Снегопад прекратился около полудня, и вскоре после этого Кэтрин услышала долгожданный звук мотора — трактор приступил к расчистке дороги. Ее пальцы замерли на клавиатуре. Этот звук должен был прозвучать для нее музыкой, но на деле он означал, что ей придется уехать на следующий день. Как нелепо: еще вчера она хотела, чтобы снег прекратился, а сейчас была бы безмерно счастлива, если бы снежный буран продолжался бесконечно. Правильно говорят; будь осторожней в своих желаниях, ведь они могут исполниться.

Со вздохом она снова обратилась к монитору. За утро она успела просмотреть базы данных Магды — просто на всякий случай: вдруг Магда скопировала стертые файлы для себя. Нет, в этом ее упрекнуть нельзя. Сейчас Кэтрин предпринимала попытки проникнуть в систему Грея, а это было для нее достойным испытанием. Грей установил в своей системе внутреннюю защиту. Естественно, ни одна программа не может гарантировать абсолютную безопасность, но все же защита Грея существенно осложняла задачу Кэтрин. Многие хакеры не стали бы тратить время на взлом, но перед Кэтрин стояла важная задача, поэтому она продолжала штурм.

— Обед будет готов через пятнадцать минут, — объявил Джоэл, приоткрыв дверь.

От неожиданности Кэтрин чуть не выпрыгнула из кресла, обернулась и вскинула голову.

— Как можно так подкрадываться! Чуть до инфаркта не довел!

А что уж говорить о его наружности! Пушистый свитер, джинсы и высокие сапоги придавали ему облик дикаря — необыкновенно сексуальный облик. Кэтрин буквально пожирала его глазами. Заметив это, он заулыбался.

— Рад, что тебе, моя радость, нравится мой вид. Ведь ты мне тоже нравишься. Когда сегодня я буду ворочать лопатой на улице — стану вспоминать твои умопомрачительные ноги в этих легинсах, и мне сделается теплее.

Кэтрин насмешливо вскинула бровь.

— Тебя лучше согреют пальто, шапка и перчатки.

— Это только снаружи, славная моя, только снаружи. Так не забудь: через пятнадцать минут. Не заставляй меня приходить за тобой.

Он удалился, оставив после себя атмосферу угрозы.

Да, он ушел, но память о нем повисла в воздухе, согревая Кэтрин изнутри. После этого сосредоточиться стало трудно, но ей все-таки это удалось. Время перестало существовать для нее. Работа успешно продвигалась, и Кэтрин вздрогнула, когда дверь за ее спиной распахнулась снова.

— Пора, — решительно провозгласил Джоэл. — Идем обедать.

— Ты же дал мне пятнадцать минут, — возразила Кэтрин.

— Это было полчаса назад. Нужно сделать перерыв.

— Но я почти закончила! — заявила она и взмолилась, указывая на экран: — Ну еще несколько минут!

Будучи почти у цели, она никак не хотела отрываться от компьютера. Но в ответ Джоэл откатил кресло от стола, наклонился и сгреб Кэтрин в охапку.

— Прошу прощения, лимит времени исчерпан.

Повернувшись на каблуках, он двинулся по направлению к двери. Испуганно вскрикнув, Кэтрин обхватила руками его шею.

— Нахал! Как ты смеешь!

Однако на самом деле злость была поглощена новыми ощущениями, которые Кэтрин испытала, оказавшись на руках Джоэла. Необычная улыбка тронула ее губы. Боже правый, как же он силен! Он несет ее легко и изящно, а между тем она отнюдь не пушинка.

Против воли ее руки все крепче сжимали его шею, и она позволила себе зафиксировать взгляд на его мощной нижней челюсти.

— Ты всегда такой деспот? — лукаво осведомилась она.

Джоэл бросил на нее быстрый взгляд, и его губы изогнулись.

— Только тогда, когда женщина отказывается делать то, что нужно ей самой, — бросил он.

Ногой он толкнул дверь кухни, и в ноздри Кэтрин ударил потрясающий запах томатного супа.

— Значит, ты не всякий раз играешь в Тарзана и Джейн? — спросила она, когда он опустил ее на стул.

Он подошел к плите, на которой аппетитно побулькивало в кастрюле. Разлив суп по тарелкам и поставив их на стол, он пробурчал:

— Похоже, у тебя развивается защитный инстинкт. — Он пододвинул к ней тарелку и кивком показал на ложку. — Ешь, Кэтрин.

— Очередной приказ?

Несмотря на язвительный тон, Кэтрин все же взяла ложку. Острый запах напомнил ей, насколько она проголодалась.

— Распоряжение, — поправил ее Джоэл, занял место напротив нее, но не начинал есть, ожидая, пока она проглотит первую ложку супа. — Бери хлеб.

Он придвинул к ней поднос, на котором лежали толстые ломти хлеба.

— Всем этим можно накормить полк или, по крайней мере, роту, — заметила она, взяла ломоть, откусила, отправила в рот ложку и принялась жевать с явным удовольствием. — Мм, как вкусно! Я так и думала.

— Так что же не пришла вовремя? — с упреком произнес Джоэл.

Кэтрин с усмешкой пожала плечами.

— Я забылась.

— И часто ты забываешь поесть? — спросил ее Джоэл, и она утвердительно кивнула.

— Я часто увлекаюсь, — призналась она. — Только опомнюсь — а день уже прошел. Смотрю на это как на издержки профессии.

Некоторое время Джоэл наблюдал за ней, явно довольный ее аппетитом. Когда она потянулась за вторым куском хлеба, он рассмеялся.

— Детка, да за тобой нужен присмотр.

Кэтрин удивленно подняла голову, ложка застыла около ее рта.

— Предлагаешь свои услуги?

— А почему бы и нет? Кто-то же должен взять на себя заботу о тебе, — безразличным тоном заметил он.

Ложка с легким плеском опустилась в тарелку. Отчего-то у Кэтрин закружилась голова. Нет ничего проще, чем вложить в эти слова самый многообещающий смысл, но она не имеет права это делать. Она решила про себя: лучше перестраховаться и обратить разговор в шутку.

— В ваших устах, Джоэл Кендрик, это звучит как приговор! — воскликнула она.

Но где-то в глубине души ей до боли хотелось знать наверняка, что же Джоэл имел в виду. Он улыбнулся.

— Только на небольшой срок. Но пока ты здесь, моя забота номер один — чтобы ты питалась как следует и вовремя.

Надежда исчезла.

— Ну, значит, это ненадолго. Ведь я уеду завтра, лишь бы погода позволила.

— А я надеялся убедить тебя погостить подольше, — возразил Джоэл, и сердце Кэтрин в очередной раз перевернулось.

Знать, что он не хочет ее скорого отъезда, — это уже немало.

— Я не могу. У меня есть определенные обязательства. Мне придется, конечно, отменить завтрашние встречи с клиентами, но, как профессионал, я не имею права откладывать их на неопределенный срок ради собственного удовольствия.

Ей очень хотелось увидеть следы разочарования на его лице, но оно было непроницаемо.

— В таком случае я в полной мере использую то время, которое остается в нашем распоряжении.

В итоге болезненное разочарование испытала Кэтрин. Она опустила глаза и через силу проглотила еще ложку супа, ее аппетит исчез неизвестно куда.

— О чем думаешь? — помолчав, спросил Джоэл.

Она ответила ему невеселой улыбкой.

— Думаю о том, что, наверное, сошла с ума, раз даже в мыслях допустила возможность связи с тобой, — призналась она.

— Значит, ты допустила такую возможность?

Он прищурился, и его лицо приобрело задумчивое выражение. Кэтрин твердо встретила его взгляд.

— Я уже сказала, что, должно быть, сошла с ума, — с легкой усмешкой повторила она.

Джоэл подался вперед и взял Кэтрин за руку.

— Бывают ситуации, когда нам только и остается, что сходить с ума, — мягко, но убежденно произнес он и слегка погладил ее большим пальцем по руке.

Она старалась прочитать на его лице, что он испытывает в эту минуту. Впрочем, в последнее время она все больше убеждалась, что видит лишь то, что ей позволено видеть.

— Джоэл, а ты совершал когда-нибудь безумные поступки? В частной жизни, не в бизнесе? Случалось тебе ступать на шаткий мост и верить, что он не провалится под тобой?

Именно эти слова точно описывали то, что испытывала она сама. Ей страшно, но она сделает этот шаг. Робкому сердцу не победить никогда. Между бровей Джоэла пролегла складка.

— Похоже, это вопрос со значением. Кэтрин, о чем ты хочешь меня спросить на самом деле?

Ей бы отступить, но она решилась играть ва-банк.

— Наверное, я хочу спросить, случалось ли тебе отдаваться во власть другого человека и при этом верить, что он не отшвырнет тебя.

Складка над переносицей Джоэла сделалась глубже. Он отпустил руку Кэтрин и откинулся на спинку стула.

— Если этот вопрос имеет отношение к нам с тобой, то можешь поверить: я не сделаю тебе ничего плохого.

— Намеренно не сделаешь, я знаю. Но разве тебе не приходило в голову, что ты можешь ранить меня невольно? Откуда тебе известно, что я не влюблена в тебя? — вызывающе бросила она.

Ее сердце бешено заколотилось в груди, затем болезненно сжалось, когда Джоэл рассмеялся.

— Но ведь я намекал тебе, что это было бы пустой тратой времени.

Кэтрин не верила своим ушам. Он в самом деле сказал такое? Самый невероятный ответ из всех, какие только можно вообразить.

— И ты считаешь, этого достаточно? Одно предупреждение — и сердце женщины автоматически отключается?

Джоэл пожал плечами.

— Женщины влюбляются и остывают в мгновение ока.

Совсем не таких слов ожидала Кэтрин, которой было суждено влюбиться.

— Жутковатый цинизм. Наверное, это счастье, что я в тебя не влюблена, — вынужденно солгала она. — Ты, надо думать, считаешь, что лучше один смертельный удар, чем тысяча мелких уколов, таких, какие бывают, когда рушатся отношения.

— Если разрыв и причиняет боль, она проходит довольно быстро, — равнодушно заметил Джоэл.

Кэтрин смотрела на него как громом пораженная.

— Но если ты в самом деле так думаешь, тебе не узнать любви никогда, — наконец произнесла она.

Джоэл опять пожал плечами.

— Я же сказал, что этого не будет. Я стараюсь не причинять женщинам боль, но, если даже это случается, не сомневаюсь, что боль проходит, как только на горизонте появляется новый мужчина.

Этот насмешливый тон принес Кэтрин новые муки.

— Ты себя недооцениваешь. Не думаю, что тебя так легко забыть. — Она была глубоко уязвлена. Женщины ничуть не более переменчивы, чем мужчины, а память сердца одинаково сильна как у тех, так и у других. — Скажи честно, ты когда-нибудь жалел о разрыве хоть с одной женщиной?

— Сожаления — это напрасная трата времени и душевных сил. Для себя я их не допускаю, — бесхитростно ответил Джоэл.

Кэтрин стало нехорошо от того, как легко он способен отсечь все добрые чувства.

— В тебе говорит высокомерие. Грех гордыни. Я очень боюсь, что в один прекрасный день ты будешь сброшен на землю. Тебе будет больно, но ты, по крайней мере, станешь таким же, как и мы, смертные.

Джоэл тихо засмеялся и принялся убирать со стола.

— Если это случится, можешь смело мне напомнить: «Я же тебя предупреждала». — Он отнес посуду в раковину, быстро прополоскал и поставил в посудомоечную машину, затем вновь повернулся к Кэтрин. — Пойду расчищать дорожки. Приглашаю тебя присоединиться.

Покачав головой, Кэтрин поднялась из-за стола.

— Тут нужны скорее мускулы, чем мозги. Так что это больше по твоей части. Вернусь-ка я лучше к компьютеру.

С этими словами она вышла из кухни, унося с собой образ Джоэла, стоящего у раковины и смеющегося тем смехом, от которого у нее всякий раз по спине пробегали мурашки.

Возвратившись в кабинет, Кэтрин не сразу приступила к работе: слишком уж полны были ее мысли тем разговором, что состоялся в кухне.

В решимости изгнать все эмоциональные оттенки из своей жизни Джоэл доходит до степени патологии. И еще какая-то мысль подсознательно мучила ее. Не сразу Кэтрин поняла: его мнение о противоположном поле отнюдь не лестно. Женщины непостоянны, они то и дело влюбляются и остывают, чувства их поверхностны, раны затягиваются, стоит на горизонте появиться очередному мужчине. Странная аргументация для человека, который в то же время считает, что женщины видят в нем лишь машину для выкачивания денег.

Мысли Кэтрин постоянно обращались к их разговорам. Как-то Джоэл обронил, что ни одна женщина не могла повлиять на его воззрения, но сейчас она начала в этом сомневаться. Ему нравится изображать супермена, которого ничто не может вывести из равновесия. Будто бы ничто не имеет для него ценности. Но он уже неоднократно показывал, что не настолько холоден. В нем глубоко внутри есть и доброта, и сочувствие. Зачем, же он так тщательно старается это скрыть? Не оттого ли, что когда-то в своей жизни был глубоко ранен и не желает, чтобы это повторилось?

Зрачки Кэтрин расширились. Возможно, как раз здесь кроется ключ к загадке Джоэла. В прошлом он доверился кому-то и был предан. Как и любой на его месте, он выстроил оборонительные редуты. Возведенная им стена с годами становилась все толще и выше, и что могло бы теперь пробить ее?

Да, эта гипотеза многое объясняет, но она не поможет Кэтрин. Если она не заблуждается, значит, она любит человека, исполненного решимости никогда больше не любить. В ее арсенале нет иерихонских труб, от звуков которых падают защитные укрепления. У нее есть только ее любовь, и если она не пробьет брешь в его панцире, значит, эту брешь не пробьет уже ничто. Она не в силах заставить его полюбить ее, ей остается надеяться лишь на то, что он захочет пробыть с ней чуть-чуть дольше. Еще можно, конечно, рассчитывать на чудо, но в наши дни чудеса в дефиците. Решимость Джоэла так тверда, что перемена едва ли может произойти. Любовь отпирает отнюдь не все запоры.

Как это ни тяжко, приходится признать, что проблема Кэтрин неразрешима. А вот трудностям Джоэла можно помочь. Если она будет предаваться унынию, толку от этого не будет никакого. Так что лучше заняться базой данных Грея.

И Кэтрин заставила себя погрузиться в работу.

Она тщетно билась над тем, как обойти очередную преграду на пути к файлам. Но в конце концов у нее появилась оригинальная идея. Когда она осуществила свой замысел, экран внезапно очистился, и Кэтрин вошла в систему.

Отыскать файлы оказалось неожиданно легко. По всей видимости, Грей не предполагал, что окажется под подозрением или что Джоэл решится отплатить ему его же монетой и последовать примеру Магды. Теперь же Кэтрин оставалось только записать информацию на диски, удалить все файлы и прежние версии из системы, и ее миссия выполнена. Восстановить спасенную информацию на компьютере Джоэла — минутное дело.

Закончив работу, Кэтрин наконец вышла из системы с сознанием достойно исполненного долга. Она убрала все диски, поднялась, потянулась и отправилась на поиски Джоэла с тем, чтобы сообщить ему хорошую новость. Надев пальто и перчатки, она вышла из дома и направилась в ту сторону, откуда доносился размеренный звук лопаты. Увидев Джоэла, она остановилась, чтобы понаблюдать за ним. Поверх свитера он надел накидку из шотландки. Она встречала мужчин красивее его, но, вероятно, он один мог заставить ее сердце биться в такт движениям его лопаты. Если это не доказательство серьезности положения, тогда что же считать за доказательство?

Должно быть, она как-то выдала себя, потому что Джоэл резко поднял голову, выпрямился, оперся на лопату и лукаво улыбнулся.

— Похоже, кошка съела сметану, — сказал он. — Означает ли это, что меня ожидает благая весть?

— Ммм… Твои файлы находятся на своих местах, а диски с копиями заперты в ящике стола. Вряд ли что-нибудь подобное повторится, но на твоем месте я бы установила защитную программу, — предложила Кэтрин, и Джоэл кивнул.

— Лучше поздно, чем никогда. Ты сможешь установить?

— На рынке есть несколько защитных программ. Я и сама могла бы написать для тебя новую. В этом случае я, естественно, пришлю ее тебе с инструкциями по установке.

Теперь Джоэл вцепился в черенок лопаты обеими руками и переступил с ноги на ногу.

— Ты все еще хочешь уехать завтра?

Да она бы осталась здесь на всю жизнь, стоит ему попросить. Но он не просит. И никогда не попросит, наверное.

— Я сделала все, ради чего приехала, — спокойно ответила она.

— А как же одно незаконченное дело между нами?

И эти тихие слова проникли в самые глубины ее сердца. Но она вскинула брови и слегка улыбнулась.

— Может быть, лучше так его и оставить — незаконченным?

— Для меня так не было бы лучше.

Его настойчивость обрадовала Кэтрин, но она не желала этого показывать. Скрестив на груди руки, она сделала вид, что обдумывает предложение.

— Вообще-то женщина должна хранить свои секреты. Думаю, мне стоит заставить тебя теряться в догадках относительно того, чего ты лишился, — дразня, ответила она. Джоэл фыркнул, как большой разозленный кот. Кэтрин громко рассмеялась. — Вот-вот. Если мальчик сердится, значит, он не знает, как добиться своего.

Джоэл отставил лопату. В его глазах мелькнул опасный блеск.

— Я не мальчик, и у тебя будет случай в этом убедиться. — Он шагнул к ней, и ясное намерение читалось в его недоброй ухмылке.

Кэтрин вскрикнула, повернулась и побежала прочь, сознавая, как нелепо она выглядит, когда старается проложить себе путь по глубокому снегу. Увидев, что слева есть тропинка, она повернула туда.

— Нет, Кэтрин!

Она не обратила внимания на возглас Джоэла и в следующую секунду почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Она едва успела закричать и ударилась о землю с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Через мгновение Джоэл уже стоял возле нее на коленях и с тревогой смотрел на нее.

— Ты в порядке, милая? Ушибла голову? Отвечай же, Кэтрин! — потребовал он, так как она продолжала молчать.

Его руки уже ощупывали ее в поисках ссадин. Когда к Кэтрин вернулось дыхание, она хрипло спросила:

— Что случилось?

Джоэл сел на корточки и испустил вздох облегчения.

— Лед — вот что случилось. Под снегом всегда остается влага, и образуется лед. С тобой точно все в порядке? — заботливо спросил он, осторожно помогая ей сесть.

Кэтрин содрогнулась.

— Все нормально, — заверила она его, — если не считать ушибов, из-за которых мне неделю будет больно сидеть. — Морщась, она потрогала ушибленные места.

— Я бы мог… — начал Джоэл, но Кэтрин отчаянно затрясла головой и послала ему предупреждающий взгляд, поскольку заметила жадный блеск в его глазах.

— Нет, не мог бы, — отрезала она. — Синяки пройдут сами, так что благодарю покорно.

— Не нужно отрывать мне голову. Я в твоем падении не виноват.

Кэтрин покосилась на него и неожиданно рассмеялась.

Джоэл чуть сдвинул брови, а потом протянул руку и с невыразимой нежностью коснулся ее щеки.

— Мне невероятно нравится твой смех, — признался он.

— Ты это вовремя сказал. Мы, между прочим, сидим на снегу и рискуем переохладиться, — заметила она.

Рука Джоэла обхватила Кэтрин и начала притягивать ее.

— Ты замерзла?

— Только снаружи, — поперхнувшись, призналась Кэтрин, и легкая улыбка тронула уголки ее губ.

— Это хорошо, потому что я как раз собираюсь тебя поцеловать.

Сейчас они уже чувствовали дыхание друг друга. Кэтрин подалась вперед, и ее руки обхватили его торс.

— Чего тогда ты так долго ждешь? — спросила она почти шепотом.

И когда его губы овладели ее губами, мир перевернулся и умчался прочь.

Это был глубокий, проникающий в душу поцелуй. Он требовал от Кэтрин ответа, хотя едва ли она знала вопрос. Поэтому ответить Джоэлу она могла лишь тем, что отдала ему до унции всю испытанную ею любовь к нему. Похоже, этого-то он и добивался. Он обвил ее руками, опустил себе на колени. Ее захватил кипящий водоворот; она прикрыла глаза и продолжала отвечать вслепую. Реальный мир вернулся к ней только тогда, когда Джоэл приподнял ее голову и глухо выругался. Тогда она услышала настойчивый звонок.

— Опять телефон, — пояснил Джоэл, переводя дыхание. — Я установил громкоговоритель, чтобы слышать звонки, когда нахожусь поблизости от дома.

Звонки прекратились, но он продолжал прислушиваться, жестом отстранив Кэтрин.

Ее пробрала дрожь, как только она лишилась тепла его тела, и она рывком поднялась на ноги.

— Не думала, что у тебя такая важная работа, — заметила Кэтрин.

Но Джоэл уже зашагал к дому, и ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Конечно, она была здорово раздосадована тем, что он с такой легкостью прервал любовную игру с ней ради каких-то деловых вопросов.

— Это с работой не связано, — бросил он, не замедляя шага. — Я установил особый звонок на те случаи, когда не хочу отвечать, если мне звонят по делам. Я член местной поисково-спасательной команды. Если с кем-то что-то стряслось, а в такую погоду это совсем не исключено, промедление смерти подобно.

Раздражение Кэтрин не уменьшилось при этом объяснении, но в то же время ее сердце исполнилось гордости из-за того, что Джоэл участвует в таком благородном деле. Да, она была удивлена, но понимала, что удивляться не стоит. Она все больше убеждалась в том, что этот человек щедро отдает себя другим, и только на своем сердце он вывесил табличку «Не трогать».

Войдя в кухню, он снял трубку висевшего на стене телефонного аппарата.

— Это Джоэл. Что случилось? — отрывисто спросил он, молча выслушал сообщение и коротко сказал: — Буду через двадцать минут.

Когда он опустил трубку на рычаг и повернулся, Кэтрин не могла не заметить напряженное выражение его лица.

— Что-нибудь серьезное?

— Буря застала на одной из скал троих туристов. Двое свалились вниз, и никто не знает, насколько они пострадали. Третий добрался до фермы и вызвал спасателей. Черт возьми! Сколько ни передавай прогнозы, всегда найдутся козлы, которых нам теперь собирать по кусочкам.

Внезапно сердце Кэтрин сжалось при мысли о том, как трудно, должно быть, придется спасателям, и она спросила с тревогой:

— А для вас это тоже опасно?

Джоэл не стал развеивать ее худшие опасения.

— Конечно, опасно. Пусть мы знаем местность как свои пять пальцев, но погода против нас. Как бы то ни было, мы обязаны их спасать. Если только буран не разыграется так, что мы ничего не увидим на расстоянии вытянутой руки, мы их там не оставим.

— Но…

Джоэл не дал Кэтрин возразить, просто положив ей руки на плечи.

— Извини, Кэтрин, сейчас некогда разговаривать. Скоро начнет темнеть, а нам нужно успеть засветло. — С этими словами он отпустил ее и вышел из кухни.

Она услышала, как он взбегает по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и закусила губу.

Кэтрин похолодела, представив себе, как он срывается с отвесной скалы и расшибается насмерть. Надо остановить его. Но она знала, что ее призыв ничего не изменит. Джоэл так или иначе отправится.

Услышав, что он спускается, она устремилась к нему. На нем была полная альпинистская экипировка и рюкзак за спиной. Увидев тревогу на лице Кэтрин, он улыбнулся.

— Не волнуйся, ничего со мной не случится. Будем надеяться, что нам повезет, мы их без труда найдем и они не слишком пострадали.

— Будь осторожен.

Ее улыбка вышла по меньшей мере неуверенной. Джоэл наклонился и коротко, но крепко поцеловал ее в губы.

— Я всегда осторожен. Скоро вернусь, соскучиться не успеешь.

Он повернулся на каблуках и вышел.

Кэтрин уже не хватало Джоэла. Разумеется, он и раньше не раз выходил в непогоду, но тогда она еще не любила его. Он рискует жизнью ради спасения людей, которые вообще не должны были попасть туда, где они сейчас находятся. Она злилась и тревожилась одновременно.

Она не в силах как-либо повлиять на ситуацию. Ей остается только ждать и молиться о его благополучном и скором возвращении. А это не так просто. Она поднялась к себе, переоделась в сухое. А потом на протяжении часа слонялась из комнаты в комнату, то и дело выглядывая в окна в надежде увидеть приближающегося Джоэла, хотя понимала, что еще слишком рано ждать его возвращения. Наконец она приказала себе не терять головы, вернулась на кухню и открыла холодильник, чтобы приготовить какой-нибудь ужин. Когда она закончит стряпать, он уже будет здесь, твердо пообещала она самой себе, поставила размораживать мясо и начала резать овощи. Ему нужно что-нибудь горячее и вкусное, ведь он промерзнет на скалах.

Начинало темнеть. Кэтрин включила свет и стала накрывать на стол. По кухне разносились запахи, от которых у нее должно было засосать под ложечкой, но… С каждой минутой, а затем и с каждым часом решимость Кэтрин таяла. Где же он? Что там случилось?

Она выключила плиту, вышла в холл и приблизилась к окну. Только бы сейчас показался свет фар. Но — ничего. Наконец Кэтрин покинула свой наблюдательный пункт, свернулась в клубок на диване, прижала к груди подушку и стала всматриваться в огонь в камине, представлявший ей разные картины. А когда дрова стали догорать, она подбросила в камин еще дров, решив про себя, что к возвращению Джоэла дом должен быть теплым.

Миновала полночь. Кэтрин тщетно старалась не заснуть, веки ее отяжелели, настолько она устала от волнения. В конце концов она сдалась, растянулась на диване, по-прежнему обнимая подушку, и сон мгновенно овладел ею.