— Мама, давай Мишука менять!

— Что такое? Кого менять?

— Мишука. На Валерку. Валерка большой, с ним уже играть можно.

— Подожди. Что это ты выдумал? — удивляется мама.

— Да… Валерка ходит, я его сам водил…

— И Мишук будет бегать.

— А ждать ещё сколько! Давай поменяем! — не отстаёт Лёша.

— Хорошо, — вдруг соглашается мама, — если уж тебе так хочется, давай поменяем. Только знаешь что я ещё подумала. Я, пожалуй, уж заодно и тебя поменяю!

— Как это — меня? Меня-то зачем?

— А я Серёжу себе возьму. Он уже в школу ходит. И в магазин может сходить. Пожалуй, пойду к Серёжиной маме, попрошу…

— Не ходи, — пугается Лёша, — я не хочу к чужой маме!

— Может, нам и Олечку поменять заодно? — задумчиво говорит мама. — Вон сколько во дворе толстеньких девочек бегает, а она у нас всё худенькая. А?

Тут уж Лёше становится обидно за сестрёнку: как же это? Маленькую, тихую Олечку отдать кому-то?..

— Не… не наа-до… ни-кого не надо! — отчаянно ревёт Лёша, уткнувшись в мамины колени.

— То-то же, дурачок! Пусть уж у каждой мамы свои дети растут — Мишуки и Валерки, Олечки и Танюши, Серёжи и…

— А в булочную я сам тоже могу ходить! — предлагает Лёша. — Правда же, мамочка, могу! Вот давай — хоть сейчас!

Лёша боится, что мама только посмеётся, скажет, что он ещё маленький, но мама смотрит на него совсем серьёзно.

— Сейчас не надо, Лёшенька. А вообще — предложение дельное. Вот завтра утречком и сходишь.

— Урра! — кричит Лёша и бежит сообщить друзьям про „дельное предложение“ и сговориться пойти завтра всем вместе в булочную.