– Лорд Акстон придет завтра утром? – спросила Амуля позже тем же вечером.

Странно, но при мысли об том Джулиана почувствовала радостное волнение. Она попыталась подавить его. Но как она ни старалась, напоминая себе, что он лгал и плел интриги, эти доводы не действовали на нее, как раньше.

Отогнав от себя эти мысли, она кивнула:

– Да.

У Амули на лице было написано, что она хочет поделиться одним из своих мудрых советов. Джулиана понимала, что поступает нехорошо, но она была не в настроении выслушивать нравоучения о том, как это опасно – не прислушиваться к голосу сердца.

– Я попрошу, чтобы ты принесла чай, когда он придет, – сказала она. – На сегодня это все.

Амуля кивнула. Судя по выражению ее темных глаз, она поняла, что ее выпроводили. Горничная вышла – ее толстая коса, спускавшаяся по узкой спине ниже пояса, покачивалась в такт шагам.

Джулиана вздохнула, села за столик и открыла дневник, положив его так, чтобы мягкий свет свечи падал на страницы. Поставив дату, она снова обмакнула перо в чернильницу и задумалась.

Она писала о море, о путешествии, о том, как покинула Индию. Мысли об Айане сегодня были слишком путаными, чтобы излагать их на бумаге.

Вздохнув, она оставила эти бесплодные попытки и спрятала дневник в свой дорожный сундук. Затем она улеглась на мягкую койку и натянула одеяло до самого подбородка.

Ее своевольные мысли снова вернулись к Айану – другу, предателю и будущему жениху.

Что, скажите на милость, ей делать с его настойчивым преследованием и своим бессилием перед ним? В полном замешательстве она закрыла глаза…

Внезапно Джулиана снова очутилась в Харбруке, в гостиной. Она сидела перед пылающим огнем в камине, украшенном веточками плюща и остролиста. Снаружи доносились голоса людей, поющих хоралы. А значит, сейчас Рождество – ее любимый праздник.

Девушка посмотрела в окно. Падал снег. Она устроилась поуютнее в кресле, наблюдая за восходом солнца. Скоро ее родители войдут в комнату и они обменяются подарками, радуясь, что наступил праздник.

Вместо этого появился Айан, загородил собой оконный проем и нетерпеливо произнес:

– Рождество уже наступило. Ты должна выйти за меня замуж.

Его упрямство и покровительственная манера говорить до смерти надоели ей.

– Я никогда не обещала выйти за тебя замуж и не выйду. И даже не надейся, я не буду жалеть о том, что отвергла твое предложение.

– Но я хочу быть с тобой, – уговаривал он.

Это и была самая большая проблема, потому что в последнее время Джулиане нравилось его общество. И ей всегда становилось грустно при мысли о том, что они перестали быть друзьями. Неужели нельзя найти какой-то выход?

– Не думаю, что ты хочешь жениться на мне для дружеского общения. Можно наслаждаться обществом друг друга и не вступая в брак.

Айан задумался:

– Возможно, ты права.

– Конечно, я права. Ничто не изменит моего мнения о твоих недостатках. Но если мы просто будем приятно проводить вместе время, твои визиты мне будут только в радость.

– Неужели?

– Да, мне нравится твое общество, если не принимать всерьез твои ухаживания.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – сказал Айан в ее сне.

– Со временем ты поймешь, что так лучше, – пообещала она. – Вот увидишь.

Плечи Айана поникли, на лице появилось печальное выражение, отчего ей сразу захотелось его утешить.

Но он ушел, прежде чем она успела вымолвить хоть слово. И вот она снова смотрит в окно, наблюдая, как зима укрывает белым одеялом холмистый сельский пейзаж. Она постаралась вернуться в прежнее умиротворенное состояние.

И вдруг перед ее глазами возник призрак юной Каролины, обитавший в поместье.

– Почему ты борешься со своей судьбой? – поинтересовалась она, паря в нескольких дюймах от земли и придерживая парчовую юбку одной рукой. Другая рука тонула в ворохе трепещущих кружев.

– С судьбой? – переспросила Джулиана. – Ты, конечно, не имеешь в виду Айана?

Увидев, что прекрасная девушка утвердительно кивнула, леди Арчер сказала:

– Я просто хочу ясности. А Айан приводит меня в замешательство. Я не знаю, чего от него ждать, вот, к примеру, недавно он приказал морякам исполнить для меня непристойные песенки. Папа никогда не одобрил бы этого.

– Но тебе это нравится.

– Да, – неохотно признала она, – он говорит, что любит меня и хочет жениться, но…

– Поверь ему и сделай, как он хочет, – посоветовал призрак.

– Но я не доверяю ему. Он лгал и обманывал…

– Значит, у него были на это веские причины, – предположил призрак. От него исходило ослепительное сияние.

– Я не выйду за него. Айан слишком властный. Он принесет мне одни страдания. Он никогда не позволит мне принимать важные решения.

Каролина бросила на нее сердитый взгляд. Джулиана поняла, что она не одобряет ее поведения. Ей почему-то стало стыдно, но одновременно с этим в душе поднялась волна негодования.

– Люби его. Не дай ему ускользнуть.

– Ускользнуть? Да я не знаю, как отделаться от него! Он не понимает, что я не отступлюсь от своих убеждений и выйду замуж за человека, которого выберу сама, если вообще выйду замуж.

– Если ты выйдешь замуж за другого, то сломаешь себе жизнь, – заявило привидение.

И оно исчезло, испарившись, как вода в знойный день. Джулиана снова осталась одна.

Она проснулась вся в поту и, тяжело дыша, обвела взглядом холодную, сумрачную комнату. Теперь она узнала капитанскую каюту на борту «Хоутона».

Но все равно она не могла избавиться от странного, почти сверхъестественного ощущения. Неужели она до сих пор чувствует едва уловимый аромат роз, который принадлежал призраку, обитавшему в Харбруке?

Нет, это был всего лишь сон, сказала она себе, пытаясь взять себя в руки.

Что может означать подобное сновидение? Джулиана снова и снова прокручивала его в голове, пока образы не стали совсем расплывчатыми, а их значение еще более туманным. Призраки не разговаривают, не так ли? И ей никогда раньше не снилось привидение Харбрука. Джулиана нахмурилась.

Только одну часть сна леди Арчер помнила отчетливо, и она являлась ключом к проблеме, которую та пыталась решить вот уже несколько дней: как дальше вести себя с Айаном? Она могла наслаждаться его обществом, возобновить их дружбу и выполнить данное ему обещание лучше узнать его, хотя Джулиана была совершенно уверена, что и так слишком хорошо его знает. Да, можно делать все это, потому что ей так хочется, а не потому, что на нее давит его предложение. Ведь она все равно не изменит своего решения. Сколько бы он ни умолял.

Чувство вины и постоянной тревоги, преследовавшее ее все это время, исчезло. У нее словно гора свалилась с плеч. Она откинулась на подушку и вздохнула.

Что мешает ей улыбаться и видеться с Айаном, позволить ему смешить и развлекать ее, вместо того чтобы тревожиться о замужестве?

* * *

На следующее утро Джулиана обдумывала свое решение, когда в тесную каюту вошла Амуля, неся чай на подносе. Бросив беглый взгляд через плечо горничной, она заметила высокую, темную фигуру в полумраке коридора. Это был Айан. Нарядный сюртук спокойного темно-синего цвета резко контрастировал с лукавым огоньком в его глазах.

Леди Арчер поднялась и приветливо улыбнулась. Айан растянул свои полные губы в ответной улыбке, такой теплой, нежной и притягательной, что казалось, он вложил в нее всю силу своих чувств. Когда он так улыбался, его глаза светились еще ярче. Какой он, однако, любитель пофлиртовать! И почему она раньше этого не замечала?

Потому что раньше все ее мысли были заняты борьбой с его притязаниями. Но с этим покончено. Теперь они будут играть по ее правилам.

Джулиана улыбнулась еще шире.

– Входи и садись. Давай поедим, а потом поболтаем о чем-нибудь.

Виконт удивленно посмотрел на нее, пытаясь поймать ее взгляд, как будто в нем он мог найти ответ на свои вопросы. Джулиана; сама не зная почему, вдруг вспыхнула и отвернулась.

– С превеликим удовольствием, – наконец пробормотал Акстон.

Он смутно ощущал присутствие Амули, убирающей со стола, но почти не замечал ее. Его внимание было приковано к Джулиане.

Сегодня утром от нее, казалось, исходило сияние. Она внезапно снова стала той жизнерадостной девушкой, которую он помнил с детства. Ему было интересно, чем вызвана такая перемена, но он решил не затрагивать эту тему. Он и так был доволен.

Приступив к утренней трапезе, она принялась рассказывать о своей ужасной поездке в Индию пять лет назад. Ей нравились море, ветер, это захватывающее чувство мнимой свободы. Однако ее желудок не разделял ее любви к морю.

Но сейчас она, очевидно, наслаждалась путешествием. Ее щеки слегка зарумянились. Ее волосы, переливавшиеся всеми оттенками золота, рассыпались по спине, скрывая плечи и локти под шелковой завесой кудрей. И эти ее губы, растянутые в улыбке и такие соблазнительные… Он не помнил, чтобы так отчаянно желал ее прикосновений, когда ухаживал за ней еще до замужества. Тогда он заботился о ней, зная, что она создана для него. Теперь она притягивала его словно магнит, и внутри его все сжималось при мысли о том, что он мог бы называть ее своей женой и по праву обладать ею.

– Ох, дорогой, ты словно потерял дар речи, – сказала она с напускной заботой. – Боюсь, я замучила тебя своей болтовней.

Она озадаченно нахмурилась, но по игривому огоньку в ее глазах он понял, что она шутит.

– Интересно, поможет ли тебе доктор? И где я найду такого врача посреди океана? – поддразнила она его.

Он засмеялся:

– Вам придется призвать на помощь свое остроумие, чтобы излечить меня, прекрасная леди.

– Остроумие? Ты поставил передо мной трудную задачу. Не забывай, у меня был узкий круг общения в Индии. Боюсь, мое остроумие развеялось ветром Бомбея.

– Сомневаюсь, – заверил он ее. – Хотя ветры там очень сильные… Однако я знавал бури посильнее. Помнишь тот день…

– Когда я удила рыбу и упала в реку? Боже мой, неужели нам обязательно снова об этом вспоминать? Клянусь, ты заводишь об этом речь при каждом удобном случае. – Она посмотрела на него с наигранным осуждением.

Айан пытался не рассмеяться, но не удержался.

Даже тогда Джулиана проявила безрассудство вкупе с отвагой.

– Ты знаешь, что я спас тебя в тот день?

Она изумленно уставилась на него. Выражение ее лица было откровенно скептическим.

– Ничего подобного! Какая неслыханная дерзость! Если бы ты немного подождал, пока я выпутаюсь из нижних юбок, то я сама доплыла бы до берега.

– У меня сложилось другое впечатление, когда ты скрылась под водой, – напомнил он ей. – Я вытащил тебя из реки и спас тебе жизнь. На мою беду, ты так лягнула меня, что синяк не сходил две недели.

– Ты смеялся над тем, как мои нижние юбки плыли вниз по реке, негодник! И даже не позволил мне выловить их. Я, должно быть, битый час объясняла отцу, что произошло, прежде чем он мне поверил. Он скорее бы поверил тому, что я разгуливала по округе без нижнего белья.

Айан скептически хмыкнул.

– Признайся, если бы ты могла сделать так, чтобы он этого не заметил, то ты бы так и ходила.

– Нет! – запротестовала она. – Я тогда была совсем юной, мне едва исполнилось четырнадцать. И я решительно была настроена стать настоящей леди.

– И для этого ты рыбачила? – насмешливо спросил он, улыбнувшись тому, как вспыхнули ее щеки.

Улыбаясь, он неотрывно смотрел на Джулиану. Да, она была прекрасна. В сущности, он не мог сказать, отчего временами ее красота казалась особенно утонченной и отчего иногда одно ее слово вызывало в нем жгучее желание заключить ее в объятия и прижать к себе так сильно, чтобы у них обоих перехватило дыхание. Но его привлекала в ней не только красота. Ему нравилось делить с ней утреннюю трапезу и смеяться. Нравилось болтать с ней о чем угодно. Нравилось просто находиться рядом:

Временами ему было легко с ней. Но чаще Джулиана то бросала ему вызов, то рушила все его планы… и даже приводила в ярость. Но какие бы чувства она в нем ни вызывала, они были намного сильнее, чем те, которые он испытывал с другими женщинами.

Джулиана между тем притворилась возмущенной и изобразила на лице досаду. Она надула губки, и вид у нее стал лукавый и вместе с тем соблазнительный.

– Мне нравилось ловить рыбу. Я не смогла отказать себе в этом.

– Я помню. Мы много рыбачили вместе, пока я не понял, что своей болтовней ты распугиваешь всю рыбу.

– Неправда! Это не по-джентльменски с твоей стороны говорить такое.

Он пожал плечами, наслаждаясь их шутливой перепалкой:

– Может быть, но когда я приходил на реку один, мой улов всегда был больше, чем я мог унести.

– И ты обвиняешь меня в том, что я тебя отвлекаю? Скажи еще, что ты лучше играешь в карты, когда меня нет рядом.

Это было не так, но он не мог отказать себе в удовольствии поддразнить ее.

– Конечно, лучше. Последние пять лет я – гроза всех клубов.

– Всех клубов? – с издевкой поинтересовалась она. – Я еще не забыла, почему отказывалась быть твоим партнером в вист все те годы.

– По крайней мере я не всегда проигрывал, – язвительно заметил он.

Она вздернула подбородок, и вид у нее стал величественный, как у самой королевы Виктории.

– Я что, должна была наслаждаться проигрышами? Айан снова засмеялся над ней:

– Ты права. Остальным следовало расступиться и не мешать тебе выигрывать. – Он умолк, и на мгновение в комнате повисла тишина. – Что, тебе нечего на это сказать?

– Послушать тебя, так я какое-то чудовище, – возразила она.

Он ухмыльнулся:

– Ты просто очень решительная женщина. И это меня восхищает, так что тебе не на что дуться.

– Я и не дуюсь, – сказала она, но уголки ее рта опустились.

Айан не смог удержать смешок. Она дулась. Это выглядело очаровательно, но все же она дулась.

– Как тебе угодно. – Она поднялась на ноги. – Можешь сидеть тут и смеяться надо мной, если тебе это так нравится. Я же намерена прогуляться по палубе в тишине и спокойствии.

Еле сдерживая рвущееся наружу веселье, Айан встал и последовал за ней. Надежда и радостное предвкушение переполняли его. Джулиана разговаривала с ним, с удовольствием шутила и предавалась воспоминаниям. Это было хорошим знаком.

Подойдя к двери, Айан положил руку ей на талию, чтобы поддержать ее, когда она будет переступать порог. Она не напряглась и не отстранилась.

Виконт воспрянул духом. Неужели она наконец поняла, что он не представляет никакой угрозы, что никогда больше не станет причиной ее страданий? Он продолжит терпеливо ухаживать за ней, приложит все усилия, чтобы вернуть былую дружбу.

Джулиану нелегко было в чем-нибудь убедить, он прекрасно об этом знал. Но, святые угодники! – неужели она никогда не сможет ему доверять? Если ему улыбнется удача, то, в конце концов, она захочет, чтобы их дружба переросла в нечто большее, нечто более важное. Он испустил жаркий вздох при мысли о том, что когда-нибудь ей станут приятны его прикосновения, что она назовет его мужем. Не сейчас, он понимал это, но скоро.

Так прошла неделя, затем вторая, и незаметно пролетел целый месяц. Май перешел в июнь, июнь сменился июлем. В августе они сделали остановку возле восточного мыса Южной Африки, чтобы запастись пресной водой и провизией, перед тем как корабль Ост-Индской компании обогнет мыс Доброй Надежды.

Айан предложил спуститься на берег на пару часов, чтобы насладиться твердой землей под ногами. Джулиана с радостью поддержала его предложение.

Она стояла на палубе рядом с Айаном, в то время как корабль вошел в бухту Алгоа и пришвартовался к причалу Шарль-Малан. С палубы открывался вид на прелестный городок с девственно-чистыми песчаными берегами. По небу плыли редкие облака, но погода была приятной, теплый ветерок ласкал кожу. Поскольку их остановка была временной, Джулиану не беспокоило то, что небо хмурится. Ее волновала предстоящая прогулка по твердой земле.

Капитан сошел на берег, чтобы заняться своими делами, и крикнул им, что они могут спускаться. Джулиана приплясывала на месте от нетерпения, стоя позади Айана.

– Ты не видела Африку в свое первое путешествие? Она содрогнулась:

– Боже упаси, нет! К тому времени я была совсем измучена морской болезнью.

Айан подавил смешок и помог ей сойти по трапу. Он сменил тему:

– Мне сказали, что сейчас мы находимся в Порт-Элизабет.

– Да, капитан говорил что-то подобное.

– Ты знаешь что-нибудь об этом городе? – спросил он, чтобы завязать беседу. Звук ее голоса одновременно успокаивал и возбуждал его, особенно с тех пор, как она перестала вести себя неприступно. Теперь она весело подшучивала над ним, напоминая ему прежнюю живую и веселую Джулиану, какой она была в юности.

– Боюсь, почти ничего. А ты? В ответ он пожал плечами:

– Сомневаюсь, что мои скудные познания нам пригодятся, но я с радостью ими поделюсь.

– Да, пожалуйста, – попросила она, взявшись за его руку. Они миновали доки и теперь неспешно шли, наслаждаясь теплой погодой.

За одно прикосновение ее руки, за заинтересованный взгляд светло-карих глаз и сияющее лицо он был готов рассказать что угодно.

Для начала он просто ответил:

– Как мне говорил капитан, в 1820 году город был назван неким сэром Руфином Донкином в честь его последней жены Элизабет. Она скончалась в Индии за два года до этого.

– Да, к сожалению, такие печальные случаи не редки. Жизнь в Индии может быть суровой, – согласилась Джулиана.

Виконт кивнул и продолжил:

– Еще я слышал, что здесь есть несколько парков, но город больше известен своими складами, моечными цехами для волокна и пресной водой.

– Ваша осведомленность впечатляет, милорд, – поддразнила она его. – Давай все исследуем. Сегодня во мне проснулся первооткрыватель.

– Тогда я должен составить тебе компанию. Иначе какой из меня джентльмен?

– Никакой, я подозреваю. Хотя меня это не удивляет.

– Но все-таки я не отъявленный негодяй, – сказал он в свою защиту с притворно оскорбленным видом.

– По крайней мере, ты никогда в этом не признаешься, – насмешливо добавила она и невольно хихикнула.

– Боюсь, ты слишком хорошо меня знаешь.

Он иронически улыбнулся, накрыл ее пальцы, покоившиеся на его руке, своей ладонью и нежно пожал их. Он уводил ее прочь от корабля сквозь гомонящую толпу темнокожих туземцев – высоких крепких рабочих порта, обнаженных по пояс. Британские офицеры стояли чуть поодаль и наблюдали за ними, потея в своей слишком жаркой для такой погоды одежде. Несколько африканок, торгующих фруктами и всякими безделушками, затерялись в толпе. Джулиана смотрела на них во все глаза, потому что, кроме длинных юбок и тюрбанов, на них ничего не было и их отвислые груди с темными сосками были выставлены на всеобщее обозрение.

– Какой стыд! – прошептала она. Он пожал плечами:

– Их культура сильно отличается от европейской.

– Эти женщины продают только фрукты и безделушки? Подавив улыбку, он пристально посмотрел ей в лицо.

– Откуда ты знаешь, что есть женщины, которые продают себя?

Она недоверчиво взглянула на него:

– Айан, я вдова и достаточно повидала на своем веку. Я прекрасно знаю о существовании таких женщин.

– Боже правый, и это говорит леди! Теперь я окончательно уверился, что нам надо держаться друг друга до конца жизни. Похоже, никто из нас не сойдет за своего в кругу высшего общества.

На секунду ее приподнятое настроение уступило замешательству, вызванному его замечанием. Он что, опять заговорил о замужестве? Джулиана с опаской покосилась в его сторону, но увидела лишь одну из самых учтивых улыбок. Нет, человек с таким беспечным лицом не может думать о столь серьезных вещах, как брак. В сущности, Айан ни разу не упомянул об этом за прошедшие недели. Должно быть, он просто пошутил, как шутил все эти дни, и это уже стало привычным в их отношениях. Может, оно и к лучшему.

Однако ее терзало любопытство, почему он больше не заговаривает о женитьбе. Неужели ей и в самом деле удалось убедить его, что это пустая трата времени? Или все его уверения в любви в первую неделю их пребывания на борту «Хоутона» были всего лишь шуткой? И если он понял, как когда-то давно поняла она, что они не подходят друг другу, то почему ее это беспокоит?

Вдруг Айан проникновенно взглянул на нее и сказал:

– Не надо сегодня хмуриться, моя дорогая. Мы сошли на берег, чтобы все здесь исследовать.

Джулиана тряхнула головой, твердо решив весело провести этот день, и он увлек ее за собой, подальше от многолюдной толпы и полуобнаженных женщин.

Портовый городок был полон достопримечательностей для таких неискушенных и далеких от культурных традиций Британии молодых людей. Они посетили местный исторический музей, построенный примерно тридцать лет назад. Айан рассказывал о первых четырех тысячах поселенцев Порт-Элизабет.

После молодые люди забрели на рынок, который раскинулся под открытым небом, предлагая странную смесь британских и туземных товаров. Они купили фруктов, сыра, эля, пирожков с мясом и корзинку, чтобы все это унести. Айан купил еще гребни для волос, украшенные голубым стеклярусом, прекрасно сочетавшиеся с платьем Джулианы.

Леди Арчер улыбнулась и поблагодарила его за неожиданный подарок. Временами Айан мог быть очень заботливым. Настоящий друг.

Только когда на карту были поставлены их чувства и будущее, он представлял собой опасность…

Захватив все необходимое для пикника, они углубились в город, пока не оказались рядом с парком Сетлерз. Джулиана остановилась у цветника и вдохнула воздух, напоенный сладкими ароматами. Здесь росли экзотические цветы с сочными трепещущими лепестками невероятных расцветок. Она никогда не видела подобной красоты. Джулиана улыбнулась в немом восхищений, затем обернулась к Айану.

Его мужественное лицо выражало лишь спокойное удовлетворение.

– Они прекрасны, – прошептала она.

– Да, я наслышан об этом. Я знал, что тебе понравится. Джулиана была поражена до глубины души, и в то же время волна тепла поднялась в ее груди.

– Так ты специально привел меня сюда?

Она была тронута. Внутри ее нарастало странное чувство, заставлявшее сердце биться быстрее. Джеффри никогда бы не сделал для нее ничего подобного.

– Я сделал это для нас, – уточнил виконт.

Его доброта, терпение, дружба – не этого она ожидала от их совместного путешествия. И снова – в который раз – ее взволновала мысль о том, что, возможно, он изменился. И сказать по правде, очень изменился. Помимо неожиданных проявлений его заботы, Джулиана также наслаждалась спокойствием и внутренней силой, которые исходили от него. Лорд Акстон выглядел как человек, живущий в ладу с самим собой, уверенный, что находится на своем месте в этом мире и пользуется успехом у женщин. И хотя она не собиралась за него замуж, его чары не могли не действовать на нее.

Она посмотрела на его губы. Поцелуй, который он ей подарил в самом начале их путешествия, всплыл в ее памяти…

Пронзительный и вместе с тем пленительный взгляд его голубых глаз скользнул по ее лицу, и взор этот был настолько пристальный и глубокий, что напоминал физическую ласку. Джулиана смотрела на него, не в силах отвернуться. У нее перехватило дыхание, сердце неровно билось. Он стоял ближе, чем позволяли приличия, так близко, что она чувствовала запах рома, соли и мужчины, но все-таки дальше, чем ей сейчас хотелось бы.

– Никто не знает, когда ему представится шанс исследовать что-то новое. Мы не можем дать такой возможности ускользнуть, – пробормотал Айан.

Он произнес это со странным намеком в голосе, словно притяжение между ними и было этой ускользающей возможностью… Неужели он это имел в виду? Или какая-то безрассудная часть ее самой, которую она не понимала, истолковала его слова таким образом?

– Нет, нельзя упускать этот шанс, – прошептала она в ответ, нарушив напряженную тишину. – Прекрасная мысль.

Легкий ветер ерошил его блестящие волнистые волосы цвета воронова крыла, разметав их по воротнику, словно упрекая в том, что он пренебрегает ножницами. Но ему шли длинные волосы, они придавали ему сходство с современным пиратом. Неожиданно для самой себя Джулиана вдруг почувствовала страстное желание ощутить прикосновение его губ. Она знала, что это неразумно, но ничего не могла с собой поделать.

Разочарование, словно острый нож, пронзило ее, когда он отвернулся, чтобы поднять корзинку с провизией.

– Проголодалась? – с непроницаемым видом спросил он, но в его низком голосе слышалась насмешка.

Джулиана давно уже не была наивной девочкой и сразу распознавала заигрывания. Но она никак не могла понять, что за игру ведет Айан, и это приводило ее в замешательство. Ее охватывало смутное беспокойство, что, не отвечая на ухаживания Айана, она упускает что-то очень важное для себя.

Она тряхнула головой. Несомненно, это самая нелепая мысль, которая когда-либо посещала ее.

– Уже полдень, и мы должны поесть, – произнес он наконец не терпящим возражения тоном.

– Давай выберем место, где нам сесть.

Несмотря на то, что по его лицу по-прежнему нельзя было ничего прочесть, леди Арчер догадалась, что это не тот ответ, которого он ждал.

Она снова взяла его под руку, и Айан повел ее по кирпичной дорожке в сторону небольших прудов, выложенных камнями. Между прудами раскинулась поросшая травой площадка, подходящая для пикника.

Осторожно ступив на каменную лестницу, он повернулся к ней, протянул руку и обхватил ее за талию, когда она чуть не поскользнулась на мокрых ступеньках. Его прикосновение жгло сквозь тонкую ткань платья, как будто он касался обнаженной кожи. Она смутилась. Отчего-то это простое прикосновение напомнило ей, какие у него широкие мощные плечи и сильные руки.

Проклятие, хватит думать об этом. Это абсолютно бессмысленно.

Птицы парили в небе, в то время как Айан выбирал местечко поукромнее, подальше от двух англичанок с детьми. Густая листва и тропические цветы скрывали их от посторонних глаз, кружа голову своими ароматами. Джулиана чувствовала себя так, словно они оказались в своем собственном Эдеме. Даже в раю не было так красиво, безмятежно и роскошно.

Какое чудесное местечко для поцелуев, легкого прикосновения рук, вздохов, идущих от самого сердца… и нежного слияния душ и тел.

При этой мысли щеки вспыхнули, но она не могла отогнать видение парочки, занимающейся любовью среди этого цветущего, благоухающего сада. Джулиана ощутила жаркую пульсацию внизу живота.

Нельзя допускать такие порочные фантазии. Заниматься любовью в общественном парке, где постелью служила бы только трава, в окружении еле уловимых звуков и экзотических запахов… Совершенно скандальная мысль, но и соблазнительная одновременно. Жаркая волна прокатилась по животу к бедрам и средоточию желания между ними.

Водоворот сладострастных грез закружил ее еще сильнее. Она закрыла глаза, и лавина непристойных картин обрушилась на нее. В воображении возник образ любовника, нежно ласкающего ее, в то время как знойный, благоухающий воздух окутывал их. Этим любовником был Айан.

Айан? Боже правый, о чем она думает?

Она так не думает, нет, но ее тело уже жило отдельной жизнью. Жар внизу живота неожиданно превратился в тянущую боль.

Джулиана неохотно открыла глаза и увидела, что Айан сидит напротив и сосредоточенно смотрит на нее. В его взгляде читался немой вопрос.

– Ты вся горишь. Ты хорошо себя чувствуешь?

Вежливые слова слетели с его губ, но его голос… Он словно предлагал ей поделиться своими мыслями, которые он и без того прекрасно знал, потому что сам думал о том же. Боль внизу живота стала невыносимой.

– Слишком влажно, – заметила она, обмахиваясь веером.

Пожалуйста, пусть он не заметит, Как сгустился воздух между ними.

Потому что, если он сейчас ее поцелует, ее натянутые до предела нервы не выдержат натиска этого странного желания, и их губы сольются в поцелуе, растопив остатки здравого смысла.

– И жарко, – продолжил он ее мысль, наливая ей эль. – Жарко?

– Что? Ах да.

Он умолк, а Джулиана не решилась продолжить беседу. Вместо этого она насладилась возможностью перевести дыхание.

Пока они ели, единственными звуками, нарушавшими тишину и напоминавшими, что они не одни, были редкие возгласы детей да пение птиц. Но все равно их уединение было по-прежнему полным соблазнов, и сокровенные фантазии все так же терзали Джулиану. И хотя лицо Айана оставалось непроницаемым, его пристальный взгляд и то, как он наклонился, чтобы быть ближе к ней, говорили, что виконт догадывается, о чем она думает.

Почему ее так влечет к нему? Да, он ей нравился. Но ей нравились и другие мужчины, с которыми было приятно беседовать. Однако никому из них ей не хотелось дарить поцелуи.

Она тряхнула головой. Скорее всего красота тропического сада навеяла такие мысли. От такого пышущего красками совершенства кто угодно потерял бы голову.

Однако если она не желает, чтобы Айан подумал, что она хочет за него замуж, нужно поскорее уйти отсюда, чтобы избавиться от грез наяву.

Закончив трапезу, молодые люди неохотно покинули этот Эдем, так как нужно было возвращаться на корабль.

По пути к «Хоутону» к ним вернулось непринужденное настроение. Но Джулиана не смогла подавить разочарование, когда Айан всего лишь холодно предложил ей руку, чтобы сопроводить до корабля.

Это разочарование было одновременно глупым и опасным. Джулиана покачала головой. Совершенно ясно, что они поступили мудро, покинув сад. Это место действовало опьяняюще, лишая здравого смысла.

– Что-то ты совсем притихла, – заметил Айан, желая поддразнить ее. – Свежий воздух совершенно одурманил тебя?

Его шутливое замечание смутило ее, но одновременно она почувствовала облегчение. Она игриво хлопнула его по руке.

– Конечно, нет. Наоборот, на свежем воздухе лучше думается.

Виконт тяжело вздохнул:

– Как раз это меня и беспокоит, потому что мне остается только гадать, что у тебя на уме, когда ты вот так молчишь.

Пристально взглянув на него, она спросила:

– Что, скажи на милость, ты имеешь в виду?

– Ты не помнишь свою кузину Меган?

Она нахмурилась, пытаясь понять, к чему он клонит.

– Конечно, помню. А-а, ты имеешь в виду то, как она танцевала?

Вспомнив инцидент, который произошел вскоре после ее выхода в свет, Джулиана улыбнулась, благодарная за то, что появилась безобидная тема для разговора.

– Никто не хотел танцевать с бедняжкой. Мне хватило нескольких секунд, чтобы придумать, как избавить ее от тоскливого одиночества. Но я не знала, что ты будешь возражать против моего плана.

– Вообще-то я и не возражал. Но она танцевала с грациозностью слона и отдавила мне все ноги. – Он рассмеялся. – Признайся, ты хотела меня наказать?

Улыбка сползла с лица Джулианы, и настроение ее испортилось, когда она вспомнила тот вечер. Айан пытался поколебать ее любовь к Джеффри, предоставив ей факты о его низком происхождении и мотовстве. А за день до этого лорд Акстон весьма прозрачно намекал на свои матримониальные планы. По какой-то непонятной причине мысль о том, чтобы выйти за него замуж, напугала ее до потери сознания. И Джулиана никак не могла понять почему. Она знала только, что сейчас ее мнение об этом несколько изменилось. Однако она не могла сказать насколько и в какую сторону.

Каким был бы ее брак с Айаном? Адом, как она раньше думала, или совсем наоборот? Она не могла ответить на этот вопрос, как не могла ни в чем быть уверена, и потому отогнала эти мысли.

Задумчиво посмотрев на него, леди Арчер признала: – Ты прав. Я хотела наказать тебя, но не через бедняжку Меган.

– Я признаю, что заслужил это своим поведением. Но я поступал так только потому, что Арчер был тебя недостоин.

Да, недостоин. Но Джулиана сама сделала свой выбор. И понесла наказание за свои поступки.

– Прости, что я причинил тебе столько страданий, – мягко сказал он.

Теплая волна захлестнула ее и растопила лед в ее сердце. То ли благодаря искренности, светившейся в голубых глазах, то ли неподдельному сожалению в его голосе, но она поверила ему.

И снова она вынуждена была признать, что недооценила его. Может, она всегда его недооценивала? Или он действительно изменился за последние пять лет? Сама она очень изменилась. В этом были повинны Джеффри и Индия, которые привели к крушению всех ее иллюзий. Что ни говори, а их дружба с Айаном была уже не такой, как прежде. О да, ей было хорошо рядом с ним, но она чувствовала какую-то неловкость. Теперь она смотрела на него другими глазами и замечала то, на что раньше не обращала внимания: его губы, движения рук, чувственность, иногда проскальзывающая во взгляде. Все это делало невозможными их прежние непринужденные отношения. Однако сейчас их связывали особенные, более зрелые узы, чем до ее замужества. И она надеялась, что на этот раз – более долговечные.

– Я прошу прощения, что с таким недоверием отнеслась к твоему приезду в Индию, – извинилась она. – Признаюсь, я очень рада, что ты приехал. Ты оказал огромную услугу мне и моей семье, и я чувствую, что вновь обрела друга, которого потеряла много лет назад. – Она сжала его руку. – Для меня это очень важно.

Айан взял ее ладошку в свою, крепко стиснул. Тепло от его пальцев разлилось по ее руке. Уже в который раз за этот день она поразилась, почему из всех знакомых мужчин только Айан вызывает в ней подобные ощущения. В сущности, он нравился ей, как никто другой, а почему – она не могла объяснить.

– Рад это слышать, – мягко сказал он.

Виконт коснулся ее лица. Джулиана затаила дыхание. Поцелует ли он ее? Ее сердце тяжело билось. Неведомое доселе волнение охватило ее. Он провел большим пальцем по ее нижней губе. Дрожь пробежала по ее телу, и она ощутила полное смятение чувств. Он улыбался так нежно, что она таяла под его взглядом.

Он поймал прядь ее золотистых волос, выбившуюся из прически и прилипшую к щеке. Лорд Акстон заправил прядку ей за ухо и опустил руку.

– Я очень ценю твою дружбу.

Он пожелал ей спокойной ночи и молча удалился, оставив стоять в одиночестве на палубе, где только легкий ночной ветер ласкал ее кожу.