Ахилл Мезомед весь светился, сидя за своим письмен -ным столом. Он чувствовал себя победителем, выигравшим великую битву. Молодой прокурор предложил Катерине сесть и перешел без обиняков к делу. - Я вас вызвал по повестке, - начал он покровительственным тоном, - потому что вы первая должны узнать об этом. Я могу рассчитывать на ваше молчание?
Еще по телефону, пригласив ее прийти в прокуратуру, Мезомед говорил как-то загадочно.
– Вы не хотите мне сказать, что случилось? - Катерина внимательно посмотрела на прокурора.
– Буркьелло умер. Сердечный приступ.
– Старший прокурор Джордано Буркьелло?
– Секретарша нашла его утром за письменным столом. Настольная лампа еще горела. Должно быть, это произошло поздно вечером.
– Прискорбно, доктор Мезомед. Но я совершенно не знала старшего прокурора Буркьелло. И вы пригласили меня сюда, чтобы сообщить мне об этом?
– Не только. - Прокурор надменно улыбнулся. - Сейчас вы все поймете. На столе старшего прокурора лежал вот этот документ!
Катерина взяла в руки лист с грифом «совершенно секретно» и начала медленно и с интересом читать. Но потом, когда она поняла взрывное содержание документа, ее глаза буквально побежали по строчкам. Наконец остановившись, она неуверенно взгаянула на Мезомеда, будто хотела спросить его о чем-то.
Но он опередил ее.
– В этом документе, - обстоятельно начал он, - можно найти ответы на все вопросы, связанные с делом Марлены Аммер.
– Но это невозможно!
– Возможно! - Мезомед взял документ у Катерины из рук.-Очевидно, Буркьелло, старый лис, уже давно догадался, что дела Гонзаги рано или поздно всплывут, и расследовал это дело по собственной инициативе. Было слишком много свидетелей, молчание которых кардиналу обходилось дорого. В документах… - Мезомед быстро перелистал бумаги. - Здесь даже есть одна записка: «Получил пятьдесят тысяч евро, Джордано Буркьелло». Прокуроры получают не настолько высокую зарплату, чтобы отказываться от пятидесяти тысяч евро.
– Значит, совесть прокурора была нечиста. И она так сильно терзала его, что сердце попросту не выдержало.
– Так оно и было. Буркьелло уже больше никуда не ходил, кроме как в ближайшую тратторию. А потом все это плюс психическое перенапряжение и аукнулось.
Катерина медлила.
– Что мне интересно, - начала она издалека, - так это… есть ли в документах сведения о том, кто стрелял в маркизу?
– Конечно, хотя имена убийц и не названы. Заказ поступил от Гонзаги.
– Кардинал действительно дьявол в пурпурной мантии. При всем отвращении к Церкви я считаю, что она не заслужила такого кардинала.
– Конечно нет!
– Тогда на совести Гонзаги еще и этот Обожженный? Ксть на это ответ в документах?
Мезомед осторожно кивнул.
– Вы удивитесь. Впрочем, это удивило бы самого Гонзагу. Убийцу зовут Джанкарло Соффичи.
– Секретарь кардинала?
– Да, именно он. Совершенно неприметная личность. Он страдал от пренебрежительного отношения к себе и решил отомстить своему шефу. Он знал о темных делах государственного секретаря, знал, что Гонзага шел по трупам. И Соффичи поступил точно так же.
– Невзрачный секретарь кардинала? - Катерина недоверчиво покачала головой.
– Самые коварные преступники - самые незаметные. В вашей профессии вы, должно быть, сами часто с этим сталкивались.
– Да, вы правы.
– Соффичи убил Обожженного, чтобы завладеть кусочком материи от Туринской плащаницы. Обожженный сначала предлагал эту реликвию Гонзаге. По непонятным причинам сделка так и не состоялась. Вместо этого товаром заинтересовался Мальберг.
– Мальберг?
– Да, Мальберг. Где, кстати, он сейчас находится? Катерина пожала плечами.
– Послушайте! - закричал Мезомед. - Вы не должны от меня ничего скрывать. Ваши отношения с этим антикваром из Мюнхена уже давно подтверждены документально. Вы же отличный репортер криминальной хроники, а такая плохая актриса.
– Он сейчас в Германии, - ответила Катерина, чтобы выйти из щекотливой ситуации.
Мезомед продолжил:
– Соффичи, вероятно, догадывался о ценности этого кусочка материи и хотел сам провернуть сделку. По необъяснимым пока причинам ему нужны были деньги, много денег. И это стало приговором для Обожженного. Но Соффичи предчувствовал еще большую сделку и инсценировал похищение государственного секретаря. Для видимости он инсценировал и свое похищение. В действительности же на служебной машине государственного секретаря он направился
в таинственный замок Лаенфельс на Рейне, где обосновалось некое братство. Бывший кардинал Тецина предложил Соффичи еще большую сумму. Но удача была не на стороне секретаря. В документах сказано, что по дороге в замок он погиб в аварии.
– И вы в это верите?
– До сегодняшнего дня обратное доказать не удалось. Катерина задумчиво кивнула.
– Тогда дело Марлены Аммер можно считать раскрытым, - наконец произнесла она.
– Скажем так: из документов нам известны детали гибели синьоры. Без сомнения, она умерла во время обряда изгнания дьявола.
Катерина кивнула. Она уже знала это.
– Ватикан в любом случае постарается всеми силами предотвратить разглашение данных по этому делу. Тем не менее остается еще много открытых вопросов. Вы, вероятно, догадываетесь, что смерть Марлены Аммер вызвала лавину, под которой была погребена тайна. И об этой тайне мы можем только догадываться. Вот, например, посмотрите!
Мезомед вынул факс, поступивший из прокуратуры Антверпена.
– Бельгийские коллеги расследуют убийство некоего Эрнеста де Конинка. Этот человек снискал славу лучшего фаль сификатора в мире. Его нашли повешенным в своем доме в Антверпене. Но с самого начала возникли сомнения в том, что это самоубийство.
– Доктор Мезомед, вы же не станете утверждать, что этот фальсификатор каким-то образом причастен к смерти Марлены!
– В это действительно трудно поверить. Но, надеюсь, вы быстро измените свое мнение, если я вам скажу, что удалось раскопать прокуратуре Антверпена. Коллеги проверили счета фальсификатора и обнаружили, что на них хранятся перечисления почти в полмиллиона долларов.
Катерина присвистнула сквозь зубы.
– Попробуйте отгадать, от кого?
– Понятия не имею.
– Начисления были выполнены банком Ватикана, Институтом по вопросам религии!… Коллеги из Антверпена попросили содействия в расследовании. Но Буркьелло так им ничего и не ответил. Это наводит на подозрения.
Пока Мезомед увлеченно листал бумаги, Катерина молча смотрела на него. Как журналистка, она знала, что в жизни случаются невероятные истории. Но эта история просто затмила все остальные. И она, Катерина Лима, находилась в самой гуще событий.