Монстр колдуна

– Как это исчез?! – изумленно спросил вьюнош начальника стражи. Некромант ему нужен, ибо вместе намеревались пойти в Орден Вирго. Истекло время, что определил великий магистр Ордена Залбадор. Сорок четыре луны минули и нужно снова вступить в лоно Древа(!). Это единственная возможность, чтобы вернуть потерянное прошлое! А Гермидан испарился, тем паче, когда вовсю развертываются военные действия!

– Уже больше десяти дней его никто не видел ни разу! Стража перевернула весь замок, жилище мага, весь Зайнакан! Но человека нигде не обнаружили, будто под землю провалился! – как бы оправдывался Таргал. – Искали, разумеется, и в подземелье крепости, где Советник часто пропадал. А подземелье большое, разветвленное. Только двери закрыты снаружи, значит, внутри никого не имеется! Не запирался он и изнутри, хотя какие-то звуки раздавались оттуда. Не запирался, так как извне замки дверей устроены особенным образом. По внешнему механизму сразу же видно, есть кто-то в помещениях или там пусто.

Затем Таргал сообщил Эдгару о событиях в Гардене, о морских баталиях, что произошли недавно у острова. И о весьма неясном будущем, что ожидает Аргонию впереди. Кроме этого, чел начал посвящать парня в форматы некоего плана, что еще во время отсутствия дип. миссии был придуман Советником зайнаканского вседержителя.

– Владыка Номиэль Рингстон одержим предложенной Гермиданом «программой». Он настолько был убежден в правильности идеи, намерениях, что тут же и поддержал их, полностью! Правитель, самолично, хочет тебя посвятить во все подробности замысла. После переговоров с Вольфамом приглашает посланника отобедать, сотрапезничать у него!

– Сотрапезничать?! С канангом?! Это что-то новое, необычное! И, конечно же, огромная честь для меня!.. Но что вы думаете, уважаемый сир Таргал, сами-то о плане? Ведь, наверняка, знаете гораздо больше, чем объясняете! – заинтересованно проговорил вьюнош.

Начальник стражи лишь опустил голову, потом поднял ее резко. И сказал, уверенно и лаконично, всего пару слов: «Гермидан – БЕЗУМЕЦ!».

Затем собеседник вновь стал выспрашивать у Эда о Нозерленде. Ему было важно узнать характер нордов, северные нравы и поведение. Он хотел ближе узнать врага – врага, что может стать и союзником. Друзей и врагов не выбирают, но часто друг становится недругом, и наоборот.

А в это время, у разговаривающих, под ногами находился тот, кого потеряли. Под замковым садом тянулись подземные ходы, имелись и разные помещения.

Дело в том, что некромант, пока его разыскивали, пребывал именно там. А попал чел в подземелье, отнюдь не через двери, о которых говорилось. Имелся совершенно другой вход, неведомый никому из крепости. И открыть его мог только маг собственной персоной, чтоб пройти в чудовищный храм.

А известные всем двери были закрыты на прочные замки. Тем самым, создавалась иллюзия, что Советника под землей нет, быть не может. По сути же, где есть один вход, найдется и иной, запасной. И хитроумный Гермидан воспользовался людской глупостью и неведением.

Для чего он это замыслил и прятался на продолжительное время? Причины были две. Во-первых, маг хотел, «невидимкой», понаблюдать и понять ход событий. То есть, без своего участия, и что из этого выйдет. Во-вторых, он занимался серьезными некромантическими опытами. Созданием нового вида существа, монстра, что соединил бы в себе человеческую и животную плоть. И, соответственно, души животного и человеческой особи.

В жутком храме, у подвешенных трупов, был подготовлен особенный стол. Располагался стол между алтарями, невдалеке от камня Аментриса. На нем лежали расчлененные части тел зверей и людей. Части плоти леопарда, лошади, овце-свинорога и другого «сорта» умерщвленных тварей.

А еще, в мрачном подземелье находился огромный живой волк. Один из тех грозных хищников, что охраняли жилище Гермидана. А также и парящая душа, а вернее, не душа, а морсулум, получеловек-полутруп, что имел две ипостаси: физическое тело и подобие призрака, духа. Морсулумы были, своего рода, войском Хозяина; у подножия вулкана Брамор, насчитывалось более четырехсот оных существ.

Словом, после сложнейших манипуляций, маг произвел на свет зогра. Полуживотного-получеловека. Тварь, какую не видела еще Арседейская земля! Для полного завершения «акта» он умертвил гигантского волка. Отрубил голову, вынул сердце, сердце, которое продолжало биться. В нем сохранилась душа животного и жизнь эту некромант позже использовал.

В верхней части «творения» кудесник водрузил две головы: волчью и человечью. А потом лишь крикнул блуждающему по храму духу, «Granotrum!». Тут же, куски земли с пола «святилища», подпрыгивая, начали облеплять бесплотную сущность! Формируя одушевленного – иначе, ожившего, якобы, человека! Морсулум, из призрачной субстанции, принял телесный, физический облик.

Тотчас же, Гермидан, резким движением руки вырвал сердце из груди существа! Орган – где обитала и хранилась душа, что и оживила мерзостное создание. Это была одна из тех душ, что парили, во множестве, над лавой-огнепадом Брамора. Тело же морсулума, одновременно, начало превращаться в грунт, что лежал под ногами «Советника»! Отвалившиеся куски тканей и плоти растворились в земле, покрывающей пол древнего храма!

Итак, у ужасного колдуна в руках бились два сердца. Морсулума (человека) и волка. И в каждом из органов обитали, соответственно, души. Сие и было необходимо для выполнения черного замысла! Некромант плотно соединил оба сердца и всунул в мощную грудь нового творения – зогра! После чего, начертал знак Аментриса на оной груди и выкрикнул властные слова. Они прозвучали, как страшное заклинание: «Granos torono bizerium dentos!».

Оставалось последнее. Маг, с помощью верных слуг, тех же морсулумов, погрузил тварь в огромную емкость. Этот чан был наполнен кровью зверей, включая и звериную, и человеческую. Создание должно было впитать весь багровый «нектар» в течение нескольких дней. Словом, до того момента, пока кровь из емкости не исчезнет. И тогда-то монстр подаст признаки жизни, и тогда Гермидан обретет жуткое оружие!..

…Тем временем, в Зале заседаний шли переговоры между канангом и Вольфамом. Причем, поведение нозерлендского наследника сильно беспокоило правителя. В нем чувствовались некая суровая дикость и грубость. Иначе, своеобразная манера поведения и общения. Даже несмотря на то, что северянин при встрече поклонился, слегка. Чтобы выглядеть, якобы, вежливым, лояльным. Однако это был поклон лишь для вида и для отвода глаз. На самом деле, принц варваров имел необузданный характер. Хотя и старался держать себя в руках. В процессе переговоров он часто стучал кулаком по столу, показывая, невольно, свою неуемную агрессию.

Переговоры продолжались несколько часов. В чем-то стороны нашли общий язык, а в чем-то и нет. И все же, результаты были во многом положительны. Как для аргонийцев, так и для Нозерленда. После завершения, Вольфам встал из-за стола. И начал настаивать, чтоб принцесса Кирена удостоила честью присутствием. Берг успел обратить на нее внимание, когда «дама» находилась у трона. То бишь, когда вседержитель встречал гостя ранее.

Кананг сразу отправил за дочерью слугу. Не видя ничего дурного, если Вольфам увидит ее еще раз. Кирена – наследница престола и в будущем она, возможно, будет иметь с северянами дела.

14-летняя красавица вошла в зал и, как полагается принцессе, сделала изящный реверанс. Берг приблизился к юному созданию и молча, не говоря ни слова, стал осматривать дитя со всех сторон, вышагивая вокруг. Затем, тип подошел вплотную к девочке и уставился в нежные, ничего не понимающие, испуганные глаза!

Номиэлю Рингстону это начинало уже не нравится, но пока он сдерживался, понимая, что одно неправильное слово может все испортить. Ведь союз с Нозерлендом дался весьма нелегкой ценой и нарушать его было бы верхом неосмотрительности и вопиющего недомыслия! Но вдруг прозвучали следующие слова:

– А знаешь, старик, я вот что подумал! Ведь ничто так не укрепляет союз государств, как кровные узы! Я, берг Вольфам, наследник Нозерлендского трона, сын Рагона Безумного, во имя интересов Гордогора и Зайнакана, требую в жены твою смазливую дочь, что станет лабертою Севера! И первой матерью моих детей, которые будут править этим Севером и завоюют другие далекие земли!

Если тебе не нравится данное предложение, то выслушай же другое и оно заключается вот в чем. Кирена отправится в Гордогор и в течение одного года, раз в неделю, будет согревать меня в холодные ночи! Не беспокойся, я буду ласково с ней обращаться, а после истечения года барышня вернется в Аргонию, в отцовские добрые объятия!.. В случае же отказа, никакого союза между нашими державами, увы, не состоится! Ваша страна лишится всего, так что выбирай, старик, ибо другого выхода, как согласиться с выгодными условиями, у «вседержителя» не имеется!

– Отец, нет! Не соглашайся ни за что! Это равно смерти! – в диком страхе, потрясенная услышанным, вскричала бедняжка.

И не успел правитель, что-либо ответить, как тут же, юная принцесса получила удар по лицу от могучего и волосатого кулака негодяя! То было не что иное, как расплата за ее «несдержанное», исполненное паникой, жалкое возражение. Хрупкое тело девушки рухнуло у ног пышущего злобой, выкрикивающего ругательства, самодура! Разбитые губы окрасились кровью, и было неясно, жива ли жертва или ж она никогда не увидит родного отца!..

Проводник Ивакак

Илулиссат – город и административный центр одноименного муниципалитета, расположенного в Западной Гренландии. Население огромной площади достигает пяти тысяч человек, из которых в «полисе», находящемся в двухстах километрах от Полярного круга, проживает немногим меньше указанных пяти тысяч. Это третий по количеству населения город исполинского острова; в переводе с гренландского языка, слово «илулиссат» означает «айсберги». Основная отрасль здешней экономики: туризм, включающий охоту и рыбалку, катание на горных лыжах, путешествия к местным достопримечательностям и многое другое.

Первые поселения людей в оном крае датируются периодом около трех с половиной тысяч лет назад. Нынешний город был основан датскими миссионерами в 1741 году и на настоящий момент представляет современную «колонию» со всеми необходимыми удобствами. В 1879 году здесь родился этнограф и исследователь Арктики Кнуд Расмуссен, который обошел родную Гренландию вдоль и поперек, но не только. Сегодня его дом служит музеем, где красуются материалы и экспонаты, что чел собрал в своих многочисленных экспедициях.

Также в «полисе» находится художественный музей Илулиссата – главный выставочный центр северной части державы. В нем же располагается Музей холода, посвященный геологии и гляциологии острова, и плюс, тут представлена экспозиция поделок датских поселенцев и эскимосов-аборигенов. Одной из главных достопримечательностей этих земель является 40-километровый фьорд Илулиссат, заполненный айсбергами, сползающими с ледника Сермек-Куджаллек. Ледник имеет ширину около пяти километров, при толщине льда в нижней части около 150-ти метров и является самым продуктивным в Северном полушарии. Красота, конечно, неописуемая, не говоря о научной и государственной ценности сего изумительного чуда! Достаточно сказать, что 2004 году, природный памятник был внесен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.

…Сойдя с самолета, Малену с другими пассажирами направился к зданию аэропорта. Здание оказалось довольно-таки скромным, что вообще характерно для местных поселений-городов. Была проведена необходимая таможенная проверка, а также парня «осмотрел» и опросил гренландский, строгий полицейский.

В самолете Евгений надел на себя уже специальный, теплый норвежский комбинезон. Ибо стюардесса предупредила, что температура в городе составляет 3 градуса выше нуля. Для начала июня – это вполне обычная отметка градусника для тутошнего «знойного» климата. Бывает и еще холоднее, так что не следует, наверное, чрезвычайно переживать.

У романтика же смена температур вызвала невообразимый энтузиазм и восторг. Наконец-то мечта его сбывается, чудесная Гренландия встречает крутого полярника! Путешественник всей грудью вдохнул удивительный воздух и оглядел восхитительную панораму окружающего горного пейзажа!

А полицейский вежливо поинтересовался на английском, какие планы у Евгения. Дело в том, что турист должен соответствовать по экипировке здешним экстремальным условиям. За него теперь несут ответственность, и потому, одежда и маршруты имеют большее значение для полиции. Чтобы, в случае чего, была организована помощь после регистрации маршрута, где положено.

Между гренландскими поселками и «деревнями» нет дорог, сообщение проложено лишь судоходными и воздушными путями. Зимой, естественно, используются собачьи и оленьи упряжки, снегоходы. Прибрежная зона изобилует скалами, льдом, а вглубь – труднопроходимою тундрою. Можно встретить белого медведя и погода может в любое время резко ухудшиться и на суше, и на море…

После всех надлежащих процедур мечтатель, наконец, отправился собственно в город. Для этого в Илулиссате предусмотрен небольшой автобус для прилетающих сюда. Аэропорт расположен не слишком далеко от местечка и очень скоро наш турист добрался до центральных кварталов, а затем и немного северней.

С возвышенности открывался залив огромного фьорда и гигантские горы голубых айсбергов на нем. Необычайная, захватывающая дух красота! Захотелось приблизиться к этим айсбергам поближе, впрочем, сие неутомимый путешественник оставит на потом. У пассажиров расспросил, где находится, примерно, интересующая его улица Вейдене и сошел на конечной остановке, неподалеку от моря.

В самолете и автобусе были не только местные инуиты, но и туристы, бизнесмены, служащие. Датчане, англичане и норвежцы, плюс другие иностранные граждане. Из Украины, разумеется, оказался только Малену. Городок ему сразу понравился: тут нашлись и каменные, блочные строения, а также и деревянные.

Многие дома были выкрашены в разнообразные, яркие цвета. Что, вообще, характерно для Гренландии, это сообщает поселениям свежесть. (Обусловлена эта пестрота необходимостью оживить суровый пейзаж). В гавани стояли пришвартованные суда и яхты; на море кое-где виднелись мини-айсберги, не создающие помех для судоходства.

Порадовали романтика и высокие прибрежные скалы. Зеленая растительность пробивалась везде и была не такой уж и скудной. Травы, стелющиеся карликовые березки и даже необычные северные цветы! Летали пернатые, свойственные данным краям, а здешние эскимосы почти ничем не отличались по одежде от европейцев.

На краю Илулиссата, рядом с водою у скал, товарищ отыскал жилище Ивакака. Номер выкрашенного в синий цвет дома – 45, небольшой двор с лающими собаками. Пришлось долго кричать, прежде чем старик вышел и успокоил животных. Типичное, загорелое инуитское лицо, изборожденное морщинами. Глаза живые, карие, но чувствовалась некая осторожность в улыбке. Человеку было под шестьдесят, однако выглядел он сравнительно молодо. Черные прямые волосы, короткая стрижка, одет по-простому – в старую куртку, штаны.

Спросил по-гренландски, что, мол, интересует, по какому вопросу. На что Малену ответил по-английски: «Я – из Украины». Старик сощурил глаза и, видимо, сразу вспомнил Виталия. И по внешнему виду Евгения понял, что парень заядлый турист.

Надо сказать, что язык гренландцев – один из эскимосско-алеутских языков. Он считается государственным родным языком 57 тысяч жителей острова. Имеет несколько диалектов: например, восточный (тунумиит) и полярный. В стране распространен также датский язык (второй официальный), плюс международный английский.

Романтик, с грехом пополам, объяснил цель неожиданного визита. Инуит закивал, почувствовав, что имеет дело с порядочным человеком.

Пригласил пройти в дом, покрикивая на свору привязанных ездовых хаски(!). Впрочем, эти собаки мирного, дружелюбного характера.

В доме была кухня и две невеликие комнаты с окнами. Обстановка в них оказалась вполне «безыскусной». Быт современных инуитов в поселках далек от первобытного. Тут есть телевизор, иные бытовые приборы, есть и вода, что называется, в кране.

А ведь еще 60 лет назад эти люди существовали чуть ли не в пещерах! В землянках, вырытых в каменистой земле, в чумах, покрытых шкурами и иглу. Ели сырое мясо тюленя и китов, разрывая зубами и глотая кровь вместе с жиром. И надо отдать должное Датской короне, которая, буквально вытащила из жути. И приучила к европейским нормам не только индивидуальной, семейной жизни, но и государственной.

В Гренландии свое правительство и парламент, свой герб с белым медведем и флаг. Политики заботятся о народе, делают для него все возможное. В недавние времена здесь были даже и местные деньги. Поздней вернулись датские кроны; сейчас, вновь хотят ввести местную валюту. Инуиты знают, как минимум, три языка: родной, датский и английский. В университете изучают испанский и французский. Управляют вертолетами, машинами, имеют собственные суда. По уровню образования страна занимает первое место в мире! Так как в стране – почти стопроцентная грамотность.

В водах Гренландии работает самое большое в мире рыболовецкое судно. Называется «Акамалик» и принадлежит государству. Люди ловят большей частью креветки (450 тонн находится в трюме). Тут же их обрабатывают и упаковывают, как на фабрике. Но что интересно, на судне могут трудиться только жители острова – в основном, эскимосы!..

Между тем, Ивакак спросил парня, хочет ли тот покушать. Дескать, дорога была длинная, наверняка он проголодался. Вообще инуиты обычно скрывают эмоции и кажутся, поэтому, чересчур сдержанными. Хотя и вполне гостеприимны. Малену поломался для вида, но вынужден был принять угощение. Им оказалось слегка обработанное мясо нерпы и рыба, также не прошедшая горячую обработку.

Несмотря на цивилизованность, эскимосы продолжают придерживаться традиций. В ресторанах и кафе пища тоже не варится и не жарится, что вызывает у туристов «целую гамму» эмоций. Вот и Евгения, поневоле, едва что не вырвало от «естественных» блюд. Однако голод не тетка, и мечтатель, скрепя сердце, проглотил через силу куски.

Нажимал он больше на хлеб, а потом инуит попотчевал гостя чаем. За чаем и состоялся разговор, в котором пришли к договоренности. За символическую плату старик готов был показать мечтателю здешние красоты, побывать с ним на леднике, порыбачить и поохотиться, отыскать древние поселения викингов.

Расплатится путешественник евро, впрочем, деньги Ивакака мало интересуют. Человек, чувствуется, добрый и отзывчивый, хотя и чересчур осторожный, и опытный, повидавший жизнь. Курит неизменную трубку, руки натруженные, движения спокойные и уверенные. Проводником будет отличным, лишь бы не испортить с ним отношения.

Вот даже предлагает остаться в доме, ну и питаться тоже на кухне. Ясно, что нужно платить, но это гораздо дешевле, нежели в отеле. В отеле день проживания 150 долларов, обед в ресторане – сотенная баксов. Естественно, проще причалить у эскимоса; проще и определиться, вместе, с походами.

Словом, романтик оказался доволен. Нужно сегодня отдохнуть, а завтра начать готовиться к путешествиям.

Благородство

«Равно смерти?! Так получай же!» – и берг Вольфам ударил принцессу. И девочка рухнула без сознания, как подкошенная трава! Все, кто был в Зале заседаний, не поверили глазам! Выскочили из-за стола и готовы были разорвать чужеземца! Стража направила копья вперед и только ждала приказа проткнуть берга насквозь. Руки и лицо правителя задрожали, вены на висках жутко вздулись. Воспылавши гневом, он выхватил меч и кинулся с криком на сумасшедшего!

Подбежав к нозерлендцу, Номиэль занес оружие над головой. «Герой» в это время упал на колени и выставил грудь вперед. Распахнув руки ладонями вверх, подняв голову, глядя прямо в глаза вседержителю! Ну, а тот готов уже был нанести сокрушительный, исполненный мести, удар!

«Arcon, durgut! Nafoe, con maro nafoen!» – на нордском, прошептал воин. Что в переводе означало: «Ну что же, старик! Делай то, что и должен сделать!».

Лицо кананга исказила гримаса, капли пота выступили на лбу. Чел хотел, было, рубануть сплеча и покончить навсегда с обидчиком. Однако что-то… остановило его! Что-то, происходящее в душе, не дало так поступить!

А принц, на коленях, с распахнутыми руками, смотрел прямо в зрачки. И окруженный стражниками, ждал шага растерянного хозяина замка. Шага, которого ожидали и остальные присутствующие в Зале. И тотчас правитель сглотнул, с силою, ком в горле, после чего… вонзил меч в твердыню меж коленями северянина!

Вседержитель бросился к бесчувственному телу дочери. «Кирена! Кирена!» – кричал обезумевший от горя, отец. Но девушка пока не приходила в себя, сознание к ней не возвращалось. «Позовите лекаря!! И во что бы то ни стало, найдите Гермидана! – возопил владыка. – А этого – показал в сторону норда – в темницу, сейчас же!! И на рассвете завтрашнего дня четвертовать!! А плотью накормите дворцовых собак, леопардов! Голову же сохраните – отправьте гнусному Рагону в Нозерленд!».

Едва стража подняла берга, чтоб отвести в тюрьму – тот захохотал. И оный хохот был полон едкого сарказма. У самого выхода из Зала принц встал, не двигаясь ни вперед, ни назад. Воины, нервничая, начали выталкивать его наружу. Напоследок берг все-таки умудрился повернуться, произнести несколько слов. Хохот прекратился, лицо стало серьезным и прозвучало следующее: «Ты прошел испытание, кананг!».

– Испытание?! О чем бредишь, грязный сын нелюдя?! Я уже определил твою участь, судьбу! – вскричал властитель, жестом остановив стражу.

– Судьбу? А разве людям известна Судьба? – переспросил тихо чел.

– Не захотел отдать дочь, получишь войну?! Это толкуешь, подлец?!

– Мы, норды, испокон веков ценим мужество и силу! А тех, кто хочет заключить союз с нами, всегда испытываем. Чтоб уразуметь, что же представляет собой союзник – заговорил более свободно Вольфам. – Мне было поручено узнать, что живет в душе у Номиэля Рингстона. Неужели он такой же, как и все другие самодержцы Арседеи? Беспринципный, лживый и бессовестный? Мрази, только видят в нас наемников, чтобы напасть на соседа! Готовы ради целей и амбиций шагать по доброму имени собственных детей! Называют нас дикарями, а сами лишены чести и верности! Верность – вот каково было твое испытание, старик!

Любой иной владыка готов отдать дочерей Северу. Лишь бы осуществить эгоистические цели и желания! А порой и вылизать задницы Нозерленду. О какой преданности с их стороны может быть речь?! Если отдают дочерей, превращая в шлюх, ради мерзких выгод, капризов?!

– Но за что ударил Кирену? – в замешательстве произнес вседержитель. И тут же был перебит гордогорским наследником.

– Рано или поздно, Кайнас с союзниками напали бы и на далекий Север. А потом бы начали войну, уже, меж собою! Ранее, до заключения союза троицей, нас нанимали, чтоб напасть друг на друга. Зачем я ударил принцессу? Пойми, по-другому никак нельзя было. Ударил, чтоб узнать, кто же в действительности ты! Ты – для кого помощь нордов необходима как воздух!

Номиэль не жертвовал дочерью, не превратил в грязную шлюху! А показал, что ради нее готов убить каждого! И даже меня, наследника Нозерлендского! Тем самым выразив любовь и преданность к чаду! А посему – будешь преданным союзником! Во всяком случае, данное качество есть. Мы, норды, суровый народ и никогда не выставляем чувств напоказ. Не оплакиваем погибших, не говорим слов верности и любви. Но сие не означает, что не испытываем жалости, не можем любить никого! Разница меж нами и соседями – что не кричим о чувствах на каждом углу. Слова «верность», «преданность», для воинов значат не менее, чем «сила» и «храбрость». Иначе говоря, они всегда ценились на Севере очень высоко!

Правитель державы молчал, обдумывая сказанное принцем. Тот же продолжил:

– Ты прошел испытание, Номиэль гоя Рингстон! Как и посланец Аргонии к Рагону! Тем самым, союз с Нозерлендом заключен! Мы откажемся от золота, выданного триумвиратом для найма.

Союзников норды называют «Cramon». И добрых своих друзей тоже. Криптус, Кайнас и Лаврия – это «Hegari». То есть, нечестные, недруги…

После оных слов Вольфам подошел к канангу. Поднял тело девочки. И бережно, держа на руках, подул ей на лицо. Пока та не начала приходить в себя. И тогда-то берг и передал бедняжку в отцовские руки.

– И все-таки, если б я отрубил тебе голову, что было бы? – спросил Номиэль.

– Ты бы не смог сего сделать, тем паче, возле ребенка! – сказал северянин.

Все присутствующие в Зале, как один, выдохнули с облегчением. Кирену унесли в покои, а правитель и норд, сделав надрез на ладонях, скрепили кровью договор сотрудничества и дружбы.

– Но знай, если еще хоть один волос упадет с моей дочери – прикончу! – выговорил властитель. На что Вольфам только улыбнулся в знак согласия и полного примирения.

Берг, напоследок, низко поклонился владыке Аргонии. По сравнению с первым поклоном, этот оказался искренним, доброжелательным. Наследник Рагона вскоре покинул державу, чтоб вернуться к родным берегам. На гарб, в качестве дара, было уложено пять сундуков с золотыми гиронами.

После отбытия гостя вседержитель устроил закрытый обед. На нем не присутствовало никого, кроме кананга. Приглашен был лишь Эдгар, заставший его в лучшем расположении духа. Успешное завершение дел повлияло благотворно на настроение хозяина замка.

Он предложил вьюноше отведать изысканные блюда. Средь которых оказались цветная капуста, жаренная с грибами. Тут же была тушеная рыба, приправленная сладким соусом; мясо овце-свинорога и омлет с плавниками акулы. Поражал выбор разнообразных варгозийских вин, имелся и десерт из привезенных гарденских, сочных фруктов.

Номиэль извинился за то, что раньше не доверял Эдгару и даже хотел убить. И благодарил за все, что чел сделал для Аргонии, а также для самодержца. Благодарил за то, что спас с товарищами, в Синем лесу, жизнь Кирены. На что парень ответил, что это было честью, служить интересам страны.

– Гермидан оказался прав, что ты и вправду, особенный! У меня в этом никаких сомнений более нет! За услуги и верность награждаю посланника орденом Железной руки, который получают только самые отличившиеся подданные. Данный символ означает выполнение воли правителя. И кроме оного, присваиваю офицерский чин логарда!

К сожалению, времена наступили не самые легкие. Враг не дремлет и порой приходится принимать отчаянные решения. И ты, как никто другой, можешь помочь мне в их выполнении! – воодушевленно заявил вседержитель.

Для того, чтоб бороться с болезнью – продолжил – недостаточно лечить недуг. Искоренить причину – вот что умеют искуснейшие врачеватели. А остальные лечат следствие, в результате чего недуг возвращается! Так и с врагом. Кайнас и союзники не остановятся ни перед чем! Мы можем выиграть отдельную битву, но не войну. Силы врага велики. И он будет нападать снова и снова! Потому-то и нужно искоренить причину! Отсечь «голову» неприятелю! И Эдгар, учитывая его особые способности, как никто другой, подходит для этого!

– Но сир, неужели вы хотите сказать, что… – опешил вьюнош.

– Да, вот именно! Умертвить владык государств! Всех трех! – раздался громоподобный голос. Голос некроманта, Гермидана, что, как всегда, нежданно появился! Открыв резким движением дверь в зал, где шла царская трапеза.

Ледниковый фьорд

Евгения Ивакак уложил в «гостиной», тогда как сам расположился во второй небольшой комнате. Поначалу парень долго не мог заснуть, так как в комнате было светло, словно днем. Временная разница с Киевом тут восемь часов и спать, по сей причине, пока не хотелось. Два месяца в Илулиссате господствует полярная ночь, а белые ночи длятся с мая и до конца июля. В это время солнце не заходит и движется по краю горизонта в ночные часы. Впрочем, плотных, затемненных штор у эскимоса предусмотрено не было, как, к примеру, практикуют во всех гренландских отелях.

В голову лезли разные мысли и, прежде всего, как организовать свой «отпуск» поинтереснее. Нужно обязательно глянуть на фьорд Илулиссат и ледник Сермек-Куджаллек. Поохотиться, порыбачить, и может быть, инуит знает, где отсюда недалеко находятся развалины древних селений викингов. Конечно, жаль, что не удастся прокатиться на собачьей упряжке в виду отсутствия снега летней порой. Но охоту на нарвалов, севернее города, надо непременно включить в «общую систему необходимых мероприятий»!

Потом Малену почему-то вспомнил Джессику и ему стало немного стыдно из-за того, что глупо обидел девушку. Правда, он еще извинится перед нею и все равно отправится этим летом на остров Мадагаскар. А от мулатки его мысли перекинулись уже на Ниночку, на прекращенные дамою отношения. Причем, вины Евгения здесь абсолютно нет никакой и романтик надеялся, что барышня образумится, рано или поздно. Так или иначе, тоска по любимой не оставляла сердце бедняги и только дух предстоящих приключений немного облегчал ноющую «открытую рану».

…Наутро нашего туриста разбудили слепящие солнечные лучи. Летнее солнце в Гренландии очень яркое, предполагает ношение темных очков. Первым делом товарищ сбегал до супермаркета, что заприметил еще вчера в двух километрах от дома. Закупил там разных продуктов, ибо угощение Ивакака ему не слишком пришлось по душе.

И вправду, сырое мясо животных и рыбы для жителя Украины, это чересчур! Может поздней привычка к такому странному «меню» возникнет, постепенно. А сейчас нужно приготовить что-нибудь более, что ли, съедобное. Благо, что у эскимоса есть электрическая плита, на которой парень и сварил овощной суп, а затем, поджарил котлеты.

Хозяин дома хитро ухмылялся, когда Малену уплетал «свою еду» за обе щеки. Сам он попил лишь чай с молоком и жиром, что заменяют, практически, любое блюдо. Обговорили, в первом приближении, куда следует им вдвоем отправиться. Посмотреть на айсберги фьорда романтик может с другими туристами. Для оного, существуют небольшие прогулочные суда. С Ивакаком нет смысла, на катере, идти по туристскому маршруту. Рыбалка или охота – другое дело; тут проводник покажет, куда надо плыть.

– Я хочу увидеть древние поселения викингов. Наверняка они поблизости есть. Викинги освоили всю прибрежную линию острова. А потом исчезли из этих мест, бросили землю. Но развалины их жилищ обязательно должны сохраниться! – объяснил Евгений намерение исследовать утраченную «цивилизацию».

– Виталий тоже интересовался викингами. Знаю я одно место, но далеко очень. Придется на лодке плыть вдоль берега. А потом в тундру углубляться – проговорил эскимос, попыхивая трубкой.

– А мне он не рассказывал об этом. Так вы все-таки там были, да?

– Нет, мужчина больше увлекался рыбалкой и охотой. По фьорду на суднах ходил, фотографировал айсберги. В кафе любил выпить, посидеть. Но туда мы никогда не ездили.

Инуит запричмокивал губами, почесал за ухом. Словом, у него привычка такая оказалась. Неважно о чем шла речь, какую эмоцию испытывал. В любом случае, почесывал за ухом и причмокивал губами. Удивлялся ли, нервничал, смеялся, злился ли, либо ворчал.

– Это хорошо, что не повторю его маршрут. Жалко вот то, что не смогу на собаках покататься! У вас очень красивые хаски, умные. А на нарвала охотиться поплывем?

– Нарвал – осторожное и редкое животное. Надо северней от поселка подниматься по воде. А в тутошних местах никакого кита уже не промышляют. Надо много плыть вдоль побережья, чтобы лед у берега появился.

– А севернее – это на сколько километров? Если далеко, значит все отменяется?

– Можно на катере поехать – триста или пятьсот миль. Далеко…

– Если там лед, значит, есть и снег в тундре! – Малену осенило.

– Там холоднее, поэтому, немного есть. Да, немного.

– А собаки по нему, смогут пройти?! Скажите: да или нет?!

– Где-то пройдут, а где-то и нет… – Ивакак почесал за ухом.

– У меня идея! Впрочем, нужно все как следует обдумать!

Эскимос вопросительно посмотрел на мечтателя.

– Да! Я потом расскажу о том, что хочу предложить!

– Ну, потом, так потом. На рыбалку, может, пока соберемся?

– Конечно, с радостью! Кстати, хочу вам подарить охотничий нож. Специально выбирал в магазине! Хороший ведь, правда? Пригодится и на рыбалке!.. Но завтра, решил, поеду во фьорд, айсберги смотреть обязательно!

…На следующий день парень плыл на прогулочном судне по фьорду Илулиссат. Туристов с ним оказалось человек десять, слышна была иностранная речь. Люди, в буквальном смысле, ошалели от открывшейся первозданной картины! В синеющем небе сияло ослепительное солнце, народ сгрудился на носу катера, замерев от увиденной красоты!..

Площадь фьорда – 40 тысяч га; тянется он вглубь острова на много километров. В этом районе достигает моря один из нескольких ледовых «языков». Ежегодно с него откалывается в воду 35 кубических километров льда. Что составляет 10 процентов всей массы айсбергов, уходящих в море от берегов Гренландии.

Ледник Сермек-Куджаллек движется со скоростью 19 метров в сутки. Он признан одним из самых быстрых в мире, и в том числе, поэтому, изучается в течение 250-ти лет. Изучается и ледниковый фьорд, что позволило ученым лучше представить ход климатических изменений Земли и понять особенности строения ледового щита гигантского острова.

И вот сейчас, по этому неописуемому, широкому коридору, продвигается судно! Фьорд покрыт исполинскими айсбергами, медленно дрейфующими в открытое море. Раздаются необычные по драматизму, особенные скрежещущие звуки – то ледовые «корабли» трутся друг о друга, стремясь, неторопливо, к выходу из залива! Белоснежный, порою молочный, лед сверкает на солнце; переливается, временами, голубыми красками, вызывая непередаваемое чувство! Уникальное природное явление, место исключительной, суровой чистоты и редкостной гармонии! Немудрено, что это грандиозное природное явление – айсберги всевозможных форм и размеров – притягивает ежегодно множество туристов отовсюду, со всех концов света.

Малену делал изумительные снимки ледовых гигантов; возгласы восхищения невольно вырывались у нашего путешественника.

Да, ради такого незабываемого зрелища стоило пересечь Европу и часть синей Атлантики!

Романтику даже не верилось, что то, что происходит в данный момент, происходит именно с ним, наяву!.. Но вскоре, через пару часов, прогулочное судно стало поворачивать назад к Илулиссату. И уже ближе к вечеру, Евгений оказался в жилище своего верного проводника, инуита Ивакака.

Внезапная смерть

Быстрыми шагами Гермидан приблизился к трапезному столу, к Эдгару и канангу. Но, судя по выражению лица, он явно не собирался раскрывать причины исчезновения и вел себя так, будто бы ничего не случилось. Вседержитель вскочил и, стуча обоими кулаками по столу, стал требовать объяснений! Впрочем, чародей нес всякую околесицу, что близко не соответствовало тому, что правитель хотел от хитрюги услышать.

Некромант сел за стол и стал разливать вино из сосуда по опустошенным бокалам. Затем поднял кубок и произнес: «За осуществление плана! За будущую победу Аргонии! И за долгие лета процветания царствования, господин!». И тут же жадными глотками принялся пить виноградный напиток. Властитель застыл, с изумлением глядя на экстравагантного, странного человека.

Тем не менее, магу он доверял, хотя и не прикоснулся к кубку с вином. Не прикоснулся к напитку и вьюнош, пытаясь понять Гермидана. Дожидаться от него объяснений не имело более смысла; кананг осознал, что результата, увы, так и не будет.

«Кудесник» тем временем приступил к изложению плана. Маг еще раз повторил, что надо уничтожить всех трех правителей альянса. «И НЕ ТОЛЬКО!» – спокойно подчеркнул чернокнижник. Но суть дополнения не раскрыл почему-то. Потом, с жаром, заговорил вседержитель страны:

– Несмотря на то, что заключили союз с нордами, это еще ничего не значит. Настораживает, что берг назвал аргонцев «добрыми друзьями». Совсем недавно были врагами, а теперь, мол, друзья! Здесь что-то неладно, учитывая их манеру ведения дел, постоянные «испытания». Тут скрывается хитрость, свойственная Нозерленду, которую норды замалчивают! Быть может, сие своеобразная тактика… Вернейший способ быть обманутым для нас – считать себя хитрее других!

– Лучший план – это всегда иметь запасной план! – возвестил некромант. – Посему мы и создаем собственную игру. Умертвить всех властителей нужно в одно и то же время, в нужном месте! – маг повернулся к вьюноше, что представить не мог, как поступить. – И в этом помогут твои соратники, товарищи, Эдгар. Скоро узнаешь подробности, как сказанное осуществить. А пока удовлетворись тем, о чем в данный момент ведаешь. Не забывай о своей особой судьбе; для чего был выбран богами!

– Если Север был искренен с нами, ничего не замыслил, то тогда… – пытался вставить новоиспеченный логард в обсуждение. Но его слова были перекрыты словами разнервничавшегося самодержца.

– Даже если не хитрят, не обманывают – сего, все равно, мало, чтоб уничтожить проснувшегося зверя-врага! – держась за голову, напоследок ответил кананг, у которого возродились давнишние неприятные боли.

На этом царская трапеза подошла к завершению. Разговор не совсем получился, ибо каждый твердил о своем. Эдгар хотел спросить у колдуна, не пора ли отправляться им в Орден. На что тот заявил, что парень должен подождать там, где и должен подождать его. После чего логард покинул зал, отправляясь к исполинскому каменному дереву. А маг приступил к облегчению болей правителя, что имели душевный генезис.

…Стоя у гигантского дерева, вьюнош задумался над своею судьбою. Об убийствах, что нужно осуществить, хотя он этого и не хочет. О потерянном прошлом, которое, очень скоро, может стать ведомым. Но, на самом деле, пожалуй, сильно пугает. О лице, что так часто снилось в далеких плаваниях, не давая покоя, приходя вновь и вновь. Деве, что нежно тревожит сердце с первой же встречи, чей образ хранится, трепетно, втайне от всех. А сейчас ОНА находится за стенами этого волшебного Древа и влюбленный близок к прекрасному существу, как никогда.

Кто-то похлопал Эдгара по плечу и поток мыслей сразу же прекратился. То был Гермидан, возвестивший: «Ну что же, пора!». Вслед за оным чел произнес нужные слова, окропив корни огромного ствола водою. Дерево ожило, корни раздвинулись и показалась тяжелая железная дверь. Во второй раз парень и некромант прошли внутрь легендарного Ордена Вирго.

Вновь посетители поднялись по лестнице вверх, с черного хода. Миновали огромный цветок и, затем, оказались в Большом зале Ордена. Будто специально, их встречала самая юная из 11-ти магов, Ариана! У парня перехватило дыхание, да и магесса покрылась вся краской!..

Стороны поприветствовали друг друга и девушка попросила следовать за ней. Но прежде, у сына Нолта мурашки побежали по коже, а Ариана, быстро опустила голову. И тотчас подняла, и взгляды молодых людей встретились! В это время словно некая искра прошла между ними и внутреннее волнение достигло безумного апогея!

Однако дама не выдержала напряжения и резко повернулась. И зашагала вперед, не оборачиваясь, а спутники двинулись вслед. Чародей сразу заподозрил в оной встрече что-то не совсем понятное и запретное. Но не подал вида, что о чем-то догадывается, о чем-то постыдном, искореняемом правилами.

Троица благополучно добралась до покоев магистра Залбадора. Старик выразил удовлетворение, что видит вьюноша и Гермидана снова. Прошло ровно сорок четыре луны, как магистр расстался с этими мужами. И сейчас пришло время освятить Эдгара, Волей унии мудрецов! Барстан унии приказал юной магессе приготовить все для Осветления и Возрождения Духа. Напоследок девушка едва заметно улыбнулась будущему испытуемому. Затем она скрылась за дверьми. Глава Ордена Истинного Познания ввел в курс парня касаемо проведения священного ритуала.

Не прошло и сорока ленарт, как приготовления к обряду закончились. Залбадор и спутники прошли в овальный зал, где повсюду горели свечи. А воздух был насыщен запахами разных благовоний. Посреди зала 11-тью магами во главе с барстаном был создан круг. И каждый в этом круге держал в руках по одной большой книге. А некромант здесь являл, как бы, самостоятельную силу. Недалеко от круга он встал на колени и сел на оголенные пятки. И опустил голову до самого пола, и руки его легли рядом с головой.

Потом наступила очередь Эдгара. Вступив в середину круга, чел положил бархус, синий камень, перед собою.

Залбадор сказал, чтоб испытуемый расслабил свое тело, сконцентрировался на огонь горящих свечей. Вьюнош улыбнулся, глядя в сторону Арианы, но магесса настолько оказалась серьезной, что не заметила его печальной улыбки.

И тут же раздался громкий голос проводящего обряд. «Коэнэс!». После чего все маги Ордена, держа книги обеими руками, начали читать. Читать, одновременно, рукописный текст с одной и той же страницы. То закрывая, то открывая глаза в одинаковом ритме. В зависимости от окончания предложений. И тон их голосов, соответственно, то понижался, то повышался.

Гермидан же, сев и закрыв глаза, начал тихо шептать неясные слова. Делая странные пассы руками, то опуская, то поднимая голову. Потом он приподнялся над полом в левитации. При этом мимика чародея постоянно и довольно резко менялась.

В помещении царила необычная атмосфера. Впрочем, парень пока еще ничего не испытывал. Но вскоре ему стало чудиться следующее. Тело, словно бы, размягчилось и становилось все тяжелее. Появилось головокружение и удерживать тело в равновесии стало труднее. Все вокруг завертелось и «подопытный» уже не понимал, что же с ним происходит!

А маги продолжали ужасное чтение. Остановиться ни в коем случае нельзя было. Пути назад, одним словом, не имелось. Синий камень излучал свечение. Свет становился ярче и ярче! Лицо Эдгара сильно раскраснелось и, казалось, он почти пылает бешеным огнем! Бедняга схватился за голову и упал на колени! Не мог произнести ни слова, потерял контроль над собой! Тело свело и было охвачено страшными судорогами! Стало нечем дышать, а голова готова была лопнуть!

Синий бархус от чрезмерного свечения треснул на куски! Взорвался, и осколки разлетелись по всему овальному залу! А человек бился на полу, будто рыба, выброшенная на лед! Хватал судорожно воздух, а потом и потерял способность дышать! Изо рта пошла обильная пена и едкий запах мочи говорили о том, что жизнь логарда кончена!..

Несмотря на строгие правила, Ариана бросилась к погибающему! Начала трясти его, но увы – безрезультатно. Положив руку на сердце, девушка онемела, побледнела, как полотно! Сердце несчастного больше не билось! Тот, кто хотел узнать прошлое, не узнает и будущего!

Вьюнош был мертв…

Шумерская таблица

Парень с «Иванушкой», сидя напротив друг друга, ментально общались. В палате психов привязывали, но другие так и не могли успокоиться. Бедлам продолжался. Алкоголики и санитары делали все, чтоб навести хоть какой-то порядок. «Иванушка» говорил и говорил, объясняя Евгению природу Аментриса.

– Но откуда я ведаю про Аментрис? Как таинственное знание стало моим и когда?.. Скитаясь в странствиях в поисках Истины, своего «я», маг еще не был таковым. Был он обычным смертным с сильным желанием познания, с любопытством. Полный энтузиазма, мистик-авантюрист, побывавший в разных уголках Земли. Он изучал разные религии и эзотерические науки: магию, ритуалы, виды колдовства. Но в большинстве случаев все это оказалось мелкой чепухою и фальшью. Детскими сказками, в которых не имелось ни истины, ни правды. А лишь суеверие и пустота.

А вот малою толикой из изученного было нечто, что заставило содрогнуться. И по-новому посмотреть на вещи и жизнь. То стали потерянные знания, потерянные «ключи», что нужно было собрать по крупицам. И сии знания давались не каждому – только избранным человекам. Они находились в разнообразных философиях, религиях и магии. Сущая магия и сила (не бредовые колдовские идеи) являла забытые древние истины. Но кроме них, имелись и другие важные истины, о которых пока следует умолчать.

Бродя по миру, собирая эти крупицы, чел дошел до самой Месопотамии. Так когда-то назывался Ирак и близкие к нему территории. В данном регионе пришлось столкнуться с группой людей, своего рода, племенным сообществом. Что жили в пустыне, а не в городах и поселениях, то есть, совершенно обособленно. Люди показали путешественнику различные артефакты и вещи. Артефакты они раздобыли в пустыне. Гостя сильно заинтриговал, из всего, единственный предмет. Весьма необычная, окаменевшая таблица, которую кочевники предложили взамен на два автомата с патронами. Утверждая, что диковинка очень и очень стародавняя. Взяв в руки раритет, странник уже не мог его не забрать!

Это оказалась древняя, шумерская клинописная таблица. Но она отличалась от знакомых глиняных, окаменелых таблиц. С левой стороны различались надписи на шумерском. С правой же стороны размещались неизвестные то ли символы, то ли иероглифы. А в средине, между данными надписями – еле видный, рисунок или знак. Круг, с прямыми линиями от центра, с завитками по краям! Сие оказался знак Аментриса, о котором странник пока понятия не имел.

Торг состоялся, ибо автоматы вскоре были добыты. И «пилигрим» получил сокровище. Немало времени прошло пока он понял, что там написано. Но только с его левой стороны (клинопись), а также, «расшифровал» рисунок.

То, что он узнал, раз и навсегда изменило его мировоззрение. Чел уже никогда не был таким, как ранее. Оказалось, этот раритет представлял лишь переходную информацию. Что шумеры, в свое время, скопировали из более древнего источника.

Там было написано про некую цивилизацию. Что существовала на Земле давным-давно. Тогда, когда не появилось еще того, что нам известно. Цивилизация находилась на пике славы и процветания. И она владела важными знаниями, что считались истинными, открывали путь ко всему.

И там говорилось о контактах Культуры с иной, могущественной цивилизацией. Что одновременно жила и не жила в мире, на Земле. Но порой их дороги пересекались, осуществлялись нужные связи. Оба мира много позаимствовали друг у друга, обогатились знанием. Однако знание сие давно потеряно. И называлось оно в те времена по-разному. Истина, дающая начало всему Сущему; сила, означающая все в этом подлунном мире. Владеющий ими обретет вечную и фантастическую власть. Это знание сформировалось в верховный культ. Это знание было самим Аментрисом.

Странник приобрел лишь частицу него. И сам культ стал будто частью души. Человек чувствовал сущность Аментриса. Бродя по свету, он искал все сведения о нем.

Он так и не узнал о первой цивилизации. Возможно, Атлантида, а возможно, и Лемурия. Но узнал, из прадревних источников, о второй цивилизации. Тот мир, что пересекался с первым, называл себя Гиброабантами. А тот знак, что располагался на древней таблице, был знаком Аментриса.

Ну а дальше, жизнь продолжалась. Мистик-авантюрист превратился в послушника культа. Таких на Земле очень мало: послушников, увы, единицы. Тайные знания продолжают волновать и тревожить. Культ открыл в последователе множество способностей. В частности, в плане экстрасенсорики и разных магических отправлений.

А позднее чел выведал следующее. Относительно невидимых Культур. Мир, пересекающийся с нашим – один из многих параллельных миров. Это происходило раньше, это происходит, порой, и сейчас. Его существование проявляется, благодаря силе Аментриса. В каждом из миров, были, есть и будут свои конкретные боги. На самом деле, они не что иное, как обычные смертные. Они нашли путь к знаниям, что и сделало их богами. Боги, фактически, сверхмогущественные маги, что нашли ключ, собственно, ко всему.

Смертные послушники культа чувствуют его мощное влияние. И что очень важно: чувствуют, также, друг друга. Несомненно, имеется влияние Аментриса и на Евгения Малену, обычного человека. Непонятно и неизвестно, из-за каких причин. То бишь, тут, как оказалось, все не просто. Было и еще что-то, весьма необъяснимое и таинственное…

«Иванушка» перевел дух, после чего, взволнованно, заявил:

– А сейчас я покажу тебе символ Аментриса!

Неожиданно «псих» открыл рот, вставив в него указательный палец. Открыл так широко, как только можно. И укусил палец изо всех сил! Тем самым, разорвав, к черту, плоть! Он не чувствовал боли, ибо был не Иванушкой. И кровь обильно закапала из раны. Кровью маг нарисовал на полу знак Аментриса!

– Такой же знак есть у тебя на груди! Я закрепил на коже данный «стигмат»! И в подсознании укоренилось слово «Аментрис»! После того, как впервые пришел к ложу больного с сакральными словами. Сие слово заставило выйти из полукомы. Но не заставило вернуться к реальности. Малену по-прежнему жил в своем мире и видения, по-прежнему, продолжались.

Немудрено, что он кричал про Аментрис, испугав медсестер и врачей. Это означало, что ритуал, что был проведен, достиг необходимого эффекта!..

Услыхав подобное, увидев кровавый знак, Евгений затрясся всем телом! Глаза на мгновение закрылись, а потом резко открылись! И на ментальном уровне несчастный впервые произнес:

– Я видел его и видел не раз! Один раз в Червонограде, на камне! А во второй – в непонятном мне мире! В необычных фантазиях, в странных местах! И я там был или часть сознания! Во время черного обряда. И слово «Аментрис» являлось на устах. А может быть, только в голове…

Маг хотел сказать что-то, но вдруг… появился санитар! И увидев окровавленный пол, сразу позвал алкоголиков. Иванушку и Малену, тотчас, прификсировали к шконкам. Контакт был прерван, и псих оказался тем же, кем был. Незнакомец оставил больной мозг. Парень снова ушел в себя, вернувшись к видениям и глюкам.

Пламя страсти

Мертвое тело вьюноши лежало на полу. В луже собственной мочи, с пеною на устах. А над ним склонилась хрупкая Ариана. Охваченная ужасом, дрожавшая, как лист на ветру!

Уния магов прекратила обряд. Книги опустились, все были в шоке. Гермидан встал, быстро подошел к трупу. Осуждающим взглядом посмотрел на магессу. Остановил взор на черных глазах бедняжки. Он понял, почему так произошло. В отличие от членов унии и магистра. Деве стало ясно, что тайна ее раскрыта.

Ариана сильно нервничала. Осознав, что переступила порог. Порог, что ни в коем разе нельзя было переступить. Но тогда, ничего не могла с собой сделать. Как бы ни старалась, как бы ни противилась этому…

Перед обрядом Залбадор предупреждал Эдгара. О риске, последствиях, что могут возникнуть в процессе. Впрочем, ни в коем случае речь не шла о гибели. Дама смотрела на лицо умершего, чувствуя жуткую вину. Сердце разрывалось на части! Было желание убежать куда-то подальше. Скрыться от всех, но бежать было некуда!

Она хотела опустить голову вьюноши, что держала. Как вдруг… мертвец схватил деву за горло! Тот, кого считали погибшим, зашевелился! Рефлекторно ухватив за тонкую шею! После чего, резко открыл глаза и отдернул руку. Изумлению Арианы не было предела! А парень задыхался пеной, пытаясь вдохнуть воздух! Закашлялся, замотал головой, изо рта хлынула рвота.

Встал на дрожащие, подкашивающиеся ноги. И ничего не говоря, и не спрашивая… вышел из овального зала! Все, кто был в нем, поразившись, застыли, словно бы, в ступоре! А Эдгар, ускоряя шаг, двинулся по помещениям Ордена. Сам того не понимая, куда же держит путь. В одном из залов находился небольшой фонтан. И несчастный ринулся к нему, бросившись, как безумец, в холодную воду!

Человек ощутил как бы второе рождение. Вода оказала благотворное влияние. Стало легче, сердяга задышал полной грудью. Когда вышел из фонтана, чувствовал себя вполне сносно. Перед ожившим «трупом» стоял чернокнижник. Что пришел вслед за парнем, определить каково состояние.

Маг спросил о самочувствии и высказал вот что.

– То, что произошло с тобою, не должно было произойти. Ты мог погибнуть! Если бы не ритуал Малакторус, что ранее был проведен. Благодаря ему все обошлось, кончилось благополучно. В конце обряда пошло что-то не так, душа на миг вышла из тела и сердце остановилось. Еще бы немного и не проснулся бы никогда! И виною тому магесса, которой строил глазки! Не смей такого делать в будущем! Маги не имеют права на любовь и чувства! Тогда они теряют свою силу, единый круг разрушается! И пострадал от этого, не кто иной, как «влюбленный»!

Понемногу гнев чародея Гермидана утих. И чел лишь спрашивал: получил ли вьюнош ответы на вопросы? Увидел ли то, что так хотел, давно уж, увидеть? Успел ли узнать свое прошлое?!. На что Эдгар ответил: «В тот миг, когда казалось, что умер, моя душа вышла из тела. И я видел себя, буквально, со стороны. И со стороны узрел картины давнего прошлого. Но все было, будто во сне, как во время утреннего тумана в долине. А за туманом проглядывались некие фрагменты. Фрагменты потерянной памяти.

Я видел грудного плачущего ребенка. Мужчину и женщину в тоске, лица которых не различались. Они оплакивали некую потерю. Видел берега Криптуса и замок правителя страны. Правителя, что с каким-то мрачным человеком в капюшоне опустили взоры над людским детенышем. Потом лицезрел прекрасные рассветы и закаты, бегущего мальчика, что очень был похож на меня. Небольшую мастерскую на берегу, по изготовлению лодок и невеликих суден. Старый дом, где над входом висит миниатюрный деревянный кораблик. И оттуда выходит седовласый здоровяк, что забирает мальчика и ведет его в дом, в беленые комнаты.

Это был отец, Гермидан – самый настоящий мой отец. Затем, шли снова рассветы и закаты. И опять я, но уже взрослый, словно сие происходило не так уж давно. Только отца больше не видно. Вместо него – чудесная девушка Лилит. Мы вместе проводим время, гуляем по просторам лугов и полей. И вроде у нас немеркнущая любовь. Однако девушка, со временем, начинает меняться. Она увы, не та, что была раньше. Узрел ее в компании со знатным моложавым господином.

Позднее видел, как барышня зовет меня. И вешает на шею, как подарок, амулет. Кулон изумительной работы, в оправе которого портрет Лилит. И сразу наступает мрак, чувствую презрение любимой! Кажется, что полностью схожу с ума и все, что знал и помнил, забываю! А после оного, возникли головорезы, удар по затылку и потеря сознания! Злодеи беспощадно бросают тело в Китанское море. А Лилит стоит и смотрит на это, и лишь коварно улыбается! Разворачивается и уходит!

В тот момент в кармане у бедняги находился синий камень. Бархус был подарен отцом еще в раннем детстве, как талисман. Отец всегда твердил, что камень особенный, необычный. В нем хранится мощная энергия, берегущая душу и сознание человека. С тех пор с бархусом Эдгар никогда уже не расставался, ни под каким предлогом…

Это все, что было увидено во время обряда. Ни больше и не меньше. Главное, что я узнал, что прошлое необходимо искать в Криптусе!

– И в скором времени тебе предстоит там побывать! – объявил чернокнижник. – А память, часть ее, к счастью, возобновлена! И с каждым днем будешь вспоминать больше и больше. Если бы ритуал прошел должным образом, давно бы ведал все; потерянное было бы раскрыто. Но что сделано, то сделано – теперь не изменишь! Сейчас ты обязан поблагодарить Залбадора. И раз и навсегда покинуть Орден, даже не вспоминая о нем! И ни в коем случае не смотреть в глаза магессы Арианы!..

После разговора маг и вьюнош отправились обратно. В овальном зале их встретил магистр Ордена. Члены унии мудрецов уже вышли из зала. Эдгар поклонился с благодарностью и магистр кивнул, принимая ее. И сам извинился за страшную беду, что имела место в обряде. При этом заметив, что «в ритуале было что-то неладное».

Парня, тотчас, попросили покинуть Дерево. А Гермидан остался молвить пару слов с Залбадором. Он заявил, что нужно больше следить за юной Арианой. А то, если и дальше так пойдет, Орден вскоре может лишиться мага.

А девушка поджидала Эдгара у винтовой лестницы. Ибо чувствовала жгучую вину за случившееся при обряде. На пролете черного хода никого не было из послушников. Сын Нолта увидел несчастную, что опустила покрасневшее лицо. Ариана призналась в вине, в том, что испытуемый не узрел потерянного прошлого. И подвергся жесточайшей опасности, и едва не погиб. Дама поклонилась и попросила прощения. И хотела, было, скрыться, уйти от любимого. Но…

– Сорок четыре луны приходишь ко мне в нежных грезах! С того момента, как впервые увидел тебя! – схватил вьюнош девушку за руку.

Та растерялась, не зная, что и ответить. Однако, буквально, через силу слабо произнесла:

– Мы, маги Ордена Вирго, не имеем права на чувства и Любовь. Даже на мысли и разговоры о них. Наша обязанность – это служение Ордену. Полное целомудрие и гармония с самим собою. То есть, строгое следование целибату. В противном же случае, теряем свои силу и дар, способности и предназначение. И тогда наступают погрешности в ритуалах и в прочих магических отправлениях. То – к примеру – что и произошло недавно с тобою. Нарушив целибат, мы вынуждены покинуть Древо, лишившись всего. И пятно позора тогда остается несмываемым на всю оставшуюся жизнь…

– Но разве справедливо, чтобы Орден вмешивался в судьбу? Вмешивался в жизнь, регламентируя самые сокровенные ее тайны?! Неужели Ариана оного хочет, неужели, не испытывает то, что и я?! Неужели любимый не приходил к тебе во снах?!. Помнишь, оживляла мертвые цветы? В первую нашу встречу? Странно, что у талантливой магессы ничего не получалось! А та искра, что прошла между нами, соединяя влюбленные сердца в единое целое?!

Девушка краснела больше и больше. Понимая, что парень прав, что он твердил то, что и было. Дама не знала, как себя вести, что дальше ей делать. Да, бедная любила, не имея на чувство права! И не произнеся ни слова, хрупкая фигурка двинулась прочь. Лишь бы не видеть и не слышать того, кого, на самом деле, хочется видеть и слышать!

И вновь вьюноша схватил юную магессу за руку. Повернул к себе и их губы соединились в поцелуе! А затем уста уже не могли оторваться друг от друга! Ариана полностью потеряла способность сопротивляться. Была поглощена ярким пламенем страсти. Не замечая никого и ничего вокруг в жарких объятиях!

В это время, как назло, открылась дверь строгой обители! Из нее вышел Залбадор, а вслед за ним, Гермидан! Улицезрев «МЕРЗКИЙ ПОРОК» налицо! Ярость и презрение мужей не знали меры, границ!..

Арктический голец

Следующим этапом «отпускного сезона» оказалась рыбалка. Впрочем, Малену она интересовала постольку поскольку. На самом деле, ему более любопытна была охота. Причем, охота на необычное и экзотическое зверье. Например, на единорогов-нарвалов. Или же на овцебыка. На овцебыка запланировали охотиться в ближайшее время.

Данный вид появился в Гренландии около миллиона лет назад. Когда климат стал заметно холодней, его предки спустились с Гималаев. И распространились по Сибири и остальной северной Евразии. Затем животные по Берингову проливу проникли в Северную Америку. А потом и в Гренландию.

Систематическое положение овцебыков является до сих пор спорным. До начала XIX века их относили к подсемейству бычьих. В настоящее время большинство ученых относят зверей к подсемейству козьих. Это коренастые, лохматые млекопитающие с большой головой и короткою шеей. Они имеют острые закругленные рога с массивным основанием на лбу, которые используют для защиты от хищников. У овцебыков длинная, густая шерсть, свисающая почти до земли. Шерсть состоит из двух видов: длинная и грубая, внешняя и густой, мягкий подшерсток, что в восемь раз теплее овечьей шерсти.

Данное арктическое парнокопытное чрезвычайно агрессивно. Особенно самцы.

Вечером Евгений и Ивакак отправились, на моторной лодке, ставить сети. С правой стороны залива Диско имелся небольшой залив, окаймленный высокими скалами. По сути дела, это было устье невеликой речки под названием Марок, что брала начало в ближайших ледниках.

Любопытно то, что ледники в Гренландии на настоящий момент тают быстро. Сказывается глобальное потепление, что увеличило скорость таяния в четыре раза. Реки «пропиливают» русло прямо во льду; цвет воды напоминает цвет медного купороса. Синий, бирюзовый, на фоне молочно-белого смотрится очень красиво, удивительно. Но полоса тундры, открывающаяся летом, превращает воду, в общем-то, в обычную. Хотя обычной ее неправильно было бы назвать, ибо вода из ледников очень чистая и, конечно, полезная.

Парень взял бинокль и пока лодка двигалась вдоль берега, рассматривал отдаленные айсберги. Их отвесные исполинские бока завораживали взгляд, вызывали изумление. Слышны были крики чаек и других морских пернатых; а в километрах трех романтик разглядел и хвост, погружающегося в пучину, кита!

Берег в основном был скалистым, кое-где на нем поднимались какие-то вышки. Погода стояла солнечная, но все равно оказалось довольно прохладно. Плюс пять-шесть градусов выше ноля, хотя и на море царил полный штиль. Перекрывая рокот мотора, Ивакак прокричал, показывая на тюленью лежку. Животные соскользнули в воду, насчитывалось их всего несколько особей.

Минут через сорок свернули в залив речки Марока. По нему прошли три километра, недалеко от берега расставили сети. Вообще, лов рыбы сетями в Гренландии запрещен, но местные только этим и занимаются. Даже для простой рыбалки властями предусмотрена лицензия. Возможно, она была у эскимоса; Малену же оказался злостным браконьером.

Из лодки открывался вид на зеленую лощину меж скал. Далее видны были и зеленые пригорки. Низкая трава покрывала тутошнюю каменистую землю. Кое-где поднимались деревца невысокой рябины и березы.

На юго-западном побережье фермеры выращивают коз и овец. Ивакак сказал: у Илулиссата тоже встречаются небольшие стада. Поразительно, арктические овцы – это ведь что-то! (Впрочем, климат тут располагает ко многому непредвиденному). Вот и сейчас Евгений рассмотрел вдалеке всадника на лошади. А перед ним, по «лугу», бежали блеющие твари.

Вскоре они спустились к заливу на водопой. Любопытно было рассматривать «непривычных» животных.

Один процент огромной площади острова – вспаханные земли. Здесь выращивают разные морозостойкие культуры. Например, свеклу, турнепс, морковь, немного картофель. Имеет место в Гренландии и огородничество. А также, существуют теплицы.

Это к тому, что тут, действительно, все необычно. Парень расположился на берегу со спиннингом. Ширина фьорда в укромном месте, в общем-то, небольшая. По сути дела, можно говорить не о морской, а речной рыбалке. Морская рыбалка проходит на катерах, дрейфующих по волнам. Или же те становятся на якорь, где необходимо. Обычно ловят на глубине от 100 до 300–400 метров. Улов чаще всего состоит из палтуса, зубатки и камбалы. Встречаются треска, морской окунь, гренландская акула.

А на реках рыбным символом острова является голец. В июне-июле он идет из рек и озер кормиться во фьорды. Его ловят на спиннинг с берега, что и делал сейчас наш романтик. А с декабря начинается вообще зимний лов рыбы. Подледные «промыслы» увлекательны и распространены.

Солнце садилось и вскоре, встало у горизонта. В это время, мир в оных местах приобретает мистические черты. Реальность изменяется, на скалы и воду ложатся странные тени. Наступает «ночная пора», и кажется, инуитские духи выходят, в молчанье, из параллельного мира…

Малену изловил несколько гольцов, потом проверили сети. Рыбы оказалось немного: те же лососевые, но попалась и камбала. Два гольца весили не менее килограмма. Удивительная рыба: красивая, элегантная, с арктическим норовом!

Было уже два часа ночи, когда отправились на лодке обратно. Айсберги в бликах «закатного» светила переливались необычайными красками. Романтик пожалел, что не увидит северного сияния. Оно появляется только в августе, а сейчас, покамест, июнь. Тот, кто видел это фантастическое чудо, не забудет уже никогда. Изумительное природное явление. Волшебство цвета, созданного для любования путешественников.

Домой прибыли около четырех с половиной часов. Евгений выключился сразу, едва прилег на хладную постель.

Раздор

…Эдгар и Ариана застыли, увидев магистра и Гермидана! Молодых охватили ужас и стыд, желание провалиться сквозь землю! Гнев магов был подобен извергнувшейся лаве вулкана! Их чуть ли не трясло от вопиющей безнравственности, что позволили себе парень и девушка!

Вьюноше Залбадор тут же объявил жесточайший вердикт. Покинуть Орден раз и навсегда и навсегда забыть дорогу к Древу. Некромант не промолвил ни слова в защиту «неудачника». Прекрасно понимая, что верховный чародей прав. А Ариане было сказано, что за содеянное последует наказание! И вызванные послушники заперли ее в мрачную «комнату нарушителей». Но перед оным логард сумел шепнуть несчастной на ухо. Что, с завтрашнего дня, будет поджидать каждую ночь у статуи Волка. У статуи, что недавно была возведена в северной части среднего яруса.

Над Зайнаканом уже опустились сумерки. Взошла луна и звезды начали зажигаться одна за другой. Эдгар, оставив позади Дерево, держал путь на второй уровень города. К своему приемному отцу, к капитану. Впрочем, мысли его были вовсе не со слабым, беспомощным Нолтом. Он думал о жутком конфузе и Деве, что значила в его жизни едва ли не главное.

Пройдя храм Бортимаса, он повернул к Бойцовской Арене. А затем спустился на вторую террасу. Через некоторое время подошел к скромному домику. Именно здесь находился больной, одинокий командор. В окнах горел приглушенный свет фонаря. У парня был ключ и, вскоре чел оказался в доме. Притворил за собой скрипучую парадную дверь. В прихожей в нос ударил спертый больничный воздух. Запах лекарств, запах страдания и старческого тела. Зажег фонарь висевший недалеко от двери. Запустение: пыль и паутина; следы напоминали, что тут кто-то, все же, живет.

Повсюду разбросаны вещи; хаос, пустые пузырьки на столе. Видимо, их оставил Карл или другие лекари – пузырьки от снадобий. Однако Эдгара, почему-то, все это мало трогало. Душа словно охладела, было как-то не до чужой, что ли, беды.

– Кто там? Кто ходит? – раздался голос капитана. Голос, которого вьюнош не узнал. Настолько он был слабым и надтреснутым. Хозяин, видно, решил, что пожаловал врач, который приходил время от времени.

– Это я. Вот, пришел к тебе… – отозвался гость. Нолт узнал дорогого человека, что не видел слишком давно. Сердце и душа наполнились радостью, расцвела улыбка, глаза плакали от счастья! Несмотря, казалось бы, на мучающий постоянно недуг, командор привстал с кровати и обнял, КАК РОДНОГО, приемного сына!

Логард, на мгновение, будто оставался в ступоре. После чего улыбнулся слегка и тоже обнял беднягу. Затем предложил горемыке прилечь на постель. Но прикосновение и улыбка парня были неестественными. Точнее, сдержанными и прохладными, по сравнению с отцовской теплотой Нолта. Старик видел в Эдгаре наследника и сына и относился к нему соответственно. Однако гость относился к старику, не более, чем к капитану «Оморно». К отчаявшемуся страдальцу, что потерял родных и близких. Искавшему спасение в далеких плаваниях и странствиях. В приемном сыне, что так напоминал ему погибшего отпрыска.

Впрочем, парень испытывал глубокое уважение к командору. Ценил и был благодарен за все. Но вот беда, он не чувствовал в несчастном отца. Видел в нем хорошего друга, доброго заботящегося друга. Который много сделал для спасенного когда-то. Только Нолт – НЕ БЫЛ ОТЦОМ. Эд не мог назвать его так!

Больной начал спрашивать о том и о сем. О путешествии на Север, о миссии, об «Оморно». Об аудиенции у кананга и многом другом. Хотя и слышал обо всем этом от Карла. Но пожилой чел хотел услышать это именно от вьюноша. От того, которого называл своим сыном. Плюс пытался рассказать ему, во что бы то ни стало, о странном сне. О том сне, что увидел недавно и что казался ему, теряющему силы, вещим сном! И поэтому, не давал мучающемуся никакого покоя.

Однако отпрыск, увы, не слышал голоса «вопиющего в пустыне». В голове ползли разные мысли. Ариана, родной седовласый отец, что увиден был в обрывках восстанавливающейся памяти. Криптус, где мужчина и женщина пребывали в жгучей тоске…

Переживая данные мысли, логард даже забыл, зачем и пришел к капитану. Как будто навещал только затем, чтоб просто навестить. Он не спрашивал о здоровье и самочувствии старика. И не рассказал о том, что случилось накануне в могущественном Ордене.

Нолт и раньше замечал, что Эд относится к нему, не как к родителю. Но не обращал особого внимания, объясняя безразличие молодостью. Впрочем сейчас было совершенно другое дело, ситуация абсолютно иная. А посему, начал выражать недовольство, что поведение парня, попросту, возмутительно!

Командор спас его, взял «под крыло», доверил будущее гукора! Возложил огромные надежды, сделал все возможное, чтобы сын поднялся выше! Одним словом, старый морской волк потребовал объяснений! Может, у вьюноши случилось что-то непредвиденное?.. Отчего сын, что Нолт любит всем сердцем, смотрит на отца, ровно нет того?!

Но логард так и был безучастен, потерявшись в мыслях о прошлом. Просьбы кэпа казались отпрыску, своего рода, терзанием и мучением. Выводили из себя и крайне раздражали, понятно. Чел, в грубой форме, все ж таки ответил «надоедливому». «Мне сейчас не до этого! Я нашел, наконец, то, что искал! Частицы жизни, что когда-то прожил. А видел их в воспоминаниях!». И далее, ничего не раскрывая, замолчал, отвергнув общение родителя.

Старик разнервничался еще больше. И обозвал недовольного «неблагодарным щенком»! Услышав это, Эд накричал, что Нолт ему не отец и он не обязан отчитываться перед каждым!

От такого поворота командор аж весь побагровел. И начал судорожно кашлять! Изо рта пошла кровь, которую оскорбленный вытер рукавом. Кэп хотел уже что-то сказать, но голос был перебит… залпом орудий! Стреляли внизу у холма или, может, на море. Что это?! Неприятель напал на Зайнакан?! Парень бросился за дверь, даже не повернувшись к жалкому старцу. Считая, что потом раздор можно уладить. И объяснить, что к чему, когда будет другой настрой.

Только сын больше к отцу не вернулся! А возможно, и не было сына. А лишь иллюзия, что тот, кого Нолт так любил – полюбит и примет отца.

Поселение викингов

С утра Евгений и Ивакак начали подготовку к походу. А еще до этого между ними произошел разговор. Для охоты на овцебыка у эскимоса имелся карабин. Но Малену хотел каких-то экзотических приключений. Он еще раньше заприметил в чулане у хозяина старый лук со стрелами. А также, копье. Причем, наконечники стрел и острие копья были сделаны из кости. Подобные раритеты инуитского промысла встречаются в здешних местах до сих пор. Вызвано сие, вероятно, следование местными жителями, инстинктивно, давним традициям.

Так вот. Романтик упросил хозяина поохотиться именно допотопным оружием. Старик вначале ни в какую не желал заниматься «глупыми штучками». Впрочем, подумав и покурив, отказать настойчивому клиенту не смог. Попричмокивал губами и, решил-таки, вспомнить тревожную молодость. А почему бы и нет? Когда-то приходилось и эдаким способом добывать себе, что называется, хлеб насущный.

Однако карабин, так или иначе, взять надо было обязательно. Белые медведи в тутошних окрестностях встречаются довольно редко. Но есть полярные волки, песцы, те же агрессивные быки, да мало ли для чего может понадобиться огнестрельное оружие! Например, для такого хищного животного, как человек. И пусть криминал в гренландских владениях малораспространен – как говорится, береженого бог бережет и не стоит рисковать, когда отправляешься в опасное путешествие.

Внимание следовало уделить и вопросу достаточной провизии. Эскимосы едят два раза в день и часто перекусывают понемногу. Тюленье мясо – основной продукт питания инуитских охотников. Его употребляют сырым, замороженным, а иногда и вареным. Эти люди пьют и тюленью кровь, считая, что она усиливает ток собственной крови. Местная кухня гораздо полезней, нежели «странная еда белого человека».

Кроме мяса тюленя, Ивакак взял мактак – вяленную китовую кожу, что в купе с китовым салом служит источником витаминов. В традиционной диете мало углеводов, но много жиров и белков. Подобная пища не только оздоравливает тело, а и значительно утепляет. Вяленая рыба охотниками Гренландии не практикуется. Здесь рыбу нужно съесть в течение одного дня, с момента улова.

Инуит взял в поход, помимо прочего, и высушенное мясо оленя. Плюс хлеб, чай и соль, и посоветовал парню не брать с собой другую еду. На что Евгений ответил, что будет питаться как северный человек. В качестве эксперимента нужно попробовать есть по-иному, по-эскимосски.

В довесок, на десерт, пошли сушеные ягоды морошки, малины и клюквы. Из них старик пообещал изготовить акутак – взбитый жир с ягодами и сахаром. Сюда они добавят мяса, а также листьев и корней, что найдут по прибытии на место. И, своего рода, здешнее мороженое(!) принесет «промысловикам» редкое удовольствие.

Были взяты оленьи шкуры для постели, котелки, бинокль, бензин и многое другое. Для серьезного путешествия необходимо подготовиться, понятно, с всею серьезностью. У походников имелся фонарь, ножи, мед. аптечка, все для ремонта, топор и даже лопата. Ивакак подготовил, также, крепкие жерди для, своего рода, волокуши для транспортирования мяса.

Парень уговорил проводника выделить место в лодке собаке хаски. Тот поначалу отказывался, заявляя, что хаски для охоты не подходят. Что касается упряжки, то здесь животные действительно не заменимы. Впрочем, Майлака (Бурана), все-таки, решили на всякий случай прихватить.

…На следующее утро охотники уже огибали западный мыс большого залива. От бухты Диско путь пролегал вдоль побережья, в левую сторону от Илулиссата. Катер эскимоса, хоть и был не очень большой, но представлял надежную посудину, способную противостоять поднявшейся волне. Погода стояла довольно ветреная, по небу ползли неприветливые, сизые тучи.

Дрейфующие айсберги при темном освещении казались мрачными ледяными чудовищами. Тревожные крики чаек на фоне хмурого моря вызывали не самые лучшие душевные ассоциации. Однако в душе у Евгения было и чувство некоего зябкого уюта, сурово-бездумного спокойствия. Он ощущал себя эдаким северным мореходом, которому не страшны морское волнение и возможные осложнения, связанные с ним.

По словам инуита, до нужного места оставалось около ста километров. Но прежде они с Малену, километров через сорок, должны высадиться на берег. Там, в двух часах пути и находятся развалины древнего поселения викингов. Хотя, по мнению напарника, в этом «поселении» особо и нечего исследовать. Так, обыкновенные, покрытые мхом и плесенью, камни. Стоит ли ради оного топать по тундре, когда может пойти и дождь?..

Романтик рассматривал в бинокль отдаленные участки моря, айсберги. И опять ему посчастливилось увидеть хвост огромного млекопитающего. Вероятно, это был один из самых внушительных китов – гренландский кит. Вес животного составляет от 75-ти до 150-ти тонн. Длина – до 20-ти метров; сии киты доживают до 211-ти лет! Выдающийся рекорд среди позвоночных! Именно полярный кит стал прообразом легендарного чудо-юдо-рыбы-кита, героя народных, а также, авторских сказок.

Майлак находился рядом с парнем, свернувшись калачом на дне катера. Поначалу пес тоже, не отрываясь, смотрел на скалистый берег, на айсберги. Потом хаски наблюдение, видимо, надоело и он решил просто полежать. С мечтателем собака давно уже подружилась – еще до поездки на «овцебычью» охоту. Малену подходил к привязанным хаски, кормил их, заслужив, постепенно, доверие. Вообще, эти псины очень дружелюбные, любопытные, умные, с открытым характером.

Говорят, миражи бывают не только в пустыне, а и на Севере, в холоде. Нечто подобное Евгений улицезрел и сейчас, уставившись на горизонт. Там где вода и небо сливались, образуя колеблющуюся субстанцию. Да, из нее выплыл, приобретая четкие очертания, удивительный парусник! И было чувство, что наш путешественник когда-то видел такое вот чудо. Где-то в глубинах бессознательного, чел, словно бы появлялся раньше на палубе корабля.

Но что поразительно, за этой картиной возникли и совершенно иные панорамы! Холм, на котором возвышались сумрачный Замок и языческий Храм! Величие их не поддавалось разумному пониманию и описанию! А внутри замкового двора стояла гигантская статуя рассвирепевшего Дракона! А потом следовал какой-то голубой, пожалуй, сказочный Лес, и поднимались Горы, высокие Горы во главе с извергающим лаву мощным Вулканом!

Что это?!. Опять на романтика нахлынули будто бы видения из Прошлого! Тогда, в Люблине, были видения средневековой инквизиции, пламя костров и гибнущие в них жалкие еретики. Теперь же человек узрел некий, что ли, несуществующий мир, а может и существующий, но за пределами нашего мира, в параллельном, возможно, неведомом измерении!

Нет! Достаточно! Так он еще свихнется с ума!.. «Охотник» потряс головой и постарался отвлечься от необычных галлюцинаций. Погладил собаку, заглянул в ее умные глаза и постепенно «фантазии» отошли, исчезли, ровно и не было…

…Вскоре нос катера уперся в береговую гальку у темной скалы. Ивакак, с ружьем за спиной, бросил якорь, чтобы лодку не утащило. Евгений, вооруженный лопатой, пошел за вышагивающим скоро инуитом. За плечом он держал небольшой рюкзак, в котором находились мелкие, необходимые вещи.

Майлака оставили сторожить катер, привязав на длинный поводок. Хотя в этом, в общем-то, большой нужды и не имелось. Тут на многие километры людей почти не встречается. Более того, ездовые собаки, мало приспособлены для охраны любых важных объектов. Да и воровать в гренландских владениях как-то совсем не практикуется, почему-то.

Собака заскулила, когда спутники начали подниматься на возвышенный берег. Мечтателю стало жалко псину и эскимос дал добро взять бедолагу с собою. Радости пушистому, подскакивающему зверю не было границ! Майлак побежал вперед, вынюхивая землю и оглядываясь, временами, на «исследователей викингов».

Вначале двигались по зеленым угорам, средь полярного разнотравья, цветов. Однако, миновав три километра, вступили уже в тундровую зону. Тундра расстилалась далеко – насколько хватало глаз. Но и у нее был предел: освобожденная от снега низменность упиралась в мощный язык ледника.

Растительность полярных равнин была скудной и неприхотливой. Тут, очевидно, имелись неглубокие торфяники в болотистых, мшистых местах. Мхи и лишайники напоминали подушку, ноги ступали в мягкое переплетение малых побегов. Откуда ни возьмись, налетел злобный гнус, и парень с эскимосом надели, сразу, защитные сетки.

В болотистых низинах было много созревающей ягоды. А под растительным покровом на небольшой глубине лежала вечномерзлая почва. Хаски, бегущая впереди, временами поднимала особей северной куропатки. Птицы взлетали неожиданно и хлопанье крыльев заставляло Ивакака хвататься за ружье.

Малену рассматривал в бинокль то, что открывалось пред восхищенным взором. Увидел лемминга, полярного волка в километрах двух, а может, и трех. Животное, почувствовав близость человека, постаралось ретироваться как можно быстрее. А вдалеке, в серой пелене, различалась стена возвышающегося гренландского ледника!

Местами путешественник заприметил малые, осоковые озера. Но больше всего поражало то, что здесь не видно было людей! Огромные пространства и ведь никогошеньки, никогошеньки нет! Единственным вестником гренландской цивилизации оказалась далекая точка вертолета. Эта точка, издавая жужжащий шум винтом, пролетела в направлении Илулиссата. После чего вновь наступила, лишь нарушаемая ветром, тишина, в которой плыли низкие облака, готовые пролиться хладным дождем.

И отчего-то казалось, что из мрачной пелены, вот-вот, должны показаться мамонты! Огромные животные с длинными бивнями, обросшие шерстью! А романтик с инуитом – те самые древние, первобытные охотники, что пришли в тундру промышлять страшных зверей!.. Впрочем, яркие фантазии мечтателя вскоре испарились, ибо проводник показывал рукою на озеро под названием Кермамекте.

– Вон там, на противоположном берегу и есть поселение викингов! Давай обойдем озеро и увидишь развалины их долгой стоянки.

– Но почему викинги так далеко забрались? Ведь обычно они расселялись в непосредственной близости от моря!

– Причины могут быть разными… Возможно, искали уединения из-за бога, или не хотели связываться со своими собратьями.

– Любопытно. Да, нужно быстрее туда нам дойти! По характеру развалин определим, какая жизнь там происходила, какие особенности данной «деревни»!

И путешественники ускорили шаг, и через полчаса уже находились у руин искомого поселения.

Черное бедствие

Северный сильный ветер гулял по переулкам и улицам ночного Зайнакана. Поднимая в воздух песчаную пыль, задувая коптильные фонари на главных ярусах города. Но он не мог задуть пламя, горевшее в чаше на вершине гигантского Святилища Даргара. Ибо пламя это знаменовало тяжелое положение Аргонии, ужасную войну, что страна вела с превосходящими силами противника.

Храмовые стражи – краданги – в черных сутанах с капюшонами шли вокруг Святилища цепью. Шли, шепча молитвы в честь Демиурга, умоляя, чтобы тот убрал пелену злосчастья со своих подданных-слуг. Со страны и земли, которые находятся под его непоколебимою властью. Чтобы воцарилось умиротворение, чтобы жизнь аргонийцев вошла в обычное русло.

А пока, Священный Огонь, разожженный на крыше Обители, пылал постоянно, и ночью, и днем. Пламя поддерживали, неизменно, краданги, как символ тревоги, бедствия и катастрофы. И конечно, храмовые стражи молили, в сущности, Даргара только об одном. Чтобы Огонь этот, в любом случае, как можно быстрее, погас навсегда!

Но если одно пламя мечтали погасить, то другое, наоборот, никогда не должно было потухнуть!..

– Боже! О, Повелитель Огненного Начала! Великий и всемогущий! Хранитель живого и неживого! Вся Аргония у твоих ног! Умоляет – сжалься над ней! И верни былую славу, процветание! И да обрушатся лихие беды на недругов! На тех, кто осквернил сердце твое! И протянул руку на священную землю! На подданных твоих, почитающих самое всеобъемлющее!

Так, слово за словом, повторяла страстно фигура в красной сутане. На голове которой была темная малтра. И которая, с опасением, смотрела на алтарь внутри огромного храма. На алтарь, где испокон веков горел Вечно Пылающий Факел. Еще со времен постройки Верховного Мрачного Святилища. Факел, что ни разу с тех пор не погас. Если же Огонь прекратит свою жизнь, наступят страшные времена. И волны Китанского моря навсегда поглотят Аргонию! И все превратится во Мрак, Небытие и на оном прекратится существование видимого, подлунного мира!

Сие был Салдаг, верховный жрец и настоятель Обители Вечного Пламени. Он с тревогой наблюдал за пылающим Факелом, чей танец ослабевал, бился, то затухая, то возгораясь. Ослабление огня было обусловлено положением государства в войне. И это несмотря на то, что пламя постоянно поддерживалось стражами. Прилагающими непомерные усилия, препятствуя ЖУТКОЙ ТРАГЕДИИ, в случае возможного, хотя и неочевидного поражения. Иными словами, когда огонь может погаснуть.

В глубокий колодец, что в храмовом подземелье, все больше бросалось жертвоприношений, даров. Люди и священнослужители молили, чтоб Демиург принял их и вернул державу к нормальному состоянию. И смилостивился над душами несчастных, дабы смертные оказались в его Царстве. А не оставались в огнедышащей лаве могущественного Брамора и не горели в ней, мучаясь, на веки веков!..

Впрочем, учитывая события последних месяцев, Бог не очень беспокоился о судьбе и жизни страдающих почитателей.

Как и у остальных высших богов земли Арседеи, у Даргара имеется два дома: земной и неземной. По поверьям, Даргар, Воракус, Мабрак и Фрубий сотворили, когда-то нынешние острова-государства. Земной дом верховного бога Пламени – сердце аргонийского вулкана Брамора. А его неземной дом, называемый еще небесным – надзвездный летающий остров Залгорад.

Именно это место смертные и обозначают, как Царство Вседержителя. Куда надеются попасть после Великого Панического Суда. (Что ожидает их в земной обители Бога, в огнедышащей лаве Вулкана). Сие место блаженства, счастья и услады, которого можно достичь после Высшего Правосудия.

Шанс попасть в Залгорад имеется не у всяких счастливчиков. А кто под сомнением, будут жить еще одну жизнь на Земле. Нечестивцы же будут вечно гореть в пламени изжигающей лавы. И конечно, завидовать горемыкам, в общем-то, совсем не приходится…

С грустью в сердце покинул Эдгар жилище капитана. И быстрым шагом двинулся к нижнему ярусу города. Парень так и не понял, что же хотел старик от него. Выстрелы орудий внизу не прекращались ни на минуту. В тревоге чел уже бежал, думая, что враг напал на Зайнакан!

Оказавшись на первом уровне, вьюнош стал свидетелем «паники» бедных. Простолюдины метались, как угорелые, не находя успокоения. В воздухе пахло порохом и еще чем-то зловонным. Тем, что разносилось северным ветром, который неистовствовал повсюду.

Стража с факелами пыталась остановить людишек. Что кидались… к разбросанным кускам плоти! Откуда это шмотье мяса взялось, Эдгар не мог уразуметь. А между тем, плоть принадлежала животным и куски валялись во множестве. Они находились не только на первом ярусе, но и в портовой части столицы.

Оказывается, огонь орудий происходил с оборонительных стен яруса. Также пушки стреляли из бойниц башен, соединяющих мощные стены. А со стороны моря, благодаря свету корабельных лампад, видны были вражеские суда. Специально подготовленные парусники, на борту которых стояли высокие катапульты. А возле них лежали провонявшие трупы животных, что заранее расчленили на крупные куски. Сии ошметки загружались в метательную машину, и производился «залп» в сторону неприятельского берега!

Стража не в силах была уследить за всем разбегающимся народом. Низшее сословие буквально помешалось от вида бесплатной, хотя и омерзительной пищи! И это было немудрено, учитывая его бедственное положение, усугубившееся войною. Порой за ошметок простолюдины дрались, вырывая, с силой, протухшее мясо у конкурентов. Воины и караул, сразу заподозрили в «подарках» неладное, посему и останавливали легковерных глупцов. Однако народ не задумывался, для чего врагам понадобилось странное «угощение» и битва за еду продолжалась, несмотря ни на что.

Видя творящееся кощунство, стражники закрыли все входы и выходы нижнего уровня. Чтобы ни одна мышь не проскочила во второй, а тем более, в высший ярусы Зайнакана! Тем самым, толпа изолировалась на случай непредвиденного стечения обстоятельств. Но, увы, как раз мыши и крысы проникли туда, куда только они могли, в дыры, забраться!

Но вскоре мрачное «представление», что устроил противник, закончилось. Недруг растворился в угрюмую темноту – свет от лампад на парусниках исчез. И тем не менее, три вражеских корабля были уничтожены пушками. И затонули у берегов столицы, выполнив, правда, свою неясную миссию. Оставшиеся суда оказались слегка задетыми свинцовыми ядрами.

Нападение недруга было неожиданным и быстрым. Аргонский флот не успел отреагировать адекватно. Корабли его, что находились у берегов острова, едва начали поднимать паруса. Большая же часть армады располагалась, как известно, у берегов союзного Гардена. Единственной защитой, на которую пришлось положиться, стали орудия на стенах и башнях первого уровня.

А недалекие простаки продолжали собирать мясные ошметки. Эдгар с удивлением наблюдал за происходящим вокруг. Пока к нему не приблизился только что прибывший начальник стражи Таргал. Что с огромным беспокойством смотрел на случившееся бедствие. Чел обратил внимание на цвет вброшенных со стороны моря кусков. Что переливался отвратительным пурпуром и синевой. И Таргал не поверил своим глазам! Лицо сира исказила гримаса неподдельного ужаса!

– Неужели они так подло поступили?! О, боги! – испуганно прошептал начальник. – Это же «Soielele cadeul» – страшная болезнь, зараза! То есть, по-кайнасски «ГНИЮЩЕЕ ТЕЛО»! Что несет одни СТРАДАНИЯ и повальную СМЕРТЬ!!!