Гарольд Крамп остановил машину на подземной парковке отеля. Перед этим Марсия, его жена, полоскала ему мозги по телефону добрых полчаса — из-за того, что в воскресенье вечером у него, видите ли, еще появилась какая-то дополнительная работа. Можно подумать, он пользуется любым предлогом, лишь бы не появляться дома! Наверняка он завел любовницу! Бла-бла-бла…

А кто, спрашивается, оплачивал счета?

Так или иначе, их брак давно уже дышал на ладан. Или, может, виной всему был его диетный режим, сделавший его нервным и раздражительным, все время пребывающим в напряжении.

Гарольд захлопнул дверцу своего «линкольна таункара» — он же «Прощай, молодость!», — про себя посмеиваясь над этой идиоткой Марсией, и небрежно бросил ключи от машины юнцу-охраннику.

— Смотри не потеряй, я на пять минут!

Если и в самом деле получится закончить все по-быстрому, у него еще будет время увидеться с Лили. При мысли о ней он ощутил возбуждение, отозвавшееся приятной щекоткой в низу живота. Он уже предвкушал, как зароется носом между ее грудей… «Лили-тигрица», так он ее называл.

Он быстро поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки, и вошел в холл. Карлос стоял за одной из стоек-ресепшн, погруженный в чтение какого-то автомобильного журнала.

— Скажи, пожалуйста, — Крамп заглянул ему через плечо, — сухое охлаждение двигателя!

— Как видишь.

— А кстати, я тебе показывал свою последнюю тачку? «Таун-кар», тачка что надо…

Карлос слегка постучал пальцами по журналу.

— Тачка считается хорошей, когда разгоняется выше ста в час.

— Ладно-ладно… Помнишь, о чем я тебя просил?

— Само собой. Кто тебя интересует?

— Тебе не обязательно об этом знать.

Карлос пожал плечами и слегка подтолкнул журнал через стойку по направлению к Гарольду. Между страницами лежал универсальный ключ.

— Надеюсь, ты не наделаешь мне хлопот, — вполголоса сказал Карлос. — Мне вообще-то не положено иметь у себя такую штуку. Не говоря уже о том, чтобы передавать ее кому-то еще.

— Заметано. Буду нем как могила.

У них с Карлосом каждый месяц набегали кое-какие деньжата в результате мелких махинаций, так что лучше было не осложнять отношения.

Гарольд Крамп прошел через дверь с табличкой «Только для персонала» и направился прямиком к раздевалкам. По пути он столкнулся всего с одним служащим, который первым поздоровался с ним. Гарольд окинул его презрительным взглядом — как начальник службы безопасности отеля, он имел свои преимущества. Наконец он остановился перед шкафчиком Сета. Подождал, пока другой служащий исчезнет. Потом открыл дверцу.

Шкафчик был почти пуст. Там висели два аккуратно отглаженных костюма-униформы служащих отеля и одна белая рубашка, а на полке лежали иллюстрированное приложение к «Нэшнл джеографик» («Шахты Невады») и упаковка таблеток.

Гарольд бегло взглянул на этикетку: «Рогипнол». Вообще-то эти таблетки были запрещены к продаже, но специальное разрешение было тут же, оформленное по всем правилам, с необходимыми подписями и печатями.

Больше ничего.

Он закрыл шкафчик и набрал номер своей любовницы, просто чтобы успокоить нервы. Однако наткнулся на автоответчик.

— Черт!..

Он вернулся в холл. Карлос, увидев его, оторвался от своего автожурнала.

— Сет, — напрямик сказал Гарольд. — Вот кто меня интересует. Дай мне ключ от его номера.

— Сет Гордон? Ты шутишь?

— Нет.

— Ты знаешь, чем рискуешь?

— Слушай, я расследую одно дело…

Карлос натянуто улыбнулся, что еще больше усилило нервозность Крампа.

— Ну давай, шевелись! Да, расследую дело о кражах. Было несколько случаев воровства из личных шкафчиков, и меня попросили этим заняться…

Гарольд и сам не знал, почему он выдумал именно эту версию. Скорее всего потому, что ничего лучшего не пришло ему в голову. С другой стороны, это было, конечно, ненормально, что Сет куда-то свалил, не оставив адреса. Но самым подозрительным было поведение его психолога. Создавалось впечатление, что тот покрывает своего пациента. Программа психологической реабилитации предусматривала постоянный судебный надзор. Докторишка был ответственным лицом номер один, а Гарольд — всего лишь звеном в цепи: в его обязанности входило лишь фиксировать все появления и отлучки Сета и проверять, выполняет ли тот свою работу.

Он ничего не имел против такого расклада, но это отнюдь не значило, что он позволит держать себя за дурака.

Он поднялся наверх на лифте, вынул ключ и вошел в номер.

Апартаменты были огромными. Их проектировал еще покойный Джон Гордон III, отец Сета. Их можно было считать святая святых отеля — и архитектор, словно чувствуя ответственность за свое творение, долгие годы жил здесь со всей семьей. Никто больше не занимал этот номер с момента драмы, разыгравшейся здесь в 1983 году, но в конце концов Сет сюда вернулся. Горничные называли его «номер с привидением».

Любопытно — теперь здесь не было ни мебели, ни каких-либо украшений на стенах. Абсолютная пустота. Однако это не удивило Гарольда. Шизики не любят загроможденных комнат — это усиливает в них чувство тревоги. Ничего удивительного, что Сет тоже не захотел видеть никаких вещей вокруг себя. Но что казалось Гарольду гораздо более странным — что парень захотел жить в том самом месте, где была убита его мать. Тем более что его самого и подозревали в убийстве. О каком душевном выздоровлении могла идти речь, если он снова оказался в той обстановке, где было совершено преступление? Но, в конце концов, это была проблема психолога, а не Гарольда.

Он осмотрел комнаты одну за другой, заглянул в шкафы, в ванную, потом снова спустился.

На сей раз Карлос ждал его недалеко от лифта.

— Ну и как там, в берлоге Призрака Оперы?

— Чисто. Или он супераккуратист, или он там не живет. Я проверил ванну: вся блестит, ни пятнышка.

— Гордон странный тип. Хозяин отеля и сам свой служащий… Но он лучший работник из всех, что у меня были. Мастер на все руки. Если какие неполадки хоть с лифтом, хоть с кондиционером, хоть с чем — можешь позвать его в любое время дня и ночи, и он за пять минут все тебе починит. Он живет здесь, можешь мне поверить.

Гарольд вынул из кармана небольшую черную карточку размером с кредитную.

— Вот что я нашел.

Это была фирменная визитка — на ней был изображен логотип, а под ним надпись: «Мебельные склады». Кроме того, кто-то написал белым маркером на черном пластике три цифры.

— Она была за моей фотографией, между ней и рамкой, — добавил он.

— Твоей фотографией?

— Ну да. Представь себе, у этого психа полно фотографий на стенах. Почти все приклеены жвачкой… Единственные украшения во всем номере. Так вот, ты, случайно, не знаешь, что это?

— Визитка фирмы.

— Само собой, придурок, но откуда она?

— Полегче, Крамп. Ты слишком далеко зашел. Это я не только о твоих словах.

Рыжие усы Карлоса чуть задрожали, словно хвосты двух лис, укрывшихся от фокстерьеров в его огромных ноздрях-норах. Он явно сдерживался, чтобы ненароком не повысить голос — слишком много свидетелей вокруг. К тому же Крамп все еще не вернул ему универсальный ключ.

— Там же написано «Мебельные склады», — помолчав, сказал он. — Фирма сдает в аренду складские помещения. Эти три цифры — должно быть, номер одного из них. Но адреса почему-то нет. Странная визитка.

Гарольд немного поразмышлял. Наконец ему пришла идея.

— Стало быть, Сет отвез к ним на хранение мебель из родительских апартаментов.

— Да, и это он правильно сделал. Девчонки-горничные боялись даже прикасаться к этой рухляди.

— И где же она сейчас?

— Ты меня спрашиваешь?!

— Ты ведь в курсе всех хозяйственных дел. Ну, напряги воображение.

Рыжие усы-хвосты свесились из нор.

— Ну, где-то недалеко, во всяком случае. Когда грузчики отвозили партию мебели, то за следующей приезжали минут через десять — пятнадцать. Они оставили мне дубликат ключа, но Сет даже не потрудился его забрать…

Карлос замолчал, внезапно осознав, что сказал слишком много. Гарольд широко улыбнулся.

— Отлично. Давай его сюда.

Убедить Карлоса отдать ключ оказалось не труднее, чем все остальное. Что касается адреса, Гарольд нашел его по названию фирмы в справочнике. Склад действительно находился всего в двух кварталах от отеля.

Гарольд быстро шел по улице, гордясь своей сообразительностью. Если повезет, он сможет уладить дело быстро, и у него еще останется время, чтобы перепихнуться с Лили.

Он бодрым шагом прошел весь путь, чувствуя себя как никогда в хорошей форме и одновременно размышляя о том, как без помех проникнугь в тот сектор склада, где хранилась мебель Сета Гордона. Формально у него не было права туда заходить — для этого нужно было быть полицейским с ордером на обыск. Однако полицейским Гарольд так и не стал, недобрав несколько баллов на вступительных экзаменах. Что касается разрешения на обыск — ему было на это наплевать. Он нюхом чуял здесь какое-то темное дело. Не позже чем завтра он разыщет докторишку и швырнет все доказательства ему на стол. Интересно будет посмотреть на его физиономию, когда он узнает обо всех подвигах своего подопечного. Если все получится, журналюги будут охотиться за Крампом, может быть, даже покажут по ящику… На телевидении хорошо платят.

Ровно через восемь минут он открыл дверь склада и вошел. Этот большой ангар оказался действительно близко — его наверняка можно было увидеть с верхних этажей отеля. Он уточнил у служащего, как добраться до отсека с номером, написанным от руки на визитке, решив выдать себя за обычного клиента.

Поднявшись по бетонной лестнице, Крамп толкнул дверь, выходившую на лестничную площадку, и по небольшому коридору без окон дошел до двери со «своим» номером. Точнее, это была не дверь, а стальная кулиса с замком. Рядом на стене было магнитное считывающее устройство. После недолгого размышления Гарольд достал карточку и сунул ее в щель. Индикатор сменил цвет с красного на зеленый.

— Ага, стало быть, сигнализация, — пробормотал он. — Поэтому Сет и не удосужился забрать второй ключ. Если бы кто-то попытался просто открыть замок тем ключом, сигнализация сработала бы, и приехали копы. Значит, этот псих специально поставил ее, чтобы знать, не полезет ли сюда еще кто-то кроме него…

Гарольд сунул ключ в скважину, повернул его и прислушался.

Все тихо.

Он поднял кулису.

Внутри было темно. Крамп отцепил от пояса карманный фонарик, который всегда носил с собой, и включил его. Осмотрев помещение, он удивленно присвистнул: оно оказалось гораздо больше, чем можно было предположить: примерно восемь на три метра.

И все оно было плотно заставлено: дубовая мебель, кожаные кресла, украшенный мозаикой комнатный фонтанчик и другие безделушки того же рода, которыми богатеи 80-х украшали свои жилища. Справа поблескивала витрина шкафа, заполненного распятиями всех видов и другими религиозными атрибутами, по большей части серебряными. Гарольд невольно подумал, не стоит ли попытаться утянуть отсюда кое-что. Лили было свойственно пристрастие к роскоши. Может, стоит сделать ей подарок в ближайший уикэнд?

Луч фонарика скользнул дальше по стене и упал на целую коллекцию дипломов в рамках. Гарольд в удивлении приблизился. На всех этих дипломах стояло имя Сета Гордона.

Гражданское строительство. Уголовное право. Электроника. Механика. Гарольд подозревал, что Сет добился некоторых успехов за последние годы, но чтобы столько дипломов… Впрочем, он ведь никогда с ним особо не общался: он не любил этого парня, и тот платил ему тем же.

Затем фонарик осветил коробку одноразовых хирургических перчаток. Коробка была вскрыта и наполовину опустошена.

— «Виниловые перчатки, — вполголоса прочитал Гарольд, — для тех, кто испытывает аллергию на латексные».

У Сета аллергия на латекс? Еще одно открытие… Гарольд выбрал себе одну пару, разорвал пластиковую упаковку и натянул перчатки. Потом сунул упаковку в карман и протер полой куртки все поверхности, где могли остаться отпечатки его пальцев.

Если вдруг выяснится, что он здесь был, все равно никто ничего не докажет. К тому же он не оставил никаких следов разрушений или взлома. В чем можно его обвинить? Разве только в том, что он решил прогуляться по мебельному складу…

Гарольд почувствовал легкое возбуждение: он казался сам себе персонажем детективного фильма.

Тут его нога на что-то наткнулась, и он посветил на пол. Там было какое-то небольшое техническое устройство с маленьким рычажком включения-выключения. Оно находилось практически в самом центре комнаты, словно бы специально, чтобы нельзя было пройти, не задев его. Гарольд, заинтригованный, потер подбородок.

— Рискнуть, что ли?

Он осторожно передвинул рычажок носком ботинка. Раздалось легкое потрескивание, и множество крошечных мерцающих огоньков загорелось в противоположной части склада, которую Гарольд еще не успел исследовать.

Он приблизился.

Дрожащие огоньки горели в фотофорах — стеклянных шарах с маленькими свечками внутри, подключенных к системе электрического освещения. Однако это было еще не самым странным по сравнению с алтарем и распятием над ним.

Глаза Гарольда широко распахнулись: вместо фигуры Христа к кресту была прибита фотография женщины лет тридцати, закутанной в простыню. Голова женщины свешивалась набок, пряди белокурых волос не могли скрыть черную дыру на левом виске.

Гарольд узнал эту фотографию. Он уже видел ее в материалах судмедэкспертизы, кое-что из которых хранилось в папке с личным делом Сета. Это была фотография Лилиан Гордон, его матери, сделанная в тот день, когда сын убил ее.

— Твою в душу бога мать!..

И в этот момент он заметил маленькую дверцу, почти незаметную на фоне стены.

— Это частная собственность, — произнес чей-то бесстрастный голос. — Погаси свет и выметайся.

Гарольда чуть удар не хватил. Он узнал этот голос.

— Сет?.. Э-э-э… мистер Гордон?..

Голос шел из-за дверцы. Гарольд взялся за ручку.

— Осторожно! — с угрозой произнес голос Сета. — Погаси свет и уходи — останешься цел. Последнее предупреждение.

Злясь на себя за колебание, Гарольд набрался храбрости и открыл дверь.

Прежде всего его удивили небольшие размеры каморки — не больше двух квадратных метров, — но он почти тут же забыл об этом, взглянув на ее обстановку.

Потрепанная раскладушка. Походный умывальник. Отвратительные рисунки на стенах. Но самое главное — фотографии десяти людей. Эти лица Гарольд сразу узнал — как узнал бы их всякий, кто смотрел телевизор в последние три дня.

И только потом он заметил небольшой кассетный магнитофончик и газовые баллоны с открытыми вентилями, подключенные к автоматической электронной системе.

Ужасная догадка пронзила его мозг с быстротой молнии.

Нажатие рычага привело в действие сразу три механизма: зажглись свечи, включился магнитофон, открылись газовые краны. Если погасить свет, то все вернется в прежнее состояние. Но если открыть эту дверь, газ соединится с огнем, и…

— Привет, Крамп, — сказал магнитофон. — Нехорошо рыться в чужих вещах в отсутствие хозяев. Я и не думал, что ты такой мудак. Пока, Крамп!

Вслед за этим Гарольд Вернер Каспер Крамп, женатый последние тринадцать дет на Марсии Монтойя и по совместительству — любовник Лили-тигрицы, последовательно прошел через три состояния.

Вначале он невероятно удивился.

Затем, когда взрыв газа разнес комнату, мгновенно спалил и перчатки, и кожу на его руках, обуглил его череп и выжег глаза, — он едва успел ужаснуться и подумать, каким же дураком он был.

И наконец, он умер.