Сообщение Фири заинтересовало Алексе Попеску. Казалось, оно имеет непосредственное отношение к делу, над которым он день и ночь ломал голову. Не случайно капитан поспешно выпроводил задержанного агента Пачурю.

Оставшись один, Попеску поднял телефонную трубку.

— Алло, Фиря? Привет милиции… Теперь расскажи мне подробнее, что там стряслось у вас этой ночью. Украдена легковая машина? Кто украл? Капитан госбезопасности? Вот это ловко! Через пять минут я буду у тебя.

Капитан Фиря был в кабинете не один. На скамейке у окна, понуро склонив голову, сидел мужчина средних лет. На лбу у него красовалась чуть подсохшая ссадина. Это был пострадавший шофер. Не выдавая своей осведомленности, капитан Попеску поздоровался с Фирей:

— Шел мимо по делу, дай, думаю, зайду, проведаю друга…

Но Фиря, считая в данном случае всякую дипломатию излишней, прямо приступил к делу:

— Этот гражданин — пострадавший шофер Михай Арвинте. Он только что рассказал мне подробности ночного происшествия.

Виновато сутулясь, шофер встал со скамьи.

— Сидите, гражданин, — остановил его Попеску. Затем, повернувшись к Фире, попросил:

— Я бы хотел услышать от шофера об этом происшествии с самого начала, если ты не против.

— Я не возражаю. Расскажите, гражданин Арвинте.

Шофер снова начал свой рассказ.

— Видите ли, как это случилось… Ехал я из Александрии в Бухарест, а тут, как на грех, на полпути заглох мотор. Пока я с ним возился, откуда ни возьмись ко мне подошел военный, лет так сорока, в форме капитана госбезопасности. «Что случилось?» — говорит. «Да вот чертовщина какая-то с мотором», — отвечаю. «Дай-ка я, говорит, посмотрю, что там такое». Я был рад неожиданной помощи. И в этом деле, нужно отдать ему должное, он оказался мастак. И пяти минут не прошло, как мотор снова заработал, как будто только с завода выпущен. Я уставился на него, а он, улыбаясь, сказал: «Не удивляйтесь, товарищ, я ведь специалист этого дела». «Что там специалист, говорю, вы, товарищ капитан, настоящий бог моторов». Посудите сами, я почти два часа провозился, а он!.. Потом он спросил меня: «Куда путь держите?» «В Бухарест», — отвечаю. «Не подвезете ли?» — «Пожалуйста! Ведь вы меня так выручили, без вас я бы до обеда провозился!» Он сел рядом со мной… Проехали мы километра два по шоссе… Больше я ничего не помню. Очнулся я в кювете вот с этой шишкой на лбу, голова кружилась и болела, думал, лопнет! Промок до нитки.

— Вы запомнили внешность вашего капитана? — опросил Попеску.

— Высокий и крепкий, видать, спортсмен. Глаза большие, навыкате.

— Большие навыкате глаза? — переспросил капитан Попеску и многозначительно посмотрел на Фирю. По показаниям госпожи Палуды, такие же глаза были и у убийцы Стратулата.

— Какое у него лицо? — спросил Попеску.

— Не могу оказать точно. Не разглядел: только начинало светать.

— Который примерно был час, когда он подошел к машине?

— Что-то около четырех.

— А теперь признайтесь, не выпивали ли вы с ним где-нибудь? Может быть, вам захотелось отблагодарить капитана таким образом? — осторожно спросил Попеску, внимательно вглядываясь в лицо шофера и стараясь заметить на нем следы замешательства.

Шофер как ошпаренный вскочил со скамейки и, бросая взгляд то на капитана Попеску, то на Фирю, возмущенно заговорил:

— Боже упаси! Поверьте мне, товарищ капитан. Какой мне интерес обманывать вас? Того капитана или инженера, черт его побери, я видел первый раз в жизни. Если бы он не подошел ко мне, я бы и не знал, что есть такой на свете. Если бы я знал, кто он…

Рассказ шофера был прерван телефонным звонком. Капитану милиции Фире сообщили, что обнаружена брошенная легковая машина.

— Номер машины? Одиннадцать-триста четырнадцать? — переспросил Фиря и вопросительно посмотрел на шофера. Тот обрадованно закивал.

— Хорошо, хорошо, — стараясь быстрее закончить разговор, произнес капитан Фиря. — Выезжаю, ждите меня на месте!

Шофер был вне себя от радости.

— Это моя машина, товарищ капитан. Номер одиннадцать-триста четырнадцать — моя машина. Я был уверен, что милиция найдет ее. Все надежды возлагал на милицию. Что было бы со мной, если бы не нашлась машина?! Меня бы судили.

Капитан Попеску не слушал шофера, он думал совсем о другом.

— Где обнаружена машина? — спросил он Фирю.

— В канаве близ леса Жилава.

— Я поеду с тобой, — сказал Попеску.

— Хорошо, — улыбаясь, ответил Фиря, и они втроем вышли из кабинета.

Через несколько минут милицейская машина, в которой находились два офицера и пострадавший шофер, неслась на большой скорости в направлении леса Жилава. За ней следовала машина опергруппы.

За всю дорогу капитан Попеску не проронил ни слова. Он был чем-то глубоко встревожен. Капитан старался и не мог найти связь между кражей машины и деятельностью второго парашютиста — агента 218, о котором упоминал в своих показаниях Пачуря. Единственным, может быть, ничего не значащим фактом было то, что кража машины совершена именно в районе выброски парашютистов. А на основании показаний шофера можно было предположить, что кража машины — дело рук убийцы Стратулата.

Менее чем через полчаса обе машины остановились. Увидев свою машину, пострадавший шофер бросился к ней; он осмотрел ее и попытался завести мотор, хотя прекрасно знал, что, пока не окончится следствие, машину ему не вернут.

— Войдите в мое положение, товарищ капитан, — обратился он к Фире. — Я потеряю целый рабочий день. Кроме того, на работе ничего не знают, что стряслось со мной.

— Успокойтесь, гражданин Арвинте, будьте довольны тем, что машина нашлась. Мы сообщим о случившемся на работу, пусть это вас не тревожит. А пока вы нам нужны. Успокойтесь, пожалуйста!

Шофер неохотно отошел в сторону и, куря сигарету за сигаретой, стал следить за работой следователей. Капитан Попеску и два следователя внимательно осмотрели машину. Машина вся была забрызгана грязью, на колесах и на крыльях толстым слоем лежала глина — все это говорило о том, что машина порядочное расстояние прошла по бездорожью. В кабине валялись окурки сигарет двух марок: «Мэрэшешти» и «Виктория». Капитан спросил шофера, какие сигареты он курит. Последний ответил, что курит только «Карпаци», но что прошлую ночь он совершенно не курил, так как у него кончились сигареты. Отсюда можно было сделать вывод, что в машине после ее захвата находились двое. Заглянув еще раз в кабину машины, капитан Попеску увидел смятую спичечную коробку, валявшуюся под сиденьем. Он обратил внимание капитана Фири на коробку.

— Меня очень интересует эта коробка.

Фиря осторожно извлек ее из-под сиденья и передал капитану. В глаза сразу бросились три синие карандашные черточки на этикетке. Лицо Попеску просветлело. Теперь в руках у него был конец нити, при помощи которой он, если и не размотает весь клубок, то, во всяком случае, сможет сделать кое-какие выводы. Коробка говорила о многом. Прежде всего, было очевидно, что легковую машину похитил либо скрывавшийся парашютист, либо его сообщники. Было ясно, что спичечная коробка с тремя синими черточками является опознавательным знаком для всех членов шпионской группы. Значит, Пачуря не лгал. Однако оставалось еще много неразрешенных вопросов. Например, кто действовал под видом капитана госбезопасности? Может быть, это и есть Фау-5? Во всяком случае, было ясно, что гнездо шпионской группы находится в Бухаресте.