так не думает. Вы бы видели ее лицо, когда ей сказали, кто вы.

— Гм.

— И вот еще что, мисс Мэлия. Не мистер Лихуф внушил ей подобное представление о вас.

— Стало быть, она что-то замышляла на сегодняшний вечер. Беттин, постарайся привести меня в божеский вид.

Беттин, в порыве вдохновения, покопалась у себя в ящике и достала скромный плакатик. Она прикрепила его кнопкой к стене. Когда она снимет тампончики с глаз мисс Мэлии, та сразу заметит его. Так и случилось. Лениво водя взором по стене, девушка наткнулась на надпись и прочла, не подозревая о ее недавнем появлении.

— Косметика не заменит уверенности в себе. Интересно. Интересно? Ой! Тогда к чему весь этот маскарад? Что она пытается доказать?

Ее слово и самообладание оказались столь действенны, что куда до них всем притиркам и мазям Беттин.

— Маленькое уточнение, Беттин, — промолвила девушка, — одного слоя довольно.

Ренали Грейтон сделала все, что было в ее силах, чтобы поменять заказанный ею на этот вечер столик. Но она опоздала: этот кабачок «Клякса» был слишком популярен. Ренали могла бы, пожалуй, переставить только таблички с именем.

— Если я поменяю места, — размышляла эта девица, — то она не услышит того, что я буду говорить.

Так получилось, что Лихуф столкнулся с Мэлией. Лучше бы он расквасил нос о входную дверь. Она не знала, что губительнее для ее первоначального замысла.

Она видела, как он приподнимается и на его лице вспыхивают одновременно и изумление и восхищение. Когда же он пропустил мимо ушей ее резкий оклик: «Берт» — и, бросив их компанию, проводил Мэлию и Анри к их столику, девушка пришла в ярость. Хватит уже строить планы, поры переходить к действиям.

— Хм, интересно, — протянул ее отец. — Это, должно быть, племянница мисс Мэри, не так ли?

— С чего ты взял? — резким тоном спросила его дочь.

— А помнишь, у Мэри была теория выворачивания наизнанку? — отвечал он. — Возможно, и ты, доченька, могла бы почерпнуть из нее кое-что полезное.

— Старческое слабоумие, — раздраженно произнесла Ренали.

— Обрати внимание на линию ее подбородка, — укоризненно промолвил он.

Ренали посмотрела на Мэлию. Ну и дела! Она и впрямь сейчас выглядит гораздо привлекательней, да и платье на ней первоклассное. Сразу видно, куплено не в ее родном городишке. И что такого в этой Мэлии, что все таращатся на нее?

А вот это уже здорово! Идиот Берт приглашает Мэлию с Анри к их столику. Хозяйку салона, куда она частенько наведывается, и стилиста, который укладывает ей волосы. Демократия. Ха!

— Извините, — промолвила Мэлия, — нам с Анри следует многое обсудить наедине, потому мы и выбрали для беседы столь многолюдное место.

— Умница, — сочным голосом произнес судья. — Стало быть, в другой раз, Ренали?

— Да, отец, разумеется. В другой раз. Берт, тебе не приходило в голову, что ты там лишний?

Конечно же приходило, и, кажется, ему эта мысль не по нраву. Отчего эта Мэлия так сияет? Что с ней случилось? Не удостоив ее наряд даже взглядом, он отнес произошедшую в ней перемену на счет Анри. Пожалуй, лично он и не против: пускай путается с этим пижоном. Но он в долгу перед памятью мисс Мэри, и потому девушка, по крайней мере, должна знать, с кем она повелась.

— Берт, почему ты такой хмурый?

Ну как объяснить Ренали, что он злится на себя, на собственную несправедливость? Анри вовсе не пижон. Он, Анри, гордится своим занятием. Он мастер своего дела, как и Брион. Ну что ж, оба они, Брион и Анри, настоящие мастера своего дела. В некотором смысле оба работают как художники, как будто картину маслом пишут. После их работы женщины выглядят прекраснее. Совсем не то, что в действительности.

Анри был настоящим зверем на поле для гольфа. С ним играли, только если он давал фору. Едва успевал открыться охотничий сезон, как Анри первым приволакивал домой оленя, сохатого, а то и американского лося, если ему удавалось выбраться в Канаду.

Анри и в самом деле переплывал озера, когда остальные жались у камина в клубе.

Берт мысленно попытался подойти с другого боку: «Он — сноб».

Да ну? А как же в таком случае быть с «Кляксой»? Настоящему Западу Америки в конце концов навязали придуманный сценаристами образ. Крепкие духом потомки первых западных поселенцев, пожалуй, растерялись бы в этом кабачке, однако Анри тут все принимают за коренного уроженца Дикого Запада, начиная с официантов в жилетках и со свисающими длинными, как у моржей, усами и кончая гардеробщицами и продавщицами сигарет в танцевальном зале. Тут царит дух торгашества.

Среди предков Анри были и французы. Быть может, он унаследовал их черты. В его акценте, в его внешности не больше снобизма, чем в атмосфере «Кляксы». Все делают деньги.

— Берт, отец к тебе обращается.

— Простите, судья.

— Тебе следует поменяться со мной местами, сынок. Так тебе сподручнее будет наблюдать за твоей подопечной. Большая ответственность. Хорошенькая девчонка с карманами, набитыми деньгами, — лакомый кусок для волокит.

— О, она не считает, что деньги принадлежат лично ей. — Берт начал было приподниматься, но затем живо опустился обратно.

— Отец, — воскликнула Ренали, — нет, оба. Перестаньте, на вас обращают внимание. Ну право же!

Мэлия прекрасно проводила время. Ответить, почему ей так хорошо — нет, она бы не сумела. Скорее всего она бы ответила, что превосходно «вписалась» сюда. На нее не смотрят как на пришлую. Да и Лихуф, кажется, тоже рад видеть ее.

Однако ей лучше прекратить прислушиваться к разговору за соседним столиком и уделить все свое внимание Анри.

— Красота, — возвестил тот ей, — это важно. Вы занимаетесь садоводством?

Мэлия прищурилась и ответила:

— Нет, но у моей матушки один из лучших садов в округе.

— Значит, она сажает растения. Возможно, порой поливает их, иногда подпитывает, но не борется против вредных насекомых и сорняков, не вскапывает летом затвердевшую землю?

Мгновение Мэлия сидела с ошеломленным видом, затем улыбнулась:

— Нет, Анри. Она подрезает кусты и деревья, рыхлит землю, дает добавки, те, которые нужны растениям. Она по мере сил старается, чтобы каждое растение в саду раскрылось во всей красе.

— Точно так же, — мягко присовокупила девушка, — как и преданный своей профессии косметолог старается, чтобы каждая клиентка с его помощью обнаружила свой истинный, прекрасный облик. Однако раньше мне не приходилось задумываться о чем-нибудь подобном.

Да что греха таить, раньше Мэлия несерьезно относилась к этой профессии. И поскольку человек все-таки стоит выше на иерархической лестнице какого бы то ни было растения, то почему в таком случае не облагородить его облик, не довести его до верха совершенства? Ради его близких и ближних, но прежде всего ради него самого.

Анри одобрительно покачивал головой. Один барьер взят. А эта девушка не так проста, как он ожидал. Она чересчур быстро схватывала его нарочно путаные мысли, анализировала их и поворачивала такой стороной, о которой он сам прежде и не помышлял. За ней нужен глаз да глаз.

Разумеется, ради ее же блага.

За ужином они обсуждали растущие расходы на содержание салона. Небольшие, казалось бы, траты, едва заметные в бухгалтерских отчетах, в итоге вырастали в пугающую сумму.

— Как в бакалейных магазинах, — ни к селу ни к городу сказал он, — то там цена подскочит на цент, то здесь — на два. Роста цен не ощущаешь, пока все эти центы не превращаются в доллары. Ах, эти постепенно повышающиеся цены!

— Мы нация овец, не так ли? — утешала она его. — Мы щиплем малое и сломя голову бежим от большого. Ну а теперь, каковы ваши соображения относительно компенсации растущих расходов?

«О, вот что такое настоящий француз», — подумала Мэлия, глядя на Анри. Тот пускал в ход глаза, брови, плечи и руки, чтобы изложить идеи, против которых никто никогда не возразит, поскольку до сих пор их ни разу вслух не высказывали.

Девушка чуть склонила голову набок. Одна из ее бабушек француженка, верно? Bien, двоих довольно для этой игры. Когда Анри изложил свое дело, буквально выложил его ей на тарелку, она уже имела на сей счет готовое мнение.

— Мы уложимся в полгода? — осведомилась она.

Появился ковбойский ансамбль. Анри вскочил и пригласил ее на танец. И вновь девушка изумилась. Неужто он никогда не дает себе передышки?

Увидев, что они танцуют, Ренали воспользовалась моментом и пригласила своего древнего дядюшку на танец.

Вот тут она допустила промашку. Вновь оглянувшись на Мэлию, девушка увидела ее уже в объятиях Лихуфа. Берт с серьезным видом о чем-то беседовал со своей партнершей. Старикашка возопил, что здесь не футбольное поле, а он не мяч, чтобы гонять его сквозь кружащуюся толпу.

Лихуф в буквальном смысле выхватил Мэлию из рук Анри.

— Прости, — напрямик сказал он, — важное дело. Подожди где-нибудь поблизости.

Темные брови Анри поднялись так высоко, что почти сомкнулись с волосами. Затем он согласно кивнул.

— Мэлия, — произнес Лихуф, забыв про политичное обращение «мисс Морган», — что ты собираешься делать в воскресенье?

— Займусь делами, — живо ответила она.

— Существует ли нечто такое, не важно, что именно, что заставило бы тебя изменить решение?

Мэлия чуть отступила назад и пристально посмотрела на него. «Боже мой, — подумала девушка, — а я-то надеялась, что он не будет представлять противную сторону и мне не придется столкнуться с ним в суде».

— Нет, — ответила она ему. — Я и представления не имела, во что я вляпаюсь, занявшись косметическим салоном. Если и следующие три дня пройдут как сегодняшний, то мне на восстановление сил понадобится три проведенных в полном одиночестве выходных. А что?

Неожиданно подул ветерок, и под руку Лихуфа подскочила Ренали Грейтон:

— Мой дядюшка изнемогает от желания потанцевать с вами, мисс Морган. Он говорит, что вы так похожи на тетю Мэри. Но прежде чем Берт отпустит вас, обещайте провести с нами эти выходные у Килмера. Ну что, согласны? Там вам представится прекрасная возможность познакомиться с важными для вас людьми.

Откуда-то сбоку вынырнул Анри. Мэлия с благодарностью повернулась к нему, а затем улыбнулась старому дядюшке:

— Я оставлю для вас танец. Быть может, следующий?

— Но вы так и не ответили, принимаете ли мое приглашение, — раздраженно воскликнула Ренали.

 

Глава 5

Голова у Мэлии шла кругом. Она уже больше не дочь мелкого предпринимателя в небольшом городке, который защищал бы ее интересы, и не студентка, чье мнение было важно лишь ей одной. Она в буквальном смысле была салоном, а Ренали Грейтон — ее клиенткой.

— Вы весьма любезны, — промолвила она. Музыка только что смолкла, и ее слова прозвучали отчетливо. — И я уверена, вы войдете в мое положение. Мои личные вещи уже распакованы и уложены на свои места, но мне надо разобраться в собственных впечатлениях. Мне правда необходимо провести эти выходные в уединении.

Прежде чем Ренали успела что-то ответить, прозвучал сигнал и оркестр заиграл новую мелодию. Анри настолько расслабился, что, невзирая на свое болезненное чувство собственного достоинства, принялся прыгать в такт музыке.

Впрочем, далеко он не ускакал. Анри понимал, что Мэлии расставляют ловушку. Он поспешно пристроился к ней сбоку. Анри упивался тем, как она расправилась с Ренали Грейтон. Однако ему стало очевидно, что ее способность с легкостью отделываться от чего бы то ни было в дальнейшем может причинить ему неудобства.

— Как мило, что Лихуф предостерег вас, — едва осмелился он сказать.

— О? — Ей удалось поставить это восклицание в вопросительную форму. — Я вот гадаю: а было ли ему вообще что-нибудь известно?

Анри был сбит с толку больше прежнего.

— Вы бы познакомились со многими из наших постоянных клиенток, — сказал ей Анри.

— Если общение с ними в дружеской компании дает какие-то преимущества, то мне стоило знать об этом, прежде чем я доставила себе удовольствие посмеяться над Ренали. Вы согласны?

К десяти часам Мэлия была дома.

— Хорошо повеселилась? — осведомилась Мэгги.

— Говядина, зажаренная на вертеле, просто чудо, — ответила девушка. — Мэгги, Джулиан прислала платье, которое мне завтра следует надеть?

Служанка пробормотала «да», и Мэлия пожалела о своей резкости.

— Мэгги, этот вечер оказался сплошной головоломкой. Я отправилась с Анри, чтобы за ужином обсудить дела. Там я повстречала кучу людей. И все они, начиная с Анри, говорили загадками.

Служанка мотнула головой:

— Ну а ты что?

— Отвечала им загадками. Мне многое неизвестно, и потому я не вправе связывать себе руки. Вот я сейчас и гадаю, а узнаю ли я вообще когда-нибудь все.

— Узнаешь, — заверила ее Мэгги. — Загадывай им загадки, о которых они раньше и слыхом не слыхивали. Ах, какой мудрый выбор сделала мисс Мэри! А теперь тебе пора баиньки.

За завтраком служанка дала девушке совет:

— Пока не делай никаких заключений. Ты здесь всего три дня, и ты для них не меньшая загадка, чем они для тебя. Ты и впрямь прелестно смотришься в этом оранжевом платье, хотя этот цвет и не в моем вкусе.

— Не унывай, это жженая умбра, — успокоила ее Мэлия. Надев коричневое пальто и подходящую по цвету шляпку, она отправилась в салон.

Мэгги — мудрая женщина. Судить на скорую руку. Нет уж. Ей следует полагаться только на отчетность. Открыв дверь кабинета, девушка подошла к ящику с бухгалтерскими книгами и отперла его.

Помимо финансовых отчетов о деятельности салона, там были счета от дизайнеров и поставщиков мебели, а также неодобрительный отзыв Анри по поводу комнаты отдыха. Как-то он даже поинтересовался, имеет ли она законное право на ее устройство.

— Я оплачу все затраты из своего кармана, — беспечно ответила Мэлия. — Быть может, я не пробуду здесь и полугода, зато все это время у девочек будет место для отдыха, и уже одно это прекрасно само по себе.

В тот раз она не вознегодовала. Более того, появление комнаты отдыха повысило престиж «Двойного зеркала».

— Мэгги, — спросила девушка тем же вечером, — почему тетушка Мэри не позаботилась о такой комнате?

— Было у мисс Мэри одно слабое место, впрочем, я не уверена, что это слабость. Она больше думала о душе и уме, чем о комфорте для тела. А у меня порой ноги так распухали, что я не была в состоянии носить даже комнатные тапочки.

Тем не менее девочки были благодарны мисс Мэлии за проявленную заботу о них. И конечно же в этой комнате они не только отдыхали, но и судачили.

В субботу вечером, прежде чем отправиться домой, Мэлия оглядела отделанное помещение. Везде весело пестрели желтые и зеленые тона. Благодаря большой фреске комната казалась чуть ли не в два раза больше. В креслах так и тянуло уютно свернуться калачиком. В специально отведенном углу сверкали электроплита и всевозможная кухонная утварь.

Тем мрачным осенним вечером, ведя машину по сумеречным улицам, она гадала, что же будет дальше. Анри предложил ей встретиться в среду, чтобы обсудить дела. Но они ничего не обсуждали. Лихуф встретится с ней сегодня, предположительно с той же целью.

После ужина он испустил сокрушенный стон.

— Мэгги — просто мастерица, — пояснил Лихуф. — Однако из великодушия я должен ответить на вопросы, которые мне зададут. У тебя найдется парочка?

— Да. Почему ты не отказался от нашей встречи и не поехал к Килмеру?

— Ответ прост. Я предпочел провести вечер здесь. Постой. — Он поднял руку. — Я отвечу также и на следующий вопрос. Почему? Да потому, что мне было интересно. Должен сознаться, что сперва управление косметическим салоном представлялось мне сплошным занудством. Теперь я другого мнения. Я могу тебе в том признаться, поскольку ты очаровательна и прекрасна. Но если я скажу все, то тебе придется выставить меня за дверь немедленно, пока у меня еще есть силы. Серьезно, Мэлия, «Двойное зеркало» уже не просто салон. Ты не поверишь, сколько народу — и мужчин, и женщин — спрашивали меня о нем.

Он по секрету сообщил ей, что уже при утверждении завещания у него осведомлялись, не продается ли салон, и если продается, то какова запрашиваемая цена.

— Сейчас, — сознался Лихуф, — я хочу понять, чем «Двойное зеркало» так отличается от большинства других салонов в городе. Наша фирма владеет двумя косметическими залами, и они так просто не сдадутся.

— По-моему, — задумчиво промолвила Мэлии, — тут все дело в личности тетушки Мэри. Она вложила туда душу.

— Да, но ее больше нет с нами.

— То, чему она учила, оттуда никуда не ушло. Мне кажется, что, пока работают прежние мастера, атмосфера, которую она культивировала в салоне на протяжении многих лет, не изменится. Быть может, и остальные что-то переймут у нас. Во всяком случае, я надеюсь.

Он задал ей еще пару вопросов: как она проводит время; не пропал ли у нее первоначальный порыв; не столкнулась ли она с серьезными проблемами.

— Если бы и столкнулась, я бы даже и не поняла этого. — Девушка поспешила в первую очередь ответить на последний вопрос. — Вот почему я сейчас долблю свой урок. У меня по крайней мере месяц уйдет на то, чтобы научиться задавать разумные вопросы.

Лихуф пораженно посмотрел на нее, и она призналась, что полагала, будто ей, как тетушкиной наследнице, только придется улыбаться клиенткам — вот и все руководство салоном красоты.

Теперь ей пришлось столкнуться с тем, что посетительницы задают вопросы, а она, теперешняя хозяйка, не знает на них ответов.

Дела идут хорошо. Анри сказал, что до отпускного сезона, да и после него, все будет катиться как по маслу. Затем пойдут дожди, и не всякая женщина пожелает долго прогуливаться в сырую погоду. Ведь поблизости нет стоянок для машин. Вот тут прибыль упадет.

— Я даже подумываю об организации рейса от муниципальной автостоянки до салона.

Неугомонный Лихуф подошел к большому окну и взглянул вниз на молодой, беспорядочно развивающийся город, поблескивавший огнями фонарей, омытых моросящим дождиком.

— С этой проблемой сталкивается не только твой салон, — задумчиво промолвил он, — но и все торговцы в деловой части города, врачи, дантисты, адвокаты и банкиры. У них небольшой выбор: либо открыть филиалы, перебравшись на городские окраины, либо смириться со стремительно сокращающейся прибыльностью их заведений.

— В больших городах хорошо развита транспортная инфраструктура — там ходят трамваи и автобусы. Маленькие города не в состоянии позволить себе тратить на это столько средств. У этой проблемы есть единственное реальное решение — создание автостоянки в нескольких минутах ходьбы от центра города.

— Тому примером Спейс-Нидл, — не задумываясь, сказала Мэлия.

— Знаю, — он понимал, что она толкует о переоборудовании или строительстве больших площадок под стоянки для машин клиентов, — но попробуй достучись до какого-нибудь твердолобого владельца земельного участка, который не желает с ним расстаться.

Девушка понимающе кивнула. Она и сама не захотела бы отдавать землю, на которой стоит ее салон.

В комнату, неся поднос с кофе, тихо вошла Мэгги. «Все хорошо», — добродушно подумала она, глядя на двух молодых людей, на дождь за окном, на убаюкивающий огонь в камине и на девушку, разливающую кофе из высокого серебряного кофейника.

Мэлия не ведала, что служанка разговаривала с Дэнни. Тот уже в течение двух часов пытался дозвониться до нее, хотя Мэгги сама сказала ему по телефону, что мисс Морган «вернется» не раньше одиннадцати вечера. А он закричал прямо в трубку: «Да ведь здесь будет уже три часа утра».

Вернувшись за подносом, Мэгги недоуменно пожала плечами. Дэнни не был бы здесь третим лишним. Эта парочка по-прежнему болтала о делах.

Лихуф ушел рано, с воодушевлением сказав на прощанье:

— Давай снова поужинаем вместе на днях.

Как только дверь закрылась, Мэлия, стремительно повернувшись, прошла к себе в комнату и уселась перед зеркалом.

Дэнни, Анри, а теперь и Берт — каждый на свой лад — говорили: «Ну вот еще! Ты выглядишь на все сто», так ни разу и не взглянув на нее.

— Меня словно и нет, — печалилась девушка. — Для Дэнни я то, что всегда под рукой. Для Анри я новая хозяйка, которую надо умиротворить. Для Берта — очередной клиент. Да что же во мне не так?

Тут раздался телефонный звонок. Мэлия повернулась и пытливо посмотрела на аппарат. Тот зазвонил снова. На проводе был Дэнни.

Он был не в лучшем настроении. Сегодня он прогнал громадный грузовик через кемберлендские горы, реку и город с тем же названием и остановился в каком-то захолустном городишке. Спать ему пришлось свернувшись в три погибели, позади водительского сиденья. Более того, Дэнни был вынужден подмаслить телефонистку, чтобы та держала для него линию, пока он дозванивался Мэлии.

— Где, черт подери, тебя носило? — таковым было его приветствие.

Оглядевшись и убедившись, что она по-прежнему находится у себя в квартире на планете Земля, девушка вздернула подбородок. Где, как не здесь, но зачем ему-то знать?

— Встречалась со своим адвокатом, — ответила она.

— В такой час?

— Дэнни, вспомни уроки географии. Здесь только половина одиннадцатого.

Это напоминание чуть утихомирило Дэнни. Он направлялся во Флориду. Если там не удастся взять груз, который надо отвезти на северо-восток, то через несколько дней он будет на западе. Однако ему трудно с ходу сказать, когда он приедет домой. Все зависит от того, попадется ли ему транзитный груз или нет.

— А в остальном полный порядок, — весело заключил он. — Одно мне известно точно насчет моей девочки: мне не стоит волноваться, что другие парни станут подбивать под тебя клинья. Покойной ночи, милая.

Мэлия нежно, осторожно положила трубку на рычаг.

Она решительно подошла к большому зеркалу. Неужто с ней и впрямь что-то не так, если Даниель Харпер так уверен в том, что никакой другой мужчина на нее и не взглянет?

«Нет, вид у меня обычный, — подумала девушка. После возвращения из салона она переоделась в свою студенческую одежду. — Пожалуй, у меня блеклая кожа, но волосы просто загляденье. Лицо тоже вроде не подкачало, не правда ли? Правильные черты, все на своем месте. Так, а глаза?»

В этот момент в них вспыхнула обеспокоенность.

«Эта неделя, — сказала Мэлия своему отражению в зеркале, — досталась мне нелегко. Завтра же я вспомню, что я тоже человек. Я устала».

Девушка не могла уснуть до самого рассвета. Напрасно она старалась успокоиться, взять себя в руки и хорошенько отоспаться.

Около одиннадцати часов Мэгги принесла завтрак, а затем подала восхитительную ночную кофточку с круглым плоеным, жестким воротником из белой ткани.

Мэлия угрюмо уставилась на собственное отражение в другом зеркале, стоящем прямо напротив, у подножия кровати.

— Мисс Мэри говаривала: плоть должна встречать день в приподнятом настроении, — промолвила Мэгги. — Вот почему она держала под рукой вот эти стеганые кофточки. Когда смотришь в зеркало и видишь там старую ведьму, то падаешь духом и жизнь укорачивается.

— Укорачивается жизнь? — Мэлия оторвала взгляд от зеркала и перевела его на служанку.

— Все дело в темпе жизни, — пояснила Мэгги. — Мисс Мэри говорила, что мы, американцы, слишком много спим и тем самым крадем у себя жизнь. Кто из нас готов недоспать утром лишний час, чтобы потратить его на неторопливый и здоровый завтрак без непременного соуса, разбрызганного по всей тарелке, на чтение и на обдумывание изредка навещающих нас мыслей. — Вот. — Она всучила Мэлии связку карточек. — Она давала их гостям. Мне все равно, что тебе придется по нраву.

Девушка ни разу не опустила глаза, пока Мэгги не вышла из комнаты. Затем она посмотрела на карточку и подпрыгнула.

«Если тебе что-то не нравится, переделай это что-то!»

— Ладно, — вскричала она, — я так и поступлю.

Но что? О, тебя принимают за нечто само собой разумеющееся, обращаются с тобой как с мебелью, которая никуда не денется.

Как что-то изменить, переделать, если не знаешь, что тебе не по нраву? Она фактическая хозяйка салона, верно? Но как ей измениться, если она представления не имеет, какой должна стать?

Она больше не желает быть той самоуспокоенной и самодовольной, с превосходством взирающей на всех с вершин своего интеллекта девицей, которая в понедельник утром вошла в салон. А еще она не хотела, чтобы ее волосы опять превратились в нечесаные космы, символ независимости и превосходства (вновь это слово!) надо всеми.

Еще меньше она желает походить на клиенток ее салона, когда мастера работают с ними.

Нет, ей необходимо переделать себя изнутри. Как когда-то советовала всем тетушка Мэри. И почему только она не навешала ее, пока не стало слишком поздно?

Вдруг девушка вскочила. Тетушка Мэри среди всего прочего оставила в своем кабинете большой книжный шкаф, а в нем — множество томов по самым разным отраслям знания.

Она неспешно надела платье, в котором показалась вчера вечером, задумчиво накинула на плечи клетчатое пальто, сохранившееся еще с колледжа, нахлобучила шляпку и направилась к выходу.

— Я ненадолго, — бросила она на ходу Мэгги.

Мэгги взяла поднос, на котором валялась карточка, и улыбнулась. Ей все же было любопытно, что выберет Мэлия.

В этот час улицы были почти пустынны, и девушка поставила машину прямо напротив салона.

Мэлия резво выскочила из кабины и поспешила к двери. Вдруг девушка в смятении остановилась: она забыла ключи от салона! Ну почему она не повесила их на одну связку с ключами от автомобиля?

Девушка, в растрепанных чувствах, обернулась и замерла на месте. На нее смотрело чье-то веселое румяное лицо, под шляпкой поблескивали серьги-кольца, а на шее сверкало золотое ожерелье.

— Да ведь это…

Господи, да ведь это же она сама из-за ловкой выдумки оформителя витрин оказалась украшенной такими побрякушками. И все же они, кажется, каким-то образом изменили ее.

Вдруг ее глаза вспыхнули, губы раздвинулись, и через весь материк понеслось сообщение: «Дэнни, мальчик, в последний раз ты сказал: „Брось, ты выглядишь нормально“. Отныне следует говорить: „Берегись, она идет“.

 

Глава 6

— Недолго же ты отсутствовала, — заметила Мэгги, когда Мэлия юркнула к себе в комнату.

— Забыла ключи, — объяснила она, а затем поспешно присовокупила: — Хотела взять несколько книг, которые видела в кабинете тетушки Мэри.

— В мыслильне имеются вторые экземпляры, — сообщила ей служанка и поспешно удалилась, не желая, чтобы Мэлия увидела на ее лице торжествующее выражение.

Девушка вошла в мыслильню, но к указанному Мэгги книжному шкафу прошла не сразу.

Мэлия анализировала собственное отражение. Она должна запомнить его.

Искра — так она назвала это свойство. Девушка или женщина могут иметь совершенные черты лица, быть изысканно воспитанными и прекрасно одетыми. Но без искорки, без этой частицы солнечного света, излучаемого изнутри, она не будет привлекательна.

Девушка думала об оформлении витрины. Если бы не блеск золота, то этой искры можно и не заметить.

Как же узнать тайну витрины, чтобы потом в нужный момент воспользоваться ею? Но что конкретно она собой представляет? Искра, да. Но что такое искра?

И прежде всего, как зажечь эту искру?

Хождение взад и вперед по комнате не принесло ответа. Мэлия села в глубокое кресло. В его подлокотниках находились блокнот и карандаш. Она быстро листала страницы, и то тут, то там попадались слова, которые привлекали ее внимание. Она делала выписки. Но искра ей не попадалась.

— Обед на столе, — поставила ее в известность появившаяся в дверном проеме Мэгги, — и стынет он довольно быстро. Я уже дважды звала тебя.

— Правда?

Мэлия, не поднимая глаз, проследовала за ней на кухню. Скоро загорятся уличные фонари и разгонят мрак: тусклый мир станет сказочно прекрасным.

— Мэгги, — задумчиво приступила девушка, — допустим, ты узнала о некоем свойстве, благодаря которому человек становится красивым, о чем-то исходящем изнутри… Как бы ты в этом случае выявила его? Ну, одним словом, как бы ты обрела его?

— Полагаю, я бы изучила тех людей, которые обладают этим свойством, и тех, которые не обладают.

Просто как мир.

— Мэгги, это лучшая из приправ, что когда-либо попадала внутрь цыпленка. Кроме того, я люблю тебя.

— Я тоже начинаю испытывать к тебе нежность. Не ешь много. Я испекла шоколадный торт.

Мэлия легла рано и всю ночь проспала беспробудным сном. Перед ней смутно замаячил туманный призрак решения. Бижутерия. Какой-нибудь хлам. С каким пренебрежением она прежде относилась к подобным побрякушкам! Ну что ж, пусть только магазины откроются, тогда она, Мэлия Морган, и часа не пройдет, будет ходить повсюду обвешанная, словно рождественская елка.

«Если я засверкаю сначала внешне, — рассуждала девушка — то, возможно, я отражу и внутренний свет. А пока что буду изучать людей».

Она не могла дождаться того мига, когда выберется из дому.

— Сегодня утром свежо, — заметила Мэгги, наливая Мэлии кофе.

— В двери вон какая щель, вот ветер и гуляет.

К счастью, Мэгги двадцать лет прожила с мисс Мэри. Она научилась ждать.

— Я, — сказала ей девушка, — долго бродила, словно слепая. Как только я понимала, что тут обман, я сразу поворачивалась и уходила прочь. Прежде я презирала упрямцев.

Мэгги, соглашаясь, кивнула:

— Мисс Мэри вечно говорила, что у невежды всегда есть на все готовый ответ. Потому-то так легко их узнать. — Чуть повременив, она присовокупила: — За двадцать минут я бы укоротила платье, в котором ты собираешься выйти.

Служанка дала ей огромную шкатулку с бижутерией. Пока она трудилась над платьем, Мэлия перебирала и примеряла украшения.

Не унаследуй она «Двойное зеркало», так и осталась бы на всю жизнь увядающим синим чулком из колледжа. Теперь Мэлия понимала, что представления, уместные в студенческом городке, в другом месте вполне могут показаться нелепыми.

Приезжая домой на каникулы, она встречала таких людей. Они, как и двадцать лет назад, носили ту же одежду. Она ничуть не сомневалась в том, что и мысли их бежали все по тому же замкнутому кругу, что и многие годы назад.

Они были самодовольны и самоуверенны.

— Вот, — Мэгги разгладила прямо на Мэлии складки ее старого, еще студенческих времен, платья, — теперь тебе не хватает только «шпилек».

— Да я упаду с этих ужасных ходуль.

— Скорее всего, — согласилась Мэгги. — Взбираясь по лестнице, ногу ставят сначала на нижнюю, а не на верхнюю ступеньку.

— Ох! — вырвалось у девушки.

Она совсем опоздала в салон. Анри стоял спиной к входу и серьезным тоном говорил с каким-то молодым торговцем. Услышав, как тот тихонько присвистнул, он обернулся.

Анри не верил собственным глазам. Платье на Мэлии Морган явно не от Джулиан, однако смотрится весело и живо, как осенняя листва под лучами солнца.

Тонкая нитка кораллов украшала коричневое платье. Ее чуть приподняли, и у самого горла кораллы переплелись с золотой цепочкой. И она была на каблуках, невысоких, но все же каблуках. А когда они ужинали, она настояла на том, чтобы пойти в туфлях-лодочках, совершенно не идущих к туалету от Джулиан.

— Мисс Мэлия Морган, — представил ее Анри приглушенно, но с почтением в голосе. Ибо если она так изменилась за неделю, то во что же она превратится через полгода? И эта мысль привела его в содрогание.

Получасом позже из салона нетвердой походкой вышел озадаченный торговец. Ему не заказали и половины тех товаров, о которых говорил Анри, но того позвали к клиентке. Мисс Мэлия, сознавшись в собственном невежестве, положилась на его честное слово.

— Ну что ж, — утешил он свою купеческую совесть, — по непонятной причине Анри увеличивает ассортимент товаров. Интересно зачем? Возможно лишь одно объяснение: чтобы доходы превышали расходы.

Мэлия подождала, пока он ушел, затем наклонилась и достала из корзины брошенный туда торговцем скомканный бланк заказа.

Она внимательно изучила его. Именно его Анри обсуждал с торговцем, когда она вошла.

В следующее мгновение она открыла папку с октябрьскими заказами (доставка в ноябре) за предыдущий год. Ей захотелось сравнить их со скомканным бланком, а затем с тем, который в конце концов заполнил торговец.

Товары по нему должны быть доставлены в течение двух месяцев. Заказ за предыдущий год включал эту оговорку. Данное условие стояло и в заказе, составленном в ее присутствии.

Когда после ленча пришел бухгалтер, у Мэлии накопились вопросы. Совпадает ли календарный год с финансовым? Так? Какими налогами облагаются товары в этот период?

— Местными, федеральными и штата.

— Ага! — произнесла девушка. Почему в таком случае Анри, предупреждавший ее о резком сезонном спаде во второй половине года, пролонгирует доставку лишних товаров?

Она быстро вернулась домой и столкнулась с Мэгги:

— У меня есть несколько вопросов. Насколько необходим для салона Анри?

— Ну, — Мэгги опустилась на кухонный стул, — твоя тетушка Мэри говаривала: Анри не просто наемный работник, а своего рода эконом. С ним нельзя, но и без него тоже нельзя. Так что выбирай, что хуже, и отталкивайся от этого.

— Почему она не могла без него обойтись?

— Умеет поладить с дамочками. Он как маленький мальчик. Временами руки так и чешутся отодрать его, а после хочется взять его на ручки, утешить, спросить, кто обидел. Для салона он ценное приобретение. Настоящий мастер своего дела.

— Каково его прошлое?

Мэгги улыбнулась:

— Учти, Анри рассчитывал взять на себя руководство салоном. И это вполне естественно, если принять во внимание то, что он проработал здесь дольше остальных и достиг в своем деле вершин мастерства, а ты еще очень молода.

— Так все дело в руководстве? — задумчиво пробормотала Мэлия. — Но он бы не поступил бесчестно?

— Уж не о воровстве ли ты, часом? Нет. Возможно, он бы смухлевал где-то, пытаясь доказать, что он умнее. Будь я помоложе, я бы управилась с Анри. Умник, как же. Я бы на твоем месте обратилась к нему за помощью. Тогда все — считай, что он твой навеки.

Мэлия вернулась в салон и, склонив усталую голову, просидела над документацией, пока рядом с ней не упала тень Анри. Он уже разобрался с путаницей в записях в журнале приемов.

— Анри, — тихо промолвила она, — я так благодарна, что ты поймал утреннего торговца, когда он попытался всучить нам лишний товар. Теперь, пожалуйста, всякий раз, когда он придет, зови меня. Глядя на тебя, я буду учиться. Обещаешь?

Сбитый с толку, Анри пообещал, посмотрел на голову Мэлии и пробормотал:

— В следующий раз нам лучше воспользоваться золотистой краской. При таком освещении эффектнее будет смотреться.

«Пожалуй, — подумала девушка, — я пускаюсь на слишком большие ухищрения, чтобы покончить с двурушничеством. Однако Анри от моего обмана одна польза. Его, верно, завтра и не узнаешь. То-то все изумятся». Она и не догадывалась, что он взирает на окружающих с некоторым превосходством.

На следующий день она впервые увидела проблеск искры. Удивительнее всего было то, что искра блеснула в Анри. Или это было просто отражение?

Следуя наметкам Мэгги, Мэлия старательно рассматривала девушек и женщин, входящих и выходящих из салона: невзрачных, хорошеньких и красивых.

Увидев проблеск искры в Анри, она подумала: «Боже мой, до чего же он прекрасен в такой момент».

Девушка нетерпеливо ждала, когда же клиентка повернется к залу лицом. Та наконец повернулась, и она чуть не задохнулась от удивления. Женщине было все восемьдесят, и все же в ней было нечто такое, от чего все в салоне оглядывались на нее.

— Кто это такая? — прошептала Мэлия Дав.

— Некая миссис Макгрегор. Она душка, не правда ли? После ее визита у нас становится легче на душе.

Нет, эта женщина была явно не богата. Ее единственная прихоть заключалась в том, чтобы сделать прическу.

— Ей неизвестно о повышении цен, — начала было Дав и тут же пристально посмотрела на Мэлию.

— Ты хочешь сказать, что мы берем с нее меньше, чем по прейскуранту?

Дав наклонила подбородок:

— Тот, кто работает с ней, восполняет разницу. Это стоит того. Обычно с ней занимается Анри. Прошлой зимой он даже ходил к ней на дом, в ее забавную квартирку. Тогда она только начала поправляться после воспаления легких.

«О, чертов Анри», — подумала Мэлия, а ведь у нее уже появилось к нему сильное недоверие.

— Стало быть, благодаря умению мастеров она так светится.

— Нет, по-моему, причиной тому гагатовые и серебряные бусы. А возможно, сияние исходит изнутри. Не знаю. Она уверена, что жизнь прекрасна и удивительна.

— А разве это не так?

Но Дав уже занялась опоздавшей клиенткой.

Мэлия с минуту размышляла: не стоит ли ей приказать мастерам ничего не брать с миссис Макгрегор? Нет, та не станет пользоваться дарованным преимуществом. Не из той породы людей. В таком случае она добьется, чтобы мастера восполняли разницу не из своего кармана, а из выручки салона.

И лишит их участия в общем заговоре?

На другой день девушка вновь увидела искорку, небольшую, но очень яркую. К ним зашла незнакомая девушка. Она приехала в их город на поезде и здесь пересаживалась на другой.

— Я хочу, чтобы моя внешность отражала мое внутреннее «я», — доверительно сообщила она.

Анри и Беттин, готовые продемонстрировать, какой, по их мнению, должна быть хозяйка салона, были несколько поражены.

— Займитесь девушкой, — решительно сказала Мэлия, — и разрешите мне понаблюдать за вашей работой.

Она имела в виду послушать, впрочем, услышать ей почти ничего не довелось. Под пальцами сначала Анри, а затем и Беттин посетительница быстро заснула. Ее разбудили и отвели к сушилке, где она вновь задремала. Проснувшись, она уставилась на свое отражение и захлопала в ладоши:

— А я ведь знала, что могу выглядеть так. Разве это не удивительно? О боже, время!

Она расплатилась и убежала.

Вечером Анри проводил Мэлию домой. Предварительно они позвонили Мэгги.

Когда он убрал гребни и бигуди в свой саквояж и застыл в ожидании похвалы Мэгги, даже Мэлия была потрясена. Она выглядела воистину ошеломительно. Ее голову окружал сиющий шар волос. Пряди лежали не просто так, а подчеркивали черты лица.

Но Анри пришел в истинный восторг, когда ему удалось приготовить салат под восхищенным взором Мэгги.

Как раз в этот момент появился Берт Лихуф. Он принес бумаги на подпись. Испуганно взглянув на Мэлию, Берт с суровым видом присел на предложенный Мэгги стул, окончательно испортив аппетит не только присутствующим, но и себе самому.

В гостиной, с одной стороны выходящей окнами на сверкающий огнями город, а с другой — на искрящиеся огнями небольшие холмы, на мгновение воцарилась напряженная тишина.

— Как идут дела? — поинтересовался Берт. Анри горестно покачал головой.

— Но, Анри, — возразила девушка, — у нас все часы расписаны.

— Сейчас идет футбол, фигурное катание, на подходе хоккей, в загородных клубах переключились с гольфа на бридж — вот нас и будут осаждать.

Берт заметил, что при смене владельца вполне естественно было ожидать временного спада.

— Нам нужны новые клиенты, — торжественно провозгласил Анри. — Мы должны развиваться. А не можем. Даже тех, кто мог бы быть нашим потенциальным клиентом, мы не в силах нормально обслужить. Вот если они станут приезжать на машинах с водителем, тогда совсем другое дело.

— Всему свое время. Я не то чтобы не признаю необходимости в расширении. У вас хорошая клиентура. Предположим, вы привлекли в салон новых посетителей. А что, если при этом атмосфера в салоне изменится? Удержите ли вы тогда своих постоянных клиентов?

Довод был свеж и даже несколько заострен. Мэлия заинтригованно прислушалась.

— Как, по-вашему, нужны ли дантисту, имеющему кабинет в центре города, новые клиенты? — настойчиво вопрошал Берт.

Звонок Дэнни Харпера положил конец этому спору, как, впрочем, и вечеру. На сей раз Мэгги не колебалась. Она принесла телефонный аппарат и подключила его рядом с Мэлией.

Дэнни, кажется, добрался до места и взял «попутный» груз до Лос-Анджелеса. Если ему ничто не попадется, то он в два счета будет здесь.

Как только девушка взяла трубку, мужчины вышли из комнаты. Мэгги, подавая им пальто, весело заметила:

— Мисс Мэлия очень похорошела за последние несколько дней, не сойти мне с этого места.

— Да, — взволнованно откликнулся Лихуф.

— Гм, — задумчиво пробурчал Анри. Он опять подумал о том, как это отразится на его планах. Вот если бы старина Эймс управлял салоном, то у него не было бы никаких хлопот. Однако этот юный и необученный всезнайка способен разглядеть задатки мисс Мэлии, и это доставит немало забот некоему Анри, которому известно о руководстве салоном больше, чем они узнают за всю жизнь.

Потом этот Дэнни. Уж очень часто тот трезвонит, да еще с другого конца страны. Пусть бы звонил ей на работу, тогда бы он смог отнести их на счет деловых переговоров. Впрочем, ему было не понятно, каким образом связать грузовик и салон красоты.

Однако эти звонки — напрасная трата денег, транжирство. Как только этот Дэнни поймет, какие перспективы открывает это заведение перед ним, он тут же на ней женится.

Эймс, подстрекаемый Лихуфом, позвонил нужным людям, и Мэлия была тут же приглашена в члены клуба деловых женщин, на обед со служащими торговой палаты и на ужин для граждан Грин-Лайт.

«Двойное зеркало» вновь привлекло к себе всеобщее внимание. Теперь это был не просто салон красоты. Он стал колесиком в огромном механизме, равноправным колесиком. И отныне на ней лежала обязанность следить за тем, чтобы все в этом механизме вращалось без лишних затрат энергии.

Новые обязанности отрывали ее от работы в салоне. Однако она оказывалась на месте всякий раз, когда требовалось ее присутствие.

Вот и сегодня днем. Какая-то женщина с царственной осанкой целых двадцать минут спорила о чем-то с Анри. Тот наконец сдался и отвел ее к Мэлии:

— Она приехала со Средиземноморья и по дороге навестила свою приятельницу в Каире. Та дала ей какой-то порошок, которым якобы пользовались известные красавицы. Я, даже я не знаю его состава. И очень опасаюсь, что если мы применим его, то подвергнемся судебному преследованию за преднамеренное нанесение телесного ущерба.

— Анри, — воскликнула женщина, — ты же знаешь, что я так никогда не поступлю. Кроме того, все просто. Ведь это всего лишь хна, которую в Египте используют с незапамятных времен. Наивысшего качества, разумеется. Такой у нас днем с огнем не сыщешь.

Хна? Вздохнув, Мэлия посмотрела на воюющие стороны. Узнав в женщине одну из местных львиц, она склонила голову.

— А не попробовать ли нам сперва этот состав на моих волосах? — спросила девушка.

— Великолепно! — вскричала женщина. — Я вернусь через час.

Чуть поколебавшись и приняв от Янсена произнесенный шепотом совет, Анри одобрительно кивнул.

— Через час, — решительно подтвердил он и подвел Мэлию к своему логову.

Мэлия подумала, что у ее волос будет темноватый оттенок. Пустяки. Краска смывается. Анри не дал ей времени хорошо закрепиться.

Сидя под сушилкой, она читала какой-то смешной рассказ. Затем был нанесен последний штрих.

— О, — вырвалось у нее, когда сняли сетку и бигуди. — О боже мой!

Ее волосы не были ни золотисто-каштановыми, ни рыжими, ни сиреневыми, ни розовато-лиловыми или бледно-лиловыми. Они ярко отливали царственным пурпуром.

А за ее спиной, отражаясь в зеркале, стоял Дэнни Харпер, такой же пурпурный, как и ее волосы.

 

Глава 7

— Что это значит? — призвал ее к ответу оскорбленный в лучших чувствах Дэнни. — Что ты сделала с собой? Мэлия, прищурившись, смотрела на пурпурные волосы. Девушка хотела ответить, что, возможно, она спасла салон от судебного иска, значительных трат и губительной для заведения репутации.

— Все смоется, — сказала она ему.

— Боюсь, нет, — вкрадчиво произнес Анри. — Это краска, а не красящее средство. Со временем волосы позеленеют.

— Она бы, — с истерической ноткой в голосе прокричала вдруг объявившаяся клиентка, — сделала это со мной! Она полагала, что я воспользуюсь ее составом много месяцев назад. О, что за женщина!

И ни одного слова благодарности Мэлии. Салон принадлежал мисс Морган. Та просто исполнила свою обязанность. Так выглядело случившееся с точки зрения этой женщины.

Беттин осторожно потеснила клиенток, собравшихся возле кабинки, и прошла вперед, с испуганным видом неся парик. Она полагала, что мисс Мэлия стала слишком хороша для своего нареченного. Тот, по словам Янсена, целый час проторчал у входа в «Двойное зеркало», не решаясь зайти.

— Пожалуй, отныне вы будете доверять мнению Анри, — прошептал тот ей на ухо, а затем сказал вслух: — Сейчас наденьте парик. Как только я освобожусь, пустим в дело отбеливатель. Скверно для волос, но что остается?

Девушка велела принести телефон. Поговорив с Мэгги, Мэлия отослала растерянного Дэнни к себе на квартиру. Вскоре и она туда придет.

Ну что ж, она уже месяц заведует салоном и постоянно обнаруживает в себе все новые грани. Мэгги, услышав от Дэнни его страшную версию о пурпурных волосах, дала ему для успокоения вечернюю газету, поставила перед ним кофейник и принесла горку хрустящего сладкого хвороста. Потом служанка поспешно прошла к телефону на кухне.

Берт Лихуф, придя в себя после первого потрясения, слушал Мэгги, одобрительно кивая. Эта история, если она расползется по городу, способна либо прославить салон и его хозяйку, либо погубить их. Если он позвонит своему близкому другу, редактору отдела в утренней газете, то она принесет прибыль.

Его друг состряпал восхитительный рассказ о пурпурном «подопытном кролике» мисс Мэлии Морган, племяннице мисс Морган, которая покрасила собственные волосы неизвестным красящим составом, но не позволила своей клиентке подвергнуться риску изуродовать себя.

Он застал Мэлию еще в салоне. Ох, как смеялась эта девушка!

— Отныне, — сказала она ему, — я могу краситься как угодно. Под париком все равно не видно, а главное — никто и слова против не скажет. Меня просто смех разбирает при одной только мысли, что за один день можно побывать и блондинкой, и брюнеткой, и рыжей.

— Показав, что в нашем салоне применяют только прошедшие тщательную проверку, испытанные материалы, — присовокупила девушка, — нет никакой надобности в другой раз идти на столь крайние меры.

Поправляя парик, Мэлия услышала, как Анри произнес:

— Учитывая нынешнюю окраску волос, следует слегка изменить цвет лица.

И он предложил воспользоваться составом другого цвета, красноватого оттенка с преобладанием мандаринового, и чуть тронуть подходящей помадой губы.

Затем, естественно, понадобилось подчернить брови и ресницы.

Мэлия, торопясь к Дэнни, почти не обращала внимания на происходящее вокруг. Анри был прав: ей придется отныне доверять его суждению. Впрочем, кожа и впрямь казалась блеклой на фоне пламенно-красных волос.

— Вы, вы… — начала было Беттин.

— Потрясающи! — договорил за нее Жак. Судя по всему, он не льстил ей. Она прошла четыре квартала до оставленной на платной стоянке машины, и почти каждый встречный мужчина, стоило ему хоть мельком ее увидеть, крутил головой, провожая девушку взглядом.

«Прекрасно, — подумала Мэлия, — но как все объяснить Дэнни?»

Когда она вошла в комнату, Дэнни Харпер встал и угрюмо набычился. Лишь когда он уже собрался усесться обратно, до него наконец-то дошло, что стоящая перед ним девушка — не кто иная, как Мэлия.

— Мэлия! Невероятно. Да так еще хуже прежнего.

— Все ради стоящего дела, — заверила она его беспечным тоном. — О, Мэгги, Мэгги, молчи!

Мэгги закрыла рот и, повернувшись, бросилась на кухню, пока из ее уст не вырвались слова, не предназначенные для слуха Дэнни Харпера.

— Ну? — Мэлия подняла к нему лицо. Дэнни отшатнулся.

— Я не в силах поцеловать это, — простонал он. — То есть… ну, черт все подери, Мэлия, это все равно что целоваться с чужой женщиной. Пойди взгляни на себя в зеркало? Или ты уже себя видела?

Да, видела. Как и другие. Мельком, конечно.

— Мне говорят, что я красива, — констатировала она.

— Спору нет, но Мэлия не была…

— Красавицей? — осведомилась девушка.

— Она выглядела нормально.

Дэнни не следовало произносить эту фразу, но откуда ему было знать. В конце концов, он твердил эти слова четыре года кряду. Почему же сейчас он должен говорить с ней так, словно она чужая?

Глаза Мэлии уже не были ни серыми, ни синими. В этот миг они превратились в серебристо поблескивающие ятаганы. Анри не наложил накладных ресниц. Он просто удлинил их. Ее глаза постоянно светились и от этого казались большими.

«Это, — с укором смотрели они, — и есть тот мужчина, которого ты, как тебе казалось, любила, мужчина, которому ты поверила и за которого собиралась выйти замуж. Он даже не в состоянии разглядеть твое „я“ сквозь тонкий слой пудры и мазок губной помады».

— Вот этого я и опасался, — с горечью промолвил он и плюхнулся в кресло, словно придавленный к земле невыносимой тяжестью собственных мыслей. — Пусти девушку в салон красоты, и она пустится там во все тяжкие. Мэгги отступила к двери.

— Вы, молодые люди, будете ужинать дома или куда-нибудь отправитесь?

Мэлия ждала. Дэнни обычно предпочитал ужинать вне стен дома.

Однако на сей раз он отрицательно покачал головой.

— Разве ты не понимаешь, — осведомился мистер Харпер, — что все мужчины в радиусе мили вокруг будут глазеть на тебя?

Неожиданно девушка рассмеялась. Весело, беззаботно, счастливо. Наконец-то она поняла Дэнни и смысл его фразы: «Ты выглядишь нормально».

— Постой, Мэгги, — промолвила мисс Мэлия. — Дэнни, сядь. Давайте сообразим, что я могу сделать с этой незнакомкой, затершейся в наш круг.

Она смыла пудру и помаду, протерла лицо и сняла парик, затем обернула бледно-кремовым тюрбаном отвратительные пурпурные волосы и в довершение надела домашнее платье.

— О, милая, — Дэнни вскочил и простер к ней руки, когда девушка вошла в комнату, — теперь ты выглядишь естественно.

— Привычно, — поправила Мэлия и присовокупила: — Ты реакционер и вечно боишься чего-то нового.

Только раз Мэгги вышла из роли идеальной служанки. Взглянув на мистера Харпера, она тут же определила, что этот мужчина — большой любитель бифштекса и картошки, и тотчас достала из морозилки мясо. Яблочный пирог, украшенный сверху мороженым, довершал ее представление об идеальном ужине.

Следуя за ними в гостиную с кофе, служанка на мгновение остановилась и задумчиво произнесла:

— Анри знал, что приехал мистер Харпер? Мэлия тут же уловила скрытый смысл ее вопроса:

— Только не тогда, когда он пробовал состав на моих волосах.

Дэнни перевел взгляд с девушки на Мэгги.

— Я приехал примерно за час до встречи с мисс Морган. Спросил какого-то парня — уборщика, помоему, — не сообщит ли он ей, где я поставил свой грузовик. Где-то через час он зашел за мной.

Мэлия опять рассмеялась.

— Полагаю, Анри просто решил разумно воспользоваться тем незабываемым часом, — предложила она свое объяснение. — Естественно, ему хотелось, чтобы я предстала перед Дэнни в наилучшем виде.

— Что ж, можно и так посмотреть на это, — согласилась Мэгги.

В мечтах Мэлия совсем не так представляла себе вечер, когда Дэнни придет сюда.

Они старались. Дэнни говорил о погоде в различных частях страны, а Мэлия толковала о салоне и связанных с ним проблемах. Однако они ни словом не обмолвились о себе и своем совместном будущем.

Мэлия и Дэнни настороженно изучали друг друга, и оба понимали это. Дэнни так смотрел на девушку, словно та в любое мгновение могла измениться прямо нашего глазах. Мэлия же, глядя на Дэнни, думала, что она толком-то никогда не видела его.

В конце концов, мистер Харпер сдался. У него был долгий рейс. Он ехал всю ночь, чтобы провести с ней побольше времени. Быть может, они позавтракают в каком-нибудь кафе в городе.

Ладно?

— Ну, если ты не боишься, — подцепила она его.

— Ответь сначала за себя, — не остался он в долгу. — Мне будет неприятно, если меня с утра пораньше увидят в компании беспутной девицы.

Беттин, втайне влюбленная в Анри и имевшая на его счет кое-какие намерения, весь вечер крутилась как пчелка. Она видела, насколько был потрясен Дэнни при виде пурпурных волос хозяйки, и сразу раскусила его. Она сомневалась, что рыжий парик восстановит нежные отношения между ними. Парень был красив, да и мисс Мэлия в своем обычном виде всегда тоже хороша собой.

Не успела Мэгги прогнать сон чашкой кофе, как пришла Беттин. Она принесла средних размеров белокурый парик с короткими прямыми волосами.

Беттин осторожно надела его на голову сонной девушки.

— Вот, — промолвила она, — теперь ты похожа на себя.

Мэлия посмотрела на свое отражение в зеркале. Неужто это она? Этот парик совершенно не соответствовал ее сущности. «Нет искры», — подумала девушка и с удивлением вспомнила, что, когда ее волосы окрасили в пурпурный цвет, эта искра в ней появилась.

Она отвезла Беттин в салон. Та по пути то и дело восклицала:

— Боже, до чего же вы элегантны!

Затем девушка поехала на встречу с Дэнни.

«Этот элегантный вид стоил мне немалых стараний», — подумала Мэлия. Чтобы сгладить плохое впечатление от парика с тусклыми волосами (а удалось ли?), она надела черный костюм от Джулиан и шляпку, прикрывавшую лишь правую часть головы. Надо держаться слева от Дэнни. Не забыть бы.

Когда она въехала на стоянку перед кафе, на измученном недобрыми предчувствиями Дэнни были испачканные цементом брюки. По крайней мере, он узнал ее машину и неуклюжим шагом направился к ней. Его прекрасное лицо расплылось в улыбке.

Когда девушка вышла, улыбка его заметно потускнела. Однако, взглянув на левую сторону ее головы, Дэнни успокоился. Хоть здесь все как надо. Впрочем, она почему-то сегодня выше ростом и возвышается над его плечом. Странно.

В переполненном кафе не было кабинок, и он пребывал в полном замешательстве. Ну а теперь-то почему все мужчины оборачиваются в их сторону? Должно быть, их внимание привлекает сверкающая безделушка на лацкане пиджака Мэлии.

— Бижутерия, — сказал он.

— Когда солнце садится, мы рады и электрическому свету, верно? — спросила она.

Он успел умять яичницу с беконом, мелко нарезанную зажаристую картошку и два тоста, когда до него наконец дошел смысл ее слов.

— А, я понял. Солнце — естественный источник света, а электроэнергия…

— Не претендует на то, чтобы быть солнцем. Также и эти украшения. С какой стати нам сидеть в потемках? Ох, Дэнни, внеси хоть немного оживления в свою жизнь.

Дэнни тут же перевел разговор на другую тему. Утром он звонил в головную контору. В Сиэтле его ждет груз, который он должен отвезти в Айдахо. А вот он вернется, они сядут, как следует поговорят и все уладят, не так ли?

Мэлия с сомнением покачала головой.

— И постарайся остаться блондинкой, — умоляющим голосом произнес он.

Девушка отрицательно покачала головой:

— Вскоре мои волосы позеленеют. То есть если у Анри не найдется времени перекрасить их в платиновый цвет.

— Боже упаси, — простонал Дэнни. — Ты мне нравилась прежней. Ты всегда…

— Знаю. Выглядела нормально.

Она проводила взглядом вышедшего из кафе Дэнни. Поднявшись, девушка наблюдала, как огромный грузовик с прицепом, чуть притормозив, влился в транспортный поток на автостраде. Он управлялся с этой махиной как с ручной тележкой. Какой же Дэнни замечательный, какой толковый! И как же ей повезло.

Пожалуй, мужчинам на дорогах нужна уверенность в том, что они вернутся в знакомые места. Так им спокойнее. Ей следует просто проявить больше понимания.

Эта мысль утешала ее, пока она не остановилась у входа в салон и не бросила виноватый взгляд на витрину.

Хорошо! Но что плохого в том, чтобы быть красивой? Разве мужчина не начинает задирать нос, стоит ему завоевать внимание красивой девушки? Чем ее Дэнни хуже?

Анри крутился возле девушки, пока она не сняла перчатки. Не увидев на левой руке кольца с бриллиантом, он перевел дух. Отсутствие кольца и выражение на лице Мэлии подсказали ему, что его ухищрения не пропали втуне. Он вовсе не нарочно перекрасил ее прекрасные волосы в пурпурный цвет. Просто судьба приходит на помощь тем, кто этого заслуживает.

Никто не сомневался, что Ренали Грейтон, лениво прочтя светскую хронику и заглянув в колонку «Разное», тут же бросится к телефону.

Ей немедля надо появиться в «Двойном зеркале». Она должна, просто обязана увидеть эту Морган с ужасными пурпурными волосами. Если на ней парик, то она, Ренали, уж как-нибудь исхитрится, чтобы он слетел с нее на людях.

Ренали договорилась с несколькими клиентками, которые подумывали о том же, хотя и по другим соображениям. И даже те, кто был готов принимать кого угодно в любое время дня и ночи, отказались от приемов.

— Я, — заявила Ренали, — устрою импровизированный ужин.

Придется отложить встречу с близкой подругой, но для чего же тогда друзья, если о них нельзя забыть даже ради важного дела?

Она тут же позвонила Мэгги. Состоялась милая беседа. Мисс Мэлия, разумеется, ужасно занята. Мэгги, случайно, не знает, свободна ли она сегодня вечером? Ей бы хотелось вместе с несколькими приятельницами, способными многое сделать для салона, забежать к ним на огонек.

— Это вполне возможно, — громко сказала Мэгги и тихо добавила: — И покончим с этим раз и навсегда.

— Повеселимся на славу, — прошептала Ренали. — Устроим ужин «а-ля фуршет», хорошо? Удачная идея, не так ли? Я позвоню в фирму по обслуживанию банкетов.

Мэгги лишь пожала плечами. Отчего же не разрешить глупой девице расплачиваться за собственную дурость самой?

— И вот что еще, Мэгги, — промолвила Ренали, — пусть ужин будет сюрпризом. Разве мисс Мэлию не развлечет наша затея? Я понимаю, как ей одиноко в чужом городе. — Девушка чуть погодя присовокупила: — Не правда ли?

Мэгги хотелось ответить: «Нечего занимать линию болтовней. Мне не угадать, когда мистер Лихуф зайдет сам, а когда позвонит». Вместо этого она тут же осведомилась:

— В котором часу вы думаете прийти? В семь? До свиданья.

Мэлия была на седьмом небе от счастья. В первый раз за последние полтора месяца своего пребывания в салоне она почувствовала себя нужной.

Женщины заполонили все «Двойное зеркало». Им сказали, что все приемные часы расписаны. Они отвечали, что просто останутся «на всякий случай». И оставались. Они устраивались на диванчиках и в креслах, а некоторые, похрабрее, позаимствовали у мастеров стулья.

Салон исчез, превратившись в гостеприимный дом, по торжественному случаю распахнувший для всех желающих свои двери. Мэлия была в своей стихии.

Она дала Янсену одно поручение, Жаннет — другое. Принесли еще несколько кофеварок. Появились подносы с печеньем. Мэлия с Янсеном всех обслуживали.

Она отправила мастеров на несколько минут отдохнуть, а сама занялась посетителями. Девушка сопровождала их к сушильным аппаратам, опускала металлические кожухи и подавала им кофе.

Мэлия позволила всем и всякому восхищаться ее париком, приняла семь заказов на парики, и еще вдвое больше женщин пообещали, что закажут их в ближайшее время. Жаннет продала практически все, что было выставлено в витринах: кремы и лосьоны, лаки для волос и ароматическое мыло.

Анри, потеряв всякую надежду, смотрел на всю эту суету. Как можно составить конкуренцию такой девушке, как Мэлия? Взять верх он может только одним способом. При этом лицо у него помрачнело.

Затем, тяжело вздохнув, он мужественно внес свою лепту в общее дело.

Салон закрылся лишь в половине восьмого вечера. Мастера радовались, что у них набираются сверхурочные часы, ведь праздники были уже на носу.

Мэлия, совершенно вымотанная, но счастливая, ехала домой, и ей не давали покоя мысли. Больше всего ее тревожило: не допустила ли она какого-нибудь промаха и не перестала ли соответствовать высоким требованиям тетушки Мэри?

— Ведь многие из пришедших сегодня женщин нуждаются не только в укладке волос и косметической маске. Но как дать им это понять?

Отперев дверь квартиры, девушка шагнула в темную прихожую и подпрыгнула на месте, когда навстречу ей грянуло радостное: «Не ждали».

Кто-то снял с нее шляпку. Она могла бы поклясться, что не только ее, ибо что-то острое скользнуло по затылку. Затем ее шляпка оказалась высоко в воздухе.

И тут зажгли свет!

На мгновение воцарилась тревожная тишина. Мэлия посмотрела вперед и увидела, что из-за двери выглядывают незнакомые лица. Тут девушка поняла, что она спит и ей снится кошмар.

Кто-то рассмеялся. Мэлия оглянулась на дверь по правую руку. Мэгги, стоя позади всех, громко хохотала.

Девушка подняла руку и осторожно притронулась к голове. Парика там не было. Она все поняла.

 

Глава 8

— Она восхитительна, — раздался женский голос. Мэлия поглядела на свое отражение в зеркале, висящем в коридоре. То же самое сказала и Нельса, когда Анри закончил с ней. Скверно, что Дэнни не видит ее серебристых локонов, коротких, как у младенца или у ангелочка.

— Благодарю, — умудрилась выдавить она из себя.

Служанка протиснулась вперед:

— Мисс Грейтон хотела сделать вам сюрприз, мисс Мэлия, и привела несколько своих друзей, чтобы вы познакомились с ними. Ужин готов, «а-ля фуршет». Налево, пожалуйста.

Мэлия встретилась взглядом с Ренали Грейтон. Бедняжка! Неужели она так и не поняла, что нельзя сыграть с кем-то злую шутку, не запачкав при этом руки?

Так вот почему Анри, бледный от усталости, настоял на том, чтобы она осталась, убедил ее высветлить и завить волосы. Ему было все известно. Откуда? Ах да, Мэгги-то рассмеялась.

Ренали недооценила Мэлию в другом отношении. Ей было невдомек, что дружеские вечеринки более типичны для небольших городков, чем для мегаполисов.

Слава богу, Лихуф, которого она пригласила на вечеринку буквально в последнюю минуту, отказался. Она потому и не звала его до самого последнего момента, что опасалась сообщить ему об ужине заранее. Девушка так надеялась, что эта Мэлия Морган покажет себя во всей красе и тогда он поймет, что она погубит политическую карьеру, которая открывается перед ним.

Мэгги, спокойно оглядев кухню и бросив взгляд на приглашенную прислугу, отправилась к себе, оставив дверь чуть приоткрытой.

— Бежала, честное… — донесся приглушенный шепот, и Мэгги навострила уши. — У нее и впрямь был ужасный вид после сушилки. Не разозлись Надя на свою подругу за то, что та пыталась заставить ее воспользоваться этим составом, она бы заплатила ей за принесенную жертву.

И вновь:

— Но она решилась! Пурпурные волосы так и торчали дыбом, словно проволока..: ну и зрелище было: тот цвет и ее лицо…

Позже послышались негодующие слова:

— Я начинаю подумывать, что власть, которой вы якобы пользуетесь, как дубиной, — одни враки. Идите прямо к отцу и расскажите ему обо всем. Не думаю, чтобы папа совершил опрометчивый с точки зрения общества поступок, если бы от этого зависело его назначение.

Мэгги хотела поискать щелку, чтобы понаблюдать за Мэлией, но затем отрицательно покачала головой. Разве та не племянница мисс Мэри?

Ренали подобрала гостей, как выразился бы ее отец, «со злым умыслом». Тут собрались многообещающие девицы, имеющие непрочное положение в обществе, но уверенные, что путь наверх по общественной лестнице лежит через участие в светских мероприятиях. «Не упусти свой шанс» — таков был их девиз.

Мэлия сразу поняла, с кем имеет дело. Подобные девицы расплодились даже в небольших городах. В благотворительных организациях, которые она возглавляла, они оказывались самыми неутомимыми работниками, но при условии, что их имя станет известным.

Девушка энергично принялась расправляться с ними.

Те, кто похрабрее, осведомлялись, куда девались пурпурные волосы, и спрашивали, какие они теперь на ощупь.

Мэлия гладила свои локоны.

— Нежные, — отвечала она. — До и после высветления Анри обрабатывал их специальными составами. Какое счастье иметь среди персонала салона такого превосходного дерматолога! А не то они были бы сейчас жесткими, как щетка.

Ренали собралась было завести разговор о политической экономии, но затем отказалась от своего намерения. Мэлия не отвечала на выпады и не выходила из рамок приличия.

Мэгги знаком позвала ее, и Мэлия протиснулась к двери, где служанка вручила ей написанную небрежным почерком записку.

Звонил Дэнни. Он перезвонит ей позже. Но это было еще не все сообщение.

Теперь она могла бы сказать гостям в свое оправдание, что ожидает междугородного звонка. Однако записка полетела в камин. Девушка полагала, что гости и сами скоро разойдутся.

Ренали тоже хотела, чтобы все разошлись. Она обратила внимание на усталость Мэлии. У бедняжки выдался тяжелый день.

— Спасибо, — поблагодарила она всех женщин и двоих молодых мужчин. — Вы же знаете, почему я до апреля не могу принимать приглашения и участвовать в светских мероприятиях.

Как только удалился последний гость, Мэлия отыскала Мэгги:

— Слава богу, что ты выручила меня, а то я уж и не знала, как избавиться от них, не нарушая приличий.

— Ты желаешь давать вечера? — осведомилась Мэгги. — Мисс Мэри меньше всего хотела бы, чтобы ты соблюдала траур.

— Нет. Мне неохота становиться темой для пересудов. Траур скоро закончится. Ох, Мэгги, так я никогда еще не уставала!

Усталость не оставила ее и на следующее утро, когда она выползла на кухню в халате. «С этими взъерошенными серебристыми локонами, — подумала служанка, — она выглядит не по годам мудрым младенцем».

— Мэгги, почему Ренали так невзлюбила меня, что даже пыталась вчера сыграть со мной злую шутку?

— Стало быть, ты уже не питаешь на ее счет никаких иллюзий? Прекрасно. Ну что ж. Мисс Грейтон воспитывалась в семье политика. Она обожает плести запутанные интрижки. Однако отец не позволит ей заняться этим профессионально. Поэтому она, оглядевшись по сторонам, высмотрела молодого человека, подающего весьма большие надежды, и приберегла его для себя.

Лицо девушки сохранило все такое же озадаченное выражение.

— Берт Лихуф, — пояснила служанка.

— Но он всего лишь мой адвокат, — возразила Мэлия. — Они помолвлены?

Мэгги отрицательно покачала головой:

— Об этом я пока ничего не слышала. Полагаю, он останется «всего лишь твоим адвокатом» до тех пор, пока она не исхитрится обручиться с ним не мытьем, так катаньем.

Девушка провела ладонью по своим коротко остриженным локонам.

— Ну разве это не глупо? Да ведь Берт Лихуф видит меня только тогда, когда ему нужна моя подпись под бумагами.

— Гм, — хмыкнула Мэгги.

Как бы то ни было, при мысли, что Ренали может поймать Берта в свои сети, Мэлия встревожилась.

Она проехала мимо салона в зону погрузки и остановилась на обходящейся ей в кругленькую сумму автостоянке, а затем пошла обратно, ругая себя буквально на каждом шагу.

Подумать только: она беспокоится о совершенно посторонних людях, вместо того чтобы немного подождать и поставить машину прямо перед салоном. А сейчас ей лучше всего заняться делами.

Так Мэлия и сделала. Когда она вошла в кабинет, оказалось, что там ее уже поджидал Берт. Сорвав с нее берет, он взъерошил ей волосы.

— Ой, а я вас и не заметила, — запинаясь, пробормотала она.

— Я-то вроде бы видел именно вас, но вот сейчас передо мной как будто совсем другой человек, который к тому же городит какую-то чушь. Короче, Мэлия, вы уверены, что уже достаточно взрослая и можете подписать эти бумаги? Или будет лучше, если мы назначим вам опекуна? Как насчет моей кандидатуры?

Посмотрев на свое отражение в зеркале, девушка рассмеялась:

— Не правда ли, удивительно, как новая прическа и цвет волос меняют человека? Внешне, разумеется.

— Похоже, вы собираетесь испытать на мне теорию мисс Мэри, — упрекнул он ее.

— Возможно. Однако, не знай вы меня раньше, ни за что бы не поверили, что у меня в голове есть хоть капля мозгов.

— Я бы выяснил это после короткой беседы. Девушка покачала головой, и на ее лице появилось серьезное выражение.

— Ничего бы вы не выяснили, если бы я сама этого не захотела. Знаете, почему столько славных мужчин женаты на дурных женщинах? — Вот и сумела предостеречь его. — И я чувствую себя в этом виноватой. Из-за салона.

Лихуф расхохотался:

— У моего дедушки есть стишок, который вам понравился бы. Вот он:

На носике пудра,

На щечках румяна,

Глядишь — и за леди

Сойдет обезьяна.

Отсмеявшись, они занялись делами. Когда с ними было покончено, Лихуф предложил вместе пообедать. Мэлия терзалась сомнениями, следует ей принять его приглашение или нет. Если Ренали будет и впредь рассматривать ее как угрозу своим планам, то по закону средних чисел непременно одержит верх. Но не обязана ли и она, Мэлия, чем-то своему приятелю Берту Лихуфу?

Он заедет за ней в час. А пока она повидается с Анри.

Она застала Анри, когда у него не было клиентов. Девушка выглядела настолько нежной, настолько наивной и такой беззащитной, что он мгновенно расправил плечи и, как и подобает настоящему мужчине, страстно захотел защитить ее.

Он сказал себе: «Ее создал я, а не природа. Она прекраснее всех тех девушек, что я когда-либо встречал. Меня не одурачит та, кого я сотворил собственными руками».

Анри испытал огромное облегчение, когда узнал, что девушка пришла лишь поблагодарить его за вчерашний труд.

— Анри, я в толк не возьму, откуда вам стало известно о сговоре, но вы разрушили его. У меня осталась царапина вот здесь, — она показала ему место, где что-то острое скользнуло по ее шее, — и она все время напоминает мне, что мой парик должен был слететь, а я сама предстала бы перед гостями в смешном виде. Но вместо этого…

Он просиял:

— Вашим гостям понравилось? Что они сказали?

— Что я восхитительна, — ответила девушка. По ее бесстрастному тону Анри понял, что она не принимает эту похвалу на свой счет, а целиком относит к его мастерству.

— Анри, — в ее голосе появились нотки беспокойства, — долго ли я пробуду такой? Дэнни Харпер скоро возвращается. Мне кажется, он не перенесет еще одного моего превращения.

— Что он вам за указ? Разве вы помолвлены с ним?

— Вообще-то не совсем. Но если бы вы видели, как он страдал…

Мэлия терпеливо, словно иностранцу, плохо понимающему по-английски, объясняла Анри, что такое обязательства друг перед другом и взаимопонимание.

— У самых богатых и у самых бедных в этом плане нет никаких хлопот. Они женятся, когда приходит время. Нам же, среднему классу…

Во времена ее бабушек и дедушек молодые пары сочетались браком, снимали небольшой домик или квартиру и брали у родственников ненужную мебель.

Но сегодня другие порядки, особенно если мужчина только открывает собственное дело или начинает подниматься вверх по служебной лестнице. Признаться, что у тебя недостаточно средств, чтобы купить дом в престижном районе, обставить его на современный лад и пригнать в гараж хорошую машину, значит поставить на себе крест.

Одни терпеливо ждут, а у других не хватает выдержки, и они наживают язву желудка.

Анри осведомился, что у Дэнни за профессия. Или он работает на себя? Мэлии пришлось признать, что она ни разу не задавалась этим вопросом. Он понимает, что образование, полученное в колледже, в деле его отца пропадает втуне.

— А пока, — сообщила она Анри, — он ищет свое место в жизни.

И у Анри вновь стало легко на душе. Однако после ухода Мэлии он задумался, сколько времени понадобится этому Харперу, чтобы найти себя, если мисс Мэлия решит сохранить салон, приносящий приличный доход.

Ему, Анри, следует что-то предпринять. Но что? Этого он до сих пор не знал.

Берт Лихуф посадил девушку в свою машину, словно она была его любимой клиенткой. Затем он сказал, что сегодня выдался прекрасный денек (хотя шел проливной дождь), и предложил отправиться за город в один ресторанчик, где их великолепно покормят.

— Ренали не стоит знать о том, что мы проводим время вместе, — со вздохом промолвила девушка.

Большое здание старой фермы выглядело величественно даже в дождливую погоду. Правда, пристроенные к дому крытые въездные ворота нарушали атмосферу подлинности, но в такой ливень они были как нельзя кстати. Настоящим хозяевам фермы теперь приходилось ютиться среди предназначенных для парочек укромных уголков.

Мэлия тут же начала было говорить о делах, но Берт остановил ее, заявив, что не для того он вытащил ее из салона.

Ах, стало быть, он желает поговорить о Ренали?

Да. Берт упомянул об устроенном прошлым вечером розыгрыше. Тут дело не обошлось без мисс Грейтон. Она так не думает?

— Только о том и думаю, — призналась Мэлия.

— Насчет привлечения новых клиентов в салон…

Девушка с серьезным видом кивнула:

— Вы имеете в виду ту очаровательную и юную Кэтрин Мейсон. О боже, я запамятовала: она ведь всего пару дней в городе. Знаете, она побывала у Ван Дазена.

Нет, он говорит не о ней.

— За исключением мужчин, у нас вся клиентура постоянная.

— Ренали понимает, — мрачно произнес Лихуф, — что после фиаско с пурпурными волосами необходимо продолжение…

— Ну еще бы! — согласилась Мэлия. — Однако похоже, у вас с Ренали такая же взаимная симпатия, как у нас с Дэнни. В таком случае вы должны знать, что ее толкнуло на эту выходку.

— Симпатия? Между Ренали и мной? — Казалось, это предположение покоробило. — А, вы так сказали потому, что я присутствовал на званом ужине в честь ее дяди. Там мы были единственной молодой парой.

За разговором они и не заметили, как разделались с первым блюдом. Когда подали второе, Берт, казалось, о чем-то глубоко задумался.

— Эта взаимная симпатия между вами и мистером Харпером… я говорю лишь как ваш адвокат, — тут же вставил он. — Может ли так случиться, что вы выйдете замуж до официального утверждения вас судом в правах наследования?

— Едва ли. До чего же легкие эти бисквиты. Понимаете, Дэнни любит меня такой, какой я была. Ну а из того, что сказал мне в последний раз, выходит, что даже такой, как сейчас, я пробуду не долго.

По лицу Лихуфа пробежала тень испуга.

— Внешне, разумеется. Дэнни из той породы мужчин, которые за наружностью не видят сути. Мои волосы будут такого цветы, пока не отрастут. От постоянного окрашивания они станут ломкими, а я не желаю однажды утром проснуться лысой. Вот была бы потеха, правда?

— Потеха? — чуть не задохнулся Лихуф. — Просто ужас какой-то.

— Знаю. Я то же самое думала о тех парнях в колледже, что брили голову. Однако в этом есть некий вызов. Пожалуй, я даже продемонстрирую новый стиль.

«Я добился, — думал Лихуф два часа спустя, поднимаясь по лестнице суда, — лишь одного: чтобы Мэлия называла меня по имени, а я ее». Он объяснил это тем, что она не мисс Мэри. Всякий раз, когда ему приходится называть Мэлию мисс Морган, он так и ждет, что перед ним во плоти возникнет мисс Мэри.

— Мне бы этого хотелось, — тоскливо промолвила девушка. — Я не знаю, как управиться с женским нутром.

Она тут же уточнила, что имела в виду психологический аспект, но эти разъяснения заняли у нее всю дорогу до города, все восемь миль.

Ей был нужен наглядный пример. Никто и не догадывался, как настойчиво она пытается вывести Ренали Грейтон на чистую воду и показать всем, сколько в ней фальши.

— Надо повторить наш выход, — сказал ей Берт.

Они условятся о встрече, как только у нее выдастся свободный вечер.

Войдя в салон, Мэлия проследовала в кабинет. Дошло ли до него ее предупреждение? И отчего он, казалось, был так потрясен, когда она заговорила о симпатии между ним и Ренали? Быть может, никому, кроме Ренали, об этом ничего не известно?

Но как стреножить эту девицу, прежде чем она испортит прекрасного молодого человека, который может принести столько пользы городу, государству и нации?

Сидя за столом, девушка как раз раздумывала о том, как бы на ее месте поступила тетушка Мэри, и тут в дверь постучала Лорин.

Из персонала салона о Лорин ей было известно меньше всего. То была тихая, замкнутая женщина, интеллигентная и добрая. Казалось, ей ни от кого ничего не нужно.

— Мисс Морган, — промолвила она, — в зале женщина, которой необходима консультация.

— Что?

— У мисс Мэри было заведено давать советы. Я пыталась что-то сделать с ее лицом, но оно настолько опустошено, что надо сначала вылечить душу. Я поделилась с ней своими сомнениями относительно того, возьметесь ли вы за это. Однако мне точно известно, что вас ничем не возможно выбить из колеи, даже пурпурными волосами. Скажите, могу ли я привести ее к вам?

Не дожидаясь ответа, Лорин вышла из кабинета. Мэлия подумала, что ей не хватает только тюрбана на голове и хрустального шара на столе. Как же ей поступить? Она не может выступать в роли советчицы.

 

Глава 9

Мэлия едва успела внутренне сосредоточиться, когда в кабинет вошла женщина. Пришлось призвать на помощь основное правило психологии: пусть она выговорится.

Мэлия взглянула на клиентку и тут же вскочила с кресла.

— Пожалуйста, садитесь и сбросьте с себя вериги, — серьезно промолвила она. — Располагайтесь здесь.

Она подвинула мягкое кресло, которое поставила для собственной безопасности. «Господи, — подумала девушка, — если бы эта женщина села на жесткое сиденье, она бы переломилась пополам — такая она хрупкая.

— Сбросить вериги? — переспросила посетительница. — Я бы с удовольствием, да не в силах.

— Тогда позвольте своим близким помочь вам, ведь вы живете не одна.

— Позволить? Да мне не предоставляется случая. Он привел ее три года назад, заметьте, прямо в наш дом и спросил: «Любимая, ты, конечно, не против, чтобы матушка пожила здесь, пока не оправится после своей трагедии?»

— Да, это был удар ниже пояса, — согласилась Мэлия. — Вероятно, он был вынужден пойти на такой шаг, так как знал, что в противном случае вы бы не согласились. Полагаю, она еще не оправилась?

— Даже не пыталась. Зато мы все уже больны. Звонил врач моего мужа и велел нам немедленно что-то предпринять, пока у Кэла не развилась болезнь сердца.

Мэлия понимающе кивнула:

— По-моему, его сердце уже и так больно. Оно же просто пополам разрывается.

— Простите? А… — Клиентка покачала головой. — Наверное. Я как-то не задумывалась об этом с такой точки зрения. Что нам делать? Я просто не могу от нее избавиться.

— И не пытайтесь, — нешутейным тоном сказала ей девушка. — Если бы вам удалось избавиться от нее, вы бы почувствовали себя несчастной. Уж так вы устроены. Вы бы винили только себя. А если бы, не дай бог, с ней что-то случилось? Вы бы тогда до конца своих дней считали себя убийцей.

Плечи женщины поникли.

— Стало быть, по-вашему, мне следует смириться с тем, что она как хозяйка распоряжается в моем доме. Она ко всему придирается, словно я не вела хозяйство целых семь лет, пока не был убит мой свекор.

Мэлия отрицательно мотнула головой:

— Господи, конечно же нет. Я вовсе не то имела в виду. Я советовала вам изменить свое внутреннее отношение к этой ситуации. Помогите ей найти дом, где бы она жила счастливой, полной жизнью.

Женщина ответила, что они пытались. Ее свекровь сняла дом, обставила его. Рядом прекрасные соседи. Ей дали деньги на карманные расходы и немного сверху.

— А потом она заявила, что не позволит Кэлу разориться, оплачивая два дома.

— Итак, вы все поняли, что оказались в западне.

Они проговорили еще некоторое время, женщина даже немного всплакнула. Когда же Лорин пришла за клиенткой, та уже улыбалась, расправила плечи и сбросила вериги.

Позднее Лорин вошла в кабинет на цыпочках, с округлившимися от удивления глазами.

Не желает ли мисс Мэлия выпить с ней чашечку кофе?

— Я не пытаюсь выведывать чужие секреты, — призналась она, когда они расположились в уютной комнате отдыха, держа в руках чашки с кофе, — однако ее беды мне известны, пожалуй, лучше, чем ей самой. Вот уже три года, как я раз в неделю выслушиваю эти жалобы. На этой неделе от нее, на следующей — от ее свекрови.

— Мисс Мэлия, откуда вы знали, что ей делать? Вы не скажете мне, чтобы я тоже смогла ей помочь?

Девушка, нахмурив брови, смотрела на свою чашку кофе.

— Я не знаю, что она должна делать. Мне лишь известно, как ей следует сделать то, что она должна.

Лорин хихикнула:

— Ну, вы прямо как мисс Мэри.

— Прекрасно. Надеюсь, она сказала только это. Видите ли, Лорин, никто из них не в силах решить ни его, ни ее проблемы. Не в состоянии. Все они настолько поглощены собственным чувством вины, что не способны ни на какие действия. Ее муж понимает, что предал бы матъ, если бы они избавились от нее, и что предает собственную жену, оставляя родительницу у себя. Супруга же осознает, что в ней копится опасная ненависть к женщине, которую, по ее мнению, ей следует любить ради благополучия мужа.

— А сама мать?

— Винит себя за то, что разрушает их брак, но боится что-либо предпринять из боязни ввести их в большие расходы.

— Она сказала, что вы посоветовали ей «изменить отношение».

— Ну, если все они поймут, что переезд матери в привычный ей мир, где бы она жила полной жизнью, — это вовсе не попытка избавиться от нее, а самый прекрасный подарок, который они могут ей преподнести, то все решится само собой. Это всегда срабатывает, я знаю.

Лорин вздохнула:

— До чего ж я рада, что привела ее к вам. — И добавила: — Устами младенца… Из-за этой стрижки вам, правда, не дашь и двенадцати лет. — В дверях она обернулась: — Интересно, когда уедет ее свекровь.

Мэлия ей улыбнулась:

— Пожалуй, ей не придется съезжать от них. Понимаете, дело ведь не в ее присутствии, а в отношении к этому обстоятельству.

Затем она вернулась к себе в кабинет и уселась в кресло. Именно в такие моменты девушке хотелось поговорить со своим отражением в зеркале.

Девушка была уверена, что подсказала своей клиентке правильное решение. Она только сомневалась, правильные ли слова подобрала. Конечно, клубок так запутался, что им будет нелегко найти концы.

Ну хорошо, а сама-то она что? Ренали Грейтон. Ей не понравилась эта девушка чуть ли не с первого взгляда. Она не ищет с ней встреч, но та постоянно возникает в ее жизни. Что с ней делать?

Ответ напрашивался настолько смехотворный, что девушка, вскочив с кресла, пулей вылетела из салона.

Ей — изменить собственное отношение к Ренали?! Как? И с какой стати?

Добежав до машины, она значительно поостыла. К тому же она забыла плащ, и плечи ее костюма пропитались водой до самой подкладки.

Ладно. Мэлия свирепо посмотрела на свое отражение в автомобильном зеркале. На сей раз ты сама позволила ей манипулировать собой. Именно ты, а не Ренали. Она для тебя раздражитель, а не то, что есть на самом деле: смешная девчонка. Смешная и жалкая.

Жалкая? С этой мыслью она приехала домой. Ну, одно дело — салон красоты: стоит очистить лицо от наслоений, и остаются лишь черты, дарованные самой природой, по которым, как по карте, можно многое узнать о внутреннем состоянии души. Теперь у нее не осталось в этом никаких сомнений. Перед ней прошло немало лиц, нуждающихся в исправлении.

Ренали молода, но уже сейчас у нее неподвижный подбородок, а ведь черты еще только формируются. Когда ей будет за тридцать, она, пожалуй, и научится хоть изредка не показывать зубы, но ведь этого мало. Как жить с таким характером? Представить невозможно.

— У тебя такой несчастный вид, — заметила Мэгги, снимая промокший пиджак.

— Мне ужасно жаль Ренали Грейтон, — ответила Мэлия.

Плечи Мэгги чуть расслабились.

— Она всего лишь жалкая пародия на женщину, это верно, и кому до нее какое дело?

— Как же ей не повезло, — задумчиво пробормотала Мэлия. — Только она одна в силах изменить себя, но, кажется, ей и в голову не приходит, что это необходимо.

— Ну?

Мэлия протяжно вздохнула, набросила на себя наконец домашний халат, словно из воздуха появившийся в руках служанки.

— Итак, мы жалеем ее, вместо того чтобы бояться и держаться покамест подальше от ее когтей, если это вообще возможно.

Мэгги хлопнула девушку по спине:

— Ужин готов. А потом спать. У тебя вид доходяги.

За ужином Мэлия завела речь о Дне благодарения. Есть ли у Мэгги какие-нибудь планы? Может быть, она хотела бы куда-то пойти или позвать кого-нибудь сюда?

— Мисс Мэри обычно приглашала тех служащих, кто живет далеко от родного дома и потому не сможет навестить семью, — поставила ее в известность служанка. — В салоне в эти выходные было много работы из-за этого футбола, танцевальных вечеров и прочего.

Нет, прием не будет ей в тягость. Женщины обычно «протягивали руку помощи», да и мужчины вносили свою лепту. Анри, например, каждый раз приносит индейку.

Девушка слегка вздрогнула. Дэнни собирался привезти индейку. Она поджарит ее, если у Мэгги другие планы.

Ей просто придется отпраздновать День благодарения дважды. В праздник, а потом в субботу, специально для Дэнни. Он поймет.

Два Дня благодарения? Нет, три!

Позвонила Мэгги и сообщила, что с птичьей фермы Лихуфа, которой управляет его дядюшка, прислали индейку.

— Нам и его придется пригласить? — встревоженно осведомилась Мэлия по телефону.

— Я уже побеспокоилась об этом, — объявила ей служанка. — Пусть придет побольше разного народа. Вот почему я позвонила ему, поблагодарила и сказала, что если у него нет других планов, то мы будем рады видеть его здесь вместе со служащими. Сказал, что придет.

Прием обернулся званым вечером. Беттин сопровождал муж, приехавший в город всего несколько часов назад. Вдовая Лорин привела с собой сына-подростка и дочку. Жак пришел с девушкой, которая, как он надеялся, к будущему Дню благодарения станет его супругой. А в последний момент явилась Жаннет с тремя внучатами, находящимися у нее на попечении.

Мэлия, помогавшия Мэгги превратить обеденный стол в «а-ля фуршет», стремглав бросилась в свою комнату, переоделась и, выйдя к гостям, сразу же застыла на месте от ужаса.

На деревянных блюдах лежали три огромные индейки, а сзади стояли с вилками и ножами трое мужчин: Дэнни, Берт и Анри.

Когда она вошла, все посмотрели на нее. Анри горделиво оглядел ее: прошлым вечером он основательно потрудился над ее волосами. Берт бросил на нее оценивающий взгляд: никогда она не была столь прелестной. Дэнни посмотрел, отвел глаза в сторону, вновь взглянул на нее и охнул.

— О нет, — протестующе произнес он, но тут вдруг все заговорили, и его слова потонули в общем гаме.

— Седой парик? Зачем? — спросил он у Мэлии, когда та вела перед собой внучат Жаннет.

— Серебристый, — поправил его стоявший рядом с ним Анри, — а для непосвященных — платинового цвета.

— Это не парик, — перегнувшись через Анри, утешил Дэнни Берт.

— Боже мой, неужто вы хотите сказать, будто из-за этой пурпурной краски ее волосы поседели?

— Смотри, бабуля, шесть барабанных палочек! — воскликнул старший из внучат Жаннет.

— О, Дэнни, — в отчаянии простонала девушка.

И все же вечер удался. Анри, постоянно игравший роль хозяина на вечеринках, которые мисс Мэри устраивала для своих служащих, и на сей раз выступил в своем амплуа. Он был сама снисходительность. Мэлия заметила, что он проявлял ангельское терпение.

Она попыталась сосредоточить свое внимание на квартире, которую Жак не далее как вчера вечером украсил дарами щедрой осени. Хотя девушка по достоинству оценила яркую тыкву, темно-красные яблоки, пурпурный виноград и полосатые кабачки, она, навострив уши, старалась не пропустить случайных замечаний, сделанных после трапезы.

— Должен сознаться, — несколько запальчиво промолвил Анри на какое-то замечание Дэнни, — мой водительский опыт не годится для той заварушки, что сейчас творится на дорогах. Однако я исколесил на грузовике всю Корею и в конце концов научился рулить даже лежа. Так безопаснее.

— В Корее! — воскликнул Дэнни. Мэлии страстно захотелось протянуть ладонь через всю комнату и заткнуть ему рот, но он уже успел задать следующий вопрос: — Тогда почему вы стали стилистом?

У Анри выразительно приподнялись плечи, брови и руки:

— После Кореи я понял, что ничего и никому не должен доказывать. Я пришел к выводу, что красота важнее всего. Я выбрал для себя дорогу творчества. И мне нет равных в моем деле.

Лихуф почувствовал, что ему следует что-то сказать. Однако он еще не решил, уйти ли ему в защиту или перейти в наступление. И поэтому переменил тему разговора.

— Дорожное движение, — вмешался он, переводя беседу в другое русло, — создает все больше и больше проблем.

Они говорили на эту тему, пока старший, не по годам развитый недоросль Лорин не привлек к себе их внимание.

— Если, когда я женюсь, салоны красоты еще будут существовать и пользоваться популярностью, — сообщил он им, — женщины смогут управлять летающими аппаратами или сами прилетать на огромные стоянки. Они будут надевать электрические туфли с крыльями и садиться на посадочную площадку салона.

Мэлия содрогнулась. Перед ее мысленным взором предстала нелепая сцена: две женщины столкнулись лоб в лоб, и надо срочно убрать их останки, а все мастера заняты.

Но — тут она подбросила еще одно полено в огонь — к тому времени кто-нибудь изобретет агрегаты, которые заменят мастеров и будут выполнять за них мелкую работу.

Ей как раз нужна машина, которая бы прямо сейчас ответила ей на кое-какие вопросы. Вот сидят, точно приклеенные, трое мужчин из ее жизни.

Остальные гости уходят, унося с собой большие свертки с кусками индейки. Мэгги сказала, что в морозильнике не хватит места для трех индеек.

К несчастью, она не может предложить им взять индейку домой и выпроводить их. Анри живет в гостинице, Берт — дома, Дэнни Харпер в своем грузовике, а тот на ремонте.

Анри не уходил, потому что ему не понравилось выражение глаз Дэнни. У того был отчаянный вид, и он мог решиться на все, что угодно. Анри же боялся того, что могло случиться.

Лихуф же, в свою очередь, остался потому, что взгляд Анри внушал ему опасения. Он определенно не позволит своей клиентке Мэлии стать свидетельницей ссоры между Анри, виновником ее нынешнего вида, и Дэнни, которому ее новая внешность явно была не по нутру.

А вот Дэнни просто сидел в мягком кресле в полной уверенности, что он, и только он, имеет право сидеть здесь сколько вздумается.

Наконец, в комнату вошла Мэгги.

— Гм, — произнесла она. — Уже одиннадцать часов. Сегодня был долгий день. Господа, подать вам ночные колпаки? Быть может, желаете шоколаду?

Все как один встали. Берт и Анри предложили Дэнни подбросить его в мотель, где он остановился. Тот принял предложение Лихуфа, который жил на окраине города, за мотелем.

Когда они ушли, Мэлия заключила служанку в объятия:

— Мэгги, ООН много теряет, не зная о тебе. Спокойной ночи.

Проснувшись, девушка вспомнила, что на завтра у нее назначено две встречи. В полдень она обедает с Дэнни. С обеспокоенным Дэнни — ведь она сказала ему, что ей необходимо вечером того же дня присутствовать на конференции косметологов штата, переходящей в торжественный ужин.

— Неужто другого времени не нашлось, — заверещал тот.

— Это единственное время, когда мастера могут собраться. Только после Дня благодарения можно выкроить время, чтобы обсудить хлопоты, предстоящие в рождественские праздники. Давай будем благодарны, что встреча проводится здесь, в центре штата.

Вечером ужин. С Анри. Утром по неизвестной причине он первым делом взялся за нее.

Она обязана быть лицом «Двойного зеркала». С этими локонами, пускай и короткими, она сплошное очарование. Однако это не le dernier cri. В моду вошел прямой волос.

Поскольку Анри все утро трудился над ней, Мэлии лишь урывками удавалось улизнуть из его кресла. Он едва закончил колдовать над ее головой, как девушка схватила пальто и помчалась на встречу с Дэнни.

Мэлия надела пальто, но шляпку она носить не перестала. Увидев, как она в таком виде подходит к одному из лучших кафе города, Дэнни приветствовал ее душераздирающим возгласом.

— Сними с головы эту несуразицу, — приказал он.

Девушка осторожно притронулась к шляпке:

— Не могу. Они же растут. Мои волосы.

— Решено, — властным тоном произнес Дэнни. — Сегодня же мы поженимся. Я больше не могу, меня уже воротит, когда ты появляешься в таком виде, точно сошла с… — Он помахал рукой, ища подходящие слова.

— Обложки журнала мод? — с надеждой подсказала она ему.

— Верно. Раньше ты выглядела нормально, и я хочу тебя прежнюю. Сначала пообедаем, а потом сходим за разрешением на брак.

 

Глава 10

Мэлия задумчиво вошла в кафе. Дэнни провел девушку к столику и сделал заказ для нее и для себя.

— Домой мы можем вернуться в грузовике, — вернулся он к разговору, прерванному перед входом в кафе, — и сразу найдем жилье. Там ты и останешься до тех пор, пока я не вернусь из рейса. Тогда по приезде уж точно я смогу узнать тебя.

— Да, а как же насчет брака? Будем венчаться в церкви или просто распишемся в мэрии? Впрочем, какое это имеет значение?

Мэлия удивленно смотрела на него. Насколько же Дэнни уверен, что она в полном его подчинении.

— Мы не обручены, — напомнила ему девушка.

— Прекрасно. Обойдемся без игры на публику. И не будем заставлять наших стариков тратить кучу денег на свадьбу. Мы просто войдем в церковь не связанными никакими узами, а выйдем супругами.

Мэлия ласково улыбнулась ему:

— Только не в этом штате, Дэнни. Здесь надо ждать три дня. Забыл?

— Ей-богу, ты права. Запамятовал. Ну что ж, отлично. Во второй половине дня, ближе к вечеру, я заберу из мастерской грузовик. На рассвете я заеду за тобой, отвезу в наш город, там мы заскочим к священнику, наверное, уже после воскресной службы и свяжем наши судьбы. Решено.

И он занялся бифштексом и жареной картошкой.

Девушка безучастно сидела в кабинке. Если бы он сказал, что любит ее, что не желает уезжать без нее; если бы он сказал, что женится, чтобы заботиться о ней; если бы он сказал хоть что-то о ней! Тогда его слова произвели бы на нее впечатление, но нет, он говорил исключительно о себе.

Его беспокоило лишь то, как перемена в ней повлияет на него. Он даже не задался вопросом: а почему, собственно, он так болезненно воспринимает происходящие в ней изменения?

— Ты не ешь.

— Я не голодна, да и есть бифштекс в полдень я не могу.

— Тогда выбери что-нибудь на свое усмотрение.

За бифштексом, картошкой и непременным яблочным пирогом Дэнни говорил о своих и только о своих планах — и ни слова об их совместных. Покончив с обедом, он вышел с ней из кафе и, взяв девушку под руку, спросил, где находится здание суда.

— Тут недалеко стоит моя машина, — сказала она ему.

— Поведу я, — заявил Дэнни, когда они подошли к машине, и протянул руку за ключами.

— Нет, — задумчиво возразила Мэлия, — место за рулем я тебе пока что не уступлю. Залезай, Дэнни. Нам надо поговорить.

Ей доводилось слышать рассказы о девушках, которые падали в обморок при одной только мысли о деспотичных мужчинах. Не похоже, что она грохнется без сознания, скорее уж просто исчезнет из его жизни. Не знай Мэлия Дэнни так давно, она бы уже так и поступила.

— Дэнни, — осторожно начала девушка, — тебе не приходило в голову, что мне еще четыре месяца руководить салоном?

— А то. Анри справится. Проклятье, милая, всякий, кто водил машины в Корее, сумеет руководить небольшим и старомодным салоном красоты!

— Ты бы смог?

— Я! Да меня туда на аркане не затащишь, разве что выручить тебя. Настоящему мужчине там не место.

— Дэнни, в Анри больше от мужчины, чем в тебе. Ты остался подростком, который так и не вырос. Да ты же настоящий Питер Пэн!

Заведя машину, она выехала со стоянки и погнала ее с такой скоростью, что у Дэнни екнуло сердце.

— Ты сохранил те же самые представления, что были у тебя в средней школе. В колледже они только приобрели четкую форму. Вот почему ты сражаешься со мной.

— Я сражаюсь против этих нелепых причесок, шутовского грима и появившейся в тебе раздражительности.

— Вот уж нет. Ты злишься, потому что я уже не та девушка, которую ты знал в школе и колледже. Я осмелилась стать другой, пускай и временно, но ты недостаточно сообразителен, чтобы понять это. Ты просто ненавидишь перемены.

Он начал было возражать, но девушка одной фразой заставила его замолчать:

— Мы не поженились сразу же по окончании колледжа лишь потому, что тебе хотелось найти себя. Ладно. Дэнни, ты все еще ищешь себя?

Девушка притормозила около огромного вокзала, где в гараже стоял его грузовик. Машина остановилась, и он тут же отворил дверь.

— Дэнни, в старших классах и в колледже я была твердо уверена, что люблю тебя. Но я стала взрослой. Если я еще интересна тебе, тогда возвращайся сюда, когда поймешь, кем же ты собираешься стать.

— Ты изменилась, — прокурорским тоном огрызнулся он, вылезая из машины.

— Так и должно быть, — с сожалением ответила девушка. — Когда взрослеешь, меняешься.

Дэнни снисходительно улыбнулся ей, как капризному ребенку:

— По возвращении из рейса я обязательно повидаюсь с тобой. Ты слишком здравомыслящая девушка, чтобы потерять голову из-за какого-то косметического салона.

Мэлия вновь завела мотор. Неужто и впрямь салон повлиял на ее рассудительность? Она ведь разговаривала с Дэнни точно так же, как с той женщиной, которая была не в ладах со своей свекровью.

«Ладно, — сказала она своему отражению в зеркале заднего обзора. — По крайней мере, Дэнни выложил все начистоту. Да ведь это же уму непостижимо: он считает, что ради его спокойствия я должна всю жизнь оставаться прежней. Ну уж нет! Брак — дело обоюдное».

Мэлия представила себя замужем за Дэнни. Они жили бы, как она мысленно выразилась, «на редкость средней» жизнью, в доме, как у всех, в каком-нибудь городишке, где всякая смелая затея безжалостно пресекалась бы на корню.

«Да я скорее выйду за Анри, — решила она. — По крайней мере, над моей головой вечно будет парить нечто удивительное. Или возвышаться на ней», — поправилась девушка, дотрагиваясь рукой до Пизанской башни на своей голове.

Выйди она за Дэнни, ей бы пришлось постоянно торчать дома. Выгнать его оттуда могут разве что ураган или пожар.

Да он же всегда видел во мне предмет обстановки! Нечто вроде мягкого кресла, в котором, по его разумению, ничего не требуется менять — ни обивку, ни пружины. Оно ему нравится таким, каким он его некогда приобрел.

Все же расставаться с привычками нелегко. Выкинув из своей жизни Дэнни, Мэлия появилась в салоне с потерянным видом. Поджидающий ее Анри буквально одним прыжком преодолел разделяющее их пространство. Сначала он посмотрел на ее руку, а затем на волосы.

— У меня к вам есть предложение, — серьезным тоном произнес он. — Сегодня вечером все женщины будут носить на голове Пизанскую башню. Может быть, поменяем прическу?

— Мне все равно, — вздохнула Мэлия.

— У меня для вас есть шляпка, — сообщил он ей по секрету, провожая девушку к своему креслу. — Она произведет фурор.

Анри терпеливо ждал, когда же она придет в себя и начнется извечная женская болтовня. Не дождавшись, он бросил пробный камешек:

— Вчерашняя вечеринка, наверное, здорово вас вымотала?

— Нет. Просто я как будто отрезала себе ногу, и теперь она побаливает. Хотя, если разобраться, зачем мне три ноги.

Дэнни посоветовал бы ей обратиться к ближайшему психиатру. Берт был бы озадачен — по крайней мере, на некоторое время. Анри же сразу все понял.

— Четыре ноги хорошо, а вот три — нет. На двух можно далеко уйти.

Его слова убаюкивали. Мэлия устроилась поудобнее в кресле и заснула.

Проснувшись, она потрясенно уставилась на собственное отражение в зеркале. На голове у нее возвышалась рождественская елка, широкая у основания и сужающаяся кверху. На ее ветках, или складках, висели какие-то блестящие штучки, а на макушке сверкала звезда.

Включили свет. У нее отлегло от души. Сущая безделица.

Вокруг кабинки, улыбаясь, толпились служащие салона.

— Боже, — вздохнула Дав, — на конференции только о вас и будут говорить.

— Очень уместно, — тихо промолвила Беттин. Лорин, озорно сверкая глазами, добавила:

— Осталось только подключить ее к розетке, и пускай она крутится.

Анри стоял сзади кресла, и на его красивом лице играла самодовольная улыбка. Он ужасно гордился своим творением. Скверно. Разделаться с двумя мужчинами за один день — это уж чересчур.

— Тетушка Мэри Морган позволила бы себе появиться на конференции в том, что стало бы предметом всеобщих пересудов? — осведомилась девушка.

На лицах собравшихся отразилось полнейшее замешательство. Особенно заметно исказилось лицо Анри, на котором можно было явственно прочесть всю глубину его поражения. Мэлия задала тот единственный вопрос, на который он не смог бы достойно ответить.

Лорин быстро нашла слова утешения:

— Вам все до такой степени к лицу, мисс Мэлия! Поэтому мы просто забыли, что вы хозяйка, а не модель. Вы, конечно, правы. Мисс Мэри всегда выглядела величественно, как королева, вне зависимости от наряда и прически.

Джулиан, судя по озорным огонькам в глазах, уже поджидала Мэлию. Разумеется, они будут рады обменять рождественскую шляпку на что-нибудь менее экстравагантное. На мисс Мэлии сегодня вечером будет серебристо-бежевое платье? В таком случае, не примерит ли она вот эту шляпку?

Искрящийся ток пришелся как раз впору. Лишь внизу выбивалось несколько серебристых локонов, на которые падала тень от бежевой шляпки.

Мэлия поехала домой одеваться. Войдя в квартиру, она замерла. В прихожей на крошечном столике лежали коробка из цветочного магазина и громадная коробка с конфетами.

— Не успела я забыть о боли, — простонала она, — как на тебе: цветы и шоколадные конфеты.

— Он сам их принес, — с порога комнаты сказала Мэгги, — и задал массу вопросов: станешь ли ты прежней, по моему мнению, и как тебе помочь, если еще не слишком поздно?

— О боже, — вздохнула девушка. — И что ты ему ответила, Мэгги?

Служанка провела Мэлию в гостиную, взяла у нее коробки и усадила в мягкое кресло.

— Разговорила его, чтобы знать, что сказать. Он говорил, что салон красоты — это разврат. Я ответила, что так говорили еще во время Клеопатры, да вот только, как я погляжу, с тех пор мало что изменилось. Потом он сказал, что хочет создать с тобой крепкую семью. А еще он заявил, что его цель — обеспеченность. Тогда я ответила ему: «Ну, обеспеченность обеспеченности рознь: многим из тех, кто не нуждается в деньгах, не хватает душевного комфорта. Жене нужен не только дом и обеспеченное житье-бытье».

«Бедняга Дэнни, — подумала Мэлия, — ему никогда не понять Мэгги».

— Что же он ответил? — нетерпеливо спросила девушка.

Служанка покачала головой:

— Сказал, что ему нужно только твердо встать на ноги, привести тебя в дом и никуда больше не отпускать от себя, и тогда я пойму, как сильно ошибалась. — Выдержав небольшую паузу, она протянула: — Ну?

Мэлия повторила — на этот раз вслух:

— Бедняга Дэнни. Мне жаль его. Должно быть, я и в самом деле сильно изменилась. Иначе как же объяснить, что когда-то я собиралась за него замуж?

— Возможно, ты и не собиралась. В глубине души.

Анри пришел точно в назначенное время. Он принес с собой веточку с крохотными комнатными орхидеями. Мэлия была озадачена. Они были почти такого же цвета, что и ее наряд. Затем он попросил у Мэгги особый зажим из шкатулки с драгоценностями мисс Мэри, и девушка поняла его задумку.

Она вся сверкала. Слава богу, что небо было ясным, усыпанным холодными и блестящими звездами. Дождь бы все погубил.

Анри умело разыграл роль хозяина перед приехавшими гостями и местными косметологами, так что Мэлии только одно и оставалось — вскидывать голову и говорить: «Я очень рада». И это лишь отчасти было ложью.

По-женски Мэлии было сейчас не до веселья. Но она, наследница мисс Мэри и хозяйка салона, радовалась встрече с коллегами по косметическому искусству.

Собравшиеся оказались чудесными людьми, представлявшими самые разнообразные профессии. Деловых женщин тут было гораздо больше, чем жен, приведенных мужьями.

Мэлию совсем не удивило то, что столько народу вспоминает о «мисс Мэри». Однако она уклонилась от ответа, когда несколько серьезных людей, отведя ее в сторону, спросили, не намерена ли она развивать терапию мисс Мэри.

— У меня нет ее житейской мудрости, — отвечала девушка с таким несчастным видом, что ее собеседники удивлялись.

Анри оставил ее вместе с Лорин и Дав, а сам смешался с толпой. Мэлия наблюдала за ним. Ничего не скажешь, он пользовался благосклонностью как мужчин, так и женщин. У него было все: самообладание, индивидуальность и административные способности.

Почему же в таком случае тетушка Мэри не оставила «Двойное зеркало» ему?

Разговор между Дав и Лорин насторожил ее.

— Пара пустяков отличить мужчину от мальчика, — воскликнула Дав и, повернувшись, пояснила Мэлии: — Я хочу сказать, мастеров от моделей.

Девушка разглядывала женщин вокруг себя. Каждая красива, изящно одета и причесана, и при этом ни одна не выглядит так, как выглядела она сама не далее чем в полдень.

«Косметолог, — подвела итог своих наблюдений девушка, — может указывать направление, но не должен бросать вызов общественному вкусу, показываясь в наряде или с прической, в которых данное направление находит предельное выражение».

Эта мысль повлекла за собой и другие. Если так, то почему Анри несколько раз использовал ее в качестве салонной модели? Тут кстати вспомнилось, что идея сотворить из нее нечто необыкновенное возникала у него всякий раз, когда она должна была встретиться с Дэнни Харпером. Неужели это случайное совпадение? Скорее всего, так оно и есть. Какими мотивами мог руководствоваться Анри, если бы намеренно пытался то обескуражить Дэнни, то вновь вселить в него надежду?

О, да она, оказывается, привередлива. Вот подошел Анри и смотрит на нее так, будто она и есть главный приз сегодняшнего вечера.

Впрочем, все эти мысли вскоре улетучились из ее головы. Анри начал с гордостью представлять ее влиятельным лицам, особо подчеркивая то обстоятельство, что она «племянница мисс Мэри и весьма похожа на свою любимую тетушку».

Потом их посадили во главе стола, и целых полчаса Мэлия мирно лакомилась поданными на ужин деликатесами. Вдруг на какой-то даме в дальнем конце стола она увидела сверкающую шляпку, и вновь в ее душу закрался червь сомнения.

Если Анри гордится ею как наследницей тети Мэри, то для чего он старался напялить на нее ту ужасную рождественскую шляпку? Девушке стало дурно при одной мысли, что ей пришлось бы сидеть в ней у всех на виду.

Ведущая удивила ее. Оказывается, все косметологи преданы общему делу!

Два месяца назад она бы презрительно улыбнулась. Теперь же ей на память пришли слова Анри о возделывании сада. Отчего мир должен оставаться унылым и тусклым? Неужели же это именно то, что необходимо для его процветания?

Что там еще говорит ведущая? Оказывается, благодаря чрезвычайно важным курсам лечения в психиатрических клиниках их пациенты превращались из скучных, затюканных индивидов в превосходно ухоженных мужчин и красивых женщин.

Дэнни стоило бы послушать это!

Да, у нее есть подруга, которая обучала людей с замедленным развитием и достигла невероятных успехов, и не только с помощью учебников и упражнений. Пациенты под ее руководством ежедневно принимали душ и надевали новую чистую одежду. С подстриженными волосами и в свежей рубашке, с завитыми локонами и в новых туалетах они занимали свои места за партами. Они гордились своим видом и старались сосредоточиться на занятиях. Это первый шаг.

А теперь, когда ведущая получила свою порцию аплодисментов, настал великий миг для всей страны.

Парад манекенщиц впервые продемонстрирует новые прически.

«Как странно, — подумала Мэлия, когда первая манекенщица появилась в свете прожектора. — Вероятно, это мальчик». Тонкая, мальчишеская фигура с чрезвычайно короткой стрижкой, в брюках «капри», рубашке и пелерине до бедра, перекинутой через плечо и открывающей взору блестящую подкладку.

— Вот это да! — прошептал сидящий рядом Анри. — Марсианский стиль.

Марсианский? Ах да, далекий космос, где, судя по иллюстрациям в научно-фантастических романах, девушки носят одежду и, вероятно, прически, которые не мешают им в межзвездных странствиях.

Вот показалась модель, как будто сошедшая с картины Эль Греко, совсем юная, с черными блестящими волосами.

Следом за ней на подиум вышла еще одна девушка с мальчишескими ухватками и эффектной стрижкой: сзади волосы ровные, а спереди на брови свисают небольшие локоны.

Рядом с ней охнул Анри. Стон пронесся по всему огромному залу. Косметологи не только смотрели на модели, но и переглядывались между собой.

— Новый стиль, — прошептал Анри, — это не просто революция. Это же настоящий динамит! Нет ни одной завивки. Только короткая, почти мужская стрижка, сделать которую не всякий опытный мастер возьмется.

И этот новый стиль уже вошел в их жизнь. Сколько же продержится «Двойное зеркало»?

— Это, — раздался голос на другом конце стола, — хуже автоматизации. Это смертельный удар как для владельцев салонов, так и для их работников.

 

Глава 11

Мэлии казалось, что этому вечеру не будет конца. Однако, когда все наконец завершилось, Анри отвез ее домой и предложил подняться к ней. Девушка охотно согласилась.

В квартире он принялся разводить в камине огонь, придвинул к нему кресла и, наконец, отправился на кухню варить кофе, словно это ему не впервой.

И вновь Мэлия удивилась. Ее тетя, должно быть, частенько принимала его: он неплохо знаком с домашними обязанностями.

— Анри, — неожиданно спросила она, когда тот принес кофе, — чем изменение стиля грозит нам?

Он чуть не опрокинул чашку с кофе:

— Кто знает? Наша привередливая клиентура склонна гнаться за веяниями моды. Лишь некоторые умудренные жизненным опытом женщины не осмелятся рискнуть и сделать строгую стрижку. Пожалуй, они выберут нечто среднее: прическа с ровными волосами, но…

И тут Анри пустился в пространные рассуждения о многочисленных изменениях, с которыми он сталкивался на профессиональном поприще. Одни салоны красоты закрывались, другие с честью выходили из испытаний и даже увеличивали число клиентов.

Что касается нового стиля, то одному богу известно, сколько продержится мода на него и какие последствия это будет иметь для «Двойного зеркала».

«Он здорово меня успокоил», — подумала девушка, закрывая за ним дверь. И все же, что Анри мог сказать без ложного оптимизма?

Той ночью она извертелась в постели. Проснувшись, она увидела, что на улице сгустился туман, такой же, как и в ее голове.

Еще четыре месяца. А потом она вправе продать салон. Превосходно. Почувствовав вкус работы в «Двойном зеркале», чем же она займется после его продажи? Будет тихо сходить с ума, составляя план мероприятий дамского клуба в каком-нибудь захолустном городишке?

— Мэгги, — воскликнула девушка за завтраком, — ну почему все постоянно должно меняться… всякие направления… И особенно фасоны причесок?

Служанка аккуратно поставила перед ней тарелку.

— Скверно. Ну что ж, было и такое время, когда пещерные женщины даже не мыли свои волосы.

— Мне это напоминает детство. Зимой, если помыла волосы, сидишь целый день у печи, иначе схватишь простуду и помрешь.

— Полагаю, ты хочешь сказать, что смена стилей указывает на общее развитие. Тогда как быть с изменениями в фасонах одежды и обуви? Подумай о том, сколько зарабатывают обувщики, когда предлагают на рынок модель с острым носком.

— В таком случае мне следует думать, что там насочиняли педикюрши.

— В таком случае ты должна следить. Как только они убедятся, что ни у кого на чердаке не завалялась пара обуви с тупым носом, что ни в одном магазине нет запасов ее на складе, они поворачивают обратно, и острый носок оказывается под таким же запретом, как раньше квадратный. Мэгги налила себе в чашку кофе и села напротив.

— Пожалуй, хотя даже узкая обувь не искупает всех тех усилий, которые люди затрачивают из-за смены модного фасона.

— Было бы удивительно, если бы мода не менялась и если бы мы сами не менялись всю жизнь, никогда бы не шли вперед. Нужно обязательно попробовать, стоит ли овчинка выделка. Если нет, то пусть она летит в тартарары.

Мэлия одобрительно кивнула. Она вот только опасалась, что «Двойное зеркало» благодаря новому направлению тоже отправится в тартарары.

От стоянки до салона девушке пришлось пройти четыре квартала. Она проклинала туман, неблизкую дорогу и то, что вынуждена ходить пешком. Смешно. Четыре года кряду она проходила гораздо большее расстояние от здания женского землячества до студенческого городка и даже не замечала этого. В чем же теперь дело?

Мэлия подошла к салону. Девушка была настолько поглощена новой проблемой, что даже не оглянулась на свое отражение.

Сквозь дверь она видела, как Анри быстро промчался вперед, и, войдя в свой кабинет, застала его там.

Не поужинать ли им в каком-нибудь тихом месте? Они могли бы обсудить, как на будущем салона отразится смена стиля прически.

Мэлия отрицательно покачала головой. Еще одна порция нерадостных мыслей Анри, и она не удержится, чтобы не воспользоваться оговоркой в завещании тетушки Мэри и не подыскать ему замену.

— В другой раз? — предложила девушка.

На столе она обнаружила записку, написанную рукой Анри. Там говорилось, что ей следует позвонить мистеру Берту Лихуфу.

Вероятно, он интересуется делами салона. Сегодня в утренней газете на первой полосе появилась непристойная статья о великих переменах, сваливающихся на головы женщин. Ее, должно быть, и мужчины прочли.

Однако если он осмелится хотя бы заикнуться о том, что «Двойное зеркало» не переживет великого события, то она прямо так ему и скажет: ей, женщине, известно о женщинах и об их прическах больше, чем ему.

Разговор с Бертом начался не слишком ободряюще:

— Мэлия, не сжалитесь ли вы над заработавшимся адвокатом и не поужинаете ли с ним вечером? Я приглашаю вас из чисто эгоистических соображений.

А когда мужчины не были эгоистами? Например, Дэнни вчера утром, Анри прошлым вечером…

— Я сейчас работаю над одним делом. В понедельник его будут рассматривать в суде, — не умолкал Берт. — Главные участники разбирательства должны были прибыть сегодня вечером. Только что я получил телеграмму. Там говорится, что из-за тумана они не полетели на самолете, а поехали поездом, так что наша встреча откладывается до завтра. Если я останусь дома, то буду снова и снова перелистывать это дело, пока не потеряю самообладание. Когда я с вами, то ни о чем другом думать я не могу.

Мэлия схватилась за стол. Свершилось! Мужчина наконец-то увидел в ней женщину.

— Туманная погода для прогулок, — тянула она время, — и к тому же я здорово устала после вчерашнего банкета. Меня сейчас прельщает только сервированный столик перед камином. Вы удовольствуетесь за ужином одними объедками?

— Ах, — вылетел со свистом вздох облегчения. — Только ими и питаюсь. Если вы утомлены, давайте встретимся пораньше. Я позвоню Мэгги?

У нее тотчас поднялось настроение. Вот только к чему бы это Анри проявляет чрезмерную заботу и интересуется, дозвонилась ли она до мистера Лихуфа?

«Интересно, — подумала девушка, — была ли какая-нибудь веская причина, побудившая его сначала предложить мне отужинать с ним вечером и только после моего отказа сообщить о звонке Берта? Все же почему он не желает, чтобы я встречалась с Бертом? И как он догадался, что не дела Берт собирается обсуждать в своем или в моем кабинете?»

«Бедняжка», — подумала она, когда он отвернулся от нее с потерянным видом, так ничего и не добившись своим искусным допросом. Должно быть, одна мысль о том, что, фактически управляя предприятием, ты не ведаешь о происходящем у тебя за спиной, сводит с ума.

Внезапно Мэлия ринулась в свой кабинет и закрыла дверь. Как бы ей сейчас хотелось, чтобы здесь была выходящая на улицу потайная дверь или какой-нибудь лаз.

В салон, решительно печатая шаг, вошла Ренали Грейтон.

Вот гремит ее властный голос. Она желает, чтобы Анри немедленно занялся ею. Ее желание охотно исполняют, и она требует, чтобы Анри подстриг ее так, как сказано в прочитанной ею газете.

Анри успокаивает ее, но Мэлия его не слышит. Опять раздался голос Ренали:

— Полагаю, на нее у тебя время нашлось. О? Не тот тип? Как будто это беспокоило ее.

Анри снова что-то прошептал, и вновь раздается протестующий голос Ренали:

— Знаю, знаю, но эту встречу можно отменить. Я займу ее место. Вечером у меня важное свидание.

Затрещал телефон. Анри ответил, и не успел он положить трубку, как Ренали опять заговорила. Однако у Анри довольный вид. Судя по словам мисс Грейтон, мисс Мэлии не удастся повидаться сегодня со своим адвокатом. Он с превеликим удовольствием прибегнет ко всем ухищрениям своего искусства и превратит мисс Ренали в самую обворожительную девушку. У нее на редкость подходящий тип волос.

Мэлия с беспристрастным интересом внимала их беседе. Неужели люди не понимают, как много способен порассказать голос о характере своего владельца, если, конечно, внимание слушателя не отвлечено чем-нибудь другим — например, привлекательной внешностью.

Ренали, болтая без умолку, вскидывала голову, сверкала глазами, соблазнительно поводила плечами, тем самым скрывая наглое упрямство, которое выдавал ее голос.

«Бедняжка Ренали, — подумала девушка. — Она то и дело одерживает мелкие победы, но они скоротечны и не приносят ей удовлетворения. Интересно, что за подругу она отговорила от похода в салон и с кем она сегодня встречается?»

Ответ пришел сам собой. С Бертом Лихуфом, разумеется. В противном случае она бы не объявилась здесь с таким торжествующим видом.

Весь остаток дня Мэлия прождала телефонного звонка, отменяющего их встречу. Затем отправилась домой, полагая, что новости стерегут ее там.

Однако дома ее ждал Берт. На нем был один из огромных фартуков Мэгги.

— Входи, входи, — приветствовал он ее. — Мэгги позвали на какое-то благотворительное мероприятие, и бразды правления на кухне были переданы мне. Подожди, скоро ты отведаешь индейку по-царски. От нее так и исходит аромат власти. Почему бы тебе не одеться как-нибудь пообыденней?

— Как ты, что ли? — Девушка рассмеялась.

— Мы будем ужинать на кухне, — предостерег Берт, — так что подыщи другой наряд.

Она вернулась в тонкой блузке и бриджах. Они расположились возле окна. Отсюда открывался вид на затянутый туманом город, сквозь пелену которого кое-где пробивались огни.

— Знаешь что? — Сняв фартук, Берт оказался в пиджаке и галстуке. — Римляне были кое в чем правы. Сейчас мы восседаем в приталенной одежде на жестких стульях и, ужиная, поглядываем одним глазом на часы. Я бы хотел, если возможно, отужинать в непринужденной обстановке.

Мэлия попробовала представить, что приглашенные на вчерашний банкет развалились бы на диванах, тянули бы к себе баранью ногу, бокал с вином, целого зажаренного цыпленка, и расхохоталась.

— Мне бы не хотелось убирать после таких гостей!

Он высказал предположение, что подобная форма проведения досуга канула в Лету вместе с рабами. Последних заменили столики на колесиках возле телевизора. Ностальгия — вот единственная причина, по которой Берт предложил поужинать на кухне за небольшим столом. Его так воспитали, что ему пришлось самому мыть посуду, пока он не стал зарабатывать достаточно, чтобы платить посудомойке наличными.

— Вот бы отец поглядел на меня сейчас. Они весело провели следующий час. Берт мыл посуду, а Мэлия насухо вытирала ее. Затем они расположились перед камином в мягких креслах. Она настороженно ожидала того момента, когда речь зайдет о причине, побудившей его провести с ней весь вечер. Однако ожидание затягивалось, и ее терпение истощилось.

— Ты хотел встретиться со мной по особому случаю?

— Мэлия, — он чуть подался вперед, — бывают моменты, когда я сожалею, что я твой адвокат. Ты именно та девушка, с которой я хотел бы быть, но ведь ты видишь во мне только портфель с бумагами. Верно?

В свою защиту девушка могла бы сказать, что ее опыт общения с мужчинами ничтожно мал. Как только Дэнни стал встречаться с ней, парни и в школе ив колледже начали обходить ее стороной.

Берт наблюдал за девушкой. Как она изменилась со времени приезда в Лизбург. Причиной тому, скорее всего, стрижка. Вот она сидит, подвернув ногу под себя, и короткие кудри придают ее лицу ребяческое выражение. Она похожа на «восхитительного ребенка», уточнил Лихуф про себя.

Он видел в ней ту же самую девушку, с которой столкнулся при входе в салон в день ее приезда: самонадеянную и поглядывающую на окружающих с чувством собственного превосходства. В тот момент для нее взять на себя руководство «Двойным зеркалом» было актом снисхождения. Позднее из-за своего бойцовского характера она решила поднять брошенную ей перчатку.

Вспомнив про ее воинственно склоненный подбородок, он встряхнул головой. Пожалуй, ее стрижка лишь символизирует произошедшую с ней внутреннюю перемену. Сидящая напротив девушка уже не убеждена в том, что ей известны ответы на все вопросы.

— Портфель на ножках, да вдобавок умеющий готовить, — сдержанно ответствовала Мэлия, — весьма ценное приобретение. Мне нравится иметь его при себе. И ты должен признать, что наши встречи всегда в той или иной мере носят деловой характер.

— Несомненно. Это даже проявляется во время светских приемов. Возможно, все изменится, но не сию минуту.

Они вскользь касались то одной темы, то другой, пока Мэлия не упомянула об одном своем опасении. Ей будет страшно в зимнюю метель проделывать длинный путь от платной стоянки до салона.

Берт оседлал своего конька. Комитет «Зеленый свет» уже провел предварительный осмотр мест, пригодных для стоянки автомобилей. Они подобрали идеальное место. Она не обращала внимания на старую церковь в центре города?

— Проблема, где поставить машину, не обошла стороной и церковь, — по секрету сообщил он. — Ее руководство приобрело на окраине города участок земли с вместительной автостоянкой и возводит там новое здание. Комитет еще год назад воспользовался «правом первого выбора» в отношении того участка. Он уже приобрел в том квартале несколько площадок. Многие месяцы идут переговоры относительно здания старого Моррисона, и вдруг они наталкиваются на препятствие.

Здание старого Моррисона составляет часть наследуемого имущества и представляет для одного из наследников несомненный интерес. Упомянутый наследник заломил столь несусветную цену, что город, как возможный покупатель, даже не стал рассматривать данный вопрос.

— Тебе известен этот наследник? Лихуф беспомощно вскинул руки кверху:

— Их с десяток, и все они словно воды в рот набрали. Естественно, их поверенные тоже хранят молчание. На том все и встало.

— А подходит только этот квартал?

Только там здания довольно ветхие, и поэтому их разрешат снести: два жилых дома, церковь и здание старого Моррисона, занимающее половину квартала и некогда бывшее городской достопримечательностью.

Как только им удастся договориться с наследником, городские власти сразу же приступят к строительству «автодворца». Так решили по какой-то непонятной причине назвать будущую стоянку.

Мэлия вздохнула. Каким благоприятным известием его слова могли бы стать для нее и для салона: вот оно, место в центре города, где клиенты могли бы оставлять свои машины, не опасаясь за их сохранность.

Нас поддерживают владельцы розничных магазинов. Им надоело содержать небольшие стоянки, где вместо покупателей оставляют машины бог весть кто, платя за место всего пятнадцать центов.

— Ну а теперь, — промолвил Берт по окончании рассказа, — не желаешь ли ты поделиться своими заботами?

— Откуда ты узнал, что меня что-то беспокоит? — воскликнула Мэлия, откидываясь на спинку кресла.

— Тревога затаилась в твоих глазах, но иногда она прорывается наружу. Какие-то нелады с салоном?

Девушка принялась увлеченно рассказывать о банкете, показе причесок, реакции присутствующих и мрачном настроении Анри на обратном пути.

— Он даже намекнул, что придется уволить большую часть персонала и взять на их место специалистов, — негодующе заключила она.

Отвернувшись, Лихуф расхохотался:

— Неужто ты тихо сидела и позволяла ему вешать себе лапшу на уши? А теперь слушай, что я тебе скажу.

 

Глава 12

Мэлия было запротестовала:

— Но ведь не только Анри, но и некоторые другие приглашенные старшего поколения…

— Разумеется, — согласился Берт. — Они вспомнили тот день, когда Ирэн Касл предложила женщинам короткую стрижку, вскоре ставшую популярной. Но, Мэлия, в те времена только мужчины-парикмахеры да несколько женщин знали, как делать короткую стрижку. Как только все осознали, что вошедшая в моду стрижка останется более или менее надолго, в парикмахерских училищах стали преподавать искусство короткой стрижки. В памяти каждого парикмахера, наверное, задержалось что-нибудь с тех времен. — Разве твои мастера не стригут, не подрезают волосы, а?

— Они могут подрезать волосы, но только Анри и Жак делают прически. Полагаю, они справились бы, но такое радикальное новшество…

— Пусть идут на курсы повышения квалификации. Верь мне, на них еще будет спрос. А что, по-твоему, предпримут небольшие салоны, где один или два мастера, да и то женщины, а не мужчины? Они смирятся со своим разорением или приспособятся к новым условиям?

— Разумеется, приспособятся, — нахмурившись, согласилась девушка. — Но мне не понятно тогда, почему все стонали и предрекали банкротство.

— Мы нация нытиков. Мы при каждой перемене охаем и предрекаем катастрофу. Затем мы встаем и предотвращаем ее, находя ей противоядие.

— Но какое же в салоне противоядие?

— Что скажешь насчет консультационного отдела?

Ну, положим, большинство девушек и женщин любят посудачить. Сама она не отличалась склонностью к этому и обычно советовала подружкам книги, позволяла плакаться в свою жилетку и лишь изредка советовала что-то предпринять.

— Именно этим твоя тетушка и занималась.

А ведь верно. Изучая лица клиенток, она теперь знала, например, какие книги им предложить. Ибо разве лица не напоминают карты, по которым можно следовать верным курсом? Мэгги, незаметно для них проскользнувшая на кухню, улыбаясь, вошла обратно с кофейным подносом.

— Когда вы останетесь без работы, я в любое время найму вас на место шеф-повара и мойщика бутылок.

Берт рассмеялся и пообещал не забыть о ее предложении. Позже, проводив его до двери, Мэлия, затаив дыхание, промолвила:

— Вечер удался на славу.

— По сравнению с прежними — да, но еще не вечер.

Повернувшись, Мэлия потянулась и произнесла:

— Как же мне хорошо!

Мэгги понимающе кивнула:

— Встречаются люди, приносящие радость. Стоит с ними почаще видеться.

У себя в комнате Мэлия неодобрительно посмотрела на собственное отражение. Что же хотела сейчас сказать Мэгги? Ее слова прозвучали как-то двусмысленно. Следует выбирать друзей, что доставляют радость.

Девушка подумала об Анри. Причиняет беспокойство, но только по делу. Дэнни? В последнее время раздражает, но всегда ли он вызывал в ней раздражение? Очень может быть, и даже скорее всего так и есть, это в ней произошла перемена?

И что же делать?

Утром она задала этот вопрос.

— Ну, нет, — ответила ей Мэгги, — не всегда. Есть сладкоречивые парни, которые задурят тебе голову, а тем временем свистнут последний цент. Она, пожалуй, сказала бы и больше, но ее позвали к телефону. Мэлия, задумавшись, отправилась в мыслильню.

Отчего бы Берту не поговорить с ней ласково? Он бы ничего не добился, но она бы одобрительно отнеслась к его словам.

Девушку волновала эта мысль до тех пор, пока она в раздражении не подошла к письменному столу, достала блокнот и принялась набрасывать график работы салона.

Если новая стрижка завоюет популярность в Лизбурге, то кто — мастера или салон — будет оплачивать «курс по повышению квалификации»? И во сколько это обойдется салону? И сколько займет времени?

Им на рождественские праздники нужен еще один мастер. В салоне есть место, где можно установить еще одно кресло — быстро и недорого. Но может ли она позволить себе лишние расходы, когда впереди у них не лучшие времена? Почему бы не видеть в происходящем вызов, как сказал Берт, и не найти способ его преодоления?

Разве не она в первые дни руководства «Двойным зеркалом» предложила перейти на скользящий график, чтобы клиентки могли приходить к ним и в более поздние часы?

Как-то раз она видела объявление одной фирмы, предлагавшей свои услуги продавщицам и секретаршам по окончании их рабочего дня. Ну что ж, в Лизбурге их полно даже в центре. Салон не прогорит.

«А если и вылетит в трубу, — подумала девушка, — я буду единственной, кто понесет убытки. Поскольку до сих пор я ничего не теряла, то и страдать я не буду. Во всяком случае, постараюсь».

Эта мысль не давала ей покоя. Так называемое светское общество Лизбурга может в зимнюю стужу пренебречь уходом за своей внешностью, но только не продавщицы и не секретарши.

Возможно, ее салон отнимет хлеб у небольших парикмахерских на окраине города, но Мэлия склонялась к мысли, что последние только с облегчением вздохнут.

Конечно, ей предстоит яростная схватка с Анри. А, впрочем, с какой стати? Ей не следует забывать, что это она получила в наследство салон, а не Анри.

И все же, положим, Анри рассердится и уволится. Сколько клиентов тогда потеряет «Двойное зеркало»?

— Ладно, — воскликнула Мэлия вслух, — предположим, Анри вышел прогуляться и его переехала машина. Что тогда? Во всяком деле есть риск, и все зависит от личности.

Кроме того, если Анри переедет машина, это одно дело, а вот если он уйдет сам — совершенно другое. Он уведет с собой клиентов. Как-то Мэгги сказала, что ее тетушка Мэри считала Анри необходимым злом.

Ну что ж, она и раньше справлялась с ним, управится и теперь.

Девушка приступила к исполнению своего замысла в понедельник и наткнулась, нет, не на глухую стену — на шквальный огонь.

Место еще для одного мастера? Площадью в шесть футов? За счет приемной? Мисс Мэлия не шутит? Не может быть. Сейчас не время. Нужда еще в одном мастере у них отпадет через десять дней, ну, от силы недели через две. Потом — и его рука прочертила в воздухе ниспадающую кривую.

— Потом мы вернем все на свои места, — вспылила Мэлия. — Итого мы потратимся лишь на перегородку, зеркало и инструменты.

Первые посетители, услышав разговор на повышенных тонах, тотчас навострили уши. Едва дождавшись, она выбежала из салона и бросилась к первой попавшейся телефонной будке.

— Анри, — сообщила девушка в заключение своего рассказа, — разозлился до чертиков. Представь, ему приходится подчиниться какой-то девчонке, ничего не понимающей в парикмахерском деле. Я нисколечко не удивлюсь, если он уволится.

— Ага, — произнес голос на другом конце провода. Хочешь не хочешь, а призадумаешься. Если Анри уйдет, то заведению конец.

— В течение трех месяцев назначат дату продажи салона, и «Двойное зеркало» сойдет со сцены…

Однако попробовать, безусловно, стоит.

После разговора с Анри Мэлия пришла в еще большее раздражение. Теперь для полного счастья ей недоставало только шумной ссоры с Дэнни. И мистер Харпер вырос точно из-под земли. Он ждал девушку в ее кабинете.

— Вижу, ты вняла моему совету. — Так он приветствовал ее. — Я имею в виду твои волосы. Выглядишь гораздо лучше. Когда они отрастут, нужно будет перекрасить их в приличный цвет.

— А я вижу, — ледяным тоном возразила Мэлия, — что ты не последовал моему совету и не взглянул на себя со стороны.

— Ах это. Нет, последовал. Вот почему я здесь. Вместо меня поехал другой парень. Я же явился сюда, чтобы основать филиал. Я все просчитал: головная контора пусть остается там, где ее основал отец. Пока она приносит прибыль, хотя в последнее время дела слегка пошатнулись. Грузов стало меньше. Я создам здесь первоклассный терминал и покончу с перевозками. На днях я примусь за поиски подходящего участка земли. Как только погода наладится, будь готова заняться строительством. К следующей осени мы будем прочно стоять на ногах. Я из дому ни ногой, так что ты будешь под моим присмотром.

— Из дому? Ты хочешь сказать, что и твои родители переедут сюда?

— Зачем? Я имею в виду наш дом. — Увидев ее ошеломленное лицо, он пояснил: — Твой и мой.

Дэнни впервые произнес слово «твой».

— Этим утром у меня состоялась короткая беседа с Анри.

— Ты говорил с Анри? — вскричала она.

— Я живу в той же гостинице, что и он. Встретился с ним за завтраком и осторожно прощупал его. Анри был немногословен, но по его виду ясно: он бы не прочь взять на себя руководство салоном, а то и купить его. Тебе же все это приестся к тому времени, когда он сможет выплатить за него все деньги.

Неудивительно, что Анри посмел устроить ей сцену.

— Ты не забыл сказать ему, что мы не помолвлены и что на прошлой неделе я отказалась выйти за тебя замуж?

— Ты отказалась выйти за меня на прошлой неделе. Послушай, Мэлия. Мы с тобой знаем друг друга долгие годы. Я не позволю, чтобы какой-то там салон красоты, которому грош цена в базарный день, разрушил выношенные мной планы. Ты драпанешь из большого бизнеса, как только дела пойдут худо. Я же знаю тебя.

Девушка долго молчала, пристально глядя на Дэнни. Затем она вдруг принялась смеяться. Смешно, но раньше ей никогда не приходило в голову, что по лицу можно определить характер человека. А ведь на лице Дэнни было все ясно написано. Не следует ли ей попробовать себя в роли консультанта?

Но тут девушка пришла в себя. Она не имеет никакого права осуждать его, ведь в том, что у него такой нрав есть доля и ее вины. Роль избранницы Дэнни настолько поглотила ее, что она никогда не интересовалась, каким он предстает в глазах школьных товарищей и просто незнакомых людей.

Дэнни был так уверен в себе, что ничего из сказанного ею на прошлой неделе, по правде говоря, не затронуло его. Пока. И только она сможет поставить все на свои места. Быть может, тогда…

— Дэнни, ты приобретаешь землю в Лизбурге, потому что я живу здесь?

— Откровенно говоря, нет. Слишком уж большая сумма на кону, — последовал его не очень лестный ответ. — Нет. Тот адвокат, которого я встретил у тебя на Дне благодарения, многое мне порассказал про город. Промышленность поднимается. Здесь разгружают товарные составы. Город расположен в центре штата. Все эти факторы необходимо учитывать, и тогда основанное нами дело окажется прибыльным.

Мэлия понимающе кивнула:

— Прекрасно. А теперь, извини, у меня дела. Да и у тебя, по-моему, тоже.

— Да. Я лишь забежал на минутку, чтобы ты узнала новости. Я вечером зайду к тебе на квартиру. — И прежде чем она успела хоть слово вставить, он поднялся и ушел.

Увидев раскланивающегося с клиенткой Анри, девушка знаком пригласила его в кабинет. Она пришла к выводу, что честность — лучшая политика.

— Анри, мистер Харпер сообщил мне, что вы встречались за завтраком. Насколько я поняла, вы с ним обсуждали предприятие, которое он затевает, и, кажется, меня заодно. Анри, я хочу, чтобы вы знали: я не помолвлена с ним. И никогда не была помолвлена. И уж тем более у меня и в мыслях нет обручиться с ним сейчас, не говоря уже о том, чтобы выйти за него замуж.

Боже, что она на сей раз сказала не так? Анри, вошедший в кабинет хмурый как туча, расправил плечи и, глядя на нее, заулыбался:

— Мисс Мэлия, позвольте мне выразить свою глубочайшую радость. Он — прекрасный юноша, но мы в «Двойном зеркале» не желаем расставаться с вами. Сомневаюсь, чтобы мистер Харпер позволил вам заниматься салоном.

Сказал и ушел.

Опершись локтями о стол, девушка запустила пальцы в волосы, от чего те встали дыбом, и уставилась на собственное отражение в зеркале.

Чудеса продолжаются? Неужто она так ошибалась в Анри? Бог ты мой, сколько ей еще придется узнать, чтобы понять окружающую жизнь.

Анри вернулся в кабинет, прежде чем девушка успела привести волосы в порядок. *Он неодобрительно покачал головой:

— У вас сегодня деловой ужин. У меня есть два «окна» по полчаса. По-моему, вам следует вернуть ваш естественный цвет.

Мэлия пришла в восторг. Девушка не знала, что отныне она уже не будет выступать в роли «пугала». Анри про себя полагал, что в этом отпала необходимость. Ему не понравилась затея Дэнни о передаче ему руководства салоном. У них с мистером Харпером разные интересы, даже отдаленно ни в чем не совпадающие.

Мэлия отправила Дэнни в гостиницу записку, где объясняла, почему у нее на этой неделе нет ни одного свободного вечера. Затем она засела у телефона, намереваясь договориться об установке перегородки и отыскать мастера. Ей, видно, самой придется нанять его, потому что никто не позаботился о том, чтобы подобрать для нее кандидатов.

Первая же кандидатура потрясла ее. Молодая девушка, только что из косметологического колледжа, уверяла ее, что в совершенстве владеет искусством заставить клиентку повторно посетить салон.

— Что?

— Я слышала, вы новенькая, — улыбнулась девушка. — Я введу вас в курс дела. Делая прическу, вы зачесываете ее назад таким образом, чтобы она продержалась недолго. В результате клиентка либо приходит с жалобой, либо вынуждена делать прическу по второму кругу. Тут вы объясняете, что виной всему плохое состояние ее волос, и даете ей направление на ряд лечебных процедур.

— Этому учили в вашем колледже? — ровным голосом промолвила Мэлия.

— Ну, не совсем. Несколько толковых девчонок просветили меня.

Тетушка Мэри, вероятно, перевернулась в гробу!

— У нас в «Двойном зеркале», — резким тоном проговорила Мэлия, — более заинтересованы в хорошей работе и довольных клиентках, которые посещают наш салон, зная совершенно точно, что наши мастера — лучшие в городе.

Мэлия полагала, что после слов этой девицы ее уж ничто не удивит, но это были еще только цветочки. Ягодки ждали ее впереди. Она уже побеседовала с несколькими кандидатами, когда очередь дошла до пронырливого на вид мужчины. Тот спросил:

— Первым делом мне хотелось бы знать, какой процент салон хочет за информацию?

— За информацию? — Глаза у Мэлии округлились.

— Да ладно, бросьте. Вам не надо играть со мной в прятки. Во-первых, краткие сведения о клиентке; во-вторых, крючок, чтобы разговорить ее; в-третьих, легкий намек на то, что произойдет, если вы все расскажете кому следует, а потом крупные чаевые и твердая оплата.

Девушка потеряла дар речи. Она полагала, что в каждом стаде найдется черная овца, но до сих пор ей попадались парикмахеры, для которых доверие их клиентов было святыней.

— В этих стенах не занимаются шантажом, — еле сдерживаясь, проговорила она, — здесь не место тем, кто соблазняется на подобное. Вы можете уйти сразу.

Наконец пришла одна из бывших служащих мисс Мэри. Она хотела подзаработать деньжат на Рождество. Мэлия с радостью наняла ее.

Вскоре в ее душу начали закрадываться сомнения: а не был ли прав Анри? Число посетителей не только не росло — напротив, оно с каждым днем неуклонно уменьшалось.

Сначала Мэлия, как и другие, считала, что люди просто откладывают деньги на рождественские подарки. Но тут последовала череда отказов.

В кабинет вошел Анри. Он был ошеломляюще красив.

— Мисс Мэлия, я решился нарушить правило, которому неукоснительно следовал с тех самых пор, как пришел работать в «Двойное зеркало». Я приглашу одну из клиенток на ужин.

Мэлия не видела в этом ничего предосудительного. Впрочем, ее немного удивило то, что он сообщил имя молодой особы.

Проверив перед уходом журнал приемов, она отыскала нужную фамилию. Она была вычеркнута и рядом было написано: «Отменено».

Ради чего Анри нарушил собственное правило и отправился на ужин с клиенткой, отменившей свое посещение? Быть может, он желает узнать побудившую ее к этому причину?

Когда она ужинала, неожиданно явился Анри. Он попросил Мэгги оставить их наедине и затем повернулся к Мэлии.

— Я предлагаю немедля объявить о нашей помолвке, — с каменным лицом произнес он. — Если вы позвоните своим родителям, они успеют сообщить в газеты, и эта новость попадет в воскресные номера.

— Анри! — Подскочив на стуле, девушка изумленно воззрилась на него. — О чем вы говорите?

— Вот о чем: лишь вступив в брак, как только позволят приличия, мы сможем спасти салон от банкротства.

Как только позволят приличия?

 

Глава 13

На мгновение оба застыли в весьма живописных позах, затем Мэлия позвонила в колокольчик. Тут же в дверном проеме показалась голова Мэгги.

— Кофе! Крепкого и черного, — велела девушка. — У Анри шок.

Не говоря уже о ней самой.

— Присядьте, — попросила она, — и объясните мне, что натолкнуло вас на такую мысль. Ни одна девушка не выйдет замуж ради того, чтобы спасти какое-то там дело. Во всяком случае, я ни за что не выйду.

— Ради мисс Мэри, — привел он весомый довод. — К тому же вы очень привлекательны, ma cherie

Вздохнув, Анри покачал головой. Да она красива. Но представить только, что бы он сотворил из этой девушки, стань она его супругой! Она была бы ходячей рекламой салона. Кроме того, женитьба помогла бы ему выпутываться из затруднительных положений, в которые не раз ставили его собственные клиентки. Анри считал себя единственным холостяком в своей профессии, которому удается не привязываться к своим клиенткам и в то же время сохранять их неизменную преданность.

— Ну а теперь, — живо проговорила Мэлия, когда подали кофе, — объясните, пожалуйста, каким образом наша помолвка отразится на делах салона.

— Нашим клиенткам станет ясно, что вы не намерены уволить меня.

Мэлия вцепилась в чашку, которая, казалось, поплыла от нее. Сначала она спросила, нельзя ли поискать не столь изощренный способ доказать это, а затем — насколько это необходимо.

Что верно, то верно. За последнее время несколько клиенток отменили свои посещения, причем среди них были и те, кем Анри занимался лично.

— Анри, прекратите, пожалуйста, расхаживать взад и вперед. Сядьте. Давайте все с самого начала. Полагаю, ваше предложение руки и сердца связано с этими отменами. Только честно.

Он с важным видом кивнул:

— Сегодня утром мистер Харпер ввел меня в заблуждение. Мы с вами наговорили друг другу кучу резкостей. Нас подслушали. Поползли слухи. Кое-кто решил отказаться от услуг салона, чтобы его двери закрылись навсегда.

— И что же нам это дает?

Он недоуменно пожал плечами:

— За этим бойкотом к тому же кроется желание изгнать вас из города. Ведь если салон обанкротится, то у вас нет никаких оснований оставаться здесь.

— До чего же, — задумчиво промолвила девушка, — меня не любят. Что же такого я натворила? И каким образом помолвка, а затем брак уничтожат эту ненависть?

— Наша помолвка разрядит обстановку. Вы тем самым как бы признаете, что не собираетесь замуж за того, на кого уже предъявлены права.

— Не могли бы вы изъясняться простым английским языком?

— Сегодня вечером, жертвуя драгоценным временем и подвергаясь опасности связать себя, я выяснил, кто стоит за акцией по дискредитации салона и, — мрачно присовокупил он, — почему.

Мэлия ждала.

— В субботу вечером у себя дома на кухне вы ужинали с одним из главных виновников происходящего.

«И мы хорошо отдохнули», — мечтательно подумала она и тут же откинулась назад.

— В таком случае вам, вероятно, известно даже, сколько времени Берт провел в этот вечер на моей кухне?

— Слишком много для заурядной домашней сценки. А ведь главный виновник в это время должен был присутствовать на званом обеде, устроенном в его честь.

— А кто-нибудь поинтересовался, согласно ли упомянутое лицо участвовать в этом? — вспылила девушка. — Я что-то сомневаюсь. Да, мистер Лихуф был здесь. Его клиенты, которые должны были прилететь самолетом, из-за тумана решили ехать поездом. Он позвонил мне, когда я уже собиралась уходить, и спросил, свободна ли я вечером.

Мэлия запоздало вспомнила, что тем вечером она отказала Анри и поспешно прибавила:

— Я сказала ему, что он может заехать ко мне, но на ужин будут одни объедки. Я была слишком утомлена, и мне не хотелось куда-то идти.

— У него, вероятно, было к вам дело, но при чем здесь фартук?

— Возможно, в тот день он и мантию судьи надевал. Я не знаю. Когда я приехала домой, на нем уже был передник, в который его обрядила Мэгги. Да не имеет это значения! Анри, давайте перестанем ходить вокруг да около и будем называть вещи своими именами. Ренали Грейтон, очевидно, затеяла какую-то вечеринку, собираясь пригласить туда и Берта Лихуфа. Однако ей не удалось дозвониться до него, не сумела она и узнать, где он. Тогда она, будучи особой крайне подозрительной, послала кого-то проверить те места, где он мог быть. Одно кухонное окно в моей квартире выходит во двор. Судя по всему, некто, несмотря на туман, разглядел через него Берта, сообщил об увиденном Ренали, и та открыла кампанию травли очередной соперницы.

— Мистер Лихуф, — чопорно сообщил Анри, — вообще не ухаживает за девушками из светского общества. Он закоренелый холостяк. Это-то и есть главное испытание для мисс Грейтон.

— Ну что ж, сойдемся на том, что мистер Лихуф видит во мне всего лишь человека, ставящего подпись на документах.

Не успели последние слова слететь с ее уст, как девушка вспомнила упрек Берта в том, что она будто бы видит в нем всего лишь портфель.

— И вы больше не будете принимать его, — констатировал Анри.

— О нет, разумеется, буду, причем в любое время дня и ночи. Если бы «Двойное зеркало» приносило убытки из-за плохого уровня обслуживания, его можно было бы закрыть, и дело с концом. Но проблема-то в другом. Не успеет мисс Грейтон оглянуться, как женщины, на которых она надавила, вновь устремятся в салон. Анри, с вашей стороны было большой любезностью принести себя в жертву салону. Я ценю вашу самоотверженность. Мы прорвемся. Vive la France!

И Анри ушел под Marseillaise в исполнении Мэлии и Мэгги.

— Сказать по чести, — подытожила Мэлия, ударив по закрытой двери и затем запрыгав на одной ноге, — сейчас мужчины предлагают выйти замуж лишь ради себя.

— На сей раз ради салона, — напомнила девушке служанка.

— Да, понятно. И то, о чем Анри промолчал, делает ему честь. Ведь без него салон потеряет лицо. Непременно. А он был великолепен. Однако, Мэгги… — Теперь она могла смеяться, но не хотелось.

Мэгги явно клонило в сон, она по-совиному таращилась и хлопала глазами:

— Вот если бы Анри пришел к тебе на консультацию, что бы ты прочла на его лице? Спокойной ночи.

Мэлия с трудом дотащилась до своей спальни и села перед большим зеркалом. Хлопнула дверь. Что за дерзкая выходка! Ведь виновата тут не дверь, а мужчина. Нет, точнее, не мужчина, а его отношение к ней. Вот что выводило ее из себя.

Ха! Анри раздражает ее. Дэнни сводит с ума. Кому же именно нужен совет?

Она посмотрела на отражение в зеркале. Последние несколько недель не только не состарили ее, не придали ей уверенности и выдержки, нет, они, казалось, возымели обратное действие. Даже теперь, когда ее волосы вновь обрели свой естественный цвет, она выглядит моложе, чем когда приехала в Лизбург.

А ей просто необходимо выглядеть старше! Она должна ходить с уверенным видом и заражать собственной уверенностью своих служащих и посетителей салона.

Мэлия долго беседовала с отражением в зеркале. Лишь в полночь девушка устало улеглась в постель.

Решено — с завтрашнего дня она будет самой собой.

За завтраком Мэгги заметила, что Мэлия изменилась.

— Ты сегодня какая-то другая, — сказала служанка.

— Пора бы уж, — ровным голосом ответила девушка. — Я давно не пользовалась мозгами. Жила одними чувствами. Теперь у меня под ногами твердая почва…

Однако Мэгги доверяла племяннице мисс Мэри и верила, что та всего добьется и осуществит задуманное.

Мэлия появилась в салоне перед самым открытием и сразу же созвала мастеров.

— Мне бы хотелось, чтобы вы все задержались на несколько минут после работы. Проведем собрание. И чтобы вы не ломали целый день голову, вот что я вам скажу: у меня есть план. Мне необходима ваша поддержка. Да, еще одно: если опять кто-нибудь из клиенток в последнюю минуту отменит визит, то можете ей сказать, что деньги с нее все равно возьмут.

— Так же нельзя поступать! — воскликнули все хором.

— Особенно с нашими клиентками, — промолвил только что пришедший Анри.

— В таком случае нам пора их поменять. Она одарила служащих такой лучезарной улыбкой, что они разошлись наполовину убежденные в ее правоте. Девушка уже не выглядела такой молодой и наивной, как прежде. Должно быть, ей кое-что известно.

Взглянув на часы, Мэлия тут же позвонила в контору Лихуфа.

— Мне необходимо с тобой сегодня увидеться когда угодно, — сказала она ему. — Ты не выкроишь для меня несколько минут?

Последовала короткая пауза. Большую часть дня он пробудет в суде. Быть может, вечером? Слишком поздно? Тогда за ленчем, в центре. Согласна?

Договорившись встретиться с ним в самом крупном ресторане города, напротив его конторы, девушка вернулась в кабинет. Она хотела составить график и показать его Лихуфу и служащим.

Лорин заметила, как Мэлия выбежала, хлопнув дверью, и последовала за ней, чтобы вернуть и привести ее в порядок.

— Сегодня у вас ни дать ни взять такой же вид, как и при первом появлении в «Двойном зеркале», мисс Мэлия, — упрекнула ее женщина. — Вы красивы, но выглядите такой неухоженной, как будто и не к вашим услугам все мастера салона.

— Это ненадолго, — прошептала девушка, когда Лорин причесывала ее волосы и поправляла шляпку. Затем она рассмеялась. — Не беспокойтесь. Обещаю, что дикаркой я уже никогда не буду.

В этот час быстрее доберешься пешком, чем доедешь на своей машине или поймаешь такси.

Идя по запруженным автомобилями улицам, Мэлия вспоминала, какой дикаркой она была прежде. Раньше она полагала, что виной тому Дэнни, который не проявлял должного интереса к ее внешнему виду. Однако он был здесь ни при чем. Конечно, будь Дэнни другим, она, пожалуй, проснулась бы раньше. Но он таков, каков есть. И она была сонной тетерей.

Теперь ей был известен ответ. У нее великолепные административные способности. Ей всегда навязывали какой-нибудь проект, и она не сдавалась, пока не доводила его до успешного завершения. Не было времени подумать о внешности.

Мэлия, хоть ее мысли и были поглощены другими проблемами, понимала, что Берт Лихуф красивый молодой человек, на которого окружающие мужчины и женщины одобрительно смотрят и улыбаются.

И Лихуф, каких-нибудь пять минут послушав оживленную Мэлию, восхищенно встряхнул головой. Какая многогранная девушка! Каждый раз она открывается с новой стороны.

Окружающие навострили уши, удивленно поднимали брови и искали телефон.

У Лихуфа не было времени, чтобы проводить ее до салона. Однако он каким-то одному ему известным способом поймал такси, посадил в него Мэлию и сказал:

— Я позвоню тебе, как только получу их одобрение. По-моему, ты вполне можешь рассчитывать на положительный исход.

Берт позвонил, и довольная Мэлия помчалась сначала в газету, а затем в типографию.

По возвращении ей сообщили, что поступило еще несколько отказов.

— Прекрасно, — промолвила девушка, и служащие с тревогой посмотрели на нее.

В это время года, за две недели до Рождества, все конторы и заведения закрываются раньше. Встревоженные служащие салона собрались в комнате отдыха.

Мэлия раздала всем присутствующим графики, которые она размножила после обеда, и сказала:

— Я решила расширить дело.

И ни слова больше. Анри подпрыгнул на месте.

— Мисс Мэлия, — в его голосе слышались и вопль и стон одновременно, — только не сейчас. Даже в обычные годы за Новым годом следует резкий спад. В этом же году развернутая против нас злобная кампания покончит с салоном. Я не преувеличиваю. Мы вряд ли доживем до спада.

— Анри, — строгим голосом проговорила Мэлия, — давно ли вы смотрелись в зеркало?

— Смотрелся в зеркало? Я бреюсь каждое утро.

— В таком случае замените бритву. Бреясь, вы смотрите только на свою кожу. Загляните себе в глаза, и вы увидите в них пораженческие настроения. Посмотрите на собирающиеся вокруг вашего рта складки. Я ни на кого не возлагаю вину. Я вам чужая. Я приехала сюда, ни капли не смысля в вашем занятии. Однако все деловые предприятия, независимо от профессии, одинаковы. Разве люди, живущие на берегу моря, боятся отливов? Разве они оплакивают уходящее море и гадают, доживут ли они до его возвращения? Или наблюдают за всем с интересом, а затем ищут сокровища, которые остались на песке после отлива, сокровища, что раньше скрывались под толщей воды?

Жак проворчал:

— И где же, по-вашему, находится сокровище, когда дело приходит в упадок?

— В поисках чего-то нового. Поскольку тетушка Мэри была связана с особым классом женщин, то они, естественно, и составили основную массу клиенток, когда она открыла салон. Но с тех пор прошли годы. Многие из них перебрались в другие города или, как мисс Мэри, отошли в мир иной. Вы делаете свою работу на исключительно высоком уровне, и потому на место убывших клиенток пришли новые. Однако они не столь преданы нашему салону. Есть и такие, что открыли подобные же заведения. Я обсуждала мое предложение на последней встрече с деловыми женщинами нашего города. Они пришли в восторг. Сейчас им приходится либо урывать драгоценные часы рабочего дня, либо давиться в очередях по субботам, либо обращаться в парикмахерские, в которых уровень обслуживания несравним с нашим. На этом графике отмечены часы, когда наплыв в салон достигает пика, а также когда спадает и прекращается. Второй график показывает, когда у нас происходит спад и подъем, по месяцам. Изучите их и решите для себя, что вам больше по душе: престижность заведения или постоянная работа.

Анри напористо осведомился:

— Вы спрашиваете, предпочитаем ли мы работать днем или вечером?

— Вовсе нет. Большинство контор закрывается в пять часов. Деловые женщины не похожи на домохозяек. Они не так уж торопятся домой кормить мужа и детей. Они могут посещать наш салон в промежутке между половиной шестого и половиной седьмого. К восьми или половине девятого нас уже здесь не будет.

И вновь она завела речь о скользящем графике.

Мастера принялись обсуждать между собой предложение Мэлии. Дневную смену взяли те женщины, у которых есть дети и поэтому они должны возвращаться домой как можно раньше. Остальные предпочли получить лишнюю пару часов свободного времени по утрам. Жака все еще терзали сомнения.

— Вероятно, нам придется долго ждать, пока начнется прилив, — предостерег он.

— Ну, мы будем собирать раковины — случайных посетителей — или выкапывать съедобных моллюсков — бегать за ними… временно. — Беттин осталась верной до конца.

Молчание Анри было весьма красноречиво. Он ушел домой первым.

Лорин, спешащая к семейному очагу, последовала за ним. Она услышала гудок автомобиля и увидела, как Анри, переходя улицу на красный свет и огибая проезжающие машины, поспешно пересек узкую дорогу и впрыгнул в низкий иностранный автомобиль.

«Гм, — про себя подумала Лорин, — за рулем женщина. Похоже, это машина Нейс Дарман. Не с ней ли он встречался вчера вечером? Только подумать: наш Анри…» — И женщина пошла своей дорогой.

Мэлия вернулась к себе в кабинет и не слышала обсуждения.

Гарриет, самая старая из служащих, первая пришедшая на работу в салон мисс Мэри, резко проговорила:

— Мисс Мэлия права. Если вы в состоянии разглядеть, что город изменился с тех пор, как открылся салон, то вы поддержите ее. Во времена перемен следует приспосабливаться к ним. Вот что она пыталась сказать нам. Я за ее предложение. Вы же вольны решить: уйти вам или остаться. Я остаюсь. Я ставлю на нее.

Мэлия, приняв решение, моментально приступила к его осуществлению. Первое объявление, где будет указан новый график работы и сделано предложение деловым женщинам, появится в воскресном номере утренней газеты.

Небольшие плакаты со сдержанным текстом появились в витринах магазинов, часто посещаемых деловыми женщинами. Впрочем, лучше всех объявлений сработает молва, передаваемая из уст в уста. На следующее утро от былой дружелюбности Анри не осталось и следа, словно за ночь ее побил мороз. Он никого не слушал, постоянно спорил и чуть не оскорбил одну из лучших клиенток салона.

Мэлия удалилась к себе. Ему хотелось прилюдно устроить сцену, а она не имела ни малейшего желания дать ему повод для этого. Однако девушка была настороже. Она вняла совету Мэгги. Мэлия изучила Анри и была поражена тем, что ей открылось за внешней учтивостью.

Теперь Анри представлялся ей глубоко разочарованным человеком, лелеявшим свое недовольство, вместо того чтобы искоренить его причины.

Когда за последней посетительницей закрылась дверь, девушка решила, что теперь она может выслушать его. Рядом столпились служащие, которых также интересовало, что он скажет.

— Я подаю заявление об уходе, мисс Морган. Я, — он сделал многозначительную паузу, — открываю собственный салон. Он будет называться «У Анри».

 

Глава 14

У Мэлии перехватило дыхание, но только на мгновение. Затем она заулыбалась. — Вас забавляет то, что я сказал? — с вызовом осведомился он.

— Нет, вовсе нет. Просто я вспомнила ваше предложение недельной давности. Если вас не затруднит, пройдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

Идя через весь салон, девушка думала о том, что сказала ей об Анри Мэгги. Ее тетушка как-то раз обронила: Анри словно муж, без него нельзя, но и с ним невозможно. Без него салон обойдется, но будет уже не тот, да и прежнего Анри не станет.

Девушка жестом пригласила его сесть в кресло и приступила к серьезной беседе.

— Анри, вы сражались против меня, как только я переступила порог «Двойного зеркала». И я, кажется, догадываюсь почему. Теперь вы понимаете, какие бы перед вами открылись возможности, не будь меня. Всего лишь неделю назад вы не сочли для себя за труд узнать, почему на нас как из ведра посыпались отказы. Меня так и подмывает поспорить, что за открытием вашего салона стоит то же лицо, которое пытается, по вашему же выражению, «изгнать меня из города». Неужели вы можете поверить этой особе?

— Вас ввели в заблуждение относительно того, кто предложил мне финансовую помощь, — холодно произнес он.

— Мне ничего не сообщали и не вводили в заблуждение. Я основываю свое суждение на последовательности недавних событий и на вашем отношении к происходящему.

— На моем отношении?!

— Да. Если бы это предложение не было предательским ударом в спину, вы пришли бы в салон в радостном настроении, и мы все поздравили бы вас. Вы же сами это понимаете. Но у вас кошки на душе скребут. Пожалуй, не стоит поднимать вопроса, кто именно материально поддерживает вас, но вы, так же как и я, чувствуете, кто это. Анри, неужто вы забыли про связывающий вас с салоном контракт? Вижу, забыли или… — (Или он надеялся, что ей ничего не известно, а если и известно, то зачем ей задерживать его?) — Он истекает в тот день, когда меня окончательно введут в права наследования, то есть 17 марта. Если ваш компаньон честен, то он или она не будет против того, чтобы немного подождать.

Мэлия встала, и тут же зазвонил телефон. Анри, разъяренный и предчувствующий недоброе, услышал лишь часть беседы.

— О да, Берт. С удовольствием. Давай устроим все в моей квартире. — Помолчав, девушка добавила: — Я позабочусь о том, чтобы Мэгги не надела на тебя один из своих фартуков. В общем-то я и на пушечный выстрел не намерена подпускать тебя к кухне. Что? Анри? Да, он здесь. Хочешь поговорить с ним? Не сейчас? О? О, понимаю. Гм, хм, да. Нет, не может быть!

Положив трубку, девушка повернулась и встретила пристальный взгляд Анри.

— Стало быть, этому мужчине от вас нужна только подпись? — осведомился он.

— Вот именно по этому поводу мы и встречаемся сегодня вечером. Мне необходимо подписать бумаги, которые он днем составил по моей просьбе. В последние дни он был занят в суде. Вам это известно. Ему было не до встреч в салоне.

— Однако вчера вечером приехала домой его мать…

Мэлия улыбнулась:

— Я знала, что он живет где-то в Лизбурге, но мне не было известно, что его мать уезжала. Сказать по правде, он никогда не упоминал о своих родителях.

— Она ездила за границу, — коротко бросил задумавшийся Анри. — По-моему, ему бы хотелось провести этот вечер с ней.

— Ну что ж, мы не собираемся засиживаться допоздна. Жаль, что заведение, которое вы открываете, скорее всего, не позволит вам встать в наши ряды. Анри, я вас очень прошу, не принимайте окончательного решения, пока не поостынете хотя бы чуть-чуть. Вы не пожалеете, уверяю вас.

Подождав, пока за ним захлопнутся двери главного входа, девушка напоследок произнесла:

— Мне бы хотелось сообщить персоналу, что вы по моей просьбе передумали.

После этого Мэлия поспешно зашагала прочь. Последними словами она дала ему возможность сохранить лицо, если он еще не зашел слишком далеко.

Приехав домой, девушка торопливо надела на себя брюки в обтяжку и блузку с мягким воротником. Однако приехавший Берт Лихуф не обратил на ее новый наряд никакого внимания. Перед ним была по-прежнему бодрая, очень молодая и с великолепными организаторскими способностями девушка, с которой он утром завтракал.

— Я не знала, что отнимаю тебя у матери в первый же ее вечер по возвращении домой, — извинилась она.

— Именно по этой причине я здесь. С подписью на документах можно подождать. Матушка по телефону и в гостях за один день узнала о твоем салоне больше, чем я за три месяца. Мэлия, почему ты не сказала мне о неприятностях в салоне — об отказах, о направленной против тебя клеветнической кампании?

Девушка задумалась над его вопросом:

— Полагаю, потому, что предприятие, которое крепко стоит на ногах, переживет и эту бурю в стакане воды. Женщины, из прихоти отказавшиеся от наших услуг, вновь из каприза вернутся к нам. И кроме того, я подняла брошенную мне перчатку. Я предприняла меры, которые мы обсуждали днем, так что последние события пошли мне во благо.

С ее словами нельзя было не согласиться. Он кивнул:

— Ну а Анри? Для людей, то есть для женщин, Анри и «Двойное зеркало» — одно и то же. Он сказал о том, чем намерен заняться?

Девушка вновь кивнула и промолвила:

— Но я еще не отпустила его. Я напомнила ему о контракте, который не может быть расторгнут, пока в марте завещание не вступит в законную силу. Берт, Анри любит салон, как мужчина — красивую женщину. Никакое другое заведение не заменит ему «Двойного зеркала». Я хорошо помню, как он в первый же день пытался умалить прибыльность салона, надеясь при продаже приобрести его.

— А после того?

Девушка не могла рассказать Берту, что Анри фактически предложил ей выйти за него замуж ради салона. Она посмела лишь рассказать ему о том, что Анри делал из нее уродца всякий раз, когда должен был приехать Дэнни.

— Анри очень сильно любит салон. Естественно, он ожидал, что и любой другой будет испытывать к нему те же чувства, видеть в нем ценность, заставляющую очертя голову жениться на мне.

— А Харпер так не думал?

В дверном проеме выросла фигура Мэгги, привлеченной смехом Мэлии.

— Боже упаси, конечно нет. Однако Дэнни показал себя с такой стороны, которой я раньше в нем не замечала. Это пошло нам обоим на пользу. Жена для Дэнни — это женщина, которую можно запереть в доме и быть уверенным, что, когда он вернется, она по-прежнему будет там. И при этом совершенно не важно, куда он едет и сколько времени будет в отсутствии.

— Вы, молодежь, готовы сесть за стол? — осведомилась Мэгги.

Берт улыбнулся ей:

— Да. Однако я не уверен, Мэгги, что эта девушка так уж молода, как кажется. Внешность обманчива.

— Точная копия своей тетушки, — промолвила служанка.

Тут Берт вспомнил, что его матушка спрашивала, как Мэгги относится к Мэлии.

Берт пробыл у них не долго. После его ухода девушка почувствовала себя отдохнувшей и настроенной по-боевому. Как хорошо чувствовать за своей спиной поддержку знающего юриста!

На следующий же день дела в салоне опять пошли в гору. Отвезя плакаты своим подругам по клубу деловых женщин, Мэлия вернулась в салон и застала своих парикмахеров с выражением обескураженности на лицах.

— Мы вынуждены отказывать в приеме, поскольку все время расписано до секунды, — со счастливым видом сообщила Беттин. — Вам не обязательно быть здесь, чтобы руководить нами. Когда у нас есть выбор, мы отказываем тем, кто в последнее время сам отказывался от наших услуг. А они все равно упорствуют в своем желании попасть к нам!

— По-моему, — мудро заметила Дав, — кто-то здорово прочистил им мозги. Кто-то, кому они верят.

Мэлия тут же припомнила слова Берта: его матушка за один день узнала больше, чем он за три месяца.

Анри появился в положенное время. Он сказал, что передает клиентку Жаку, а сам займется миссис Лайонел Лихуф.

Мэлия кивнула:

— Вам лучше меня известно, что делать.

— Что это с Анри? — донесся до нее шепот Беттин, обращающейся к Дав.

Та лишь пожала плечами:

— Возможно, он решил остаться.

День пролетел незаметно. Далеко за полдень Мэлия выскользнула в салон и столкнулась с только что вошедшей клиенткой.

— О, извините, — воскликнула она. Пухлая, средних лет женщина, обернувшись, улыбнулась ей:

— Пожалуй, вам еще неизвестно, что всюду можно поспеть и не торопясь.

— Со временем узнаю. — Мэлия положила ладонь на пухлый локоть женщины. — У меня не выработалась привычка жить по заведенным правилам. Интересно, кто-нибудь научился искусству прожить жизнь?

— Мисс Мэри говаривала, что никто, да это и к счастью. Представьте, как было бы скучно тому, кому наперед все известно. Ему нечего ждать и некуда идти. Я, — сказала она Мэлии, — уже спускаюсь с горы.

— А я, — вздохнула девушка, — только начала подниматься.

— Однако у вас имеется прекрасная дорожная карта, оставленная вам тетей.

— Без нее меня бы затянуло в первую попавшуюся трясину, — созналась Мэлия.

Анри, лучезарно улыбаясь, вышел вперед, и они с клиенткой скрылись из виду. Мэлия подошла к регистрационному журналу, а затем на цыпочках пробралась к себе в кабинет. Снаряд не падает дважды в одну воронку. На сей раз она налетела на мать Берта.

На письменном столе лежала пачка писем. Мэлия как раз размышляла, ответить ли ей самой или отдать секретарю, когда в кабинет вошел Анри.

— Я желал бы знать мнение мистера Лихуфа относительно моего контракта, — промолвил он.

Девушка вздохнула:

— Анри, мы не обсуждали этот вопрос. У нас и без того было немало дел. Я ведь просила вас пересмотреть ваше решение.

Анри кивнул:

— Я передумал. Мисс Мэлия, у мисс Мэри вошло в обыкновение дарить всем служащим что-нибудь на Рождество. Не могли бы вы подарить мне новую бритву?

Потом все завертелось, закружилось, и думать о чем-то другом, кроме руководства салоном, времени не было. Началась рождественская лихорадка, и Мэлия летала по залу, помогая мастерам тем немногим, что было в ее силах.

Как-то позвонил Берт. Суд вынес решение в пользу его клиента.

— За что тебе, Мэлия, от меня благодарность. В субботу, вернувшись от тебя, я пересмотрел свою тактику в суде.

— Берт, — возразила она, — да ведь мы же об этом и словом не обмолвились.

— Знаю. Вот тут-то собака и зарыта. В твоем присутствии я начисто позабыл об этом деле. Когда же дома я вновь стал его просматривать, то оно предстало передо мной в новом свете.

Они увидятся после Рождества. Его матушка навестит ее, как только Мэлия вернется в город.

Счастливая Мэгги и усталая Мэлия собирались в дорогу отпраздновать сочельник в доме у родителей девушки.

Родители встретили ее обеспокоенными расспросами, а сестры — любопытными взглядами. Затем все успокоились. До них доходили какие-то странные слухи о произошедшей в Мэлии перемене.

Да, их дочь изменилась. Мистер Морган не сразу нашел подходящие слова, чтобы определить, в чем именно.

— Она утратила свой прежний высокомерный вид, — по секрету сообщил он супруге. — Стала больше походить на человека.

— Теперь Мэлия больше напоминает твою сестру Мэри в ее возрасте, — любезно возразила его жена.

Утром зашел Дэнни. Мэлия не успела даже стряхнуть остатки сна. Мгновение он пристально разглядывал ее, затем широко раскинул руки:

— Ура! Ко мне вернулась моя девочка. Ну же, любимая! Я подыскал для нас не дом, а сказку: жилой прицеп. Мы поставим его возле терминала, и ты всегда будешь у меня на виду.

Они вышли и сели в машину Дэнни, где долго беседовали. Когда девушка вернулась домой, старшая сестра покачала головой:

— Ты потеряешь его. Мерлин всерьез положила на него глаз.

— Я уверена, что Мерлин больше моего придется по душе жить в прицепе, пусть даже и в самом что ни на есть первокласном.

— У тебя есть кто-то другой? — осведомилась младшая сестра.

— У меня есть кое-что более притягательное — салон красоты. Приезжайте ко мне на Пасху. Вы сами все поймете.

Бесцеремонное обращение Мэлии с Дэнни, которого ее родители считали лучшей партией в долине, не принесло им облегчения. Однако Мэгги была довольна. Когда на другой вечер они уезжали, вся семья провожала их, хоть и была преисполнена благоговейного страха.

На следующей неделе дела в салоне пошли чуть хуже. Мэлия решила отпускать служащих пораньше без вычетов из зарплаты.

Позвонила миссис Лайонел Лихуф и пригласила Мэлию на свою новогоднюю вечеринку в «Гербе голубых гор». Мэлии пришлось признаться, что она уже приняла приглашение отправиться туда вместе с Анри.

— Все, кто что-нибудь из себя представляет, — веско заявил он ей, — будут там. Я не знаю лучшего способа показать им, что мы в дружеских отношениях.

Анри пригласил еще двух человек: привлекательную молодую вдову Нейс Дарман и статного блондина, которого он представил как стилиста с юга, ищущего место в разрастающемся городе.

Мэлия получила бы от вечера удовольствие, если бы не Ренали Грейтон. Та умудрялась все время танцевать с Бертом. Она постоянно кружилась на виду у Мэлии, повернув Лихуфа спиной к ней и торжествующе выглядывая из-за его плеча.

Затем Нейс что-то сказала Анри. Тот исчез и появился уже с Ренали. Берт буквально бросился к их столику.

После обычных вопросов и ответов о прошедшем празднике, Мэлия спросила:

— Берт, что с тобой? У тебя такой вид, будто весь мир катится в тартарары.

— Перед отъездом я получил плохую новость, — сознался он. — Мы теряем несколько крупных сделок на недвижимость, потому что не можем гарантировать владельцам новых заведений подходящих площадок для автостоянок в центре города. Они планируют построить стоянку в Даннингтоне, так что в результате на окраине окажемся мы. Можешь себе представить, что станет с торговцами и предпринимателями в центре, в том числе и с тобой.

Комитет добился разрешения на покупку всех участков, кроме крайне необходимого среднего участка, где стояло старое здание.

— Требуют больше денег?

— Не думаю. Мы отыскали одну наследницу. Некую Энн Картер, женщину средних лет. Мы никак не можем связаться с ней — ни лично, ни письмом, ни телеграммой. В то же время ее адвокат получает от нее телеграмму всякий раз, когда мы предпринимаем попытку заключить контракт.

Нет, он, естественно, не скажет, где она находится.

Первого числа следующего месяца заканчивается право на покупку дома Моррисона. А без него нет смысла держаться за остальные.

Жители города весьма огорчены таким поворотом дел.

Праздники подошли к концу. Удивительно, но в «Двойном зеркале» все обстояло по-прежнему. Впрочем, чуть-чуть поменялись клиентура и часы работы. На второй неделе нового года прибыль увеличилась.

Мэлия с вожделением поглядывала на небольшой магазинчик к северу от салона, где продавали велосипеды. Его хозяин желал расторгнуть аренду и перебраться на окраину города, где мальчишки и велосипеды не мешают движению.

Она как раз думала об этом, растянувшись в кресле и ожидая, когда Анри закончит работать с клиенткой.

Было уже поздно, но Лорин в соседней кабинке терпеливо трудилась над какой-то дамой, вероятно подругой.

— Значит, ты не попала на праздники домой. Нет, мне сказали, что твои родные приехали сюда, чтобы провести с тобой Рождество и Новый год. Я-то побывала у родителей. Скучища страшная, но одно меня удивило. Представь: я там видела Ренали Грейтон. Да, честное слово. Она навещает ту странную мамину соседку, миссис Картер. Ну конечно, ты помнишь Энн Картер.

— Ты говоришь о женщине, которая жила в доме Моррисона, пока тот не был признан негодным для проживания?

— Дело в той девушке. Я не могу понять, что связывает эту пару, а ты? Мама говорит, что, когда мисс Грейтон бывает там, миссис Картер то, бывает, радуется, а то сидит, трясется и плачет. Что до меня, то я бы, конечно, предпочла узнать, сколько я тебе должна.

Мэлия уже была на ногах. Энн Картер, единственный человек, мешающий осуществлению проекта строительства «автодворца». И Ренали Грейтон часто бывает у нее.

Пять минут спустя, забыв про волосы, Мэлия ехала к дому Лихуфа.

 

Глава 15

Девушка сидела в машине перед домом Берта и поражалась сама себе. Она сейчас была готова сделать то, за что уволила бы любую служащую. Она готова предать распустившую язык клиентку. Девушка наблюдала, как болезненно-кремовая луна пытается пробиться сквозь гущу черных туч. То же происходило и в ее душе: желание рассказать боролось с ее же собственными доводами.

— Ты могла бы зайти, — сказал вдруг вынырнувший сбоку Берт. — Тебе всегда здесь рады.

— Я лучше посижу. По-моему, мне нравится темнота. — Девушка приподняла щеколду, и Берт, скользнув в салон, сел рядом с ней.

— Берт, неужто так важно найти саму Энн Картер?

— Судя по тому, что матушка рассказывает мне о ней, это имеет решающее значение для нашего проекта. Она уверяет, что Энн не из тех, кто стал бы чинить препятствия из вредности. Скорее всего, кто-то вводит ее в заблуждение. Мэлия, тебе что-то известно?

Она повторила то, что услышала, сидя в соседней кабинке. Только имени Ренали девушка не упомянула. Затем Мэлия сообщила Берту, что Лорин родом из селения Плезент-Пайнс.

Берт живо откинулся на спинку сиденья.

— Лагерь лесорубов или что-то в этом роде. На рассвете мы с матушкой поедем туда. Полагаю, матушка сумеет разговорить ее. Судя по твоим словам, сделать это будет нелегко. Мэлия… — Он повернулся к застывшей в ожидании девушке.

— Потом.

Она включила зажигание, и он вылез из машины:

— Сейчас просто нет времени поговорить о нас. Я навещу тебя завтра вечером.

Берт сдержал свое обещание. Войдя в квартиру, он принялся мерить ее шагами. От негодования он был не в силах говорить.

Наконец его прорвало. Когда старый дом был признан негодным для проживания, миссис Картер, обитающая в нем, находилась в довольно стесненных обстоятельствах и страшно нуждалась в деньгах.

— Некая особа, — брызгая слюной, проговорил он, а Мэлия мысленно подставила имя Ренали, — располагая определенной информацией, пошла к той женщине и ссудила ей денег на приобретение коттеджа в Плезент-Пайнс. Она сказала, что только продажа старого участка земли, то есть ее доли, покроет ссуду. Она, эта особа, дала денег взаймы при условии, что миссис Картер станет вести уединенный образ жизни и что вся почта будет проходить через руки этой благодетельницы. Она сказала женщине, что лучше сумеет представить ее интересы и, поскольку участок является ключом ко всей площадке, она, вероятно, сможет получить за него сумму, достаточную для того, чтобы миссис Картер безбедно прожила остаток своих дней. Порой женщине едва хватало денег на еду и оплату коммунальных услуг. Упомянутая дама изредка наезжала в селение и давала ей взаймы двадцать пять или пятьдесят долларов единовременно. Она делала вид, .что начисляет эти несколько долларов к общей сумме. В-конце концов миссис Картер, которая, надо признаться, не блещет умом, почувствовала себя загнанной в капкан. Она боялась даже говорить, потому что эта женщина, от которой она зависела, предостерегла ее от общения с незнакомыми людьми.

Боже, с каким пренебрежением он произносит слова «эта женщина».

— Но что за причина? — осведомилась Мэлия. — Неужто дело было в том, чтобы вытянуть побольше денег?

— Вот именно это и было сказано миссис Картер. А та, бедняжка, даже не знала, что, когда дом признали негодным для жилья, ей был предложен определенный размер компенсации — ни центом больше — и что чек на эту сумму давно ждет ее.

— А как же ее поверенные? Неужто они не знали, где найти ее?

— Эта женщина, по общему мнению заслуживающая доверия, сообщила им, что миссис Картер за границей. В подтверждение своей байки она принесла письма и предъявила доверенность.

— Что же теперь?

— В настоящий момент миссис Картер находится в доме моей матушки. В понедельник мы оформим необходимые бумаги, и городские власти приобретут землю. Расчистка участка начнется немедленно. Пока держится хорошая погода, следует установить опалубку. А следующей зимой в центре города будет возвышаться «автодворец».

Мэлия поняла, какое значение имеют рассказанные Бертом новости для близлежащих кварталов и для «Двойного зеркала».

— Берт, а что же та женщина… что двигало ей? Если компенсационная цена была определена, она не могла надеяться получить деньги для себя, представителя и доверенного лица миссис Картер.

— Она и не рассчитывала, — зло проговорил он. — Она хотела вкусить власти, ощутить собственную значимость. Она хотела употребить эту власть, чтобы… — Он замолк, всплеснул руками, схватил шляпу и выбежал, бросив на ходу, что вскоре зайдет к ней.

Девушка про себя договорила то, что не сказал Берт. Очередная уловка Ренали. Тщательно продуманный план, который она хотела выдать за нечто произошедшее само собой.

Она бы подождала до последней минуты, затем в самый драматический момент вышла бы на сцену, безусловно перед Бертом, и разрешила бы для него острый вопрос, буквально заявив: «Вот видишь. Тебе нужна такая жена, как Ренали Грейтон».

Ей было все равно, что необходимое для города строительство временно приостановлено. Она не посчиталась даже с тем, что может пострадать ее отец.

Что же до Энн Картер, то Ренали забыла про нее, как только та сыграла отведенную ей роль. Девушка бросила ее в полном одиночестве в селении, где та, как могла, перебивалась на последние гроши, оставшиеся от полученных за участок денег.

Мэлия была уверена, что влияние, которым пользовалась Ренали среди сливок местного общества, тотчас прикажет долго жить, как только правда выйдет наружу. Так и случилось. Члены муниципального совета рассказали своим половинам, а те по секрету всем остальным. В том числе, разумеется, и в салонах красоты. Эта история постепенно расползалась, пока не сделалась всеобщим достоянием.

Мэлии следовало извлечь из произошедшего урок, но у нее не было времени. Их с Бертом Лихуфом краткие диалоги носили чисто деловой характер. Здание, где пока еще размещается велосипедный магазин, она сможет взять в аренду с 17 марта. Девушка несколько раз встречалась с подрядчиком, который превратит это помещение в салон. Она наняла на работу блондина, того молодого человека, что был четвертым в их компании на праздновании Нового года.

А однажды, уже под конец рабочего дня, кто-то без стука вошел в ее кабинет.

Ренали Грейтон собственной персоной. Мэлия бросила быстрый взгляд и увидела искаженное от ярости лицо.

— Я пришла, чтобы позолотить вам руку, — дерзко начала Ренали.

Мэлия ждала продолжения.

— Речь о хрустальном шаре, — резко проговорила она. — Мне сказали, что сюда наведываются люди и вы, глядя в хрустальный шар, говорите, что им делать.

— Из хрусталя, — Мэлия указала ей на кресло, — но не шар, а зеркало.

— Ну что ж, вступайте с ним в контакт. Мэлия улыбнулась:

— О, я ничего такого не делаю. У меня для этого нет житейской мудрости. Я не знаю, отчего женщина становится такой, какая она есть, что можно предпринять для ее исправления. Вы это делаете за меня. Вы глядите на девушку в зеркале. Вам известны черты ее лица. Вы, словно карту, изучаете их. Только вам известно, какие черты характера способны повлиять на ваше будущее. Если вам не понравилось то место, куда вас завела карта, возьмите другую, измените собственный характер. Задача трудная, если привычки въелись в вас, но исполнимая. И разумеется, вы должны быть честны сами с собой.

— Честна с собой? — язвительно осведомилась она. — А кто не честен с самим собой?

— Честность такого рода — редчайшая добродетель. Мы чрезмерно озабочены тем, чтобы сохранить о себе самом доброе мнение. Ведь это же наш последний оплот.

Когда Ренали вскочила с кресла и бросилась к двери, Мэлия поднялась из-за стола.

— Конечно, — сказала она в заключение, — от вас такого никто и не ждет. — А затем, зная эту девушку, она бросила ей вызов: — Чтобы разобраться в причинах неудач, требуется очень сильный характер. А уже потом — и это самое трудное, почти что из области невозможного — вы сможете обратить себе во благо свои собственные выводы.

— Сильный характер! — взорвалась Ренали. — Да ведь я…

— О? В таком случае проявите его, — перебила ее Мэлия и тихо присовокупила: — Если ждете, что ваше путешествие поможет вам стать счастливее.

На другой день Ренали Грейтон покинула Лизбург. Говорили, что она отправилась в Палм-Спрингс.

В тот же день позвонил Берт Лихуф и попросил Мэлию назначить дату проведения общего собрания служащих. Он считал, да и его партнеры сошлись во мнении, что настала пора им всем узнать обо всех условиях завещания мисс Мэри.

Накануне вечером он пришел к ней домой, чтобы обсудить этот вопрос, спросить у нее, готова ли она и есть ли у нее какие-нибудь определенные планы.

— Ну, — девушка тянула время, — тетушка Мэри на самом деле оставила салон тому, кто сделает его процветающим. Она завещала не акции, не ренту, а место работы. И лучшими в городе клиентами она считала тех, на кого можно положиться. Меня объявили наследницей, чтобы я взяла ответственность на себя, если я того пожелаю, или чтобы стать номинальной главой, если я преуспею.

— Ты приняла решение?

Девушка отрицательно покачала головой:

— Нет. По-моему, я на пути к нему. Однако с тех пор, как я подарила Анри на Рождество новую бритву, он так разительно изменился, что в любое время может взять на себя руководство салоном.

— Бритву?

— Он взглянул на мужчину в зеркале, и то, что он увидел, ему не понравилось. С Анри свершилось превращение. Да ведь сейчас невозможно сыскать более горячего поклонника терапии мисс Мэри. Именно он сочиняет карточки, которые каждый день появляются в кабинках.

Она прошла в мыслильню и принесла оттуда пачку красиво напечатанных карточек с цитатами из мисс Мэри, Сократа, Эмерсона, Дейла Карнеги, Дэна Кастера и многих других, содержащими весьма дельные мысли.

Мэгги просунула в дверь голову:

— Пойду немного пройдусь. Полагаю, вам, молодежи, я без надобности.

— Не сейчас, — ответил ей Берт. — Мэгги, не могли бы мы уговорить вас остаться у нас и заведовать нашим домашним хозяйством, пока вы сами не захотите на покой?

— О, я давно уже приняла такое решение. Кофе, если у вас найдется на него время, только что сварен.

Мэлия пристально смотрела на Берта, а не на Мэгги.

— Мэлия, тебе, верно, известно, что я полюбил тебя в тот самый миг, как ты налетела на меня.

— Это ты налетел на меня! — поправила его девушка.

— Мы налетели друг на друга. Я любил тебя даже с пурпурными волосами. Да, я был там и смотрел через плечо Дэнни. Я видел выражение лица девушки в зеркале. Да, кстати, ты мне не покажешь в зеркале то, что показываешь другим?

— Дурашка, — нежно прошептала Мэлия, — разве тебе не известно, что любовь слепа?

Когда у них нашлось время для разговора, Берт чуть отодвинул Мэлию от себя и пристально посмотрел на нее.

— Матушка будет довольна, — прошептал он. — Она сказала мне, чтобы я не тратил время попусту, а хватал девушку с искрой, что только та, которая отваживается любить жизнь, поистине настоящее сокровище.

Ссылки

[1] Последний крик (фр.).

[2] Род женской шляпки .

[3] Моя дорогая(фр.) .

[4] Да здравствует Франция! (фр.)

[5] «Марсельеза» (фр.).