Малколм проснулся в поту.

Серый прямоугольник окна сказал ему, что было раннее утро. Впечатления последней ночи вернулись в его сознание. Он вспомнил страшную уверенность в том, что там, в лесу, кто-то звал его. И свое желание ответить на этот зов. Затем перед глазами снова встал образ Холли Лэнг, и появились тревожные мысли.

Его чувства обострились, и он опять ощутил чье-то присутствие снаружи. Теперь это было значительно слабее, но полностью не исчезло. Малколм был напуган, но вместе с тем чувствовал странное возбуждение в крови. Он решил обо всем рассказать Холли. Она поймет. И поможет ему.

Через несколько минут дверь отворилась, и вошла медсестра. У нее были рыжие волосы и некрасивый приплюснутый нос. Малколм никогда раньше ее не видел. В руках она несла маленький поднос, накрытый белой тканью. Когда она ставила поднос на стол, что-то звякнуло.

– Мы уже проснулись? — спросила сестра наигранно бодрым голосом, которым они обычно разговаривали с больными.— Как хорошо мы выглядим. Мы хорошо спали?

Малколм не ответил. Он знал, что сестра не обратила бы никакого внимания на его слова.

– Мы сегодня готовы к сюрпризу? Малколм отвернулся.

– Малколм отправится в небольшое путешествие. Он повернул голову и посмотрел на сестру. На ее шее он заметил родинку, из которой росла рыжая волосинка.

– Я думала, тебя это заинтересует,— продолжала она.

– Путешествие куда?

– А это и есть сюрприз. И я не хочу его испортить.

В палату вошел мужчина в белом халате врача. Малколм узнал его. Это был один из тех неприятных людей, которых мальчик видел в первые дни своего пребывания в больнице.

– Это доктор Пастори,— произнесла медсестра так, как будто делала ему подарок.— Теперь он будет твоим доктором.

– Мне не нужен новый доктор.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло,— продолжала медсестра.— У многих людей в твоем положении вообще нет доктора.

– Где Холли? — спросил Малколм. Тут впервые заговорил Пастори.

– Доктор Лэнг ухаживает за другими больными.— Его голос был таким же маслянистым, как и его волосы.

– Я предпочитаю ее.

– Ты еще не раз убедишься, Малколм, что в жизни не всегда делаешь то, что хотелось бы. — Он повернулся к рыжеволосой сестре и тихо, так, чтобы не услышал Малколм, сказал: — Введите ему пять кубиков.

Сестра открыла поднос, который принесла с собой, и что-то взяла оттуда. Она низко держала руку, пряча ее за спину, чтобы не увидел Малколм. Но он знал, что у нее было.

– Ты не смог бы повернуться на бок, паренек? — cпросила она.

– Зачем?

– Ты получишь немного лекарства, и все. Маленький укольчик в попку. Ты ведь знаешь, что это такое.

– Но что за лекарство?

– Оно улучшит твое самочувствие.

– Я чувствую себя хорошо.

Доктор Пастори подошел к кровати и недовольно посмотрел на Малколма. У него были маленькие светлые глаза, и что-то в них Малколму не понравилось.

– Делай то, что говорит сестра, Малколм. У нас здесь есть несколько молодых сильных парней, которые могут прийти и заставить тебя сделать то, что ты не хочешь. Мне позвать их?

Малколм перевел взгляд на сестру и понял, что она ему не поможет. Чувствуя, что попал в западню, он повернулся на бок, отвернув от них лицо. Сестра подняла одеяло и простыню и завернула его короткую больничную рубашку, обнажив ягодицу. Он почувствовал острое жало иглы и сжался, в то время как что-то вливалось в него. Затем он почувствовал, что иглу вынули, и ощутил резкий запах спирта, которым сестра потерла его. Она слегка шлепнула мальчика и поправила его рубашку. Малколм повернулся на спину и посмотрел на них обоих.— Теперь ты не будешь таким вредным? — спросила сестра.

– Я хочу видеть Холли,— повторил Малколм.— Доктора Лэнг.

Пастори показал свои, тоже маленькие, зубы.

– Теперь я твой доктор, Малколм. Тебе лучше это усвоить.

Малколм почувствовал, как по телу пробежала дрожь. С помощью рук он попытался сесть, но голова его закружилась, и мальчик лег обратно.

– Отдохни,— сказал ему Пастори.— Не пытайся сопротивляться лекарству. Это бесполезно.— Слова, как эхо, отдавались в голове.

– Я не хочу отдыхать. Я не хочу, чтобы вы стали моим доктором,— попытался выговорить Малколм, но вместо слов получилось что-то невнятное. Его язык распух и казался чужим, как толстый кусок мяса.

– Чем больше ты будешь сопротивляться, тем будет хуже для всех.— Маленькое маслянистое лицо Пастори расплывалось перед глазами мальчика.

С большим трудом Малколм сел. Доктор приблизился к нему, и Малколм оттолкнул его.

– Вы не мой доктор,— пробормотал он. Пастори оскалил зубы, и на мгновение Малколму показалось, что доктор хотел его ударить. Но он сдержался и обратился к сестре.

– Введите ему еще пять кубиков.

– Но, доктор, для мальчика его возраста это... Маленькие глазки Пастори сделались злыми, хотя его голос оставался спокойным.

– Будьте добры, делайте то, что я прошу. Покраснев, медсестра вернулась к подносу и что-то стала делать. Пастори стоял и бесстрастно смотрел на Малколма.

– Не нужно больше уколов,— Малколм с трудом шевелил языком, который его не слушался.— Дайте мне увидеть Холли.

– Нельзя ли побыстрее? — прикрикнул Пастори на сестру, которая все еще копошилась у подноса.

– Не нужно больше уколов,— слабо повторил Малколм.

Рыжеволосая сестра направилась к нему, не скрывая на этот раз шприц. Одной рукой она легко, как соломинку, повернула Малколма на бок. Его тело не отвечало на импульсы, которые посылал его мозг. Он едва почувствовал второй укол иглы. Сестра так же легко перевернула его на спину, и он увидел, как она и доктор Пастори бок о бок поплыли в темноту. В комнате стало тепло, затем жарко. Малколм чувствовал, что его заливает пот, но не мог поднять руку, чтобы вытереть глаза. Он не мог говорить. Ему удалось только издать тихий хрипящий звук. Свет стал меркнуть и вскоре совсем погас.

– Готово,— долетел до него голос Пастори, как через длинный туннель, искаженный и едва различимый.

– Вы мне больше не нужны, сестра.

Темное пятно, которое было медсестрой, проплыло мимо него и исчезло. Доктор Пастори ушел тоже, но позже. Затем он вернулся с кем-то еще. С другим муж чиной. Черты его лица расплывались перед Малколмом, но он понял, что этот человек не был врачом или служащим больницы. От него шел другой запах. Не резкий запах хирургического раствора, лекарств или спирта, чем пропитался весь больничный персонал. А запах табака, пота и мочи.

Малколм почувствовал, как его грубо подняли с кровати и положили на что-то мягкое. Дверь палаты открылась, и его вынесли в коридор. Нет, не вынесли, а вывезли на мягких резиновых колесах. И покатили. Над его головой проплывали в дымке флуоресцирующие лампы, колыхающиеся изображения.

Вдруг в лицо попал холодный воздух. Легкий ветер с запахом сосен. Он был уже снаружи. В сознание вернулось слабое воспоминание о голосе, который звал его отсюда, но наркотик был слишком сильный.

Малколма снова подняли и положили внутрь чего-то, похожего на металлическую коробку. Это был фургон. За ним влез доктор Пастори. Он отдал приказ, завелся двигатель, и Малколм ощутил движение. Затем вернулась лихорадка, и он потерял сознание.

В десять часов утра в больницу округа Ла Рейн вошел доктор Деннис Кьюлен. Он, как всегда, выглядел безупречно. Сегодня на нем был темно-голубой шерстяной костюм и бледно-желтый галстук. Кивая головой и слегка улыбаясь, он отвечал на приветствия медперсонала и служащих. Доктор Кьюлен хотел быть излишне фамильярным с людьми, находящимися в его подчинении, тем более что он не собирался задерживаться в Ла Рейн дольше, чем это было необходимо. Его больше привлекали крупные институты в Сан-Франциско, Хьюстоне или Майами. Но так как он столкнулся здесь с финансовыми проблемами, то должен был предоставить отчет.

Он поднялся на эскалаторе на второй этаж и, проходя мимо мальчика в инвалидном кресле, ободряюще кивнул ему. Мальчик тупо посмотрел на него. Медсестра покатила кресло с мальчиком к ортопедической палате, затем вернулась и быстро прошла к стеклянным дверям административного отделения. Подойдя к этим дверям, доктор Кьюлен почувствовал облегчение. Они служили своеобразным барьером, защищающим от болезней и смерти.

Он едва заметил опрятно одетого, светловолосого молодого человека, сидящего на стуле в приемной. Представитель торговой фирмы, предположил доктор. Новые лекарства или какое-нибудь дорогое оборудование, без которого не может обойтись ни одна современная больница. В данный момент Ла Рейн не мог себе позволить ничего лишнего, и все-таки Кьюлен терпеливо сносил визиты продавцов, чтобы те не распространяли сплетни.

Проходя мимо миссис Тейер, доктор дружелюбно улыбнулся. На свой вкус он предпочел бы более симпатичную и современную секретаршу. Однако он понимал, что благодаря миссис Тейер его офис приобрел представительный и деловой вид. И еще она прекрасно охраняла вход в его кабинет от пациентов и других нежеланных посетителей.

Не успел он опуститься в кожаное кресло за своим столом, как тут же заработала связь. Вздохнув, доктор потянулся и нажал на клавишу.

– Слушаю, миссис Тейер.

– Вас хочет видеть один джентльмен.

– Что он хочет предложить?

– Он не является представителем фирмы.

– Что же тогда ему нужно?

– Он говорит, что это касается мальчика, которого нашли в лесу. Мальчика из сто восьмой палаты.

Кьюлен нахмурился. Он быстро взглянул на бумаги о переводе Малколма, просмотрел их и убедился, что везде стоит имя доктора Пастори, что снимало с него часть ответственности.

– Вы не сказали ему, что дела пациентов меня не касаются? — спросил он.

– Этот джентльмен во что бы то ни стало желает вас видеть. Он уже был здесь, когда я пришла, как всегда, в восемь часов утра.

Черт. Кьюлен очень не любил, когда день начинался с мелких неурядиц.

– Он назвал свое имя?

– Да, доктор. Мистер Дерек.

Это имя ни о чем не говорило доктору Кьюлену Он вздохнул.

– Пригласите ко мне мистера Дерека. Приняв деловой вид, доктор смотрел, как входит посетитель. Он был не настолько молод, как казался с первого взгляда. Трудно было определить его возраст. Глубокие зеленоватые тени вокруг глаз казались очень странными. И все-таки он производил неплохое впечатление. Светлые волосы, коротко подстриженные, были аккуратно причесаны. Пиджак и брюки хотя и не высшего качества, но добротные. У него была приятная улыбка. И еще в нем чувствовалась сила.

– Доброе утро, мистер Дерек,— произнес Кьюлен тоном, нечто средним между радушием и сдержанностью.— Чем могу быть полезен?

– У вас находится мальчик. Я знаю, что он заблудился в лесу, его нашли и привезли сюда помощники шерифа.

– Да,— согласился Кьюлен после небольшой паузы, показывающей, что он старается вспомнить, о ком идет речь.

– Я бы хотел его видеть.

– Мистер Дерек, вам следует обратиться в главное приемное отделение. Вы проходили мимо него, когда шли сюда.

– Я был там, говорил с дежурной сестрой и с администратором. Они ничего конкретно не сказали и посоветовали обратиться к вам.— В голосе Дерека появилась неприятная интонация.

Кьюлен решил при первой же возможности поговорить как следует и с этой дежурной сестрой и ее администратором. А пока он задал посетителю вопрос:— Вы родственник... Малколма? — взглянув на бумаги, он уточнил имя мальчика.

– Вроде того.

Доктор посмотрел на него, ожидая дальнейших объяснений, но их не последовало. Дерек молчал и в упор смотрел на Кьюлена.

– Дело в том,— сказал доктор,— что этого больного перевели.

– Перевели?

Дерек шагнул к столу.

– Но он был здесь прошлой ночью.

– Верно. А рано утром его увезли. Мужчина занервничал. Одной рукой он ослабил узел галстука.

– Куда его увезли?

Теперь его голос звучал по-другому. Более грубо.

– Этого я вам сказать не могу. Но если вы оставите свой адрес...

– Вы скажете мне сейчас,— заявил Дерек. Его голос перешел в рычание.

Доктор Кьюлен с изумлением уставился на него. Дерек скинул пиджак и разорвал рубашку. Его лицо, о Боже, стало превращаться в что-то просто нечеловеческое.

Доктор потянулся к клавише связи. Но Дерек схватил его за запястье, сжав с такой силой, что затрещали кости. Кьюлен расширившимися от ужаса глазами смотрел на его руку. Она тоже изменилась, превращаясь в звериную лапу с густой шерстью. Ногти удлинились и стали когтями.

Доктор Кьюлен знал, что даже если он закричит, его все равно не услышат. Стены его кабинета были сделаны так, чтобы не пропускать звуков.

С силой, появившейся от ужаса, Кьюлен выдернул свою руку. Он обежал вокруг стола, пытаясь добраться до двери. Однако Дерек или то существо, в которое он превратился, оказалось проворнее. Он бросился на доктора, преградив ему дорогу, и уродливой лохматой лапой отбросил его назад.

Оставался еще один путь — окно с утолщенными стеклами, под которым в двадцати футах находилась бетонная площадка. Кьюлен отскочил назад, с отвращением наблюдая за продолжающимися превращениями.

Тело человека извивалось, расширялось и удлинялось, так что вскоре он уже на шесть футов возвышался над доктором. Слышался жуткий треск костей. Лицо — теперь уже морда, в глазах которой горел зеленый дьявольский огонь.

Мгновенное движение, настолько быстрое, что его трудно было уловить, и Кьюлен почувствовал, что его схватили под мышки и подняли над полом. Его пронзительный крик не смог пробить стены. Когда открылась огромная пасть, он ощутил жаркое дыхание чудовища и зловоние. Зубы сомкнулись на горле, и началась агония. Хлынула горячая кровь. Кьюлен последний раз услышал рев. Затем наступила тишина и забвение.

Из кабинета доктора Кьюлена послышался слабый, но различимый звон разбитого стекла, что встревожило миссис Тейер. С таким грохотом могло разбиться только окно. Она включила связь, но ответа не последовало. С возрастающим беспокойством миссис Тейер поднялась со стула, подошла к двери кабинета доктора Кьюлена и попыталась открыть ее. Заперто. Она тихо постучала, затем еще раз, уже громче. Никакого ответа. Что-то случилось. Что-то ужасное.

Миссис Тейер схватила телефон и набрала код внутренней тревоги. Меньше чем через минуту из коридора вбежали двое парней.

– Что-то случилось с мистером Кьюленом,— закричала она.— Дверь заперта, и он не отвечает.

Только мгновение парни колебались, затем навалились на дверь. Дверь распахнулась, она влетели в кабинет и остановились как вкопанные, увидев кровавое месиво на столе шефа. Миссис Тейер, вошедшая следом за ними, вскрикнула и выбежала из кабинета, зажимая рот рукой.

Парни повернулись к разбитому окну. Подойдя к нему, они выглянул» и осмотрели бетонную площадку внизу. Ничего.

Один из низ вдруг указал на склон горы.

– Смотри!

Другой проследил за его пальцем.

– Что там? Я ничего не вижу.

– Мне показалось... минуту назад, что там что-то было. Что-то бежало.— Человек? Что?

– Не знаю. Сейчас его не видно. Как будто огромная собака. Или... не знаю.

Позже, после всех этих жутких событий, они вспомнят звук, который слышали откуда-то из леса. Они вспомнят вой.