Мебель в доме — условие жизни в нем. Наряду с одеждой она составляет основу благосостояния.
Вместе с тем, будучи архитектурой интерьера, мебель всегда была зеркалом времени, отражая его бытовые и эстетические пристрастия.
В мебельных формах находили отражение и эпохальные, и локальные изменения вкусов, стилей, технологий, общественных устоев. Мебель дает показания в пользу или против своих современников.
Стул, кровать, комод и шкаф не только взрослели вместе с Человеком, но и «болели» вместе с ним.
Именно поэтому античную мебель не спутаешь со средневековой, а ренессансный шкаф никогда не впишется в покои, обставленные мебелью начала XIX века.
Нужно расстаться с иллюзией того, что мебельному делу всегда сопутствовал прогресс. Достаточно взглянуть на современную нам «стенку» и шкаф рядового жилища хотя бы начала XX века.
В нашей стране в силу многих причин приходится наблюдать деградацию мебельного ремесла и мебельного искусства. И все больше предметов мебели перекочевывает в Красную книгу.
АНАЛОЙ, НАЛОЙ (от греч. аналогион) — «высокий и на одну сторону покатый стол, на который возлагается Евангелие и сказываемые поучения, также св. иконы для поклонения и целования» (Настольная книга священнослужителя, т. 4). Называли также аналогий — по греческому образцу.
АРХИБАНКО (итал. archibanco) — массивная скамья с высокой спинкой и поручнями, с ящиком под сиденьем. В обиходе итальянцев известна с XIV века. Под названием архибанк (arhibanc) была известна и во Франции во времена готики. Прототип кассапанки (см.).
БАЛДАХИН (франц. baldaquin) — навес из дорогих тканей, поддерживаемый столбами. Название получил по Багдаду, откуда привозили золотую парчу. Вошел в русский быт со времен Петра I.
БИБЛИОТЕКА (слово греческого происхождения; в русский язык пришло из латинского — представляет собой сложение греческих слов библион — книга и тексе — склад) — в XIX – начале XX веков библиотекой называли книжный шкаф, в чем можно убедиться, просматривая торговые прейскуранты и каталоги того времени. А в XVII веке библиотека — «дом книжный, книгохранильня».
БИКЛИНИУМ (лат. biclinium) — античное двуспальное ложе, использовавшееся в основном для застолья (по свидетельству Платона). Термин латинско-греческий.
БЮРО (франц. bureau) — род стола, конторки с ящиками и отделениями для хранения бумаг. Во французском языке bureau восходит к bure — толстое, грубое сукно. Слово латинского происхождения: burra означает «шерстяное одеяло».
В Париже, в музее Ниссима де Камондо (museé Nissim-de-Camondo) хранится бюро, которое обошлось Людовику XV в 1 миллион франков. Мебельщик короля Жан Франка Обен (J. F. Oeben, 1720–1763) отдал ему несколько лет жизни и умер в 43 года, не завершив работы. Заканчивал ее ученик и зять Обена придворный краснодеревщик Жан-Анри Ризенер (J.-A. Riesener, 1734–1806). Это бюро украшено инкрустацией из многих экзотических пород дерева, снабжено хитроумной системой запоров и цилиндрической крышкой.
Дамское бюро в стиле Людовика XV обрело популярность в начале XIX века под названием bonheur-de-jour — счастливого дня.
ГАРДЕРОБ (от франц. garde-robe: garde — хранить, robe — одежда) — английское изобретение середины XVIII века. Для гардеробов тогда же придумали распялки (плечики). Наружное зеркало в платяной шкаф вставили не раньше середины XIX века.
ДИВАН (от франц. divan — диван, ложе) — мягкая мебель с длинной спинкой и валиками по краям; возможны модификации. Турецко-персидский «диван» — это место, где заседал высший государственный совет Турции (по-турецки диван); был на возвышении, покрытом коврами и подушками. Другое название дивана — софа, которое является французским словом и происходит от арабского «суффа», что означает подушка на верблюжьем седле.
Полезные сведения о происхождении дивана содержатся в письме Екатерины II М. Гримму, французско-немецкому литератору и дипломату, постоянному ее корреспонденту и подопечному:
«Мосье Том (собака Екатерины II. — К. Б.) в данный момент глубоко храпит позади меня на турецком канапе, о существовании коего французские собаки и не подозревают и который господин генерал Потемкин ввел нынче, и на коем канапе двенадцать человек… могут с удобством скорчиться как им угодно.
Если вы остаетесь в Париже, советую вам приобрести подобный предмет мебели, ну а если Жорж Данден (т. е. Гримм. — К. Б.) решится вернуться сюда, обещаю ему, что на это сама потрачусь». Письмо датировано 1774 годом. В нем императрица под канапе имеет в виду диван, полагая, что во Франции об этом предмете мебели еще не имеют представления.
На самом же деле уже за тридцать лет до упомянутого письма французы употребляли слово «диван»; в 1745 году турецкий султан получил в подарок от Людовика XV диван из восемнадцати подушек, крытых атласом пунцового цвета с золотом.
М. И. Пыляев, по-видимому, имея в виду последние годы правления Екатерины II, замечает: «…гостиная барского дома была загромождена софами и новомодными диванами, последние впервые появились у нас после взятия Очакова; название они получили от Потемкина. Перед диванами на столах имели обыкновение раскладывать фарфоровые куколки и игрушки „рококо“, стоящие иногда несколько тысяч рублей; такая модная гостиная в то время скорее походила на магазин и служила вывескою безрассудного тщеславия» (Пыляев М. И. Старое житье. СПб., 1892. С. 72–73).
С начала XIX века диваны становятся обычной мебелью. Для них рядом с гостиной отводилась комната — диванная: диваны в ней нередко располагались по всем стенам. В. И. Даль называл диванную комнатой для сбора и беседы в доме.
В 1830-е годы диван появляется и в гостиной. Но чаще всего — в ее середине, в виде «четырехугольной громады» с французским названием «пате» (пирог). Такой диван, окружающий вазу на возвышении, можно увидеть на акварели К. Кольмана (1833), изображающей гостиную в доме князей Юсуповых в Петербурге.
Разновидность дивана — кушетка — известна в России с начала XIX века. По-французски coucher — спать. Оттоманка появилась в европейском обиходе со второй половины XVIII века; название указывает на турецкое происхождение: Осман I (по-арабски Отман, 1259–1326) был родоначальником правителей Османской империи.
ДРЕССУАР (франц. dressoir) — западноевропейского типа поставец, называющийся также праздничной креденцой (см.); состоял из нескольких полок, накрывавшихся салфетками (см.), на которых выставлялись для гостей ценные вещи. Как самостоятельная мебельная форма возник в период раннего средневековья.
В соответствии с королевским регламентом в доме барона мог быть дрессуар с двумя полками, у графа — с тремя, у герцога — с четырьмя. Дрессуар верховного судьи мог иметь навес. В меблировке продержался до середины XVIII века.
Русским аналогом дрессуара можно считать поставец (см.).
ЗЕРКАЛО — предмет с блестящей поверхностью, отображающей находящиеся перед ним предметы.
На всем пространстве от Восточной Азии до Америки люди тысячелетиями не знали другого зеркала, кроме отполированного металла или блестящего обсидиана. От ушедших в небытие цивилизаций остались во множестве бронзовые зеркала. Многие из них покрыты золотом или серебром. Такие зеркала были в обиходе у древних егпптян, эллинов, римлян.
Зеркалу приписывали магические свойства, от него ждали чудес и предсказаний. Не счесть мифов, легенд и сказок, в которых в главной роли выступает зеркало.
Древние греки сделали его атрибутом бога Дионисия. Культовым предметом оно было в Японии, у синтоистов, в древней Мексике.
Но металлическое зеркало быстро теряло свой блеск, мутнело. С появлением стекла им прикрыли полированную пластинку металла; так родилось первое стеклянное зеркало. В XII–XIII веках стекла для зеркал вырезали из полых стеклянных шаров, внутреннюю сторону которых покрывали сплавом свинца с сурьмою.
С XIV века этот сплав заменили на оловянную амальгаму; ее получали, наливая на лист оловянной фольги (станиоль) ртуть. Сверху укладывали зеркальное, тщательно отполированное стекло, прижимая его к станиоли тяжелыми грузами. Избытку ртути давали стечь.
На изготовление зеркала уходило до 20 дней.
Из поколения в поколение передавали стеклодувы острова Мурано (Венеция) сокровенную тайну получения зеркальных стекол. Однако сделать их достаточно большими способом выдувания им не удавалось.
Двести лет никто, кроме венецианцев, не владел искусством получать зеркальные стекла. Лишь в XVII веке хитроумный Кольбер, министр Людовика XIV, переманил к себе трех искусных венецианских мастеров, которые, рискуя жизнью, открыли французам зеркальные тайны.
Да и сами французы сделали свой вклад: стекольщик Негу из Турлевилля под Шербуром в 1656 году открыл метод рафинирования стекла. Стекло здесь получали выдуванием.
Под Парижем, в Сан-Антуане (Saint-Antoine), заложили зеркальную мануфактуру, навсегда покончившую с монополией Мурано.
В 1688 году предприятие было переведено в Сан-Гобен (Saint-Gobain), где французские мастера изготовили первые большие зеркальные стекла не выдуванием, а литьем. Именно этими стеклами отделали галерею зеркал королевского дворца в Версале.
Англичане по инициативе герцога Букингемского тоже заполучили и венецианцев, и их зеркальную технологию.
Повсюду торжествовали причуды рококо, и в дамских будуарах появились зеркальные трюмо.
Зеркалами украшали, развлекали и даже пытали. Испанские инквизиторы оставляли человека в комнате с зеркальными стенами, чтобы вырвать у него нужные признания…
В доме русской знати до реформ Петра I стенных зеркал не было. «…Церковь не одобряла их употребление: духовным лицам Собор 1666 года положительно запретил иметь зеркала в своих домах; благочестивые люди избегали их, как один из заморских грехов; только зеркала в маленьком формате привозились из-за границы в большом количестве и составляли предмет женского туалета» (Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. М.: Республика, 1992. С. 153).
В России первую фабрику зеркал по указу Петра I завели в Киеве, «в пристойном месте».
До середины XIX века производство зеркал было очень вредным — из-за ядовитых паров ртути, которую содержала амальгама. Избавление принесло изобретение француза Пти-Жана (F. Petit-Jean), который заменил ртутную амальгаму серебром, осаждаемым из раствора.
ЗЕРЦАЛО — трехгранная призма, «стояло» с двуглавым орлом и тремя указами Петра I, которое устанавливали во всех присутственных местах дореволюционной России. По сторонам зерцала под стеклом располагались: 1) Указ от 17 апреля 1722 г. «О хранении прав гражданских»; 2) «О поступках в судебных местах» от 21 января 1724 года; 3) «О государственных уставах и их важности» от 22 января 1724 года. Зерцало обязывало чиновников строго придерживаться исполнения служебных обязанностей; на службе они не имели права курить и вести частные разговоры. На время перерыва в заседании из зерцала извлекали изображение двуглавого орла, тем самым лишая его официального значения.
Подлинное зерцало экспонируется в музее М. В. Ломоносова, в Кунсткамере, в Санкт-Петербурге.
Словом «зерцало» в Древней Руси обозначали пример, образ, образец. Употребляли его и в значении «книга наставлений, поучений».
Еще одно значение слова «зерцало» — древнерусские доспехи из двух металлических пластин (кругов), защищавших грудь и спину.
КАБИНЕТ (франц. cabinet) — небольшого, как правило, размера шкаф с многочисленными ящиками для хранения бумаг, письменных принадлежностей. Родина кабинетов — Италия, где их стали изготовлять уже в XVI веке.
Европейские покои XVII века невозможно представить без кабинетов. Переписка была стержнем отношений. Любовные и дружеские послания, родительские наставления, предостережения и поучения, поздравления и приглашения — все это доверялось бумаге и хранилось в ящиках кабинетов. Их украшали слоновой костью, черепаховыми пластинками, привозными породами дерева. В общем, это было ювелирное изделие интерьера. В Италии научились делать миниатюрные кабинеты величиною с ладонь.
Французский кардинал Мазарини (J. Mazarini, 1602–1661) дарил оппозиционным вельможам кабинеты фламандской работы, чтобы хоть на время усыпить их бдительность. Испанские кабинеты отличались экстравагантностью, английские — элегантностью, венецианские — пышностью, французские — особенно вышедшие из мастерской придворного мебельщика Анаре Шарля Буля (A. Ch. Boulle. 1642–1732) — помпезностью.
КАЗЁНКА — древнерусский настенный шкаф, который наглухо крепился к стене. Делали его из клееных липовых досок. Назван казёнкой потому, что служил для хранения дорогих, часто драгоценных, предметов утвари и одежды, т. е. казны (XVI–XVII века).
КАНАПЕ (франц. canapé; в греческом языке конопелон — ложе с пологом от москитов; в латинском оно стало conopcum. В русском языке слово «канапе» зафиксировано с 1764 года) — так называют мебель для сидения со спинкой и поручнями, рассчитанную на нескольких человек. Со временем канапе стали называть и диваны с приподнятым изголовьем. Родина канапе — Франция; его прототип — древнегреческая скамья. В XVII–XVIII веках были созданы — в основном во Франции — модификации канапе: конфидента (confidente), меридьенн (meridienne). тет-а-тет (tête-à-tête), козетка (causette).
КАССАПАНКА (итал. cassapanca) — итальянский сундук времен Ренессанса, к которому приделали спинку и поручни. Купец или меняла сидел на кассапанке с деньгами, что было совсем нелишне в те небезопасные для торгового люда времена.
Имела вид тяжелой скамьи, которую устанавливали на высоком подиуме. Обильно украшалась резьбой. Была мебелью богатых флорентийских домов XV века, в покоях, где принимали гостей.
Кассапанка стала началом и сберкассы, и банка.
КАССОНЕ (итал. cassone) — итальянский сундук, который в силу национальной традиции стал к XV веку парадной вещью жилого интерьера. Поначалу мало отличалось от ящика. Сиенские кассоне имели нечетное число филенок, флорентийские — четное.
Славу кассоне принесли резьба и живопись на филенках, пластические украшения по углам и на филенках. В большом ходу была инкрустация. Из пластинок черного дерева и слоновой кости набиралась чертозианская мозаика, названная так по Чертозианскому монастырю в Италии, где монахи освоили этот набор, заимствованный с Востока.
Живописными украшениями кассоне занимались такие выдающиеся художники, как Сандро Боттичелли (S. Botticelli, 1444–1500), Филиппо Фра Липпи (Filippo Fra Lippi, 1406–1469), Антонио дель Поллайуоло (А. del Pollaiuolo, 1431–1498) и Пьетро ди Козимо (P. di Cosimo, 1462–1521).
К началу XVI века кассоне стали напоминать саркофаги на львиных лапах.
КЛИНЕ (греческое слово) — древнегреческая лежанка вроде современной софы. Греки использовали ее только для сна, так как во времена Гомера еще существовал обычай есть за столом, которому изменили древние римляне.
КЛИСМОС (греческое слово) — древнегреческий стул со спинкой, выгнутой или прямой, с характерно выгнутыми ногами на звериных лапах. Известен с VI века до н. э. Отличался совершенством пропорций и изяществом. Его изображение встречается на древнегреческих вазах. В Древней Греции и Риме стулья были в обиходе женщин и вообще тех, кто вел сидячий образ жизни. Конструкция клисмоса просматривается в стульях конца XVIII – начала XIX веков.
КНИЖНЫЙ ШКАФ — шкаф (см.) с полками для хранения книг.
О первом книжном шкафе можно получить представление по древнеримскому могильному барельефу. Дверки его открыты, и на полках видны свитки папируса — свидетельство бюрократических (или интеллектуальных) занятий усопшего. Возможно, такой шкаф был мебелью римских присутствий.
В средние века книги были драгоценными произведениями на пергаменте. Обычно их не доверяли шкафам, а запирали в сундуках. В шкафах держали лишь хозяйственные книги да семейные хроники, которые вел сам хозяин.
В монастырских библиотеках еще не было шкафов, и для надежности книги приковывали цепями к пюпитрам, за которыми их читали.
Когда книги стали печатными и более доступными, им нашли место в буфетах вместе с посудой. И только в первой половине XVII! века — с тех пор как в Англии научились делать шкафы со стеклянными дверцами — книжный шкаф снова начинает самостоятельное существование.
В России еще в начале XX века книжный шкаф называли библиотекой (см.).
КОМОД (от франц. commode — удобный) — мебель с выдвижными ящиками для хранения белья и других домашних вещей.
Комоду принадлежит особое место н истории мебели. Он появился в домах аристократов и богатых буржуа в начале XVIII века, хотя уже в 1690 году знаменитый эбениста, мебельщик французского короля, А. Ш. Буль изготовил первый комод для Людовика XIV и назвал его регентским шкафом.
Прототипом комода считают итальянский кассатоне (тип сундука с выдвижными ящиками) — креденцу (см.) позднего Ренессанса (конец XVI в.).
В западноевропейских домах комод сменил сундук в качестве основной мебели городских жителей.
В соответствии с господствовавшим тогда стилем он был приземистым, имел волнистые контуры и украшен бронзовыми накладками. Комодом его стали называть (во Франции) с 1708 года.
Громкая слава выпала на долю комодов, которые вышли из мастерских мебельщика герцога Орлеанского Ш. Крессана (Ch. Cressent, 1685–1768). Его комоды называли танцующими — столько души и экспрессии вложил в них великий мастер.
Ближе к середине XVIII века комоды стали стройнее, удлинились ножки, декор исполнялся из маркетри и позолоченной бронзы. Первые комоды имели три ящика. Стиль рококо отдал предпочтение двум ящикам, но при Людовике XVI вернулись трехъящичные модели, которые дожили до конца XIX века, когда их сменили «полушкафы» с дверцами.
Комод — шедевр в стиле Людовика XV, был создан французским эбенистой Гудро (A. Gaudreaux, 1680–1751). Бронзовые украшения для него изготовил непревзойденный Каффиери (J. Caffieri, 1678–1755). Неудивительно, что комод этот оказался в одном из самых престижных собраний мира — коллекции принцев Уэлльских (Wallace — Collection) в Лондоне.
Сродни комодам низкие шкафчики (bas d'armoire) со створчатыми дверками, появившиеся примерно в то же время. А накануне революции (1780-е гг.) вошли в моду угловые комодики, в поперечнике треугольные (франц. coinade или encoignure). В них принято было хранить старинные монеты и медали.
В начале XIX века комоды исчезли из салонов, чтобы занять свое место в спальнях.
КРЕДЕНЦА (итал. credenza) — в средние века креденцей называли столик, за которым пробовали пищу перед тем, как подать к столу. Но позже креденца приобрела солидный цоколь, спереди — две ноги, а сзади — сплошную стенку. В XVI веке креденцы строили уже с полками в два этажа, разделяя их выдвижными ящиками. В ней выставляли серебряную, оловянную и медную посуду. Креденца, как правило, украшала гостиную, но к XVIII веку ее поселяют в бельевые и гардеробные помещения (разумеется, в домах, где они были, т. е. в домах с достатком). Итальянский вариант креденцы начала XVII века назывался кассетоне (cassettone). Во второй половине XIX века креденда снова вошла в моду: громоздкие резные креденцы в стиле нового Ренессанса опять появились в гостиных.
КРЕСЛО — сидячая мебель со спинкой и подлокотниками, рассчитанная на одного человека.
До XVII века кресло даже в Западной Европе не было предметом бытовым в полном смысле. Его применение ограничивалось королевскими регламентами или неписаными установлениями. Кресло утверждало высокий статус своего владельца.
Во Франции, задававшей тон моде вообще и мебельной в частности, стиль рококо (с начала XVIII века) снял напряжение с этикета и декора. Светский человек узнал позу отдыха, непринужденной беседы, позу интереса. Стали различать позу дежурную, церемониальную, официальную.
Предавая забвению «право табурета», французское дворянство обставляло свои дома и дворцы креслами «шез а до» (chaise à dos) с высокими спинками и «съеж ба» (siege bas) с низкими сиденьями; дежурными табуретами «пляс» placet и складными стульями «плойян» ployant (в переводе с французского «гибкий»).
Приятному времяпрепровождению у камина соответствовало глубокое мягкое «бержер» (bergere) — пастушка.
Европейские мастера первой трети XVIII века изобрели кабинетное кресло. Тогда же стали входить в обиход специальные кресла — парикмахерские, например, с изогнутой в верхней части спинкой.
Новые нормы быта вызвали к жизни кресла «шоффе» (chauffeuse) — согревающее, «козе» (causeuse) — для беседы, «войя» (voyelles) — дорожное, качалку и многие другие.
Простоту и удобства сочетали кресла русских мебельщиков первой половины XIX века. К уединенному отдыху и неторопливой беседе у очага располагали кресло-корытце (см.) и кресло «жаба» (см.). Они создавали уют и комфорт интерьера господских домов, о котором писал Стендаль, побывавший в Москве в 1812 году.
КРЕСЛО «ЖАБА» (франц. crapaud) — глубокое кресло — диван с большим квадратным сиденьем, массивной спинкой и боковинами, на одной из которых откидывалась полочка для свечи или книги. В нем читали, занимались рукоделием и спали. Из мебели первой четверти XIX века. Французское изобретение, которое прижилось в России.
Сегодня кресло «жабу» можно увидеть в музейных интерьерах старинных усадеб — таких, как Мураново, где жили поэты Е. А. Баратынский, Ф. И. Тютчев, и в Остафьево — имении князей Вяземских.
КРЕСЛО-КОРЫТЦЕ — с высокой спинкой и «ушами», мягким сиденьем. Сплошные высокие подлокотники, как корытом, охватывали фигуру сидящего. Часто декорировалось орлами, грифонами, лебедями, сфинксами — резными, тонированными, золочеными. Было популярно в первой четверти XIX века. В нем сидели в кабинетах у каминов, друг против друга, что располагало к неторопливой беседе, покою.
КРЕСЛА РУССКИЕ XVII ВЕКА — «Во дворце, — пишет И. Е. Забелин, — кресла подавали одному только государю и лицам царского семейства, а из посторонних — одному только патриарху, когда в торжественные дни он запросто посещал государя». С этой целью в Шатерной палате царского дворца ждали своего часа особые патриаршьи кресла. Иностранным послам дозволялось лишь сидеть на скамье. К креслу (в XVII веке кресла называли стульями) устраивалось подножье, иначе «колодочки приступные». Их обивали сукном, бархатом, галуном. Кресла золотили сусальным золотом, драпировали червчатым сукном и виницейским (венецианским) бархатом, обивали медными золочеными гвоздями.
Для отделки применяли разноцветные нитяные покромки, галун, бахрому, шелковую и золотую. Жестким креслам делали «зголовья» (подушки для сидения) из бархата, парчи к др.
Спинки кресел называли «застенками», а подлокотники — «подручками».
Некоторые кресла царских покоев были на колесцах — медных или железных луженых. Такими были кресла царицы Марии Ильиничны Милославской, кресла царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной и кресла соправителя Петра I Ивана Алексеевича.
Торжественным поводам — приемам послов, царским выходам — приличествовали выходные кресла. Их хранили в Шатерной казне, в Мастерской палате или на Казенном дворе — вместе с сокровищами царской казны. Их отделка отличалась особой роскошью и блеском. Заморские ткани сочетались с кованым золотом и серебром, драгоценными камнями.
КРЕСЛО САВОНАРОЛЫ (по имени настоятеля монастыря доминиканцев во Флоренции, боровшегося против Медичи и сожженного на костре в 1498 году) — складное деревянное кресло, которое ведет свое начало от курульного табурета древних римлян. Сидя в нем, сочинял великий Данте, а Савонарола готовил гневные проповеди, призывавшие соотечественников предать огню всю нажитую роскошь.
Два века спустя в таких креслах сидели высшие должностные лица Европы, весьма далекие от аскетизма неистового монаха.
И в XIX веке, даже в конце его, и в начале XX века массивные складные кресла с подушками были не таким уж редким украшением в домах: возродился интерес к ренессансной мебели.
КРИВЬЕ — так в конце XIX – начале XX веков в России называли группу мебели, куда входили диваны, кресла, стулья, ломберные и диванные столы, рамы для трюмо и зеркал. В соответствии с этим мастеров такой мебели называли кривьевщиками.
КРОВАТЬ (собственно слово «кровать» известно с XII века из «Слова о полку Игореве», где оно впервые отмечено; образовалось от сближения греческого слова краббатион (ложе) со славянским словом кров) — предмет мебели для сна.
Первобытная кровать была похожа на большое корыто; археологи обнаружили на ней отпечатки плетеной циновки. Спали на таком ложе по нескольку человек — персональная постель была достижением уже развитых древних цивилизаций; но и тогда она предназначалась лишь правителям. Египетские фараоны почивали на роскошных плоских ложах, какими их сохранили до нас гробницы.
Подушку древним египтянам заменяла деревянная подставка для головы. Знойными египетскими ночами она давала ощущение прохлады; в сохранности оставалась прическа, нередко громоздкое сооружение. У японцев в наше время той же цели служит натсумакура — вращающийся тростниковый (плетеный) цилиндр на подставке.
Тысячу лет назад европейцы подкладывали подушку не только под голову, но и под ноги, чтобы тело лучше отдыхало.
С IV века до н. э. кроватное ремесло обособляется. Кровати делали из дерева и бронзы, украшали роговыми пластинами, костью, драгоценными металлами.
Широкие борта античных кроватей образовывали глубокий короб, куда закладывали сено, листья или матрасы с шерстяными очесами, заячьей шерстью, а во времена эллинов — и хлопком. Кровати попроще застилали шкурами.
В Византии кровать была в основном в распоряжении женщины. Мужчина для сна располагался на лежанке в стенной нише. В средневековых господских домах нередко спали на полу, постелив солому или шкуры. Каменные или земляные полы были холодными, из-под дверей дуло. Поэтому впоследствии для постели стали сооружать помост, к которому вели две-три ступени.
Дома отогреться можно было у очага или в постели. Над кроватью строили крышу, с которой в два ряда спускались плотные завесы, днем их завязывали вокруг столбов по углам ложа. Иной раз изголовье и задняя спинка достигали «крыши».
В древнем Китае кровати имели самостоятельную систему обогрева.
В средневековой Европе широкие — до 4 метров — кровати были по древнему обычаю многоместными. Желанный гость всегда мог разделить ложе с хозяевами. Отдельная кровать была привилегией особо знатных людей.
Кровать становится атрибутом семейного благополучия и социального престижа. Средневековые мебельщики завешивали кровать десятками метров тканей. Сначала шли «воздушные» завесы (из легких тканей), а потом — тяжелые набивные и вышитые полотнища.
Венчало кровать «поднебесье» — балдахин из парчи или тонкого полотна. Простыни были вышитыми, у богачей — белоснежными, у людей победнее — цветными.
В эпоху Возрождения кровать одели в дорогие покрывала, которые меняли через день. Переднюю спинку кровати — ее высокое чело — инкрустировали или сплошь покрывали резьбой, ведь оно было символом супружеского союза; его раскрашивали и золотили.
В кровати принимали посетителей (даже министры — послов), которые устраивались здесь надолго и с удобствами — словом, кровать была включена в круговорот общественных дел.
В спальне Людовика XIV проходили церемонии пробуждения короля. Король-Солнце давал аудиенции, не поднимаясь с постели.
Дворцовые покои украшали парадными кроватями, отделанными с показной роскошью, на которых никто никогда не спал.
Монархи тем временем не уставали издавать регламенты. В них разным сословиям определялись и разные кровати — как, впрочем, монархами же решалось, кому какую одежду носить, какие прически заводить и бороды отпускать.
Изобретательные французы придумали множество кроватных модификаций, то вознося балдахин над всей кроватью, то надевая его на обруч, то украшая султанами из страусовых перьев. «Римские» модели сменялись «канцлерскими» и «финансье». У изголовья кровать могла опираться на скульптурные женские торсы, а сзади — на подобие античных ваз.
Во времена изнеженного рококо кровати отвели место в специальной нише — алькове, в который вписалась турецкая модель с выгнутыми спинками.
Постепенно кровати лишаются навесов и балдахинов, на смену последним приходит внушительных размеров узел из ткани, державшийся на деревянном каркасе.
Кровать не раз становилась предметом технических нововведений. В 1715 году Парижской академии наук был представлен проект кровати, которая днем висела на стене в виде большой картины, а на ночь откидывалась. Четверть века спустя столяр Хано изобрел механическую кровать, а накануне Великой французской революции был изобретен письменный стол, по желанию превращавшийся в удобное ложе.
Наполеон, в походах не гнушавшийся солдатской койки, для своего дворца в Мальмезоне велел соорудить ложе, подобное трону, скрытому под шатром на скрещенных копьях.
Начало XIX века принесло с собой господство кушеток, диванов (см.), оттоманок. С 1824 года французский мастер Делагль приступает к изготовлению сеточных матрасов для кроватей.
С ростом городов, увеличением числа больниц, приютов, казарм, гостиниц понадобилось много дешевых, прочных и гигиенических кроватей. Не исключено, что первым шагом к ним была кровать из медных труб, которую изготовил литейщик из Бирмингема Роберт Вайнфилд в 1831 году.
В конце XIX века металлические кровати стали массовой мебелью. Их делали из чугуна, железа, стали. В начале XX века было освоено производство кроватей из газовых труб.
История кровати не лишена курьезов. Так, на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 году взорам изумленных посетителей предстала кровать-будильник, изобретение некоего Картера: она будила спящего сбрасыванием его на пол.
На Западе промышленность пытается освоить комбинированные модели, например шкаф-кровать — довольно неожиданное сочетание. После Второй мировой войны в малогабаритных квартирах прописались диваны-кровати, кресла-кровати.
Русский человек с давних времен спал на полатях — широких нарах, которые сооружали в избе под потолком между печью и противоположной стеной, и лежанках вдоль русской печи (где было теплее), на сундуках (см.) и широких лавках.
Люди пожилые и старики спали на печи, а молодые располагались на полатях, лежанках или уходили спать на сеновал. Исстари на Руси послеобеденный сон был в ряду благочестивых занятий.
Из «Столбцов дворцовых приказов» (1680-е годы) известно, что «про государев обиход… по указу из-за моря будет вывезена к Архангельскому городу… кровать большая, четверо часы…»
Во всенародном обиходе, начиная с основной массы купечества, мещан, зажиточных крестьян, кровать утверждается не раньше середины XIX века. В Санкт-Петербурге, в Москве и других больших городах кровать могла появиться гораздо раньше.
Набитая тюфяками и перинами, застеленная стегаными одеялами и тканевыми покрывалами с пирамидой пуховых подушек, она была апофеозом семейного благополучия. Снизу ее украшали вышитые и кружевные подзоры, а на стене полагался коврик с идиллической сценой.
Лет сто назад самыми высокими считались купеческие кровати. А забраться на немецкую кровать, набитую перинами, можно было только с лестницы или со стула.
В интерьере русского купеческого дома спальне и кровати отводилось особое место. Вот свидетельство писателя П. П. Лейкина (Наше обстоятельное купечество. СПб., 1879): «Ее (т. е. спальню. — К. Б.) отделывал Лизере. Богатые купцы прежде всего требуют роскошную спальню с родственников невесты. Спальня часто стоит вчетверо, впятеро дороже домашней обстановки, взятой в приданое. Это купеческий шик. С потолка висел громадный розовый стеклянный фонарь в виде шара в бронзовой отделке; в простенке помещался резной ореховый туалет на шкапчиках, а через проход алькова виднелась двухспальная золоченая кровать с массой подушек в кружевах. У окон в одном углу спальни помещалась божница с иконами, а в другом — так называемая горка — стеклянный шкаф, в котором было собрано все приданное серебро молодухи с неизбежным серебряным самоваром, который никогда не употребляют. Не забыт и бельевой шкап с саженным зеркалом. Было тесно, душно, но зато ни на йоту не отступлено от раз навсегда установленной богатыми купцами формы относительно меблировки спальни».
В горницах зажиточных крестьян стояли сосновые широкие кровати. Их, украсив резьбой и балясинами токарной работы, выставляли напоказ; как правило, у кровати был полог, который на ночь задергивали.
В домах без горниц кровать стояла в сенях.
Большей частью в деревне спали на соломе, прикрыв ее домотканым рядном. Соломой нередко набивали мешки из пестрядиной ткани или тика. Северяне набивали постельные мешки оленьей шерстью.
Даже в начале XX века подушки были только у зажиточных деревенских семей; шили их из холста, пестряди, тика, ситца. Бедняку подушку заменяла одежда в изголовье.
Простыни в крестьянском быту тоже были еще диковиной. В северных губерниях передний край кровати прикрывали простроченными по краям настильниками. Накрывались окутками (одеялами, тулупами и пр.) или одеяльницами из ситца, сукна, а то и шерстяными.
ЛАВКА — «доска на ножках или доска концами в стену, для сиденья» (В. И. Даль).
В древнерусской повседневности имущие обивали лавки полостью (толстым плотным тканым, плетеным, стеганым или меховым лоскутом) и войлоком, поверх которого натягивали красное или зеленое сукно с галуном. Часто на обивку не жалели и сафьяна. В других домах на лавках красовались суконные полавочники; середина полавочника делалась одного цвета, а края — другого; бывали полавочники вышитые и бархатные. Нередко на лавке лежал бумажник (матрас из «хлопчатой бумаги») или тюшак (тюфяк) из сафьяна.
Другое дело — в деревне. Хозяин крестьянского дома и спал, и работал на лавке при входе — конике; у него боковая стенка вырезалась в виде конской головы, оберега, с давних времен хранившего крестьянский дом от напасти. Под коником был рундук, в котором держали инструменты и нужные материалы.
Лавки мастерил сам хозяин с вековым запасом прочности — из толстых и широких досок, опиравшихся на такие же доски, только поставленные на ребро. По краям лавку украшала опушка из красивых резных фестонов.
В крестьянском доме хозяин сидел под образами, в красном углу. Вдоль долгой стены избы стояли мужские лавки; перед окнами на улицу сидели девушки н дети, а хозяйке оставалось место с краю, чтобы, никому не мешая, вставать и подавать к столу.
В домах побогаче держали скамьи с переметными спинками, позволявшими садиться с любой стороны.
На ночь лавки ставили под полати, а летом — в сенях. На них спали: ведь кровати появились в крестьянском быту только со второй половины XIX века.
Были в деревенских домах и стульчики, но только для работы и для дойки коров.
ЛОЖА ДРЕВНЕРИМСКИЕ — в Древнем Риме ложе для сна называлось lectus. Это подобие современной софы, но на очень высоких ногах; забирались на них по специально приставленной лесенке.
Матрас с тюфяками и подушками покоился на кожаных ремнях, натянутых на раму. Есть мнение, что и прототип пружинного матраса — изобретение древних римлян.
Еще редкостью были подушки, подчас активно осуждавшиеся. «До того дошла изнеженность, — негодовал Плиний, — что даже мужской затылок не может обойтись без пуховой подушки». Набивали подушки шерстью, пером и пухом, особенно ценился пух германских гусей — за него не жалели платить по 20 систерций за 1 асс, или древнеримский фунт (327,45 грамма — по кн.: Гельмут-Хефлинг. Римляне, рабы, гладиаторы. М.: Мысль, 1993. С. 266). Префекты вспомогательных войск снимали с караульной службы целые когорты и отправляли их на охоту за гусями.
Наволочки шили из полотна и шелка. Пурпурные наволочки, ярко-красные одеяла были особенно чтимы. Даже шерсть для подушек и тюфяков нередко окрашивали в пурпурный или фиолетовый цвет.
Знали античные народы и перину.
На особом положении была супружеская кровать — lectus genialis. Как правило, ее отличало богатство отделки.
На время свадьбы супружеское ложе выносили в атриум, служивший гостиной или передней. Здесь стояло оно на самом видном месте, напротив входа в дом: никто из гостей не мог миновать его. Молодая торжественно восседала на нем, оставив все домашние хлопоты. Такая символическая кровать называлась lectus adversus.
Римляне и греки обходились без письменных столов, которые им заменяло ложе для занятий (чтения, письма) — lectulus (уменьшительное от lectus). Устроившись на нем с ногами, доску для письма или таблички для чтения укладывали на колени.
Прием или пиршество в богатом древнеримском доме ассоциируется с триклинием (lectus tricliniaris). Такое ложе было рассчитано на троих: римляне исходили из того, что число гостей должно было быть не меньше числа граций и не больше семи. Septem — convivium, noven — convicium (семь гостей — еда, девять — беда), — считали римляне.
Когда гостей было больше трех, они занимали три ложа. Со стороны, свободной от ложа, на небольшой столик подавали еду.
На званых обедах порядок размещения гостей был жестко регламентирован. Правое ложе (summus) предназначалось для почетных гостей. Более почетным на каждом ложе было место у спинки. Самый уважаемый гость укладывался с левого края среднего (medius) ложа, рядом с хозяином (его место было верхним на нижнем ложе (imus).
Гости были в тончайших обеденных одеждах из белоснежной шерсти, в венках из плюща, лавра и роз. Располагались они на ложе наискось — так, что голова лежавшего ниже приходилась на середину груди более почетного гостя. Обедающие были отделены друг от друга подушками. От стола их тоже отделяла подушка. На нее опирались левой рукой, в которой держали тарелку. За едой же протягивали правую руку.
Во времена империи обычаи знати меняются. Архаичный lectus tricliniaris уже не соответствует новым представлениям о комфорте. На смену триклинию приходит сигма (sigma), род софы подковообразной формы в виде греческой буквы Ω. Кроме того, lectus tricliniaris сковывал возможности хозяина дома, привязывая его к числам 3, 6 или 9.
Распределением мест на ложе в богатых домах ведал раб — номенклатор, который указывал каждому его место. В дружеском кругу этот порядок игнорировался. На сигме самые почетные места располагались по краям (рогам) — правое было почетнее левого.
Четырехугольный стол к тому времени уступил место круглому — поэтому и обеденное ложе стало тяготеть к овальной форме.
Последний путь — к костру или могиле — древний римлянин совершал на lectus funebris — богато отделанных носилках.
ПОДГОЛОВКИ — небольшие сундуки черепаховидной формы, известные на Руси примерно с XVI века. Хранили в них серебро, золото, драгоценности. В большом употреблении они были у новгородских богатых купцов. Ставили их вблизи стола, в переднем углу перед иконами. Некто Кильбургер утверждал, что «погребцы и пульпеты (укладки) или подголовки делались в Холмогорской стороне, которая вообще славилась сундучным производством. Писать на подголовках было нельзя, потому что сверху их обивали железными полосами; но зато они были очень удобны для зимней езды: их ставили на санях под головы, а в русские сани, как известно, кладется целая постель…» В хоромах на лавках их также ставили под головы, под подушку, когда ложились отдыхать, отчего они и назывались подголовками.
ПОСТАВЕЦ — «стол, столик, с ящиком, полочками, со шкафчиком; налой; шкафчик стенной, угольный; судница, посудник, посудный шкаф» (В. И. Даль).
В XVI–XVII веках поставцы представляли собой большие настенные ящики с полками без дверей; их крепили к стенам на железных петлях и задергивали суконными или шелковыми завесами.
Были поставцы и в виде напольных шкафов, но более простые по устройству и «уборке» (украшениям).
Другие поставцы были сделаны уступом; на широком основании размещался более узкий шкаф.
Поставцы «по-налойному» были не больше 1 аршина вышиной; их ставили на лавки для чтения или письма.
Поставцы-рундуки укрепляли на стене снизу и наглухо; деревенские рундуки устраивали под коником (см. лавка). «В третьей комнате Каменного Терема в 1661 году стоял рундук, обитый снаружи золотыми кожами, у которого двери изнутри были оклеены червчатым бархатом, а полки червчатыми дорогами (полосатою бумажною материею)» (Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. Кн. 1. М., 1990).
В обиходе были и поставцы в виде шкафов на точеных ножках с дверцами и уступами, выдвижными ящиками у нижнего уступа, с дверцами и полками над верхним уступом. Поверху шел карниз (гзымз) или багет (дорожник).
СЕКРЕТЕР (франц. secrétaire) — род письменного стола, бюро (см.). Ориентировочно год рождения секретера (от франц. secret — тайна) — 1730-й. Сначала это был дамский изящный столик со шкафчиком для бумаг, закрывающийся дверкой. Когда дверку откидывали, она превращалась в столешницу.
СЕРВАНТ (франц. servante) — небольшой шкаф для посуды и столового белья. Его история начинается со второй половины XVIII века. Сервантом тогда назывался низкий ящик с цилиндрическими ячейками. Потом сервант превратился в консольный столик с выдвижными ящиками. Мода на эту мебель держалась не более века. Ничего общего у нее с современными сервантами нет; нынешние серванты — это большие витринные шкафы.
СТОЛ (древнерусское слово, употреблявшееся сначала в значении «престол, сиденье». От «стола» в этом смысле произошло слово «столица») — предмет мебели, состоящий из горизонтальной широкой доски (столешницы) и опор.
Разновидности стола как мебели — обеденный, сервировочный, кухонный, письменный, игорный, туалетный, стол для заседаний, переговоров (круглый стол) и пр.
Столы в их современном виде появились на Руси не раньше XVI в.
Крестьянские столы были глинобитными либо деревянными, врытыми в землю. В Западной Европе до XVI века столы представляли собой большей частью дощатый щит или плиту, установленные на козлах. Подобные столы значились еще в инвентарях XVIII века (см. также ломберный стол, трапеза, Тронкини стол).
Во времена Ренессанса, в XVI веке, появляются массивные столы на тяжелых поперечных опорах, сделанные по типу древнеримского картибулума (лат. cartibulum).
Итальянские столы тех времен украшались колоннадами и баллюстрадами, что впечатляло, но не создавало удобств при их размещении и использовании.
Мебельной моде Италии в то время подражали Фландрия, Англия и некоторые провинции Франции. Здесь были популярны столы с точеными ножками, соединенными с рамой подстолья.
Итальянцы, по-видимому, первыми изготовили раздвижные столы, но декор их оставался достаточно тяжеловесным.
Суровые мебельные формы стали исчезать с эпохой Людовика XIV. Мебель украшали обильной резьбой и позолотой по левкасу. Появляются консоли — пристенные столики. И если обычные столы были целиком делом рук эбенистов, то консоли создавались архитекторами, поскольку были неотделимы от внутренней отделки стен и помещения как такового.
Во времена Людовика XV излишества в отделке столов достигают апогея — резьба, позолота сочетались с чеканной и позолоченной бронзой, причудливые формы рококо поражают воображение. И только во времена Людовика XVI, когда за образец почитают античные пропорции, мебель становится строже.
Как из рога изобилия, появляются изящные и легкие столы: в виде эллипса с выемкой, который называли «почкой»; складывающиеся английские столы; столы, снабженные болтами, позволяющими укрепить их вертикально, чтобы не занимали много места.
Столы gigogne (в переводе с франц. — многодетная семья) состояли из набора столиков, вдвигающихся один в другой; liseus — простые и длинные — имели пюпитры на подставках для чтения.
Где-то около 1735 года в благополучных домах появились ночные столики в виде сундучка с дверцами или с задергивающимися занавесками, снабженные несколькими ящиками. Бронзовые ручки позволяли переносить их из гардеробной и обратно.
В начале XIX века ночные столики приобрели округлую столешницу на изящных ножках и получили название somno (в переводе с франц. — сонный).
Характерный нюанс в меблировку внесли столы-шкафчики en-cus (в переводе с франц. — закуска). В них хранился запас пищи на ночь, который получил название media-noche (в переводе с франц. — полуночник). Отверстия в стенках шкафчика обеспечивали доступ в него воздуха.
Не были обойдены вниманием и игорные столы. Их пора наступила во времена правления Людовика XV. Для шахмат придумали столы со съемкой доской.
Этимология немецкого слова Tisch (стол) указывает на diskoz — небольшую деревянную дощечку, которую в древности ставили перед каждым на время обеда.
С древности место стола в русском доме — в красном углу, под иконами. В царском тереме в будни стол покрывали суконными скатертями, червчатыми, алыми, зелеными. В праздники и в дни приемов сукно заменяли аксамитными, алтабасными, бархатными или из камки скатертями и подскатертниками. Иногда стол обивали сукном или атласом.
Документально подтверждено, что в 1663 году для государя Алексея Михайловича стол обили «отласом турским золотным по зеленой земле, по опахала (в данном случае узоры в виде вееров. — К. Б.) золоты; подкладка камка червчата куфтерь (вид драгоценной ткани — камки. — К. Б.)».
Немецкого и польского дела столы с львиными и простыми отводными (выступающими за пределы столешницы) ногами появились на Руси во второй половине XVII века. Подстолья для них делали резными и прорезными.
В постельных комнатах обосновываются нарядные расписные столы. Их расписывали яркими красками по золоту.
Нравились черные столы с «глянсом», т. е. полированные.
Один из столов Алексея Михайловича «писан был по золоту розными краски травы: в середине круг, в кругу орел двуглавый с короною; по сторонам круга писано золотом по столу по птице сирину; каймы писаны по золоту ж розными краски: в узлах травы, подстолье писано по розным краскам золотом травы» (Цит. по: Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. Кн. 1. М., 1990). Стол этот был длиною в 2 аршина 12 вершков, шириной в 1 аршин.
Для иностранных послов уже в 1588 году в Грановитой палате ставили «стол, немецкое дело, камень деманит (полудрагоценный камень. — К. Б.) на ножках серебряных, а на нем язычки» (Посольство в Персию Григория Борисовича Васильчикова / Под ред. Н. И. Веселовского. Т. 1. СПб., 1890).
Угождая вкусам царя и его семьи, узкие и длинные дубовые столы расписывали на темы ветхозаветных притч и церковных преданий. Боковые поверхности столешниц и ножки были, как правило, резными.
С Запада пришел обычай делать к столам аспидные столешницы. Подстолье к такой цке (доске) резали из липы. В царских хоромах были и восьмигранные столы на кривых ногах, как, например, у царевны Марии Алексеевны (дочери царя Алексея Михайловича).
Не редкостью были столы, оправленные в серебро, столы с «раковинной доскою», т. е. с перламутровой инкрустацией. В качестве материалов шли в ход черное и кипарисовое дерево.
В Описи царской казны за 1679 год значится стол «круглой штигранный древо гебон (эбен — черное дерево. — К. Б.), по столу вычеканено местами серебром белым, по серебру вычеканены люди и звери и птицы, на стояне, стоян оправлен серебром, местами вычеканены на серебре люди и звери».
Появились первые на Руси столы на колесах.
СТОЛ ЛОМБЕРНЫЙ (по названию старофранцузской карточной игры ломбер, l'hombre) — стол для карточной игры. При игре в ломбер один играл против двоих, троих и более партнеров.
Эта игра зародилась в XIV веке в аристократических кругах Испании, а затем распространилась по Европе.
В России игра ломбер вошла в моду во второй половине XVIII – начале XIX веков. Екатерина Великая, запретившая в самом начале своего царствования «всякого звания азартные игры», пощадила только ломбер.
Ломберные столы были существенным элементом жилого интерьера в России. Делали их из красного дерева или из местных пород, тонированных под красное дерево. Столешница обтягивалась зеленым сукном и выполнялась набором. Ломберные столы, как правило, были складными.
Для большого съезда гостей в подсобных комнатах дома (официантской, буфетной) хранилось несколько скромных ломберных столов.
СТОЛ ТРОНКИНИ (по имени врача Теодора Тронкини, T. Tronchini) — служил для письма и рисования в позиции стоя. Был создан в 1777 году французским эбенистой и механиком Дюфо, пользовавшимся покровительством женевского врача Тронкини. Стол имел реечный механизм, приводившийся в движение рукояткой, что позволяло устанавливать столешницу под разными углами наклона. Был в употреблении до конца XIX века.
СТУЛ — род сидячей мебели со спинкой для одного человека. Изобретателями стула считают древних египтян. До них сиденья были, как правило, разнообразными модификациями скамеек и табуретов. Для тронов своих правителей древнеегипетские ремесленники придумали — тоже впервые — подлокотники.
На древнегреческих рельефах и вазах почти не увидишь изображения мужчин, сидящих на стульях. А вот женщины нередко восседают на грациозном стуле… Древние греки сидячей позе предпочитали, видимо, позу лежачую, как более подходящую, наверное, для неторопливой беседы. В их быту стулья были привилегией жен, детей, больных членов семьи.
У древних римлян стул, табурет, кресло — это скорее социальные атрибуты. Важный чиновник — курул — не расставался со своим складным, выложенным слоновой костью, табуретом, который носил за ним раб. Сидя на табурете, курул чинил суд и расправу. Особо почитаемый гражданин обладал правом сидеть на би-селлиуме (bi-sellium) — низком богато украшенном сиденье, рассчитанном на двоих. Глава аристократического семейства во время приемов опускался на домашний трои — солиум (solium), мраморное седалище, устроенное по типу императорского трона.
В течение многих веков стулья и кресла служили престижу власть имущих. Ценилась не столько функция стула, сколько его социальная значимость. Еще в средневековой Европе (да и позднее) низкий табурет соответствовал мужской добродетели, а трон — мировой славе. Простой народ пользовался грубыми табуретами и скамьями, а то и просто бочками. Массовая мебель для сидения еще не знала ни спинок, ни поручней.
Ренессансные стулья просты: три доски — одна служит спинкой и опорой одновременно, другая — передней опорой, третья — сиденьем. Для владельцев гораздо важнее было, что искусная художественная резьба и инкрустация делали стулья произведениями искусства.
Стул нес функцию престижа. Недаром английское слово chairman (председатель) переводится буквально как «человек стула». Лорды в британском парламенте снабжали свои стулья откидной доской с запором, чтобы никто не покусился на их место.
На Руси мебель была в основном неподвижной, она просто являлась частью здания. До реформ Петра I царь и все подданные сидели на лавках. Стул и кресло были троном, на которых сам князь или царь усаживались по особому поводу.
В государевых покоях обычно стоял один стул или кресло. Другие стулья вносили сюда только тогда, когда царя навещали члены его семьи или патриарх.
Известный немецкий путешественник по России XVII века Адам Олеарий видел, описал и даже зарисовал торжественную процессию, во время которой за царем Михаилом Федоровичем, шествовавшим под красным балдахином, несли красный стул, как носили складной табурет за древнеримским курулом. Индивидуальные сиденья для всех пришли в русские дома при Петре I.
В Западной Европе XVI–XVII веков стулья и табуреты — на важных ролях в дворцовом ритуале. Во время приемов на стулья с подушками могли рассчитывать только члены королевской семьи, знать размещалась на табуретах; для менее родовитых придворных были расставлены складные сиденья. Все остальные на королевских приемах оставались стоять. Король по своему выбору даровал придворным дамам «право табурета», т. е. право сидеть в своем присутствии.
Образец сиденья эпохи барокко — испанский стул, весьма претенциозный и очень неудобный: он обрекал человека на мучительную позу во время многочасовой церемонии. Вычурная резьба таких сидений покрывалась левкасом (смесью мела с клеем и специальными добавками), по которому наклеивали тончайшие листки золота. Пока еще величие противопоставлялось удобствам, за красивое нередко почиталось нерациональное.
К середине XVIII века волны рококо успокаиваются. Мода поворачивает к классике, идущей от античных форм Древней Греции и Рима. Мебель становится строже. Выпрямляются ножки и спинки стульев и кресел, скромнее выглядит отделка. Приближается революция во Франции, интерьер обуржуазивается, становится демократичнее. Мода без осады берет дворцы: Людовик XV (1717–1774), мадам Помпадур (Pompadour, 1721–1764) и мадам Дюбарри (Dubarry, 1746–1793) обставляют свои покои в греческом духе. Позже эстафету классицизма принимает Людовик XVI (1754–1793).
Англичане, которым в XVIII веке удается освободиться от французского диктата в стилях мебели, захватывают инициативу и в подражание далеким античным образцам создают модели строгие и грациозные. Мебельщики Европы держали равнение на мебель Хипплуайта (G. Hepplewhite, ум. 1786), братьев Адам (Adam Robert; James; John) и Шератона (Т. Sheraton, 1751–1806). Их почерк чувствовался в стульях, креслах и кушетках многих поколений мебельщиков, печать его лежит и на многих современных гарнитурах.
В самом начале XIX века имперские претензии Наполеона делают мебель претенциозной и напыщенной. Сиденья уподобляются египетским и римским тронам, кровати — катафалкам. Правда, у буржуазной трактовки ампира меньше амбиций, она довольно быстро переросла в формы приятного во всех отношениях бидермейера, сложившегося, как уже отмечалось выше, сначала в Германии. В нем удачно сочетались изящная простота и удобство.
Стулья заставляют считаться с собой.
Когда мужчины надели фрак, им пришлось сидеть на стульях задом наперед, чтобы не мять фалды.
Для истории стула середина XIX века стала новым рубежом. В Вене объявился столяр Михаил Тонет (M. Thonet, 1796–3871), которому пришло в голову делать стулья целиком из гнутого дерева (в основном бука), широко используя типовые элементы. Его выставочный образец обратил на себя внимание князя Меттерниха (K. Metternich Winneburd, 1773–1859), посоветовавшего Тонету открыть свое дело в столице.
Технология гнутого стула сделала производство мебели массовым, индустриальным. До конца XIX века преуспевающая фирма «Thonet» произвела 50 миллионов стульев. На дешевых и практичных стульях сидели в Европе и в Америке, их узнали в России. Сто пятьдесят тысяч гектаров букового леса поставляли древесину.
И сейчас, когда от первых шагов Тонета нас отделяют почти полтора века, венские стулья и качалки так же непринужденно вписываются в интерьер, как и в середине XIX века. Таким долгожителям нашли название — лонгселлер (longseller) по типу бестселлера (bestseller).
Пример Тонета оказался привлекательным, и «сидячую» мебель стали делать из гнутой фанеры, гнутых труб, гнутых листов металла. Такая мебель была вполне в духе конструктивизма 20-х годов XX века.
Марсель Брейер (M. Breuer, 1902–1981), американский архитектор венгерского происхождения и один из основателей современного дизайна, работавший в Баухаузе, высшей школе строительства и художественного конструирования, первым попробовал согнуть не бук, а металлическую трубу; из квадратной в сечении трубы сделал сиденье выдающийся немецкий и американский архитектор Л. Мис ван дер Роэ (L. Mies van der Rohe, 1886–1969). Финн А. Аалто (A. Aalto, 1898–1976), тоже прославившийся в архитектуре, изготовил свое кресло из гнутой многослойной фанеры.
Создатели стула выдвигают все новые и новые концепции и в своих проектах пытаются следовать им. Марсель Брейер, желая избавить жилье от «тяжеловесности комфорта», как бы подвешивает сиденье стула.
Эро Сааринен (E. Saarinen, 1910–1961), выдающийся американский зодчий, чтобы, как он говорил, освободить стул от «путаницы ног», сформировал сиденье стула прессованием в виде чаши и установил его на сравнительно высокой трубообразной подставке.
В 1930-е годы возвращается культ дерева, «приятного на ощупь и обладающего несравненными художественными качествами».
В начале 1960-х годов в судьбу стула вмешался врач — швед Бенгт Акерблум (B. Åkerblom). В ходе специальных экспериментов он долго наблюдал за позой людей на стуле и в кресле и пришел к неожиданному выводу: «Человечество тысячелетиями сидело неправильно!»
Акерблум установил, что в течение рабочего дня человек, сидя на стуле, около 1000 раз меняет позу, бессознательно стремясь устроиться поудобнее. Чтобы избавить человечество от ерзаний на стуле, Акерблум наклонил сиденье внутрь и немного опустил его, а спинку в том месте, где изгибается позвоночник, выгнул.
Это была «линия Акерблума». Вот так еще раз врач стал соавтором мебельщика.
В Скандинавии у Акерблума появились последователи. Норвежские дизайнеры пришли к заключению, что куда удобнее сидеть, опираясь не спиной, а… коленями, подставив под них упругий валик. Серии стульев, реализующих этот радикально новый принцип, они дали название «баланс».
Для тех, кто работает стоя (например, конструктор за кульманом), создан стул, автоматически приноравливающийся к любому росту; вслед за седоком он поворачивается в любую сторону, сиденье его поднимается или опускается по желанию.
Нельзя забывать при этом, что две трети населения земли обходятся без стула, сидят на корточках и не испытывают при этом чувства неудобства.
СТУЛЬЧИК — низкая табуретка, которой пользовались в русских деревенских избах только мужчины, когда занимались домашними поделками: тачали обувь, чинили сбрую, работали по дереву и т. д. Других стульев до конца XIX века в крестьянских избах почти не было. На сиденье одного из сохранившихся стульчиков вырезана надпись: «Сей стул работан на тони Болотихи Андрея Арефьева Федотова 1891 года в неурожайный год».
СУНДУК (слово тюркское, пришло в русский язык из татарского, в него — из арабского) — по определению В. И. Даля, «укладка, вольный ящик, с крышкою на навесках обычно с замком, нередко окованный и со скобами». Даль называет сундук «коренной русской утварью».
Типичная мебель русского интерьера XVII–XIX веков. Количеством сундуков измеряли богатство семьи. Древние сундуки имели плоскую крышку, позднее появились «горбатые». Лучшими считались дубовые сундуки, обитые полосками жести — в «прямую» или «косую» клетки. В них иногда вставляли внутренний замок, который по заказу мог быть со звоном. Для новобранцев делали небольшие сундучки («солдатские» в 12–14 вершков длиной, т. е. 53–62 сантиметра). В XVII веке сундучный промысел процветал в Холмогорах: здесь делали сундуки, обтянутые красной юфтью и тюленьими шкурами. В XIX – начале XX веков сундуки в России производились сотнями тысяч. Своими кедровыми сундуками, обитыми листовым металлом и раскрашенными, славился Нижний Тагил. Яркие расписные сундуки делали в Нижегородской губернии и во многих других местах. Макарьевские сундучники снабжали своим товаром всю Русь, Закавказье, Хиву и Бухару; у них по шести сундуков вставлялись один в другой.
В начале 1860-х годов «сундучничий промысел падает, комоды да шифоньерки вытесняют его» (по В. Далю).
ТАБУРЕТ АНТИЧНЫЙ (лат. sella) — древнеримское низкое сиденье на четырех ножках. Другое название табурета — кафедра (лат. cathedra); им пользовались в основном женщины и художники, ведущие сидячий образ жизни. Этот табурет изображен на помпейских фресках: на нем сидит Пенелопа, жена легендарного Одиссея.
ТАБУРЕТ КУРУЛЬНЫЙ (лат. sella curulis) — складной древнеримский табурет с двумя парами скрещивающихся ног, переносной; раб носил его за своим господином.
Заимствован у этрусков, где первоначально был исключительно царским сиденьем, что и окружило его на много веков вперед ореолом высокой державной престижности.
В Древнем Риме курульный табурет служил отличием консулов, преторов и курульных эдилов (должностных лиц, ведавших общественными играми, надзором за строительством и содержанием храмов, водопроводов, раздачей хлеба гражданам). Украшался скульптурной резьбой по слоновой кости и золотыми накладками.
ТАБУРЕТ ПОХОДНЫЙ, ИЛИ ЛАГЕРНЫЙ (лат. sella castrensis) — складной табурет древнеримских военачальников, который они возили с собой. Он был скромно отделан, не имел украшений, ножки были гладкими, без резьбы.
На таком табурете античный скульптор изобразил римского императора Траяна (53–117) на барельефе, украшавшем некогда триумфальную арку Траяна: император, сидя на походном табурете, держит речь перед солдатами.
ТРАПЕЗА (греческое слово) — небольшой столик на трех ногах; им пользовались древние греки во времена архаики и классики. Приставлялся к ложу во время пиршества, по окончании которого задвигался под ложе. Этот древнегреческий столик дал имя «трапеза» застолью (сначала — только монастырскому, церковному).
ТРОН (от греч. тронос — седалище, кресло, трон, престол) — сиденье монарха или высшего духовного лица (римского папы, например). Историк И. Е. Забелин полагал, что прототипом тронов московских великих князей и царей служил трон царя Соломона, известный по библейскому описанию: «И сотвори царь престол от костей слоновых велий, и позлати его златом искушеным. Шесть степеней престолу, и образы тельцов престолу созади и верх престола кругл бе созади его, и руце сюду и сюду на престол седалища, и два льва стояща при руках. И дванадесять львы стояще ту на шести степенех сюду и сюду: — не бяше тако во всяком царстве» (Книга III царств. Гл. 10. Стб 18–20).
По образу и подобию соломонова трона было устроено царское место константинопольских правителей. По сторонам трона рыкали золотые механические львы, а лежащие у ног «хищные звери» поднимались на ноги — стоило только кому-то во время приема приблизиться к трону. Такой трон должен был восхищать и приводить в трепет.
Византийские троны утопали в украшениях, были окружены деревьями, на ветвях которых пели золотые птицы. Все эти механические и ювелирные чудеса устраивались заботами императора Феофила (ум. 842).
Во дворцах русских царей трону отводили передний, или красный, угол. На отделку не жалели серебра, золота, драгоценных камней и редких тканей.
При Иване Грозном (1530–1584) или его сыне Федоре в Золотой палате был построен трон, поразивший воображение Георга Паэрле, когда он присутствовал во время приема Лжедмитрием (ум. 1606) воеводы Сандомирского.
Самозванец восседал «на высоких креслах из чистого серебра с позолотою, под балдахином; двуглавый орел с распущенными крыльями, вылитый нз чистого золота, украшал сей балдахин; под оным внутри было распятие, также золотое, с огромным восточным топазом, а над креслами находилась икона Богоматери, осыпанная драгоценными каменьями. Все украшения трона были из литого золота; к нему вели три ступени; вокруг его лежали четыре льва серебряные, до половины вызолоченные, а по обеим сторонам, на высоких серебряных ножках, стояли два грифона, из коих один держал государственное яблоко, а другой обнаженный меч».
Затраты на обустройство царских мест были фантастическими. На царское место в Грановитой палате в 1630-е годы издержали 800 фунтов серебра и 1100 червонцев на позолоту.
Олеарий свидетельствовал, что все оно стоило 25000 талеров.
Царь Алексей Михайлович (1629–1676) повелел устроить царское место по библейскому образцу, или, скорее, по византийскому. Поэтому у его трона в Коломенском «поставлены были львы, которые, яко живые, рыкали, двигали глазами и зияли устами. Туловища их были медные, оклеенные барановыми кожами под львиную стать. Механика, приводившая в движение их пасти и глаза и издававшая львово рыкание, помещалась в особом чулане, в котором устроен был стан с мехами и пружинами. Эти львы построены были в 1673 году часовым мастером Оружейной палаты Петром Высотцким. При царе Федоре они были исправлены, в 1681 году, в одно время со всеми возобновлениями и перестройками, какие сделал царь в Коломенском дворце, В начале XVIII столетия львы, уже поломанные, хранились в подклетной кладовой дворца».
Несколько тронов уцелели и хранятся сегодня в Оружейной палате Московского Кремля.
От Ивана III (1440–1505) остался «костяной стул» — трон незаурядный итальянской работы, он сплошь оклеен костяными пластинами с замечательно исполненной рельефной резьбой на библейские и античные темы. По преданию его привезла из Византии Софья Палеолог (ум. 1503). когда выходила замуж за Ивана III, деда Ивана Грозного.
Иван Грозный получил в подарок «золотые кресла» от персидского шаха. В них привелось короноваться царю Михаилу Федоровичу Романову в 1613 году, 11 июля по ст. ст.
Бориса Годунова (1552–1605) персидский шах Аббас I одарил троном, осыпанным бирюзой на тисненом золоте.
От скромного армянского «купчины» Захария Сардарова получил свои «алмазные кресла» царь Алексей Михайлович. По ажурному золоту и серебру его украшают 800 алмазов и рубины (по-старинному — яхонты). Тишайший царь был так растроган, что велел выдать армянам 4 тысячи рублей серебром и 19 тысяч рублей медью.
В 1825 году этот трон был установлен в Успенском соборе в Москве при коронации Николая I (1796–1855). Для императрицы приготовили «золотые кресла» Михаила Федоровича.
Тот же трон стал коронациоииым для Александра III (1845–1894), а алмазные кресла Алексея Михайловича послужили троном императрицы Марии Федоровны.
Уникальный двойной трон с отделкой из серебра (по смете 13 пудов 20 фунтов) был изготовлен для мальчиков-соправителей — Ивана и Петра. С правой стороны, где сидел Петр, прорезали окно, закрывавшееся занавеской. Через него придворные и царевна Софья, «третье зазорное лицо», как величал ее Петр, наставляли десятилетнего царя, будущего великого реформатора.
Древние троны были символом преемственности самодержавной власти, ее незыблемости, что они и демонстрировали во время коронационных торжеств в Москве, в Успенском соборе.
ФАЛЬДИСТОРИУМ — тип средневекового кресла на скрещенных ногах с поручнями, сделанный по образцу древнеримского курульного табурета sella curulis (см.). Иногда делался из железа и бронзы. Сиденье обтягивалось кожей или тканью, оконечности ног имели форму звериных лап, а поручни украшались звериными головами. Был типом репрезентативного кресла в храмах и во дворцах знати.
ШЕЗЛОНГ (франц. chaise longue — длинный стул) — предмет мебели, на котором можно сидеть и лежать. С начала XVIII века шезлонг стал дневным ложем аристократов.
Есть предположение, что появлению шезлонгов способствовал обычай, известный со времен французского короля Людовика XIII (1610–1643). Некая мадам Жанлис (по-видимому, придворная дама) писала в своих мемуарах, относящихся к первой четверти XVIII века, что когда король посещал по случаю болезни кого-либо из дворян, то рядом с постелью для него ставилась кушетка, подобие удлиненного кресла. Таково было требование придворного этикета: подданному не разрешалось принимать лежачее положение в присутствии стоящего короля.
Такая церемония имела место, когда Людовик XIII навещал больного кардинала Ришелье. Или когда Людовик XIV приехал к раненому маршалу Вилару. Мадам Жанлис полагает, что именно с тех пор дворяне обзавелись шезлонгами, чтобы достойно принимать короля.
Во Франции, на родине шезлонгов, их семейство разрослось: появились дюшес эн бато (duchesse en bateau) — в виде лодки и дюшес брисе (duchesse brisse), что означает «разбитая герцогиня».
«Разбитая герцогиня» состояла из кресла и приставленного к нему табурета, иногда двух кресел и табурета между ними.
Шезлонг родился заново, когда французский архитектор Ле Корбюзье (Le Corbusier, 1887–1965) в 1928 году предложил «шезлонг с регулированием». Его управляемый каркас из легких труб был обтянут некрашеным холстом; подушка-изголовье и подножка выполнены были из натуральной кожи. Конструктивно рациональный и вполне комфортный, он вполне выражал идеи своего времени.
ШКАФ (нем. Schaff) — предмет мебели, род стоячего ящика с полками и без них, снабженный дверцами. Еще в начале XX века говорили «шкап» (от нем. Schapp).
Самый древний прототип шкафа — колода, выдолбленная из ствола дерева. В нее складывали съестное, одежду, утварь. Потом научились делать грубо сколоченные ящики — лари; когда ларь накрыли крышкой, появился сундук. Понадобились века, чтобы сундук обрел замок, чтобы его обили полосами железа, а с торцов приделали ручки: в средневековой Европе имуществу нередко приходилось кочевать — то ли из-за чумы, то ли из-за войны. А на свадьбу приданое невесты прямо в сундуке отправляли в дом жениха, как в Италии, например.
Напомним, что вообще слово «мебель» происходит от латинского слова mobilis — подвижный. Все, что передвигалось в домах, — шкафы, кровати, стулья, столы, все это и было мебелью.
Преимущества одежного шкафа очевидны: вещи в нем хранились не навалом, а могли быть размещены по полкам.
Один из уцелевших шкафов XIII века красуется ныне в Музее декоративного искусства в Париже. Он похож на сторожевую будку. Это дом в доме. С тех пор шкафы строили по законам архитектуры, наделяя колоннами, пилястрами, нишами и карнизами.
Долгое время мебель сколачивали из досок. И только на рубеже эпохи Возрождения безвестному умельцу пришла в голову идея рамки, которая держала дощечку — филенку. Это позволило усовершенствовать мебель, упростить ее изготовление. Мебель стала и прочнее, и наряднее.
Известно имя и другого революционера мебельного ремесла. Это Георг Реннер (G. Renner) из старого немецкого города мастеров Аугсбурга. Во второй половине XVI века он изобрел пилу, которой можно было срезать тонкие слои дерева (фанеру). Такой фанерой можно было оклеивать мебель.
Вместо трудоемкой и очень дорогой инкрустации мебель теперь украшали мозаичными панно из тонкой фанеры. Фоном служил ясень, а узоры и картины делали из березы, липы, груши, яблони. Фанеру часто подкрашивали: буковую — в желтый цвет, грушу — под черное дерево.
Средневековая мебель была из дуба, пихты, груши, яблони. Предпочтение же отдавалось дубу. С XVI века лучшую мебель оклеивали эбеном (черным деревом).
Шкафы времен средневековья можно было видеть в основном в церквах. Во всяком случае, в средневековых светских инвентарях Западной Европы они не значатся.
В светских интерьерах они появляются лишь в XVI веке. У мебельщиков прибавляется работы. По различным странам и регионам формируются стили этой мебели. В Бургундии XVI века стал известен Хуго Самбино (Hugues Sambino), шкафы которого отличались обильной резьбой и грубо реалистическими обнаженными фигурами в декоре.
Испанские шкафы имели контрастно профилированные детали и характерные вертикальные выступы. А немецкие шкафы XVI–XVII веков впечатляют своей громоздкостью и обилием архитектурных деталей. В Государственном собрании в Вавеле (Польша) есть такой шкаф, внушительное сооружение, опирающееся к тому же на массивные шарообразные опоры.
Престиж шкафов растет, и в XVII веке они занимают место в залах для приемов.
С 1720-х годов начинается эпоха красного дерева — махагони, которое случайно, в качестве корабельного балласта, было завезено в Лондон с Ямайки. Сначала сколотили из него ящик для свечей, а с середины XVIII века английский виртуоз-мебельщик Чиппендейл (T. Chippendale, 1718–1779) ввел красное дерево во всеобщее употребление.
Мебельные мастера тогда были очень узкими специалистами. Цеховые правила ограничивали столяра «сидячей» мебелью, кроватями и столами; шкафы, комоды и сундуки мастерили эбенисты, т. е. чернодеревцы. Это размежевание утвердилось в XVII веке и было отменено в конце XVIII века Великой французской революцией вместе с цехами.
Другой великий мебельщик — Андре-Шарль Буль — был неподражаем в искусстве украшать мебель особым набором маркетри. Он склеивал две тонкие пластины, например из черепахи и меди, наносил узор, который потом вырезал лобзиком. Выпиленный медный узор он вставлял в черепаховый фон (или наоборот). Такая техника давала ювелирную точность при изготовлении инкрустации; мастер одновременно заготавливал сразу два элемента декора, не расходуя попусту ценные материалы.
Упомянутый уже Буль фанеровал черным деревом, по которому располагал узоры, завитки и листья из меди, олова, серебра на фоне полированной черепаховой пластины. Крупные украшения его шкафов были из чеканной золоченой бронзы (200 лет спустя, когда спрос на бронзовые украшения мебели угрожающе возрос, ремесленники стали делать модный тогда мебельный декор — львов, орлов, козлиные копыта — из позолоченного папье-маше).
Мебель всегда была во власти художественных стилей и моды. Романская тяжеловесность сменилась готической вертикалью. Ренессанс принес формы, насыщенные пластикой. Барокко заявило о себе пышностью отделки и декора; рококо — это текучесть и прихотливость, волнистые контуры, изогнутые ножки.
И, как будто устав от причуд и витиеватостей прошедших стилей, мебельщики второй половины XVIII века обращаются к строгим и сдержанным классическим образцам античности.
Ампир начала XIX века утяжелил мебель, сделал ее претенциозной, а бюргерский бидермейер вернул к простоте и изяществу. Красное дерево забывается ради ореха, сатинового и розового дерева,
Звездный час современного шкафа пробил в середине 1900-х годов, когда Поль Кадовис создал первую в мире стенку. Набором унифицированных элементов он сразу решил проблему гардероба, комода, буфета и даже бара в едином конструктивном решении. Прожив лет тридцать, эта стенка стала тяготеть к традиционным формам корпусной мебели. Еще привязанный к стенке, нише, полкам, шкаф-стенка как бы застыл в ожидании новых перемен…
ШКАФЫ ЦАРСКИХ ХОРОМ XVII ВЕКА. В 1680-е годы усилились европейские влияния на русский быт, приближалась эпоха петровских реформ. Этому времени соответствует обустройство царского жилья новыми предметами мебели, среди которых были шкафы (см.), или шафы, скрыни.
1683 год. Для хором царевны Екатерины Алексеевны, сестры Петра I, сделана скрыня с шестью выдвижными ящиками.
1684 год. Ей же сделан большой шаф, шириной в 4 аршина и глубиной полтора аршина, с тремя выдвижными ящиками, украшенный багетом, с резьбой в виде крыльев (со скрыдлами).
1686 год. Для царевны Софьи сделаны два шкафа, расписанные красками, с 12 выдвижными ящиками для бумаг («на письмо») — у одного из них и с тремя большими ящиками для платьев — у другого.
Появились шкафы для книг, которые называли тогда книгохранительницами.
1688 год. В комнатах царевны Екатерины Алексеевны расписаны цветами книгохранительницы и тройной шаф с выдвижными ящиками в покоях царевны Феодосии Алексеевны.