– Я, пожалуй, пошлю Грегори в усадьбу, – сказала Марта. – Пусть привезет ее домой. Она наверняка в тамошнем амбаре сидит по уши в соломе. Уж очень эта мисс своенравна и самолюбива, будто дикая кошка.

– Успокойся, Марта, – начала было Ребекка, но Марту прорвало:

– Пришло время сказать всю правду об этой… – продолжала та. – Она убегает каждый раз, как вы уезжаете с его светлостью в город, и делает это преднамеренно. Даю фунт стерлингов против одного пенни, что она бежит прямо к этому молодому плотнику, который чинил нам крышу.

– Марта, остановись, – настаивала на своем Ребекка, укоризненно глядя на пожилую женщину.

Но Марта с независимым видом вскинула подбородок, готовясь к новой атаке.

– Ты совершенно права, – примирительно сказала Ребекка. – Люси действительно могла пойти в усадьбу, чтобы встретиться с Джоном. О господи, который час? – бросилась она в гостиную посмотреть на старинные стенные часы в деревянном футляре. Часы показывали час дня, значит, с минуты на минуту должен был появиться Люк.

Вслед за Ребеккой увязалась и Марта. В это время дверь черного хода открылась, и вошел Грегори, неся в каждой руке по пучку моркови.

– Вытри ноги! – строго сказала ему Марта, но Грегори не обратил на нее никакого внимания. – Ребекка, когда его светлость приедет, вы не сразу просите его помочь найти Люси, – наставляла Марта. – Вы не догадываетесь, но у него есть веская причина, почему он берет вас в Брайтон, если сначала вы дадите ему это дурацкое поручение насчет Люси, то никогда этой причины не узнаете, – убежденно заявила женщина, скрестив руки на груди.

– Какая такая причина? – улыбнулась Ребекка.

Марта потерла кончик носа, покрутила головой и ретировалась в кухню, откуда доносился вкусный запах сдобных булочек с корицей. Пожалуй, Марта действительно права, и Люси, как только они с Люком уезжают в город, тут же отправляется к Джону в усадьбу, думала Ребекка, выходя из дома.

У ворот пасторского дома она встретила Кей Эббот и рассказала ей о своей помолвке с Люком. Кей поздравила подругу, пожелав ей счастья и благополучия. Вернувшись домой и, узнав, что Люси так и не нашлась, Ребекка решила подождать еще немного и лишь потом послать Грегори в усадьбу привезти Люси домой, тем более что сегодня ярко светит солнце и дороги слегка подморозило. Ребекка жалела несчастную сиротку и надеялась, что ей удастся уговорить Люка взять Люси с собой в Корнуолл.

Ребекка еще не оставила надежды добиться, чтобы Люси поехала с ними. Едва заметная озорная улыбка тронула ее полные губы. Ведь заставила же она Люка рассказать о себе. Правда, на ее вопрос… он так и не ответил.

Почему он промолчал? Почему не замечает, как она страдает в ожидании его слов о любви? Ей достаточно одного коротенького слова! Скажи он только «да!», и она от счастья была бы на седьмом небе! Из-за его непонятного молчания в ее голове рождались самые невероятные предположения.

– Ну-ка, дайте я посмотрю на вас, – сказала Марта, окинув Ребекку придирчивым взглядом. Потом пригладила пряди волос девушки, выбившиеся из тугого пучка, и расправила складки синего бархатного плаща, который Ребекка всегда надевала, отправляясь в город. – Самая красивая пара во всем Суссексе, – пробормотала она и пошла на кухню дать последние указания мужу – где искать Люси и какие слова говорить в душеспасительной беседе по дороге домой.

***

– Ты это сделал нарочно, – смеясь, сказала Ребекка, изогнув красивые темные брови.

Дело в том, что, когда дорога пошла под гору, карету сильно тряхнуло, и Люка бросило прямо в объятия Ребекки.

– Ты, надо полагать, ни разу в жизни ничего не делала нарочно, – с ехидцей проговорил Люк, любуясь своей невестой. С волнистыми золотисто-русыми волосами, молочно-белым лицом, на котором сияли необычного бирюзового цвета глаза, в синем бархатном плаще, который был ей очень к лицу, Ребекка выглядела настоящей красавицей.

А она смотрела в окно кареты, довольно улыбаясь, так как прекрасно понимала причину его пристального внимания к ней.

– Может быть, лет мне уже много, милорд, но я все еще не замужем и вынуждена иметь компаньонку, чтобы соблюсти приличия в Корнуолле, – снова объясняла Ребекка свое желание взять с собой Люси.

– Думаю, в Брайтоне у тебя будет еще кто-то, кроме компаньонки, – насмешливо сказал Люк и улыбнулся, заметив, как она покраснела, удивленно вскинув на него глаза.

Люк устроился поудобнее на мягком сиденье своей кареты, молча смотрел на Ребекку полусонным взглядом. Она подалась вперед, прижалась щекой к его щеке, мысленно понуждая его проговориться. Неужели он… Но так быстро?… Как ему удалось?

– Ты нашел Саймона, – не могла поверить она.

Люк продолжал хранить молчание, но по тому, как дрогнули его ресницы и губы искривились в едва заметной иронической улыбке, Ребекка поняла, что нашел. Она обвила руками шею Люка и прижалась к его смуглой обветренной щеке губами.

– Пришлось воспользоваться преимуществами, которые дает мне мое положение, – пробормотал он и страстно притянул Ребекку к своей груди.

Услышав непривычный шум в карете, конюх и возничий ухмыльнулись и понимающе переглянулись. Возничий поцокал языком и, нахмурив густые темные брови, на мгновение задумался. Потом присвистнул, стал погонять лошадей, громко кашлять, чтобы заглушить звуки, доносившиеся из кареты.

***

– Саймон! – крикнула Ребекка с порога, как только увидела выгоревшую на солнце льняную шевелюру брата.

Молодой человек вскочил с кресла у камина и бросился ей навстречу, однако, услышав в голосе сестры не только радость от встречи, но и справедливый гнев, остановился. На какое-то мгновение оба замерли, приглядываясь друг к другу.

– Саймон! – снова воскликнула Ребекка. В мгновение ока она пронеслась по комнате и заключила брата в крепкие объятия. – Я так счастлива, что мы встретились, так счастлива, – шептала она.

– Я тоже очень рад тебе, Ребекка, – отозвался Саймон. Он почувствовал, как дрожат его руки и к глазам подступают предательские слезы. Ему вдруг стало стыдно, он уткнулся головой в сестрино плечо.

– Пойду посмотрю, готов ли обед, – тихо проговорил Люк, выходя из комнаты.

Ребекка бросила взгляд в окно гостиницы, выходившее на оживленную улицу Брайтона в самом привилегированном районе города. Из их богато обставленной комнаты открывался необыкновенно красивый вид на пристань и на высокие волны с белыми барашками.

Внимание Ребекки привлекли две молодые леди, только что выпорхнувшие из роскошного фаэтона. Помахав на прощание денди, управлявшему экипажем, они, смеясь и весело болтая, быстро пошли по улице, и прохожие оглядывались им вслед, поражаясь их дорогой одежде из шелка, атласа и кружев.

– Если у тебя не было времени прийти ко мне, мог хотя бы написать, – пристыдила она брата, усевшегося возле камина и не сводившего глаз с язычков пламени. – Ты представить себе не можешь, как я волновалась, подозревая, в какую опасную переделку ты мог попасть! Ты хоть понимаешь, с какими негодяями связался?

В ответ Саймон только вздохнул и запустил обе пятерни в свои льняные волосы. Но только он собрался что-то сказать в свое оправдание, как дверь открылась, и Саймон, облегченно вздохнув, поблагодарил небеса за отсрочку неприятного разговора.

Вошел Люк, за ним мажордом и целая вереница слуг, одетых в черное и кипенно-белое. Слуги молча входили и выходили, оставляя на покрытом белоснежной скатертью столе холодное мясо, рыбные блюда, всевозможные пироги, соленья и салаты. Мажордом расставил вино и сверкающие хрустальные бокалы, затем, поклонившись, так же молча вышел.

В последний раз такое обилие блюд Ребекка видела на торжественном свадебном обеде у своей сестры Елизаветы.

– Сколько еще гостей придет к нам на обед? – серьезно спросила она Люка.

– Никто к нам не приедет, – успокоил ее Люк. – Просто я подумал, что вы оба проголодались.

Стол был великолепно сервирован – матово поблескивали серебряные приборы, сверкали ослепительной белизной фарфоровые тарелки с ажурными фестонами по краю. В самом центре стола стояло блюдо с высеченным изо льда сверкающим лебедем необыкновенной красоты, который возвышался в окружении дымящихся ломтей лосося, форели и других даров моря. Ребекка не удержалась и провела пальцем по изящно изогнутой шее лебедя.

Вспомнить, когда он так пировал, Саймон, как ни старался, не мог. Когда он шел сюда, в животе у него громко урчало от голода. Два дня назад ему здорово повезло – этот человек угостил его жареным мясом в «Быке и мыши», когда они обсуждали… денежные вопросы. Оторваться от тарелки и поднять голову его заставила непринужденная беседа, прерывавшаяся веселым смехом, необыкновенно красивой пары, сидевшей рядом, которая прилагала немалые усилия, чтобы вовлечь и его в свой разговор. Саймон отделывался улыбками. Рот его был набит едой. Вопрос о пропаже пяти тысяч фунтов стерлингов мог всплыть каждую минуту, но Саймон надеялся выкрутиться. Если же ему это не удастся… Как поступит с ним этот властный господин, думать даже не хотелось.

Может, лучше начать самому? Будет легче направлять разговор в нужное русло, не омрачая радость встречи с Ребеккой. Для храбрости Саймон выпил целый хрустальный кубок красного вина и почувствовал, как приятное тепло разлилось по телу.

– Представляю, как ты меня презираешь, Ребекка, что я присвоил твое приданое, – неожиданно выпалил он.

– Верно, Саймон, – спокойно подтвердила Ребекка, обрадовавшись, что брат сам завел неприятный разговор о пропавшем наследстве. – От моих денег хоть что-нибудь осталось? – без обиняков спросила она, отодвигая свою тарелку.

Саймон метнул взгляд на Люка и снова уставился в тарелку.

– Совсем немного, – неопределенно ответил он. – Но я клянусь, что вложу оставшееся в прибыльное дело и верну все деньги целиком, – торопливо добавил он.

– Еще не найдены способы быстро разбогатеть, Саймон. Вернись к своим прежним хозяевам, и через несколько лет ты сможешь отдать все, что оставил мне папа. Ведь это мое приданое, – сказала она и краем глаза взглянула на непроницаемое лицо Люка.

Саймон тоже украдкой бросил взгляд на Люка, который с задумчивым видом вертел в руках серебряную вилку.

– Те деньги, что у меня остались, я хочу вложить в выгодное дело, – сказал Саймон, облегченно вздохнув, потому что это была половинная ложь. Только вчера он открыл в банке счет на условиях, поразивших даже видавшего виды управляющего банком. Эти деньги предназначались Ребекке.

– Не надо, Саймон! – воскликнула Ребекка. – Не смей вкладывать деньги в предприятие, которое может оказаться весьма сомнительным!

– Что ты! Это очень прибыльное и верное дело, – возразил он искренне. – Компания занимается ввозом пряностей и фруктов. Уверяю тебя, дело надежное и выгодное. Мне просто повезло! Если я справлюсь, они возьмут меня к себе на работу.

– И все это оформлено по закону? – строго спросила Ребекка. – Может, ты снова связался с контрабандистами?

– Нет… Уверяю тебя, нет! – с жаром возразил Саймон, потом вдруг заколебался и сказал менее уверенно: – По моим сведениям, компания пользуется хорошей репутацией, во главе ее стоит человек, пользующийся большим уважением среди негоциантов. – Саймон старался не смотреть на Люка, и напрасно: он увидел бы, как загорелись темные глаза, а тонкие губы тронула насмешливая улыбка. – Прошу тебя, Ребекка, верь мне! Я очень жалею, что причинил тебе столько страданий. Когда папа доверил мне эти деньги, я подумал, что они посланы Богом, и решил, что брошу осточертевшую работу у Джилоуса, куда меня устроил папа, и стану моряком, о чем всегда мечтал.

– Он хотел как лучше, Саймон, – заступилась за отца Ребекка. – Он хотел, чтобы ты получил хорошо оплачиваемую профессию и всегда жил в достатке. Папа старался для тебя, Саймон.

– Нет, он старался исключительно для себя, – вспылил ее брат. – Беспомощный в финансовых делах, отец хотел, чтобы из меня получился удачливый коммерсант, который вернул бы дедушкины богатства, потерянные для нас из-за его мягкотелости и нерешительности. Когда я получил свою долю наследства, то решил, что настал мой час, и купил небольшое судно… Но отец переоценил мои способности, – грустно проговорил Саймон. – Я оказался таким же неудачником, как и он, – потерял не только свое наследство, но и твое… Почти все, – быстро поправился он. – Я был в отчаянии и имел глупость последовать сомнительным советам. Однажды, когда я проиграл Блэккеру в карты, он намекнул мне, что я могу хорошо заработать. Об остальном можешь догадаться сама. Блэккер обещал мне, что в случае, если мое суденышко разобьется о скалы в плохую погоду или его конфискует береговая охрана, он возместит мне понесенные убытки. Я разгадал его планы, но разве можно было пойти в полицию и донести на него, моего лучшего друга?

Ребекка подошла к брату и, обняв его за плечи, стала ерошить ему волосы, стараясь подбодрить и успокоить его.

– Ну, что сделано, то сделано, и не надо плакать над убежавшим молоком, – вспомнила Ребекка любимую поговорку Марты. – Если Люк считает, что это дело стоящее, то можешь оставить мои деньги себе. – Она взглянула на своего жениха и улыбнулась. – Ты знаешь эту компанию, Люк? Саймон, скажи Люку, как называется компания, и он выяснит, можно ли ей доверять.

– Это уважаемая и процветающая компания, – без малейшего промедления ответил Люк, опередив Саймона. – Я тоже нисколько не беспокоюсь о своих деньгах, которые вложил в это предприятие, – с улыбкой глядя на Ребекку, добавил он. – А теперь… – Люк подошел к своей невесте и взял ее под руку, – раз все подкрепились, мы отправимся за покупками. О, уже четвертый час! – воскликнул он, взглянув на свои золотые карманные часы.

– Что ж, нам действительно пора, – согласилась Ребекка.

– Вы составите нам компанию, Саймон? – обратился Люк к будущему шурину с такой интонацией, что Саймон, уловив скрытый намек, покачал головой.

– Нет… нет, я лучше останусь здесь и попробую все эти изысканные блюда, – вежливо отказался он, мгновенно придумав благовидный предлог.

***

Ребекка любовалась золотисто-оливковым шелком, который услужливый продавец разложил перед ней на прилавке. Она провела рукой по ткани и вопросительно посмотрела на Люка.

– Лично мне ты больше нравишься в синем, – сказал он, понизив голос.

Продавец услышал слова Люка и начал показывать им все синие ткани, имевшиеся в наличии, – от темно-синего с серебристым отливом бархата до тонкого, как паутина, василькового муслина.

Поскольку присутствующие в магазине дамы тоже захотели посмотреть на ткани, заполнившие весь прилавок, Ребекку немного потеснили и прижали к Люку. Многие из этих надушенных, разодетых женщин бросали восхищенные взгляды на высокого красивого мужчину, стоявшего рядом с ней, и Ребекка почувствовала, что начинает ревновать. Ее раздражало, что они плотно обступили Люка и бесцеремонно разглядывали его. Особенно ее возмутила высокая брюнетка с выразительными темными глазами, которая с нескрываемой симпатией смотрела на Люка и с ядовитой усмешкой – на Ребекку.

– Давай поищем более спокойный магазин. Похоже, здесь собрались все женщины города, – громко сказала Ребекка, смерив холодным взглядом вызывающе наглую брюнетку.

– Ну, как, все купили? – раздался из толпы знакомый голос.

Ребекка обернулась, приветливо улыбаясь Россу, появившемуся на пороге в обществе довольно приятной молодой женщины.

– Помалкивай, Росс. Мы отсюда уходим, – оборвал Люк младшего брата.

Росс быстро представил им улыбающуюся мисс Арабеллу Стоун, которая после этого еще крепче вцепилась в руку Росса.

– Мы с вами, – мгновенно решил Росс, воспользовавшись возможностью составить им компанию. Застенчивая спутница была навязана ему ее коварной мамашей еще утром. Росс уже час искал ее, чтобы вернуть ей дочь, но хитрая женщина словно провалилась сквозь землю.

Прогуливаясь по набережной, Ребекка случайно бросила взгляд на противоположную сторону и радостно помахала женщине в нарядном розовом капоре, прогуливавшейся под руку с пожилой леди. Увидев Ребекку, они помахали ей в ответ и остановились. Люк покрепче сжал руку невесты.

– Сегодняшний день ты проведешь со мной. Кто эти дамы? – равнодушно спросил он.

– Это Кей Эббот, жена священника, и ее мама. Ты с ней знаком. Она приехала в «Саммер-Хауз» как раз в тот день, когда ты… – она вдруг замолчала, не сразу решившись закончить фразу, – пришел, чтобы сделать мне предложение…

– Ах, да, теперь припоминаю, – проговорил Люк, с улыбкой глядя на морской прибой. – Приятная женщина, – предельно кратко отозвался он о Кей.

– И это все, что ты можешь сказать о моей лучшей подруге? – нарочито строго спросила Ребекка. – Сегодня я рассказала Кей о нашей помолвке и моем отъезде из Брайтона. Мне придется расстаться с ней, когда мы уедем в Корнуолл, – печально вздохнула она.

– Не огорчайся. Кей будет приезжать к нам в гости, так что вашей дружбе ничто не угрожает, – успокаивал Люк невесту, сжимая сильной смуглой рукой ее маленькую молочно-белую руку.

– Знаешь, обед был превосходный, но еды осталось так много… Надо обязательно пригласить Росса на ужин. – Она боялась, что все оставшееся пропадет, и деньги будут выброшены на ветер.

– Желаю провести этот день исключительно с тобой – только ты и я, – заявил Люк, но вдруг хлопнул себя по лбу, будто неожиданная мысль только что пришла ему в голову. – К тому же, если пригласить Росса на даровой ужин, он так напьется, что завтра не встанет… – С этими словами он повернулся к брату.

– Не делай этого, Люк! Не прогоняй его. Он догадается, что мы хотим от него отделаться.

– Хорошо… – начал, было, Люк, но неожиданно заговорил Росс.

– Давайте пройдемся по берегу, – предложил он, ускоряя шаг.

Мисс Арабелла едва поспевала за ним.

На пляже Росс высвободил руку Арабеллы из своей и подвел ее к Ребекке.

– Мне кажется, две молодые леди всегда найдут о чем поговорить: о моде, о шляпках и тому подобном, – предложил он. – Нам с Люком просто необходим бодрящий морской воздух.

Росс бесцеремонно потащил Люка к широким деревянным мосткам, омываемым морским прибоем. Люк нахмурился и, извинившись перед Ребеккой, пошел за братом мимо видавших виды суденышек, мимо сохнувших сетей к серебристой глади воды.

– Какой здесь ужасный запах! – сморщила носик Арабелла. – Это и есть лорд Рэмсден, да? – спросила она, как только братья отошли на достаточное расстояние. Прищурившись, она проследила за удалявшимися мужчинами и повернулась к собеседнице.

– Да, – подтвердила Ребекка, почувствовав на себе пристальный взгляд Арабеллы. Серые глаза мисс Стоун внимательно изучали Ребекку, и она поняла, что не зря боялась модных молодых леди из знатных семей, которые попытаются отбить у нее Люка. Ребекка вспомнила магазин тканей и бессовестных женщин, нагло рассматривавших Люка.

– Моя мама сказала, что он ужасно богат и к тому же холост. Они с братом такие красивые! Но это все, что о них доподлинно известно.

Ребекка смотрела, как Люк и Росс сошли с мостков и направились к морю. Ее жених выделялся высокой стройной фигурой и длинными волосами, которые нещадно трепал морской ветер. Он вдруг засмеялся, вероятно тому, что сказал ему Росс, и, оглянувшись, посмотрел на Ребекку и Арабеллу. Несмотря на довольно большое расстояние, Ребекка почувствовала, что Люк смотрит именно на нее, и, когда он поманил ее, она, не задумываясь, подчинилась его приказу.

– Неужели вы пойдете на пляж? – недоуменно глядя на Ребекку, воскликнула Арабелла.

– Конечно… Пойдемте вместе, – позвала ее Ребекка. – Мы постоим на деревянных мостках, и ваше платье не намокнет.

– Мама убьет меня, если обо всем узнает. Это платье… – Анабелла посмотрела на подол своего сиреневого платья, видневшегося из-под теплой накидки, – ужасно дорогое. – Она усмехнулась. – Хотя напрасно я беспокоюсь. Мама, наверное, все еще гостит у своей подруги и весело проводит время. Когда они собираются, то говорят без остановки и сплетничают, сплетничают… – разоткровенничалась Арабелла, идя за Ребеккой по широкому деревянному настилу и стараясь не задевать пропахшие рыбой сети.

Росс понял, что ему не удалось отделаться от мисс Стоун, и начал куролесить. Он стал подталкивать Люка к кромке пенящейся волны, потом оставил брата в покое и побежал по мокрой гальке вдоль прибоя. Люк ловко увернулся, отряхнул пену с замшевых туфель, ничуть не сердясь на расшалившегося брата. Вдруг сорвался, догнал Росса, схватил его и толкнул в воду. Когда Росс выбежал на берег, оказалось, что брюки у него мокрые.

– О боже, – охнула Арабелла и засмеялась. – Только бы мама ничего не узнала. Такое вызывающее поведение приведет ее в ужас. – Она посмотрела на Ребекку с таким видом, будто они были участницами тайного заговора.

Ребекка не верила своим глазам, наблюдая за двумя хорошо одетыми красавцами, которые беззаботно резвились, как дети, нисколько не заботясь, что их увидят и осудят прохожие.

Вот так же они играли в детстве на корнуолльском пляже, подумала Ребекка и в это мгновение поняла, что такого Люка она любит еще сильнее.

– Арабелла! – раздался оклик совсем рядом, и ту словно подменили: сияющие глаза погасли, улыбка исчезла с лица, уступив место разочарованию. Не оборачиваясь и еще не видя матери, она помахала рукой.

Росс тут же подошел к девушкам и повел их к деревянным мосткам, вежливо предложив Арабелле руку и чинно подводя ее к матери, не обращая внимания на мокрые по колено брюки.

– Как ты думаешь, Росс не нарвется на неприятность? – с тревогой спросила Ребекка у Люка.

– Росс только этим и занимается, – ответил он, тяжело дыша. Его смуглые щеки разрумянились, густые, черные как смоль волосы рассыпались по плечам. Он ослабил тугой узел своего шейного платка и сказал: – Так хочется поплавать!

– Что ты! Слишком холодно! – умоляющим голосом воскликнула Ребекка.

Люк засмеялся.

– Мы могли бы нанять небольшое судно и отправиться рыбачить. Море такое спокойное!

– Ты шутишь? – прошептала Ребекка.

– Нет, – ответил он, улыбаясь. – Ты когда-нибудь была на морской рыбалке?

Ребекка грустно покачала головой:

– Нет, не была – я не умею плавать. Вот Саймон – другое дело! Он любит все, что связано с морем…

Ребекка лихорадочно соображала, как отговорить Люка от этой сумасбродной затеи, но так ничего и не придумала, только зачарованно смотрела на него. Было что-то неотразимое в неожиданном сочетании изысканности и беззаботной небрежности…

– Ты сейчас похож на цыгана, который только что обвел вокруг пальца наивного прохожего, – мягко пожурила жениха Ребекка. Когда это сравнение пришло ей в голову, она решила не произносить его вслух, но оно все же вырвалось само собой.

– Неужели?! – воскликнул Люк, и его темные глаза загорелись каким-то внутренним огнем, а губы изогнулись в едва заметной улыбке.

– Вот именно, – подтвердила она. – И ты вовсе не пара такой девушке, как я… Вот возьму и передумаю… – Ее слова вонзились, словно нож, в его сердце. Он обернулся и… подхватил ее на руки.

– Сейчас я научу тебя плавать! – сквозь смех пригрозил он и понес Ребекку к морю.

– Отпусти меня… вдруг кто-нибудь увидит, – полусмеясь-полуплача умоляла она, вырываясь. – Пожалуйста, отпусти, – прошептала Ребекка, почти касаясь губами его щеки. – Миссис Стоун такого не вынесет. Несчастная Арабелла рассказала мне, что ее мама возмущается по любому поводу.

– Они ушли, и там остался один Росс, который и пальцем не шевельнет, если я брошу тебя в воду.

– Ты не посмеешь, Люк! Как можно? – отчаянно сопротивлялась Ребекка.

Чувствуя, что она вот-вот вырвется, Люк остановился и зашептал ей на ухо:

– Если хочешь вернуться домой сухой, то заплати… Ребекка, ну хотя бы один поцелуй!

Она продолжала вырываться, но внезапно стихла.

– Мне это не нравится. Отпустите меня, мистер Трилоуни, – приказала она строгим голосом, в котором, однако, слышалось прощение. Губы ее были так близко от его мочки, что она не удержалась и стала ласкать ее кончиком языка, чувствуя тепло и соленый привкус.

Люк стал опускать ее таким образом, чтобы она медленно скользила по его мускулистому телу.

– Это очень приятно, Ребекка.

Он провел пальцем по ее щеке, и Ребекка сразу зарделась и засмущалась.

– Я уж думал, что никогда не расстанусь с Арабеллой, – досадливо проговорил подошедший к ним Росс и облегченно вздохнул. – Ума не приложу, где пряталась ее мать все это время? – Упомянув мать Арабеллы, Росс вдруг вспомнил о другой пропаже. – О, я совершенно забыл! У меня есть новость! Перед отъездом в Брайтон Майлз просил передать тебе, что Джон исчез. Ну, помнишь Джона, молодого плотника, – объяснил Росс, так как Люк недоуменно посмотрел на него, не понимая, о ком идет речь. – Но это еще не все. Майлз предполагает, что и юная мисс Мэйхью из пансиона «Саммер-Хауз» бежала вместе с ним. Майлз позвал на помощь Грегори, и они обыскали буквально все поместье и его окрестности, но так никого и не нашли. Подумать только, сбежали! – весело смеясь, повторил он.