Когда глаза Кейт немного привыкли к полумраку и она поняла, что все еще лежит на груди Джейка, она хотела осторожно соскользнуть с него. Но невольно задержалась, взглянув на его лицо. Она никогда не видела Джейка таким. Черты его лица смягчились во сне, стали отчетливее. Губы чуть приоткрылись, с них исчезла словно приклеенная навек насмешливость. И Кейтлин вдруг увидела перед собой лицо ребенка… Таким Джейк был, наверное, лет пятнадцать, а то и двадцать назад.
Он зашевелился и пожевал губами во сне. А Кейтлин сразу представила, как эти губы целовали ее шею, грудь, делали такие вещи, о которых ей и думать пока стыдно… И это безмятежно-детское выражение на его лице. Как совместить все это в сознании, она не знала.
Лежа на широкой груди Джейка, она вспоминала прикосновения его губ, пальцев, нежные, едва ощутимые поглаживания и грубые, почти болезненные ласки. И вдруг как-то разом ощутила все свое тело, каждый его дюйм. Такое было с ней впервые в жизни.
Опять начав разглядывать его лицо и подбородок, Кейтлин заметила рваный шрам на шее. Обычно он был почти незаметен под щетиной, но сейчас, разглядев совсем близко его извивы, Кейтлин вдруг ощутила боль. Захотелось притронуться. И сразу Джейк словно отдалился, все стало на свои места. Если он и был ребенком, то когда-то настолько давно, что и сам этого не помнил. А сейчас он был взрослым мужчиной, может, и не самым худшим на свете, но имевшим столько за плечами, что хватило бы на пятерых. И найдется ли место в его жизни для нее?
Что она вообще знала о нем, о его прошлой жизни? Если он на самом деле был богатым наследником, то что заставило его отправиться на Запад и зарабатывать на жизнь таким способом? Кейтлин была уверена, что по своей воле наемным убийцей не становятся. Может, она ошибалась.
Все же не удержалась, коснулась пальцами едва заметного рубца на шее. Ощутила внутреннюю дрожь, пытаясь представить, что произошло с ним в тот день. И Джейк, словно почувствовав, беспокойно зашевелился.
Кейтлин задержала дыхание. Это было невероятно. Она не могла понять, когда они успели научиться так ощущать друг друга.
— Привет, — сказал он, едва открыв глаза. — Ты все еще на мне и уже опять готова?
— Готова к чему? — ответила она с вызовом. И, ощутив что-то быстро твердеющее у себя под животом, усмехнулась. — Зато ты, чувствую, уже давно готов…
— Я всегда готов, дорогая… И был бы дураком, лежа в постели с голой женщиной…
Она прикрыла ему рот ладонью.
— Но между мужчинами и женщинами существует некоторая разница…
— Кто бы мог подумать! — рассмеялся он и крепко сжал ее в объятиях, не давая соскользнуть с себя. — Не сердись, Колорадо. Я стараюсь говорить только то, что ты сама хочешь от меня услышать.
Она хитровато посмотрела на него.
— Неужели?
— Попробуй. Только пожелай, и я процитирую для тебя все статьи Конституции!
— Нет. С Конституцией подождем… Сейчас я хочу услышать от тебя: правда ли, что мужчины готовы заниматься этим всегда?
— Ну почти так. — Он глянул на Кейтлин и отвел глаза. Но не удержался. Кейт заметила, как его быстрый взгляд скользнул по ее бедрам. — Мужчине не много надо, чтобы захотеть женщину. Порой достаточно одного взгляда… А порой просто подумать достаточно… И вот сейчас, кстати, ты на самом деле здорово рискуешь…
— Значит, каждая женщина постоянно рискует? — упрямо спросила Кейтлин, не обращая внимания на его последние слова. Пальцы ее медленно двинулись по его груди к животу. — Или, скажем, для тебя существует какой-то особый тип женщин?..
— Нy это зависит… — ответил он сдавленным голосом.
Он честно старался сдержаться, но Кейтлин, чувствуя тепло, разливающееся в нижней части живота, не желала сдерживаться. Ее дразнящие пальцы скользнули ниже.
— Зависит от чего?..
Не говоря ни слова, Джейк схватил ее за руки, и она, не успев никак отреагировать, оказалась внизу, под ним. Приподнявшись на руках и нависнув над ней, он вглядывался в лицо Кейтлин, как бы спрашивая — что дальше?
— Зависит от того, насколько женщина будет давать волю своим шаловливым ручкам, — наконец выдохнул он и, не давая ей возразить, запечатал рот своими губами.
Кейтлин не ожидала, что так хочет этого. И когда он, словно угадывая ее желание, широко раздвинул ей ноги, все напряжение, копившееся внутри, разразилось судорожными, поспешными движениями. Они оба словно куда-то опаздывали. Кейт чувствовала лишь, как внутри все мучительно сокращается сладостными толчками, стремится ему навстречу. Желание как можно быстрее освободиться от напряжения подталкивало ее. Изо всех сил вцепившись в его плечи, Кейтлин обняла его бедра своими ногами… и все разрешилось несколькими мощными толчками.
Потом они долго лежали молча, только теперь начиная соображать, что с ними произошло.
— Откровенно говоря, не ожидал, — пробормотал Джейк из горячего тумана, который еще окружал Кейтлин. — Тебе нужно учиться сдерживать свои порывы, дорогая…
Кейтлин не обратила внимания на откровенную насмешку, звучавшую в его словах. Но они возвратили ее к реальности. Она вспомнила, о чем хотела спросить его, но до сих пор не решалась. И вот теперь, проведя по мокрым волосам на его груди, проговорила, не заботясь ни о чем:
— Джейк, а твои родители… они живы?
Лицо Лесситера застыло. Но лишь на секунду. Потом он криво усмехнулся и чуть заметно покачал головой. Вопрос разрешался.
— Как тебе сказать… И почему это тебя вдруг заинтересовало?
— Ты говорил, что с двенадцати лет работал здесь… у Паулы. Не могу представить, как твои родители могли позволить такое.
Джейк закинул руку за голову и посмотрел на нее словно бы свысока. Отвечать он, похоже, не собирался. Но и Кейтлин не собиралась сдаваться. Не зря она так долго готовилась задать этот вопрос.
— Джейк, где ты?.. Эй, ответь мне. Ты лишился родителей?.. Или убежал из дома?
Он закрыл глаза, словно пытаясь что-то припомнить.
— И почему женщинам всегда нужно выведать всю твою подноготную? Ваша беда в том, что вы всегда хотите получить все и сразу. Тебе что, плохо сейчас?
— Сейчас хорошо, но завтра этого всего может не быть. И мы так и расстанемся незнакомцами…
Кейтлин успела заметить, как он отвел глаза. Наверняка жалел, что и так рассказал ей слишком много. Ну и пусть!.. Она молча наблюдала, как Джейк сел на кровати, спустил ноги на пол. Посидел немного, словно решая, что делать дальше, потом поднял с пола джинсы. И не обращая на нее внимания, словно был в комнате один, стал натягивать их на мускулистые бедра.
Потом провел пятерней по волосам, надеясь привести их в порядок.
— Мое прошлое — это мое прошлое. Инспекции не подлежит.
— А как же я? Я же рассказала тебе…
— Ты сама понимаешь, что это совсем другое. Я спрашивал, потому что мне нужно знать обстоятельства, факты… Мне абсолютно неинтересно, что любил твой отец на завтрак или как ему нравилось одеваться. Я спрашивал только о прииске… Вообще, я не понимаю, что тут нужно объяснять?
Кейтлин чувствовала себя так, словно ее ударили по лицу. Но она привыкла и не к таким ударам. Лишь подбородок вздернулся выше и глаза негодующе блеснули.
— Ладно. Ты постоянно твердил, что родился с серебряной ложкой во рту. А ты уверен, что это был не зеленый лимон?
— Нет, вовсе не уверен, — ответил он уклончиво, думая явно о чем-то другом.
Это прибавило Кейтлин решимости.
— Не пойму. Иногда ты говоришь так, будто действительно чему-то учился и немало знаешь, но порой ведешь себя как последний техасский бродяга… Кто ты, Джейк Лесситер? Что у тебя внутри?..
— Странно, — отозвался он не сразу. — В первый день нашей встречи ты прекрасно знала, кто я такой. С тех пор я мало изменился… Как был наемным убийцей, так и остался. Зарабатываю этим на жизнь.
— Это мои слова! Я так говорила!.. А что ты сам о себе думаешь?
— Что я сам о себе думаю? — Джейк посмотрел на нее с прищуром. — Ждешь, что начну распинаться, кричать и плакать о том, какой я негодяй и подонок?.. Не дождешься! Я совершил в жизни немало вещей, которыми не стоит гордиться. Но я не кляну себя за них бессонными ночами!.. Что ты вообще хочешь от меня услышать, чтобы тебе было приятно?
— Чтобы мне было приятно? — Глаза ее широко распахнулись и потемнели. — Ты думаешь!.. Ты!.. А тебе не приходило в голову, что я хочу это знать не из пустого интереса, а потому что ты мне небезразличен!..
Она не могла поверить, что сказала это. Что ее губы смогли выговорить такое. Джейк тоже, похоже, не верил.
— Может быть, это сейчас тебе так кажется, Колорадо. — Он упрямо не хотел встречаться с ней глазами. — А завтра, кто знает, как все повернется…
— Какой ты умный! Прямо мысли мои читаешь.
— Какие уж там мысли. — Он усмехнулся. — Я слова-то плохо понимаю.
Кейтлин вскочила на кровати и стала на колени. Но сдержала себя.
— Пожалуйста, Джейк. Ты можешь говорить серьезно?
Она видела, как на скулах у него заходили желваки, потом он, словно споря с собой, упрямо тряхнул головой. И произнес своим обычным насмешливым тоном:
— Серьезно?.. Хорошо, но только после того, как мы позавтракаем…
— Джейк, но…
В два широких шага он оказался рядом. И Кейтлин испугалась. Лицо его окаменело, лишь глаза горели недобрым огнем.
— Никаких «но»! Я расскажу тебе все… что сочту нужным.
Джейк все же не выдержал ее взгляда, отвел глаза. Он уже жалел о тех словах, которые только что вырвались… Да и что он мог рассказать ей? То, как отец на его глазах застрелил мать?.. То, как они потом скитались по всем грязным притонам Запада, и отец пытался зарабатывать на пропитание карточной игрой. То, как однажды ему ужасно не повезло, и он, в конце концов, поставил на кон своего двенадцатилетнего сына?
Внутри у Джейка оледенело при воспоминании о той ночи. Его выиграли у отца охотники на буйволов — команчерос, как они сами себя называли. Грязные, заросшие бородами, насквозь пропахшие конским потом. Их было восемь. Восемь здоровенных мужиков, которые решили вволю насладиться нежданным выигрышем, свалившимся на них…
Джейк очнулся и быстро взглянул на Кейтлин. Смогла ли она что-то прочесть в его взгляде, хоть какой-то намек на ту страшную ночь?.. Потом губы его сложились в язвительную усмешку.
— Да, я круглый сирота, дорогуша. Если ты именно это хочешь знать… Сколько помню себя в жизни, столько и сирота. И не жди, что сейчас начну лить слезы о дорогих родителях…
— Нет. Ты до сих пор не можешь забыть…
Что-то было такое в ее голосе, что против воли влекло, буквально тащило Джейка к давно забытому. Что эта девчонка сделала с ним? Он никогда не вспоминал об этом, но вот теперь вдруг… Впервые он убил человека, когда ему было двенадцать лет. Всадит в него украденный разделочный нож и вспорол от груди до низа живота, как барана. Не испытав при этом ничего, кроме дрожи отвращения и свирепой, мстительной радости.
В ту ночь его и нашла Паула в проулке за салуном. Всего избитого, полузамерзшего, присыпанного снегом, который принесло в городок неожиданным северным циклоном. Он почти ничего не соображал, и никогда потом не мог вспомнить, о чем подумал, увидев ее. Может, голос Паулы показался ему похожим на голос матери. Она стала перед ним на колени, гладила по голове, стряхивая с волос снег, и что-то говорила, говорила…
Он быстро взглянул на Кейтлин, и что-то мучительно сжалось в груди. Она сидела с закрытыми глазами и чуть раскачивалась, будто напевая про себя. Потом, не открывая глаз, произнесла:
— А я думала, ты родился с серебряной ложкой во рту…
— Было и такое. — Он внимательно вгляделся в ее лицо и, выпрямившись, отошел от кровати, потом, вдохнув поглубже, произнес: — Имеете честь лицезреть Джона Клея Лесситера III, единственного сына и наследника самых больших плантаций в штате Миссисипи. Матушка моя была родом из Филадельфии, дочерью Джейкоба Кресвелла… Слышала о сети таких магазинов, они есть почти в каждом штате? Так как моего отца тоже величали Джон Клей, то матушка называла меня Джейк…
Говорить он больше не мог, поэтому закончил с хрипловатым смешком:
— Но серебряная ложка не всегда без труда влезает в рот… Лет до одиннадцати я рос как наследный принц. А потом вдруг, в один день…
— Я понимаю, — отозвалась Кейтлин.
— Неужели? — Он пожал плечами. — Сомневаюсь.
Джейк не верил, что кто-то способен понять такое, потому что сам до сих пор не мог. Он помнил только побелевшее, словно выточенное из полупрозрачного мрамора лицо матери, когда она говорила отцу, что не желает больше терпеть его распутство и пьянство, забирает Джейка и уезжает в Филадельфию…
Джейк невольно поморщился, словно от боли, и отвернулся к окну. Лишь бы не встречаться с широко распахнутыми, изумрудно-зелеными глазами.
Джон Клей Лесситер застрелил свою жену на глазах у сына. Осознав, что натворил, он пытался оправдаться перед Джейком, но, видя в глазах сына только страх и ненависть, тогда уже все понял.
Потом жизнь превратилась в бесконечную цепь кошмаров и злоключений. Джону Клею Лесситеру удалось убедить местные власти, что произошел несчастный случай, но Джейкоба Кресвелла не так легко было заставить поверить. Кроме того, он хотел вернуть себе внука… Джейк понятия не имел, по каким местам они странствовали. Задворки рудничных поселков не очень отличались друг от друга. За ними часто гнались по пятам… От постоянного страха отец все больше пил. Единственным средством хоть как-то зарабатывать на жизнь была карточная игра.
… — Но почему, папа? — спрашивал Джейк, дрожа от страха. Пьяные бородатые мужчины, пересмеиваясь, смотрели на него и переговаривались между собой. Половины их слов Джейк не понимал. — Почему я должен идти с ними?
— Ничего не бойся, Джейк. Иди с этими дядями… Как только смогу, я вернусь за тобой. Обещаю…
Джейк не верил ему. Не мог поверить. Он еще многого не понимал, но одно знал точно: он стал обузой отцу. Ненужной и опасной.
— Я обязательно приду за тобой, Джейк. — Отец дрожащей рукой погладил его по голове. Голос у него был усталый и безнадежный. — Только отыграюсь немножко… Это скоро.
Джейк старался встретиться взглядом с отцом, а тот прятал глаза. Но мальчик все равно знал, как они сейчас выглядят. Угасшие, иссеченные красноватыми прожилками, с застывшим выражением постоянного страха… И никогда, он уже не отыграется, а только проиграет последнее. Если у него еще есть, что проигрывать.
В это время один из бородачей положил тяжелую руку па плечо Джейка.
— Ладно, курносый ублюдок. Нечего тут рассусоливать, пошли. — Он притянул Джейка к себе и повлек из комнаты. От него несло каким-то жутким, животным запахом. Джейк подумал тогда, что так, наверное, пахнут убитые буйволы. — Да не дрожи ты. С нами интересно… Мы научим тебя таким штукам, которых отец тебе наверняка не показывал!..
— Не обижайте его! — выкрикнул вслед им отец, жалким, сорвавшимся голосом. — Утром я обязательно пряду за ним…
— Хорошо, мистер аристократ, только не забудь принести нам сотню зеленых, что проиграл! Возьмем и бумажками, и серебром. — Здоровяк подтолкнул Джейка в шею. Потом для верности взял за воротник. — А то придется использовать твоего сынка на самых грязных работах. У нас такие найдутся… И не вздумай обращаться к властям. Тогда вообще его никогда не увидишь…
Джейк попробовал вырваться, но толстые пальцы с такой силой тряхнули его за шиворот, что потемнело в глазах.
Отец пришел на следующее утро. Он плакал, умолял охотников, уговаривал взять себя вместо Джейка. Наконец, поняв, что все бесполезно, схватился за кольт. Но его изрешетили на месте… Таким Джейк и запомнил его, жалким, плачущим, а потом лежащим бессмысленным комком возле грязной, избитой конскими копытами загородки.
Джейк пробыл с охотниками почти шесть месяцев. Потом всю жизнь старался забыть о том времени. И, в общем-то, забыл. Но иногда пережитое, колыхнувшись болотной мутью, подступало к самому горлу, жгло каленым железом… Он быстро привык к самой грязной работе. Научился терпеть боль от постоянных тычков и оплеух. Но не мог привыкнуть к постоянному стремлению унизить его, напомнить, что он никуда не годный аристократ. Они называли его не иначе как «лорд Джейк». Их тупые, темные мозги не отличались особой изобретательностью, но если уж им приходил в голову какой-то новый способ помучить пленника, они с радостью брали его на вооружение.
Джейк терпел. Никакой надежды, что в скором времени что-либо изменится или удастся вырваться, у него не было. Жизнь казалась бестолковым и ужасным, состоящим из перепутанных обрывков сном. Он не помнил даже, когда и зачем припрятал разделочный нож… И вот однажды, сидя возле остывающей печки и глядя сквозь широкие щели в сколоченной из горбылей стене на огоньки Эль Пасо, ярко переливающиеся в осенней ночи, он понял, что жить так больше не может. Он понятия не имел, что сделает, но мысли почему-то сразу обратились к этому ножу с наполовину отломанной ручкой, но острым, отточенным лезвием.
В лагере с ним оставался всего один из охотников, которого все называли Снейки. Остальные куда-то разбрелись. Только после полуночи в сарай ввалился полупьяный Король Георг. Его Джейк боялся больше всех. Громадный, с грубым, будто вырубленным из чурбака лицом, на котором вместо глаз значились две крохотные дырочки, он был самым неутомимым мучителем «юного аристократа». Даже когда остальным охотникам надоедало очередное издевательство, он с тупоумным упорством продолжал мучить мальчика.
Снейки проснулся и начал ворчать, что нечего шляться по ночам и выносить последнее тепло.
— Заткнись! — рявкнул Король. — Лучше манатки собирай! И говнюка этого буди, уходим!..
— Что случилось? — пробормотал спросонья Снейки.
— Что, что!.. Не так одну шлюху ущипнул, как ей хотелось. Подумаешь, пошутил, а она крик подняла… Выскочили три каких-то хмыря, и началось… — Король промокнул рукавом разбитую губу. — Вроде одного я подрезал…
— И чего бежать? — беззаботно отозвался Снейки. — Что тебя, повесят из-за этого?
Джейк, замерев возле печки, прислушивался к разговору. И ощутил, как по спине поползли холодные мурашки, когда Король, выдернув из-под Снейки тощий матрац, заорал:
— Захлопни пасть!.. Повесят!. Меня еще поймать надо… Короче, было дело. В Сирене тоже пришлось проучить одну шлюшку, а она возьми и помри… Так что, если меня теперь потянут к шерифу, ничего хорошего не будет…
— Вечно с тобой такое, — ворчливо отозвался Снейки. — Взял бы какую-нибудь бабу и таскал с собой, если, тебе без этого не терпится… А то вечно у тебя какие-то истории с проститутками…
Кряхтя и охая, он начал собираться. Какое-то жуткое предчувствие охватило Джейка. Он сидел в своем укрытии, не в силах пошевелиться. На что он надеялся, чего ждал? Что о нем забудут в суматохе?
И застыл, когда услышал:
— А где наш «лорд»? Его надо с собой тащить… А насчет бабы… Слушай, почему бы нам этого ублюдка не пользовать вместо бабы? Как ты на это смотришь?
Джейк не слышал, что ответил Снейки. Даже не видел, как Король приближается к нему. Только чувствовал приближение темной, жуткой массы. И не помнил, что произошло раньше — толстые пальцы Короля схватили его за плечо или нож оказался у него в руке. Снейки, поспешившего на помощь Королю, он полоснул по животу. Сам едва ли осознал, что сделал. Видел только брызнувшую кровь и удивленное — пожалуй, впервые — лицо Короля, который выпустил из пальцев его воротник. Выбегая из хижины, Джейк оглянулся. Король с ошалелым видом стоял на корточках и пытался заправить в живот Снейки какие-то жуткие, розовато поблескивавшие петли.
Джейк старался не вспоминать об этом. И забыл на долгие годы. Пока несколько месяцев назад не встретился с Королем. Только тот был теперь совсем другой, и не узнал Джейка. Да и звался он нынче совсем иначе — Дж. К. Дюран.
Джейк переступил с ноги на ногу и хмуро посмотрел на Кейтлин. Он не любил себя в такие моменты, не любил вспоминать о том, что давно прошло и не имело в его нынешней жизни никакого значения. Все это было в какой-то другой жизни. Их дома в Натчезе давно нет, он сгорел во время Гражданской войны. Как-то Джейк оказался в тех местах, но, посмотрев на торчащие из бурьяна закопченные трубы, не ощутил ничего.
— Джейк?..
Он не сразу расслышал. Потом глубоко вздохнул, освобождаясь от наваждения.
— Извини, что спросила, — сказала она еле слышно. — Я не хотела…
— Ничего, все в порядке.
— На самом деле?
Он решительно кивнул.
— И если ты больше не будешь задавать вопросов, то все будет прекрасно.
Джейк подвигал плечами, словно разминая затекшие мышцы. У него было ощущение, что он вернулся откуда-то издалека, где занимался не самой легкой работой.
— Куда ты? — спросила Кейтлин, когда он стал надевать рубашку, — Ты все еще сердишься?
Он посмотрел на нее и отозвался буднично:
— Надо сходить, встретиться кое с кем. Скоро вернусь.
Кейтлин нахмурилась.
— Просто хочешь отделаться от меня. Так и скажи… Без тебя обойдусь.
Рассмеявшись, Джейк подошел к кровати, взял Кейтлин за плечи, приподнял и поставил на ноги. Что поделать? Ему нравилось, как она сердилась.
— Дорогая, я все прощу, — сказал он и чмокнул ее в щеку. — Только не пытайся держать меня на коротком поводке.
Она опять нахмурилась, потом кивнула. А руки Джейка уже скользили по ее голой спине, по бедрам. От поцелуя Кейтлин крепче прильнула к нему… Но когда оба снова шумно задышали, Джейк, словно опомнившись, отстранился.
— Только не убегай опять, — проговорил он, вглядываясь в темно-зеленую глубину ее глаз. — Я скоро.
— Ты уверен в этом? — озадаченно пробормотал Роджер. — Дело очень серьезное.
— Да, уверен, — кивнул Джейк. — Я видел их.
Коротко взмахнув рукой, Хартман отослал двух своих людей за угол, остальным приказал заходить с другой стороны отеля.
— Не нравится мне это, Джейк. Лучше прийти официально, с ордером, сделать обыск и арестовать всех…
— Угу, — иронично кивнул Лесситер. — И еще до вечера тебе пришлось бы всех выпустить… Роджер, ты прекрасно знаешь, что у него в колоде одних сенаторов десять штук, не считая остальных… Нам нужны железные доказательства, свидетельства самих девушек, которые должны подтвердить, что их принуждали и насиловали.
— Да уж, — мрачно отозвался Хартман, — этого хватило бы вполне.
— Вот именно. А того, что у тебя есть, против Дюрана маловато.
Маршал со вздохом кивнул.
— Точно. Скользкий он, как угорь… Помню, в прошлый раз взяли вроде бы с поличным. А он выставил целую кучу адвокатов и вывернулся.
Джейк что-то пробормотал. Хартман не разобрал ни слова, но готов был поклясться, что относилось все целиком к Дюрану… Случай, конечно, вопиющий. Все прекрасно знали, чем занимается Дюран, были свидетели. Но когда дело дошло до суда, все они отказались давать показания, а борзые защитники Дюрана повернули дело так, что обвинению пришлось принести извинения. Никого не смутило и то, что двое свидетелей бесследно исчезли за несколько дней до суда.
— Кроме того, не забывай, — сказал Джейк, успокаиваясь, — что у меня с этим подонком свои счеты.
— Только — чтобы все в пределах закона… Если не хочешь распрощаться со значком. Ты, кстати, не потерял его?
— Валяется где-то. Как только все закончится, верну… Слишком тяжел для меня, неудобно с ним…
— И не мечтай, — усмехнулся Роджер, — Ты мне нужен как раз со значком, целиком на моей стороне.
— Ха! Мне и на своей неплохо. И знаешь больше, и чувствуешь себя свободнее…
Он не договорил. Роджер поднес палец к губам и кивнул. Джейк осторожно выглянул из-за угла. С крыльца отеля спускались Уолт Тирелл и Дарт Симпсон в сопровождении трех молодых женщин. Впрочем, «в сопровождении» — громко сказано. Негодяи просто гнали закутанных платками по самые глаза женщин куда-то. Грубыми окриками, а то и просто тычками. Через минуту из проулка появился закрытый экипаж, и женщин силой затолкали туда. Симпсон нырнул следом, Тирелл с кучером остались на козлах.
Экипаж развернулся и покатил по улице. Дав ему отъехать на достаточное расстояние, Джейк и Роджер, натянув на самые глаза повязки, направились следом. За ними, с интервалом, двинулось еще несколько верховых.
Сразу за городом, когда экипаж стал преодолевать крутой склон, Хартман дал знак своим людям.
Верховые быстро догнали тяжелый экипаж, неуклюже переваливавшийся на ухабах. Пришлось выстрелить в воздух, чтобы лошади остановились. Сидевшие на козлах, видя, что уйти не удастся, нехотя бросили винтовки на землю. Изнутри послышались женские крики и причитания. Подъехал Хартман и приказал всем выходить. Дверца экипажа распахнулась, две перепуганные насмерть женщины соскочили на землю. Симпсон не показывался.
— Наверняка он взял третью в заложницы, — сказал Хартман. Тирелл при этом радостно заржал и разразился потоком отборной брани. Но Джейк так на него глянул, что Уолт словно подавился и только изредка хмыкал про себя.
Тут показался и Симпсон. Вернее — сначала бледное, как мел, лицо женщины, у горла которой Дарт держал кривой нож.
— Назад, собаки! — крикнул Симпсон. — А то башку ей отрежу!.. Однако в голосе его не было особой решимости. Джейк переглянулся с маршалом и подъехал к самому экипажу.
— Давай, если успеешь, — сказал он беззаботно, направляя кольт в лоб Симпсону. — А я точно не промахнусь. И разлетится твой гнилой черепок, как тыква…
Симпсон сдавленно выругался, глаза его свирепо блеснули над краем повязки. Что делать дальше, он явно не знал. Еще раз выругавшись, вытолкнул девушку из экипажа.
— Кто вы такие и какого черта вам надо? Вы хоть знаете, с кем связываетесь?..
— Одна из этих женщин — моя родственница, — не моргнув глазом, соврал Джейк. Он был уверен, что девушки не станут этого отрицать. — Я забираю ее… И остальных вместе с ней. Думаю, они подружки… А с вами, ребята, даже и не знаю, что делать… Ты можешь сидеть внутри, только кольт свой выкинь на дорогу.
Симпсон злобно выругался, и тяжелый кольт шлепнулся на обочину. Его сразу подобрал один из помощников Хартмана.
— А ты чего? — обратился Джейк к Тиреллу и показал кольтом, чтобы тоже забирался внутрь. — По дороге будете развлекать друг друга веселыми рассказами…
Он не мог удержаться от смеха, глядя, как грузный Тирелл неуклюже карабкается в экипаж. Девушки, с трудом соображая, что происходит, стояли кучкой, недоуменно поглядывая на мужчин.
Джейк пинком захлопнул дверцу экипажа и приказал кучеру трогать. Тот не сразу сообразил, но потом начал истово нахлестывать лошадей, и экипаж в клубах пыли понесся по дороге.
Джейк, проехав метров тридцать за ним, отстал. Остановился и прислушался, как Хартман пытался что-то объяснить женщинам. Те пришли в себя, потому что даже на таком расстоянии были отчетливо слышны их истеричные рыдания. Лесситер усмехнулся. Нелегкая у маршала работа.
Решено было доставить женщин обратно в город и разместить пока в надежном месте. Одна из них доставалась в качестве пассажирки Джейку.
— Если уж ввязался в это дело, то терпи, — с усмешкой сказал Хартман.
— Ладно, — хмуро отозвался Джейк и добавил, обращаясь уже к женщине: — Сиди тихо, не дергайся. Держись за меня.
Она ничего не ответила, только крепко обхватила Лесситера за пояс. Он усмехнулся. От нее пахло знакомым женским теплом, смешанным с пыльным запахом дороги… Джейк недоверчиво покачал головой. С каких пор его стали волновать женские запахи? Раньше он над такими глупостями не задумывался. И на самом ли деле она так перепугана, как изображает? Уж слишком крепко она держала его за торс и как-то очень тесно прижималась грудью к его спине.
К тому времени, как добрались до города, Джейк едва сдерживался. Девушка молчала, но все сильнее, буквально как клещ, вцеплялась в него. Временами ее пальцы начинали шарить по его бокам, и тогда Джейк стискивал зубы.
С радостью сдав пассажирку на попечение Хартмана, он направился заканчивать то, что не терпело отлагательств. И только отъехав на порядочное расстояние, понял, что так раздражало его. Теплое женское тело, прижимавшееся к нему, напоминало о Кейтлин.