Когда Марио ушел, я смог сосредоточиться на вине. Не претендую на звание дегустатора вин, но мне понравилось. Оно, разумеется, было сухим, сладкое предназначено для десертов, но в нем имелись нотки, которые вызывали воспоминания о поросших травой склонах с фруктовыми садами и ветрами, что блуждают меж ними, — поэзия, одним словом. Я знал дальнейшие этапы нынешнего обеда, а вино создало нужное настроение, мол, мой язык в безопасности и беспокоиться не о чем.

Мерзкое, дурное вино.

Не знаю, что там себе думал Телнан; он молчал, а у меня не было желания разговаривать.

Я сказал Марио, что он может найти меня на горе Дзур. Теперь я задумался. Есть ли иные варианты? Деда в городе больше нет, да и не хочу я тут оставаться, когда все джареги охотятся за мной. И насчет Черного замка все верно. А при мысли о том, чтобы постучаться к Коти и спросить, не возражает ли она, если я пару недель посплю на кушетке, кожа у меня покрылась мурашками. Нет, гора Дзур — единственный выбор.

Гора Дзур.

Обитель Сетры Лавоуд, Чародейки, Темной Владычицы. Прежде мы с ней всегда ладили, думаю, она возражать не станет. И Телнан никак не воспротивился, когда я предложил такой вариант. По крайней мере там я смогу побыть в безопасности и подумать, как быть дальше.

Я поступлю так, как поступал всегда. Разберусь в происходящем, составлю план и осуществлю его. Пара пустяков.

Мерзкое, дурное вино.

Через несколько часов я встал из-за стола в хорошем настроении. Даже более — глубоко удовлетворенным, как бывает только после исключительного обеда, где все кусочки сочетаются наилучшим образом, а каждый по отдельности — произведение искусства. Я сообщил Лойошу: если меня все-таки сейчас прикончат, по крайней мере я успел принять свою последнюю трапезу. Роскошную последнюю трапезу. Лойош ответил, что это весьма утешительное известие, потому как двигаюсь я сейчас достаточно медленно, чтобы меня успел прикончить даже ребенок, задавив детской коляской. Уфф. Я посоветовал ему заткнуться.

Кроме того, Телнан вроде как должен защищать меня. Если только он сам не в том же состоянии.

Я послал Лойоша и Ротсу вперед, проверить, не ждут ли меня снаружи с детскими колясками наготове. Таковых не обнаружилось, так что я обменялся теплыми прощаниями кое с кем из рестораторов, оплатил счет — за себя и Телнана, — и мы вышли на улицу.

И точно, меня никто не пытался убить.

Я огляделся. Теплый предвечерний денек, тишь да благодать.

— Ты собираешься на гору Дзур? — спросил Телнан.

Я кивнул.

— Может, мне…

— Да, пожалуйста.

Я снял с шеи цепочку (длинная история), спрятал ее в шкатулку, которую ношу специально для этого, и кивнул дзуру. Он кивнул в ответ, и у меня кольнуло в спине, а еще возникло легкое ощущение нереальности, как всегда, когда мир вокруг меняется во мгновение ока. Я постоял минутку, чувствуя, как холод добирается до моей кожи, а хвойные ароматы заполняют нос. Вокруг меня была гора Дзур. Несколько лет назад я бы не смог воспользоваться этим заклинанием, не лишившись всего, что только что приобрел у «Валабара». А теперь — ничего похожего, чуть дернуло и отпустило. Я снова надел цепочку на шею, и когда камень у меня на груди отозвался в такт сердцебиению, я слегка расслабился. Теперь я в безопасности.

В относительной.

Сравнительно.

В общем, тут безопаснее.

«Вокруг никого, босс.»

«Ладно. Спасибо, Лойош. Телнан решил нас не сопровождать, я так понимаю.»

«Видимо, нет. Э, босс… я знаю, что мы в безопасности, но давай-ка войдем внутрь.»

Землю устилал тонкий слой снега. Я оставил следы, когда шел к двери.

Мой друг Морролан устроил так, что входная дверь сама открывается, когда подходишь к ней. Впечатляет. Как с этим обстоит у Сетры, я так и не выяснил: иногда дверь открывается сама, иногда приходится стучать, иногда ее еще отыскать надо. Однажды мне пришлось проторчать снаружи часа полтора. Идиотская ситуация. Я тогда хотел сказать Сетре пару ласковых по этому поводу, но как-то не сумел.

В этот раз дверь сама не отворилась, но и заперта она не была. Я вошел. Здесь я бывал достаточно часто, чтобы думать, будто смогу сам найти дорогу и не заблудиться — но недостаточно, чтобы сделать это на самом деле. К счастью, у Лойоша с подобными делами выходит лучше, и спустя всего несколько переходов, поворотов и язвительных замечаний от моего проводника мы оказались в одной из гостиных Сетры. В той самой, где мы впервые встретились. Узкие покои в темных тонах, почти без мебели, только несколько удобных кресел, расставленных так, будто Сетра предпочитает, чтобы ее гости не смотрели друг на друга. Входя, я услышал нечто похожее на шлепки убегающих босых ног, и вроде бы даже чье-то хихиканье. Внимания этому я не уделил: такова уж гора Дзур, где может произойти все что угодно, и можно мозги сломать, пытаясь разгадать ее маленькие секреты, не говоря уж о больших. Я выбрал в кресло и, глубоко вздохнув, расположился в нем.

Слуга Сетры — звали его Такко — возник, смерив меня взглядом, в котором читались отсутствие уважения и интереса, и спросил:

— Не желаете ли чего-нибудь, лорд Талтош?

— Нет, — сказал я. Во-первых, я действительно не хотел больше ни есть, ни передвигаться, во-вторых, хотелось как можно дольше сохранить на языке послевкусие. — Могу я узнать, дома ли Сетра?

— Она вскоре появится, — проворчал он.

Такко зашаркал прочь с прежним отсутствующим видом. При ходьбе он сутулился, пальцы тряслись, правое плечо подергивалось. Я каждый раз задумываюсь, а не игра ли все это, может, старик на самом деле совершенно здоров. Свидетельств тому нет, и все же… Ладно. Я прикрыл глаза и погрузился в сладостные грезы, снова переживая все то, что подарил мне Валабар.

Я слышал шаги Сетры, но остался с закрытыми глазами. Я достаточно хорошо знаю, как она выглядит, единственное отличие может быть разве что в выражении лица. И если я верно угадал, нечто среднее между мрачным восхищением и умеренным удивлением я на нем тоже видел не раз.

— Привет, Влад. Я не ожидала так скоро тебя увидеть.

— Надеюсь, я не помешал?

— Ничуть. И как «Валабар»?

— Совершенство невозможно превзойти.

— И ты сделал правильный выбор?

— Легкий выбор, во всех отношениях.

— Я так понимаю, ты решил оказать мне честь своим присутствием, пока окончательно не поправишься?

— Не совсем, — я замялся, не зная точно, что сказать.

Я открыл глаза. Сетра стояла передо мной, и выглядела как Сетра. Насчет лица я тоже был прав.

— Ты послала мне защитника.

— Да. Я надеюсь, ты не обиделся.

— Ты меня хорошо знаешь.

Она кивнула.

— Полагаю, он был приятным сотрапезником.

— Уж точно интересным.

— Да?

— Дзурлорды более сложные создания, чем я полагал.

— Влад, но всякий…

— Да, знаю. И все же.

— И о чем вы беседовали?

— О многом. Главным образом, о еде. А еще… Сетра, ты же знаешь дзурлордов.

— Я бы сказала, да.

— Я так и не понял, насколько все это трудно и серьезно.

— Да. Не расстраивайся. Это смущает почти всякого, кто не является дзуром. Они думают, что дзурлорд живет исключительно ради возбуждения, или ради возможности славно пасть в схватке с непобедимым врагом. Как ты заметил, дело несколько сложнее.

— А ты можешь объяснить эти сложности?

— Откуда подобный интерес?

— Не знаю. Твой приятель, вернее, ученик, Телнан, — он меня заинтересовал.

Сетра добыла из кармана одну из неописуемых сетриных улыбок и нацепила ее.

— Итак, — сказал я, — если дело не сводится к возбуждению или славной смерти, что тогда?

— У каждого по-своему. Некоторые наслаждаются праведным чувством принадлежности к избранному меньшинству.

— Ага. Этим мне хочется закатить оплеуху.

— А некоторые просто хотят поступать правильно.

— Многие хотят поступать правильно, Сетра. Я пытаюсь не позволить таким слишком наседать на меня.

— Дзурлордам нет дела до правильных поступков, если только все прочие не восстают против них.

— Хм. Странно, что я не видел кое-кого из них, вставших на защиту выходцев с Востока во время тех волнений несколько лет назад.

— В общем-то, такое не было вовсе невозможным… Что тут забавного?

— Картинка: герой-дзур, защищающий текл. Его возненавидела бы Империя, его возненавидела бы Гвардия, его возненавидел бы Дом Дзур, его возненавидели бы теклы.

— Именно, — согласилась Сетра. — Поэтому такое могло бы случиться.

Я покрутил это так и эдак, а потом сказал:

— Ладно, а как разобрались с последствиями нынешних волнений?

— Кто, в частности?

— Морролан.

— Жив, дышит, вернулся в Черный замок.

— И как он воспринял новости?

— О леди Телдре? Плохо, Влад.

Я кивнул и снова погладил эфес кончиками пальцев. Снова возникло присутствие, успокаивающее и одновременно отдаленное.

— А Алиера?

— Удалилась вместе с Морроланом.

Я кашлянул.

— А императрица?

— А с ней-то что? — нахмурилась Сетра.

— Так, подумалось, не желает ли она пожаловать мне герцогский титул за героизм, проявленный…

— Влад, ради всего этого ты бы сюда не возвращался.

— Ну да. — Наконец я решился. — Кое-что возникло.

— Да? Рассказывай.

— Не уверен, что могу.

Она кивнула.

— Северо-Западное наречие — то бишь нынешний наш язык, — слабо соответствует процессу мышления и не способно столь совершенно отобразить все оттенки чувств и семейных отношений, как, например, Сариоль; однако оно может дать достойное, на свой манер, приближение, и искусному оратору обычно удается четко передать смысл своих намерений.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: наживку она не взяла. Обед несколько замедлил мои мыслительные процессы. Наконец я проговорил:

— Это дело джарегов, и личное дело.

За свою весьма долгую жизнь Сетра где-то научилась по достоинству ценить молчание. Я вроде как тоже научился, но она владела этим искусством лучше.

Я выдохнул:

— Коти. Южная Адриланка.

— А, ну да, — сказала она. — Пожалуй, с учетом полученного из моих источников среди джарегов, я могу сложить общую картину.

Я не стал уточнять относительно ее «источников среди джарегов».

— А как ты услышал? — спросила она.

— Марио.

Сетра вздернула бровь.

— Понятно.

Разумеется, она выстроила ту же цепочку связей, что и я: Марио-Алиера-Норатар-Коти, — но озвучивать ее не сочла нужным.

— И что ты собираешься делать?

— Я бы попросил совета, но ты наверняка откажешься его дать, а если и дашь, я наверняка слишком упрям, чтобы ему последовать.

— Совершенно верно по обоим пунктам. Ты связывался с кем-нибудь из своих?

— Сетра, «мои» — это теперь вы. Ты, Морролан, Алиера. Ну и Киера, конечно же.

Сетра Лавоуд выглядела несколько растерянной. Не каждый день увидишь такое.

— Но должны же у тебя быть знакомые джареги, с кем ты все еще можешь поговорить.

— С теми, кому я могу доверять, я не желаю подобного проделывать.

— Подобного чему?

— Ставить их под удар, прося помочь мне.

— Даже по части информации?

— Ладно, подумаю, — проворчал я. — А где ты отыскала дзура?

— Телнана? Ледяное Пламя указало на него.

— Да?

— Вернее, Ледяное Пламя указало на его оружие.

— Я хочу об этом услышать?

— Да, но я не хочу тебе рассказывать.

— Даже под пыткой?

— Это не так уж забавно, как ты полагаешь.

— Но ты, кажется, возрождаешь Лавоудов.

— Да, потихоньку. А что? Думаешь, это может тебе пригодиться?

Я издал короткий смешок.

Лойош, что странно, безмолвствовал; думаю, он лучше меня понимал, что происходит. И Сетра тоже. Возможно, это понимал даже ломбардщик с Тарнского проезда.

— Так как ты поживаешь, Сетра?

— Влад, я живу на этом свете очень и очень давно, — вздохнула она, а вот ты ограничен во времени.

— В общем, да.

— Я научилась терпению.

— Полагаю, что так.

— Я могу сидеть тут сколько потребуется, но может быть, ты наконец спросишь о том, что действительно тебя беспокоит?

Я вздохнул и кивнул.

— Расскажи мне о Коти.

— А-а.

— Ты не знала, о чем я хочу спросить?

— Мне следовало бы.

Я кивнул.

— Так о чем ты хочешь знать, собственно говоря?

— Начнем так: здорова ли она?

Она нахмурилась.

— Мы не очень часто встречаемся. Нормально, сколько я знаю.

— А с кем она встречается?

— С Норатар.

— И все?

— По крайней мере из тех, кого знаю я.

Я кивнул.

— А с кем встречается Норатар?

— С Алиерой.

— Ладно. И я полагаю, нельзя повидать Алиеру, не видя Морролана?

— А ты не хочешь видеть Морролана?

Вместо объяснения я коснулся эфеса Леди Телдры. И почувствовал при этом нечто, похожее на приятный ветерок с привкусом океана, омывающего лицо моей души. Да, знаю, звучит глупо. Ну что ж, почувствуйте это сами, а потом попробуйте описать получше.

— Если хочешь, я спрошу леди Алиеру, может ли она нанести мне визит.

— Был бы весьма благодарен.

Она кивнула, лицо ее на минуту стало отсутствующим.

— И как? — спросил я, когда Сетра снова посмотрела на меня.

Она кивнула.

Через пару минут Алиера вплыла в комнату. Ну, может, вошла. Или и то, и другое вместе; ее платье, серебряное, с черной отделкой у шеи и на рукавах, ниспадало до самой земли, и я не мог понять, она передвигается столь грациозной походкой или искусно левитирует. Улыбка на губах, Искатель Тропы на боку и пушистая белая кошка в руках.

Она поцеловала Сетру в щеку и повернулась ко мне.

— Привет, Влад. Рада встрече. Как же давно мы не виделись — целых четыре часа, или уже пять?

— Спасибо, что заглянула, Алиера. Она сказала тебе, о чем я хочу попросить?

— Нет, — сказали обе одновременно.

Я кивнул.

— Я хочу найти свою… Я хочу найти Коти.

— Зачем? — спросила Алиера. Она все еще улыбалась, но в голосе возникли ледяные нотки.

— Неприятности с джарегами, — произнес я. — Вы не желаете знать об этом. Ну, честь драконов и все такое.

Она проигнорировала шпильку и заявила:

— Коти больше не связана с джарегами.

— Связана, в том-то и беда. Или ей следует связаться с джарегами, чтобы более не быть с ними связанной, так, наверное, лучше выразиться.

Алиера нахмурилась:

— Влад…

«Начинается, босс. Если б не кошка, она бы уже уперла руки в бока.»

«Знаю, знаю.»

— Ты пропадаешь на несколько лет, потом внезапно возникаешь, заключаешь в оружие душу нашего друга, заставляешь мою мать опасаться за собственную жизнь, подвергаешь риску самые основы бытия — а теперь собираешься уладить неприятности между женщиной, с которой расстался, и бандой преступников, от которых она ухитрилась отречься. Я правильно тебя понимаю?

Что ж, полагаю, кое-что из этого было частично правильно, с определенной точки зрения. Но с моей точки зрения все это выглядело так неправильно, что правильное располагалось где-то на совсем другой карте.

— Ну да, точно так, — отозвался я.

— Ладно, просто уточняю.

Алиера погладила кошку. Лойош сделал несколько мысленных замечаний, которые не совсем выражались в вербальной форме.

Я спросил:

— Значит, ты скажешь мне, как связаться с Коти?

— Нет.

Я вздохнул.

— Но я дам ей знать, что ты хочешь с ней поговорить.

— Когда?

— Это срочно?

Я начал придумывать остроумный ответ, передумал и просто сказал:

— Не уверен. Тут много чего еще происходит — и это может длиться вечно, а может взорваться буквально через час. В этом часть нынешних трудностей: я слишком мало знаю.

Она кивнула.

— Хорошо. Нынче вечером я увижу ее и Норатар, тогда и расскажу. Но как же она до тебя дотянется, пока ты носишь эту свою… штуку?

Она имела в виду, разумеется, Камень Феникса, что висел на цепи у меня на шее.

— Если Сетра не возражает, я просто останусь здесь, а Коти может связаться с ней.

Сетра кивнула.

— Хорошо, — решила Алиера. И добавила: — Сетра, нам кое-что следует обсудить.

Я тихо застонал, дамы воззрились на меня, и я пояснил:

— Если вы намекаете, что мне следует удалиться, не уверен, что смогу.

Алиера снова нахмурилась; потом чело ее разгладилось.

— А, ну да. «Валабар». И как?

— Выше всяких похвал.

— Надо как-нибудь там перекусить.

Она что же, ни разу… Я уставился на нее, не в силах что-либо сказать. Наверное, она соврала.

— Идем, Алиера, прогуляемся, — сказала Сетра.

Так они и сделали, а я задремал. В таком состоянии по-настоящему не спишь, а просто дремлешь, развалившись, переполненный снедью, с глупой ухмылкой на физиономии.

Иногда я люблю жизнь.

— Здравствуй, Влад, — проговорила Коти. — Извини, что разбудила, но мне сказали, что ты хотел поговорить со мной.

— Я не спал, — возразил я.

— Конечно же нет.

Выглядела она отлично. Там и сям прибавила несколько фунтов, однако это были приятные фунты. Она носила серую блузу с жестким стоячим воротником и красно-коричневые брюки, которые сужались книзу и были заправлены в остроносые черные сапожки. При ней был кинжал — простая рукоять с кожаной оплеткой, — и никакого другого оружия. Во всяком случае я такого не заметил, а в подобных делах я разбираюсь.

— Не возражаешь, если я присяду?

— Э, а разве тебе требуется мое позволение?

Лойош и Ротса дружно дернулись.

«Валяйте.»

«Уверен?»

«Угу.»

Лойош переместился к ней на руку и потерся головой об ее щеку. Она улыбнулась и поприветствовала его. Миг спустя Ротса опустилась ей на плечо. Коти почесала обоих джарегов и заворковала. Ей определенно недоставало их. Я обрадовался бы и пожалел самого себя, если бы захотел.

— Я слышала про твою руку, — сказала Коти.

Я покосился на нее:

— Откуда?

— От Киеры.

Я кивнул.

— Рад, что ты поддерживаешь с ней связь.

Она кивнула.

— Как это вообще случилось?

— С Киерой?

— С твоим пальцем, — без тени улыбки отозвалась она.

— Гостил на Востоке, а когда собирался вернуться, забыл его упаковать.

— Ты действительно снова был на Востоке?

Я кивнул.

— Научился ездить верхом. Но пока не научился получать от этого удовольствие.

Это вызвало легкую улыбку. А потом она спросила:

— Итак, что у тебя на уме?

— Южная Адриланка.

— Ты о ней слышал?

— Угу.

— От Алиеры, разумеется.

— Не напрямую.

— Полагаю, ты намерен спуститься в город и спасти меня, как дзур приходит на помощь беспомощной девице.

— Ну, на уме у меня не совсем это. — Но довольно близко к цели, черт возьми. — Ты намерена утверждать, что у тебя все в порядке и никакая помощь тебе не требуется?

— И какую же помощь ты можешь предложить, Влад? Я спрашиваю не риторически.

Она сказала «Влад». Раньше она звала меня «Владимир».

— Я знаю немало народу. Некоторые до сих пор желают оказать мне услугу.

— Какую же — убить тебя? Ты хоть знаешь, какую цену джареги назначили за твою голову?

— Вообще-то нет. Какую? — Странно, но прежде меня никогда не интересовала точная цифра.

— Ну, я точно не знаю, но очень много.

— Я думаю. Но все же найдутся те, кому я по крайней мере могу задать вопрос-другой. — И пока она не ответила, я спросил: — Так как у тебя дела?

— Вполне неплохо. А у тебя?

Я издал неопределенный звук. Она кивнула и поинтересовалась:

— У меня что, выросли бородавки?

— Хм?

— Ты то и дело смотришь на меня, а потом отворачиваешься.

— А.

Лойош вернулся ко мне. Коти погладила Ротсу по голове.

— У тебя неприятности, — проговорил я.

Она кивнула.

— Я могу помочь.

— Я ненавижу… Что такое?

— Ничего. Я думал, ты скажешь… Неважно. Но я правда МОГУ помочь.

— Тебя, Влад, я не ненавижу.

— Хорошо. Я могу продолжать?

Вошел Такко и спросил, не желаем ли мы чего-либо. Мы хором сказали: «Клявы», а Коти добавила: «Ему побольше сливок и поменьше меда. Какую предпочитаю я, ты знаешь».

Такко проворчал нечто в смысле, что он знает, какую кляву предпочитаем мы оба, а может — что он приготовит кляву так, как сочтет нужным, а мы пусть пьем и благодарим.

— Я ненавижу то, что мне нужна твоя помощь, — произнесла она.

— Ты уже сказала. Я понимаю.

Я поднялся и стал расхаживать. Она спросила:

— Ты волнуешься или расстроен?

— Это потому что я хожу из угла в угол?

— У тебя поникли плечи и ты сутулишься. Это или волнение, или расстройство.

— А. — Я снова сел, но она, пожалуй, способна разгадать мои чувства и по тому, как я сижу. — И то, и другое, думаю. Волнуюсь, позволишь ли ты мне помочь. Расстроен тем, что ты этого не хочешь.

— Не думаю, что я могу убедить тебя подрядиться на эту работу за плату.

Я засмеялся было, потом перестал.

— Отчего же. Есть плата, которую я охотно приму.

Она взглянула на меня так, как смотрит тот, кто вас очень хорошо знает. И подождала.

— Кое-какие сведения, — объяснил я.

— А именно?

— Скажи, что означал этот взгляд.

— Какой взгляд?

— Когда я упомянул Южную Адриланку.

Она нахмурилась.

— Понятия не имею, как я на тебя тогда посмотрела.

— Вроде как с облегчением.

— С облегчением?

— Да. Ты словно боялась, что я скажу что-то другое.

— О.

Некоторое время мы оба молчали.

Вернулся Такко с клявой для нас. Когда-то я спросил Сетру, сколько ему лет, и она ответила: «Он моложе меня».

Он поставил кляву и повернулся, намереваясь уйти. Я спросил:

— Такко, сколько лет Сетре, если точно?

— Она моложе меня, — отозвался он и зашаркал прочь. Можно было догадаться.

Коти сделала глоток клявы.

— Ты хочешь получить плату вперед? — наконец спросила она.

— Это неважно.

Она прикусила губу.

— А если я скажу, что мне это не по средствам?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Я все равно все сделаю.

Она кивнула.

— Да, я так и думала, что ты это скажешь.

Лойош потерся головой об мою шею.

Еще три (ее) глотка, и она проговорила:

— Ладно. Поехали.

Внезапно у меня появилось дело. Может, если повезет, я кого-нибудь убью. Мне сразу стало лучше.

— Начнем с имен, — предложил я.

— С имени, — уточнила Коти. — Я знаю только одно.

— Мадам Триеско.

Она уставилась на меня.

— Алиера этого не знает.

— Я же сказал, информация не прямо от нее. Мой источник…

— Кто?

— Это важно?

Она посмотрела на меня так, как смотрела когда-то — не искоса, но сквозь слегка прикрытые веки. Я знал, что это значит.

— Ладно, это важно, но сейчас я бы предпочел его не называть.

— Это твоя подруга Киера?

— Я же сказал, прямо сейчас предпочитаю не называть.

Миг спустя она коротко кивнула.

— Ладно. Да, Триеско.

— И что ты о ней знаешь?

— Имя.

— Ты знаешь, что она из Левой Руки?

Она пожала плечами.

— Предполагаю, поскольку это «она».

— Ладно. Где в точности идут дела в Южной Адриланке?

Она вздрогнула.

— Там, где я их не контролирую.

— У тебя есть люди?

— Нет, я их распустила. Я пыталась прикрыть лавочку, и…

— Да, я слышал. Кого-то можно вернуть?

— Никого из тех, кого я желала бы.

Этот тон мне был знаком; о возражениях я и не думал.

— Ладно. Мне надо кое-что проверить.

— Если тебе причинят вред, мне это весьма не понравится.

— Мне тоже.

— Не шути так.

— Знаешь, есть масса более трудных дел, чем отвести в сторону Левую Руку Джарегов.

Уголок ее рта дернулся.

«Маленькая победа, Лойош.»

«Как скажешь, босс.»

Она сказала:

— До меня дошли кое-какие слухи.

— О чем?

— О тебе. О дженойнах. О леди Телдре.

Почти неосознанно моя рука коснулась рукояти длинного тонкого кинжала на боку. Да, она была там.

— Пожалуй, это более или менее правда, — проговорил я.

— Леди Телдра мертва?

— Не совсем.

Она нахмурилась.

— Ты участвовал в сражении с дженойнами?

— Ну, там скорее была драка, а не сражение, — заметил я. — Но как раз эта часть верна.

— И как это случилось?

— Сам удивляюсь. Целый ряд случайностей, наверное.

Она отпила еще клявы и окинула меня медленным, оценивающим взглядом.

— Я не уверена в том, о чем с тобой теперь говорить.

— Ну, не знаю. Вряд ли это так сложно. Можешь вспомнить об угнетенных выходцах с Востока, чтобы заставить меня обороняться. Должно сработать.

Глаза Коти сузились, но она промолчала.

— Ладно, — произнес я, — давай-ка лучше о деле. А ты пока придумай тему для беседы.

Она промолчала.

Я поднялся. Даже несколько часов спустя и после отдыха, это было непросто. Надеюсь, сейчас на меня никто не нападет, я двигаюсь слишком медленно.

«Ты всегда…»

«Заткнись, Лойош.»

— Ладно, Коти. Буду на связи.

— Действуй, — сказала она.

Я вышел из комнаты без дальнейших церемоний, даже не оглядываясь, поскольку мне было трудно сказать что-либо. Немного порыскав, я нашел Такко.

— Будь так добр, спроси Сетру, не телепортирует ли она меня.

Он даже не поморщился.

У меня есть походный рюкзачок, в котором сложена запасная рубашка, несколько пар носков и пара-тройка плащей, которые я меняю в зависимости от погоды и иных обстоятельств. Я развернул серый и пристроил на место кое-какое оружие из той коллекции, которой меня вчера снабдил Морролан. Потом я надел плащ, проверил, правильно ли он сидит, и глубоко вздохнул.

Сетра вошла и кивнула мне. Я снял амулет и спрятал его.

— Удачи, — пожелала она. Я кивнул.

Мгновение, и я стоял на восточной стороне Цепного моста, в Южной Адриланке.