– О, тише! – прошептала Лорен, прикладывая к губам палец. Бесшумно ступая босыми ногами по линолеуму золотистого цвета, она быстро прошла через всю кухню, подошла к окну и от волнения стала постукивать по полу левой ступней. Когда Лорен согласилась пообедать с лейтенантом, она совсем забыла о своей соседке Наталии, любящей посплетничать. Теперь, стоя у окна, она поняла, что опять столкнулась с проблемой.

– Чертовски хороша! – прошептала Лорен, окинув взглядом блестящую черную машину, припаркованную рядом с ее домом. «Порш». Похож на тот, что был у бывшего мужа Тиш. Шикарный и очень, очень дорогой автомобиль.

И уж зоркая Наталия обязательно заметит эту машину, подумала Лорен, глядя на дом в голубовато-белых тонах, расположенный через улицу.

Вдруг, как будто откликнувшись на мысли Лорен, на крыльце появилась Наталия. Какое-то время она постояла у двери, упираясь руками в округлые бока. Ее внимание было, вероятно, приковано к чему-то или кому-то в конце улицы.

Но эта уловка не обманула Лорен. Она знала, что Наталия шпионила за «поршем» из окна гостиной и, вышла на улицу специально, чтобы взглянуть на машину поближе.

– Черт! – процедила Лорен сквозь зубы. Прежде чем закончится вечер, Наталия обзвонит всех своих закадычных друзей, чтобы сообщить, что она все же видела чужой автомобиль, припаркованный рядом с домом Лорен.

Сплетни стали бы быстро распространяться, и в последующую пару дней один или двое из ее наиболее нахальных соседей подошли бы к ней и тонко (о, именно так подумают они!) попытались бы выяснить: хозяин «порша» ее поклонник или же новый клиент.

Если бы соседи, всюду сующие свой нос, были заняты собственными делами, то у них не оставалось бы времени совать нос в мои дела, подумала Лорен, нахмурившись.

– Что-то не так?

Вздрогнув, Лорен повернулась и остолбенела. Здравый смысл подсказывал ей, что за то короткое время, что Коулби Шерман не попадался ей на глаза, он не мог бы стать более привлекательным, но глаза Лорен говорили об обратном.

Коулби прислонился к дверному косяку, с любопытством наблюдая за ней. Рукава его рубашки были подвернуты до локтей, чтобы, вероятно, не намочить их, когда он умывался, и были выставлены напоказ крепкие мускулистые руки с великолепным загаром и тонким слоем обесцвеченных солнцем волос. Галстука не было; рубашка была расстегнута до третьей пуговицы, оголяя округлую шею и открывая белую нижнюю майку, а также темные волосы на груди, которые можно было заметить через вырез.

Коулби умышленно кашлянул, привлекая к себе внимание Лорен.

Она перевела взгляд на его лицо и, отвечая на вопрос, встряхнула головой.

– Нет, ничего.

– Вы выглядите озабоченной.

– Уверяю вас, все в порядке.

Как могла объяснить Лорен, что женщина из дома напротив проводила большую часть времени, подглядывая из окна и шпионя за каждым! Что блестящая черная машина Коулби даст Наталии Дуглас пищу для сплетен на всю последующую неделю. Что Наталия обязательно позвонит ее родителям и якобы случайно упомянет о незнакомой машине в проезде и поинтересуется, не новый ли это поклонник Лорен?

Лицо Коулби расплылось в широкой улыбке, образующей в уголках рта легкие поперечные складки и малюсенькие морщинки, которые развертывались веером из уголков глаз. Тон его голоса был поддразнивающим и серьезным одновременно.

– Я подумал, может быть, вы боитесь, что звонивший вам человек прячется поблизости, где-то там снаружи.

«Хм! Звонивший мужчина не имеет никакого отношения к Наталии», – подумала Лорен, зажмурив глаза.

– О, ничего подобного, – сказала она, очаровывая его улыбкой девчонки-сорванца. – Я просто размышляла, что бы мне надеть: свитер или жакет.

Коулби не поверил ей, но решил не выпытывать причину ее хмурого вида.

– На улице не холодно, – сказал он. – Кроме того, моя машина достаточно комфортабельна, а в ресторане-закусочной, в которую мы идем, обычно очень тепло.

Довольная тем, что может чем-то отвлечь Коулби от предмета его любопытства, Лорен очаровательно улыбнулась.

– Куда же вы поведете меня?

Ух-х-х! Глаза Коулби озорно блеснули от восхищения, и он чуть было не сказал: «Куда вам будет угодно». Но, боясь, как бы она не предложила что-нибудь не то, он ответил:

– В ресторан-закусочную Данди. Это не намного лучше забегаловки, но там самые лучшие в мире булочки с горячими сосисками.

– Неужели? – спросила Лорен с некоторым сомнением.

– Ну, по крайней мере, в этой части света, – поправился Коулби доброжелательно. – Кроме того, – добавил он, искривляя губы в простодушной ухмылке, – это единственное место в городе, где чашка кофе все еще стоит сорок пять центов и где подают спиртные напитки.

Лорен рассеянно кивнула. В мыслях она уже вновь переключилась на Наталию, которая, как Лорен сильно подозревала, вылезла бы из кожи вон, лишь бы разболтать всему свету о том, что она только что видела, как Лорен садится в машину с незнакомцем.

Все то время, пока Лорен размышляла на эту тему, она бессознательно покусывала нижнюю губу. Она не знала, что Коулби внимательно ее рассматривает. «К черту Наталию и ее отвратительную назойливость! – подумала она, нахмурившись». Что же сказать родителям, когда они позвонят?

Если она скажет, что владелец «порша» просто новый клиент, то избавит родителей от ненужного беспокойства, но при этом сама будет чувствовать вину перед ними за свою ложь. А позволить им поверить, что Коулби ее «приятель», было бы еще мучительнее лжи.

«Большой выбор!» – подумала Лорен кисло. Лгать и чувствовать себя виновной. Или сказать правду и видеть, как ее дорогой старенький папочка колеблется: ехать ли ему отдыхать, когда его «малышку» постоянно изводит сексуальный маньяк. Вероятно, отменяя отпуск, папа скажет, что это все ради Лорен, чтобы быть с ней рядом.

"Нахожусь между «если я скажу…» и «если я не скажу…», – печально подумала Лорен.

– Если вы неодобрительно относитесь к моей машине, позвольте вас заверить, что в ней вы будете в такой же безопасности, как в вашей детской коляске, – подзадорил ее Коулби. – И я обещаю привезти вас домой в целости и сохранности.

«Само собой разумеется, что такому хорошенькому, как ты, котенку, требуются дополнительные раздумья», – мысленно добавил он, в задумчивости осматривая ее с головы до пят. Его взгляд скользнул от немного растрепанных волос к чуть раскосым глазам, перешел далее к аккуратному маленькому носику и полным губам, затем продолжил изучать изящное маленькое тело и опустился вниз прямо к ногам с чрезмерно украшенными ногтями.

Лорен беспокойно передвинулась. На губах Коулби играла полуулыбка. Он стоял, подбоченившись и сузив глаза. Все это придавало ему решительно ухарский вид. А то, как Коулби всю ее осматривал, заставляло Лорен смутно подозревать, что красавец-лейтенант, должно быть, мысленно ее раздевает.

В первый раз в жизни Лорен почувствовала ужасную неловкость. Сначала она инстинктивно хотела спрятаться от этого взгляда, но затем взяла себя в руки и одарила Коулби наиприятнейшей, манящей улыбкой.

– Я размышляла, обижу ли вас, если сама оплачу обед.

От удивления левую бровь Коулби занесло вверх.

– Я понимаю, – сказал он, и она увидела, как в его глазах веселье сменилось удивлением. – Стоило бросить взгляд на мою машину, и вы сразу же решили, что я нуждаюсь в милостыне.

Подчеркнуто неторопливыми движениями он отвернул один рукав, затем другой и застегнул манжеты.

Загипнотизированная, Лорен наблюдала, как Коулби начал приближаться к ней. Сила и грация его движений вызвали у нее учащенное биение пульса. Перехватило дыхание, сердце начало бешено и неравномерно биться. Если только она позволит ему прикоснуться к ней, то, подобно герою детских стишков Шалтай-Болтаю, «выпадет из яйца и разобьется вдребезги», и уже ни один человек в мире никогда не сможет вновь собрать вместе Лорен Шейлер.

Совершенно инстинктивно она отпрянула от Коулби и ускользнула из протянутых к ней рук. Реальный мир вернулся к Лорен только тогда, когда она была в состоянии вдыхать воздух без примесей пряного запаха одеколона Коулби. Прикрывая свой малодушный поступок тонким налетом легкомыслия, Лорен взглянула на него и поддразнила:

– Принимая во внимание, что ваша машина стоит, вероятно, больше, чем я зарабатываю в год, я бы сказала, что вы можете себе позволить оплатить наш обед. Но поскольку я причинила вам беспокойство, то можно мне хотя бы оплатить ваш обед?

– Я воспитан в старых традициях, – пробормотал Коулби, при этом его возбуждение возрастало по мере сокращения расстояния между ними. – Сторонники борьбы за равные права женщин с мужчинами пришли бы в отчаяние, услышав меня, – продолжал он мягким и соблазнительным голосом, – но я придерживаюсь точки зрения галантного кавалера, что уж если ты приглашаешь куда-нибудь прекрасную даму, то будь добр – плати.

Надо же, он знает все надлежащие слова, подумала Лорен, дрожа и изо всех сил стараясь сделать глубокий вдох в тот момент, когда, казалось, ее сердце готово выскочить из груди.

– Я действительно буду чувствовать себя намного лучше, если вы позволите мне заплатить, – сказала она почти не дыша. Стараясь ухватиться за жалкие остатки самообладания, Лорен через силу подняла глаза на Коулби и посмотрела ему прямо в лицо.

Веселое выражение в его глазах исчезло, и на долю секунды Лорен ясно увидела признаки недовольства, исказившие его резкие красивые черты. Потом его прекрасные белые зубы обнажились в улыбке, что еще больше усилило чувство душевного дискомфорта у Лорен.

– Я взял за правило никогда не спорить с людьми полулегкого веса.

Насмешливая интонация находилась в полном противоречии с тем напряженным взглядом, которым Коулби внимательно наблюдал за изменением выражения лица Лорен.

«Воздуха! – подумала она. – Мне нужен глоток свежего воздуха».

– Может быть, пойдем? – предложила Лорен с напускной холодностью, которую вовсе и не испытывала.

Коулби осматривал ее с головы до пят. Глаза его странно заблестели, когда взгляд задержался на ее ногах.

– А вы ни о чем не забыли? – кротко спросил он, и в его вопрошающем голосе послышался слабый намек на оживление.

Лорен бросила взгляд вниз и сразу же поняла причину его веселья: ее босые ноги. Она так привыкла ходить дома без обуви, что могла бы, пожалуй, даже выйти так из дома, если бы только Коулби не напомнил ей, что она босиком.

– Подожди минуточку, я скоро вернусь, – прошептала она, обошла вокруг него, а затем, когда вышла из кухни, постаралась идти с достоинством.

«Ты ведешь себя, как неуклюжий подросток, – молча ругала себя Лорен. Она пошла в гостиную за серыми замшевыми туфлями и подходящей к ним сумке. – Заливаешься краской от смущения, нервно подергиваешься, бегаешь подобно перепуганному зайцу! – с отвращением думала она. – Будь честна сама с собой! Как будто бы ты никогда прежде не видела сексуального мужика!»

И на самом деле она не видела. По крайней мере такого красивого, такого сильного, такого импозантного, именно такого мужчину, которого она только что оставила на кухне. Лорен вздохнула. Она взяла одну туфельку и, чтобы надеть ее, балансировала на другой ноге.

Коулби же на кухне не остался. Он вошел в комнату за ней следом и беспрепятственно наслаждался видом ее бедер сзади, когда Лорен наклонилась, чтобы надеть туфли.

Коулби закрыл глаза, энергично встряхнул головой, чтобы отогнать непрошеные мысли.

– Помощь не нужна? – спросил он весело. Коулби чувствовал, что чрезмерно любопытен, но не мог отказать себе в этом. У него чесались руки, так ему хотелось погладить ее обнаженную кожу, получить наслаждение от осязания мягкости ее бедер.

Вздрогнув, Лорен потеряла равновесие. Коулби стремительно бросился через всю комнату, чтобы поддержать ее и не дать ей упасть. Его сильные и теплые пальцы подхватили ее под локоть. Подобно тому, как это бывает, когда покалывает электрическими иголочками, так и по ее руке стремительно пронеслась вверх мелкая трепетная дрожь. Противоречивые желания охватили Лорен. Она вынуждена была сопротивляться, чтобы не подвергать себя соблазну оттолкнуть его внезапно, отказавшись от его поддержки, и в то же самое время она героически сражалась против непреодолимого желания прильнуть к нему. С помощью Коулби Лорен все же удалось надеть туфли. Она вынуждена была откашляться прежде, чем снова заговорить, но даже тогда ей удалось внятно произнести только лишь одно слово: «Спасибо».

– Не стоит благодарности, – сказал Коулби, улыбаясь, так как он знал, почему голос Лорен был таким низким. Конечно, приятно было осознавать, что не только его взволновало это прикосновение.

Они вышли из дома. Лорен облегченно вздохнула и повернулась, чтобы закрыть парадную дверь. Это дало ей предлог, в котором она очень нуждалась, чтобы избавиться от слишком волнующей поддержки Коулби.

Стоя рядом с «поршем» и дожидаясь, пока Соулби откроет дверь машины, Лорен вспомнила о Наталии. Она осмелилась взглянуть через улицу и съежилась от страха. Подозрения и опасения Лорен оправдались. Наталия была все еще на крыльце и откровенно наблюдала за ними.

В тот момент, когда Лорен поддалась было внезапному желанию отвернуться и как бы не заметить Наталию, она поняла, что это недостойно ее. Лорен подняла руку и радостно помахала соседке. Наталия от неожиданности смутилась, а Лорен почти моментально поднесла руку ко рту, чтобы не расхохотаться.

Стремясь второпях юркнуть в дом, Наталия слишком резко повернулась, запуталась ногами в подоле платья из синели выцветшего голубого цвета и буквально наскочила на дверь.

– Прошу, – сказал Коулби, открывая дверь машины.

Он подхватил Лорен под руку и помог сесть в машину. Удобно устроившись на черном кожаном сиденье, Лорен начала сожалеть о том, что вызвала полицию. Но только потому, что сплетни Наталии предвещали дурное.

«Пропади ты пропадом!» – подумала Лорен враждебно об этой женщине, которая заставила ее затаить дыхание. Она уважала личную жизнь соседей. Почему же так тяжело Наталии или другим, ей подобным, оказать и Лорен подобную любезность. Она откинулась назад с глубоким вздохом и закрыла глаза.

Коулби сидел спиной к улице. Он бросил косой взгляд в сторону Лорен и заметил две крошечные вертикальные морщинки, которые, казалось, были нарисованы карандашом между ее бровями.

– Болит голова? – спросил он, заводя машину.

– Нет, действительно, нет. Только немного устали глаза.

Ее пасмурное настроение усилилось. С тех пор как этот мужчина вошел в ее дом, Лорен произнесла лжи больше, чем за все двадцать шесть лет своей жизни.

– Положите холодное влажное полотенце на закрытые веки, и ваши глаза почувствуют облегчение после чрезмерного напряжения, – предложил он заботливо.

Лорен только вздохнула. Он продолжал вдалбливать ей:

– Хороший сон ночью – вот что бы я предложил вам после этого. Похоже на то, что вы недосыпаете.

«Хорошее начало, Шерлок!» – молча поддразнила Лорен. С тех пор, как начали раздаваться эти хулиганские звонки, она стала очень чутко спать и просыпалась внезапно от любого звука.

– Уверяю вас, дома вы будете рано, – сказал Коулби.

В его спокойном голосе послышалась досада. Лорен видела, что Коулби хмурится, но она не осмелилась спросить почему, хотя ей было очень любопытно это узнать.

– Ценю вашу заботу, – пробормотала она. Приблизительно десять минут спустя Коулби въехал на место парковки автомобилей за рестораном-закусочной Данди и поставил свой «порш» между двумя патрульными машинами. С хмурым видом он заглушил мотор и несколько неуклюже вытащил ключ зажигания. Его беспокойный взгляд остановился на женщине, сидящей рядом с ним. Ему вдруг совсем не захотелось знакомить ее со своими друзьями, хотелось просто остаться с ней наедине. Чувствуя его нерешительность, Лорен повернулась, чтобы посмотреть на закусочную. Сразу же ее лоб покрылся морщинами. Место постоянных сборищ полицейских. Лорен бросила украдкой взгляд на Коулби, размышляя, было ли это одно из его «любимых мест».

«Вполне вероятно», – подумала она с грустной миной.

– Будем есть в помещении или на свежем воздухе? – спросила она, развернувшись так, чтобы увидеть лицо Коулби.

Он уставился на капот своей машины.

– Если хотите побыстрее, то я пойду куплю горячие сосиски с булочками, и мы возьмем их с собой домой, – с надеждой проговорил он.

«Неплохая идея», – подумала Лорен и сказала:

– Я бы поела здесь. Если, конечно, не возражаете.

– Конечно нет.

Коулби открыл дверцу машины, обошел вокруг, чтобы помочь Лорен выйти. Он был вынужден предупредить ее о тех, кому принадлежали дежурные полицейские машины, стоящие рядом с местом парковки.

– В закусочной некоторые из моих друзей. Прекрасные парни, но их иногда «заносит». Не принимайте слишком серьезно все, что бы они ни сказали.

«Чего он боится?» – подумала Лорен, с любопытством глядя на него.

– Не беспокойтесь обо мне, лейтенант, – сказала она тихо и засмеялась. – Мы, циники, ни во что не верим из того, что слышим, и только вполовину того, что видим, – добавила она; глаза ее весело блестели.

Ему было не до веселья.

– Вы слишком молоды, чтобы быть циником.

Это было спорно, но Лорен не стала оспаривать его замечание. Она перекинула через плечо сумку и пошла к закусочной.

Группа девочек-подростков в форменных футболках приближалась с противоположной стороны, и, так как Лорен прошла в дверь вместе с этой ватагой, Коулби потерял ее. Лорен была меньше ростом, чем самая маленькая из этих девочек, поэтому ей было легко затеряться в этой группе подростков, слишком занятых самими собой, чтобы заметить ее. Они весело смеялись и напоминали друг другу некоторые финальные моменты игры, которую только что выиграли.

Волей-неволей Лорен затерялась в толпе посетителей закусочной. Но ей все же удалось протиснуться вперед. Девочки разбрелись. Кто-то пошел к стойке, кто-то в комнату для дам, а кто-то, как и она, искал столик. Лорен обнаружила столик на двоих в самом дальнем конце зала, и это место было довольно далеко от того, где наконец остановились девочки.

Лорен увидела Коулби, оглядывающего зал и, по-видимому, ищущего ее. Но их разделяло слишком много народу, чтобы он смог ее увидеть, даже если она помашет ему, и было слишком шумно, чтобы он мог расслышать ее голос. Лорен решила, что ей остается одно: подождать, пока он сам найдет ее.

Хихикая, болтая как сороки, распихивая друг друга и в общем-то получая от этого удовольствие, девочки собрались у стойки, чтобы сделать заказ. Но красивая рыжеволосая официантка за прилавком их словно не заметила и направилась к Коулби, стоявшему около двери.

– Ты что, стал слишком хорош для нас, сняв полицейскую форму? – выкрикнула она голосом, который показался Лорен умышленно вызывающим.

Коулби засмеялся и неодобрительно покачал головой. Прежде чем он смог ответить, грубый мужской голос уколол его:

– Красотка опять показала зубки, лейтенант? Последовал хор язвительных замечаний, а затем на всю закусочную полицейский среднего возраста пронзительным голосом прокричал:

– Похоже, что Малруни наконец-то пришла в себя и отшила нашего громилу.

Казалось, что Коулби съежился, а взгляд, которым он окинул помещение, заставил Лорен заподозрить, что он беспокоился, как бы она не услышала и не захотела узнать, кто эта Малруни. Когда он наконец заметил Лорен, она притворилась простодушной и, улыбаясь, помахала ему.

Успокоившись, Коулби стал продвигаться к ней, не зная, что человек, который назвал его «громилой», следует за ним по пятам.

– Я думал, что потерял вас, – прошептал Коулби, усаживаясь на мягкий табурет. Его рот скривился в улыбке, которая исчезла в ту самую минуту, когда он осознал, что за его спиной кто-то стоит.

Полицейского хватил удар, когда он увидел Лорен. У него буквально отвалилась челюсть.

– О, ничего себе! – прошептал он благоговейно. – Теперь я понимаю, почему Энн – это уже пройденный этап!

Энн. Эхом воспоминаний отозвалось это имя в памяти Лорен. Ее глаза сузились в задумчивости, и она долгое время наблюдала за выражением лица Коулби, пока он не нарушил своим низким голосом ее сосредоточенности.

– Лорен Шейлер, позвольте вам представить Питера Демареста.

Коулби познакомил их весьма неохотно.

– Очень приятно, – ответили Питер и Лорен одновременно.

В голосе Питера слышалось любопытство, голос же Лорен был мягким и вежливым. Несколько минут Питер Демарест смотрел на Лорен, а разговаривал с Коулби, затем он откланялся и вернулся на свое место.

Лорен не теряла времени зря. Прижав к себе руки, она наклонилась вперед и сдержанным легким шепотом потребовала:

– Повторите за мной: «Энн, дорогая, мне очень жаль, что так поздно звоню тебе».

Она облокотилась на белый стол из пластика и утопила подбородок в ладонях. Ее глаза, не мигая, весело уставились на Коулби, у которого появилось глуповатое выражение лица.

– Виноват, – пробормотал он и покраснел. – «Глупая девка»! – Лорен собезьянничала, и ее глаза вспыхнули. – Вы сказали, что я получаю удовольствие от секса по телефону!

– Мне попросить у вас прощения на коленях?

– Сделайте одолжение! Его глаза расширились.

– Нет, вы не будете так жестоки. Ее глаза сузились.

– Готовы держать пари? Он ухмыльнулся.

– Я не игрок.

Она свирепо посмотрела на него.

– Даже если бы и были, вы бы все равно проиграли.

– Когда я в первый раз ошибся номером и вы мне ответили, вы показались мне отзывчивым человеком, сочувствующим другим людям, – мягко напомнил он, проводя кончиком указательного пальца по суставам ее пальцев. – Не говорите, что я ошибся.

Лорен отдернула руку, кое-как сдерживая улыбку.

– Сегодня это была не первая ошибка. Коулби заметно вздрогнул.

– Вы всегда знаете, куда ударить?

– Всякий раз, когда необходимо, лейтенант.

– И вас не волнует, что вы обижаете друзей? Единственное, что ее сейчас волновало, так это, как сохранить безразличное выражение лица.

И ей это кое-как удалось.

– С друзьями я обычно милосердна. К врагам справедлива. Но есть грубияны, место которых в чистилище, вот им-то необходимо остерегаться моих коготков.

Он демонстративно закатал вверх один рукав, а затем взглянул на нее с лукавством в глазах и спросил:

– Не хотите ли пригласить и меня туда?

Они одновременно расхохотались и внезапно перестали смеяться, когда рыжеволосая официантка спросила:

– Шерман, ты собираешься делать заказ или нет?

Ее щеки порозовели от жары, исходившей от плиты. Официантка стояла около их столика, постукивая ногой по полу и уперев руки в бока. У Лорен сложилось такое впечатление, что официантка была чем-то очень недовольна.

Бросив быстрый пренебрежительный взгляд на Лорен, рыжеволосая опять повернулась к Коулби.

– На этот раз тебе придется заплатить.

Лорен лукаво посмотрела на официантку и натолкнулась на холодный, жесткий взгляд ее глаз, который не оставлял никакого сомнения в том, что Лорен была причиной плохого настроения рыжеволосой.

«Убери коготки, красотка», – сердито подумала Лорен и отвернулась от женщины с суровым выражением лица, давая возможность Коулби сделать заказ на двоих и урегулировать их разногласия наилучшим образом.

Была ли это одна из женщин, с которыми Коулби развлекался, когда не было рядом «дорогой Энн»? Лорен рассмотрела отражение в окне лица Коулби и заметила, что он улыбается. У него была очаровательная улыбка, и он знал, как ею пользоваться, думала она, чувствуя себя странно раздосадованной этой улыбкой.

Наконец эта мегера с глазами газели ушла прочь, а Коулби кашлянул, чтобы привлечь внимание Лорен.

– Расскажите мне о себе, – предложил он.

– Нечего особенно и рассказывать, – уклонилась она.

– Конечно есть, – настаивал он.

Оперевшись одним локтем на стол, Коулби подпер лицо ладонью и сосредоточил на Лорен все свое внимание.

– Вы знаете, где я живу, и, вне всякого сомнения, уже поняли, что я живу одна. Я владею собственной Службой быстрого ответа по телефону. В работе мне оказывает помощь девушка-старшеклассница, которая приходит днем два раза в неделю, а также днем по субботам. Мне двадцать шесть лет, материально независима и не страдаю от одиночества.

– И не намерены что-либо изменить в вашей жизни? – пробормотал он, его глаза пристально смотрели на ее губы.

Глаза Лорен весело сверкнули.

– О, я все время думаю об этом! Она подождала его реакции; ее веселье возрастало прямо пропорционально тому интересу, который она заметила в выражении его лица.

– А поскольку я уже самостоятельна, то все, в чем я нуждаюсь, – это составить себе хорошую партию.

– Вы возмутительны! – воскликнул Коулби, а сам подумал: «И так прелестны!»

Затем появилась официантка. Она швырнула горячие сосиски с булочками на стол и, разливая кофе, пролила его, так как все ее внимание было сосредоточено на Коулби.

Когда официантка швырнула на стол еще и пару салфеток, Лорен выдавила из себя:

– Спасибо. «И поблагодари Бога за снисхождение», – добавила она молча, когда женщина поспешно ушла.

Когда наконец они остались одни, Лорен почувствовала, что получает удовольствие от общения с Коулби. У него был острый ум, он был очарователен, и казалось, что лез из кожи вон, лишь бы ее рассмешить, Хотя время от времени до нее доносились смех и гул голосов людей, болтающих в компании своих друзей, или хныканье уставшего и раздраженного ребенка, Лорен чувствовала себя так, будто они были одни в этом помещении. Она видела только Коулби, а он – лишь ее.

Чары развеялись, когда Коулби простодушно удалил мазок горчицы с уголка ее рта своим большим пальцем. Лорен моргнула от удивления и инстинктивно отпрянула назад, прочь от руки, которая вновь приближалась к ее лицу.

Трясущимися руками Лорен взяла салфетку и поднесла ее к лицу, быстро вытерев уголки рта. Ее охватила нервная дрожь.

Будь ты проклят! Лорен была подавлена, она почувствовала, как жаром обдало ее лицо под его пристальным и дразнящим взглядом.

– Осталась еще горчица у меня на лице? – спросила она, глядя на него.

– Немного здесь, – сказал он, нежно стирая горчицу с подбородка, – и немного здесь, – продолжил он, проводя кончиком указательного пальца под ее нижней губой.

«Ты дьявол!» – молча закипела Лорен от злости. Но в то же время она не могла отрицать, что от этого прикосновения все ее тело внезапно затрепетало и она еще долго ощущала тепло его пальцев в том месте, где он провел ими по подбородку.

– Вы закончили?

Коулби медленно выпрямился на табурете из розового винила и потянулся.

Бедный парень, подумала она. Он устал, и у него нет сил это скрывать.

Лорен дождалась, когда они оказались около машины и отважилась произнести:

– Если вы спешите домой, то я могу взять такси. – Она тускло улыбнулась. – Уверяю, со мной будет все в порядке.

В голосе Лорен не было уверенности. Коулби был тронут этим, и в то же время его позабавила ее фальшивая бравада. Он посмотрел на машину, а затем повернулся и взглянул на нее.

– Вы так спешите от меня избавиться? Лорен заколебалась лишь на мгновение.

– Что вы, конечно нет, – призналась она. – Я рада вам.

Когда Коулби медленно выруливал с места парковки, Лорен обернулась и посмотрела в заднее стекло машины. Небо было почти черным, и не было луны.

«Опять собирается дождь?» – подумала она, и ей захотелось сильного ливня, из-за которого завтра отменили бы игру в софтбол. Она с удовольствием понежилась бы в постели до полудня.

– Куда вы едете? – спросила Лорен, вдруг сообразив, что они направляются вовсе не к ней домой.

– Везу вас домой, – ответил Коулби небрежно. «К кому домой?» – хотелось спросить Лорен, но вместо этого она выпрямилась и стала всматриваться в переднее стекло машины. Было слишком темно, чтобы разглядеть дорожные знаки, и она не смогла даже сориентироваться, где они.

– Это не та дорога, по которой можно вернуться ко мне домой, – убежденно сказала Лорен, и в ее голосе послышался намек на беспокойство.

– Может быть, не самый короткий путь, но он, несомненно, приведет к вашему дому.

– О! – произнесла Лорен бессмысленное восклицание, так как она не смогла придумать в ответ ничего другого.

Чтобы добраться до закусочной, потребовалось приблизительно десять минут. Поскольку Коулби уверял ее, что едет по направлению к ее дому, то Лорен скосила глаза на свои наручные часы и отметила про себя, что обратная дорога заняла почти полчаса.

Коулби нажал на тормоз, но не заглушил мотор. Какое-то время он сидел, обхватив руками руль, а его глаза были устремлены на темный контур ее дома. Наконец он повернулся к Лорен.

– Как насчет того, чтобы я вошел с вами в дом и проверил, все ли там в порядке?

– Не хочу навязываться…

Лорен почувствовала, как учащенно забился у нее пульс, поскольку Коулби протянул к ней руку и прикрыл кончиками двух пальцев ее губы.

– А вы и не навязываетесь, – пробормотал он.

Казалось, что глаза Коулби осветились огнями щитка управления машины и засверкали, когда он вот так просто глядел на Лорен. Ее глаза блестели от сильного желания и какого-то смутного предчувствия.

Смущенная молчанием, Лорен пробормотала:

– Я лучше пойду домой. У меня такой напряженный день завтра.; Она схватилась за ручку дверцы. Коулби перегнулся через Лорен и открыл ей дверцу машины. Лорен задержала дыхание. Она хотела только одного: чтобы он немедленно отодвинулся от нее. Иначе она унизится до того, что прикоснется к его лицу, которое было так соблазнительно близко.

Наконец она взяла себя в руки, но пряный запах его одеколона еще преследовал ее, и Лорен глубоко вдохнула его в себя.

Если ей не удалось рассмотреть в отдельности каждую его морщинку, прежде чем он отстранился от нее, то не его была в этом вина, подумала Лорен, проследив за движениями Коулби, когда он выключил мотор. Лишь один взгляд на этого мужчину приводил всю ее в трепет.

К тому времени, когда Коулби обогнул машину и подошел к дверце с ее стороны, Лорен была сама нежность и деликатность. Она улыбнулась ему, когда он взял ее за руку, чтобы помочь выйти из машины.

– Спасибо, очень любезно с вашей стороны, – сказала она, приятно смеясь.

– Мне это доставляет большое удовольствие, – пробормотал он.

Когда Лорен открыла входную дверь дома, Коулби наклонился к ее уху и попросил ее подождать его здесь. Ее невольно охватила дрожь, и на какое-то время по всему стройному телу Лорен приятно разлилось тепло. В ответ на инструктаж, произнесенный Коулби шепотом, Лорен была в состоянии лишь кивнуть.

Удовлетворенный тем, что в ее доме не было незваного гостя, поджидавшего момента, чтобы внезапно напасть на Лорен, Коулби вернулся и сказал ей, что собирается осмотреть все вокруг дома. Лорен кивнула ему в знак согласия и осталась стоять на месте до тех пор, пока он не вернулся.

– Ничего, если я включу теперь свет? – прошептала она.

От поисков возможного нарушителя общественного спокойствия у нее пересохло в горле и засосало под ложечкой. Она знала, что включи она яркий свет – и знакомая обстановка немедленно принесет ей облегчение.

Несколькими минутами позже она полностью овладела собой.

– Не хотите ли чашечку кофе или еще чего-нибудь?

– Как бы я хотел сказать «да», но не могу, – сказал он, задумчиво бросая взгляд на кушетку. – Если я хоть немного не посплю в самое ближайшее время, то рухну от усталости.

Какое-то мгновение Коулби стоял не шелохнувшись и смотрел на нее сверху вниз. Затем он устало улыбнулся ей.

– Я продолжу расследование завтра, – пообещал он.

– Буду вам признательна. Признательна. Коулби предпочел бы услышать, что ей хотелось бы снова его увидеть.

– Тогда до завтра, – сказал он нежно. Было нечто странное в его голосе, но Лорен приписала это его усталости. Не говоря ни слова, она открыла ему дверь.

– Обязательно закройтесь на замок и задвижку, – приказал он, слегка постукивая костяшками пальцев по двери. Он вышел на крыльцо и подождал, пока она щелкнет задвижкой. – Спокойной ночи, Лорен, – сказал он ей через дверь.

– Спокойной ночи, лейтенант Шерман, – ответила Лорен, улыбаясь, и отвернулась от двери.

Завтра, мечтательно подумала она. Завтра он позвонит ей или придет к ней. А после этого…

Лорен бросилась снова открывать дверь и выбежала из дома сказать ему, что ее не будет дома в субботу, но Коулби уже не было.

Черт побери! Лорен развернулась и пошла назад в дом с поникшей головой.