Все вокруг было слишком большим и слишком белым. Потолок слишком высок, стены расположены слишком далеко друг от друга, стоящие вдоль стен колонны казались слишком большого диаметра, да и все остальное имело одинаковый уродливый цвет бледного мела. Все было громадным. А мы находились всего лишь в коридоре.

Потом я заметил, что дышать стало легче и мое тело перестало быть тяжелым и неуклюжим, как еще секунду назад. И еще я сообразил, что маленький черный кубик, сделав свое дело, аккуратно исчез.

— Нужно раздобыть такую штуку, — заметил я.

Мой голос звучал странно; с некоторым опозданием я сообразил, что дело в полном отсутствии эха — казалось, стены коридора поглощают все звуки.

— Я отправлю вам несколько штук, как только получим следующую партию, — обещала Телдра.

Ее голос тоже звучал необычно.

Пришлось посмотреть на нее, чтобы убедиться, что она шутит. Необычная реплика для Телдры; похоже, она волнуется.

— Где мы? — спросила она.

— Там, где и должны находиться. Или там, где нам не следует быть, — тут все зависит от того, как посмотреть. Мы в гостях у Вирры. Я уже здесь бывал. Если пройти немного вперед, через эти двери, то мы окажемся в помещении, где произошла наша встреча.

— Значит, вы ее видели?

— Да, пару раз. Однажды здесь и еще один раз в другом месте. А может быть, таких встреч было больше — вопрос в том, что считать «встречей».

— Нас окружает цвет болезни; мне не нравится.

— Полагаю, она вкладывает в это другой смысл.

— Я тоже так подумала. Вот только какой?

— Точно не знаю. А это важно?

— Я должна знать такие вещи.

— Как высшая жрица Маролана?

Она кивнула.

— Подобные вещи иногда оказываются важными. Вообще, чем больше я знаю о богах, тем лучше.

— Вы уже знаете немало; может быть, существует информация о Вирре, которой вам следовало бы со мной поделиться до того, как мы пройдем в эти двери.

— Возможно, — не стала спорить Телдра. — Но мне известно одно, мой дорогой человек с Востока: для вас она Богиня Демонов, а для меня Вирра и мы знаем ее по-разному. Вряд мои знания окажутся для вас полезными; более того, они могут повредить.

— Стены белые? — проворчал я. — Да.

— Я их вижу такими же.

— Намек понятен.

— Тогда я вас слушаю.

— С другой стороны, — сказала Телдра с улыбкой, — не исключено, что я не могу рассказать вам ничего полезного, а вы просто тянете время, поскольку вам совсем не хочется входить в двери.

— Намек понятен, — повторил я и направился к дверям.

— Подождите.

Я остановился.

— Бог есть живое, разумное воплощение символа, — заявила Телдра.

— Ага, — кивнул я. — Что ж, теперь все ясно.

— Ваш народ, люди Востока, могут говорить о боге жизни, боге смерти, боге гор и так далее. Верно?

— Иногда, — согласился я. — К сожалению, я получил несколько обрывочное образование.

— Все это символы.

— Смерть — символ?

— Безусловно. В очень большой степени. Смерть есть очень могущественный символ, поскольку она устанавливает границы жизни.

Я бы очень многое мог на это возразить, но ограничился словами:

— Хорошо, продолжайте.

Телдра огляделась и показала на стены:

— Мы находимся в жилище очень могущественного существа; оно обладает возможностями, недоступными смертному. По традиции она представляет произвольные случайности жизни.

— Таковы слухи.

— Ну, посмотрите по сторонам. Представляется ли вам ее дом случайным или произвольным?

Я лишь пожал плечами — не люблю давать ответы на очевидные вопросы.

— К чему вы ведете?

— Она не просто символ, но еще и личность.

— Да?..

— Традиция верна, — продолжала Телдра. — Только не совсем точна. Она… — Телдра замолчала и нахмурилась, словно подыскивала нужные слова. — Ваша богиня капризна, — наконец сказала она. — Во всяком случае, такова ее репутация. Возможно, все дело в том, что мы ждем от существа, наделенного таким могуществом, определенной последовательности и благопристойности, а она потворствует своим желаниям не меньше, чем это свойственно любому из нас. На нее не следует рассчитывать.

— Не буду, — ответил я. — Впрочем, я никогда и не рассчитывал.

Тут я несколько погрешил против истины. Однажды я надеялся на ее помощь, но опыт штука полезная.

— Больше я ничего не могу вам рассказать, — заявила Телдра.

— Хорошо, — кивнул я. — Спасибо. Пора идти.

И мы пошли, то есть сделали несколько шагов и остановились перед дверями, которые даже Маролана заставили бы выглядеть карликом. К тому же в отличие от замка Маролана — двери перед нами и не подумали открыться.

— Может, следует произнести какие-то слова, — предположил я.

— Может, нам не следует входить, — ответила Телдра.

Я осмотрел массивные двери и коридор.

— Когда я был здесь в прошлый раз, — сказал я Телдре, — в коридоре висел туман. А теперь его нет. Как вы думаете, это имеет значение?

Она покачала головой; так поступают, когда не знают, как ответить на вопрос. Я тихонько выругался, просто потому, что не смог придумать ничего другого, и постучал в дверь.

Ничего не произошло.

— Очень жаль, босс. Ее нет дома. Пожалуй, нам лучше…

— Заткнись, Лойош.

Я решил толкнуть двери — если бы они открывались вовнутрь и не были заперты, я бы почувствовал себя полнейшим дураком. Ничего не получилось, а я все равно почувствовал себя дураком. Створки дверей покрывал орнамент — белое на белом, — напомнивший мне вышивку моей родины. Очень красиво. Ручки на дверях не оказалось. Однако между створками оставалось пространство, куда можно было засунуть ломик или лезвие ножа, вот только я не прихватил с собой ломика, а лезвие ножа не выдержало бы массы дверей. Впрочем, у меня имелось несколько запасных ножей. Вытащив из сапога стилет, я собрался засунуть его между створками, но Телдра меня остановила:

— Влад.

Я повернул к ней голову:

— Да?

— Вы уверены, что поступаете правильно?

— Боитесь, что я нанесу ей оскорбление?

— Ну да.

— А вы не думаете, что, убив Вирру, мы можем ее оскорбить?

Она удостоила меня улыбкой.

— Влад, мы оба знаем, что вы не собираетесь ее убивать.

— А мы знаем, босс?

— Ну, во всяком случае, Телдра знает.

Я повернулся к двери, засунул в щель лезвие, слегка надавил, и оно тут же сломалось. Звук получился глухим, эха я, как и следовало ожидать, не услышал. Я взглянул на рукоять и обломанное лезвие, пожал плечами и отбросил стилет в сторону. С глухим стуком он упал на пол.

— Ладно, — проворчал я, — попробуем что-нибудь другое.

— Вы можете ей помолиться, — предложила Телдра.

— Верно, а что мы будем делать, если она не ответит?

— А боги отвечают на молитвы?

— Иногда. Во всяком случае, мне она один раз ответила или даже два. Возможно, были и другие эпизоды, о которых я забыл. Вообще я бы с удовольствием забыл обо всех подобных вещах. Так как нам войти?

— Не знаю, — ответила Телдра. — Вы встречались с ней, вам и карты в руки.

— Да. Ничего разумного в голову не приходит, за исключением… — Я вплотную подошел к дверям и закричал: — Вирра! Это я, Влад! Шутка получилась, а теперь откройте, пожалуйста, вашу проклятую дверь.

Дверь сразу же начала открываться вовнутрь. Когда я был здесь в прошлый раз, дверь открывалась наружу. Так мне запомнилось. Но сейчас створки распахнулись вовнутрь, и туман проник в коридор; в прошлый раз туман был в коридоре, сейчас он поджидал меня в комнате.

— Иногда сухой лед способен творить чудеса, — заявил я Телдре.

— А что такое сухой лед, Влад?

— Восточный секрет, позволяющий держать продукты холодными. Я научился ему у Валабара.

— Колдовство?

— Наверное.

Она кивнула:

— Так мы войдем? Создается впечатление, что нас приглашают.

— Да, конечно, — ответил я и уверенно шагнул в туман. На самом деле я не чувствовал особой уверенности. Идти пришлось довольно долго, я даже напомнил себе, что расстояния кажутся больше, когда ничего не видишь, да и комната — судя по моим воспоминаниям — была не маленькой.

— Стена, босс.

Я остановился и тихонько выругался.

— Вирра… — не выдержал я.

Послышался смех, который, казалось, доносился с разных сторон одновременно, а в следующее мгновение туман начал быстро редеть и исчез — мне показалось, что не прошло и пяти секунд. Я стоял в дальнем конце комнаты, Вирра сидела на своем кресле, или троне, или помосте, примерно двадцатью ярдами левее и сзади от меня. Я вернулся назад, а Телдра почтительно поклонилась.

— Что все это значит? — спросил я.

Вирра бросила на меня иронический снисходительный взгляд, если вы в состоянии себе такое представить. Богиня сидела на троне, стоящем на помосте, и казалась еще более высокой. На ней было светло-красное одеяние с черной вышивкой. На длинных пальцах по лишнему суставу. Волосы на сей раз падали на плечи: каштановые с красным отливом, очень густые. Глаза, вопреки моим ожиданиям, не сияли.

Моя Богиня — если она вообще у меня есть. Когда я был ребенком, дед рассказывал мне о ней, но из его историй я смог почерпнуть очень мало полезных подробностей, а отец и вовсе ее не упоминал, хотя в моем юном сознании осталось убеждение, что тот, кто поклоняется Вирре, должен в определенное время года совершать некие обряды. Более того, ее могущественное присутствие настолько глубоко внедрилось в мое сознание, что в минуты опасности или отчаяния мои мысли часто обращались именно к ней. И даже в моменты радости или триумфа я вспоминал о Вирре, посылая ей благодарность и надеясь, что не буду наказан за то, что осмелился наслаждаться своим счастьем.

Когда много лет назад я в первый раз с ней встретился, потрясение оказалось таким сильным, что я не смог с ним справиться. Иногда я чувствовал присутствие богини, но для меня оставалось тайной, является ли диковинное ощущение плодом моего воображения, или она действительно находилась рядом — и как часто это происходило. Несколько раз, в бытность мою солдатом, сражаясь в первых рядах, я не понимал, как смог уцелеть без ее вмешательства, однако Вирра не склонна открывать свои секреты. А я, естественно, не задавал вопросов.

Личные встречи — иными словами, общение с существом из плоти и крови — плохо уживались в моем сознании с представлением о Богине, которая присматривала за мной. Я постарался похоронить свои чувства, а через некоторое время они возродились в форме ненависти, когда она навлекла несчастье на мою голову или позволила этому несчастью случиться — уж не знаю, как все произошло на самом деле. С тех пор я старался не думать о Вирре, но потерпел неудачу. И вот я здесь — чтобы спасти друзей, мне нужно ее убить.

— Ну? — осведомился я. — К чему эти игры?

— Странный вопрос, — сказала Вирра. Я забыл, как необычно звучит ее голос: создавалось впечатление, будто говорят сразу две Вирры, почти одновременно, но иногда одна опережает другую. Она продолжала: — Как ты можешь жаловаться на мое обращение, когда пришел сюда, чтобы меня убить?

— Звучит разумно, — согласился я. — Богиня, могу ли я задать вопрос?

— Можешь, наемный убийца, — ответила Богиня Демонов.

— Происходящее ваших рук дело?

На секунду мне удалось ее удивить. Потом выражение удивления исчезло. Я продолжал:

— В прошлый раз, если вы не забыли…

— Да, Владимир Талтош, я помню. Нет, происходящее не моих рук дело. Я даже не подозревала о том, что случилось. И не ожидала, что ты появишься здесь; мне не приходило в голову, что ты способен без моей помощи справиться со столь непростой задачей. Скажи мне, как тебе это удалось? Не могу поверить, что тебе помогала стоящая рядом с тобой исола.

Мне хотелось ответить что-нибудь вроде: «Секрет фирмы», но даже для меня существует предел дерзости.

— Богиня, — вмешалась Телдра, — это дело рук дженойнов.

Вирра задумчиво кивнула:

— Да, наверное. Вы знаете, кого конкретно? Или к какой Фракции они принадлежат?

— Мне не удалось узнать, Богиня. Могу лишь сказать, что один из них обращался к другому, используя почтительное словечко «кер».

— Хорошая работа, исола. Это обращение популярно в военной фракции, дженойнов. Полезная информация.

— Я счастлива, что смогла услужить вам, — сказала Телдра. Глаза Богини Демонов сузились, и она обратилась ко мне:

— А ты, маленький человек с Востока, ты тоже счастлив служить мне?

— Я еще не решил, — ответил я. — Во скольких местах сразу вы можете находиться?

— Вижу, ты кое-что узнал. Тебя просветила Сетра Лавоуд, полагаю?

— Да, — проворчал я. — Но я давно знал об этом.

— Во многих, — ответила на мой вопрос Богиня. — Однако существует одно место, в которое я не могу попасть, и за это в ответе твои соплеменники.

— Мой предок?

— Нет. То был принц крови, а твои предки — крестьяне.

Удачный и болезненный выпад.

— Ладно, — вздохнул я, — спасибо за комплимент. И все же я хочу знать.

— Я не могу возникнуть среди дженойнов, Влад, ведь тебя интересует именно этот вопрос, не так ли?

— Сверхъестественные способности, бессмертие и, вдобавок ко всему, еще и ум.

— Не испытывай моего терпения, человек с Востока. Я говорю серьезно.

Я сглотнул и кивнул.

— Богиня, — вмешалась Телдра, которая пришла мне на помощь, отвлекая внимание Вирры. — Наши друзья попали в плен. Вы готовы нам помочь?

— Присядьте у моих ног, — предложила Вирра, — и мы поговорим.

Телдра опустилась на помост, словно в этом не было ничего предосудительного; я постарался последовать ее примеру, но, боюсь, мне не удалось стереть с лица угрюмое выражение.

— Говорите, — приказала Вирра, и Телдра повиновалась.

Изредка я добавлял какие-то подробности или предположения. Вирра нас не перебивала. Должно быть, кое-что она уже знала — если судить по реплике богини относительно моих намерений ее убить, но Теддру Вирра слушала внимательно, и мне не удалось понять, что ей было известно раньше.

— Тут нечто большее, — заявила Богиня, когда мы закончили.

— Неужели? — сказал я.

Вирра одарила меня снисходительной улыбкой, что никак не улучшило моего настроения. Я почувствовал, как Телдра положила руку мне на плечо; если бы так поступил кто-нибудь другой, я бы его укусил.

— Однако я не собираюсь вам все объяснять, — заявила Вирра.

— Ну, меня это нисколько не удивляет.

— Маленький человек с Востока, — проговорила Вирра, — ты намерен выражать неудовольствие до тех пор, пока я его не замечу? Ладно, я обратила на него внимание. Ты гневаешься на меня за то, что я тебя использовала; ты возмущен тем, что я лишила тебя неотъемлемого права быть бесполезным пузырем на задворках жизни. Что ж, ты имеешь право сердиться на меня, поскольку я намерена и дальше извлекать выгоду из твоего существования. Можешь попытаться меня убить — тогда я тебя уничтожу; или можешь продолжать меня раздражать — в таком случае я причиню тебе боль, которая заставит тебя остановиться; а еще ты можешь молча принять неизбежное.

Я открыл рот, но Телдра сжала мое плечо, и я промолчал.

— Скажи: «Спасибо, Телдра», — предложила Вирра.

— Спасибо, Телдра, — проворчал я.

— Босс, откуда в тебе столь неистребимое стремление к самоуничтожению?

— Заткнись, Лойош.

— Я уже довольно долго ждала — как и Сетра, — когда Дженойны приведут свой план в действие, хотя мы и не знали, какую форму он может принять или в чем состоит. Нам было известно, что они к чему-то готовятся. Теперь они начали свою игру, а мы сможем им ответить только после того, как станут ясными их цели.

— Сетра объяснила мне принципы наступательной и защитной страте… — начал я.

— Посиди спокойно, — перебила меня Вирра, и я почувствовал, как кто-то вонзил мне в голову копье.

Я ахнул, и боль тут же исчезла.

— Весьма впечатляюще, — проговорил я, когда ко мне вернулся дар речи.

— Они сделали первый ход, — продолжала Вирра, словно ничего не произошло, — и пока мы не знаем, что он означает. В некотором смысле дженойны подобны йенди; они предвидят нашу реакцию и учитывают ее в своих планах. Дженойны подготовили вторые и даже третьи ответы на нашу возможную реакцию. Их цели скрываются под множеством иллюзий и ложных ходов.

Я проглотил просившуюся на язык реплику и не стал просить Вирру сообщить мне, когда она решит проблему; кое-чему я успел научиться.

— Однако есть вещи, — продолжала Вирра, — в которых мы абсолютно уверены: они стремятся нейтрализовать Сетру, Маролана и Алиру. Я не упоминаю имена тех, кто тебе неизвестен.

— Они сумели поймать сразу двоих — почему дженойны их не убили?

— Ты же знаешь, как трудно убить обладателя Великого Оружия.

— Я помню одного джарега, который однажды это сделал.

— Да, Маролан мне рассказывал. Такое возможно, если использовать хитроумное сочетание волшебства, неожиданности и вновь волшебства. Но даже если бы Маролана не удалось оживить, Черный Жезл продолжал бы охранять его душу. И он мог бы сделать больше; наемный убийца-джарег был глупцом. Тебе давно пора понять, что Великое Оружие обладает невероятным могуществом.

Слова Вирры заставили меня задуматься. Я вспомнил кое о каких трюках, на которые способны эти вещи. Однажды я видел, как Алира… впрочем, не имеет значения.

— Но они не могут держать Маролана и Алиру в плену?

— Получается, что могут. Однако я до сих пор не понимаю, как им это удается.

— Возможно, им помогли сариоли, — предположил я.

Вот теперь Вирра удивилась по-настоящему. Она откинулась на спинку трона и внимательно посмотрела на меня. Второй раз за одну встречу. Я почувствовал себя очень умным.

— Ну-ну, — проговорила она после короткой паузы. — Ты знаешь больше, чем тебе бы следовало. Я пожал плечами.

— Да, это могли быть сариоли, — согласилась Вирра. Она нахмурилась и погрузилась в размышления. Тут мне пришло в голову, что я никогда не видел богиню в подобном состоянии, и мысль о том, что такой могучий разум пытается решить задачу, вызвала у меня ощущение собственной ничтожности в гораздо большей степени, чем любые фокусы, которые Вирра демонстрировала мне раньше. Что я здесь вообще делаю?

— Неужели ты забыл, босс? Ты собирался ее убить.

— Ах вот оно что. Правильно.

Вирра решила закончить свою мысль:

— Они ведут сложную игру, и сейчас невозможно разобраться в ее тонкостях.

Я посмотрел на потолок; естественно, он тоже оказался белым и очень высоким.

— Да, очень трудно придумать хороший план, когда не обладаешь всей полнотой информации, — заявил я. Никто не ответил, и я добавил: — Богиня, у вас есть догадки относительно убийства? Как вы считаете, они предполагали, что я сумею вас убить, или это просто часть более изощренного замысла?

— Все, что может доставить мне неудобства, идет им на пользу; нельзя исключить, что на большее дженойны и не рассчитывали. Если они и в самом деле задумали что-то более серьезное, мне об этом ничего не известно. Весьма возможно, дженойны рассчитывали, что ты просто войдешь сюда и убьешь меня. Или надеялись, что твое появление меня смутит и помешает действовать с обычной эффективностью.

— «Пути богов неисповедимы», — процитировал я.

— Да.

— А еще их капризы раздражают… Телдра сжала мое плечо, и я замолчал.

— Богиня, — промолвила Телдра. — Вы можете сказать, что нам следует сделать?

— Следует сделать? — переспросила Вирра. — Ради достижения каких целей? Вы кому намерены служить? Мне? Алире? Маролану? Сетре?

— Я думаю о сариоли, — вмешался я. — До сих пор ни один сариоли не доставил мне ни одной неприятности. Что делает их уникальными в списке.

Вирра резко повернулась ко мне, и я невольно вздрогнул. Она заметила мое движение и улыбнулась, а я почувствовал, что краснею.

— Если вы не против, Богиня, — вновь вмешалась Телдра, — вы намеревались сообщить, что нам следует делать.

— Да, — сказала Вирра. — Верно. Проблема состоит не только в том, что нам известно далеко не все; наши интересы не всегда совпадают. Что еще больше усложняет проблему.

— Простые вещи никогда не создают проблем, — заявил. я.

Богиня кивнула:

— Очень хорошо, Влад. Никак не ожидала от тебя такой мудрости.

Я покачал головой и не стал признаваться, что цитировал своего деда; пусть уж лучше восхищается моим умом.

— Дженойны несколько раз получали доступ к вашему миру, — продолжала Богиня, — в последний раз это произошло совсем недавно. Мы сумели отбить атаки возле Великого Моря Хаоса, в Залах Суда, Императорском дворце, а позднее на горе Тсер. Все их попытки закончились неудачей. Я готова поделиться с вами некоторыми мыслями.

Я с трудом удержался, чтобы не сказать: «Большое вам спасибо».

— Не могу понять, почему они предприняли новую попытку так скоро после последней неудачи, — продолжала Вирра. — У меня возникает два объяснения: атака на гору Тсер являлась частью грандиозного плана, и сейчас дженойны приступили к осуществлению следующего этапа; или у них появилась новая, неожиданная возможность.

— Если дженойны искали подходящий момент, почему они не вмешались во время Междуцарствия?

— А почему ты думаешь, что они не вмешивались? — удивилась Вирра.

— Ах вот оно что, — проговорил я.

Мы замолчали, и в Залах Вирры наступила тишина. А у меня уже не в первый раз возник вопрос: где мы находимся? На вершине горы? Под землей? Парим в воздухе, как Черный Замок? Или перешли в другой мир?

— Прежде всего, — неожиданно заговорила Богиня, — вы должны освободить Маролана и Алиру.

— Нет, — возразил я. — Ведь дженойны ждут от нас именно этого.

— Ты шутишь, однако в твоих словах много правды.

Я пожал плечами.

— Хорошо. Но как?

Вирра нахмурилась.

— Опиши мне кандалы. Я описал.

— Прекрасно. Я знаю, из чего они сделаны. Вот как тебе следует поступить. — И она рассказала мне.

— Ясно. И это должно сработать? — спросил я.

— Так мне кажется.

— Вам так кажется? А если вы ошибаетесь?

— Остается шанс, что дженойны вас не убьют.

— Замечательно. Ладно. Предположим, что у нас получится. Что дальше?

— Если Маролан не сможет достать до своего портала, значит, дженойны поставили блок. Ты должен заставить их его убрать.

— Заставить?

— Да.

— Интересно, каким образом?

— Перестань, мой маленький человек с Востока. Неужели ты зря провел столько лет среди джарегов? Разве ты не Умеешь угрожать и шантажировать?

В данный момент я был не опаснее норска.

— Обычно, Богиня, чтобы кому-то угрожать, необходимо иметь возможность осуществить угрозу, — заметил я. — Ведь нельзя рассчитывать, что тебе всякий раз будут верить на слово.

— Очень хорошо, мой маленький. Ты пытаешься отыскать общий закон, который применим к данному случаю. Ты становишься философом.

А я и не знал, что это так просто.

— Как только Маролан и Алира будут свободны, — продолжала Вирра, — Искатель Тропы и Черный Жезл окажутся достаточно серьезной угрозой, не правда ли?

— Хорошо, — кивнул я. — Во всяком случае, на меня они производят впечатление.

— Ну, вот и ответ на твой вопрос, — заявила Богиня.

— Только не выдавайте им, что я благоговею перед Великим Оружием. И что мы будем делать потом? То есть после того, как я освобожу Маролана и Алиру и угрозами заставлю дженойнов отпустить нас, а Маролан доставит всю компанию домой. Всего этого вполне достаточно для разминки; не сомневаюсь, что вы уже составили план дальнейших действий.

— Ты вернешься в Черный Замок и будешь ждать новых указаний.

Я открыл рот, чтобы возразить, но в последний момент передумал. Если и существовало место, где я мог чувствовать себя в безопасности, так это Черный Замок — на то есть причины, уходящие своими корнями в далекое прошлое. Сейчас я не стану в них вдаваться.

— Ладно, — кивнул я. — Конечно. Никаких проблем. Вот только дженойны могли предвидеть подобный поворот событий, не так ли? И составили свой план.

— Да, — ответила богиня.

— То есть вы считаете, что это ловушка?

— Весьма вероятно.

— Но мы не боимся ловушки, поскольку у нас есть тайное оружие.

— О каком тайном оружии ты говоришь, мой маленький?

— Я надеялся, вы нам о нем расскажете.

— Твое мужество, сообразительность, способность к импровизации, мой маленький. Вот наше тайное оружие.

— О, замечательно.

— И еще, мой дорогой человек с Востока, не рассчитывай, что я шучу; я говорю совершенно серьезно.

— Еще лучше.

— Ты мне не веришь, Владимир Талтош?

— Вечно, Богиня Демонов.

Она коротко рассмеялась.

— А теперь идите. Устройте неприятности дженойнам, а я займусь своим обычным делом: стану присматривать за твоей семьей.

Она нанесла удар ниже пояса — и мне было нечего ответить. Меня подмывало спросить, как поживает мой дед, но не хотелось доставлять ей такого удовольствия.

— Хорошо, — проворчал я.

— Леди Телдра, — сказала Богиня. — Если хотите, можете остаться здесь.

— Благодарю вас, Богиня, но я предпочитаю сопровождать моего друга.

Меня поразило то, с какой неколебимой уверенностью Телдра назвала меня другом.

— Как хотите, — кивнула Вирра и нахмурилась. — Конечно, я не вполне уверена, что знаю, как вернуть вас к Маролану и Алире.

Я вздохнул.

— Ну, наверное, вы можете доставить нас в Черный Замок, а оттуда мы и сами найдем дорогу.

— А как вы это сделали, мой маленький? Я рассказал ей, и глаза Вирры сузились.

— Дай-ка я взгляну на твою цепь.

Разрушитель Чар соскользнул в мою левую ладонь, я протянул его Вирре.

Однако он не пожелал лежать смирно, а свернулся в моей Руке, словно змея, готовящаяся ужалить врага — в данном случае речь шла о Вирре, которая тихонько ахнула и отпрянула назад. Я едва не выпустил цепочку, в последний момент сумев ее удержать. Такое с Разрушителем Чар случилось в первый раз.

— Богиня, — заверил я Вирру, — у меня и в мыслях не было…

— Знаю, — сквозь зубы прошипела она. — Неужели тебе ничего не известно?

— Я…

— Не имеет значения.

Она вытянула руку и указательным пальцем сделала несколько быстрых движений. В воздухе возникла темная линия, размерами и формой напоминающая меч. Через несколько мгновений я увидел Искатель Тропы, повисший прямо перед моим носом.

— Ну, давай, — предложила Богиня.

Мне не хотелось выглядеть идиотом, но все же я спросил:

— А что я должен сделать?

— Установи контакт между своей игрушкой и оружием Алиры.

Я сглотнул. Мне совсем не нравилось, как ведет себя моя «игрушка», но я не смел отказаться. Я сделал шаг, чтобы Разрушитель Чар прикоснулся к образу Искателя Тропы, однако он меня опередил — метнулся вперед сам и, как мне показалось, стал длиннее. Его конец обернулся вокруг изображения рукояти Искателя Тропы. Я приготовился к самому худшему, но ничего не произошло. Теперь я все силы тратил на то, чтобы делать вид, будто происходящее меня совершенно не тревожит.

— Хорошо, — заявила Богиня Демонов, — я их нашла. Телдра подошла ко мне и положила руку на мое правое плечо.

Богиня сделала небрежный жест правой кистью, и слева от меня появилась прямоугольная тень — нечто напоминающее дверной проем, она стала краснеть, сквозь алую пелену виднелась противоположная белая стена.

— Пройдите сквозь дверь, — предложила Богиня. — И удачи вам.

— Большое вам спасибо, — ответил я и с Лойошом на плече и вместе с Телдрой шагнул сквозь дверной проем в ничто.