Никого в подъезде, кроме нее на шестом и одинокой старушки на втором этаже. Ночами было жутко, – Вика то и дело просыпалась и подходила к входной двери, дергала ее за ручку. Но вскоре ночные страхи стали отступать, Вика стала привыкать, обживаться на новом месте. Коробка из-под телевизора, оставленная мастером, служила Вике роль кухонного стола. Банка с краской и доской сверху – роль стула. И все равно Вика была на седьмом небе от счастья. Она наслаждалась покоем и одиночеством. Как приятно, оказывается, прийти домой и просто посидеть в тишине на банке с краской! Стало откровением, что у нее никогда раньше не было ничего своего – угла, кровати, вещей, которые бы никто не трогал.
Из стадии ремонта она плавно перетекла в стадию покупки мебели. Дождавшись, когда квартира Вики примет обустроенный вид, Глеб перенес их свидания на ее территорию.
– Вкус у тебя изумительный, – констатировал Глеб в первый свой визит. Он обвел взглядом квартиру, походил по комнатам. Вика гордо улыбалась. Может хоть сейчас он оценит ее способности? Может, что – то изменится?
Она предложила ему на выбор чай или кофе.
– Можно что-нибудь и посущественней, – буркнул кавалер.
Вика стала крутиться возле плиты. Полезла в холодильник за фаршем, затем нырнула в пакет за картошкой. В ее душе наступила идиллия. Словно прочитав ее мысли, Глеб произнес:
– Семья, свой дом – это замечательно. Сразу душа на месте. Правда?
Вика бросила на него признательный взгляд и стала заваривать свежий чай. По кухне расплылись дразнящие аппетит запахи. Глеб снова произнес:
– Я все удивляюсь, что кто-то боится заводить семьи, детей рожать много. Я бы вот создал семью еще. И детей бы еще завел. По-моему, чем больше, тем лучше. Если руки – ноги есть, то на хлеб с маслом всегда заработаешь. А если еще и котелок варит, то и на икру останется… Ты с матерью так и не виделась после переезда?
– Нет…
– А что?
– Настроения нет разговаривать, – сухо обронила Вика и отвернулась.
Глеб понял, что тема была ей неприятна. Он обвел кухню взглядом и пробормотал:
– Надо тебе что-нибудь подарить на новоселье. Могу графин со стопочками посмотреть. Хочешь?
В груди у Вики тепло разрасталось в геометрической прогрессии. Она с улыбкой кивнула, затем достала тарелки, нашла в ящике салфетки.
У Глеба заверещал сотовый.
– Алло! – буркнул он в трубку.
Вика поняла, что звонит жена. Из разговора стало ясно, что жена просила привезти продукты – у нее был готов список.
– Хорошо! Хорошо! Завтра все завезу! Да, с утра ездил с мелким в больницу! – отчитался Глеб.
Вика краем уха слушала их разговор и изо всех сил пыталась расслабиться. Получалось с трудом. На что она надеется? Та семья – часть его жизни. Чем дольше она слушала, тем четче понимала, что часть эта очень значительная. Светлана была права во всем. Когда Глеб засунул сотовый в карман, Вика набралась смелости и спросила:
– Если с женой не живешь, то почему не разведешься?
– Я уж не в том возрасте, чтобы обращать внимание на условности. Только дураки парятся по этому поводу! – уверенно прогремел Глеб. – Штамп ничего не меняет и ничего не гарантирует…
– Ну, ты же хочешь новую семью? Если хочешь, то лучше все же разобраться с прошлым и поставить все точки над «и». Хотя бы из уважения к партнеру… Я бы так сделала.
– Я пока не готов… Мне бы от старых связей отойти…
Заметив, что Вика нахмурилась, он отодвинул от себя пустую тарелку, притянул девушку к себе.
– Все было очень вкусно. Не ожидал. Ты, оказывается, у меня еще и классная стряпуха…
Вика попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой. Она отбросила на мгновение свои терзания и обвила руками его шею.
– Может, вместе куда-нибудь съездим? Отдохнем? На неделю меня отпустят…
И тут поймала на мужском лице недовольство и раздражение.
– Не, не хочу. Я обычно зимой отдыхать езжу. Да у меня и работы за неделю накопится, разгребай потом…
Вика вздохнула. В памяти неожиданно всплыл Сашка, – ее бывшая любовь с Кипра, – его нежность по отношению к ней и внимание к ее чувствам…
«Огромная разница, когда мужчина тебя любит, и когда нет», – пискнуло внутри радио и добавило, – «Но куда ты от него денешься? Ровню себе найти действительно сложно…»