Тейви загасила пламя. Печку она взяла у Андре. Она сожалела, что не послушалась Скотта и не пригласила француза с собой.

Пока еще не было явных признаков, что со свинцового неба повалит снег, однако температура воздуха упала значительно ниже нулевой отметки. Тейви удобно устроилась в толстом спальном мешке в нескольких футах от очага. Она побаивалась забираться в палатку — за ней мог последовать Ричард.

К сожалению, опасения Скотта стали подтверждаться. Днем Ричард вел себя как джентльмен, был любезен и предупредителен. Во время же обеда Ричарда словно подменили. Он принялся неумеренно болтать, распускать руки, старался то и дело облапать Тейви.

Она отстранялась, увещевала молодого человека, рискнула даже сильно пихнуть его. Но он не унимался.

Сейчас в темноте Ричард снова приблизился к ней.

— Слушай, красавица, — сказал он, тяжело опускаясь рядом, — давай залезем в палатку. Здесь холодно.

Он придвинулся еще ближе, и на Тейви повеяло резким запахом алкоголя. Сколько же этого зелья захватил он с собой, подумала она, и когда начал прикладываться к нему?

— Нам нечего делать вдвоем в палатке, Ричард, — отозвалась Тейви, стараясь унять дрожь. — Тебе следует отправляться в свою. И оставь меня в покое, пожалуйста.

— Неужели я лез сюда только для того, чтобы спать в одиночестве? — прохрипел Ричард. — Забудь об этом, беби. — Он притянул ее к себе, прижав к ее лицу влажные губы.

Она резко откинула голову.

— Прекрати! — крикнула она, пытаясь вывернуться, когда его губы коснулись ее шеи. — Отпусти, Ричард! — Она сильно толкнула его. — Остановись! — Ее пальцы царапнули ему щеку.

Ричард отшатнулся назад и грязно выругался.

— Ладно, беби. Мы поступим иначе.

Схватив ее за руки, он заломил их ей за спину и прижал девушку к земле. Когда он навалился на нее всем своим весом, ей стало трудно дышать.

— Ричард, нет! — Она беспомощно забарахталась. — Твоя репутация… мой отец… твоя карьера пойдет прахом. — Она с трудом выдавливала слова.

С каким-то жестоким сладострастием Ричард хихикнул.

— Ты так думаешь? Эти старикашки в белых халатах чертовски заинтересованы во мне, — прошипел он. — Из-за боязни потерять клиентуру они и слова не скажут.

— Я постараюсь это сделать.

— Черта с два! — Его пропитанное алкогольным перегаром дыхание вызвало у нее тошноту. — Твой папочка сам заткнет тебе рот. — Он засмеялся тем же противным смехом. — А сейчас будь умницей, красавица.

Он заерзал своим тазом, причиняя ей боль. Боль усилилась, когда он принялся разжимать коленями ее ноги. Чувствуя, что еще немного и она задохнется, Тейви набрала воздуха в легкие и что есть мочи заорала.

Внезапно все кончилось. Она оказалась на свободе. Глубоко вздохнув, она села и огляделась. Откуда-то неслись звуки, напоминающие удары по чему-то мягкому. Потом послышалась ругань Ричарда. В ответ раздались не менее крепкие выражения, произносимые знакомым голосом. Это был Скотт! Удары продолжались, сопение Ричарда перешло в визг.

— Скотт, остановись! — закричала Тейви.

Через секунду она очутилась в его руках. В тусклом свете сумерек девушка разглядела лежавшего на земле Ричарда. Он жалобно стонал. С каждым его стоном она теснее прижималась к Скотту. Сильные и теплые мужские руки нежно обнимали ее, как бы давая понять, что она в безопасности. Затем Скотт поднял ее и повел к палатке.

— Заползай внутрь, Принцесса.

Она кивнула. Скотт помог ей пригнуться. В палатке он опустил ее на спину, не отнимая своих рук.

— Он не причинил тебе вреда? — спросил Скотт.

— Нет… Я должна была послушаться тебя, Скотт.

— Успокойся. — Он помассировал ее напрягшиеся мышцы от спины до шеи. — Все позади.

— Но ты…

— Я же сказал — не волнуйся, Принцесса. — Он прижал палец к ее губам. — Завтра нам предстоит пройти целых семь миль. А по пути домой я намерен прочесть тебе еще одну лекцию. — Его палец продолжал скользить по ее губам.

Она надеялась, что он обнимет ее, прижмет покрепче, она будет вдыхать запах его волос. Однако от мысли, что губы Скотта могут прикоснуться к тому месту, которое обслюнявил Ричард, Тейви передернуло.

Скотт, видимо, понял ее состояние. Он снял с нее ботинки и помог устроиться в спальном мешке. Потом залез в свой и придвинулся к ней поближе.

Сквозь дремоту она услышала голос Скотта.

— Эй, Тэпп, залезай в свой спальный мешок, иначе замерзнешь. Грустить по тебе не будем.

Она не слышала, что ответил Ричард, сон навалился на нее.

Утром Тейви проснулась от холода, нос и уши щипал мороз. Солнечный свет проникал сквозь ткань палатки. При воспоминании о вчерашнем происшествии у нее сжалось сердце. Она мысленно молилась о том, чтобы Скотт прогнал мерзавца. Может быть, поэтому, подумала она, он дал ей поспать подольше. Девушка высунулась наружу.

Ричарда поблизости не было. Скотт одиноко сидел у костра. Тейви удивилась: он никогда не позволял разводить костры на голой земле.

Она даже поежилась, почувствовав, что он прочел ее мысли.

— Я подумал, что утром тебе потребуется тепло. Развел костер на специальной подстилке, от него не останется никакого следа. — Он предложил ей сесть на туго свернутый спальный мешок. — Кофе? Хочешь перекусить перед дорогой?

Стояло холодное, ясное утро. Морозный воздух смел все остатки сна. В голове Тейви снова возник ночной кошмар, возник так отчетливо, что ее затрясло. Хорошо, что все обошлось, Скотт подоспел вовремя.

Ночью он ругался такими словами, которых она никогда не слышала. Сейчас он был рядом, рядом были его руки.

— Надеюсь, он не сильно испугал тебя, Тейви? — мягко спросил Скотт. — Он больше не посмеет приблизиться к тебе, обещаю. Если хочешь, я… я прикончу его.

— Прекрасное предложение! — воскликнула Тейви. — Это входит в твои обязанности проводника?

— Только по отношению к Принцессам. — Он прижал ее голову к своему плечу.

— Вот как! — Тейви почувствовала, как под влиянием хорошего настроения Скотта к ней возвращается бодрость.

Когда он глубоко вздохнул, его грудь коснулась ее груди.

— Ты бы не очутилась здесь, будь менее упрямой и капризной. — Через минуту он говорил уже тоном наставника: — Рекомендую что-нибудь поесть, дорога длинная.

Пока Тейви пила кофе и ела подгорелую овсянку, приготовленную Скоттом, он упаковал ее мешок и разобрал палатку. Все это, несмотря на возражения Тейви, взвалил на себя. Затушив костер, все угли и золу он ссыпал в ямку и забросал ее землей. Девушка огляделась: на месте стоянки не осталось следов, кроме вытоптанной пожухлой травы там, где дрались Скотт с Ричардом.

Припомнив детали происшедшего, она передернула плечами. Что бы случилось с ней, не окажись поблизости Скотта? Почему он не сказал, что появится в этом районе?

Молчание Скотта беспокоило ее. Не собирается же он всю дорогу длиною в семь миль молчать? Ей было бы во много раз приятней, если бы он без умолку отчитывал ее за легкомыслие. По лицу было видно, что на душе у него сумрачно. Пусть бы уж лучше выплеснул свой гнев, отругав ее последними словами.

— А где твоя любимая фраза «я же говорил тебе»?

Он покачал головой.

— Это ничего не даст. — В голосе его сквозила горечь. — Тебя нельзя изменить.

— Изменить?

Скотт не ответил, он лишь поправил на спине рюкзак. Кроме предложений выпить воды, передохнуть или съесть по галете, больше он ни о чем не заикался. Так продолжалось до тех пор, пока они не вышли на проселочную дорогу. Видя, что Скотт продолжает молчать, Тейви старалась идти как можно быстрее.

Наконец в лучах заходящего солнца она увидела знакомый грузовичок.

— Скотт, позволь мне сесть за руль, — вздохнула она, уставившись на носки ботинок. — Ты не возражаешь?

— Конечно, возражаю. — Скотт чеканил слова так, словно говорил с неразумным младенцем. Он достал ключи из-под переднего бампера и открыл дверцу с ее стороны. Молча дождался, когда она сядет в машину. По пути к дому он лишь коротко отвечал на ее несвязные вопросы.

— Скотт, — не выдержала наконец Тейви. — Я согласна, можешь убить Ричарда.

— Что?

— Понарошку, — сказала она, когда он нажал на тормоз перед ее домом. — Я просто хочу, чтобы ты при этом остался жив. — Она схватила его за руку, прежде чем он выскочил из машины. — Пожалуйста, скажи, что тебя так рассердило утром?

— Я вовсе не сердит. — При этих словах Тейви захотелось, чтобы он снова назвал ее принцессой. — Я понял, а точнее, знал с самого начала, как мне следует поступить. Мы не подходим друг другу.

— О чем ты говоришь? Разве я дала повод так думать?

— Я хочу того, чего я хочу, — сурово продолжал он. — Ты же нуждаешься в папе, хочешь, чтобы кто-то заботился о тебе, выручал тебя из сложных ситуаций. — Он взъерошил волосы. — Между прочим, вчера я получил копию плана твоего похода. Он-то и погнал меня сюда с проклятым рюкзаком за спиной.

Тейви низко наклонила голову, испытывая угрызения совести.

— Конечно, я должна была сказать тебе, куда пойду, но ты отнесся к этому походу так… негативно. Поэтому я предупредила только Андре.

— Не лукавь, Тейви! — воскликнул Скотт, сжимая руль. — Сообщать мне, куда ты направляешься, нужды не было, тебе следовало послушать меня и остаться дома.

Тейви протянула руки, стараясь дотронуться до него.

— На этот раз ты прав. Не знаю, почему я не приняла твои слова во внимание. Извини за то, что тебе пришлось прошагать целых семь миль.

— Черт возьми, откуда ты такая непутевая, — пробормотал Скотт. — Даже если бы мне пришлось пройти всего пару ярдов, это не меняет дела. Знаешь, что я подумал, когда услышал твой крик? — Он закрыл глаза, на лице его было написано страдание, словно он вновь услышал ее призыв о помощи. — Я попадал в такие переделки, которые тебе и не снились, но ни разу еще мне не было так страшно, как вчера.

Тейви прижалась к его щеке, упиваясь ее теплотой и поглаживая пальцами отросшую щетину. Скотт отвел ее руку в сторону, словно ему были неприятны ее прикосновения.

Горло у Тейви перехватило от подступивших слез.

— Я люблю тебя, Скотт, — с трудом выдавила она.

— Тебе нравится любить мой образ, который ты себе создала. Для тебя я вроде сказочного рыцаря, который будет преданно носить за тобой твои пожитки, спасать от опасностей, советовать, с кем и куда тебе отправляться на прогулку. Для твоего папочки ты стала слишком взрослой, поэтому ты избрала меня для этой роли. — Он покачал головой и сжал ее руку с такой силой, что ей показалось, пальцы вот-вот переломятся пополам.

Не произнеся больше ни слова, он вышел из машины и начал выгружать ее вещи. Тейви попыталась отобрать у него рюкзак, но ее попытка не принесла желаемого результата. Вручив ему ключи, она забежала за капот грузовичка и дала волю слезам.

Вернувшись, Скотт закрыл борт грузовика, выключил дальний свет, и они очутились в темноте.

— Хочешь, чтобы я внес в дом и тебя?

Тейви кулачком вытерла слезы.

— Увольте, мистер Кэмфилд. Я полагаю, у вас не хватит сил перенести меня через порог.

— Не хватит сил? — бросил он резко. — У меня?

— Сердце не выдержит. — Она несколько раз ткнула пальцем в его грудь. Ей хотелось сделать это не пальцем, а обоими кулаками. — Ты самый трусливый мужчина на свете. Прячешь свой страх под броней мускулатуры. Вот почему счастье обходит тебя стороной.

Рыдания заглушили ее последние слова. С затуманенными от слез глазами она бросилась к двери. Швырнув в угол прихожей туристское снаряжение, она вбежала в гостиную и рухнула на диван, намереваясь как следует выплакаться. Но глаза вдруг стали сухими, зато внутри образовалась пустота. Тишина окружила ее со всех сторон, только гулкое эхо от проехавшей по улице машины разнеслось по темным комнатам.

Она никогда не боялась оставаться одна в доме, но сейчас при воспоминании о Ричарде похолодела. Скотт сказал, что никто не сможет ей помочь. В ужасе Тейви вскочила и побежала проверить, закрыла ли она дверь на ключ. Не успела она выйти в прихожую, как раздался стук в дверь. Тейви испуганно закричала.

— Тейви! — окликнул ее Скотт, ожесточенно колотя в дверь.

Повернув ключ в замке, она очутилась в объятиях Скотта. Он гладил и похлопывал ее по спине, как ребенка.

— Мне только сейчас пришла в голову мысль, что следует осмотреть твою квартиру, — тихо сказал он. — Надеюсь, ты не нашла ничего подозрительного. Но если хочешь, давай все проверим вместе.

Девушка молчала.

— Так хочешь, чтобы я взглянул?

— Я хочу, чтобы ты остался на ночь… со мной… — Ее голос звучал глухо, потому что она уткнулась носом в его куртку.

Скотт усмехнулся. Его руки сильней сжали ее. Она почувствовала, как напряглось его тело. Она еще крепче прижалась к нему.

— Не могу, Тейви.

Его руки ласкали ее тело, словно он на какое-то мгновение потерял над ними контроль. Они перебирали ее волосы, гладили ее спину, плечи.

— Если ты боишься, я переночую на диване. — Его руки замерли у нее на талии. — Но на твою просьбу я не могу ответить согласием. Все это не так просто.

— Ты меня не хочешь? — прошептала Тейви прямо ему в ухо. Ее губы коснулись мочки. Она жарко дышала, чувствуя напряжение Скотта.

— Капризуля, — выдохнул он, и снова его руки заскользили вдоль ее тела. — Тебе хочется насладиться моим страданием.

Он приподнял ее голову и поцеловал в губы быстро и крепко. Тейви почувствовала, что через миг он отшатнется от нее, и, не желая этого, обвила его шею, прижалась к ней губами. Со стоном Скотт раскрыл губы и ответил на ее ласку.

Тейви как бы слилась с ним, чувствуя себя в его руках надежно защищенной. Мышцы у нее налились, словно внутри нее прокатился штормовой вихрь. У нее не раз возникало желание отдаться ему в палатке или в его офисе, но тогда он старался отгородиться от нее. Сейчас же она ощущала напряжение его тела, каждый толчок его сердца.

Неважно, поверит он ей или нет, но сейчас Тейви впервые чувствовала, что готова отдать Скотту всю себя не на раз или два, а на всю жизнь. Только ему она позволит превратить себя в женщину, в противном случае ей суждено остаться девственницей.

Скотт отнес ее на диван и лег рядом. Ее голова запрокинулась, когда он поцеловал ее в шею, туда, где билась тоненькая жилка. Тейви застонала, ее пальцы безотчетно ерошили ему волосы, тело выгнулось, ища еще большей близости.

Прерывисто вздохнув, Скотт перевалился на бок. Повернув ее спиной к себе, он постарался погасить разгорающееся в ней пламя.

— Утром я должен уехать, — сказал он, зарываясь в ее волосы. — Ты до сих пор хочешь заняться любовью? Подумай как следует, Тейви. Долго сдерживаться я не смогу.

Она вся сжалась. Ей хотелось вобрать в себя Скотта, желание не находило выхода, волнами прокатываясь по ее разгоряченному телу и пульсируя там, куда прикасалось мужское естество Скотта. А вот сердце? Сердце замерло. Его удары стали слабее. Черт возьми, он был прав, ей не хотелось иметь его только на одну ночь.

— Не надо, Скотт.

Его руки, сжимавшие ее бедра, ослабли. Скотт решительно поднялся, поцеловал ее в нос, как несмышленыша.

— Проверю квартиру. Если хочешь, чтобы я остался на ночь, принеси мне подушку и одеяло.

Когда Скотт вернулся, Тейви сидела на диване, наклонившись вперед и обхватив колени руками.

— Как ты?

— Все в порядке, — отозвалась она.

— Мой номер телефона тебе известен. — Звони, если что-нибудь потребуется. — Скотт грустно улыбнулся. — До свидания, Принцесса, — сказал он, поворачиваясь к двери. Когда он ее отворил, Тейви показалось, что ночная темень готова поглотить последний ее шанс стать счастливой.

— Не переживай, Скотт, ведь ты не любишь меня. И тебе не следовало увязываться за нами.

Пальцы, сжимавшие дверную ручку, побелели от напряжения. Но Скотт не обернулся.

— Я же предупреждал, Принцесса, — буркнул он, — будет больно, так больно, словно угодил в ад.

Он медленно затворил за собой дверь.

Тейви проснулась с головной болью. Ночь она провела на диване, проплакав не один час. Стараясь отвлечься от болезненной пустоты в сердце, она заставила себя принять душ. В зеркале отразилось измученное лицо с покрасневшими глазами.

Перед ней стояла задача навестить отца и рассказать о Ричарде Тэппе. На листке календаря значилось воскресенье. В этот день в клинике не проводилось никаких операций, и дочь с отцом могли поговорить по душам.

Ей совсем не хотелось заниматься своим туалетом. Конечно, отцу будет неприятно увидеть ее с распухшими от слез глазами. Когда он услышит ее рассказ, он поймет, что причиной ее слез стал Тэпп, будь он неладен. Со вздохом она принялась приводить себя в порядок. Надев темную прямую юбку и шерстяную кофточку, Тейви набрала номер отца.

Сидни расхаживал по кабинету, когда раздался телефонный звонок. Дочь редко беспокоила его в клинике, поэтому он понял — что-то стряслось, и предложил ей немедленно приехать. Взглянув на часы, Тейви сообразила, что скоро наступит время ланча, поэтому предусмотрительно захватила с собой сандвичи.

Дверь ей открыл сам Сидни. Полуобняв дочь за плечи, он внимательно ее оглядел.

— Что произошло? Выглядишь ты отвратительно. Мм… Причина в мужчине?

— В каком-то смысле, папа.

Они уселись в кресла около стола. Сидни с аппетитом ел принесенный сандвич, пока Тейви рассказывала о походе с Ричардом. Стараясь передать весь ужас, который ей пришлось пережить, она решила не утаивать ни малейшей детали.

— Слава Богу, — вздохнул Сидни, когда она закончила, — твой знакомый появился вовремя.

— Да, спасибо Скотту, — согласилась Тейви.

— Разумеется. — Отец выглядел расстроенным. — Это моя вина. Такого я от Ричарда не ожидал. Если б знал, никогда бы не отпустил тебя.

— Предположим. Но я пошла, чтобы доставить тебе удовольствие, — сказала Тейви. — В том, что твои новый коллега оказался насильником, нет твоей вины.

Сидни испуганно заморгал.

— Это слишком сильно сказано, дорогая.

— Мне так не кажется. — Тейви взяла чашку с кофе с отцовского стола. — Если бы не Скотт, случилось бы непоправимое…

— Стоп! — оборвал ее Сидни. — Все это ужасно, дорогая. Но тебе следует знать, что хирург никогда не станет драться, он должен беречь свои руки. А Ричарду на следующей неделе предстоит несколько сложных операций. Он был беззащитен против Скотта.

— Беззащитен? — Тейви заметалась по кабинету. — А обо мне ты подумал? Неужто тебе не ясно, что этот тип хотел силой овладеть мной? Так кто же был беззащитен?

Сидни тоже поднялся и взял дочь за руку.

— Дорогая, спору нет, тебе пришлось нелегко, и я очень благодарен Скотту. Я бы сделал то же самое.

Взглянув на отца и услышав нотки сострадания в его голосе, Тейви содрогнулась. Этот тон она слышала много раз, так отец говорил с безнадежно больными пациентами.

— А если бы тебе пришлось вступиться за меня, ты бы тоже подумал о том, что будет с твоими руками, папа?

— Не время говорить колкости. — Лоб Сидни прорезала глубокая складка.

— И что ты собираешься предпринять? — холодно спросила она. — Сообщишь администрации или сам уволишь Ричарда?

Глаза Сидни расширились от недоумения.

— Сообщить администрации? Октавия, ты не представляешь, какой ущерб нанесет это нашей клинике.

Тейви попыталась отдернуть руку, но Сидни еще крепче сжал ее.

— И ты смиришься с тем, что в клинике практикует насильник, к тому же твой протеже?

— Я не допускаю мысли, что Ричард может быть насильником. Он просто перебрал, и у него на минуту помутился рассудок. — Обняв дочь, Сидни усадил ее в кресло. — Не горячись, — невозмутимо проговорил он, беря ее за запястье. Боже, сколько раз отец пользовался этим приемом, вспомнила Тейви, чтобы успокоить больного. — Конечно, ты напугана, хочешь отомстить. Но, когда успокоишься, поймешь: предавать все это гласности — значит сеять сплетни, весь город будет судачить о нас.

Безвольно откинувшись, на спинку, девушка потеряла способность воспринимать отцовские увещевания, что-то внутри у нее оборвалось.

— Если я тебя правильно поняла, ты хочешь оставить все как есть?

— Разумеется, — подтвердил Сидни. — А за поступок Скотта я ему благодарен.

— Он поступил так, потому что любит меня. — Тейви глубоко вздохнула. — Но не так самозабвенно, как я.

— Прости, но мне странно это слышать.

— Странно слышать, что я его люблю? — удивилась Тейви.

— Не в этом дело, — ответил Сидни. — Я надеялся, что ты выберешь себе человека, который будет соответствовать твоему положению в обществе, твоему образу жизни, с которым у вас будут общие интересы.

— Такого, как Тэпп? Блестящего хирурга и мерзавца?

Сидни поморщился.

— По правде говоря, я считал, что Ричард будет для тебя достойной партией. Но, увы, то, что произошло, несколько меняет дело.

Тейви чуть не подскочила в кресле.

— Вот, значит, что ты имел в виду?

— Я полагал, что Ричард влюблен в тебя и со временем ты тоже смогла бы его полюбить. — Сидни прижал пальцы к вискам. — Ты знаешь, как я относился и отношусь к твоей матери. Но мы не всегда были так близки, как сейчас. Когда я сделал ей предложение, она была в ужасном состоянии, однако отец Найджела уверял меня, что это пройдет и Дорис привяжется ко мне.

Тейви вгляделась в лицо отца, перекошенное от боли.

— Мама любит тебя.

— Да, сейчас любит, — кивнул Сидни. — Чуточку больше, чем тогда, когда мы поженились, но не так, как люблю ее я. Самой сильной любовью жизни Дорис был ее первый муж. Когда он умер, вместе с ним умерла и ее любовь. — Сидни нервно потер ладони. — Я знал это, но любил ее всей душой и надеялся, что сумею завоевать взаимность. Задача оказалась мне не по силам. Взаимности не получилось. И этого я тебе не желаю.

Девушка судорожно сглотнула.

— Найджел говорил правду: мама сломала тебя. — Тейви встала, чувствуя противную слабость во всем теле. У двери кабинета она обернулась. — Если бы не мама, ты бы позвонил в полицию? Ты бы выставил этого подонка за дверь?

Сидни пожал плечами, заметно помрачнев.

— Не могу ничего сказать, дорогая. Для меня ее желания давно стали законом. Даже не знаю, как я должен поступить с ее точки зрения. Для нее много значит общественное мнение.

Тейви кивнула. Почувствовав, что отец переживает ничуть не меньше, чем она сама, — вернулась к столу.

— Я люблю тебя, папа. — Дочь поцеловала его в щеку. — Ты хорошо относишься к Скотту. Думаю, вы станете друзьями.

— Конечно, — улыбнулся Сидни. — По существу… я уже выбросил Ричарда из головы, это была ошибка. Допускаю, что у Скотта нет ничего дурного на уме.

Тейви с нежностью взглянула на отца.

— Тебе не о чем беспокоиться — Скотт не может причинить мне зла. — У нее задрожала нижняя губа. — Он вообще не хочет меня! — выпалила она.

— Ох уж эти мне молодые мужчины… — недовольно проворчал Сидни. — Я-то вижу, что ты его любишь. Но если ты не будешь уверена, что мужчина любит тебя больше жизни, ты никогда не обретешь того счастья, к которому стремишься.

— Я запомню это, папа. — Тейви повернулась, намереваясь уйти. — Но я слишком люблю его, а изменить его характер не смогу, даже если он попросит об этом. Знаешь, мне безразлично, какие чувства он питает ко мне.

— Если он еще не влюблен в тебя, — сказал Сидни, открывая дверь, — значит, у него не все в порядке с головой.

Тейви долго сидела в машине, разглядывая в ветровое стекло горы. В голове вертелась назойливая мысль: отец — обычный человек со своими слабостями. Всю свою сознательную жизнь она возносила его на пьедестал. Она даже молилась на него, как на бога. А сейчас, сейчас чрезвычайно горько было сознавать, что отец, которого она безумно любила, оказался так несчастлив. Не иди он на поводу у жены, он мог бы достичь небывалых высот.

О, Дорис! Когда Тейви удалось унять свой гнев — подумать только, сколько страданий ее мать причинила отцу! — ей пришло на ум, что еще большего сожаления достойна Дорис. Она потратила лучшие годы на достижение никчемного, в сущности, положения в обществе, извлекла из любви отца материальное благополучие для себя. Какой жалкий жребий!

Тейви даже вздрогнула, придя к такому неутешительному выводу. Она не смогла удержаться от горькой усмешки: многим ли отличается влияние матери на Сидни от ее собственного давления на Скотта?

Мысль о том, что Ричард Тэпп выйдет сухим из воды, продолжит свою карьеру преуспевающего хирурга и будет пользоваться уважением в обществе, больно ранила ее. Еще большее отвращение испытала она от того, что Ричард будет ходить с высоко поднятой головой и его истинная суть так и останется тайной для всех только потому, что этого хотела ее мать.

Девушка была готова закричать от негодования, но тут же вспомнила, как Скотт чуть не прикончил этого подонка. Ее сердце, переполненное любовью, разрывалось на части.

Внезапно Тейви осенило, чего хотел от нее Скотт. Он жаждал близости с ней в ту первую ночь, когда отобрал у нее косметичку. Тогда он сказал, что без макияжа она выглядит естественней и красивей. Он хотел любви, не изуродованной социальными условностями и материальными предрассудками. Ему хотелось верить, что и она так же любит его, любит таким, какой он есть, — небритого, в заношенной одежде, живущего своей жизнью, не зависящей от положения его семьи.

О, Скотт, подумала Тейви, кому-то другому он может показаться грубым, неотесанным парнем, но она сумела заглянуть в его нежную душу, и ему не удастся ее провести.

Глаза девушки наполнились слезами. Она вспомнила, в какое неистовство он приходил, стоило ей завести разговор о деньгах. Он, дурачок, думал, что она отвергнет его, поскольку у него за душой нет ни гроша. Сможет ли она убедить его, что у нее и в мыслях этого не было?

С твердым намерением доказать ему свою любовь и надеясь наконец преодолеть робость, Тейви включила двигатель и направилась в сторону небольшого города в сорока милях от Биллингса. Она отыскала его адрес сразу же, как только возвратилась домой после похода. Она мысленно представила место, где обитал Скотт, на время спускавшийся с гор.

Его дом, окрашенный в кремовый цвет, с зеленой крышей выглядел заброшенным, стоянка перед ним пустовала. Тейви заглянула в окно гаража — грузовичка Скотта там не оказалось. На ее стук в дверь никто не отозвался. Заметив почтовый ящик, Тейви открыла его, надеясь найти в нем письмо на ее имя: должен же был Скотт объяснить, куда запропастился. Из ящика выскользнул конверт, адресованный Мейзи.

Обескураженная, Тейви вернулась в центральную часть города. В маленьком ресторанчике, заказав кофе, решила позвонить Мейзи домой.

— Вероятно, в письме — план его похода, — предположила Мейзи. — Рано утром он звонил мне, предупредил, что посылает план по почте. Они с Андре собираются совершить очередное восхождение на гору.

— Но по радио объявили, что ожидается ураган, — заволновалась Тейви.

— Я тоже слышала прогноз погоды, — сказала Мейзи. — Увы, Скотт и Андре не знают об этом. Они уехали на рассвете.

— О Господи, — проговорила Тейви дрожащим голосом. — Сколько времени займет восхождение? И когда они предполагали вернуться?

— Мисс Бриджес, не хотите ли заехать ко мне? Я покажу вам на карте, где эта гора, — предложила Мейзи. — Вы можете захватить и письмо Скотта. В нем наверняка есть кое-какие детали.

На сумасшедшей скорости Тейви домчалась до почтового ящика. А вдруг в письме действительно есть информация, о которой Мейзи не знает?

Между тем поднялся ветер.

Когда она летела к помощнице Скотта, снегопад уже обрушился на землю с потемневшего неба. Ветер с силой бросал заряды снега в ветровое стекло. Она старалась не думать о Скотте и Андре, которых наверняка захватило это ненастье. Возможно, они успели укрыться, а может, боролись сейчас с непогодой на склоне горы. Преодолевая страх, Тейви гнала машину вперед.