В многочисленных историях о Шерлоке Холмсе часто встречаются необычные животные и экзотические насекомые. В «Пестрой ленте» кольцами извивается змея, в рассказе «Львиная грива» в засаде поджидает медуза, а призрак гигантского пса пугает окрестных жителей в повести «Собака Баскервилей». Но странные животные присутствуют в рассказах не только для того, чтобы внушать страх, — они являются фоном для описания научных методик исследования. Конан Дойль неоднократно описывает чудаковатых натуралистов-любителей, с воодушевлением вылавливающих объекты своих исследований для того, чтобы классифицировать их и их привычки.

Для усиления драматичности произведения писатель часто использует необычные мелочи, присущие научной атмосфере. В рассказе «Три Гарридеба» он так описывает обстановку в комнате ученого джентльмена:

Впрочем, общее впечатление создавалось приятное: чудак, конечно, но чудак симпатичный.

Комцата выглядела такой же оригинальной, как ее владелец. Она походила на миниатюрный музей. Большая, квадратная, а по стенам полки, шкафы и шкафчики, уставленные всевозможными предметами, имеющими отношение к геологии и анатомии. По бокам двери висели ящики с коллекциями мотыльков и бабочек. Посреди комнаты на широком столе лежала груда образцов различных горных пород, и из нее торчала высокая медная трубка мощного микроскопа.

Во времена Шерлока Холмса подобных ревностных поборников науки было много. XIX век — это период необыкновенного интереса к исследованиям мира природы. Конан Дойль, как и многие его современники, часто посещал лекции по этим предметам и был пленен идеями Чарльза Дарвина и его последователей.

В «Собаке Баскервилей» натуралист Степлтон, опрометчиво игнорирующий все опасности ненадежной почвы болота, описан так: «Мимо нас пролфпел маленький мотылек, и Степлтон с поразительной быстротой и ловкостью кинулся за ним в погоню».

Степлтон убежден, что данное насекомое — Cyclopides. Этот вид не встречается на болотах Англии, поэтому его отчаянная поспешность объяснима. Но Баскервильское болото, каким его описывал Конан Дойль, интересно другой особенностью — оно является пристанищем огромного числа восхитительных орхидей, произрастающих на его дикой и отталкивающей территории.

Упоминание орхидеи и мотылька в одной и той же истории должно было напомнить первым чйтателям этого произведения о странном предсказании, сделанном Чарльзом Дарвином тридцатью восемью годами ранее. Дарвин решительно верил в то, что насекомые и растения эволюционировали совместно и были взаимозависимыми. Наглядным примером соразвития является орхидея под названием Ангрекум полуторафутовый (Angraecum sesquipedale), обнаруженная на Мадагаскаре и получившая поэтическое название «Звезда Мадагаскара» или «Рождественская звезда». Эта орхидея обладает необычной особенностью: ее бледный белый цветок формирует узкую «шахту» глубиной 40,5 см, на дне которой скапливается нектар. Дарвин выдвинул предположение о том, что где-то на Мадагаскаре должно существовать насекомое, бабочка или моль, с хоботком или носоподобной частью почти такой же длины, чтобы она могла добраться до дна «шахты» и таким образом опылить орхидею. Он обнародовал эту идею в 1862 г. в своей книге «Приспособления орхидей к оплодотворению посредством насекомых», где утверждал:

На Мадагаскаре должна водиться моль с хоботком, способным удлиняться до двадцати пяти или даже до тридцати сантиметров!.

Опыление будет происходить только в том случае, если какая- то огромная моль, с необычайно длинным хоботком, попытается осушить последнюю каплю нектара. Если бы подобные виды вдруг исчезли с Мадагаскара, то, очевидно, что и орхидеи исчезли бы вместе с ними.

Чарльз Дарвин умер в 1882 г., все еще веря в существование такой моли, несмотря на то, что ее так и не обнаружили. (Моль Xanthopan morgani praedicta (ксантопан Моргана) была открыта энтомологами лишь в 1903 г. — речь об этом пойдет далее в этой главе.) Его теорию многие считали забавной чушью, но это обоснование, полученное из крошечного свидетельства, было типично холмсовским.

Шерлок Холмс, каким его представляет Конан Дойль, требует внимательных наблюдений, точных фактов и тщательных рассуждений. Эта точка зрения в точности повторяет взгляд преданных натуралистов-любителей того времени. Коллекционирование, изучение и классификация насекомых и растений, а также систематические объяснения на основании накопленной таким способом информации оказали огромное влияние на развитие судебной медицины.

Натуралисты обнаружили существование более миллиона видов насекомых, которые, к тому же, были вездесущими. Несмотря на крошечный размер, они все равно оставляют свои следы в форме личинок или экссудатов, вторгаясь в дома, населяя сады и проникая даже в медицинские кабинеты, лаборатории и больницы. Очевидно, что эти маленькие существа часто присутствуют на месте преступлений. Может ли наука заставить этих безмолвных свидетелей давать показания?

Несмотря на то что эта теория была новой для Европы, она широко применялась в Китае еще в 1235 г. Расследователь убийств Сунг Цу, автор самой ранее известной работы по судебной экспертизе (название книги обычно переводится как «Очищение от зла»), описывает случай убийства в маленькой деревне. Форма и глубина смертельной раны указывали на то, что она была нанесена фермерским серпом. Во время допросов местные жители отрицали всякую причастность к убийству.

Следователь потребовал, чтобы все жители деревни принесли свои серпы на центральную площфь и положили на землю. Все инструменты казались чистыми, но жужжащий рой проголодавшихся маленьких мушек скопился на лезвии одного из серпов. Их, очевидно, привлек характерный запах и мельчайшие следы крови. Владелец серпа сознался в убийстве.

На Западе, вплоть до XVII века, деятельность насекомых исследовали, но толковали неверно. Столетиями было известно, что проглатывание многих насекомых оказывает галюциногенное или отравляющее действие. Их часто включали в состав подробнейших рецептов магических приворотных зелий или ядов. В деревнях Англии бытовал обычай, согласно которому следовало обязательно оповестить пчел о смерти кого-либо из членов семьи иначе пчелы в ярости улетят из ульев и заберут с собой весь мед. Еще люди искренне верили в то, что мухи и личинки, так же, как пчелы и жуки, возникают из разлагающегося мяса. (Это верование, безусловно, происходит еще из Библии, где в повествовании о Самсоне тот обнаруживает тушу убитого им льва, заполненную пчелами и медом.)

Первый известный эксперимент для проверки правильности изложенной выше теории был проведен в 1668 г. Франческо Реди, физиком и поэтом из итальянского города Ареццо. Он заметил, что на мясе, накрытом тканью, появляется гораздо меньше личинок, чем в непокрытом.

Реди наполнил три кувшина гнилым мясом. Один из них он оставил открытым, горлышко второго обернул марлевой тканью, а третий кувшин закрыл полностью. Спустя несколько дней исследователь обнаружил, что мясо, находившееся в открытом кувшине, было полностью покрыто личинками. Кувшин, покрытый марлевой тканью, привлек мух, но на мясе не было следов активности личинок. Плотно закрытый кувшин оказался абсолютно нетронутым. Реди сделал вывод, что личинки — это незрелые особи мух, которые откладывают яйца в разлагающееся мясо.

Сведения о том, что некоторые насекомые рождаются в разлагающейся плоти, а затем полностью изменяют свой внешний вид, превращаясь в зрелую особь, дали толчок для появления новой идеи. Если бы можно было с точностью определить способ колонизации мертвых тел каждым видом насекомых и установить необходимый для этого промежуток времени, люди получили бы мощный инструмент для оценки времени насильственной смерти.

Несмотря на блестящую идею, перейти от теории к практике оказалось достаточно сложно. Мертвые тела привлекали множество различных видов насекомых, каждый из которых имел свои особенности размножения. Далее, поскольку насекомые являются холоднокровными существами, особенности их воспроизводства и пищеварения очень сильно зависят от температуры окружающей среды.

Некоторых насекомых очень сложно идентифицировать, поскольку они подражают внешнему виду других своих собратьев. Отличным примером являются мушки-журчалки (Syrphidae). Из-за желтой окраски и черных поперечных полосок на брюшке очень легко спутать мушку-журчалку с осой или пчелой. Даже специалисты могут ошибиться. Способность этого насекомого к мимикрии действительно поражает. Некоторые виды, летая рядом с пчелой, не только внешне маскируются под нее, но даже имитируют ее жужжание. Несмотря на то что эти мушки водятся в загрязненной воде, их можно обнаружить и в гниющем мясе. Все эти особенности сильно усложняют процесс точной классификации насекомых, обитающих в мертвых телах, в том числе личинок и куколок.

В течение еще очень многих лет после эксперимента Реди изучение насекомых в целях последующего применения в криминальных расследованиях оставалось исключительно академической прерогативой. Возможность по- новому использовать эту естественную науку предоставил случай, который произошел во Франции в 1850 г. Рабочие, ремонтирующие съемные комнаты в одном доме, заметили, что несколько кирпичей у камина расположены неправильно. Когда стену разобрали, на свет появилось крошечное тело мертвого младенца. Труп оказался мумифицированным, очевидно, из-за сухой жары, в которой он находился. Внутри полостей мертвого тела поселились различные виды насекомых.

Для рабочих было не в новинку наводить в стенах и на чердаках старых домов подобные трагические следы пребывания человека. Напуганным молодым женщинам приходилось пользоваться этими прочными, массивными конструкциями, чтобы избавиться от печальных сюрпризов недозволенной страсти. Но был этот случай убийством или незаконным сокрытием того, что ребенок родился мертвым?

Полиция поставила перед судебными медицинскими экспертами множество вопросов. Был ли ребенок выношен положенный срок? Каким он родился — живым или мертвым? Если живым, то сколько дней ему было на момент смерти? Что послужило причиной гибели? В случае убийства, кто является наиболее вероятным подозреваемым? Ситуацию усложняло еще и то, что за последние три года в квартире проживало четверо разных съемщиков.

Власти предложили составить свое мнение об инциденте врачу больницы города Арбуа М. Бержере, поскольку он провел многочисленные исследования изменений, происходящих в трупах через длительный промежуток времени. Бержере подошел к проблеме с точки зрения классических методик судебной медицины. Он произвел вскрытие тела, измерил величину костей и подробно исследовал обезвоженные ткани.

В результате этих действий врач сделал вывод о том, что ребенок был выношен положенный срок и родился живым. Но для того, чтобы определить, как долго тельце младенца пролежало в замурованном склепе, Бержере обратился к энтомологии — учению о насекомых. Тщательно обследуя и классифицируя мотыльков, клещей и куколок, которыми кишел труп, он убедился, что тело пролежало в стене по меньшей мере два года.

Это заключение позволило снять подозрение с недавних жильцов и перенести ответственность за преступление на молодую женщину, проживавшую в квартире летом 1848 г. Соседи и домовладелица, мадам Саллар, утверждали, что видели женщину беременной, но ребенка никто никогда не видел. Несмотря на арест и привлечение к суду, ее не признали виновной в убийстве, поскольку Бержере не смог точно определить, был ли ребенок убит.

Когда в 1855 г. Бержере описывал этот случай, то особо подчеркнул факт недостаточного количества имеющихся знаний о воздействии насекомых на трупы, а также указал на необходимости проведения дальнейших исследований. Кроме того, он убедительно показал, что энтомологические свидетельства могут быть весьма полезными для решения одной из важнейших проблем судебной медицины — определения времени, прошедшего с момента смерти.

В 1878 г. со схожим случаем столкнулся знаменитый французский медик Поль Бруардель. Вскрыв мумифицированный труп младенца, Бруардель обнаружил, что тот стал местом обитания многочисленных членистоногих. Он обратился за консультацией к военному ветеринару Пьеру Меньину, профессору Парижского музея естественной истории.

Ученые идентифицировали личинки бабочек, хитиновые панцири и экскременты клещей, а также личинки моли. Внутри тела были обнаружены миллионы как мертвых, так и живых мотыльков. Учитывая вышеизложенные факторы и количество поколений насекомых, ученые пришли к выводу, «что тело находилось на месте убийства от пяти до семи месяцев до того, как его нашли.

Информация, собранная ими в результате наблюдений за размножением насекомых на трупах, была тщательно сохранена. Ученые посчитали, что эти сведения могут оказаться полезными и в будущем. Как и Шерлок Холмс, они занимались сбором данных. По мере накопления информации связь между естественными науками и судебной медициной укрепилась. Меньин закончил свои исследования с твердым убеждением написать подробные работы по этому вопросу, что он и сделал, издав в 1887 г. труд „Фауна могил“, а в 1894 г. — книгу „Фауна мертвых“.»

Для дальнейшего изучения растительной и животной жизни, происходящей внутри трупов, в XIX веке на территории Франции и Германии под руководством судебно- медицинских экспертов проводились масштабные эксгумации. Ученые также использовали трупы животных для наблюдений за посмертными изменениями, вызванными различными насекомыми в разных погодных условиях. Они заметили, что некоторые жучки проносят на своих телах крошечных мотыльков, чтобы те могли попасть в труп. Тараканы и другие крупные насекомые проникают в кровь и другие жидкости человеческого тела, а затем могут перенести их частички на некоторое расстояние от места преступления. Кроме того, насекомые часто становятся причиной предсмертных и посмертных повреждений. Знание этих фактов предотвратило множество судебных ошибок.

В немецком городе Франкфурт в 1889 г. умер девятимесячный ребенок из обедневшей семьи. В результате аутопсии, произведенной тремя днями позднее, у трупа были обнаружены следы повреждений на лице. Несмотря на историю болезни ребенка, наличие ран заставило полицию подозревать, что отец накормил ребенка серной кислотой. (В то время, это был широко распространенный способ избавления от нежеланных детей.) Однако энтомологи показали, что повреждения вызваны укусами жуков, и безутешный отец был освобожден из тюрьмы после нескольких недель заключения.

Подобный случай был зафиксирован в Германии в 1899 г., когда из-за ссадин на теле ребенка женщину заподозрили в его убийстве. Обезумевшая от горя мать клялась, что невиновна, и рассказывала, как, вернувшись домой после выбора гроба, она увидела, что труп ее ребенка был полностью покрыт тараканами. Врач, расследовавший дело, поместил частицы человеческой ткани в стеклянный сосуд, заполненный тараканами. Повреждения, вызванные насекомыми, доказали, что раны на теле ребенка могли действительно образоваться из-за деятельности тараканов, поэтому несчастная мать избежала наказания.

Эти происшествия и важность фактора насекомых и растений в судебно-медицинской экспертизе были предметом оживленных дискуссий в центрально-европейских научных кругах того времени. В 1890 г. Конан Дойль провел несколько месяцев в Берлине и в Вене. Обладая медицинским образованием, он, вероятно, был неплохо осведомлен о проводящихся исследованиях.

Интерес к этому вопросу быстро распространился. В Канаде подобные исследования проводили Вайет Джонсон и Джеффри Вилльнев, а в США — Мюррей Моттер. Различия климатических условий и животного мира в разных географических регионах усложняли эффективный обмен информацией, но методика наблюдений оставалась той же. Постепенно важность мира насекомых становилась очевидной.

Пока в лабораториях ученые бились над поисками взаимосвязей между жуками-могильщиками, мясными мухами, муравьями, тараканами и мотыльками, в Англии было сделано выдающееся открытие. Это случилось в 1903 г., спустя всего год после публикации «Собаки Баскервилей» — повести, содержавшей красочное описание страстного охотника на бабочек Степлтона и диких орхидей, произраставших на таинственном болоте.

Потомок семейства известных коммерсантов и увлеченный натуралист Уолтер Ротшильд вместе со своим опекуном Карлом Джорданом описали легендарную моль, обладавшую одиннадцатидюймовым хоботком — достаточно длинным, чтобы опылить таинственную орхидею с острова Мадагаскар. Ее открытие в точности подтвердило гипотезу Дарвина, выдвинутую сорока годами ранее. Получив негласное название «хищная моль», официально она именовалась

Xantophan morgani praedicta в честь предсказания Дарвина. Это был наглядный пример подтверждения истинности принципа логического обоснования научных фактов, вложенного Конан Дойлем в уста и действия главного героя своих многочисленных произведений.

В рассказе «Львиная грива» Шерлок*Холмс описывает уединенность своей жизни после ухода от активной деятельности, но подчеркивает, что она полна научного любопытства: «Дом мой стоит на отшибе, и € моем маленьком владении хозяйничаем только я с моей экономкой да пчелы». В рассказе «Его печальный поклон» Конан Дойль повествует о том, что, отойдя от дел, Холмс сочинил великое произведение «Практическое руководство по разведению пчел».

Если бы близкий Холмсу по духу сыщик действительно написал подобную монографию, то она наверняка бы содержала некоторые сведения о мушках-журчалках (Syrphidae), которые маскируются под пчел и паразитируют на телах мертвецов. Очевидно, этот труд был бы чем-то большим, нежели очередным развлечением скучающего джентльмена, и содержал бы тщательное исследование, предоставляющее судебной медицине необходимые сведения.

 

Всякая всячина

♦ Многие неприметные и совсем крошечные создания продолжают вносить вклад в развитие судебной медицины. В 2004 г. журнал Journal of Forensic Sciences (Судебная медицина) опубликовал статью о том, что образец ДНК человека можно получить с помощью личинок, питавшихся трупом, даже по прошествии шестнадцати недель после смерти человека. Таким образом можно установить личность, даже после полного разложения тела.

♦ Поскольку личинки питаются пораженными или гниющими тканями, их можно применять для дезинфекции ран в ситуациях, когда антибиотики недоступны или их использование нежелательно. Гниющую рану открывают для свободного доступа мух, которые откладывают туда яйца. Затем рана бинтуется, и личинкам позволяют выедать пораженную плоть. Основная трудность — это сомнительное происхождение мух. Способ их жизни небезопасен, и никто не может с точностью сказать, где они находились до попадания в рану. (В настоящее время существуют лаборатории, в которых выращивают личинки мух в стерильных условиях специально для описанных выше целей. — Примеч. ред.)

♦ Пиявки, принадлежащие к типу кольчатых червей, всегда играли важную роль в медицине. Как правило они использовались для кровопусканий. Некоторые виды пиявок, такие как полезные Hirudo medicinalis, в настоящее время используются для улучшения кровообращения в органах, восстановленных хирургическим путем.