1

Первые дни января Катя провела в глубокой депрессии. Она даже Славку не замечала, не говоря уже о других людях. Разговаривала односложно, редко улыбалась, а в ее глазах чернела бездонная пустота. Все Славкины попытки изменить ситуацию в лучшую сторону натыкались на терпеливую, но глухую оборону. Причиной странного поведения Левашовой, конечно же, были события недавнего прошлого, связанные с Наташей.

И вот перед Рождеством Лидия Петровна Щербакова пригласила студента к себе и завела неприятный разговор, уединившись с Новиковым на кухне и усадив парня на свой любимый стул, стоящий подле окна. Перед этим выгнала кота и прикрыла дверь.

— Ну, и долго это будет продолжаться?

— Не знаю, — честно ответил парень.

— А кто знает?

— Я неоднократно пытался поговорить по душам, однако тщетно, Наташа для нее не пустой звук…

— Так, — Лидия Петровна тихонько выглянула в коридор, приоткрыв кухонную дверь. Коридор был пуст. — Давай начистоту…

— Вы прослушивали наши разговоры, — Новиков тяжело вздохнул.

— Разумеется.

— Рассказали брату?

— Нет.

— Почему?

Резидент усмехнулась и села за стол.

— Он не дурак, он директор разведуправления…

— Знает?

— Догадался.

Новиков лишь кивнул головой и уставился в пол, затем шумно выдохнул воздух.

— Тебя никто не упрекает, — Лидия Петровна пристально смотрела на студента. — Ты поступил по велению совести. Теперь у нас есть Изела. Именно ты всех спас от чудовищного… не могу подобрать слов…

— Спасибо и на этом.

Молчали дольше минуты.

— Катю надо растормошить, — продолжила тетя Лида. — Она думает, что одна хранит страшную семейную тайну, обманывает близких людей. Ей тяжело…

— А если я скажу ей, что вы в курсе…

— Нет, нет, так будет только хуже. Она совсем замкнется в себе, — резидент замахала руками, — поступим иначе. Я недавно разговаривала с братом. Он поддержал мою идею. Почему бы вам не провести каникулы на Мениоле? Поедете в гости к Катиному отцу. Идея нравится? «Попрыгунчики» остались в прошлом. Итроники от вас пока отстали. Можно немного передохнуть. Заодно Катя встретится с отцом, с Наташей… другая обстановка. Ей это пойдет на пользу.

— Мысль интересная, — Новиков почесал подбородок. — Я тоже полечу?

— Почему бы и нет? Каму потребуется помощь…

— С Катей он сам справится…

— Не надо с ней справляться. Ей надо помочь. Многое будет зависеть от тебя, прояви чуткость и внимание. Смените обстановку. А то здесь Катюше все напоминает о недавних событиях…

— А вы сами как справляетесь? Ведь успели привыкнуть к Наташе…

— Успела, — Лидия Петровна согласилась. — А что делать? Пусть будет такая Изела, не мертвая…

Славка пожал плечами. Он не просил резидента откровенничать.

— Когда прилетит звездолет?

— Ты сначала Катю уговори, а дисколет появится, стоит только махнуть рукой.

— Ладно. Я позвоню.

— Договорились.

 

2

— Привет, солнышко, — Новиков навестил любимую после обеда.

Катя открыла Славке дверь, кивнула головой, ответив на приветствие и молча прошла в зал, не сказав ни слова.

— Катя, — парень снял верхнюю одежду и последовал за девушкой.

Разведчица уже сидела на диване, сложив ногу на ногу и отрешенно смотрела на экран телевизора.

— Катюша, милая.

Девушка не ответила.

— У меня есть идея, — сходу начал Новиков.

— У тети был? — Левашова саркастически хмыкнула.

— Был.

— Рассказывай.

— Поедем на Мениолу? А? — Славка улыбнулся, сел подле Кати и нежно обнял ее.

— Зачем? — Катя крепче прижалась к парню.

— На каникулы.

— У меня нет каникул.

— Лидия Петровна согласилась отпустить тебя на пару недель.

Катя опять хмыкнула, потом повернулась к Славке и пристально посмотрела ему в глаза.

— Слав, я боюсь…

— Почему?

— Они ведь все знают, да?

Тут Новиков слегка опешил. Он долго чесал лоб.

— Говори уж, раз начал…

— Знают, — Новиков тяжело вздохнул.

— В этом нет ничего удивительного, — констатировала факт разведчица. — Я чувствую себя не в своей тарелке, поверь, боюсь лишний раз взглянуть на тетю. А увидеть отца…

— Да ерунда все это. Они с пониманием восприняли мой поступок. Нас никто не упрекает. Напрасно ты переживаешь. Напротив, отец очень беспокоится о тебе. Он просил приехать в гости. Да и я переживаю. У меня сердце кровью обливается, когда вижу тебя в таком подавленном состоянии, причем изо дня в день. Давай сменим обстановку. Солнышко, давай, — Новиков уже просил.

— Хорошо, — на удивление легко согласилась девушка. — Только я не хочу видеть Изелу. Не могу объяснить… может это пройдет… не знаю…

— Ладно, — Славка глядел в бездонные девичьи глаза, его душу переполняли смешанные чувства. Наконец, он справился с эмоциями, душевно улыбнулся любимому человеку и продолжил. — Рождество. Праздник. Пойдем ко мне. Мама будет рада. Она уже сто раз спрашивала о тебе, интересовалась почему мы не заходим…

— Мама у тебя — золото, — Катя поднялась на ноги и направилась в спальню. — А моя мама умерла. Давно, — Левашова остановилась на полпути, взглянула на Славку, грустно улыбнулась. — Я всю жизнь мечтала, чтобы у меня была мама, — она тяжело вздохнула и скрылась в комнате. — Я сейчас. Переоденусь.

Новиков сокрушенно покачал головой и выключил телевизор, потом небрежно отшвырнул пульт дистанционного управления. «Надо что-то делать. Надо взять себя в руки. Надо выходить из депрессии», — твердила упрямая мысль.

Катя отсутствовала минут пятнадцать. Парень прошел на кухню, попил воды, встал у окна, уткнулся лбом в холодное стекло и долго так стоял неподвижно. Когда он, наконец, оторвал взор от заснеженной улицы и развернулся, то увидел свою возлюбленную, стоящую в дверях. Парень даже не заметил ее появления, не слышал легкой поступи шагов. Задумался.

— Ты ведь тоже сомневаешься? — вдруг спросила девушка. — Правильно ли поступил или…

— Катя, ты плакала? — Славка приблизился к разведчице и вновь обнял. — У тебя глаза красные…

— Нет, нет, ерунда, тушь в глаз попала, — Левашова выскользнула из объятий и направилась в прихожую к зеркалу. — Пойдем на улицу. Давай сначала погуляем, а потом зайдем к тебе…

 

3

Кузнецова вышла в подъезд, захлопнула дверь квартиры, на ходу комкая пакет. Она собралась в магазин. Из лифта вышли довольные Славка и Катя, весело обсуждая мальчишек, играющих во дворе в хоккей. Настроение у влюбленной парочки приподнятое. Щеки раскраснелись от мороза. Довольные улыбки на устах. Сосед и его пассия мило поздоровались с Леной, прошли мимо девушки, Новиков достал ключи и открыл дверь своей квартиры. На пороге их встретила тетя Галя. Она несколько удивленно, но все же радостно воскликнула, увидев гостью:

— Здравствуй, Катя, проходи.

Видимо визит незапланированный.

Дверь закрылась. Голоса смолкли.

Кузнецова еще некоторое время стояла у родной двери, а затем тяжело вздохнула и направилась к лифту.

Теперь Лена с головой окунулась в воспоминания. Она вдруг вспомнила как Славка впервые подарил ей цветы. Простые цветы, полевые. Они на двух машинах ездили с родителями за город, толи на пикник, толи отцы потащили домочадцев на показательную рыбалку, толи еще куда-то. Молодежь долго бродила по поляне у реки. Сильный ветер клонил к земле некошеную траву. Новиков вдруг нарвал колокольчиков и молча протянул их ошеломленной девчонке. Тогда Лена засмеялась, но от подарка не отказалась, а ее сердечко радостно забилось в груди, готово было выпрыгнуть наружу. Потом маленькая Шура-вредина полдня обзывала их женихом и невестой, пыталась отобрать у Кузнецовой драгоценный букет и сплести из него венок. Боже, как давно это было! Лет восемь назад, если не десять. Восемь.

Эх…

Первая любовь прошла, осталось непонятно что, ностальгия, наверное, да горький осадок на душе.

А ведь иногда хочется вернуть те счастливые годы и прожить жизнь заново. Очень хочется. И не будет никакой Кати, Дениса и всех остальных. Не будет глупых поступков и поспешных решений. Где бы взять напрокат машину времени?

 

4

— Господин генерал, — на пороге кабинета возникла голограмма секретарши, — к вам директор Института Биоэнергетики.

Кам оторвал взгляд от монитора и утвердительно кивнул головой.

— Зови.

Спустя несколько секунд в кабинет вошел лысый мужчина средних лет, облаченный в традиционную для биоэнергетиков белую одежду: длинную рубашку навыпуск и широкие брюки-шаровары.

— Здравствуй, дружище, — поприветствовал гость.

Кам радушно встретил старого товарища, поздоровался с ним по-мениольски и широким жестом указал на кресло, стоящее у окна. За окном мела метель.

— Ничего не случилось? — на всякий случай довольно осторожно полюбопытствовал директор разведуправления.

— Как сказать, — гость опустился в кресло и развел руками. — Много текущих проблем, — гость призадумался, собираясь с мыслями, помедлил немного, затем продолжил. — Методика декодирования, предложенная господином Новиковым с Земли, не всегда работает.

— Это техническая проблема или…

— Затрудняюсь с ответом, — гость вновь развел руками. — Люди успешно сканируют воспоминания итроников. А вот другие расы…

Кам неожиданно рассмеялся.

— Любопытно.

— Странно, а не любопытно.

— Люди работают с «попрыгунчиками», а другие расы, изучив методику, не могут правильно воспринять итроников? Так?

— Именно. Неудобно перед коллегами.

Кам опять рассмеялся:

— Ну, товарищ Новиков…

— Ты думаешь Новиков хитрит? Вряд ли. Суть в том, что методика едина для всех одушевленных созданий. Мы тысячу раз проверяли и перепроверяли, — теперь директор Института Биоэнергетики улыбнулся. — Наши коллеги из других миров тоже проводили независимые исследования. Теоретически все верно, все правильно. А на практике не работает, хоть ты тресни. Теперь наших специалистов требуют прислать едва ли не на все планеты, входящие в Альянс. А где я их столько возьму?

— Понятно.

— Необходимо в кратчайший срок решить проблему.

— А Новиков что-либо говорил о расовой принадлежности специалистов?

— Нет. Для биоэнергетики не существует расовых различий. Система едина.

— Парадокс?

— Вот именно.

— Тебе нужен Новиков?

— Да мне нужен ваш гений. Верховный Совет обязал в кратчайший срок докопаться до истины и решить проблему. Либо я лечу на Землю, либо Новиков летит на Мениолу.

— Даже так? — Кам удивленно хмыкнул и покачал головой.

— Поэтому пришел к тебе, — биоэнергетик в очередной раз развел руками. — Необходимо организовать встречу. Если ты не можешь выдернуть парня из контекста его обыденной жизни, то полечу я…

— Могу обрадовать, — генерал откинулся на спинку кресла. — Тебе нет необходимости лететь на Землю. Завтра Катя и Славка прибудут на Мениолу. Отдыхать. Но благодаря вам отдых получится не самый приятный. Надеюсь, парню не придется лететь куда-нибудь за десять тысяч световых лет, скажем, на Умлон?

— Трудно заранее прогнозировать. Пока ограничимся нашим Институтом. Инопланетян у нас предостаточно, «попрыгунчики» есть. Главное — решить проблему.

— Завтра обрадую Славку.

Биоэнергетик в знак согласия кивнул головой, а потом сменил тему разговора:

— Как поживает Изела?

— Нормально, — Кам тяжело вздохнул. — Ничего необычного.

— Ты все-таки наблюдаешь за ней?

— Очень пристально.

— У тебя остались сомнения?

— Совесть успокаиваю.

— А сердечко пошаливает?

— Уже нет. С Чижовым не поспоришь.

— Амбулаторное лечение?

— Ага. Я просто так не сдался.

— Лучше б лег в больницу.

— И ты туда же, — Кам нахмурился.

— Нельзя шутить со здоровьем.

— Ай, — генерал только махнул рукой в знак протеста.

 

5

Наступил рождественский вечер. Лидия Петровна пригласила Катю и Славку к себе. Молодежь приехала часов в семь. На улице уже стемнело. Мороз настойчиво напомнил о том, что на улице хозяйничает самая настоящая зима. Нос и щеки мгновенно замерзли. Рыхлый снег искрился в лучах яркого света, отбрасываемого уличными фонарями.

— Привет, проходите, — гостей встретил Дима. — Про вас уже вспоминали. Отец собрался послать машину, но мама отговорила. Вот сюда вешайте одежду, — он открыл стенной шкаф почти до отказу набитый шубами, куртками и пальто.

— Дядя уже перебрал? — Катя улыбнулась, расстегивая дубленку.

— Нет. В процессе…

Гости прошли в столовую. За праздничным столом восседали старшие офицеры областной резидентуры с женами и мужьями. Их дети носились по дому, правда, в столовую не заглядывали. Зачем провоцировать родителей, когда так много места для игры, и никто не мешает дурачиться? А в столовой огромный плазменный телевизор транслировал праздничный концерт. Застолье в самом разгаре. Собравшиеся беззаботно болтали, заводилой выступал Вороневский. Искусственная седая борода болталась у него на шее поверх галстука. Его шутки и прибаутки сыпались как из рога изобилия. Иногда Валерий Константинович перехватывал инициативу и, размахивая вилкой, вставлял словечко: «А вот в семьдесят втором году…» или «А вот в наше время все было не так…». Застолье не выходило за рамки общепринятых местных традиций. Даже не скажешь, что добрая половина гостей родилась не в России и тем более не на Земле. Просто нелегалы уже давно отвыкли от образа жизни родного мира, впитали нехитрый местный колорит. Они на полном серьезе называли себя россиянами.

— Во! Наконец-то! Не прошло и полгода, — воскликнул изрядно захмелевший Валерий Константинович, увидев только что прибывших гостей. — Чета Новиковых пожаловала, — не то в шутку, не то всерьез усмехнулся он. — Так! Штрафную! Нечего опаздывать!

Хозяин дома принялся наливать водку в винный фужер.

— Валера, не дури, — тихо, но строго остановила его супруга. — Ребята, садитесь, садитесь, вот свободные места. Столовых приборов хватает? Замечательно. Накладывайте, накладывайте. Холодно на улице? Да, мороз обещали…

Молодежь громко поздоровалась с людьми, собравшимися за большим праздничным столом, и заняла свободные места. Славка начал ухаживать за своей дамой. Катя улыбалась, отвечая на вопросы сослуживцев. Вороневский наполнил водкой Славкину рюмку, а Лидия Петровна подала бутылку с красным вином для Кати.

— Так! У всех рюмки наполнены? — Валерий Константинович постучал вилкой по хрустальному бокалу, прося тишины. — Тогда поднимаем. Выпьем за то, чтобы новый год принес нам только радость и душевный покой. А потом перекур.

— Потом плясать пойдем, — аналитик загадочно улыбнулся супруге и поднял рюмку.

— Душевный покой? — Лидия Петровна ехидно усмехнулась. — Размечтался.

Дима как всегда ел молча, отрешенно глядя на экран телевизора. Застолье не для него. Он жил в своем мире.

— Тебе не наливают? — праздно поинтересовался Славка.

— Я скоро в город поеду, — нехотя ответил младший Щербаков, вытирая рот салфеткой. — Для меня это просто ужин.

— Понятно, — Катя хитро улыбнулась.

— Ладно, я пошел. Счастливо. Хорошо погулять, — Дима вдруг засобирался и вылез из-за стола.

— Когда мы уезжали, — Новиков усмехнулся, — Шура усердно наводила марафет. Так что думаю, уже собралась, — он взглянул на наручные часы.

Дима на секунду остановился, покачал головой, произнеся сокрушенно: «Кругом одни шпионы», после покинул столовую.

— Тихушники, — прокомментировала Катя, обняв Славку. — Несколько лет будут с пеной у рта утверждать, что они просто друзья, будут ходить порознь, а потом в один прекрасный день заявятся к родителям и скажут: «Мы подали заявление в ЗАГС». Вот увидишь.

— Не знаю, — честно признался Славка. — Тут я пас. Они странные люди, очень странные. Не могу утверждать однозначно.

 

6

Пользуясь моментом, Славка во все глаза рассматривал Мениолу из космоса. Бело-серая масса облаков заслонила собой иллюминатор. Внешне Мениола мало напоминает нынешнюю Землю. Огромные полярные снеговые шапки доходят до пятидесятых широт. Кислородная планета расположена немного дальше от местного светила, чем Земля от родного Солнца. Поэтому бело-желтый карлик дарит Мениоле чуть меньше тепла. Однако жизнь довольно комфортно чувствует себя на поверхности планеты, и в свое время привлекла к себе пристальное внимание людей, расселившихся по Галактике.

Звездолет идет на посадку. Скоро защитные шторки закроют иллюминатор. А потом на космодроме путников встретит самая настоящая суровая и вьюжная мениольская зима. В северном полушарии сейчас повсеместно господствует сорокаградусный мороз. Снег и лед пленили и сковали землю. Холодостойкая флора впала в спячку, и терпеливо дожидается наступления прохладного по земным меркам лета. Но так обстоят дела лишь в средних широтах, а на экваторе царит вечное лето. Там всегда тепло. В южном полушарии сейчас цветут сады, травка зеленеет, солнышко своими теплыми лучами ласкает все живое вокруг.

После посадки Славка надел поверх земной куртки традиционный для нелегалов длинный черный балахон, став похожим на католического монаха, улыбнулся Кате и покинул каюту, направляясь к лифту.

Молодежь налегке проследовала на нижнюю палубу. Поклажа ни к чему, ведь привычные для шпионов земные вещи на Мениоле не носят.

— Дышите носом, — на всякий случай предупредил второй пилот, открывая внешний люк. — За бортом сорок два градуса ниже нуля по шкале Цельсия.

Новиков даже поежился от подобных слов, мотнул головой на прощание и накинул капюшон. Теперь балахон скрывал его от любопытных глаз.

Из распахнутого внешнего люка дохнуло холодом как из ледяной пещеры. Катя первая покинула звездолет, а Славка на секунду задержался, пропуская девушку. Затем парень собрался с духом, вышел на улицу и начал торопливо спускаться вниз по трапу. Ночь. Мороз обжег легкие и лицо. Славка непроизвольно задержал дыхание и сломя голову помчался догонять любимого человека. А Левашова преспокойно шла по летному полю в сторону гравилета. Сорокаградусный мороз ей не в диковинку. Новиков довольно быстро нагнал попутчицу и засеменил рядом.

— Брр, — посетовал он. — У меня уже зуб на зуб не попадает.

— Привыкнешь, — Катя усмехнулась и взяла парня за руку.

Новиков ожидал увидеть заснеженное поле космодрома. Однако вместо приятно хрустящего снега под ногами лежал насквозь промерзший бетон. Или нечто похожее на серый бетон. Трудно что-либо рассмотреть, когда посреди ночи в глаза бьет яркий свет фонарей.

— Нас специально привезли ночью? — удивился Славка, щурясь от искусственного света.

Левашова промолчала, лишь на ходу пожала плечами.

Черный гравилет радушно распахнул широкую дверцу, приглашая гостей подняться на борт. Вместе с теплым воздухом водяной пар вырвался из салона и устремился к темным небесам.

— Капитан Вейя, лейтенант Новиков, с приездом, — в затемненном салоне гостей встретил сонный офицер административного отдела в чине капитана.

— Привет, — девушка обрадовалась, встретив сослуживца. — Сто лет тебя не видела.

— Можешь обнять, если хочешь, — пошутил офицер.

— Договорились, — Вейя опустилась в кресло. — Отец никому не дает покоя, а сам, небось, дрыхнет?

Капитан вновь улыбнулся и демонстративно развел руками, мол наше дело маленькое — служба.

— Куда вас отвезти?

— Ко мне домой, — девушка даже не задумалась.

— Хорошо, — офицер тяжело вздохнул, окинув взором влюбленную парочку. — Полет займет шесть часов. Можете поспать.

— Лейтенант Новиков? — Славка возмутился, шепча на ушко любимому человеку. — Меня уже в штат зачислили?

— Должен же ты как-то числится на этой планете. А когда окончишь институт, действительно станешь лейтенантом. Ладно, я посплю немного.

Катя-Вейя опустила голову на Славкино плечо, закрыла глаза и довольно быстро уснула. А Новиков, боясь пошевелиться, еще долго бесцельно пялился в иллюминатор, созерцая с высоты птичьего полета необъятные просторы чужой планеты. Кругом ночь, небосвод усеян мерцающими звездами, лишь снег — холодное белоснежное покрывало земли — отражает скудный молочный свет местной луны.

 

7

— Катюша, проснись. Мы прилетели. — Новиков осторожно погладил по голове любимого человека.

Девушка открыла глаза и осмотрелась. Затем улыбнулась. Она сквозь иллюминатор увидела до боли знакомые очертания родного домика, расположенного в скалистых горах.

— Как давно я не была дома, — непроизвольно сорвалось с девичьих уст.

Катя впорхнула с кресла, сбросила балахон.

— Вейя, Генерал Кам навестит вас утром, — уведомил офицер административного отдела. — Он просил дождаться его. Смешная мода на Земле, — так капитан прокомментировал дубленку девушки.

— Хорошо, мы будем дома, — девушка кивнула головой. — Спасибо, что встретил нас. Я и правда соскучилась. Полгода не была на Мениоле, — она торопливо и небрежно чмокнула офицера в щечку, улыбнулась на прощание и покинула гравилет.

Офицер лишь сконфуженно развел руками, глядя на Славку, а потом вдруг изрек по-русски:

— Везет тебе, товарищ Новиков.

— Это точно, — землянин тоже улыбнулся, правда, несколько злорадостно и направился к выходу. — Интуиция мне подсказывает, что мы еще встретимся. Поэтому не прощаюсь. Счастливо.

— Будь здоров.

Гравилет взмыл ввысь и довольно быстро растворился во мраке ночи. Дом, узнав хозяйку, включил фасадное освещение и открыл парадную дверь. Молодежь спешно поднялась на крыльцо и вошла в теплую прихожую. Внутренняя прозрачная дверь растворилась в воздухе, предлагая ранним визитерам проследовать в холл.

— Здравствуй, дорогой, — ласково произнесла девушка, встав посреди широкого холла, сняла дубленку и кинула ее на диван. — Как же я скучала!

— Доброе утро, Вейя, — синтетический голос готов был расчувствоваться. — Тебя так долго не было…

Обстановка холла выдержана в светло-салатных тонах. Мягкая мебель, низкий прозрачный столик и десяток стульев. Стандартный набор мебели любого мениольского холла. На полу постелено нечто похожее на ковролин. Ромбообразная «живая» картина на стене. На ней огромный водопад низвергает свои воды в гигантское ущелье. Аж дух захватывает.

Славка внимательно озирался по сторонам, во все глаза рассматривая уютное жилье любимой девушки, комнату без единого угла. Ведь дом наверняка копирует характер хозяйки. Дома на Мениоле программируют именно таким образом.

— Знакомься, это Слава. Он мой гость. Будет жить здесь.

— Статус?

— Такой же как у меня.

— Добро пожаловать, Вячеслав. Я правильно произнес полное земное имя?

— Правильно, — Новиков рассмеялся, снимая куртку. — Для мениольского дома ты слишком хорошо подкован.

— Я помогал Вейе изучать твой мир. На каком языке вести беседу?

— Поможешь Славе в изучении мениольского, — Вейя подобрала дубленку и направилась к лестнице. — Он понимает речь, а вот с произношением…

— Буду рад помочь. Кушать хотите?

— Хотим, — Новиков усмехнулся и поспешил вслед за хозяйкой дома.

— Вчера вечером звонил твой отец, — пояснил синтетический голос. — Поэтому я готов к встрече. Где накрыть на стол?

— В столовой, — девушка открыла дверь своей комнаты, предварительно махнув Славке рукой. Тот начал торопливо подниматься по лестнице, однако на последней ступеньке споткнулся и едва не растянулся прямо перед удивленной девушкой.

— Осторожно, — дом опередил Вейю.

— Черт, — Новиков поднялся на ноги.

— Ступеньки в мениольском доме немного выше, — Вейя вошла в комнату, забрала Славкину куртку, открыла стенной шкаф и повесила ее на плечики. — Вот тапочки. Иди, умывайся.

— Температуру воды регулировать голосом? — Парень решил переобуться.

— Разумеется, — девушка усмехнулась. — А ты ему не помогай, — последняя фраза предназначена дому.

— Изверг в юбке, — Новиков направился в ванную комнату. — Почему у вас санузел объединен?

— Так практичнее, — хозяйка дома прошла в смежное помещение, она решила переодеться. — У нас санузел не общественный, а индивидуальный. И не трогай мою парфюмерию.

— Я умею читать по-мениольски.

— Ну-ну…

— Смейся, смейся, — в ванной комнате зашумела вода. — Приму душ.

— Пожалуйста. Постараюсь подобрать тебе вещи. Банный халат найду, правда, женский. А вот все остальное… днем.

— Сойдет.

— Ну, мойся, — Вейя оделась по-домашнему, убрала земные вещи в шкаф, достала белый банный халат, приоткрыла дверь, ведущую в ванную комнату и положила халат на стул. — Полотенце одноразовое, — напомнила она, — сушилка справа. Жду тебя внизу. Милый, будь добр, не задерживайся, не создавай очередь.

— У тебя одна ванная комната?

— Нет, не одна. Но я привыкла мыться именно здесь.

— Ясно. Что же сразу не сказала? Я не щепетильный. Мне все равно где принять душ.

— Мы не на Земле. На Мениоле женщины уступают дорогу мужчинам. А если говорить серьезно, я хочу кое-что приготовить, поэтому у тебя есть время, — девушка хмыкнула и вышла из спальни.

 

8

Остаток ночи молодая пара провела довольно бурно. Вейю и Славку обуяла страсть, и они всецело, без остатка предались любовным утехам. Свет фиолетового ночника едва-едва выхватывал из тьмы контуры двух обнаженных тел, вдруг ставших единым целым…

Рассвело. Утро тихонько просочилось сквозь зашторенное окно. Влюбленные, обнявшись, преспокойно спали на широкой белоснежной кровати. Четыре часа назад приятная истома заставила их уснуть. Они провели чудесную ночь, наполненную нежностью и безумством одновременно.

А умный дом ревностно оберегал их покой. Он не потревожил их даже тогда, когда на очищенной от снега гранитной площадке приземлился огромный черный гравилет отца. Генерал проследовал к парадному ходу, а машина тут же поднялась в воздух и скрылась за соседней скалой.

— Добро пожаловать, господин генерал, — поприветствовал с порога дом. — Холодно сегодня?

— Нормально. Где они? Спят?

— Спят. Не желаете ли чего? Завтрак готов.

— Благодарю. Я уже завтракал. Завари-ка, братец, горячего чаю, да разбуди бесшабашных влюбленных. Ночью спать надо, а не ерундой заниматься…

— Чай земной?

— Разве бывает чай по-мениольски?

— Сию минуту.

Генерал прошел в столовую, осмотрелся, затем чинно опустился в кресло, стоящее у окна. Он властно махнул рукой, и шторы послушно скрылись в потолочной нише, освободив обзор. Померкло искусственное освещение. Далекие заснеженные горные вершины предстали пред взором гостя. Солнце лениво выползало из-за ближайшей серой скалы, слепя наблюдателя. Птицы медленно кружили в поднебесье, радуясь наступлению нового дня. Автоматы шустро накрывали на стол, на три персоны.

— Нас будет четверо, — генерал вновь властно махнул рукой.

Автомат тут же принес четвертый набор столовых приборов.

— Папа! — спустя десять минут в столовую вошла Вейя. Ее глаза светились от счастья, переполняющего душу. Сердцебиение участилось.

Генерал успел подняться на ноги.

— Папа! — Вейя повисла у него на шее.

— Дочка, — Кам обнял дорогого человека, нежно погладил девичьи локоны. — Вейя, ты меня задушишь.

— Не задушу. Я так скучала!

— Я тоже. Безумно рад, что ты приехала. Я привез Славке одежду. Сверток оставил в холле. Пусть переоденется, — последние слова предназначались скорее дому, чем дочке. — Ну, рассказывай, как вы там поживаете? — Кам опустился в кресло, а дочь пристроилась на подлокотнике.

— Замечательно. Сергей Владимирович Макаров привет передает.

— Да? Вот за это спасибо. А Лида мне говорила…

— Папа, тетя Лида сгущает краски.

— Хорошо, если так…

— Правда.

— Ладно, не стану спорить, а где Славка?

— Переодевается, будет через минуту, — дипломатично уведомил дом. — Стол накрыт.

— Прекрасно. Налей-ка мне чаю. А то холодно сегодня, — генерал потер ладони.

— К вам гость, — предупредил синтетический голос.

— Гость? — Вейя внимательно посмотрела на отца.

— Девушка, — уточнил дом.

— Девушка? — едва слышно прошептала хозяйка.

— Пусть проходит, — генерал направился к столу.

Вейя невольно поежилась и тяжело вздохнула, она прекрасно поняла кто конкретно сейчас войдет в дом. Божественное творение итроников. Вот кто.

— Пап, ты пригласил Изелу?

— Пригласил, дочка. А ты разве против? — теперь уже генерал внимательно всматривался в потухший взор Вейи.

— Нет. Я не против, — разведчица осталась стоять у окна. — Я думала… мы сами навестим…

— Она не удержалась… вскочила в такую рань… как только узнала, что вы прилетели…

На пороге показался Славка, периодически одергивая длиннополую непослушную мениольскую рубаху.

— Доброе утро, — сконфуженно поздоровался он, осматривая столовую.

— Здравствуй, Слава, — Кам улыбнулся. Внешний вид будущего зятя вызвал улыбку на устах генерала. — Мениольская одежда тебе не идет.

— Это я уже понял.

— Как долетели?

— Хорошо. Даже успели выспаться. Вот только холодно у вас на улице, аж зубы сводит.

— Днем потеплеет. Обещали приблизительно тридцать два градуса по-вашему…

— Да, зима на Мениоле впечатляет.

— Ничего, привыкнешь. Пару раз нос отморозишь…

Генерал радушно улыбнулся.

— Здравствуй, Слава, — за спиной Новикова прозвучал приятный женский голос. Он заставил парня обернуться. Ноги едва не подкосились.

— Изела? — землянин искренне удивился. — Привет. Я не знал, что ты здесь.

В столовую эффектно вошла красивая стройная блондинка. Каскады распущенных волос ниспадали на плечи. Черный наряд девушки — свитер и брюки — придавал облику гостьи строгий и неповторимы шарм. А нежный аромат духов сводил с ума…

Новиков поспешно отошел от двери, уступая дорогу Изеле. Но девушка не воспользовалась молчаливым приглашением пройти в столовую, она продолжала стоять в дверях. На ее устах теплилась едва заметная улыбка.

— Слав, лучше надень свитер, — вдруг посоветовала она. — Так всем будет привычнее.

Генерал Кам рассмеялся.

— И то верно, — добавил он. — Садитесь за стол. Завтрак остывает. Слав, ну что ты Изелу пропускаешь? Не пойдет она раньше тебя. Иди к столу.

— Точно, — спохватился Новиков и прошел в столовую. — Мы же не на Земле.

— Вот именно, — немного строго произнесла Вейя, указывая Славке на свободный стул. — Здравствуй, Изела, — девчонки церемониально обнялись. — Как успехи?

— Лучше всех. А у тебя?

— Грешно жаловаться.

— Садитесь, садитесь, — отец помешивал ложечкой горячий чай. — Успеете поболтать. Кушайте. На меня не смотрите, я уже завтракал. Только чай попью.

Гости и хозяева приступили к завтраку.

— Изела, тетя Лида говорила, будто ты вышла в отставку, — Вейя неторопливо ела салат.

— Верно.

— И чем сейчас занимаешься?

— Развожу цветочки, как в свое предрекал дядя Валера.

Славка и Вейя удивленно переглянулись.

— Это шутка, — пояснил Кам. — Доктор Чижов взял ее к себе помощницей. Временно. Сейчас он занимается гражданской практикой. А Изела планирует его рабочий день, распределяет клиентов…

— Секретарша, — Изела скривила губы, подведя печальный итог. — Команда состоит из трех докторов. Мне вменяется в обязанность упорядочить их рабочий день. У папиного друга дома огромная оранжерея. Иногда поливаю цветочки, если доктор не успевает. Вот так, — девушка тяжело вздохнула.

— Весело живешь, — Новиков покачал головой. — Доктор Чижов? Он землянин?

— Да, — генерал кивнул в знак согласия. — Мой старинный приятель.

— Я его давно не видела, — Вейя принялась пить чай. — Как у него дела?

— Хорошо. У тебя есть повод заглянуть в гости.

— Обязательно слетаю. Когда он свободен? Вечером?

— Да, лучше вечером, — с профессиональным деловым акцентом ответила Изела.

— Вейя, в Управлении лучше не появляйся, — отец отодвинул от себя пустую чашку. — Не надо шокировать бывших сослуживцев, иначе у кого-нибудь случится нервный срыв. Люди у нас работают разные, среди них встречаются и впечатлительные. Пойдем Слав, покурим. Пусть девчонки поболтают.

Мужчины закончили трапезничать, поднялись из-за стола и покинули столовую.

— Значит, официально дорога домой тебе закрыта, — подытожила Изела. — Для большинства коллег ты мертва.

— Ага. Вернусь на Землю.

— А ты хочешь остаться? — Изела хитро улыбнулась.

— Угадай с трех раз.

 

9

Семья Щербаковых ужинала в полном составе. Даже Дима преспокойно ковырял вилкой содержимое тарелки, однако ел лишь бутерброд.

— Валер, как там наши путешественники? — неожиданно поинтересовалась Лидия Петровна.

— Долетели, — Валерий Константинович читал газету, да иногда попивал кофе.

— И все?

— Кам их встретил.

— Из тебя надо клещами вытягивать? — возмутилась супруга, отобрав у мужа газету. — Хватит читать за столом!

Валерий Константинович, лишившись привычного занятия, долго хлопал глазами, затем строго изрек:

— Отдай газету.

— Выброшу.

— Ну, что вы за народ такой, — глава семейства глотнул кофе. — Прилетели, устроились, дня два будут созерцать местные достопримечательности, потом поедут на море, потом не знаю что будет. Довольна?

— Не мог сразу сказать? — Лидия Петровна отдала газету. — Вечно придуряешься, как маленький ребенок.

— А ты?

— Интересно, — задумчиво вопросил Дима, спокойно созерцая родительскую перепалку, — Изелка там, небось, уши навострила, только Славку увидела…

— Ну, разумеется, что ей еще делать? — глава семейства вновь развернул мятую газету.

— Хотел бы я это видеть, — Дима мечтательно усмехнулся.

— Учеба твой удел. Иди «хвосты» сдавай. Неуч. И не думай, что я буду преподавателей уговаривать.

— Совсем не поможешь? — сын скривился и вылез из-за стола.

— Посмотрим на твое поведение. А то к четвертому курсу окончательно страх потеряешь. Ничего ему не надо! О чем думает? Непонятно. Бери пример с Шуры. У нее и то мозгов в три раза больше. Держись за нее. Будешь как за каменной стеной.

Дима ехидно усмехнулся и молча покинул столовую.

Телефон Валерия Константиновича уведомил о входящем вызове. Директор банка взглянул на экран, потом поспешно нажал на зеленую кнопку. Звонил Вороневский.

— Да, Петя. Нормально. Что стряслось?

Лидия Петровна насторожилась.

— Используй всю пернатую рать, — спустя полминуты проговорил Валерий Константинович. — Созвонимся.

Глава семейства отложил телефон и вновь развернул газету.

— Валера, — супруга демонстративно уткнула руки в боки.

— Вороневский звонил, — супруг вскочил на ноги и поспешно ретировался к окну, не отрывая глаз от газеты.

— Это я поняла. Дальше.

— Робот, которого мы оставили наблюдать за Катиной квартирой, обнаружил итроника. Вороневский отреагировал на сигнал. Потом его команда засекла еще двух итроников.

— Ох, — Лидия Петровна всплеснула руками.

— Я сто раз вам говорил, нельзя возвращать Вейю на Землю. Вы не послушались, словно первый день в разведке.

— Не зуди. Что им нужно?

— Не знаю. Попыток проникновения не было. Только наружное наблюдение. Вейе придется остаться на Мениоле.

— Раскудахтался. Убери газету! Проверьте Славкину квартиру.

— Уже проверяют. Не считай нас дурнее этого стола, — Валерий Константинович подошел к обеденному столу и постучал указательным пальцем по толстой столешнице.

— Болтун, — Лидия Петровна тяжело вздохнула и принялась допивать кофе. — Вычисляйте связи. Надо арестовать командира группы. Я хочу знать, что они задумали. На всякий случай прикрой Александру. Фантазия у итроников убогая.

 

10

Генерал Кам и Славка поднялись на второй этаж и проследовали по узкому коридорчику к застекленной лоджии.

— Вид-то какой! — Новиков на секунду оцепенел, рассматривая величественную панораму далеких и близких горных вершин.

— Не то слово. Альпинизмом занимался?

— Нет, не приходилось.

— Жаль. Здесь чудесно. И воздух чистый. Выберемся как-нибудь, покажу тебе горы во всей красе.

— Буду рад, — Славка угостил генерала сигаретой.

— А вот с этим баловством пора завязывать, — вполне серьезно проговорил Кам, указав на пачку сигарет, но сигарету принял.

Вспыхнул огонек зажигалки, мужчины выпустили первые клубы табачного дыма.

— Какие у вас планы? — отец Вейи старался казаться непринужденным.

— Катя грозилась показать местные достопримечательности, а потом есть желание пару дней отдохнуть на море.

— Скучно.

— Я хочу увидеть Мениолу. Или у вас иные планы?

Генерал усмехнулся.

— Интуиция тебя не подводит. У меня действительно есть просьба. Она касается только тебя. И это самая настоящая просьба.

— Слушаю.

— Мой старый товарищ, директор Института Биоэнергетики вчера обратился за помощью.

— Опять биоэнергетика, — парень поморщился. — Опять вам нужна информация.

— Просто надо доделать начатое.

— Я не понимаю.

— Видишь ли, ты обучал наших биоэнергетиков правильно воспринимать «попрыгунчиков»…

— Было дело. Они не могут?

— Люди понимают, а вот другие расы…

Новиков рассмеялся:

— Вопрос скорее психологический. Методика едина для всех.

— Да, все так говорят, но почему-то коллеги с других планет не в состоянии воспользоваться методикой. Руководство Альянса приказало решить проблему любым способом. Им наплевать как. Им важно чтобы методика работала.

— Вы предлагаете мне обучать инопланетян? Да я без содрогания на них смотреть не могу. Я вырос в другом мире.

— Что ты говоришь? — генерал лишь покачал головой и засмеялся. — Ты пойми, они ничем не хуже нас. Ты ведь на собаку и кошку можешь спокойно смотреть? А они другие создания, на людей не похожи. Другой биологический вид. Это у тебя психологическая нестыковка, а не у инопланетян.

— Возможно, только мне от этого не легче.

— Не будь бабой, а?

— Ладно, постараюсь, — Славка в очередной раз усмехнулся, правда, на этот раз нехотя.

— Что передать главному биоэнергетику Мениолы?

— Только не сегодня.

— Разумеется. Сегодня вечером жду вас у себя дома. Семейный ужин. Припас в закромах старинные свечи. Будут только свои: Изела с мамой, да доктор Чижов. Может быть голограмма Валеры появится…

Генерал затушил сигарету.

Новиков долго молчал, глядя на улицу сквозь стекло.

— А проблема серьезная? — вдруг спросил Кам.

— Вы поставили меня в тупик, честное слово. Я даже не представляю, что там может не работать. Я пытаюсь добраться до воспоминаний предка, но и там нет ни одного упоминания о расовом различии. Безусловно, человек создание странное, но не до такой степени.

— Ладно, пойдем в дом, — Кам отечески похлопал парня по плечу. — Возможно в сотрудничестве с биоэнергетиками тебе будет проще решить эту загадку.

— Мне самому интересно. Я встречусь с ними завтра утром.

— Хорошо. Идем, а то как бы Вейя в сердцах не высказала Изеле лишнего. Она ведь ревнует. Сразу ощетинилась…

— У нее нет повода.

— Вейя чувствует угрозу. Самооборона. В ее епархию вторгся чужак. К тому же Изела не скрывает своих намерений.

— На что же Изела надеется?

— Поступает так из зависти. Со временем пройдет.

— Зачем вы разрешили ей навестить нас? Она вновь начнет жить в океане фантазий.

— А разве я мог ее удержать? Волей случая Изела участвовала в разговоре с Валерой и узнала, что вы прилетите сегодня ночью. Вот и сорвалась с утра пораньше…

— Глупая.

— Да, — генерал рассмеялся. — Есть немного. Любовь еще никому ума не прибавила, только создала кучу проблем. Идем.

— Подождите, — Славка бросил в пепельницу потухший окурок. — Все хотел спросить, — парень долго не мог сформулировать вопрос, — как вы относитесь к моему поступку? Вы ведь понимаете о чем я говорю?

— Слав, давай не будем об этом…

— Но меня до сих пор терзают не просто сомнения, у меня душа не на месте…

— Ты поступил неоднозначно, — Кам тяжело вздохнул. — Но так даже лучше. Пусть будет так, пусть будет Изела. Я ведь не уберег ее, настоящую…

Генерал долго молчал, глядя в окно, потом совладал с эмоциями, махнул рукой в сторону двери и вновь произнес:

— Пойдем.

 

11

В половине двенадцатого ночи Дима и Саша покинули любимое кафе «Ретро». После спертого воздуха замкнутого помещения легкий морозец показался им благословенным подарком небес. Низкая облачность заслонила звезды. Фонари горят лишь у входа в популярное кафе, разгоняя ночь. Парочка, распрощавшись с друзьями, направилась к стоянке.

— Заведется, куда она денется, — младший Щербаков рассуждал о машине, отвечая на соответствующий вопрос Новиковой. — Аккумулятор новый.

На стоянке, метрах в десяти от Диминой «Лады» непринужденно болтали три пацана и девушка, временами даже хохотали.

— Там Абрамов, — Шура сразу узнала Дениса, махнула рукой.

Знакомый парень ответил на жест приветствия и кивнул головой.

Двигатель завелся сразу. Щербаков подождал немного, пока машина слегка прогреется, а затем осторожно развернулся и выехал на полупустынную улицу.

— Домой? — Дима загадочно улыбнулся.

— Не обязательно.

— Ладно. Прокатимся. Интересно, как там наши родственнички на Мениоле поживают? — Щербаков опять улыбнулся, на сей раз ехидно. — Дорвались до свободы.

— Можно подумать их здесь кто-то за руку держал…

— Все равно. У Кати там свой дом, далеко от города, в горах. Красотища. Полное уединение. Идиллия.

— Ага, а дядя твой?

— Дядя? Ха! Ты думаешь он будет свечку держать? Вряд ли. Он давно на них махнул рукой. Нравится — живите, не нравится — разбегайтесь и мозги не пудрите окружающим.

— Разбегайтесь! — Саша расхохоталась. — Разбегутся, держи карман шире. Если Катя согласилась войти в наш дом, что это значит по твоим законам? Свадьба?

— Не по моим, а по их законам, — парень ткнул указательным пальцем в крышу автомобиля, затем поправил очки. — Я здесь живу. Чихать я хотел на их идиотские законы. Как там вообще можно жить? Ни дохнуть, ни вякнуть лишний раз, ни в туалет нормально сходить. Не нужна мне такая жизнь…

Дима высказался достаточно культурно, хотя эмоциональный порыв требовал от него выразить чувства более откровенно.

— Тебе там не понравилось?

— Нет.

— А как же родители?

— Ха! Предков на Мениолу пинками не загонишь. Они останутся жить на Земле.

— Так поступают многие?

— Трудно сказать. Полагаю, что больше половины нелегалов…

— Их не принуждают вернуться?

— Саша, кому они нужны после отставки? Они всю сознательную жизнь работали на Земле. Здесь внуки, здесь все обустроено, привычный и понятный образ жизни, сложившийся годами. А Мениола не стоит на месте, изменилась за годы разлуки. Нелегал, покидая родину, запомнил ее такой, какой она была в день отлета. А к старости начальство вдруг требует вернуться на иную Мениолу. Другой быт, другой уклад жизни. Почти нет близких родственников. Поговорить не с кем. Одиночество. Разведчик вырван из контекста современного общества. Впрочем, традиции Мениолы незыблемы. Одним словом, кто-то возвращается, а кто-то остается. Для кого-то Земля действительно стала настоящим домом.

Шура лишь хмыкнула.

— Я вот что думаю, — продолжила она. — Мне довелось подслушать Славкин разговор перед отъездом…

— За тобой не заржавеет, — Дима вновь улыбнулся.

— Мне кажется, Катя с братом решили пожениться. На Мениоле это легко сделать?

— Проще простого, особенно, если инициатива исходит от невесты.

— Елки-палки!

— Даже согласия родителей не требуется. Правда, на Мениоле нет такого понятия, как бракоразводный процесс. Женился — молодец, живи и мучайся всю оставшуюся жизнь. Там другой менталитет. Люди не совершают необдуманных поступков. Женитьба — ответственный шаг. Они сто раз подумают и взвесят все за и против.

— Как же любовь?

— Любовь везде зла. С этим ничего не поделаешь. Общество на Мениоле хорошо сбалансировано. Скажем, семейные традиции очень жесткие, сильно ущемляют права женщин. Это в нынешнем земном понимании. Зато у женщины есть незыблемое право. Она вольна выбрать будущего супруга. Родственники жениха и невесты не смеют мешать. И самое любопытное, мать полностью контролирует жизнь ребенка, либо детей. Отец до совершеннолетия отпрысков не имеет прав на ребенка. Предположим, супруга сказала мужу: «Ты — не отец, не смей приближаться к моим детям!» И все. Закон на ее стороне. А вообще, отсутствие разводов заставляет молодых мениольцев осторожничать. Нет особого смысла спешить, крутить липовые романы. Нет права на ошибку, ведь женитьба предоставляет единственный шанс. В результате брак не станет сиюминутным решением, будет заключен по взаимному согласию, соответственно будет гораздо крепче, чем у нас. Потому браки на Мениоле чаще всего заключаются далеко не в юном возрасте. Впрочем, присутствует изъян. Если замужней женщине есть резон крутить роман на стороне, равно как и мужчине, терять-то особо нечего, то незамужней женщине или холостому мужчине нет практического смысла встречаться с женатым человеком, только ради удовольствия или по любви. Но без какой-либо надежды создать семью с уже женатым человеком. Кстати, по закону оскорбленный супруг имеет право привлечь к ответственности неверную вторую половинку. Но редко сор выносят из избы. Договариваются. Не все же могут прожить жизнь, глядя лишь друг на друга.

— Жесть. Я лучше буду жить здесь.

— Аналогично, — Дима хитро подмигнул подружке. — Хотя, признаюсь честно, мои познания о мениольском обществе довольно поверхностны. Но суть от этого не меняется. Мениольское общество зиждется на древних архаичных традициях. А если хочешь узнать тонкости, то лучше поговори с Катей.

— А если Катя и Славка действительно поженятся на Мениоле?

— Здесь-то они по-прежнему останутся неженатыми.

— Хочешь сказать, ничего страшного?

— Все познается в сравнении. Для Галактического Альянса они станут законными супругами. Через два года твой брат официально получит гражданство Мениолы и будет обязан признавать традиции иного мира. А на Земле другие законы. Если же наши влюбленные голубки останутся жить в России, если не разбегутся, им рано или поздно придется подать заявление в ЗАГС, либо жить гражданским браком. Но вряд ли гражданский брак устроит Катю.

— Это точно. Они и здесь поженятся, вот увидишь.

— Кто бы сомневался. Две свадьбы. Скоро Саша станет тетей!

— Ага. А ты кем станешь?

— Двоюродным дядей.

— Ну-ну.

Автомобиль остановился, не доехав двух кварталов до дома Новиковых, двигатель заглох. «Лада» встала посреди темной и безлюдной улочки. Лишь далекий фонарь бросал неяркий свет на заснеженную дорогу.

— Зараза, — Дима раза три пытался завести двигатель, но тщетно.

— Приехали?

— Пока не знаю, — парень вылез из машины, открыл капот и принялся ковыряться в чреве автомобиля. Освещение моторного отсека работало.

— Может позвонить? — Шура тоже покинула салон автомобиля, надев перчатки, потом достала сотовый телефон, ища в телефонной книге номер Абрамова.

— Погоди немного, — Щербаков продолжал ковыряться под капотом. — Что-то я ничего не понимаю.

— Мы же замерзнем. Давай позвоним кому-нибудь. Вон машина едет. Да ведь это Денис! Ура! По крайней мере, дотащит до нашего двора. А домой на такси поедешь.

Дима оглянулся и привычным жестом поправил запотевшие очки.

Шура замахала руками.

Белый автомобиль остановился.

— Что случилось? — озадаченный Абрамов вылез из машины.

— Заглохли.

— Нашли время. Может толкнуть?

Белый автомобиль поспешно покинули два парня и девушка.

Александра успела заметить в руке девушки «карандаш», успела испугаться, но предпринять что-либо не смогла. Страшная дурнота накрыла сознание, в глазах потемнело…

Налетчики уложили тела в разные автомобили, минуты две ремонтировали «Ладу», затем мотор завелся. Девушка закрыла капот, шустро запрыгнула на место водителя, рядом с ней пристроился один из парней. Автомобиль развернулся и помчался догонять белую машину. Машина с обездвиженными сотрудниками областной резидентуры, посланная Валерием Константиновичем с целью охраны Димы и Шуры, стояла в соседнем дворе.

 

12

Войдя в холл, генерал Кам увидел удивительную картину. Славка невозмутимо восседал в огромном кресле, совсем как настоящий глава почтенной мениольской семьи. Даже осанка правильная. Чинно сидит, горделиво, полностью осознавая свой статус, и неторопливо рассказывает шуточную историю. Девчонки пристроились на подлокотниках кресла по обе стороны от рассказчика, мило улыбаются. Вейя расположилась на привилегированном месте — слева, Изела — справа. Тишь да гладь.

«Быстро освоился», — подумал генерал.

— Вот и представьте себе, — Новиков развивал тему, — моя соседка в прошлой жизни была генералом ФСБР. А с виду и не скажешь.

— А ты кем был? — полюбопытствовала Изела.

— Если воспользоваться земной терминологией, то был кандидатом наук, ученым.

— Кандидат биоэнергетических наук. На сегодняшний день на Земле это звучит дико, — Вейя рассмеялась.

Кам тоже непроизвольно улыбнулся.

— Изела, дочка, отвези меня в Управление. Не хочу вызывать ведомственный гравилет. Долго ждать. Да и тебе пора на работу. Позвонить доктору, сказать, что задержишься?

— Нет, не надо звонить, я успею, — девушка тяжело вздохнула, пересекла холл и принялась надевать модную меховую куртку. Отец испортил настроение.

Вейя и Славка проводили гостей согласно местной традиции. Новиков даже пытался говорить по-мениольски.

— Начинает получаться, — похвалил Кам, раскланявшись на прощание. — Завтра можешь показаться на люди. А сегодня вечером жду вас у себя. Не опаздывайте. И ради всего святого, Слава, не ходи ты в этой рубашке. Как на корове седло, честное слово. Надень свитер.

— Хорошо. До свидания.

— До встречи, — Изела подарила парню воздушный поцелуй, церемониально склонила голову на прощание и покинула дом вслед за отцом.

— Уф, — Вейя повалилась на диван и утерла пот со лба. — Я ее задушу, — кричала разведчица. Ревность раздирала девичью душу на части. — Она меня достала!

— Не обращай внимания, — парень рассмеялся и примостился рядом с любимой девушкой, нежно обнял, затем поцеловал. — Не дури. Она тебя провоцирует.

— Знаю.

— Зачем потакаешь? Сразу бы на место поставила. А сейчас она возомнит бог весть что…

— Не могла я. Традиция гостеприимства, милый.

— Она же сестра, а не соседка. Можно и по-свойски…

— Все равно. После длительной разлуки не ругаются, тем более при двух мужчинах. Один из них отец. Это перебор.

— Традиции ваши! Жизнь себе усложняете, — Новиков подхватил Вейю на руки и закружил по комнате. — Поехали куда-нибудь.

— Куда?

— Куда глаза глядят.

— Ладно, только поставь меня на ноги.

— Чуть позже, — Новиков направился к лестнице.

— Слава, опусти меня на пол, — девушка заволновалась.

— Зачем? Может я хочу носить тебя на руках?

— А если ты опять споткнешься на лестнице?

— Тогда нас ждут непередаваемые ощущения, — Новиков рассмеялся, однако уверенно начал подниматься по ступенькам.

— Ага, сначала я упаду, потом ты на меня сверху. Непередаваемые ощущения!

 

13

— Дима, Дима, ты цел? — Шура первая очнулась от забытья, осмотрела маленькое темное помещение и начала тормошить парня, лежащего рядом с ней на куче пыльного и вонючего тряпья.

— О! Башка моя сейчас лопнет! — парень непроизвольно схватился за голову — А где очки?

— Не знаю.

— Где мы?

— Без понятия. Тихо. Там кто-то разговаривает, — испуганно прошептала Александра.

— Итроники. Кто же еще? Провели как младенцев. Абрамов, Абрамов… эти гады, небось, машину заранее сломали…

— Копируя Абрамова, они меня второй раз одурачили.

— Лишь бы не последний, — мрачно пошутил Щербаков. Голова раскалывалась от страшной боли.

— Тетя Лида нас найдет?

— Найдет. Только мама не ясновидящая. Не знаю сколько времени пройдет…

— Зачем мы итроникам?

— Съедят.

— Дурак. Кто такими вещами шутит?

— А я не шучу. Итроники подразделяются на травоядных и плотоядных. Мало ли к кому мы попали…

Шура опустилась на пол рядом с парнем, обхватила руками колени и положила голову Диме на плечо.

— Голова болит, — пожаловалась она.

— Скоро пройдет. Это побочный эффект от их препарата. Отец как-то говорил об этом. Потом нам захочется пить. Сильно захочется…

— А дома что скажут? Который час?

— Отсюда бы живыми выбраться, а ты беспокоишься о том, что дома скажут.

— Но не убьют же они нас?

— Саша, — слова Димы походили на браваду, — хотели бы убить, давно бы убили.

— Успокоил, — Александра надулась.

— Не бойся.

— Стараюсь, — Шуру одолевали мрачные мысли.

— Саша, Сашенька, — парень нежно прижал к себе девушку, он торопливо целовал любимого человека, словно старался успеть в последний раз, — пока не все потеряно, ведь мы с тобой заложники.

— С какого перепугу?

— Может быть это связано с моими родителями, а может быть это связано с Катей и Славой. Я не знаю чем конкретно они занимались в последнее время…

— Но ведь твой отец сказал, что все закончилось…

— Нет. По человеческим меркам эта война продолжается уже целую вечность, — Дима лишь тяжело вздохнул.

 

14

— Господин полковник, — в кабинет вошел секретарь, неторопливо пересек помещение и положил перед хозяином молекулярную карту памяти. — Вот то, что вы просили.

— Хорошо, — Аштаал измерил секретаря вопросительным взглядом. — Генерал Кам уже в курсе?

— Его нет в Управлении. Но ему наверняка доложили.

— Что ж, пусть разгадывает ребус. Архивариус работает на него.

— Так точно.

— Пусть работает. Благодарю. Свободны, — уверенный голос хозяина кабинета мог успокоить любого визитера.

Секретарь склонил голову в знак уважения, развернулся, щелкнул каблуками и вышел вон.

Полковник долго сидел, откинувшись на спинку кресла и вертел в руках молекулярный носитель информации, словно раздумывал, прикоснуться к очередной тайне или же не стоит усложнять себе жизнь? Его сотрудники на вполне законных основаниях скопировали массу информации из автономного архива Шестнадцатого Управления. Архивариус наверняка доложил об этом по инстанции. Теперь пусть директор Управления разбирается, что конкретно интересовало службу собственной безопасности. Разберется, конечно, поймет, но не скоро. Слишком много мути подняли подчиненные полковника Аштаала со дна бездонного архива. Организовали несколько ложных направлений. У аналитиков мозги закипят. Пусть думают, пусть работают. А мы тем временем…

Полковник вставил карточку в терминал.

Итак, посмотрим какую рыбку можно выудить в мутной водичке. Куча официальных запросов в институт Биоэнергетики, в медицинские центры. Любопытно. Например, разведка часто пользуется услугами закрытого от посторонних глаз оздоровительного комплекса № 219. И это не удивительно. Копии человека разумного уже достаточно давно востребованы разведкой. В данном учреждении изготавливают под заказ чудесных созданий. Это даже не клоны, это чудо биохимической инженерии. Точная копия любого человека. Когда разведке нужен двойник сотрудника, либо, скажем, одноразовый убийца, всегда пользуются услугами оздоровительного комплекса № 219. Ведь чаще всего нет времени ждать пока няньки взрастят клона, генетическую копию. Поэтому инженеры изготавливают двойника с уже заранее оговоренными параметрами. Младенец, так младенец, старик, так старик. Срок службы изделия максимум полгода. Вполне достаточно. А вот когда безбожники биоэнергетики научатся насильственно переселять души в подобные творения, тогда станет страшно жить на белом свете. Пока ученые лишь эмулируют фрагменты, да и то коряво. Отчасти поэтому срок службы изделия сильно ограничен. Но прогресс не стоит на месте. Теперь, после удачного завершения операции, проведенной капитаном Вейей, будущее человечества представляется далеко не в радужном свете.

Но вернемся к нашей проблеме.

Полковник Аштаал потратил пять часов на систематизацию предоставленных материалов. Устал. Но он не мог привлечь к работе помощников. Пока никто не должен знать, что конкретно ищет начальник службы собственной безопасности. Никто не должен знать. Спустя пять часов рутинной работы голографический монитор отобразил перед полковником перечень необходимых документов.

Аштаал устало потянулся, размял затекшую спину и вызвал секретаря.

— Мне нужны биометрические данные заказа № С83507460А345 от сего года в оздоровительный комплекс № 219. И побыстрее, пожалуйста.

Секретарь молча покинул кабинет.

А полковник прошелся по кабинету, затем встал у окна. Высокие деревья покрыты снегом, будто пуховым одеялом. Дорожки тщательно расчищены и утоптаны.

— Суровая выдалась зима на Мениоле. Надо бы отдохнуть на досуге, искупаться в тропическом море. Зима надоела.

Аштаал невольно окунулся в океан грез. Он давно мечтал уехать куда-нибудь в тропики, но работа…

Вновь секретарь нарушил его уединение.

— Господин полковник.

Аштаал отвернулся от окна и уже сотый раз за день измерил взглядом подчиненного.

— Господин полковник, — повторил секретарь, — данных нет.

— А куда они подевались?

— Их не вносили.

— Но ведь это нарушение…

— Так точно.

Аштаал прошелся по кабинету.

— Что ж, — хозяин кабинета остановился возле секретаря, невозмутимо созерцающего начальство. — Придется поговорить с кем-нибудь из сотрудников оздоровительного комплекса.

— Есть.

— Только аккуратно.

— Сделаем.

— Аккуратно, — мягко повторил полковник, провожая взглядом секретаря.

 

15

Закрытая прозрачным куполом платформа на левитационной тяге вплотную подобралась к бесконечной и бурлящей стене воды. Грохот просто оглушительный. У немногочисленных туристов давно захватило дух, а язык отнялся. Люди попали в самое сердце огромной водяной машины, методично, год за годом точащей прочнейший базальт. Они молча и зачарованно смотрели на чудо природы, на гигантский водопад, низвергающий в отвесную пропасть миллионы литров пресной воды в минуту.

— Падающая вода образует брызги и туман, которые могут подниматься на высоту более четырехсот метров, и видны на расстоянии до пятидесяти километров, — с воодушевлением вещал кибернетический гид, периодически взмахивая руками. — Глубина каньона более ста пятидесяти метров, ширина русла реки чуть менее двух километров.

Разумеется, гид не использовал земные единицы измерения, просто мозг Новикова автоматически переводил местные числовые системы в более привычные, метрические.

— По размерам напоминает водопад Виктория в Африке, — шепнул он на ушко Вейе.

— Никогда не замечала за тобой наличия энциклопедических знаний, — та лишь удивленно вытаращила глаза.

— Недавно читал Википедию.

— А… ну, да… конечно… как же я могла забыть… ты без нее временами даже в туалет не ходишь… ноутбук под мышкой…

— Водопад образовался в месте, где река резко падает в узкую расщелину, вырезанную водой в разломе земной коры. Вода упорно пробивает себе дорогу в прочнейшем базальте, — продолжал лекцию гид.

Все десять благодарных слушателей не сводили зачарованных глаз с разъяренного водного потока, с шумом проносящегося мимо них. Даже голова кружилась от монотонного, но на удивление гармоничного и величественного природного явления.

Платформа медленно плыла вдоль уступа, пересекающего русло полноводной реки. Радуга и водяное облако почти полностью закрывали небосвод, а капли воды на прозрачном обтекателе весело искрились в лучах тропического солнца.

Вейя и Славка давно покинули промерзшую насквозь столицу Мениолы и отправились в спонтанное путешествие в сторону экватора. Они обманули зиму, они на целый день убежали от нее. Вот только Новикову пришлось носить до слез нелюбимую мениольскую рубаху, впрочем, он довольно быстро привык к ней. Да и прохожие смотрели на него без усмешки. Парень слился с толпой, освоился, перестал выделяться.

Наконец увлекательная экскурсия закончилась, платформа достигла берега и опустилась на побережье, совсем рядом с гостиницей. Вейя болтала без умолку, делясь впечатлениями с любимым человеком.

— Заметил у меня в холле картину?

— Ага. Это тот же самый водопад. Только картина дает лишь жалкое представление…

— Точно. Я всю жизнь мечтала увидеть водопад своими глазами. Но ни разу не была здесь прежде. Все работа, да работа…

— Мне понравилось.

— Не то слово. Ты ведь тоже никогда не видел ничего подобного.

— Я рад, что ты меня сюда вытащила.

Вейя улыбнулась своей коронной улыбкой.

Они неторопливо шли бок о бок, медленно поднимаясь в гору по мощеной старинной улочке, ведущей в тихую деревушку, местный туристический оазис. По краям дорогу обрамляли высокие кусты, будто при помощи хрупкой зеленой стены заботливо оберегали влюбленных от прочего мира. Далекий шум падающей воды доходил и до деревни.

Внезапно зеленая стена закончилась, освободив обзор. Крутой обрыв уходил вниз, почти до самой воды. Отсюда водопад был виден как на ладони, а высокий фонтан брызг, казалось, взметнулся прямо к ногам путников.

Молодежь непроизвольно остановилась, созерцая величественную панораму, смесь водного потока и многочисленных островов, заросших густым тропическим лесом.

— Мамочка, — вырвалось у девушки. — Мы так высоко поднялись?

— Красота.

Люди долго стояли обнявшись. Их пленило величие природы. Туристы проходили мимо, кто-то останавливался, кто-то неподдельно вскрикивал от неожиданности, словно внезапно распахнув окно своего дома, вдруг видел перед собой гигантский лес с высоты птичьего полета вместо опостылевшего города. Окно в природу.

— Слав, а что если мы здесь поженимся? — мечтательно вопросила Вейя и заглянула парню в глаза, стараясь уловить в них легкий намек на сомнение.

Но Новиков даже не удивился:

— Место шикарное, — согласился он, — будет что вспомнить на старости лет, если, конечно, склероз не помешает, — пошутил он. — Давай поженимся именно здесь.

Вейя звонко расхохоталась.

— Ты не против?

— Я же давно сказал, что ты будешь моей женой.

— Ишь ты! — девушка скривила губы от подобного безапелляционного заявления. — Ладно, тогда идем, — она потянула парня за руку в сторону деревни. — Сюда специально приезжают для заключения браков. Здесь очень красивый дом для молодоженов. Представляешь, первая брачная ночь под отдаленный шум водопада, под пение ночных птиц…

— Погоди-ка, — Новиков вдруг встал посреди улицы как вкопанный. — Я что-то не понял. Ты прямо сейчас собралась замуж?

— Конечно, — девушка пристально взглянула парню в глаза. — А чего ждать? Или ты только на словах собирался? — ее глаза смеялись.

— Милая, такими вещами не шутят, — Славка покачал головой.

— А кто шутит? — теперь взгляд разведчицы был более чем серьезен. — Конечно, если ты не готов, тогда и не стоит…

Она развернулась на каблуках и зашагала в сторону гостиницы.

— Да подожди ты, — в сердцах воскликнул Новиков и скорее всего, воскликнул по-русски. — Зачем ты из крайности в крайность бросаешься?

Но девушка не ответила, она удалялась все дальше и дальше.

— Чертовы бабы, — прогундел Славка и бросился догонять любимого человека.

Он нагнал ее. Она не повернула головы в его сторону, скорее даже отвернулась.

— Замуж хочешь? — не то в шутку, не то всерьез спросил он.

Вейя лишь гордо повела плечами.

— Хорошо, — Новиков схватил девушку за руку и потащил за собой. — Сейчас ты выйдешь замуж. Только уговор простой: потом не пищать!

— Куда ты меня тащишь? — Вейя начала возмущаться, стараясь вырвать руку. — Отпусти, прохожие оглядываются.

— Плевать. Ты идешь под венец. Где тут у вас соответствующее учреждение?

Они вышли на главную площадь, застроенную разноцветными одноэтажными угловатыми деревянными домами с плоской крышей.

— Когда-то вы тоже любили углы, — Новиков встал у колодца, усмехнулся, созерцая площадь, стилизованную под старину.

— Просто тогда не умели строить иначе. Отпусти меня, — Вейя освободила руку.

— Вот ваш мениольский ЗАГС, — парень указал на большой широченный дом, больше походящий на амбар.

— Это не ЗАГС.

— Да. Гуллданзаар, кажется. Смесь храма любви и учреждения производящего записи актов гражданского состояния. Веди. Ты первая должна войти в храм. А уж потом приглашают жениха.

— Милый, — Вейя вновь расхохоталась. — Теперь разрешено заходить одновременно. Твои познания мениольских традиций устарели лет на сто. Мениола хоть и медленно, но потихоньку меняется.

— Отрадно. Идем. А то чем больше мы рассуждаем об этом, тем меньше шансов…

Они сделали два шага вперед, но Славка вновь остановился как вкопанный.

— А какими глазами мы посмотрим на твоего отца? — вдруг воскликнул он. — Нормальные люди хоть предупреждают заранее. Это неуважение с нашей стороны…

— Не бойся, ему уже наверняка доложили.

— По-моему мы сошли с ума. Тебе так не кажется?

— Кажется. Но так даже лучше.

— Убедила, — Славка поднялся на крыльцо храма любви.

Вейя осталась стоять на месте. Задумчивое выражение ее лица рассказало парню о том смятении, в котором находилась девушка. Она лихорадочно размышляла прежде чем сделать самый ответственный шаг в своей жизни, пыталась понять свои сокровенные желания. Здравый смысл старался победить эмоции.

Новиков терпеливо ждал, долго ждал, а затем спустился с крыльца, так и не войдя в деревенский храм, взял Вейю за руку и повел прочь, приняв за двоих окончательное решение.

— Слав, что мы делаем? Мы же никогда большее… Да стой же ты! — девушка опять вырвалась и застыла у колодца в центре площади. На ее лице появилась тень отчаянья. — Славик, что нам делать?

— Солнышко, — парень прилюдно прижал к груди любимого человека и тяжело вздохнул. — Я не думал, что нам будет так тяжело решиться…

— Глупости, глупости, — твердила девушка и готова была разреветься. — Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.

— И я хочу. Что же нам мешает? Условности? Весь наш мир построен на предрассудках. Некоторые из них называют очень уважительно — традиции. Давай просто забудем о них. И все…

— Хорошо. Ты прав, — Вейя выскользнула из объятий и направилась к храму. Но вдруг она споткнулась и едва не упала, прижав руки к груди. Острая боль прошила сознание, в глазах на секунду потемнело.

— Ка… Вейя, — парень бросился к девушке. — Что собой? Тебе плохо? — он успел подхватить любимую.

— Все нормально, — разведчица мотала головой. — Голова закружилась. Переволновалась, наверное. Может смена климата, может высокогорье…

— Катюш, — Новиков вновь прижал девушку к груди и тихонько шептал по-русски в самое ушко. — Ты часом не того…

— Нет, — Вейя невольно улыбнулось, — я не беременна. Честное слово. Не думаю. Просто переволновалась. Пойдем. Все прошло. Мне уже лучше.

— Точно?

— Да, не волнуйся.

Они вновь направились к храму.

— Было бы интересно посмотреть на твою реакцию, если бы я действительно забеременела…

— Не знаю, — честно признался парень. — Но думаю, был бы рад.

— Ладно хоть честно признался, что не знаешь, — Вейя ухмыльнулась и тут ее настроение кардинально изменилось. Ухмылка испарилась. Губы плотно сжались. В глазах появились сосредоточенность и тот самый непонятный блеск, который всегда отличал милую и всем сердцем любимую Катюшу Левашову от капитана ФСКР Вейи.

Новиков осмотрелся. В двух шагах от крыльца, ведущего в храм бракосочетания, стоял офицер среднего роста, достаточно молодой для полковничьих погон.

— Полковник Аштаал, — немного испуганно пролепетала разведчица по-русски.

— Кто?

— Начальник службы собственной безопасности нашего Управления.

— Теперь он знает, что ты жива.

— Я затрудняюсь сказать чего он не знает.

— Зачем он пришел? Теоретически мы — нелегалы в отпуске. Прилетели чтоб пожениться и провести медовый месяц на лоне природы.

— Шутить изволите, милый?

— Звони отцу.

— Его люди где-то рядом.

— И что?

— Не станут же они просто так нападать на полковника.

— Да. Глупо. Пойдем, поздороваемся?

— Нет уж. Пусть сам подойдет.

И полковник Аштаал действительно подошел первым. При этом как-то странно улыбался, будто надсмехался, заодно внимательно изучал взглядом Вейю.

— Добрый день, господа офицеры, — надзиратель начал беседу издалека. — Как отдых?

— Великолепно, — Новиков тоже улыбнулся в ответ, но он скорее передразнивал офицера. — Без вас было веселее.

— Я бы не советовал дерзить старшему по званию, лейтенант Новиков, — мимика полковника не претерпела сколь-нибудь заметных на глаз изменений. — Даже во внерабочей обстановке. Распоясались нелегалы. Но на первый раз прощаю. Впредь советую соблюдать субординацию. Ясно?

— Так точно.

— Чудно. Не все еще потеряно.

— Разрешите идти? — нашлась Вейя, прекрасно понимая, что разговор пока не окончен. Ведь не полетит же полковник просто так за тридевять земель читать нравоучения младшим по званию, да еще в мундире.

— Задержитесь на минуту, — ответ Аштаала породил тревогу в душе разведчицы. — Мне было любопытно наблюдать за вашими реверансами вокруг гуллданзаара, — полковник явно, но дипломатично надсмехался. — Вы, кажется, решили совершить обряд бракосочетания? Впрочем, нет, вы так и не решились на столь ответственный шаг. Только народ озадачили. А может быть и не стоит торопиться?

— Господин полковник! — возмутилась Вейя. Обида пересилила рамки приличия.

— Я оказался прав, — Аштаала забавляла беседа.

— Просто у нас нет свидетеля, — Новиков пошел напропалую.

— Вот как? — надзиратель нахмурил брови. — А вы, лейтенант Новиков, уже бегло говорите по-мениольски. Неужели во всей деревушке не нашлось ни одного достойного кандидата в свидетели?

— Именно так, господин полковник, — Славка вошел в раж. — Мы просим вас быть нашим свидетелем.

Аштаал на секунду опешил. Он не ожидал подобного поворота событий:

— Что за шутки, лейтенант?

— А мы не шутим, — Вейя поддержала любимого человека.

— Исключено. Мне будет стыдно перед генералом Камом. Вы ведь не поставили его в известность. Исключено.

— Вы не имеете права отказать, — теперь Вейя победно улыбалась. — Ни один человек не может отказать невесте стать свидетелем ее свадьбы.

— Так то оно так, — полковник быстро собрался с мыслями, — но в данном конкретном случае мы столкнулись с иной ситуацией.

— Извините, господин полковник, но мы не понимаем.

— Ваша свадьба не может состояться.

— Но почему?

— Обратимся к фактам. Вячеслав Новиков с недавних пор действительно числится в штате нашего Управления. Отдел нелегальной разведки. В данном случае все законно. Благодаря занимаемой должности он автоматически имеет временное гражданство планеты Мениола, следовательно, имеет право вступить в законный брак с гражданкой Мениолы, — полковник говорил тихо, стараясь чтобы его не слышали любопытные прохожие. — А вот с вами, девушка, далеко не все так гладко.

— Что вы хотите сказать? — холодно произнесла Вейя, не выставила напоказ волнение, вдруг невольно сжавшее ее сердечко.

— Все предельно просто, милая девушка. Согласно документам прах капитана Вейи, героя Галактического Альянса покоится в черном базальтовом монументе на аллее Героев, где ему и положено покоиться. Вас не существует. Вы умерли примерно месяц назад.

Разведчица приуныла.

— Господин полковник, — Славка пошел в атаку, — вы прекрасно знаете, что…

— Да, я знаю, — Аштаал парировал удар. — А вот чиновники гуллданзаара этого не знают. Они не могут зарегистрировать брак с умершим человеком. Если судить по официальной базе данных, то Вейя мертва. Извините, ребята. Я не испытываю к вам неприязни и был бы рад вам помочь, как человек, но генерал Кам не спешит воскрешать свою дочь. В этом все дело. Я, конечно, понимаю, что у него есть веские причины поступать именно так, а не иначе, и вам о причинах кое-что известно, маленькая толика правды, больше вам знать все равно не положено, но на сегодняшний момент такова горькая правда. Капитана Вейи не существует. Потому не спешите. Полагаю скоро ситуация изменится, и вы обязательно поженитесь, разумеется, если не передумаете. И если пожелаете, то вполне можете рассчитывать на меня. Я буду вашим свидетелем. Но только после того, — он указал пальцем на разведчицу, — как эта девушка обретет на Мениоле хоть какой-то официальный статус. Жаль оставлять вас в столь печальном расположении духа, но что поделаешь, служба.

Аштаал развернулся и торопливо зашагал в сторону гостиницы.

— А ведь он прав, — на глазах девушки невольно навернулись непослушные слезы. — Я так далеко оторвалась от реальности. Размечталась, — она вдруг шмыгнула носом. — Нам никто не поможет. Я не пройду идентификацию. Я мертва.

— Перестань, солнышко, нашла из-за чего плакать, — Славка обнял любимого человека и повел к стоянке гравилетов.

— Ага, а из-за чего тогда, по-твоему, разрешается плакать?

— Неужели нет выхода? Должен быть. Совершенно необязательно жениться на Мениоле. На Земле твой статус вполне официальный.

— Я должна выйти замуж на Мениоле и на Земле. Тогда ни у кого не останется вопросов.

— Хорошо. Я поговорю с твоим отцом. Можно сделать фальшивые документы, раз воскрешать тебя нельзя…

— Тогда ты будешь женат на фальшивке.

— Я буду женат на Кате и мне совершенно наплевать, как тебя нарекут на Мениоле.

— Вот за это я тебя и люблю, — Вейя вдруг воспрянула духом и рассмеялась сквозь слезы. — Ой, Слав, полетели домой. Что-то у меня опять голова кружится.

— Надо показаться врачу.

— Нет. Ерунда. Это климат. Из зимы в лето. Я отвыкла от Мениолы.

Новиков не согласился.

— А вечером к отцу идти, — напомнила девушка.

— Он нас засмеет.

— Вряд ли. Если только самую малость. Я хорошо знаю своего отца.

 

16

Первая половина января, как и предрекали синоптики, выдалась щедрой на морозы, а редкие периоды оттепели изобиловали осадками, покрыв землю толстым снежным ковром.

Стрелки часов перевалили за полночь. Очередной день перешел из разряда будущего в разряд настоящего.

Полнолуние.

За городом, возле узенькой речки, скованной льдом, остановился джип. Фары, освещавшие нечищеную проселочную дорогу, потухли. Две фигурки в темных одеждах начали торопливо спускаться вниз по крутому склону к реке, по колено утопая в сугробах. В руках одного незнакомца можно было рассмотреть зачехленный шнековый ледобур для зимней рыбалки. Только подозрительные личности совершенно не походили на рыбаков и явно не собирались рыбачить, тем более именно этой ночью при ярком свете полной луны. Они долго продирались сквозь сугробы, молча, не проронив ни единого звука. А затем, оказавшись примерно на середине ледового панциря реки, остановились и будто по команде извне принялись ногами разгребать слежавшийся снег, стараясь добраться до льда. Минут через десять в ход пошел ледобур. Вот только сноровки у незнакомцев было маловато, или они просто выбились из сил? Впрочем, не важно. Приблизительно еще через пятнадцать минут лунка была пробурена.

Вынув из кармана куртки сотовый телефон, один из незнакомцев снял перчатки, быстренько набрал текст и отправил SMS-сообщение. Подсветка экрана менее минуты освещала его малоприметное лицо. Затем незнакомец очень аккуратно и без сожаления бросил аппарат в лунку. Напарник при помощи ледобура помог телефону пройти по узкому цилиндрическому ледовому каналу. Сотовый телефон, безусловно, утонул.

Покончив со странным действом, припорошив лунку снегом, подозрительная парочка зачехлила ледобур и поспешно, но молча направилась к берегу.

Заурчал мотор, вспыхнули фары…

Ближайший лесочек скрыл удаляющийся автомобиль, спрятал в ночном мраке.

 

17

Вечер наступил незаметно. Служебный гравилет послушно перенес полковника Аштаала из тропического рая, наполненного щебетанием экзотических птиц и буйством растительности в снежный мир столицы.

К вечеру мороз усилился.

Полковник невольно поежился прежде чем покинуть теплый салон машины и ступить на замершую землю.

Он чинно проследовал в здание Шестнадцатого Управления, поднялся на лифте на десятый этаж, ответил на приветствие коллег и охраны и вошел в свой кабинет через черный ход.

— Господин полковник, — голограмма секретаря поджидала у двери.

— Слушаю.

— В приемной вас дожидается генерал Кам.

Аштаал невольно чертыхнулся и медленно опустился в кресло.

— Зовите, — спустя несколько секунд ответил он.

Глаза и мимика визитера не выражали ровным счетом ничего. Ни гнева, ни любопытства, ни маломальского намека на эмоции. Это плохой признак.

— Что вы творите? — генерал даже не поздоровался, а сразу ринулся к столу.

— Сделал то, что не захотели сделать ваши люди, — спокойно ответил хозяин кабинета, поднявшись на ноги и указав рукой незваному гостю на свободное кресло. — И сделал это лучше, чем вы.

— Что за бред? Чего вы добиваетесь? Вы мешаете не только мне. Это понятно? — Кам не воспользовался предложением присесть и остался стоять у стола.

— Понятно, господин генерал, — Аштаал внимательно изучал оппонента.

— Тогда извольте объяснить.

— С превеликим удовольствием. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что в нашей структуре сентиментальные люди не работают. Так же мне известно, что вашу операцию по изъятию специфической информации у господина Новикова курируют довольно высокопоставленные лица, но…

— Чего вы добиваетесь? — повторил вопрос директор Управления.

— Ровным счетом ничего, — полковник плавно опустился в кресло. — Просто мне стало жаль парня, по-человечески жаль. Я не позволил ему взять в жены изделие № С83507460А345. Это уж слишком…

Кам тоже опустился в кресло и тяжело вздохнул.

— Вейя действительно погибла, знаю, — продолжил монолог главный контролер Шестнадцатого Управления. — И я вам от всего сердца сочувствую. Операция оказалась под угрозой срыва. Но вам приказали выполнить задание любой ценой. Вновь можно лишь посочувствовать. Что делать? Забрать насильственно информацию у Новикова вы не могли, не пытать же нелояльного парня каленым железом, а любой биоэнергетический сканер ему нипочем. Тогда вы решили пофантазировать, метод кнута и пряника. Решили перевоспитать Новикова вместо того, чтобы разыграть трагедию и надавить на чувства парня, мол твой любимый человек геройски погиб, борясь за правое дело, крепись, но мы (все остальные) пока живы и обязаны продолжить священную войну с итрониками. И ты, Новиков, в наших рядах, практически на передовой. Ты должен нам помочь. Иначе смерть Вейи окажется напрасной. Нет, вы пошли другим путем, решили придумать красивую и романтическую сказку о чудесном воскрешении спящей красавицы. Почва давно подготовлена. Любовь. Родственные души. Вот тут и понадобилось изделие № С83507460А345. Только приблизительно через неделю изделие, мягко говоря, исчерпает свой ресурс. Первые симптомы налицо. Впрочем, переживать не о чем, ибо изделие № С83507460В012 уже готово…

— Замолчите, — простонал Кам. Его взгляд смотрел сквозь полковника. — Замолчите. Вы все равно ничего не понимаете!

— Я был о вас лучшего мнения, господин генерал, считал вас человечнее, что ли. А вам все нипочем…

— Кто бы говорил, но только не надзиратель, — на губах Кама появилась ядовитая усмешка.

— Однажды близкие люди отвернутся от вас…

Директор Управления ничего не ответил, лишь поднялся с кресла и неторопливо направился к выходу.

 

18

— Такое впечатление, будто мы не летали на юг, — заявил Новиков, войдя в дом и на ходу сняв меховую куртку, затем потер замерзшие руки. В холле он невольно остановился возле картины, запечатлевшей знаменитый на всю Мениолу водопад. — На улице зима.

— Впечатлительный ты наш, — Вейя усмехнулась и прошла на второй этаж. — Кушать будем?

— Я не хочу.

— И я не хочу.

— Катюш, тебе надо к доктору, — напомнил парень, последовав за девушкой.

— Нет, не надо.

— Зачем упрямишься? — Новиков оказался в спальне и повесил куртку в шкаф. — А если что-то серьезное?

— Не говори ерунды. Что у меня может быть? Правда месячные задерживаются, но это не страшно, бывает.

— Ага, задержка на период беременности, — пошутил Славка.

— Ох, и дурачок же ты, — Вейя расхохоталась.

— А ты не отшучивайся. В какую больницу тебе положено обращаться в случае болезни? Я же не знаком с вашими шпионскими заморочками.

Девушка вдруг помрачнела.

— Не пойду я туда. Я умерла. Забыл?

— Весело. Так долго разговариваю с покойником…

— Надо позвонить отцу, он скажет куда обратиться.

— Погоди, а его знакомый доктор… Чижов, кажется… или он тоже не знает о твоем существовании?

— Знает, иначе бы отец не разрешил мне навестить его. А утром папа ясно дал понять, что у меня есть повод для визита…

— Тем лучше. Позвони доктору.

— Теперь у него есть секретарь, — Вейя уязвлено скривила губки.

— Ах, да! Тогда я позвоню.

— Еще бы! Изела будет рада, — разведчица надулась.

— Солнышко, не язви, я ведь о тебе беспокоюсь.

— Странно, а почему я о себе не переживаю?

— Действительно странно. Полагаю, ты боишься узнать грандиозную новость.

— Психолог доморощенный, — Вейя вновь хохотала. — Да не беременна я! Вот пристал!

— Посмотрим.

Тут Новиков извлек из стенного шкафа самую настоящую земную гитару. Мягко провел пальцами по струнам…

— Так и не научился играть на гитаре, — посетовал он.

— В этом нет ничего сложного. Нужен музыкальный слух и прямые руки, точнее пальцы. Плюс немного усердия.

— Вот и я о том же.

Девушка продолжала хохотать.

— Слав, ерунда. Ведь медведей в цирке учат кататься на самокате…

Новиков обреченно махнул рукой и протянул девушке музыкальный инструмент.

— Сыграй что-нибудь душевное, будь добра.

— Да я сто лет на ней не играла, уже все забыла, — Вейя перестала смеяться и покачала головой. Затем присела на краешек кровати.

— Ну, пожалуйста, милая, не ломайся. У тебя хорошо получается. Помнишь осенью, еще до разборок с «попрыгунчиками», на старой квартире…

— Нет. Не хочу играть.

— Катюша, дорогая…

Девушка нехотя приняла инструмент, попыталась взять аккорд, не вышло. Тогда она отшвырнула гитару и испуганно уставилась на свои ладони.

— Слав, я не понимаю, руки не слушаются, — тихо лепетала она, шевеля пальцами. — После той чудовищной переделки, когда меня собрали по кусочкам, что-то изменилось, — разведчица тяжело вздохнула.

Новиков присел рядом с любимым человеком и обнял.

— Не переживай, не бери в голову, — успокоил он. — Главное, что ты тогда осталась жива. Это самое главное. А играть на гитаре научишься, если захочешь, тебе будет проще, чем мне, ведь у тебя есть музыкальный слух и безграничное терпение. Ну, а мне стадо медведей давно все уши оттоптало.

 

19

— Валер, что случилось? — закончив неприятный разговор с полковником Аштаалом, Кам вернулся в свой кабинет, выслушал доклад «Бабули», после едва смог добраться до кресла и вот теперь поспешно связался с Землей. — Глаза у «Бабули» были, мягко говоря, квадратные.

Голограмма Щербакова застыла посреди кабинета. Усталое лицо Валерия Константиновича осунулось, даже можно сказать постарело, взгляд потух.

— Итроники взяли в заложники Диму и Шуру Новикову, Славкину сестру, — кое-как выдавил он.

— Как Лида?

— Как? Выпила два галлона корвалола. Пока держится молодцом, ищем.

— Чем могу помочь?

— Ничем, — Валерий Константинович сдержал эмоции и отвернулся от собеседника. В его душе господствовало отчаянье.

— Не падайте духом. Что говорят итроники?

— Ничего не говорят. Прислали лишь сообщение с уведомлением. Велели ждать требований. Позвонят утром. Вот так.

— Что предприняли?

— А что мы можем предпринять? Охрану итроники ликвидировали. Молодежь была вместе. Последний раз Шура звонила со своего телефона в районе полуночи. Разговор продолжался три секунды. Точнее разговора не было. Либо она передумала звонить, либо ей не дали поговорить. Потом оба телефона были отключены практически одновременно. Скорее всего, вынули аккумуляторы. С SMS-сообщением тоже глухо. Включили аппарат, набрали текст, отправили и выключили. Базовая станция сотовой связи, первая принявшая сигнал, расположена за городом. Район поиска — зона действия базовой станции. А эта вышка стоит на высоком холме. Вот и думай.

— Биодетекторы молчат, да?

Щербаков лишь кивнул головой.

— Ищем биоэнергетические аномалии. Где-то ведь ребят держат. Полковник Зааваль помог со спутниками. Пять орбитальных биодетекторов сканируют область. Дальше итроники пока уйти не могли. Мы подняли на уши всех, проверяем транспорт, злачные места, ищем свидетелей, анализируем обращения в милицию, но это ерунда. Так просто мы их не найдем. Зацепок пока нет. Сели в машину, уехали и все. Нет ни машины, ни ребят.

— Как думаешь, что им надо? Зачем итроники рискуют?

— Это я хотел у тебя спросить.

— Почему у меня?

— А у кого еще? Вначале мы засекли наружное наблюдение за Катиной квартирой, затем за квартирой Новикова. Но Катя и Славка успели улететь на Мениолу. Потом детей украли.

— Так, — Кам обхватил голову руками и начал массировать виски. — Более или менее становится понятно.

— Что тебе понятно?

— Во главе угла стоит Новиков. И требования итроников будут связаны с Новиковым. Они не успели перехватить Славку. Я боюсь, что его скоро убьют.

— Ты опять что-то затеял?

— Если бы я, — Кам горестно усмехнулся и указал рукой на портреты, висящие на стене за его спиной.

— А нам теперь отдуваться? — возмущенно воскликнул Валерий Константинович.

— У нас нет выбора.

— Выбор всегда есть. Я не желаю рисковать своим ребенком, да еще непонятно из-за чего. Да к черту все! Хоть из-за чего не желаю!

— Прости, — тихо проговорил Кам и в сердцах треснул кулаком по столу.

 

20

Изела едва не подпрыгнула от радости, увидев долгожданных клиентов, посетивших клинику доктора Чижова. Ее сердечко часто-часто забилось в груди, она поспешно вспорхнула с кресла и выскочила из-за секретарской стойки, на ходу поправляя модное платье.

— Привет! — глаза девушки светились от счастья.

Вейя тут же нахмурилась, но потом искренне удивилась не то от того, что сестренка повисла у нее на шее, а после расцеловала, не то от того, что глаза Изелы выражали неподдельную радость от встречи с ближайшим родственником. Новиков тоже таращил глаза от удивления. Вот тебе и раз. Совсем другая Изела. Совсем другое поведение.

— Здравствуй, Слава, — Изела дипломатично чмокнула парня в щеку. Чмокнула как брата, без какого-либо намека, совсем не так, как утром. — Проходите, присаживайтесь, дайте на вас посмотреть…

— Смотри, конечно, мы не против, — Вейя опустилась на диван, она задумчиво изучала сестру.

— Как там на Земле?

— Тоже зима, — Новиков был немногословен.

Изела вдруг заметила, что на нее смотрят с неприкрытым любопытством, словно на шута и пытаются предугадать ее дальнейшее поведение. Она тут же насупилась, прикусила губу.

— Я вижу, вы мне не рады, — девушка сникла. Так много горечи выплеснули ее слова. — А я дура обрадовалась, подумала как хорошо, что вы приехали, позвонили, подумала хорошо, что увижу вас еще до ужина в доме отца. Поболтаем. Полетим к папе вместе…

— Да ты что, Изела, — Новиков первый очнулся от наваждения и кинулся к опечаленной девушке, взял ее за руки и постарался улыбнуться. — Как ты могла подумать! Мы рады тебя видеть, поверь. Просто немного удивило твое поведение. Ты словно впервые встретила нас за долгие-долгие годы…

— Я не видела вас целый месяц, скучала, — девушка все-таки обиделась, — а вы…

— Как целый месяц! — Вейя вскочила с дивана. — А кто по-твоему к нам приезжал сегодня утром? Кто повез отца на работу? Разве не ты?

— Нет, — малахитовые глаза Изелы непонимающе смотрели на сестру. — Папа сказал, что вы прилетите ночью, вам надо устроиться, а сегодня вечером встретимся, — теперь Изела задумалась.

— Так, — Новиков облокотился о стойку и подпер подбородок рукой. — Я понимаю только то, что ничего не понимаю. Кто же врет и зачем? — он устремил взор на плакат медицинской тематики, висящий на стене.

— Я представляла нашу встречу немного иначе, — огорченно продолжила Изела.

— Извини меня, родная, — Вейя быстро совладала с собой, подошла к сестре, обняла. — Прости. Кажется, мы со Славиком несем чушь и обидели тебя. Прости нас. Я действительно рада тебя видеть, безумно рада.

— Ага, — в ответ Изела тяжко вздохнула и нехотя обняла сестренку. — Только я не поняла о чем вы говорите. Что произошло утром. И причем здесь я?

Новиков открыл было рот, намереваясь ответить на вопрос девушки, но его возлюбленная решила поступить иначе. Она опередила парня.

— Эх, Изела, все просто. Я дура до сих пор ревную тебя к Славе, — Вейя сменила тему разговора, ушла от прямого ответа. — Ничего не могу с собой поделать, — разведчица артистично махнула рукой и взглянула на сестру честными глазами. — Извини меня. Мы так давно не виделись, а я все о своем…

— Ничего страшного, — Изела сделала вид будто поверила, обида вновь жарким пламенем вспыхнула в груди. И девушка ответила на неприкрытую ложь сестры очень хлестко. — А Слава, если хочешь знать, мне действительно нравится. К тому же он здорово помог мне…

Новиков смотрел на двух девчонок широко раскрытыми глазами, то на одну, то на другую. Ему не хотелось созерцать спектакль абсурда. Но выхода нет. Поведение Изелы заставляет задуматься. Если отставной разведчик не врет, то кто же тогда утром посещал дом Вейи в облике Изелы? С другой стороны, а зачем Изеле врать? Нрав у девушки, конечно, непростой, но не до такой степени, чтобы выставлять себя на посмешище. Она ведь гордая. Значит, врет генерал Кам. Почему?

— Что нового? Как поживаешь? — Вейя продолжала играть. Разговор сам собой перешел в плоскость банальных вопросов и ответов.

— Неплохо. Скучновато только. В Управлении было гораздо веселее, — сестра приняла правила игры.

— Папа сказал, что ты вышла в отставку?

— Ну, раз я работаю секретарем-распорядителем в клинике Николая Павловича, значит действительно вышла в отставку, — Изела демонстративно осмотрела большую светлую приемную, вдоль стен заставленную диванами и креслами.

— Да уж, скучно, — согласилась Вейя.

— А ты говорят заболела, тошнота, головокружение, — Изела решила отыграться за ложь. — Симптомы очень любопытные. Заслуживают пристального внимания. Токсикоз. Папа в курсе? А то я ему не звонила. Он пока не знает о твоей странной хвори.

«Сцепились две ехидны, — Славка лишь покачал головой. — И все из-за тебя, товарищ Новиков, толи еще будет. Хорошо, что девчонки живут на разных планетах. А ведь когда-то были не разлей вода».

Славка невольно вспомнил штурм гаража, тогда Изела не побоялась лезть под дула бластеров, спасая Вейю. Готова была отдать свою жизнь лишь бы вызволить Вейю из рук надзирателей. Вспомнил горькие слезы, катившиеся по щекам Изелы, после того, как ей сообщили о смерти сестры, пусть сводной, но сестры.

— Хватит! — вдруг властно рявкнул он.

Девчонки мгновенно прекратили препираться, притихли и немного испуганно посмотрели на Славку.

Изела прошла за стойку и сообщила доктору по внутренней связи:

— Николай Павлович, пришла Вейя. Хорошо.

Девушка тут же вышла из-за стойки, привычным жестом, будто потомственный дворецкий открыла дверь, ведущую в смотровой кабинет, и казенно, но вежливо произнесла:

— Прошу. Доктор примет вас.

— Благодарю, — Вейя гордо задрала голову и проследовала в кабинет.

Новиков ринулся за ней, но все тот же казенный и в то же время вежливый голос остановил его:

— Господин Новиков, подождите в приемной.

Славка лишь развел руками и покорно сел на диван, сложив ногу на ногу.

Изела закрыла дверь, подошла к парню, заискивающе улыбнулась и вопросительно посмотрела на гостя, словно умная кошечка просила разрешения запрыгнуть на колени.

— Садись, Золушка, горе ты мое луковое, — Новиков усмехнулся, потом тяжело вздохнул.

Девушка мгновенно пристроилась рядом, прижалась к парню и тоже тяжело вздохнула. Ее душу вновь переполняли радостные эмоции.

— Хоть минут десять побудем вместе, наедине, — мечтательно проговорила Изела и провела ладошкой по Славкиным волосам, — без нее…

 

21

— Встать, не спать! — Шура сквозь сон почувствовала сильнейший удар в живот и непроизвольно вскрикнула от чудовищной боли.

Два итроника в человеческом обличии вошли в чулан, в котором держали заложников и буквально пинками подняли спящих людей. Больше всего досталось Диме. Александра едва продрав глаза и мгновенно ощутив во рту страшную горечь, поспешно вскочила на ноги. Живот будто налился свинцом. Повышенное внутричерепное давление грозило разорвать мозг на части. Очень хотелось пить. Язык прилип к небу. Холодно в чулане. Тело окоченело. А итроники тем временем, позабыв о девушке, обступили лежащего на полу парня и поочередно били его ногами.

— Что, Щербаков, где твоя грозная мамаша? А? Чего молчишь? Подожди, еще не так запоешь!

Дима скрючился от боли, поджал под себя ноги, закрыв живот, а руками обхватил голову, терпел побои, не кричал, лишь стонал от каждого удара.

«Надо бить только в бок», — пронеслось в воспаленном девичьем сознании. Задушевные разговоры с подчиненными майора Шеттеррга, охранявшими Новикову до Нового Года, не прошли даром. Мениольцы научили девчонку грамотно противостоять итроникам в рукопашном бою. — «Надо бить только в бок, там слабое место биоскафандра. Они только кажутся сильными. Надо воспользоваться моментом, пока меня не видят. У них прекрасное боковое зрение. Незаметно напасть можно только со спины».

Спустя секунду Саше удалось сконцентрировать внимание на противнике. Боль, ярость и дурнота отступили на второй план. Девушка, словно зверь загнанный в угол, видела перед собой лишь незащищенные спины итроников. Их двое. Только двое. Новикова успокаивала себя. Мысли бесконечным потоком проносились в сознании. Страх испарился. Будь что будет. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Дима! Дима…

От неожиданного удара в бок ближайший итроник потерял равновесие и неуклюже повалился на напарника. Противник оказался на полу.

Новикова подпрыгнула…

Саша не была излишне упитанной девицей, но и не отличалась худобой. Годы спортивных тренировок позволили ей развить крепкую мускулатуру, хотя внешне это было незаметно. Потому внезапное приземление проворной заложницы прямо на спины поверженных итроников вряд ли прошлось по душе незваным гостям из поднебесья. Знаете, ведь каблуки у модных женских сапожек достаточно острые. Теперь уже Шура работала ногами, немилосердно избивая врага. Била жестоко и профессионально, не давая поднять головы. Она умела это делать. Четкие и отточенные удары. Враг просчитался, оставив молоденькую и с виду безобидную каратистку без должного внимания.

Итроники молчали. На помощь не звали. Странно. А может быть некого звать?

В руках первого итроника появился бластер.

— Пистолет, — простонал Щербаков, стараясь подняться на ноги.

Но видимо итронику славно перепало от разъяренной девчонки, координация движений частично нарушена. Он не смог уклониться от удара. Бластер улетел к ногам Димы, а сам итроник распластался на полу.

Младший Щербаков, превозмогая сопротивление измученного жестокими побоями тела, поспешно схватил «подарок». Итроник успел активировать бластер, и Диме оставалось лишь прицелиться и нажать на курок. Данный экземпляр оружия хоть и изготовлен далеко от Земли, но адаптирован под человеческую руку, ведь движения итроников в камуфляжных биоскафандрах мало отличаются от движения людей.

У Димы тряслись руки, глаза дико блестели, общее впечатление портил подбитый глаз. Он беспрестанно сплевывал кровь, сочившуюся из рассеченной губы.

— Отойди, — произнес Щербаков-младший непослушными губами.

Шура мгновенно прижалась к стене и зажмурилась, а когда, наконец, отважилась открыть глаза, то сначала увидела тела итроников, неподвижно лежащие на грязном полу, а потом Диму стоящего на коленях с бластером в руках.

— Ты убил их? — слова сами собой слетели с девичьих губ.

— Надеюсь, что да… жаль, что в свое время плохо запоминал нравоучения отца. Я бы не смог активировать бластер будь он на предохранителе. Тьфу… Не умею.

Шура кинулась к парню и помогла подняться на ноги. Дима левой рукой держался за живот и часто-часто дышал, а правой рукой продолжал сжимать рукоятку бластера.

— Давай я тебе помогу. Бедненький! Что они с тобой сделали? — Новикова чуть не зарыдала, глядя на окровавленное лицо любимого парня.

— Ну вот, — Дима постарался улыбнуться, не широко, всего лишь краешками губ, — безжалостно отмутузила двух итроников, даже не пикнула, а теперь слезы проливаешь. Я никогда на тебе не женюсь, а то чего доброго начнешь меня мутузить…

— Ты придурок, Щербаков, — Саша засмеялась и шутя отвесила парню подзатыльник, после поцеловала.

Тот сморщился, но промолчал.

 

22

Вейя прошла в смотровой кабинет.

— Николай Павлович, — радостно воскликнула она по-русски, вскинув руки.

— Девочка моя! — Чижов выскочил из-за стола и поспешил навстречу. — Вот кого я всегда рад видеть, — он нежно прижал любимицу к груди. — Проходи, садись на стул. Ну, рассказывай, как поживаешь? Какие новости? Замуж собираешься? А то Кам все уши прожужжал.

— Ругал меня при случае? — девушка лукаво улыбнулась.

— Нет, — Чижов сел напротив пациентки. — Он давно смирился с твоим непутевым характером.

— Вот как?

— Да. Ты добилась своего. Надеюсь счастлива?

— Безумно счастлива. Правда.

— Замечательно, — доктор улыбался. — Только выглядишь ты…

— А что? — Вейя почему-то стала ощупывать лицо.

— Нет, ты неправильно поняла. Я не о том. Раньше ты была простой жизнерадостной девчонкой. А теперь повзрослела.

— Разве это плохо?

— Не привык, знаешь ли. Ты для меня все еще маленькая девочка.

Вейя рассмеялась.

— Николай Павлович!

— Ладно, не слушай старика — доктор замахал руками. — Давай все-таки займемся твоим недугом.

— Да нет у меня никакого недуга. Просто Слава настоятельно просил показаться врачу, а я безумно хотела вас увидеть.

— Я рад. А как же головокружение, тошнота?

— Вы тоже считаете, что налицо симптомы беременности?

— Учитывая обстоятельства, это первое, что приходит на ум, моя дорогая. Как у тебя с половой жизнью?

— Ну, мы со Славой не монахи, — щеки девушки порозовели. — Но… мы предохраняемся.

— Кто бы сомневался. Ты никогда не страдала отсутствием благоразумия. Однако даже метла раз в год стреляет. А месячные? Задержка есть?

— Примерно земная неделя от прежнего срока, — кое-как выдавила из себя Вейя, будто почувствовала за собой неизгладимую вину.

— Э-хе-хе, — Чижов поднялся на ноги. — Что ж, пойдем, посмотрим.

Он повел девушку в другое помещение, напичканное медицинским оборудованием.

— Для начала возьмем анализ крови.

Вейя без особого желания засунула руку во чрево бездушного автомата и даже не вскрикнула, когда тот проколол ей вену.

— Пока идет комплексный анализ крови, — Николай Павлович подал пациентке стерильный тампон, — займемся другим делом. Мне нужна моча для анализа. Лучше, конечно, брать утреннюю, ну да ладно… вечер на дворе.

— Но я не хочу в туалет, — Вейя растерянно пожала плечами, правой рукой придерживая тампон.

— Я так и думал, — Чижов усмехнулся. — Водички попьешь? Или используем наружный стимулятор?

— Лучше воды, — резонно рассудила девушка, приняв стакан с водой.

— Вода непростая, — предупредил доктор.

— Я догадалась, — разведчица залпом осушила стакан.

— Так, а теперь, — Чижов повел пациентку к аппарату, отдаленно напоминающему электронный томограф, — посмотрим из чего ты состоишь. Ложись.

— Из лоскутов, — мрачно пошутила девушка, устраиваясь на кушетке. — После заварушки над Атлантикой меня неделю собирали из мелких фрагментов.

— Да, — согласился врач, закрывая прозрачный колпак. — Что верно, то верно. Тогда всем досталось, но тебе больше всех. А ребята с Асаргидоры молодцы, вылечили. Виртуозы. Хотя внешне напоминают здоровенные мыльные пузыри.

— Причем светящиеся, — дополнила девушка.

— Точно. Приятные в общении ребята. Все, больше не разговаривай, не шевелись, дыши плавно.

Кушетка, закрытая сверху прозрачной полукруглой крышкой пришла в движение и медленно покатила к овальной белой тускло светящейся трубе. Вскоре кушетка с пациенткой скрылась внутри медицинского аппарата. А Николай Павлович поспешил к монитору, где уже начали вырисовываться контуры стройного тела капитана Вейи. Изучая поступающие данные, доктор долго стоял, склонившись над пультом управления. Потом он вдруг схватился за голову и начал что-то невнятно бормотать. После кинулся к аппарату, но вдруг передумал и вернулся к монитору. Дышал тяжело, вытирая испарину, предательски проступившую на лбу…

Диагностический аппарат завершил работу. Кушетка покинула сканирующее устройство.

Бледный доктор Чижов долго не мог решиться подойти к кушетке и открыть крышку.

— Николай Павлович, мне можно вылезти? — девичий голос достучался до сознания.

— Да, да, сейчас я тебе помогу, — врач вышел из оцепенения и заставил себя подойти к девушке. — Данные пока не обработаны, много информации, придется подождать.

Вейя оказалась на свободе.

— Иди в туалет, уже пора, — Чижов боялся взглянуть на пациентку.

— Хорошо, — девушка послушно направилась в смежное помещение.

— Ты не спеши, — доктор едва шевелил непослушными губами, а мысли путались в голове. — Включи водичку. Возможно журчание поможет…

— Что-то не так? — девушка остановилась на полпути, обернулась и с тревогой посмотрела на Чижова. — Что со мной?

— Нет, нет, все нормально, ничего страшного я не нашел. Данные пока не обработаны в полном объеме. Утверждать могу лишь одно. Ты не беременна.

Вейя хмыкнула.

— Батюшки! Ты огорчена?

— Не знаю. Беременность, конечно, в мои планы не входила. Поэтому я даже рада. Нам со Славой пока рано заводить семью на Земле. Не хотелось бы делать это спонтанно. Ему еще надо диплом получить, потом найти работу. Если только через годик. Зачем создавать лишние хлопоты?

— Да, разумеется, — поспешно согласился Чижов. — Рад, что у вас здравый смысл стоит во главе угла. Ну, иди. А я тем временем взгляну на результаты анализов.

— Ага, — Вейя улыбнулась и покинула кабинет.

Проводив девушку взглядом, Николай Павлович устремился к анализатору крови, бегло просмотрел диаграмму на экране прибора, после бросился к прибору похожему на томограф. Какое-то время он мучил аппарат, рассматривая запись результатов обследования пациента едва ли не на клеточном уровне, затем покачал головой, сделал глубокий вдох, выключил монитор и тоже покинул помещение. Чижов совладал с эмоциями. Закрывшись в смотровом кабинете, он связался с генералом Камом. Директор Шестнадцатого Управления был дома и радостно поприветствовал друга, увидев голограмму Чижова посреди своей спальни. Генерал уже снял мундир и нарядился в штатское.

— Дай угадаю, — Кам перестал улыбаться, — ты провел осмотр Вейи?

— Это не Вейя! — Николай Павлович практически кричал.

— Извини, я не успел предупредить тебя, да и Изелу тоже. Возможно, дочка наболтала Славке лишнего.

— А где Вейя? — невольно вырвалось у Чижова.

Кам развел руками и отвернулся от видеокамеры:

— Вейя, родная, будь добра, поднимись в мою спальню.

Чижов хмурился и ждал. Довольно быстро в поле зрения видеокамеры показалось улыбающееся личико Вейи. Ее наряд в точности повторял одежду пациентки, ушедшей в туалет. Женский мениольский костюм бежевого цвета: приталенный жакет без воротника и, разумеется, без лацканов, без видимых глазу застежек. Доктор непроизвольно отпрянул от голограммы.

— Николай Павлович, добрый вечер, вы хотели меня видеть?

— Что, черт возьми, происходит? Кам, ты меня едва до инфаркта не довел.

— Я потом тебе объясню, хорошо? Прилетайте ко мне домой. Там и поговорим. Только не обижайся, сам понимаешь…

— Нет, не понимаю. Вейя, радость моя, у меня к тебе огромная просьба.

— Слушаю вас, Николай Павлович, — Вейя слегка наклонила голову вправо.

— Сегодня намечается торжество, не исполнишь ли ты для меня старинный русский романс? У тебя так славно получается. А то что-то ностальгия замучила.

— Если хотите…

— Заранее благодарен.

— Что ж, — девушка нисколько не удивилась. — Я с удовольствием исполню вашу просьбу. Папа, у тебя есть гитара?

— Даже две. Укулеле и русская семиструнная…

— Замечательно.

— Ладно, иди, дочка, — Кам тактично выпроводил Вейю. — Я скоро спущусь вниз.

— Хорошо, папа, — разведчица удалилась. — Не прощаюсь, Николай Павлович.

— Она сыграет и споет, не бойся, — генерал усмехнулся. — Это настоящая Вейя. И никакие проверки не нужны. Но ты прав, у нас не было времени обучить двойника игре на гитаре. Да и задачи ставились другие. На самом деле двойник только думает, что все знает. А если детально разобраться, то налицо лишь общие представления и направления, чтобы правильно вести себя в контексте тех или иных событий. Дальше следует сплошная импровизация. Но частичка Вейи в ней все-таки есть. Нрав тот же. Просто в силу определенных обстоятельств я не мог… одним словом, расскажу позже.

— Ты чудовище. Ты знаешь об этом?

— Я и не оправдываюсь, — Кам лишь махнул рукой. — Только ребятам не говори, прошу тебя. Сегодня Вейя заменит «изделие», все вернется на круги своя. Договорились?

— Это действительно «изделие».

— «Изделие» известного тебе предприятия, — подытожил генерал.

— Двойник умирает. Первые симптомы деградации налицо. Поэтому ты пригласил молодежь на Мениолу?

— «Изделию» осталось жить считанные дни. Двойник выполнил свою задачу. Защитил дочку. А Вейе пришлось провести эти дни взаперти, она мне все нервы вымотала. Как там Славка будет без нее, да еще сам знаешь с кем… но ревновать к «изделию»… это немыслимо… вот такие дела…

— Понятно. Я удаляюсь, а то сейчас твое «изделие» выйдет из туалета, неся в руках сосуд с мочой. Полагаю, ее шпионские навыки мало отличается от умения Вейи? Да и уши у нее пока на законном месте.

— Осмотри Новикова на всякий случай, чужая планета все-таки, но не задерживайтесь, прилетайте поскорее, я жду вас. И еще, придумай легкую хворь для Вейи, раз обратилась к врачу. Не надо никого волновать.

— Да-а-а, — процедил Чижов, — у тебя всегда все было очень просто. Игра. Вся жизнь подобно русской рулетке.

— Не возмущайся, словно в первый раз. Ты же прекрасно знаешь, что я не мог допустить утечки информации. От этого зависела судьба Вейи.

Чижов закончил разговор и отошел от монитора.

— Дьявол, — тихонько простонал он, направляясь к выходу. Ему захотелось умыться холодной водой.

 

23

— Лида, Шура звонит! — Валерий Константинович ворвался в свой кабинет. На его лице сияла улыбка впервые за долгие часы отчаянья, впервые за эту долгую ночь. Впрочем, за окном уже давно рассвело. Тревожная ночь уступила место хмурому непогожему утру. — Идем скорее!

Лидия Петровна не верила собственным ушам. Она провела бессонную ночь в банке, в рабочем кабинете мужа, держалась из последних сил, заставляла себя не терять надежду, в глубине души верила, что ее сын вернется живым и здоровым. Ребят активно ищут. Полковник Макаров проводит следственные мероприятия. Найдены и опрошены свидетели. Картина похищения ясна. Аварийный маяк в Диминой «Ладе» не работает. Биодетекторы молчат. Дети пропали.

— Что с Димой? — женщина мгновенно вскочила на ноги, отбросив вязание. Плетеная корзинка с клубками упала на пол.

— Живой. Они в какой-то деревне. Им удалось обезвредить двух охранников. Пока ребята контролируют дом, но боятся выходить. Итроников было как минимум четверо. Один из них копировал Дениса Абрамова, друга Славы. Их заманили хитростью. В любой момент могут появиться другие итроники.

— Звони Баскакову. Пусть поднимает в небо вертолет с десантом. А лучше два для подстраховки.

Лидия Петровна кинулась к двери, отстранила мужа в сторону и в два счета пересекла приемную, даже не взглянув на спящую Эллочку. Вот лестница. Шесть пролетов. Потом ярко освещенный коридор подвального помещения. Валерий Константинович следовал позади, не отставая ни на шаг и разговаривая по телефону.

Три сотрудника работали в просторном светлом помещении. Один анализировал информацию, поступающую со спутников, второй управлял наземными средствами контроля. На мониторах отображалась визуальная и графическая информация, поступающая как с орбиты, так и от наземных средств контроля. А главный аналитик резидентуры, уже немолодой полноватый мужчина, скрестив руки на груди, внимательно всматривался в голографический проектор. Подробная карта местности пестрила отметками, указывающими на расположение распыленных по области сил резидентуры.

— Громкую связь, — скомандовала Лидия Петровна.

Из динамика полился взволнованный голосок Шуры Новиковой:

— … Дом напротив приметный, белый кирпич, красная железная крыша без снега, номер одиннадцать. Значит, мы либо тринадцатые, либо девятые. Немного видно улицу. Рядом с домом машина Дениса. «Лада-Приора», белый «универсал». Дом через дорогу — захудалый, коричневый, — для лучшего обзора Александра, видимо, забралась на табурет.

— Саша, как я рада тебя слышать! — вырвалось у резидента. Ее глаза сделались влажными от переизбытка эмоций.

— Лидия Петровна?

— Это я, не волнуйся, мы вас вытащим. Дай трубку Диме.

— Да тут я, мама, тут, все нормально. Не переживай, — послышался отдаленный голос младшего Щербакова. — Я вас слышу.

— Не отключайтесь. Скоро мы узнаем ваше местоположение. Это телефон итроников?

— Да. Мы нашли наши телефоны, но они без аккумуляторов. А от их телефона аккумулятор не подходит.

— Их аппарат защищен. Но ничего, что-нибудь придумаем.

— У вас есть оружие? — вставил словечко директор банка.

— Два бластера.

— Будьте осторожны, это не игрушка!

— Мама! Мы уже не дети.

— Слушай, что я говорю, безобразник. Один внимательно наблюдает за улицей, второй за задним двором.

— Там нет окна.

— Значит, северная сторона. Будьте предельно внимательны. Одним словом, старайтесь иметь как можно больший обзор. Есть ли какие-нибудь приметы, необычные постройки, чтобы нам было легче найти вас. По базовой станции сотовой связи мы вычислили район, где вас прячут, но там пять деревень вдоль трассы. Помощь в пути, однако, надо узнать точное местоположение.

Лидия Петровна взглянула на аналитика, тот ткнул пальцем в карту и кивнул головой.

— Ну, в окно ничего особенного не видно, — задумчивый голос Шуры заполнил помещение. — Хотя постойте, есть какое-то необычное здание, но далеко. Трудно что-либо рассмотреть. Большие серые колонны стоят рядом под общей крышей. Деталей не разобрать. Высокое сооружение.

— Элеватор, — одними губами прошептал аналитик.

— Элеватор? — воскликнул Валерий Константинович.

— Не знаю.

— Эх, городские дети! — посетовала Лидия Петровна. — Дима, может быть ты рассмотришь?

— Нашли кого просить! Я без очков дальше собственного носа не вижу.

— Ясно. Ладно. Сейчас мы выясним где находится элеватор. Здание приметное. Есть данные со спутника?

— Это Кузьминки, — доложил сотрудник, отвечающий за работу орбитальной группировки. — Других элеваторов поблизости нет. Тридцать километров восточнее города. Два километра от трассы. Картинка на мониторе.

— Как называется улица?

— Улица Ленина, в деревне всего четыре улицы. Ищу дом с красной крышей под номером одиннадцать. Вот он.

— Валера, один вертолет туда, второй пусть барражирует поблизости.

— Вертолеты только что взлетели с аэродрома. Минут через двадцать-двадцать пять будут на месте. Отправляю Вороневского и Макарова с компанией.

— Ну, держитесь, ребятки. Недолго осталось мучиться. Бдительность не теряйте, следите за домом.

— Хорошо, мама, — ответил сын. — Мы отключаемся, а то аккумулятор скоро сядет.

— Я позвоню, — Лидия Петровна тяжело вздохнула, ей вдруг захотелось так много сказать сыну, даже дыхание перехватило, она закашлялась…

— Все хорошо, родная, — ладонь супруга опустилась ей на плечо. — Все хорошо.

Лидия Петровна кивнула головой и добрела до свободного кресла. Она продолжала тяжело вздыхать, нервно кутаясь в шаль.

Тут один из сотовых телефонов Валерия Константиновича дико заголосил: «SMS-ка пришла-а-а».

— Номер незнакомый, — Щербаков взглянул на экран. — Ух ты! Итроники объявились. Озвучили свои требования.

— Значит, скоро вернутся, — тихо проговорила Лидия Петровна, потом вскочила на ноги, в ее глазах промелькнула тень тревоги. — Звоните ребятам! Быстро!

— Что случилось, Лида? — Щербаков обеспокоенно смотрел то на супругу, то на телефон. — Ты знаешь чего хотят итроники?

— Нет, не знаю и знать пока не хочу! Звоните! Быстрее!

— Слушаю, — из динамика вылетел приглушенный голос Димы. Он сидел на кухне, за столом, напротив газовой печи и до рези в глазах всматривался в маленькое оконце. Правая щека опухла. А Шура тем временем выглядывала из окна в жилой комнате. На стене висели семейные портреты. Убитые итроники так и валялись в сенях, в темном и пыльном чулане.

— Сынок, вы обыскали итроников?

— Да.

— А дом?

— Поверхностно.

— Опиши предметы найденные вами.

— А что случилось?

— Отставить вопросы! — у Валерия Константиновича прорезался командирский голос.

— Ну, тут много чего, — Дима, вероятно, обиделся на отца. — Телефон нашли, «карандаш», бластеры, наручники, какая-то фигня в пакетике, зеленый порошок, пачка сигарет, только пахнет не табаком, зажигалка, канцелярская скрепка, ключи от моей машины и от машины Дениса, какой-то никелированный полукруглый предмет, величиной со спичечный коробок, думал зажигалка, но нет, зажигалка была у другого и еще нашли черный цилиндр сантиметров шесть длиной.

— А диаметр?

— Приблизительно сантиметр.

— Опиши цилиндрик подробнее, — Лидия Петровна заволновалась, а Валерий Константинович даже отшвырнул свой телефон.

— Черный, вроде стеклянный, с одного торца круглая и блестящая штуковина, металлическая… кнопка или что-то еще, не знаю.

— Не трогай! — Валерий Константинович едва не сорвал голос. У Лидии Петровны екнуло сердце.

— Сынок, не трогай блестящую штуковину, — ласково проговорила она.

— Хорошо, — Дима был спокоен, он не осознавал той опасности, которая была сокрыта в маленьком и с виду безобидном предмете.

— Есть желтый кружочек на противоположном торце? — дрожащим голосом продолжила Лидия Петровна. — Только осторожно.

— Есть, но зеленый.

— Зеленый? — закричал Валерий Константинович.

— Да.

— Снимай штаны!

— Что! — было слышно, как Дима возмущенно фыркнул.

— Снимай штаны, кому говорю!

— Зачем?

— Пощупай свою задницу, в том месте, где обычно делают уколы.

— Да зачем?

— Ищи под кожей инородный предмет.

— А сразу сказать нельзя по-человечески? — возмутился Дима. Было слышно, как заскрипел старый стул или табурет, а телефон довольно грубо швырнули на стол. Потом отдаленный голос младшего Щербакова позвал Шуру. — Сашенька, иди сюда.

— Сашенька? — удивленно прошептал Валерий Константинович и вопросительно уставился на супругу.

— Ты только узнал, папаша, глава семейства? — Лидия Петровна с достоинством взирала на мужа.

— Нет. Догадывался.

— Теперь знаешь точно.

— Теперь знаю. Ей же всего шестнадцать лет.

— Диме скоро исполнится девятнадцать. А ты думаешь они в ЗАГС собрались? Нет. Это тебе не Катя. Я им сразу кулаком перед носом помахала. До окончания учебы никаких глупостей. Они торжественно поклялись.

— Грош цена их клятве.

— Ну почему? Александра — серьезная девушка. Ты сам недавно ставил ее в пример своему оболтусу.

— Н-да.

— Поживем — увидим. Может еще и разбегутся. Кто знает?

После двух тягучих минут послышался испуганный голос Димы:

— А что это?

— Нашли? — Лидия Петровна явно торопилась.

— Да. Пупырышки.

— Верно. Большие пупырышки. Капсула диаметром приблизительно пять миллиметров.

— А как они ее затолкали? — удивилась Шура. — Порезов нет.

— Уметь надо. Но вам капсулу просто так не достать.

— А что это такое?

— Яд.

Молодежь на секунду замолчала. Они были в шоке.

— Надо извлечь инородный предмет и как можно скорее. Думаю, вы уже догадались, цилиндр — это устройство активации. Зеленый кружок говорит о том, что после срабатывания устройства вы проживете лишь две минуты.

Молодежь начала бурно обмениваться мнениями, ища рецепт избавления от инопланетного подарка.

— Процедура предстоит болезненная, — продолжила Лидия Петровна, перебив молодежь. — Найдите что-нибудь острое, нож, бритва, любой предмет, которым можно разрезать кожу. Так же потребуется антисептик. И ради всего святого, торопитесь, ищите быстрее. У итроников наверняка есть резервный активатор.

Звуки, которые доносились из динамика, свидетельствовали о том, что бывшие заложники перевернули дом вверх дном. Грохот вперемешку со звоном битого стекла и руганью красноречиво свидетельствовал о той неукротимой энергии, которая буквально разрушала старенький дом.

— Нашли старое лезвие от безопасной бритвы и йод, — доложила Шура, когда грохот стих.

— Замечательно, то, что надо. Не мешкайте, соберитесь с духом, терпите, будет больно.

— Не больнее, чем прежде, — загадочно проговорил Дима. — Саша, ты первая по списку. Встань так, чтобы мне было удобно.

— Как?

— Встань на колени. Держись за стул.

— Так, что ли?

— Да, очень эротично. Все, терпи.

— Ой! Дурак! Больно! Ты что?

— Терпи, родная. Почти выдавил.

— Терплю. Одно радует, скоро наступит моя очередь. Ай! Мясник! Больно же!

Крики и проклятия в адрес итроников долго доносились из динамика. Даже аналитик оторвал взор от карты и сокрушенно покачал головой, услышав нецензурную брань из уст Щербакова-младшего.

— Готово, — это слово вызвало вздох облегчения у старших Щербаковых.

— Выбрось капсулы в форточку.

— Ага. Ладно.

— Раны обработали?

— Да.

— Займите прежние позиции. Наблюдайте за домом, — у Лидии Петровны камень упал с души. — Вертолет высадит десант. Придут солдаты в белом камуфляжном обмундировании с автоматами, а не с бластерами. Не стреляйте в них, это наши сотрудники. И еще… Петя едет за вами.

Вернувшись в кабинет директора, Лидия Петровна подняла с пола корзинку с клубками и как ни в чем не бывало устроилась на кожаном диване.

— Что пишут итроники?

Валерий Константинович налил из графина воды, залпом осушил стакан и сел подле супруги.

— Им нужен Новиков. Они требуют не позднее чем через двенадцать часов доставить его на Землю и показать. После смотрин огласят условия обмена.

— Опоздали голубчики, — Лидия Петровна принялась за рукоделие, автоматически перебирая пальцами спицы.

— Ага. А если бы ребята не справились?

— Если бы не «БЫ», то во рту росли грибы, — задумчиво проговорила супруга. — Ты сам доложишь или мне поговорить с «Бабулей»?

— Рано рапортовать.

— Итроники не вернутся. Поймут. Глаза у них есть. Конечно, им тяжело без серьезной технической поддержки. Но что им еще остается делать? Чем больше безделушек, тем проще засечь их местоположение. Слишком рискованное мероприятие они затеяли. По их планам заложники должны исчезнуть без следа, испариться.

— Мы бы и не нашли. Неизвестно сколько они «берлог» подготовили.

— Как будем искать?

— Никак. Оставшиеся итроники уже давно, как ошпаренные тараканы мчатся в сторону соседней области, где их ждет звездолет. А в тела убитых итроников наверняка встроены диагностические приборы, которые сейчас горланят на всю округу о том, что хозяин мертв.

— Предупредим коллег.

— Предупредим, — согласился Валерий Константинович. — Только это ничего не даст.

 

24

Вейя неторопливо покинула смотровой кабинет, она жизнерадостно улыбалась. Следом за ней показался доктор Чижов, на ходу давая последние рекомендации:

— Хороший сон, витамины и микроэлементы, ежедневные прогулки на свежем воздухе и теплый душ перед сном. Плохо кушаешь, дорогая.

Вейя остановилась у секретарской стойки, еще раз улыбнулась озадаченному Славке и растерянно развела руками.

— Николай Павлович, а что случилось? — вопросила Изела, выглядывая из-за стойки, встав на цыпочки.

— Милая, ты в порядке? — не удержался от вопроса Новиков.

— Почти. Стресс, плюс смена климата, точнее планеты, беспорядочный прием пищи, перекусила абы как и — бежать, совсем не следит за собой, вот и результат, ничего удивительного, — назидательно продекламировал Чижов. — Надо вести здоровый образ жизни.

Вейя опять развела руками, на сей раз виновато.

— И нечего улыбаться, — доктор нахмурился. — Молодой человек, — он вдруг обратился к Новикову, — извольте пройти в кабинет.

— Но доктор… Зачем? Я не болен, — Славка даже испугался. Он почему-то посмотрел на Изелу, словно просил ее заступиться.

— Молодой человек, вы гость на этой планете, ваше самочувствие необходимо постоянно контролировать.

— Но у меня нет никаких отклонений.

— Позвольте мне судить об этом, — врач поднял руку, указав на открытую дверь. — Прошу вас.

Новиков для проформы демонстративно кашлянул и вошел в кабинет.

— Изела, — доктор на секунду задержался у двери. — Собирайтесь, девочки. Мы не задержимся, — он сделал шаг вперед, но вдруг остановился. — Вейя, проследи чтоб твой жених спозаранку собрал кал, мочу, не завтракал и рано утром прилетел ко мне. Сдаст анализы по полной программе.

— Хорошо, Николай Павлович, — девушка закивала головой.

— Изела, будь добра, сделай пометку в графике.

Чижов еще хотел что-то сказать, но осекся на полуслове, измерил Вейю задумчивым взглядом, махнул рукой, будто хотел всем своим видом показать: «Да что вам объяснять? Все равно без толку» и вошел в кабинет.

Девчонок слегка удивило необычное поведение доктора, Изела долго хлопала крашеными ресницами. А Вейя опустилась на диван и задумчиво уставилась в противоположную стену, теребя подбородок.

 

25

Ми-8 завис над заснеженным полем метрах в двухстах от ближайшего дома. Вращающиеся лопасти сдували снег, поднимая в воздух почти невесомую белую взвесь. Солдаты поочередно выпрыгивали из бокового люка. Они приземлялись на ноги, кто-то после жесткого приземления не мог удержать равновесие и падал, потом тут же вскакивал, будто неваляшка и несся вперед к деревне, придерживая висящий на ремне автомат. Последним выпрыгнул снайпер. Закончив десантирование, вертолет медленно поднялся выше деревьев и вскоре исчез из виду. Весть о вооруженных людях, вторгшихся в спокойную деревушку, мгновенно разнеслась по округе. Кто-то из местных жителей выскочил на улицу, но многие предпочли закрыться дома, спустив собак с цепи и с любопытством тараща глаза в окно, особенно дети. Правда, взрослые тут же отгоняли их вглубь дома. Несколько звонков в дежурную часть заставили милиционеров выслать наряд в Кузьминки.

А тем временем группа спецназа окружила злополучный дом. Но штурма не потребовалось. Ребята в доме одни. Лидия Петровна приказала им открыть дверь и впустить спасителей.

— О, как тебя отделали! — добродушно улыбался офицер, глядя на Диму, пока двое его подчиненных осматривали дом, а остальные охраняли периметр. — Да вы молодцы. Двух итроников завалили.

— Это было просто, — Шура усмехнулась.

— А я думал ты герой? — офицер удивленно посмотрел на Диму, после на хвастливую девчонку.

— Мы действовали сообща, — Новикова попыталась спасти имидж своего парня.

Щербаков ничего не ответил, только отвернулся.

— Товарищ капитан, — в комнате появился спецназовец. — Осмотр завершен. Блокиратор отключить?

— Не надо.

— В подполе обнаружены два трупа. Хозяева дома. Тела обезображены, но мужчина очень похож на убитого итроника. Точнее биоскафандр итроника на него похож.

— Значит, это были не хищники, — офицер взглянул на часы. — Минут через десять прибудет основная группа.

А Шура и Дима, словно сговорившись, кинулись на кухню. Второй солдат уже закрывал крышку погреба и отряхивался.

— Нечего вам тут делать, — прикрикнул он, выпроводив ребят. — Сидите в комнате.

Возле дома остановилась кавалькада из семи автомобилей. Вороневский выскочил из машины и поспешил к калитке. За ним следовал человек в черной куртке и норковой шапке, размахивая левой рукой в такт шагу, после еще один человек в серой куртке. Все прочие высыпали из машин и тревожно осматривались по сторонам. Водители остались сидеть за рулем.

Взявшись рукой за ржавую ручку калитки, Вороневский неожиданно заметил сквозь щель в гнилом деревянном заборе внимательное лицо спецназовца и дуло автомата, обмотанное белой тряпкой.

— Свои, — глухо проговорил Петр, открыл калитку и проследовал по узкой дорожке в сторону крыльца. Справа стоял припорошенный снегом автомобиль Дениса Абрамова. Вороневский указал рукой на автомобиль.

— Да, они уже заявили об угоне, — человек в черной куртке даже не остановился.

Гости из города поднялись на крыльцо и вошли в дом. В сенях валялись беспорядочно разбросанные вещи. Нехитрый деревенский быт. Бревенчатые стены побелены известкой. А впереди две двери, оббитые старым коричневым дерматином. Одна дверь ведет в чулан, вторая — в жилые помещения. Старый, видавший виды пятистенок с холодными сенями.

— Полковник Макаров, — представился мужчина в черной куртке и показал служебное удостоверение. — ФСБ. Со мной капитан Никитин и Петр Вороневский.

— Капитан Нефедов, — представился армейский спецназовец. — Здравия желаю.

— Что обнаружили? — Макаров прошел в дом.

— Четыре трупа, — Нефедов следовал по пятам. — Два человека в подполе, два итроника… в чулане…

— Понятно. Ну, здравствуйте, орлята, — полковник увидел бывших заложников, скромно сидящих на кровати.

— Доброе утро, — немного настороженно ответил более воспитанный Дима.

Макаров мельком осмотрел лицо Щербакова.

— До свадьбы заживет, — сделал вывод он. — Петя, забирай их. Вези в город.

Дима сразу заулыбался, увидев Вороневского. Петр сгреб заложников в широченных объятиях.

— Ну, здравствуйте, братцы-кролики, живы. Мать тебе даст на орехи, попомни мои слова.

— А меня ищут? — тихо спросила Саша.

— Родители сбились с ног…

Шура опечалилась и лишь кивнула головой, пытаясь предугадать, как ее встретят дома, с оркестром, с транспарантами и цветами. Нужно придумать хоть какое-то оправдание. Чистой правде все равно не поверят. Хорошо, что нет ни одной царапины, если, конечно, не считать пореза на мягком месте.

— Поехали, — Вороневский махнул рукой и направился к выходу.

— У нас нет зимней одежды, — вспомнил Дима, поднимаясь на ноги.

— Я кое-что прихватил с собой. Поехали. Есть горячий чай в термосе и бутерброды. И надо показать вас врачу.

Эксперты и следователь приступили к работе, уничтожая улики, указывающие на присутствие инопланетян.

Бывшие заложники, Вороневский и капитан Никитин покинули дом. Спецназовцы открыто гуляли по двору. Спустя десять минут джип Вороневского и сопровождающий его автомобиль уже мчались по трассе в сторону города.

Милицейский «УАЗ» остановился метрах в двадцати от дома. Три милиционера в бронежилетах нехотя покинули автомобиль, прихватив с собой короткоствольные автоматы. Сотрудники ФСБ, достав свое оружие, внимательно наблюдали за действиями милиционеров.

— Кто такие? — Никитин направился к блюстителям правопорядка.

— А вы кто? — осторожные милиционеры исподлобья рассматривали молодого человека в штатском и дорогие автомобили, припаркованные у скромного деревенского дома. Потом они заметили солдата в белом маскировочном комбинезоне с автоматом в руках. Затем снайпера на крыше сарая.

— Капитан Никитин, ФСБ, — человек в серой куртке продемонстрировал служебное удостоверение. — Ваши документы.

Просмотрев удостоверения, Никитин вернул их законным владельцам и махнул рукой. Люди в штатском спрятали оружие.

— Можете подойти, — он направился к дому.

Милиционеры последовали за ним.

— Товарищ капитан, что здесь происходит? В дежурную часть поступил сигнал…

Никитин остановился и измерил взглядом любопытного сержанта.

— Спецоперация по освобождению заложников. Сержант, вы же должны знать, что минувшей ночью в городе похитили сынка банкира. Всех на уши поставили. Или до вашей глухомани новость не дошла?

— Слышали.

— Замечательно. У меня к вам только один вопрос. Где ваш гребаный участковый?

— В Возвышенке.

— Я в курсе где он должен быть. Только его нет на месте. Никто не знает где он, и связаться с ним не удалось. Его два дня не было на работе.

— Товарищ капитан, мы из дежурной части…

— Понятно. Сообщите в дежурную часть, что считаете необходимым. И будьте добры, найдите понятых. Вы все-таки в форме.

Капитан вошел в дом, а милиционеры остались на улице.

— Хана Быкову, — предположил разговорчивый сержант, подмигнув своим неразговорчивым напарникам. — Ребята производят неизгладимое впечатление.

— Точно, — согласился напарник, доставая пачку сигарет. — А где Быков?

— А пес его знает, — сержант смачно плюнул в сугроб, после поправил ремень автомата.

 

26

Смеркалось.

Три гравилета поочередно приземлились на широкой гранитной площадке очищенной от снега, у огромного двухэтажного дома генерала Кама. Гости покинули машины и направились к крыльцу по узкой тропинке. Высокие сугробы оберегали сад от лютых морозов.

— Гравилет генерала Сотана, — перечисляла Изела, осматривая другие машины, — папин личный транспорт и гравилет мамы.

— Почти все в сборе, — подтвердила Вейя. — Мы как всегда в хвосте колонны.

— Я покурю, потом зайду, — Славка извлек из кармана сигарету и зажигалку. — А то когда еще представится возможность…

— С тобой постою, — будущая супруга поспешно засунула руки в карманы, проводив взглядом сестру и доктора Чижова.

— Зайди, не мерзни, — Новиков потер озябшую щеку.

— Успею. Нам положено заходить вместе.

— Традиции ваши, — парень небрежно махнул рукой. — Из-за меня нос морозишь.

— Мне не в тягость, — Вейя улыбнулась. — Что сказал доктор? Ты так и не удосужился ответить на мой вопрос.

— Ничего особенного, обо всем понемногу. Есть только вареную пищу, злаки, мясо и так далее. Продукты брожения, сырые овощи и фрукты, соки и прочую дребедень не употреблять. Пить только воду, либо земной чай. При первых же симптомах расстройства кишечника обращаться, не взирая, скажем, на поздний час.

— Тебе завтра анализы сдавать.

— В курсе. Он ведь неплохой человек? Да? Доктор.

— Замечательный.

— А почему он здесь живет?

— Это длинная история. Если я начну рассказ, то мы окоченеем.

— Отмазалась.

— Нет. Давным-давно он познакомился с отцом. Нас тогда еще в проекте не было.

— Он тоже разведчик?

— Он врач. Полковник медицинской службы в отставке.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно. Они с отцом старые друзья. Кажется, они начинали службу вместе.

— А как доктор Чижов попал в ФСКР?

Девушка только пожала плечами.

— Возможно, так же как ты.

— Н-да, — задумчиво промычал Новиков, поспешно сделал последнюю затяжку, отшвырнул подальше окурок и, выпустив изо рта клуб табачного дыма, указал любимой девушке на дверь.

— После вас, — девушка усмехнулась.

— Заходи… а… хватит рядиться, холодно.

— Но ты в холл войдешь первым.

— Уговорила.

Хозяева дома и гости уже давно расположились на диванах и в креслах. Кам, генерал Сотан и доктор Чижов вели неторопливую беседу, сидя вокруг низкого прозрачного столика. Изела с мамой тихонько общались у окна.

Присутствующие, заметив вошедших гостей, поднялись на ноги, прервав разговор. Хозяин дома и генерал Сотан чинно приблизились к Новикову.

— Господа, — начал церемонию Кам, — разрешите представить вам Вячеслава Новикова.

— Добрый вечер, — Славка церемониально склонил голову, приветствуя собравшихся в холле людей, как и подобает званому гостю. Он недавно посещал этот дом. Месяц назад. Потому обстановка холла ему была знакома.

Хозяин дома, генерал Сотан и мама Изелы ответили точно таким же поклоном.

— Слава, прошу познакомиться, — Кам представил друга семьи. — Это генерал Сотан.

— Безумно рад, — Новиков действовал согласно мениольскому этикету.

— Взаимно, молодой человек, — несколько высокопарно проговорил генерал. Именно так старшее поколение разговаривает с молодежью на официальных церемониях.

Люди поклонились друг другу, причем поклон Новикова должен быть гораздо ниже, чем поклон седовласого генерала. Ведь молодежь обязана демонстрировать уважение старшему поколению.

Потом наступил черед кланяться Вейе.

— Проходи, дочка, — после завершения церемонии приветствия отец поцеловал дочь в щечку, раскрасневшуюся от мора, обнял и повел к гостям. Вейя поздоровалась с мамой Изелы, но это уже была второстепенная церемония, незаметная, у окна. Мужчины в ней не участвовали.

— Располагайтесь, согрейтесь. Скоро будем ужинать, — хозяин дома усадил гостей и завел беседу на извечные темы: погода, значимые события недели, произошедшие на планете, гастрономические пристрастия, смешные истории из жизни.

Постепенно люди разговорились. Верховодило старшее поколение, молодежь, как и подобает в данной ситуации, лишь поддакивала.

Минут через пятнадцать генерал Кам поднялся на ноги, походил взад-вперед по холлу, давая понять окружающим, что устал сидеть и немного разомнется и что не стоит обращать на него внимания. При этом он умудрялся поддерживать беседу. В конце концов, генерал оказался за спиной у Вейи и Славки. Те мирно сидели на диване и с тоской взирали на мениольское общество. Кам слегка наклонился и ласково прошептал девушке в самое ушко:

— Дочка, пойдем наверх, я тебе кое-что покажу. У меня есть прекрасный подарок для тебя. Я хочу подарить его до ужина. Это очень важно.

Славка несколько настороженно взглянул на хозяина дома. Но Кам добродушно улыбнулся будущему зятю. В тот момент у него были добрые-предобрые глаза.

Вейя поднялась на ноги, извинилась и последовала вслед за отцом на второй этаж, грациозно поднявшись по крутой лестнице. Никто не обратил должного внимания на демарш хозяина дома, либо гости сделали вид, будто не заметили его отсутствия. Только доктор Чижов вдруг переменился в лице и с неподдельной тоской посмотрел на Вейю. Потом он заставил себя отвернуться от лестницы, участливо улыбнулся Изеле и вновь включился в разговор. В его груди сам собою вспыхнул и затем погас спонтанный протест. Ладони непроизвольно сжали подлокотники кресла.

— Сюда, — Кам остановился у полукруглой синей двери, ведущей в одну из спален.

Он вошел в комнату, дочь за ним. Дверь закрылась.

В этой спальне давно никто не жил. Прибрано, аккуратно расставлена мебель, но нет того небрежного уюта, который невольно создает человек своим присутствием. Комната словно чистый лист бумаги. Кто в ней поселится, того портрет и будет запечатлен на листе.

— Садись, — отец указал дочери на массивное кресло. — Я сейчас.

Девушка послушно опустилась в кресло, со вздохом положила руки на подлокотники и в то же мгновение тонкие, но прочные ремни опутали ее тело.

— Папа? — скорее удивленно, чем с опаской воскликнула дочка.

Кам помрачнел, отвернулся и, сгорбившись по-стариковски, заторопился к выходу. Ногти едва не впились в ладони.

— Папа! — в голосе девушки проскользнули нотки отчаянья, а ее очаровательные, но испуганные очи вдруг наполнились слезами, она смотрела на генерала глазами обманутого ребенка. — Папа, почему? — уже совсем тихо, одними губами пролепетала она, а после, поняв безвыходность своего положения, покорно опустила веки, ожидая неизбежной развязки. Слезы катились по ее щекам…

Кам остановился возле двери, не обернулся, боясь увидеть ужасную картину за спиной, лишь произнес сквозь зубы:

— Прощай. И спасибо тебе…

Буквально на секунду ему показалось, что он собственноручно подписал приговор любимой дочери. После тряхнул головой, отгоняя наваждение, тяжело вздохнул и вышел вон.

А потом к девушке сзади приблизился небезызвестный капитан административного отдела, молча схватил ее за волосы, грубо наклонил голову к левому плечу и сделал инъекцию в шею.

Вейя успела закричать, попыталась освободиться, но тщетно. Постепенно она затихла. Рука офицера ослабила железную хватку, откинув голову Вейи на покатую спинку кресла. И в ее широко раскрытых бездонных глазах цвета небесной синевы отразились: ужас и отчаянье. Последние чувства обманутой девушки.

 

27

После освобождения из плена, родители фактически заточили Шуру под домашний арест. Никаких вылазок в город без присмотра родителей! Да уж! Родителей можно понять. Александра не обижалась, не протестовала и даже не нарушала запрета, ибо первое время окружающий мир казался ей враждебным. Она сама не хотела покидать квартиру. К тому же девочка прекрасно понимала, что итроники могут вернуться в любой момент. До окончания новогодних каникул остались считанные дни. Проведем их дома. А потом придется идти в школу. Отец грозился возить ее на машине и встречать по окончании уроков. Интересно, надолго ли его хватит? Больше всего озадачил запрет на общение с Димой. Мол, нечего якшаться с сынками богатеньких родителей. Всегда будешь крайней. Ты для них никто. Мало ли таких вертихвосток бегает?

Шура временами тяжело вздыхала, уединившись в своей комнате, сотовый телефон Димы не отвечал. Она металась по комнате из угла в угол, после успокаивалась и, прошмыгнув в комнату брата, долго мучила его ноутбук. Чего-чего, а свободного времени у девчонки было предостаточно.

Одиночество скрашивали лишь визиты подружек. Они сочувствовали однокласснице и, возможно, даже завидовали.

Но однажды вечером, когда отца еще не было дома, а мама восседала в зале, не отрывая взор от экрана телевизора (Еще бы! ведь транслировали очередную серию ее любимого сериала!) Щербаков-младший позвонил сам по обычному проводному телефону.

Саша ринулась на кухню и схватила трубку радиотелефона.

— Кто звонил? — раздался мамин голос из зала.

— Это Аня, — солгала дочь, ссылаясь на подругу и закрылась в своей комнате.

— Привет. Вряд ли я смогу долго говорить, — Дима явно торопился, в трубке слышались отдаленные голоса, словно телефонный аппарат находился в людном месте, — Как дела?

— Меня никуда не пускают, — пожаловалась Шура. — А ты где?

— Мать заточила в больницу. А сотового у меня нет… так что наплел медсестре с три короба… звоню с дежурного поста…

— Я не смогу навестить, — Шура тяжело вздохнула.

— Понимаю.

— Постараюсь выбраться как-нибудь. А тебя надолго закрыли?

— Переломов нет, только ушибы.

— И то хорошо.

— Ага.

— Мне запретили с тобой встречаться. Придется вспомнить правила конспирации.

Дима усмехнулся.

— Когда выпишут, поговорю с твоим отцом. Надеюсь, поймем друг друга.

— Не уверена. Если только к тому моменту он более или менее успокоится.

— Он считает, что ты пострадала из-за меня?

— Конечно, сынок банкира. Папа высказался очень даже однозначно: «Пусть сами разгребают свои проблемы и над златом чахнут». Так сказал отец. А мне там делать нечего. Не того поля ягода.

— Ерунда.

— Может и так, но…

— Ясно, — Дима шумно выдохнул воздух.

— Родители не знают о Славкином «хобби», потому считают, что тебя похитили ради выкупа, ну, и меня заодно, поскольку мы были вместе.

— Это официальная версия.

— Да, так сказали в милиции. Меня, кстати, допрашивали два раза.

— Меня тоже.

— А Слава вернется через неделю.

— Интересно как теперь твои родители отнесутся к Кате?

— Ха! Что любопытно, — Саша возмущенно хмыкнула, — мама к Кате по-прежнему относится хорошо. А к тебе нет…

— Разумеется, Катя ведь не дочка банкира, — съязвил Щербаков. — Она дочка, — он запнулся, — сама знаешь кого. Не телефонный разговор. Знала бы твоя мама, кто Катин отец…

Александра хохотала.

— А ты уверена, что твоя мама действительно хорошо отзывается о Кате?

— Об этом можно судить по телефонным разговорам с мнимым братом. Я подслушивала.

— А-а-а, это Вороневский Славку имитирует…

— Конечно, ведь если случится чудо и при помощи сотового телефона получится дозвониться до… сам знаешь чего, точнее куда, то ответ придет примерно через шестьсот веков.

Дима засмеялся.

— Хорошо им там. Как на курорте. Я бы тоже хотел отдохнуть от родителей.

— Что же остался?

— Не взяли. Да и не хочу без тебя…

 

28

Генерал Кам, покинув комнату смерти, долго стоял возле фонтана. По зеленым камушкам струилась вода. Кам не испытывал угрызений совести. Он не убил человека, но все-таки было пакостно на душе. «Изделие» оздоровительного комплекса № 219 так хорошо копировало дочь. А собственноручно приговорить Вейю… нет, нет, генерал не мог этого сделать. Его утешала только одна мысль: «изделие» — не человек. Кам успокаивал себя. Оправдывался перед самим собой. Из холла доносились приглушенные голоса гостей. Не было слышно лишь доктора Чижова. Безусловно, Николай Павлович понял куда отец повел свою «дочь», можно сказать, на убой.

Генерал склонился над фонтаном, зачерпнул рукой прохладной воды и умылся. А затем, успокоившись немного, вошел в другую комнату.

— Все? — Вейя повернулась к двери и испуганно посмотрела на бледного отца.

— Все, завтра посмотришь воспоминания, — генерал подошел к дочери и опустил руки на ее хрупкие плечи, помолчал немного, а потом сокрушенно произнес. — Словно я на самом деле убил тебя, — он закрыл глаза.

— Папа, а разве не было другого способа? — голос девушки дрожал.

— Возьми себя в руки, дочка, — Кам открыл глаза и сел рядом с Вейей. — Внизу тебя ждет человек, которого ты любишь.

— Я боюсь посмотреть ему в глаза.

— Почему? Ведь ты его не обманывала. Это мой грех.

— Да, но все же. Обманывать кого-нибудь другого я могу, научили, но не Славу. Папа, так нельзя.

— Надо.

— Не хочу, — девушка тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла.

— Будь умницей. Пойдем вниз, нас ждут.

Вейя кивнула головой и поднялась на ноги.

— Вот возьми, — Кам извлек из кармана старинный медальон и протянул его дочери. — Надень поверх одежды, чтоб было видно. Это символ нашего рода.

— Благословение? — девушка надела медальон и поправила прическу.

— Да. Когда женщина покидает отчий дом, уходя в другую семью, она уносит с собой символ своего рода, частичку родительской души.

— Спасибо, папа, — Вейя поцеловала отца.

— Будь счастлива, — Кам нежно прижал дочь к груди. — Именно это событие мы сегодня будем отмечать.

— Я счастлива, — глаза Вейи были печальны.

— Пойдем, — Кам направился к выходу, увлекая девушку за собой. — Улыбайся гостям. Ты получила отцовское благословение и теперь действительно счастлива. Скоро ты выйдешь замуж за любимого человека. Правда, будь осторожна. Скорее всего, Изела наговорила парню всякой чепухи, пока ты… была на приеме у Николая Павловича. Она может. И еще, для справки, минувшей ночью кое-кто занимался сексом в твоем доме, поэтому сегодня сильно не буянь, успеешь наверстать… месячное воздержание. Понятно?

— Папа!

— Разве я не прав?

— Посмотрим, — Вейя надулась.

Кам непроизвольно усмехнулся и вышел в коридор.

Мениольцы встретили Вейю восторженными репликами. Медальон сделал свое дело. Получить родительское благословение — это добрый знак. Славка тоже понял смысл происходящих событий. Отчасти он был рад. Теперь генерал Кам официально выразил свое отношение к намерению дочери связать судьбу с землянином. Даже Николай Павлович не остался равнодушен, ведь он видел перед собой настоящую Вейю. Вряд ли генерал Кам станет просто так разбрасываться семейными реликвиями, а этот старинный медальон достался ему по наследству от матери. Работа работой, но столь серьезными вещами на Мениоле не шутят. Лишь Изела была хмурой, подобно грозовой туче. И понятно почему. Ее призрачная мечта испарилась, как утренний туман. К тому же Вейя обдала сестренку уничижительным взглядом, мол, поняла, кто есть кто? Изела отвернулась и потупила взор. Она не видела, как Новиков посредством того же взгляда остудил победный пыл зарвавшейся невесты. Вейя присмирела и оставила сестру в покое.

— Ничего, дочка, будет и твоя свадьба, — отец обнял Изелу и прижал к себе.

Изела сдержала эмоции, кивнула головой в знак согласия и даже улыбнулась маме.

А потом отец пригласил гостей к столу. Торжественное мероприятие обрело гастрономическую окраску.

Хозяин дома произнес торжественную речь, предваряющую застолье. Гости поздравляли будущую семейную пару с вступлением во взрослую жизнь, желали всего, чего только могли пожелать мениольцы, не ведающие что такое деньги, но прекрасно понимающие что такое власть, карьера и высокое положение в обществе. Высокие идеалы тоже не обошли стороной. Новиков старался уразуметь когда именно такие важные люди, как командующий Орбитальной стражей планеты Мениола говорят от чистого сердца, а когда лукавят? Но понять инопланетную сущность не так то просто, даже после предварительной подготовки. Поэтому Славка старался ориентироваться на мимику доктора Чижова. Николай Павлович большую часть жизни прожил далеко от родной планеты, но все же трудно переделать до неузнаваемости исконно русского человека. А еще Новикову было безумно жаль Изелу. Это торжественное застолье — пытка для опечаленной девичьей души. Несчастная и немного наивная девчонка. Впрочем, если бы Славка не познакомился с Катей, а первой встретил бы Изелу, как знать, — жизнь могла бы сложиться иначе. Хотя… вряд ли. Родственные души обязательно будут стремиться к единению, не взирая ни на что. Закон биоэнергетики. Его пока никто не отменял. К счастью, родственные души не так часто сталкиваются нос к носу и еще реже могут похвастаться тем, что имеют возможность прожить жизнь вместе, бок о бок.

После традиционного вечернего мясного салата с зеленью подали первое холодное блюдо — желе какое-то, потом подали первое горячее. Именно в этот момент подошла очередь распития алкогольных напитков. Робот разливал золотистый нектар по бокалам. Наконец он приблизился к Новикову. Кибернетический слуга долго стоял в нерешительности, с надеждой взирая на хозяина дома. Кам махнул рукой, мол, наливай, однако доктор Чижов категорически запретил и указал на другой сосуд с жидкостью малинового цвета.

— Николай Павлович, на тебе креста нет, честное слово, — возмутился генерал по-русски. — Это же детский напиток. В нем градусов раз, два — и обчелся…

Но врач был непреклонен.

— Извини, Слава, против медицины не попрешь, — Кам лишь развел руками и кивнул роботу.

— И Вейе того же самого, — Чижов преспокойно кушал горячее блюдо. — Она уже привыкла к земной пище.

— Вы изверг, господин полковник, — Сотан шутил и смеялся. Мама Изелы перевела ему реплику хозяина дома и разъяснила смысл выражения «на тебе креста нет».

Чижов как-то странно улыбнулся:

— Нет, я врач.

В целом ужин прошел замечательно, все, кроме Изелы остались довольны. А опечаленная девушка практически не притронулась к еде. Плюс Новиков мучился с продолговатой и узкой мениольской ложкой.

Потом слегка захмелевшие и веселые гости вернулись в холл, покинув столовую.

— А сейчас будет сюрприз, — Генерал Кам вновь отлучился, но ненадолго. Буквально через минуту он вернулся в холл, неся в руках самую обыкновенную семиструнную гитару. Гости удивленно зашептались, а Николай Павлович расплылся в добродушной улыбке, предвкушая предстоящее действо.

— Николай Павлович, — Вейя поднялась с кресла и встала перед гостями, будто на сцене. — Вы просили меня спеть. И я с удовольствием выполняю вашу просьбу.

Девушка заметила, как Славка вдруг переменился в лице, а в глазах появилось неприкрытое беспокойство. Но разведчица не придала этому большого значения, а сконцентрировалась на песне. Гости замолкли.

— Я буду петь на мениольском языке, — уведомила Вейя.

— Нет, нет, дочка, — хозяин дома замахал руками. — Что ты? Только в оригинале.

— Но тогда господин генерал не поймет слов, — речь шла, конечно, о генерале Сотане.

— Ничего страшного, — командующий Орбитальной стражей улыбнулся Изеле. — У меня есть прекрасный переводчик.

— Как скажете, — Вейя взяла в руки гитару, и в тот же миг простой, неторопливый и завораживающий душу мотив сорвался с потревоженных струн. А прозрачный, как ключевая вода, хрустально чистый и очень сильный сопрано легко и распевно, будто играючи исполнил старинный русский романс, озарив радостью и печалью одновременно лица притихших слушателей:

Тонкие и изящные девичьи пальчики то торопливо скользили по грифу, то вдруг замирали, прижав тугие струны к ладам, изменяя длину колеблющейся части струны. Холл заполнили душевные и грустные слова. А влажные от переизбытка чувств глаза девушки с надеждой и искренней любовью смотрели на дорогого сердцу человека, словно впервые после долгой разлуки видели милые черты:

А Новиков был в шоке, о чем красноречиво свидетельствовал его удивленный взгляд. Ведь буквально несколько часов назад Вейя не могла сыграть даже простого аккорда, а тут на тебе…

Он анализировал события уходящего, очень долгого мениольского дня и все больше и больше хмурился. Изела не навещала их утром, был кто-то другой. Катя то умеет играть на гитаре, то не умеет…

Но когда смолкла музыка, и гости рукоплескали Вейе, будто самые настоящие земляне, Новиков заставил себя аплодировать. Не надо выставлять напоказ тревоги и сомнения. Всему свое время. Разведчики, да та же Вейя научила его скрывать эмоции, научила грамотно фальшивить. Пришла пора проявить свои способности. Новиков, ты находишься так далеко от дома, и ты сильно зависишь от воли других людей, людей достаточно могущественных, хладнокровных, возможно даже коварных, способных стереть тебя в мелкий порошок. Наблюдай и думай. А потом война план покажет. Да, тебя обманули, обманул генерал Кам. Сомнений нет. И не важно зачем, важно другое: причастна ли к этому безумию Вейя, да и по большому счету… а где Вейя, точнее Катя?

Трудно сохранять спокойствие в подобной ситуации, неприятный холодок появился в груди, глаза наверняка выдали замешательство… стоп, надо собрать волю в кулак, надо улыбаться и отвечать на реплики мениольцев, надо поцеловать в щечку ту, которая называет себя Вейей. Формально ты, Новиков будущий зять могущественного человека. Ты должен быть горд и благодарен судьбе, да и не только ей, ты обязан витать в облаках от счастья. Ан нет. Нельзя никому верить, нельзя. Какая уж тут свадьба! Похмелье это, а не свадьба. Витал себе в облаках, мечтал, верил, да вдруг что есть мочи брякнулся об асфальт. Вот и вся сказка.

Чем же закончится этот фарс? Эх. А тут такие прекрасные слова звучат, будто не существует фальши и обмана:

Но Новиков не верил словам. А зря.

Славка не желал воспринимать близко к сердцу слова второго романса, исполненного Вейей по настоянию Николая Павловича. Новиков улыбался как дурачок и смотрел сквозь девушку. Он ничего не видел и не слышал. Мениола, люди окружающие его превратились во враждебный и чуждый сердцу мир. От этого мира веяло могильным холодом. Как бы согреть замерзшую душу, которую словно опустили в жидкий кислород, как бы уйти отсюда и вернуться на родную Землю? Противно и тошно.

 

29

Гравилет плавно опустился на посадочную площадку возле дома Вейи. Праздник закончился, уже стемнело, шел снег, вьюжило, не видно ни зги. Лютый мороз за бортом. Фасадное освещение умного дома казалось бледным пятнышком во мраке ненастной ночи.

Девушка взяла Славку за руку, предвкушая приятное уединение в объятиях любимого человека, отстегнула ремни безопасности, намереваясь покинуть затемненный салон гравилета.

— А где твое кольцо? — вдруг спросил Новиков, тоже освободившись от высокотехнологических оков. Его глаза с любопытством изучали сидящего рядом человека. Приборная панель отбрасывала зеленоватый свет, освещая лицо девушки.

— Здесь, — Вейя даже опешила и, поспешно расстегнув куртку, полезла во внутренний потайной кармашек жакета. После недолгих поисков, маленькое серебряное колечко, подарок любимого человека, оказалось на левом безымянном пальце. — Я сняла его, чтобы не мешало игре на гитаре. Левой рукой ведь водишь по грифу. Задевает.

Теперь девушка внимательно наблюдала за парнем. Затаилась, выжидая.

— Где Катя? — Новиков ринулся с места в карьер.

— Ничего себе заявление! А я кто? — Вейя состряпала возмущенную мину, возможно обиженную.

— Ты не та с кем я прилетел на Мениолу.

— Что за глупости? Вроде выпили немного…

— Та с кем я прилетел с Земли, после лечения на Асаргидоре разучилась играть на гитаре.

— Вот оно что, — девушка откинулась на спинку кресла и тяжело вздохнула. — Сентиментальный Николай Павлович. Какие еще ляпы?

— Ты была утром в облике Изелы?

— Была.

— Зачем?

— Соскучилась. Хотела тебя увидеть, — девушка еще раз тяжко вздохнула и готова была разреветься. — Теперь ты мне не веришь?

— Нет. Кто ты?

— Катя Кудряшова. Но я никогда не была Левашовой, — кое-как выдавила из себя разведчица. — Я знала, что все так закончится…

— Что именно?

— Авантюра, которую затеял отец. Сейчас я начинаю думать, что он испортил жизнь и тебе и мне.

Новиков промолчал.

— Последний раз мы виделись перед моим отлетом в Германию.

— А потом? — Славка удивленно хмыкнул.

— А потом наш звездолет сбили над Атлантикой, я три земные недели провалялась в госпитале на Асаргидоре.

— Но ведь Катя Левашова вернулась через неделю, — Новиков говорил надменно, будто делал одолжение.

— Нет. Это была не я. Первую неделю я лежала в коме. Чудес не бывает.

— Что-то я ничего не понимаю. А кто, по-твоему, Левашова?

— На Землю отправили «изделие», в надежде потом тайно заменить на настоящую Вейю. Заменить-то заменили, но не тайно. Да и я не хотела тебя обманывать. Когда после выздоровления вернулась на Мениолу, меня просто поставили перед фактом. Сказали, вот приедет Новиков, тогда и поменяешься местами с «изделием».

— «Изделие»?

— Искусственно созданная биохимическая машина, копия человека, но не клон. Клон — это тоже человек. А «изделие» — машина.

— И вы это называете «изделием»? — Новиков едва мог говорить от возмущения. — Девушка, которая любит, переживает, страдает, чувствует и все понимает… это, по-вашему, машина? — Славка начал массировать виски. — Ей ведь тоже больно… а вы… наверняка ее убили… или как там у вас это называется… утилизация… про отношение к моей персоне я даже не заикаюсь… зачем все это безумие?

— Слав, я не знаю, я младший офицер, мне не докладывают. Об этом знает только отец и еще очень узкий круг людей. Но, поверь, он делал это по необходимости, не злонамеренно, у него были причины… он тоже переживает… Слава, — девчонка заревела. — Что теперь делать? Ты ведь… ты мне веришь?

— Теперь да, — Новиков треснул кулаком по приборной панели и, открыв люк, выскочил на улицу. Он шел, не разбирая дороги, брел куда глаза глядят, точнее он почти ничего не видел перед собой. Глаза слиплись не то от снега, не то от чего-то еще. В груди, словно потревоженная магма клокотало чувство, которому не придумали названия. Опустошенная душа стонала от боли. Парень не замечал мороза, ночи, пурги. Он просто брел по колено в снегу.

— Слав, Слава! — рыдающая девушка догнала его.

— Уйди, — Новиков остановился и обернулся.

— Нет.

— Иди домой! Мне противен ваш промерзший до последней молекулы мир! Мир фальшивой добродетели! Да итроники в сравнении с вами всего-навсего ряженые попугаи! — Славка кричал что есть мочи. — Вы — бездушные, жестокие люди! Для вас нет ничего святого! Я ненавижу вас! — он оттолкнул Вейю и побрел дальше. — Уйди, оставь меня в покое.

Парень добрался до ближайшей скалы, выбился из сил и тут же повалился у подножия, прямо на снег…

А вьюга злилась, мороз крепчал…

И тут из темноты показалась девичья фигура. Сквозь шум ветра Новиков все-таки расслышал хруст наста, ломающегося под ногами идущего человека.

Вейя повалилась на снег рядом с суженым, опершись спиной о древний и промерзший насквозь базальт. Она даже положила голову на мужское плечо. Капюшон ей не мешал. Девушка отчаянно ревела, вздрагивая всем телом, и не могла успокоиться.

— Оставь меня.

— Не уйду, — с надрывом прокричала Вейя и еще крепче прижалась к плечу любимого человека.

— Ты замерзнешь.

— Пусть. Я не уйду, что бы ты не говорил. Мне не нужна другая жизнь. Если суждено замерзнуть — замерзнем вместе. Я люблю тебя. Понял? Дурак!

— Как хочешь, — равнодушно проговорил Новиков и закрыл глаза. Он попытался вспомнить что-нибудь светлое и приятное, то, что могло согреть его обманутую, покрывшуюся ледяной коростой душу. И из глубин подсознания всплыл образ Лены Кузнецовой, милой соседки, первой и чистой любви. Парень не мог знать, что в тот момент на далекой и теперь уже призрачной Земле сердечко его соседки екнуло от непонятного беспокойства. Лена шла по двору, но в двух шагах от родного подъезда неожиданно споткнулась и замерла на месте. Сначала она не могла объяснить причину смутного беспокойства, а потом вдруг осознала: «Славка попал в беду!».

…На взлетно-посадочную площадку возле дома Вейи опустился гравилет. Из небесной машины выпрыгнула девушка и кинулась к дому. Но на полпути она остановилась, и начала внимательно рассматривать почти занесенные снегом следы. Изела тоже умела наблюдать, логически мыслить и делать выводы. Очень скоро разведчица в отставке нашла замерзших людей. Землянин этого не видел, он был без сознания. Изела с большим трудом отпихнула Вейю от Славки. Та повалилась на другой бок. Пусть! Изелу интересовал лишь Славка. Она долго пыталась привести парня в чувства, но тщетно. Размазав по щекам упрямые слезы, Изела бросила мимолетный взгляд на ненавистную сестру и помчалась к гравилету. Она вызвала помощь, а потом подняла машину в ночное небо и, преодолевая сильный ветер, с ювелирной точностью посадила гравилет у скалы в нескольких метрах от умирающих людей. Но, несмотря на титанические усилия, ей так и не удалось дотащить Славку до машины. Мощный луч прожектора осветил скалу. Еще один гравилет приземлился рядом, зарывшись по брюхо в снег. Сотрудники ФСКР забрали тела обмороженных людей и тут же повезли их в больницу. А Изела еще какое-то время сидела в гравилете, бесцельно смотря на приборную панель. Слезы катились по ее щекам…

Потом машина взмыла в небо и полетела в сторону города, в больницу, где срочно прибывший доктор Чижов и его коллеги готовили две регенерационные камеры…

 

30

Славка лежал в гордом одиночестве в светлой просторной больничной палате, изучая идеально ровный белый потолок. Несмотря на удобное ложе, принявшее форму тела, мышцы ныли от долгого бездействия. Рядом с головой возвышалась стойка с диагностическим и терапевтическим оборудованием, но автоматика молчала, признавая свою ненужность. Пациент, облепленный датчиками, явно шел на поправку. Новиков лежал под простыней. На него надето лишь больничное тряпье, нечто похожее на манишку — и больше ничего. В таком наряде далеко не убежишь. Впрочем, а куда бежать?

— Ну-с, как самочувствие? — в палату заглянул доктор Чижов.

Славка промолчал, бросив мимолетный взгляд на хозяина клиники. Парень уже давно догадался где находится, но после возвращения сознания он впервые видел Николая Павловича. До сего момента больного навещали другие доктора, да медицинские роботы.

— А на меня-то зачем дуешься? — Чижов усмехнулся, сразу перейдя на русский язык. Врач подошел к пациенту, осмотрел Новикова, постоял у стойки с аппаратурой, после опустился на стул у ног больного. — Или всех стрижешь под одну гребенку? Впрочем, догадался. Какой генерал, такие у него и друзья. Верно?

Новиков продолжал играть в молчанку.

— Что ж, не хочешь говорить, тогда хотя бы послушай, — Чижов сложил ногу на ногу и обхватил колени руками. — Ты выздоравливаешь. Самочувствие удовлетворительное. Миллиарды… как это лучше сформулировать… нанороботов-репликаторов трудятся в твоем организме. Завтра попробуешь ходить.

— Ходить? — невольно вырвалось у пациента.

— Да. Потом учись есть, писать, одним словом, развивай моторику пальцев.

Славка удивленно уставился на свои ладони.

— Кожа нежная, как у младенца, — Чижов улыбался.

— А… как…

— На ногах даже стопы пока не стоптаны. Истинный младенец.

Славка непроизвольно пошевелил ногами.

— Да, да, все шевелится, все работает, — Чижов еще шире улыбнулся. — Пришлось удалить мягкую ткань на кистях рук, на стопах, нос, губы…

Мимику больного надо было видеть. Он еще никогда так сильно не удивлялся.

— А как ты хотел? — врач явно надсмехался. — Это тебе не пляже загорать под тропическим солнцем. Сорок с гаком градусов ниже нуля, батенька, это не шутки. Ладно хоть Изела вовремя подоспела, а то — пиши пропало.

— Изела?

— Она нашла вас.

— А как она догадалась?

— Эх, молодой человек, она ведь тоже работала в разведке, у нее глаза есть. Думаешь, только ты понял, будто в этой истории что-то не так…

— И вы знали?

— Я же обследовал «изделие», — Чижов тяжело вздохнул. — Доложу тебе, было не очень приятно.

— Почему же вы все потакаете генералу Каму?

— Трудный вопрос, — Николай Павлович склонил голову на бок. — Потому, что есть такое понятие, как долг и присяга.

— Понятно, — Славка горестно рассмеялся. — А я всего лишь объект над которым проводят… манипуляции.

— Напрасно ты так думаешь. На самом деле ситуация гораздо сложнее. Я не стану оправдывать Кама, грешен он, двух мнений быть не может. Понимаешь, его поставили в патовое положение. На одной чаше весов — семья, на другой чаше — все остальное: долг присяга, работа. Высокопоставленные лица требуют выполнить задание любой ценой. А задание — это ты. Точнее не ты, а тот ларчик под замком, что находится в твоей душе. Вот так. Начальство давит со всех сторон, плюс вы с Вейей. Поди, да попляши. Кам хочет чтобы у вас с Вейей все сложилось хорошо, хочет не злить начальство, да плюс итроники наседают. Насекомые ведь тоже желают приоткрыть ларчик. Один прибор, насильственно переселяющий души чего стоит. В конце концов, итроники сбивают звездолет, в котором летит Вейя, поскольку девочка — потенциальная угроза для них. Она способна понимать воспоминания «попрыгунчиков». А тебя не трогают, ибо понимают, что ты — кладезь важной информации. С тобой надо обращаться иначе. Только не обольщайся, за сто лет биоэнергетика ушла довольно далеко вперед, но твой биоэнергетический предок действительно был гением. Некоторые его теоретические наработки интересны и сейчас. Скажем кодировка, созданная на основе биоэнергетической структуры «попрыгунчиков». Но мы отвлеклись. Вейя попадает в больницу. Отец прячет ее на Асаргидоре. Но вот незадача! Я не знаю почему, но ему понадобилось, чтобы Вейя всегда была рядом с тобой. И это не ради контроля. Нет. Присматривать за тобой могла целая дивизия нелегалов. Нет, тут что-то другое. Я до сих пор не понимаю. С одной стороны, Кам официально хоронит Вейю, мол, умерла девчонка, итроники, вы добились своего, с другой стороны, генерал поспешно отправляет плохо подготовленное «изделие» к тебе на Землю. Зачем? Я, разумеется, многого не знаю, но причина, безусловно, есть, несмотря на то, что действия генерала противоречат друг другу. Ведь итроники пасут тебя, следовательно, увидят и Катю. А она вроде официально мертва. Я не знаю ответа. По большому счету он рискует «изделием», а не дочерью, но что-то здесь не так. Я уж не говорю о моральном аспекте. Он в последнее время так хорошо отзывался о тебе, а тут такую свинью подложил… временами я его не понимаю.

— Почему вы мне об этом рассказываете? — Славка остался равнодушен.

— Потому, что сам хочу разобраться. Каким мой друг был раньше, и каким стал сейчас… разные люди. А ведь Кам неплохой человек. Я знаю. Мы знакомы лет девяносто. Но прежде он никогда не позволял себе ничего подобного.

— Просто я для него пустой звук. Дочь он спрятал, а мне всучил «изделие». Интересы семьи соблюдены.

— Ты не прав. Тогда бы он не стал дарить Вейе семейную реликвию, благословляя ваш брак. На Мениоле даже отпетые мошенники такими вещами не шутят. Это святое, как крест нательный. Нет, молодой человек, ты для него не пустой звук. И по-своему он тебя любит. Просто для его неблаговидного поступка имелась очень серьезная причина. Поверь, это так.

— Но это ничего не меняет.

— Пусть, я и не уговариваю тебя возлюбить Кама. Но я переживаю за Вейю. Девчонка-то по большому счету не виновата. Ее ведь просто поставили перед фактом. Пока ты лежала в больнице, произошло то, это и вот это. Ты думаешь генерал не знал о твоих подозрениях? Знал.

— Почему же он позволил Вейе играть на гитаре, а Изеле от чистого сердца поприветствовать нас? Или же зачем он привез в то утро Вейю в образе Изелы?

— Полагаю, он предоставил Вейе выбор поступить так, как она считает нужным. Ей ничто не мешало сгладить острые углы. Например: «А Изела просто дурочка, всегда кривляется». Разве не так? Ты бы принял такое объяснение. А по поводу гитары… тоже можно сослаться на женский каприз. Не хотела играть и — все. И это еще не самый страшный женский каприз. Логично?

— Логично, — Новиков тяжело вздохнул.

— Но Вейя не стала врать. Потому, что она не собиралась строить свою личную жизнь на лжи. Она действовала по принципу: «Горькая правда лучше сладкой лжи». В итоге мы имеем то, что имеем. Два влюбленных голубка едва не замерзли насмерть, лишившись конечностей, Изела опечалена, с генералом Камом никто кроме меня не разговаривает. Генерал Сотан не в счет. Он не в курсе событий.

— А где Вейя? — неожиданно для себя спросил Славка.

— В соседней палате. До сих пор рыдает. Отец хотел навестить ее, но дочь не пожелала с ним разговаривать. Эх, — Чижов лишь развел руками и поднялся на ноги. — А ведь она не ушла в теплый и уютный дом, осталась замерзать рядом с тобой. Неужели это ни о чем не говорит? Любит она Славу Новикова, искренне любит, беззаветно. И я думаю, что ее чувства для тебя не пустой звук.

— Почему вы заступаетесь за нее?

— Это ты из любопытства спросил? — Чижов усмехнулся. — Мои чувства к ней сродни отеческой любви. Она единственный человек кого я всегда рад видеть. Вот и представь, каково мне было понять, что с Земли прилетело «изделие», а не моя умница Вейя. Но потом я успокоился, увидев ее с медальоном.

Доктор направился к выходу.

— Я зайду чуть позже, — уведомил он на прощание. — А сейчас придет Изела и покормит тебя, если ты сам не сможешь. Я прихватил из дома земную ложку, полагаю, так будет удобнее.

— Спасибо, доктор.

— Не за что, молодой человек. Лишь бы урок пошел впрок. Рановато твоя душа собралась в путь на собеседование с апостолом Петром. Поживи еще.

 

31

Вернувшись в смотровой кабинет, доктор Чижов сел за стол и погрузился в раздумья, предварительно попросив Изелу накормить строптивого пациента. Девушка с радостью помчалась выполнять поручение. Еще бы!

Раздумья Николая Павловича прервало уведомление о срочном вызове. Посреди кабинета возникла голограмма генерала Кама.

— Ну, как? — директор разведуправления казался спокойным. Но это лишь бутафория.

— Как? — Чижов хмыкнул. — Да никак! Все обижены. Доверие подорвано. А получится ли восстановить утраченное доверие — не знаю. Тебя я выгораживать не стану, сам себя выгораживай. А вот Вейю не дам в обиду.

— Ладно хоть так, — генерал вдруг сник.

— Ничего другого не обещаю.

Кам закивал головой, голограмма исчезла.

Поднявшись на ноги, Чижов выглянул в коридор. Печальная Изела уже сидела за секретарской стойкой.

— Что такое? — участливо поинтересовался Чижов.

— Он сказал, что будет кушать самостоятельно, — девушка скривила губки.

Николай Павлович невольно усмехнулся и отечески положил ладонь девчонке на плечо.

— Не переживай, перебесится.

— Самой главное, что у него действительно получается кушать самостоятельно.

— Это ж замечательно. Радоваться надо. Или ты хочешь чтобы парень был беспомощен, как грудной младенец? Хочешь понянчиться?

— Нет, пусть лучше выздоравливает.

— То-то и оно. Ох, девочка, девочка. Помешались на парне…

Чижов вернулся в кабинет и вновь погрузился в раздумья. События прошлых дней не выходили из головы. И особенно беспокоила загадка о необходимости использования «изделия». Мало информации. Как же решить этот ребус?

Раздумья доктора Чижова вновь прервали. На сей раз отвлек приятный голосок секретарши:

— Николай Павлович, к вам посетитель.

— Ему назначено?

— Нет, но он утверждает, что вы знакомы. Его зовут капитан Ликс.

Доктор даже вскочил на ноги от неожиданности и от переизбытка чувств.

— Он ведь майор, — возразил врач. — Мой сослуживец.

— Я не знаю, Николай Павлович, но он представился именно так.

— Проси, Изела, проси, дорогая, — Чижов направился к двери встречать гостя.

В кабинет вошел улыбающийся и очень довольный бывший командир дисколета № 32064. Ликс не скрывал восторженных чувств и тут же крепко обнял друга.

— Ну, здравствуй, голубчик. Почему так долго не заглядывал? А? Забыл старика? — Чижов стал походить на капризного пенсионера.

— Доброе утро, доктор. Нет, не забыл. Что вы? Устал, рутина замучила. Самонон — Мениола, Самонон — Мениола. И так до бесконечности и до тошноты. Вчера прилетел. Три дня отдыха, потом снова в путь. Как поживаете?

— Неплохо, — хозяин кабинета усадил гостя на мягкий стул. — А ты, вижу, не очень доволен жизнью?

— Ну почему? По большому счету доволен.

— Когда свадьба?

— Летом. Зимой что-то не хочется.

— Логично. Домочадцы здравствуют?

— Благодарю, все живы и здоровы. Даже новые добавились. Особенно будущая теща отличилась. Я бы сказал, она ведет очень активный образ жизни.

Николай Павлович нехотя рассмеялся и присел напротив друга.

— Привыкай, дружок, сам напросился.

— Спасибо за утешение. На Самононе я отдыхаю душой.

— От тещи?

— Ага. Но ничего, поженимся… ненаглядная спит и видит, как бы поскорее отпочковаться от маминой юбки.

— Ох, молодежь, молодежь…

— А что делать, доктор? Теща у меня боевая, при желании покойника оживить может.

— Поговаривают, на Самононе нынче неспокойно?

— Ерунда, — Ликс поморщился. — Их многочисленные кланы всю жизнь конфликтуют между собой. Пыльная планета. Кстати, коллеги с Самонона подарили мне адиламату. Маленький щеночек. Розовый.

— Вот как? — брови Николая Павловича взметнулись ко лбу от изумления. — Значит уважают.

— Ага. Только что мне с ней делать?

— Собачка в доме не помешает.

— Да. Милая мне так и сказала. Я говорю, корми, раз понравилась адиламата. Кормит. Приучила испражняться в туалете. На улицу щенок пока не ходит, иначе наши морозы его враз прикончат. Но иногда так и подмывает взять разбойника за крючковатый хвостик и ненавязчиво вышвырнуть за дверь. Все бы ничего, только эта розовая… бестия, лишенная шерсти и с моськой… как его…

— Моржа?

— Нет, скорее морского котика, помните на втором карантинном острове…

— Да, конечно.

— Так вот, это розовое чудо повадилось грызть мои тапочки, причем любимые.

Чижов хохотал до слез, чуть позже кое-как смог проговорить сквозь смех:

— Теперь тапочки тебя не признают и не подстраиваются под размер стопы? Верно?

— Вам смешно, — посетовал Ликс. — Я за месяц три пары тапочек сменил. Не люблю живность, тем более беспокойную.

— Мне бы твои проблемы, — доктор все еще смеялся. — Ой, как же я рад тебя видеть, дружище, ты бы знал…

— Взаимно.

— Аммоо как поживает, встречались?

— Нет.

— Скверно. Я тоже давно его не видел. Спрашивал Кама, тот ответил односложно, мол, работает. Надо бы как-нибудь собраться в узком кругу.

— Непременно. Столько лет служили вместе…

Николай Павлович поднялся со стула и подошел к столу.

— Изела, дорогая, что там у нас с расписанием?

— У вас есть окно. Тридцать две минуты.

— Спасибо. Меня ни для кого нет.

— Хорошо, Николай Павлович.

— Ну-с, — Чижов извлек из недр письменного стола нарды и загадочно улыбнулся, хоть какая-то отдушина появилась. — Не забыл? Сыграем?

— С превеликим удовольствием, — Ликс даже потер ладони и пересел на соседний стул, поближе к столу. — Жаль только, что губозакаточная машинка потерялась…

— Мы с тобой маньяки, да? — доктор раскрыл футляр.

— Не то слово, Николай Павлович. Нарды мне даже во сне снятся. Думаю, я стану вашим постоянным пациентом.

— Милости прошу. Буду счастлив помочь. Болезнь заразная.

 

32

Валерий Константинович немного опоздал к ужину. Хлопот много. Резидентуре все-таки удалось выйти на след итроников, похитивших Диму и Шуру. Оказывается, насекомые вовсе не собирались сворачивать работу, не собирались покидать зону ответственности четы Щербаковых. Опростоволосились с заложниками? Было дело. Будет и на нашей улице праздник.

— Уф, — Валерий Константинович повалился на диван в гостиной. — Устал как ездовая собака.

Супруга восседала в кресле. Сегодня она вязала носки.

— Вот скажи, для чего ты вяжешь? — директор банка смотрел на картину, висящую на стене. — Для кого?

— Помогает сконцентрироваться, — супруга закончила вязать ряд и убрала рукоделие в корзинку. — Думать помогает.

— Тоже начать что ли?

Лидия Петровна усмехнулась и поднялась на ноги.

— Попробуй. Дать пряжу?

— Спасибо.

— Хотя нет, не дам.

— Почему?

— Не желаю слышать в доме нецензурную брань. А ты не умеешь учиться иначе.

Валерий Константинович хохотал.

— Пойдем на кухню, ужин остывает.

— Как Дима? — хозяин дома последовал за супругой. — Ездила в больницу?

— Разговаривала с доктором. К концу недели выпишет. Ты в институт заглядывал?

— Был. У него три «хвоста». Договорился. Пусть сдает.

— Сам?

— Пусть сам бегает! Нечего! Избаловала ты его! — Валерий Константинович сел за стол.

— Я? — Лидия Петровна схватила половник.

— А кто? Я что ли?

— Здравствуйте, я ваша тетя! А кто…

— Ладно, все, проехали! — супруг примирительно замахал руками, после принял тарелку с супом.

— Сегодня беседовала с Камом, — Лидия Петровна устроилась рядом с мужем, взяла ложку и приступила к трапезе. — Пока мы с тобой не почистим авгиевы конюшни у себя дома, наших отпускников опасно возвращать на Землю.

— Я тебе сто раз говорил, — Валерий Константинович последовал примеру жены, взяв ложку в руки — они так и будут бегать за Славкой. А когда надоест — шлепнут его.

— Нет, нет. Кам грозился на днях решить эту проблему.

— Он уже полгода ее решает. Разве нельзя нормально поговорить с Новиковым, объяснить человеческим языком и потом привести его в Институт Биоэнергетики? Что надо пусть оставят, а что не надо пусть сотрут. Ну, сколько можно мурыжить парня? Довыпендривался он перед Изелой в гараже. Яйца курицу не учат! Болван! Вот и результат. Молчал бы в тряпочку, коль случилось чудо. А то всем фигу показал, и вам не отдам, итроникам тоже не отдам. Поставят ему горячий утюг на одно место, тогда сразу станет сговорчивее. Теперь итроники крутятся вокруг него как птеродактили, крылышками машут, дюжину утюгов в розетку включили, электроэнергию не экономят. А Кам носится с ним, словно курица с яйцом. Доиграется ведь твой братец! А Катя? Каково ей будет, если Славку убьют? Но ведь это не игрушки! Две человеческие жизни на кону. Ладно бы чужие люди. Это ведь его дочь! Не понимаю.

— А ты провидец.

— Ну, хвала небесам, если на твоего брата все-таки снизошло озарение.

— Посмотрим. Мы все равно ничего не можем изменить.

— Киса, киса, киса, — позвал Валерий Константинович, заметив любопытную усатую мордашку, осторожно выглянувшую из-за косяка. — Айда, я тебе кое-что дам… вкусненькое.

— Не балуй кота! Не приучай. Он и так беспардонно ходит по столу, при этом смотрит на меня несчастными глазами! Упер здоровенный кусок филе и даже не подавился, зараза. Весь день его гоняю.

— Ладно, ему в институте не учиться… в свою сторону грамотный, — Валерий Константинович наблюдал за тем, как умный кот по большому радиусу обходит хозяйку стороной, намереваясь подойти к хозяину. Идет практически у стеночки.

— Будто он с голоду пухнет! Я его недавно кормила, паразита, — Лидия Петровна оглянулась и схватила полотенце. — Иди отсюда, подхалим несчастный! — полотенце промелькнуло перед глазами Щербакова, словно пикирующий штурмовик. Валерий Константинович даже ложку утопил в тарелке от неожиданности.

Промазала! Ура! Но шерстяной проказник решил не искушать судьбу и пулей выскочил в коридор. Бока не казенные, хребет тоже. Надежда на заступничество хозяина не оправдалась. А хозяйка нынче не в настроении. Не пойти ли и не испортить ли чьи-нибудь тапочки в назидание? Посмотреть, как с-с-с-самолеты летают! Пусть знают кто в доме настоящий хозяин.

 

33

Сегодня Николай Павлович заставил Новикова заняться физическими упражнениями. Ему удалось растормошить парня и фактически поднять на ноги.

— Лентяй, давай сам! — доктор подтрунивал над пациентом. — Не нужны тебе ходули. И не говори мне, что ты разучился ходить. Не поверю. Ты просто лентяй.

— Как будто валенки на ногах, — Славка вспотел от усердия. Он старался контролировать каждый шаг.

— А ты как хотел? — Чижов придерживал больного, но только для успокоения совести. Изела бегала вокруг парня, как кошка вокруг палки колбасы, старалась помочь. Новиков шел по коридору, теперь уже сам шел, без посторонней помощи.

Но в самый кульминационный момент, когда Новиков достаточно далеко оторвался от провожатых, открылась дверь и из соседней палаты вышла коротко стриженная Вейя в больничном наряде. Фактически два любящих сердца столкнулись нос к носу.

— Здравствуй, — разведчица не растерялась. Так и осталось загадкой, специально ли девушка вышла из палаты или всему виной слепой случай? Но, так или иначе, спустя несколько дней родственные души встретились.

— Привет, — Новиков не мог оторвать взор от девушки. — Как ты?

— Нормально, — Вейя осмотрела себя, словно проверяла, все ли части тела находятся на законном месте, не забыто ли что-нибудь на кровати? Но нет, все действительно расположено правильно: руки, ноги, голова, — насморк только замучил. А ты?

— Да ничего, вот, тренируюсь.

Вейя немного помолчала, поправила растрепанные волосы и неожиданно улыбнулась:

— Сможешь дойти до зимнего сада?

— Смогу.

— Куда это вы собрались? — тут же возмутилась Изела. — У тебя, Вейя, по графику лечебная физкультура. А у Славы…

— Да ладно тебе, — Чижов усмехнулся. — Идем, — он взял Изелу за руку и повел за собой.

Девушка долго упиралась, но потом все-таки сдалась и добровольно пошла рядом с доктором, однако несколько раз оглянулась, нахмурилась, оглядывалась до тех пор, пока не скрылась за ближайшим поворотом.

А Вейя и Славка доковыляли до цветущего зимнего сада и устроились на скамеечке под сенью какого-то экзотического дерева, названия которого они не знали.

— Ты уже не сердишься?

— На тебя? Нет.

— А на папу?

— Эх, Катя, Катя, — Новиков закашлялся. — Не знаю, честное слово. Остыл. Но… неприятный осадок на душе. Пойми меня правильно, я его не осуждаю, я все прекрасно понимаю, но верить ему больше не могу.

Девушка тяжело вздохнула.

Славка обнял любимого человека.

Они долго сидели молча, изучали соседние кусты, потом смотрели друг на друга, глаза в глаза. Они не видели Изелу, притаившуюся за стеклянной стеной оранжереи. Они вообще никого не замечали. А Изела мечтала лишь об одном, тайно желала чтобы ее мучители как можно скорее вернулись на Землю.

— Вот вы где, — по дорожке мощеной бледно-фиолетовым камнем шел генерал Кам. Его внешний облик совершенно не претерпел изменений, словно за эти долгие дни ничего серьезного не произошло, а он просто решил навестить больных родственников.

Славка тут же насупился и отвернулся.

— Можешь сколько угодно пыжиться, — Кам замер в двух шагах от влюбленной парочки, — но придется поговорить. Пора объясниться.

— Мне уйти? — Вейя поднялась на ноги.

— Нет, останься. В данном случае речь идет о вас двоих. Я хочу чтобы вы поняли, что именно произошло и почему. А потом можете рассуждать на тему, что такое хорошо и что такое плохо. Начнем с самого начала. Вам прекрасно известно, кем был биоэнергетический предок Вячеслава Новикова и почему Вейю полгода назад отправили на Землю с весьма необычным заданием. Так же я догадывался чем закончится ваша встреча, знал, что вы потом не захотите жить друг без друга. Что ж в этом нет ничего плохого. Но жизнь слишком сложная штука, ее нельзя трактовать однобоко. Если бы Вейя не ошиблась с дозировкой умлонской отравы, события бы развивали несколько иначе. И ты бы, Слава, не получил доступ к запретной информации, законы природы не были бы нарушены. Однако что сделано, то сделано. Вам не удалось сохранить тайну. Это плохо. Слава проговорился. Я старался утаить новость о чудесных способностях товарища Новикова, новость о фактическом воскрешении талантливого биоэнергетика прошлого века, но шила в мешке долго не утаишь. Люди близкие к руководству Альянса довольно быстро осознали насколько чудовищный потенциал сокрыт в молодом землянине. А в архиве Института Биоэнергетики сохранились данные о тех изысканиях, которыми при жизни занимался непризнанный ученый. Мне приказали добыть всю информацию интересующую руководство Альянса. Вот и поставьте себя на мое место. Если бы Слава был любым другим человеком, но не тем, кого без ума любит моя дочь, я бы действовал без колебаний и достаточно жестко. Но в данном случае по ряду причин проявил нерешительность, начал уговаривать строптивого и нелояльного землянина.

Новиков саркастически хмыкнул.

— Так же не следует забывать об итрониках. Они тоже стремились к запретным знаниям. Да плюс еще «попрыгунчики» запрыгали. Чехарда. Вейю отправили сканировать воспоминания «попрыгунчиков». Вы прекрасно знаете, чем это мероприятие закончилось. Непосредственный руководитель операции действовал бездарно, да и Лида подкачала с «кротом» в резидентуре. Результат налицо. Вейя оказалась на грани жизни и смерти, провела три недели в госпитале на Асаргидоре.

— Папа, зачем понадобился двойник? — дочь не удержалась и задала каверзный вопрос.

— Двойник? — Кам собрался с мыслями. — Очень простой ответ. На момент мнимой гибели капитана Вейи, Слава был единственным биоэнергетиком в лагере Альянса, способным понять «попрыгунчиков». Теперь удар итроников был нацелен на него. В те дни тебя, Слава, охраняли два десятка наших сотрудников, не считая обеспечения. Но все равно твоя жизнь висела на волоске. И нужно было создать последний и самый надежный рубеж обороны. Нужен был тот, кто способен ради тебя на самопожертвование, тот, кто мог закрыть тебя собою в случае необходимости. Ведь у спецназовцев, несущих караульную службу есть семьи, дети. У них свои жизненные ценности. А Вейя готова ради тебя жизнь отдать, причем не задумываясь. Но тогда моя дочь была в коме и не могла тебе помочь. Вот потому появился двойник, и он действительно закрыл тебя собою. И если бы Изела тогда стреляла в тебя, подчиняясь команде итроников, то убила бы Катю, а не Новикова. Ничего другого она бы не успела сделать. Используя двойника, я в первую очередь пытался защитить тебя, а не обмануть.

— Но ведь итроники поняли, что Вейя жива, — возразил Славка.

— Нет. Я намеренно допустил контролируемую утечку информации и одурачил их. Они считали, что Вейя действительно погибла, а на Землю полетел двойник. Поэтому двойник их не интересовал в плане биоэнергетики. Двойник был телохранителем, помехой, которую следует устранить. А отвлекаясь на Левашову, итроники автоматически давали тебе больше шансов на выживание. Чуточку больше, но все-таки…

— Вы дьявол.

— Может быть. Кстати, полковник Аштаал тоже считает, что Вейя действительно погибла. В нем ни с того ни с сего проснулись человеческие чувства, и он помчался к водопаду, исполнять роль огородного пугала. Взять в жены «изделие»… это уж слишком. Можно подумать, вас кто-то бы поженил. Вот такой экскурс в историю. А теперь поговорим о будущем, — генералу надоело стоять и он сел рядом с Новиковым. — Ситуация нисколько не изменилась. Итроники по-прежнему хотят познакомиться с тобой поближе. Недавно они на Земле провели очередную и очень смелую, я бы даже сказал безрассудно смелую операцию. Цель — пленение Новикова. Но ты вовремя улетел на Мениолу. Ускользнул. Отдуваться пришлось Диме и Шуре.

— Шуре? — голос парня дрогнул.

— Да. Их взяли в заложники. Итроники требовали выдать тебя в обмен на жизнь Димы и твоей сестры. Диму похитили, чтобы обескуражить Лиду и Валеру, а Шуру, чтобы ты не сопротивлялся и добровольно отдал бы себя в руки итроников. Если бы ситуация развивалась по худшему для нас сценарию, если бы операция итроников увенчалась успехом, тебя бы привезли на звездолет итроников и заставили бы отдать всю информацию из прошлой жизни. Улететь бы они не успели. Люди генерала Баскакова окружили бы звездолет. Плюс орбитальная группировка. А мне бы пришлось принять… очень тяжелое решение.

— Вы бы уничтожили звездолет вместе с заложниками? — Славка не питал иллюзий на сей счет.

— Да, — Кам лишь развел руками. — Но к счастью заложников освободили. Ребята живы и здоровы.

Новиков облегченно вздохнул.

— Однако рано расслабляться, пока история не закончилась. Этот кошмар может повторяться до тех пор, пока итроники не добьются своего. На сей раз их интересует вот это. Я вряд ли выговорю ваш варварский биоэнергетический термин, потому записал, — генерал извлек из внутреннего кармана сенсорную записную книжку, потыкал пальцем по экрану, после показал текст Новикову.

— Это же чушь! — воскликнул ошеломленный парень. — Тупик. Глупость. Это тупиковая ветвь, ошибочная!

— Не знаю о чем ты говоришь, но итроникам нужна именно эта информация. Ради нее они готовы жертвовать своими сотрудниками, готовы лезть на рожон. Нам пока не известно до чего додумались их биоэнергетики. А кроме твоего предка в обозримом прошлом данной темой больше никто всерьез не занимался.

— Потому что она ошибочная. Мой предок тогда был наивен, молод и горяч. Потом понял, что зря ломает голову и забросил эту тему.

— Но итроники рассуждают иначе. Для них это очень важная информация. Пока ФСКР выясняет причины столь странного беспокойства противника, — генерал поднялся на ноги и прошелся по дорожке, затем вернулся к молодежи. — Я больше не хочу подвергать вас и других дорогих мне людей неоправданному риску, поэтому у меня есть предложение. Слав, тебе надо раз и навсегда покончить с биоэнергетикой. Живи своей жизнью, а не чужой. Иначе… все это плохо кончится.

— Удалить, стереть?

— Не без этого. Завтра я отвезу тебя в Институт Биоэнергетики. Там вы вместе с Директором Института беспристрастно решите какую конкретно информацию оставить, а какую удалить. Вы лучше меня в этом разбираетесь. Это пропуск в спокойную жизнь. Ведь если хорошенько подумаешь, то поймешь, что я прав и не станешь противиться, позволишь биоэнергетикам изменить твои воспоминания. Однако не стану скрывать, интересующую нас информацию мы скопируем.

— Кто бы сомневался, — Славка качал головой.

— А тебе, дочка, придется забыть «попрыгунчиков».

— С удовольствием! — Вейя не стала возражать.

— Тогда завтра полетишь с нами.

— Хорошо.

— Не думайте, что предстоящая процедура аналогична ампутации фрагмента личности. Нет. Личность останется неизменной. Результат будет выглядеть приблизительно так. Изучал прилежный ученик в первом классе таблицу умножения, пыхтел, зубрил, да вдруг забыл суть. А как пыхтел и что конкретно зубрил — помнит. Да, это таблица умножения. А сколько будет два помноженное на два? Не помнит. Слав, доступ к воспоминаниям о прошлой жизни тоже придется закрыть. И помоги ты моему товарищу разобраться с методикой восприятия воспоминаний «попрыгунчиков», а то инопланетные коллеги его скоро загрызут. Вот собственно и все. Да, чуть не забыл, если вы вернетесь на Землю вместе, ты, дочка, уйдешь из ФСКР.

— Но папа!

— Комментарии и возражения не принимаются. Всего доброго, — Кам направился к выходу. — Оставляю вас наедине, конечно, если не считать любопытную Изелу за углом.

 

34

А утро нынче выдалось погожее, ясное. Оттепель. Всего каких-то двадцать градусов мороза, если измерять земным термометром. Благодать для мениольцев, уставших от лютого мороза.

Серое и невзрачное четырехэтажное здание, занимающее площадь не менее гектара, вынырнуло из-за кромки вечнозеленого леса. Охрана уже высыпала из парадного подъезда и, закрыв ладонями глаза от яркого солнца, встречала необычных гостей.

Сначала большой черный гравилет покинули два телохранителя, затем генерал Кам, после офицер в чине капитана и лишь потом появились Вейя и Славка.

Директор Института Биоэнергетики встречал гостей у двери. Люди поочередно поздоровались по-мениольски согласно старшинству и тут же скрылись в недрах таинственного института, который все нормальные люди уже много лет обходят стороной.

А спустя два дня, избавившись от дамоклова меча прошлой жизни, молодые люди решили вернуться на Землю. На космодроме их провожал генерал Кам и Изела.

Теперь у Кати и Славки началась новая жизнь. Они, наконец, научились прощать…

 

Эпилог

История о родственных душах не была бы завершена, если не рассказать о дальнейшей судьбе главных героев.

Генерал Кам долго возглавлял Управление, до самой старости, потом вышел в отставку, но мемуаров не писал. А еще задолго до отставки, прослезившись на свадьбе дочери, он вдруг сделал официальное предложение матушке Изелы, предложил связать жизнь узами брака. Но гордая и обидчивая женщина отказала генералу. Впрочем, данное событие ровным счетом ничего не изменило, поскольку два этих человека с некоторых пор жили в одном доме. А формальности не в счет.

Приблизительно в том же стиле можно охарактеризовать Щербаковых-старших. После выхода на пенсию они, как и предрекал Дима, отказались вернуться на родную планету. Валерий Константинович разводил пчел и с упоением целыми днями воспитывал внука, души в нем не чаял. Лидия Петровна часто бранила супруга, не позволяя сильно баловать самого младшего Щербакова.

Жизненные пути Александры и Димы всегда шли параллельными курсами, временами пересекались. Но это не мешало им, будучи неплохой семейной парой при первой же возможности сплавлять сына на попечение бабушки и дедушки.

Спустя десять месяцев, после событий, произошедших на Мениоле, Катя и Славка действительно поженились. Генералу Каму пришлось срочно лететь на Землю, вместе с Изелой и ее матушкой. Лидия Петровна, используя свои обширные связи, позаботилась о том, чтобы после окончания института Новиков нашел отличную работу с хорошими перспективами. Катя действительно ушла из ФСКР и старалась жить жизнью обыкновенной земной женщины. Но вряд ли ее устраивало подобное положение дел. Она регулярно докучала Лидии Петровне. И, в конце концов, грозная тетя сдалась, равно как и Славка. Молодая женщина вернулась в разведку. Она вновь стала сотрудником областной резидентуры. Катя не стремилась к карьерному росту, ее вполне устраивала роль рядового сотрудника. Размеренная жизнь, периодически нарушаемая незначительными передрягами, кардинально изменилась спустя два десятка лет, когда повзрослели дети и директором Шестнадцатого Управления ФСКР был назначен небезызвестный офицер Аммоо, по прозвищу Интеллигент. Екатерина Новикова, сама того не желая, вдруг сделала головокружительную карьеру, получив чин полковника и возглавив областную резидентуру. Новая метла в Шестнадцатом Управлении мела по-новому…

Редкие поездки на Мениолу разбавляли земную жизнь преуспевающей семейной пары. В целом, чета Новиковых была вполне счастлива. Они любили друг друга, и это высокое чувство помогало им преодолевать любые превратности судьбы. Прямо как в сказке.

…Вячеслав Новиков скончался на семьдесят шестом году жизни. Его супруга официально умерла через два года. Ей тоже исполнилось семьдесят шесть. Их похоронили рядом. Два памятника, одна ограда.

Но это был лишь спектакль. На самом деле Катя не умерла. Она просто ушла, уступив дорогу молодому поколению, ведь после смерти супруга ее земная жизнь закончилась. Полковник Вейя вернулась на Мениолу и прожила еще тридцать шесть лет. В течение трех десятков лет она возглавляла отдел нелегальной разведки Шестнадцатого Управления ФСКР, была знаменитой «Бабулей». Она ни разу не посещала Землю. Ей безумно хотелось увидеть детей и внуков. Но есть такая поговорка: «Уходя — уходи». За год до смерти теперь уже генерал Вейя вышла в отставку и уединилась в своем скромном, но таком милом сердцу домике, расположенном на маленьком плато в скалистых горах в двадцати минутах лета от столицы Мениолы. О последнем годе жизни отставного генерала ФСКР известно немного. Вейя жила уединенно. По рассказам Изелы в комнате сестры она украдкой видела большую пожелтевшую от времени фотографию молодой семейной пары: счастливый жених и ослепительно красивая невеста. Вейя ревностно оберегала реликвию от посторонних глаз. А фотографии с изображением детей и внуков, напротив, были выставлены в холле на всеобщее обозрение немногочисленных гостей, редко посещавших дом отшельницы…

…Похоронили разведчицу на Земле, согласно завещанию, тайно, под покровом теплой летней ночи, рядом с мужем. Кроме сотрудников ФСКР на погребении генерала присутствовала лишь сильно постаревшая Изела, ближайший родственник. Вот так, спустя тридцать шесть лет разлуки, родственные души вновь воссоединились…

P.S. Были использованы тексты романсов: «Я встретил вас и все былое…», музыка Л. Д. Малашкина, стихи Ф. И. Тютчева и «Любовь и разлука», музыка И. И. Шварца, стихи Б. Ш. Окуджавы.

Конец

Июнь 2010 г.