Как нарочно той ночью выпал снег. Это означало, что их соседи с южной стороны, лорд и леди Бустон устроят импровизированный званый вечер в своем поместье, как они делали каждый год, когда выпадал первый снег.

Возможно, размышляла Джулиана, это даст ей шанс поближе познакомиться с джентльменами в округе. Не то чтобы она испытывала жгучее желание выйти замуж, просто это был один из немногих способов вырваться из-под суровой опеки отца. Общество предоставляло мало возможностей одинокой женщине обеспечить себя. Как довольно грубо заметил отец, ее финансовое положение с каждым днем становилось все более плачевным. А она ни при каких обстоятельствах не примет от него помощи.

Без рекомендаций она не сможет получить даже место гувернантки, особенно после ее скандального побега с Джеффри, человеком из низов общества. А законы Англии не позволяли ей единолично владеть собственностью или открыть свое дело. Так что у нее было мало выбора и еще меньше свободы. Мэри Уолстоункрафт, известный адвокат по правам женщин, ужаснулась бы ее логике. Но Джулиана была очень здравомыслящей, если не брать во внимание ее брак с Джеффри и странное влечение к Айану.

– Ты уже готова ехать, дорогая? – раздался голос матери по ту сторону запертой двери спальни.

Взглянув на свое отражение в зеркале, она отметила, как красиво свет газовых рожков играет на блестящей ткани ее зеленого платья цвета мха. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя такой женственной.

– Я готова, – отозвалась она.

«Готова больше, чем может вообразить мать и чем одобрил бы отец».

Сегодня вечером она будет искать себе мужа – на котором отец не останавливал свой выбор, который не станет обманывать ее и приводить в смятение, который потребует от нее только, чтобы она стала хозяйкой его дома и матерью его детей.

Три ряда воланов на платье Джулианы из нежно-зеленой тафты заколебались, мерцая в мягком свете. Широкие рукава и глубокий лиф были отделаны кружевом. Белые перчатки довершали вид. Этот наряд принадлежал ее матери, которая ни разу его не надевала. У самой Джулианы уже много лет не было средств на такой прелестный костюм.

Путь до дома лорда и леди Бустон они проделали в почти полном молчании, хотя отец не преминул напомнить ей о замечательных качествах Айана, когда они подъезжали к поместью. Джулиана полагала, что Айан обладал только одним замечательным талантом – умением лгать, но она оставила свое мнение при себе. Отец никогда бы ее не понял.

Через полчаса они прибыли на званый вечер. Так как выпавший снег лишь слегка припорошил землю, придав округе праздничный вид, ни у кого из гостей не возникло трудностей с тем, чтобы добраться до поместья, поэтому, когда они прибыли, вечер был уже в разгаре.

Повсюду мелькали знакомые лица, включая Айана.

Свет отражался в его густых смоляных волосах, а голубые глаза опасно сверкали. Игра света и тени подчеркивала аристократическую угловатость его черт и широкие плечи. Выражение его лица было настолько интригующим, что она с трудом заставила себя отвести взгляд.

Как глупо! Она была зла на него. Точнее, в ярости. Так почему она не может оторвать от него глаз? И почему, когда она смотрит на него, ее всегда словно пронзает невидимая молния? Не важно, что она могла сказать о его характере – а ей было что сказать, – она не в силах больше отрицать, как сильно он притягивает ее.

Заметив Джулиану, Айан направился к ней, неуверенно улыбаясь.

– Добрый вечер. Ты прелестно выглядишь.

Он поднес ее затянутую в перчатку руку к губам. Она не стала сопротивляться. В сущности, она подумала об этом, только когда дело уже было сделано. Почему, несмотря на то, что он столько раз предавал ее, она по-прежнему так реагирует на его присутствие?

Потому что она помнила его пылкие, стремительные, искушающие поцелуи.

Боже, надо прекратить эти нелепые стенания. И просто необходимо найти себе нетребовательного мужа, который вызывал бы в ней только чувство вежливости.

– Поищи себе другую женщину, которой придутся по душе твои знаки внимания. Мне они ни к чему, – огрызнулась она и отвернулась.

В этот момент хозяйка вечера, Генриетта Рэдфорд, леди Бустон, бросилась навстречу Джулиане, чтобы поприветствовать ее:

– Леди Арчер, какой приятный сюрприз! Я только сегодня утром услышала, что вы вернулись из Индии. И что вы овдовели, бедняжка. О, как, должно быть, нелегко вам пришлось в этой незнакомой стране.

Джулиана пожала плечами:

– Временами я…

– Не бойтесь, – с жаром продолжила леди Бустон, – сегодня у нас припасено много развлечений, чтобы отвлечь вас. Многие семьи собрались вместе в преддверии праздников или чтобы подготовиться к поездке в Лондон на заключительный бал малого сезона. Полагаю, вам будете кем поговорить.

Хозяйка вечера заливисто засмеялась. Джулиана сдержанно кивнула в ответ и улыбнулась. Всем в Линтоне было известно, что если Генриетта начала говорить, то остановить ее невозможно.

– И лорд Акстон, – продолжала она. – Как мило, что вы здесь.

Джулиана бросила на него сердитый взгляд через плечо. Он стоял сзади, пристально глядя на нее, и взгляд его был преисполнен решимости. Вне всяких сомнений, мужчина с таким аристократическим лицом с легкостью может найти себе женщину, которой будет приятно его внимание. Почему же он настойчиво продолжает преследовать ее?

– Насколько я понимаю, вы проделали долгий путь в Индию, чтобы привезти нашу прекрасную Джулиану домой, – продолжала болтать Генриетта. – Какая преданность! – ворковала она, в то время как глаза ее говорили, что в душе ее зреют домыслы. – Возможно, в скором будущем мы услышим звон свадебных колокольчиков?

– Возможно, – сказал Айан.

– Никогда, – настаивала на своем Джулиана.

Она снова взглянула на него. Айан молчал, но в его пронзительных голубых глазах светился вызов. Джулиана была уверена, что он все еще полон решимости жениться на ней.

– Путь любви тернист, – процитировала леди Бустон и снова пронзительно засмеялась. – Пока вы не решили наверняка, идти ли вам снова к алтарю, леди Арчер, позвольте мне познакомить вас с моими кузинами, которые недавно прибыли из Йоркшира.

Джулиана охотно кивнула. Все, что угодно, только бы оказаться подальше от Айана и его жадного, настойчивого взгляда. К счастью, Генриетта повела ее прочь от Айана сквозь толпу гостей. По пути хозяйка дома остановила проходившего мимо официанта и сунула ей в руку бокал шерри.

– Не могу допустить, чтобы ты изнывала от жажды, – нараспев произнесла леди Бустон, прокладывая путь сквозь оживленную толпу, оставив позади группу людей, поглощенных игрой в карты, и юную девушку, которая терзала слух гостей, оттачивая свое мастерство игры на фортепиано.

Джулиана отпила вина и последовала за ней.

Однако, оглянувшись, Джулиана заметила, что Айан тоже пересек комнату и теперь стоял всего в нескольких шагах от домочадцев леди Бустон и кузин из Йоркшира. Черт бы его побрал! Он что, намерен преследовать ее весь вечер? Чуть поодаль вели оживленную беседу трое мужчин. Рядом, держа под руку самого старшего из них, стояла скучающего вида девушка. Лорд Бустон энергично спорил, и с каждым словом лицо его все больше краснело. Очевидно, дебаты касались политики, первой и единственной любви лорда Бустона. Пожилой мужчина слушал и время от времени покачивал головой, выражая свое несогласие. Хорошенькая, едва выросшая из школьного возраста девушка, чьи волосы напоминали рыжее облако, вцепилась в его руку с явным намерением прекратить эту жаркую, но бесполезную дискуссию.

Айан стоял поблизости, спиной к лорду Бустону, и беседовал с вдовствующей графиней, чье имя вылетело у Джулианы из головы.

Джулиана прошла мимо Айана и присоединилась к небольшой группе. В это время рыжеволосая девушка снова потянула отца за руку:

– Папа, может, поговорим о чем-нибудь другом?

Но ни он, ни лорд Бустон не удостоили ее вниманием.

Одним из мужчин, споривших о политике, был сын Рэдфордов, Байрон, интеллигентный, но болезненно застенчивый молодой человек, танцевавший с грациозностью слона. Он улыбнулся ей.

Он изменился за последние пять лет, что особенно отразилось на чертах его лица. Прежде болезненно худое, теперь оно выглядело элегантно продолговатым и довольно приятным: Его выступающий узкий подбородок покрывала редкая бородка. Байрон Рэдфорд, лорд Карлтон, всегда был чрезвычайно добр.

Гадая, не женился ли он, Джулиана улыбнулась в ответ.

Воодушевленный ее приветствием, Байрон отделился от своих собеседников и приблизился. Он потянулся к ней и восторженно поцеловал ее руку. Джулиана заметила, как Айан, стоящий в каком-то шаге от нее, внимательно наблюдает за этой сценой.

– Леди Арчер! – поприветствовал ее Байрон, поклонившись так, что ее взору предстали его коротко стриженные светлые волосы. – Я слышал, вы вернулись.

– Именно так. – Она улыбнулась, преисполненная решимости не замечать властного невежу за своей спиной. – Как вы здесь поживали?

– Неплохо. А вы? Вы, должно быть, страдали в Индии. Джулиана пожала плечами.

– Индия так не похожа на Англию. Временами я боялась, что расплавлюсь от жары.

Лорд Карлтон неодобрительно поджал губы:

– Арчеру не следовало увозить вас в эту варварскую страну. Должно быть, это было просто ужасно!

По всей видимости, он неправильно ее понял. Индия не всегда была ужасной. Сначала все выглядело как восхитительное приключение, по крайней мере до тех пор, пока она не осознала, что Джеффри не любит ее.

Лорд Карлтон смущенно смотрел на нее через очки, которые он водрузил на свой длинный выдающийся нос. В его глазах светился острый ум. И в отличие от Айана у него все было написано на лице.

Да, вот он – нетребовательный мужчина. Его карие глаза были такими честными, что она не могла представить его коротающим свои дни, придумывая, как бы половчее обмануть ее. Он происходил из хорошей семьи и обладал мягким характером. И хотя Байрон был не очень богат, с ним она чувствовала бы себя спокойно. Тот факт, что он не вызывал в ней совершенно никаких эмоций, делал брак с ним еще привлекательнее. Он не будет соблазнять ее, заставляя вести себя неразумно. Из всех возможных мужей лорд Карлтон был самым приемлемым и подходил ей намного больше, чем Айан. Возможно, стоит остановить свой выбор на нем.

С сияющей улыбкой Джулиана взглянула в его доброе лицо.

– Вы женились, милорд?

– Так вот как ты представляешь себе поиски мужа? – раздался насмешливый и до боли знакомый голос позади нее, в то время как его обладатель склонился к ее уху. – Но ты же это не всерьез? – Айан! Черт бы его побрал!

Он стоял в нескольких дюймах от нее, и она снова ощутила исходящую oт него чувственность. Его горячие пальцы легли ей сзади на талию и скользнули к бедру, словно этим жестом он хотел показать, что она его собственность. Слава Богу, что в толпе этого никто не заметил.

Но она остро почувствовала его прикосновение.

Глубоко вздохнув, Джулиана усилием воли заставила себя не обращать на него внимания. И в то же время она проклинала свою слабость. Смятение закралось в ее душу. Нет, это скорее всего раздражение. Несомненно, после всего того, что он ей сделал, его прикосновение ни капельки не взволновало ее.

Джулиана оцепенела, стараясь не смотреть на него.

– Уходи.

– Я… я прошу прощения, – извинился лорд Карлтон, переводя взгляд с ее лица на свои туфли. – Должно быть, вам не до меня сейчас. Я оставлю вас…

Джулиана схватила его за руку.

– Нет, вы не должны этого делать, – удержала она его. – Я очень хочу поговорить с вами. Ничто не доставит мне большего удовольствия.

Джулиана улыбнулась для пущего эффекта.

– Если вам будет угодно… – начал лорд Карлтон. Почему он так неуверен в себе? Но Джулиана не успела поразмыслить над этим вопросом, поскольку по-прежнему чувствовала присутствие Айана за своей спиной.

– Неужели ты всерьез рассматриваешь брак с Байроном? – настаивал он.

– Почему бы нет? – огрызнулась Джулиана, злясь все сильнее.

Байрон переминался с ноги на ногу.

– Ну, я сомневаюсь, что моя жизнь так же интересна, как ваша.

Теперь лорд Карлтон признался, что его общество нагоняет тоску? Если он хоть немного заинтересован в более близком знакомстве, почему он не оставил эту мысль при себе?

– Нет, ваша жизнь не менее интересна, уверяю вас, – настаивала Джулиана. – Расскажите мне все.

– Ты всегда называла его зануда Байрон, – прошептал Айан, поддразнивая ее. – В детстве он тебе не нравился, потому что разбирался в насекомых лучше, чем в людях.

– Людям свойственно меняться, – парировала она, желая, чтобы Айан ушел. Благодаря ему она стала выискивать несуществующие недостатки в лорде Карлтоне.

Байрон колебался.

– Ну, я… я полагаю, что мох бы постараться стать интереснее.

Каким-то чудом Джулиане удалось сдержаться, чтобы не закатить глаза. Если лорд Карлтон полагал, что ему придется работать над этим, то он, должно быть, и вправду зануда. И хотя она пришла на этот вечер с целью подобрать надежного и уравновешенного мужа, теперь, найдя превосходный экземпляр, она испытывала только скуку в его присутствии.

– Вы и так достаточно интересны, – рассеянно сказала она. – Вы извините меня, если я покину вас на минуту?

Лорд Карлтон заколебался. Джулиане неприятно было видеть выражение обиды и замешательства на его лице. Вот еще одна причина ненавидеть Айана.

– Конечно, – пробормотал Байрон, собираясь удалиться.

Девушка нерешительно коснулась ладошкой его руки:

– Я ненадолго. А после мы продолжим нашу беседу, если вам будет угодно.

Он снова улыбнулся:

– С удовольствием.

Джулиана подумала, что теперь Байрону следует уйти. Вместо этого он заметил за ее спиной Айана, который теперь повернулся к нему лицом и улыбнулся.

Проклятие, почему лорд Карлтон никак не уйдет, чтобы она смогла задать Айану хорошую трепку?

– О, Акстон, – сказал Байрон, протягивая ему руку. – Я искал тебя.

Айан пожал его руку, так что Джулиана оказалась почти зажатой между ними.

– Приехал домой из Лондона на праздники? Байрон кивнул:

– Да, недавно. И я узнал, что ты хотел.

Айан придвинулся ближе, так что их маленький круг стал еще теснее. Его лицо светилось интересом.

– О коневоде?

– Да, его имя Фергюссон. Он говорит, что у него есть превосходный чистокровный жеребец на продажу.

Айан с улыбкой кивнул:

– Великолепно. Я поговорю с ним, когда в следующий раз буду в Лондоне.

– Я сказал ему, чтобы он ждал тебя после праздников. Внезапно взгляд Айана переместился на Джулиану. Он взял ее руку и положил ее к себе на сгиб локтя. Его пальцы собственническим жестом накрыли ее ладонь.

Лорд Карлтон разочарованно проследил за этим движением, но промолчал. Джулиана мрачно взглянула на своего мучителя и постаралась высвободиться, но безрезультатно.

– К тому времени я смогу встретиться с Фергюссоном, – сказал Акстон.

Нахмурившись, Джулиана в недоумении смотрела на Айана. Почему разговор о лошади побудил его так внезапно взять ее за руку?

Кто может понять, что творится у мужчин на уме?

Закатив глаза, девушка снова дернулась, желая освободиться. Она почувствовала, как виконт напрягся, и бросила на него сердитый взгляд. В то же мгновение он отпустил ее.

– Великолепная новость, – кивнул Байрон. – Фергюссон будет доволен. – Он обернулся к ней, и вид у него снова стал подавленным. – Приятного вечера.

Лорд Карлтон зашагал прочь и растворился в толпе.

Джулиана открыла рот, чтобы высказать все, что она думает об Айане, но язвительные слова не успели слететь с ее языка, потому что кое-кто не менее ненавистный перебил ее.

– Айан, мальчик мой, – произнес его отец, подойдя к ним. Хорошенькая рыжеволосая кузина Генриетты держала его под руку. Очевидно, ее спасли от смертельной скуки, вызванной политической дискуссией ее отца с лордом Бустоном.

– Отец, – бесстрастно ответил Айан.

– Рад вас видеть, леди Арчер. Полагаю, вы счастливы оказаться дома после отвратительных условий жизни в Индии? – спросил лорд Калкотт.

– Пожалуй. Спасибо вашему сыну за помощь.

– Да, ну что ж, хорошо, что теперь вы дома, живы, здоровы, но этот мальчишка совсем лишен здравого смысла, если он потратил столько месяцев, просто чтобы приударить за женщиной. Глупец, – сказал отец Айана, косо взглянув на него. – Его ждут неотложные дела, и он прекрасно об этом знает.

Прежде чем Джулиана, изумленная такой грубостью, нашлась с ответом, лорд Калкотт подтолкнул кузину Рэдфордов так, что она оказалась перед Айаном.

– Сынок, это леди Мэри Греншоу из Йоркшира. Она приехала к лорду и леди Бустон на праздники, а перед этим провела осень в Лондоне.

– Здравствуйте, – вежливо произнес виконт, поднеся затянутую в перчатку руку девушки к губам.

Мэри вздохнула и подняла на него свои голубые глаза, – влажные и неподвижные. Очевидно, ей понравилось то, что она увидела. Айан улыбнулся. Только посмотрите, само очарование!

Джулиана почувствовала досаду. Ну и ну, на лице юной леди был написан полный восторг. Неужели мужчинам нравится подобная чепуха?

– Милорд, – выдохнула леди Греншоу, неотрывно глядя на Айана.

– Как вы находите Девоншир? – спросил он, понизив голос.

– Он великолепен, – проворковала она.

Ее тон не оставлял никаких сомнений, что девушка сделала комплимент Айану, а не графству. Это только усилило раздражение Джулианы. И несмотря на то что на борту «Хоутона» виконт утверждал обратное, его теплая улыбка, похоже, доказывала, что ему очень нравится глупое поведение леди Греншоу. А почему нет? Совершенно ясно, что ее глупая болтовня льстит его раздутому самолюбию.

– Великолепно. Уверен, мы еще увидимся. – Он снова улыбнулся и поклонился. – Буду с нетерпением ждать этого.

Джулиана хмуро посмотрела на девушку. Неужели та не понимает, как неприлично она себя ведет?

– Вы не извините нас, милая леди? – спросил Айан. Прежде чем Мэри успела вымолвить хоть слово, Айан снова схватил руку Джулианы, продел ее себе под локоть и увлек леди Арчер прочь.

Оглянувшись посмотреть, не заметил ли их кто-нибудь, он повел ее к общей гостиной в конце коридора. Оказавшись с ней наедине, он запер дверь и повернулся к ней.

– Не может быть, чтобы ты всерьез рассматривала Байрона как кандидата в женихи! – рявкнул он.

О да, еще как может! Возможно, она этого и не хочет, но захочет, если Айан ее вынудит. Теперь, когда она наконец могла дать волю уже давно рвущимся с языка ругательствам, Джулиана не отказала себе в этим удовольствии. Внезапно она обрадовалась, что он так грубо утащил ее подальше от толпы, потому что теперь ей не нужно было сдерживаться.

– Когда же ты поймешь, что я не желаю тебя видеть? – воскликнула она. – Если кого и интересует твое общество, так это леди Мэри. Думаю, тебе следует…

– Почему ты ищешь себе мужа, когда я сделал тебе предложение и бросил сердце к твоим ногам? – спросил он, пожирая ее глазами, в которых читались досада и вожделение.

– Да, ты так любишь меня, что тебе необходимо постоянно мне лгать, – парировала она.

– Я не лгал тебе. Состояние твоего отца значительно улучшилось с тех пор, как я уехал в Индию, и…

– Неужели ты не придумал ничего более оригинального или правдоподобного?

– Я говорю правду! – прорычал он. – Перестань носиться со своими оскорбленными чувствами и подумай наконец о людях, которые тебя любят и рады твоему возвращению.

Как он смеет?!

После того как он обманом привез ее домой, он обвиняет ее в том, что она переживает из-за его предательства? Она бы расстроилась, если бы не была в такой ярости.

– Кроме матери и нескольких слуг, я никого не рада видеть в Линтоне. Это всего лишь вопрос времени, когда вам с отцом удастся затащить меня к алтарю, чтобы иметь возможность всю жизнь указывать мне, что говорить, куда ходить и как себя вести. – Она яростно втянула в себя воздух. – Но этому не бывать. Я уже не та юная наивная девочка, какой была раньше.

Айан сердито посмотрел на нее, поджав губы.

– У нас и мысли не было обращаться с тобой как с ребенком. Мы просто хотим видеть тебя счастливой и устроенной в жизни.

– И лишить меня возможности самой принимать решения.

Он заколебался, но потом схватил ее за руку и склонился над ней. Его лицо исказилось от гнева.

– Может, тебе не нужно самой принимать решения, выбирая следующего мужа. Джеффри Арчер был далеко не подарок.

Ярость вспыхнула в ней с удвоенной силой.

– Я уже не глупая восемнадцатилетняя девчонка.

– Нет, ты упрямая двадцатитрехлетняя девчонка. Благодаря сочетанию этих качеств твой следующий выбор вряд ли окажется лучше первого.

Джулиане не хотелось даже думать над его словами. Она больше не повторит своей ошибки. Джеффри и Айан слишком многому ее научили.

– Вряд ли есть кто-то хуже тебя, – с вызовом ответила она, выгнув тонкую бровь, что так раздражало его на протяжении пятнадцати лет.

Айан стиснул зубы. Глаза его горели синим огнем, таким жарким, что казалось, ее кожа вот-вот расплавится.

– Тебе нужна твердая рука. Байрон тебе этого не даст. – Она изумленно уставилась на него:

– Мне не нужна твердая рука.

– С ним ты не узнаешь, что такое риск, – продолжал Айан. – Не испытаешь волнения.

– А уж с тобой и подавно! – она. – Я просто буду проживать день за днем…

– Как и я, – перебил ее он. – В предвкушении ночей, когда мои пальцы переплетутся с твоими, – он схватил ее за руку, притянул ближе к себе и уткнулся носом в ее шею, – когда я вдохну запах твоей обнаженной кожи и займусь с тобой любовью с такой страстью, что ты позабудешь свое имя.

Джулиана оцепенела от изумления. Его поведение по меньшей мере было неподобающим. Но от его слов стремительная, словно молния, вспышка желания взбудоражила ее кровь. Возбуждение боролось в ней с яростью, в результате чего она оказалась в плену этих чувств.

Айан поцеловал ее в шею и слегка прикусил нежную мочку уха, в то время как его широкая горячая ладонь легла ей на затылок. Он выдохнул ее имя. Джулиану охватила дрожь.

Нет! Она не должна позволить ему соблазнить себя, ведь на то есть веские причины.

– Прекрати! Сейчас же!..

Но он продолжал, словно она ничего не говорила. Его губы медленно скользили по ее подбородку, пока не оказались в каких-то дюймах от ее рта, и в этот момент все ее мысли и возражения испарились.

Внезапно Джулиана испугалась, что Айан выполнит свою угрозу. Ведь он однажды уже заставил ее потерять контроль над собой.

Голова ее закружилась, и, чувствуя, что вот-вот растает, Джулиана со стоном закрыла глаза и стерла расстояние между их губами своим поцелуем. Айан тут же ответил ей, и его губы, жадно раскрытые, сразу же властно завладели ее ртом. Каждой клеточкой своего тела она ощущала кипящее в ней острое желание, чутко реагируя на его прикосновение чуть ниже груди, на вкус бренди на его губах, на еле уловимый мужской запах; вдыхая который, она, казалось, утоляла пожирающий ее изнутри голод.

Айан еще глубже завладел ее ртом, в то время как его пальцы еще крепче сжали ее затылок. Джулиана с готовностью отвечала ему, ведомая чувствами, которые только он вызывал в ней. Она сильнее обхватила его за шею, зарывшись пальцами в шелковистых, недавно остриженных волосах. Его стон заставил ее затрепетать от страсти.

Крепко обняв ее, он завладел ее ртом, словно пират, захватывающий сокровища в укромной бухте. Он страстно прижимал ее к себе, пока его язык ласкал и искушал ее, наполняя восхитительным томлением, которое с каждой секундой становилось все более нестерпимым.

Айан слегка приподнял большой палец и нежно провел им под ее грудью. Желание вспыхнуло в ней, сосредоточившись в напрягшихся сосках. Джулиана выгнулась ему навстречу. Отчаянная потребность ощущать его руки на своем теле вытеснила из ее сознания остальные мысли. Сгорая от страсти, она прерывисто застонала.

Заметив, что Айан собирается прервать поцелуй, она еще сильнее вцепилась в его плечи. Но это его не остановило.

Когда он оторвался от ее губ, она почувствовала холод и пустоту, словно лишилась чего-то дорогого.

Во имя всего святого, почему поцелуи Айана так действуют на нее? Но в затуманенном желанием мозгу не было ответа.

Однако он не ушел. Напротив, он накрыл ее пылающие щеки своими ладонями и прижался лбом к ее лбу. Его дыхание было таким же тяжелым и глубоким, как и ее. В молчании прошла минута, и Джулиана поняла, как нелегко ему было прервать поцелуй.

Она глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. Одновременно с этим она почувствовала, как к ней возвращается рассудок… и появляется чувство стыда.

– Ты заставляешь меня терять голову, Джулиана, – прошептал он, повторяя ее собственные мысли. – Я почти забыл, что мы на вечере у Рэдфордов.

Его слова мигом вернули ее к действительности. Она тоже забыла об этом. Это очень, очень плохой знак…

– Но я не мог, – продолжал он, поглаживая кончиками пальцев ее щеку, – упустить возможность коснуться тебя, если ты позволишь. Я знаю, ты зла на меня. – Он отступил на дюйм, так что ей оставалось только смотреть в его бездонные голубые глаза. – Но я действительно полагал, что, если твой отец серьезно болен, ты захочешь вернуться домой. Нам очень повезло, что он пошел на поправку.

Да, вот она, причина, по которой, она не желала с ним разговаривать. Он солгал ей – снова. Джулиана обвиняла его в двуличности, в попытке управлять ее жизнью и в самонадеянной уверенности, что она будет безропотно это терпеть. Она также злилась на себя за то, что поверила словам, слетавшим с его властных губ, за то, что хоть на йоту доверилась ему, и за то, что позволила ему целовать себя до потери сознания.

Она почувствовала, как внутри вновь поднимается холодная волна гнева. Она не принадлежит к тем слабовольным женщинам, которые будут сносить такое обращение. Если она до сих пор не дала ему это понять, то сейчас самое время это сделать.

Оттолкнув его руки от своего лица, Джулиана направилась к двери гостиной.

– Ты прав, я зла. Тот факт, что ты продолжаешь стоять на своем, полагая, что от твоих поцелуев моя ярость исчезнет, просто оскорбителен. Никакие интриги не помогут вам затащить меня к алтарю. Я думала, что ясно дала это понять во время нашей последней встречи.

Айан бросился вслед за ней:

– Джулиана, подожди. Дай мне время, чтобы…

– Чтобы еще раз солгать мне, чтобы снова вмешиваться в мою жизнь и распоряжаться ею? – выкрикнула она. – Ну уж нет!

– Тише. Не забывай, что за дверью люди. Джулиана осеклась, укоряя себя. Если кто-нибудь из гостей обнаружит их здесь, наедине друг с другом, и увидит, как ее губы припухли от поцелуев, то ее репутация будет погублена и ей придется в тот же день выйти за него замуж.

Она сдержанно кивнула:

– Спасибо, что напомнил.

От тона, каким это было сказано, лицо Айана исказила гримаса разочарования. Придвинувшись к ней, он накрыл ее руку своей ладонью. Взгляд его стал мягким и проникновенным, черт бы его побрал. Его голос перешел в умоляющий шепот:

– Знаю, я всегда выбирал не самые лучшие способы, чтобы доказать свою любовь к тебе. Ноя действительно тебя люблю.

Джулиана никак не отреагировала на эти слова. Может, он и верит в то, что говорит, но это всего лишь плод его больного воображения. Она на это не купится, ни за что. Айан убедил себя, что любит ее, и требует от нее того же только потому, что она продолжает отказывать ему. Потому что если бы он любил ее по-настоящему, то не стал бы постоянно ей лгать.

– Это не имеет значения. Я не…

– Дай мне срок до Рождества, прежде чем ты ответишь на мое предложение.

Джулиана немедленно начала возражать, но он оборвал ее:

– Мы заключили договор, Джулиана. Ты дала слово.

Услышав это, она заскрежетала зубами. Боже, как неприятно вспоминать об этом! Но она действительно согласилась, не было смысла это отрицать. Обещание есть обещание, даже если теперь она готова забрать его обратно. Но как только наступит Рождество, она заставит его пожалеть, что он вынудил ее вернуться домой и согласиться на эту сделку.

– Как тебе угодно. – Она выдернула руку и стремительно прошла мимо него к двери. – Увидимся утром на Рождество. Но мой ответ не изменится.

Айан остановил ее, обвив рукой ее талию, и она почувствовала его мягкие губы сзади на своей шее. Ее пульс участился, и она закрыла глаза, пытаясь найти хоть какой-нибудь способ вырваться из вихря сладострастных ощущений, охвативших её тело.

– Наш уговор предполагал, что ты будешь проводить время со мной.

От его шепота все внутри ее затрепетало. Она сглотнула. Вне всяких сомнений, он умеет соблазнять женщин. Она должна помнить, что, искушая ее, он просто играет.

– Я проводила с тобой все дни на борту «Хоутона». Но за это время ты доказал только, что являешься все тем же ненавистным мне человеком, которого я знала с детства.

– Разве все это время я не был внимателен и вежлив?

Но Джулиану не обмануло невинное выражение его лица.

– Был, и даже тогда, когда лгал мне.

Он вздохнул, по-прежнему стоя позади нее.

– Это твое предположение, а не правда. Дай мне шанс, Джулиана. Не обрекай нас на жизнь, лишенную любви, даже не попытавшись сделать это.

Как искусно он умолял ее! Она испугалась, что, останься она здесь еще хоть на минуту, он найдет способ убедить ее в своей правоте. А она хорошо, слишком хорошо знала, что представляет собой Айан.

– Я никогда не полюблю тебя, – сказала она и захлопнула дверь.