Когда полковник Моравец явился к президенту для своего обычного доклада, Бенеш встретил его почти радостно.

— Вы читали о последних новостях, полковник? — спросил Бенеш, выходя ему навстречу.

— Вообще-то я с ними к вам и пришел, — улыбнулся полковник.

— Да, конечно, вы же держите руку на пульсе событий, — закивал Бенеш, — И все же, может быть, кое-какими новостями удивлю вас и я. О том, что фон Нейрат подал прошение фюреру о предоставлении ему отпуска по состоянию здоровья, вы, конечно, знаете. Наверняка знаете и о том, что Гитлер это прошение подписал и на его место назначил Гейдриха?

— Ну, это есть во всех газетах, — пожал плечами Моравец. — Я в своем докладе даже не стал на этом акцентировать внимание. Надо подождать развития событий.

— Они уже начали развиваться, полковник, — воскликнул президент, — и развиваются стремительными темпами. Какое сегодня число?

— 28 сентября, пан президент.

— Именно! Сегодня день князя Вацлава, святого, который считается покровителем Праги! — возбужденно сообщил Бенеш. — И именно в этот день Гейдрих объявляет по Протекторату о введении чрезвычайного положения! Вам не кажется это символичным? Мы обязательно отметим это сегодня в радиопередаче на Прагу.

— Гейдрих ввел чрезвычайное положение? — удивленно переспросил Моравец.

— Да, — подтвердил Бенеш. — Вот видите, я же сказал, что сумею вас удивить. Мне об этом только что сообщили по телефону из Уайт-холла. Насколько я понимаю, пока Гейдрих общается со своими заплечных дел мастерами, но уже объявлено, что на днях он соберет все руководство Протектората.

— Гейдрих не фон Нейрат, — вздохнул Моравец, — Теперь руководство Протекторатом будет необычайно жестким. Вы, конечно, очень информированы, пан президент, но и я попробую преподнести вам новость из этой же области. К работе Крипо Протектората подключено гестапо. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Крипо все же обязано передавать дела в суд, а вот гестапо, в определенных случаях, может разбираться и на месте.

— Да, да, — снова закивал Бенеш. — Теперь чехи на собственной шкуре убедятся, что такое нацизм. Но в этом назначении я вижу перст судьбы. Нам теперь не надо гадать, на кого устроить покушение. Лучшего кандидата не найти. Глава гестапо и СД, правая рука Гиммлера. Как говорится, второй человек в СС. Такое покушение найдет отклик во всем мире. За этот подвиг нам будут благодарны очень многие. Ведь, кроме всего прочего, Гейдрих отвечает и за решение еврейского вопроса. Правда, вместе с Герингом, но этот боров больше говорит, чем делает.

— Покушение на Гейдриха не простое дело, — покачал головой Моравец. — Гейдриха окружает не просто охрана, а элита. К нему и подойти-то будет трудно.

— Но мы должны это сделать, — настаивал Бенеш, — Просто обязаны. Теперь мы объявим вашим ребятам, на кого именно им предстоит совершить покушение. Это придаст им рвения. Они должны уже сейчас обдумывать, как они это сделают.

Бенеш подошел к письменному столу и начал судорожно листать перекидной календарь.

— Так… давайте-ка мы назначим на 3 октября совещание и посвятим его именно вопросу, касающемуся покушения на Гейдриха, — объявил он, — Пригласите на него всех, кто будет иметь к этому отношение. Но не забывайте, что все должно оставаться в глубокой тайне. Вы сами только что сказали, что покушение на Гейдриха дело не простое, а представьте себе, если его об этом еще и заранее предупредят.

— Мои люди умеют держать язык за зубами. — с обидой в голосе напомнил Моравец. — Будут только те, кто действительно имеет отношение к этому делу.

— Однако надо будет подумать о том, когда лучше осуществить наш замысел, — задумчиво сказал Бенеш. — Хорошо бы подобрать для этого какую-нибудь подходящую дату. Как это получилось, например, с чрезвычайным положением.