Из командировки вернулся Иван — благожелательный, деловой. С его появлением атмосфера моментально оживилась, стала приятной. «Светлый парень», — оценила его Вика, получив свою долю купленного по случаю торта. Из кабинета Мухина то и дело раздавался громкий смех. Ее жутко тянуло в ту сплоченную компанию, атмосферу легкости и радости, туда, где жизнь бьет ключом! Вика подняла глаза от документов. Вид угрюмой соседки напротив спустил ее с небес на землю. Грустно вздохнув, Колесникова так же угрюмо уставилась в компьютер. На электронную почту пришло сообщение от Зингермана — предварительный отчет по проверке. Наконец-то! Нетерпеливо открыв файл, стала читать. Пропустив вводную часть, добралась до затрат, потом налогов — отзыв не лестный. Нахмурившись, распечатала экземпляр и положила его на стол главного бухгалтера со словами: «это Вам». Заметив, как задрожали пальцы Кораблевой, девушка тут же ретировалась и очутилась в кабинете директора. Там, куда ей давно хотелось попасть.

— О-па, ты как раз кстати! — с чувством воскликнул Мухин, завидев ее. — Иди сюда!

Вика неторопливо подошла.

— Чего?

— Присядь! Такая ты… высокая! (Судя по всему, он хотел сказать — длинная.) Разговаривать трудно. На, вот, посчитай мне проценты по кредиту!

«Грубиян! То же мне, Апполон Бельведерский! Что за манера так бесцеремонно общаться с людьми?! Прям, выплевывает фразы!»

Настроение было испорчено. На гладком лбу тут же отразились все печальные мысли.

— За какой период?

— За три года.

— А ставка?

— Возьми тринадцать процентов.

— Ладно.

«Где-то у меня был образец», — мелькнуло в сознании, занятым уже вовсю решением задачки. Вернувшись к себе, порыскала в ящике стола и обнаружила то, что искала — свои собственные проценты по кредиту, выданные Сбербанком. Забив в компьютер по образу и подобию таблицу, занесла сумму, которую протянул директор. Поставила нужные формулы. Вывелось «итого». Снова вернулась к Мухину и протянула расчет.

— Ничего себе! Ну и сумма получилась! А если гасить не в конце, а постепенно?

— Я могу разбить гашение на равные доли.

— Попробуй!

Через несколько минут прозвучало:

— Это уже приятнее! — Михаил Федотович погрузился в цифры.

— Как дела, Виктория Алексеевна? — вмешался Ваня, как всегда, улыбаясь.

— Все хорошо. Как съездил?

— Как — нормально. Зря, Вы, Виктория Алексеевна, отказались от работы на заводе. Хотя, — он почесал затылок, — меня там, практически, споили.

— Береги себя, — в его адрес полетел воздушный поцелуй.

Поймав, Иван жестом показал, что его сердце разбито.

— Хорош отвлекать сотрудницу! — сердито проворчал Мухин, — а мы можем примерно прикинуть эти же проценты, только ближе к действительности?

— В смысле? К какой действительности?

— Как к какой? Нам же нужен кредит для строительства.

— Мы же можем получать деньги от дольщиков.

— Этого недостаточно. Кстати, как раз и надо посчитать сколько не хватает.

— А как же недавний кредит, который Вы брали?

— Ты имеешь ввиду, на подрядчиках который висит?

— Да. Его же оформляли на эту стройку. Там, насколько я знаю, целевое использование прописано четко.

— Я вы курсе, но сейчас идут переговоры со Сбербанком, уговариваю Вадима туда уйти.

— Зачем?

— Сбербанк — это Сбербанк. И потом, есть надежда получить хорошую процентную ставку. «Император», правда, сопротивляется, но я планирую его уговорить. С твоей помощью. Встреча на следующей неделе.

Вика понимающе кивнула и отправилась к себе. Войдя в кабинет, увидела, что Инна Александровна внимательно изучает отчет, то и дело что-то подчеркивая.

— Много ошибок, — угрюмо констатировала финансовый директор.

— Зато я не загоняла деньги неизвестно куда!

«Господи, какой шум!» — на лице Вика мелькнуло изумление. Она вскочила со стула. Дошла до секретаря и остановилась, как вкопанная, на пороге. Весь периметр, начиная от кабинета директора и заканчивая кухней, забит турками. Громко переговариваясь, гости расхаживали по комнатам, тут и там слышалось: чок пахалы, гуле-гуле, тувалет нэрэдэ, тещекюр эдэрим. Девушка изумленно посмотрела в сторону Мухина, но его заслонила выходящая из кабинета Ирина.

— Чего тут стоишь? — с довольной улыбкой, раскрасневшаяся, спросила она и одобрительно взглянула на свою выдающуюся далеко вперед грудь. Убедившись, что размер не уменьшился, подняла чуть надменный взгляд на Вику.

— Так, просто. Интересно.

— Горячие турецкие парни, — подмигнула Ирина и, хохоча, выплыла наружу.

Заметив ее, нерешительно стоящую у входа, Михаил Федотович кивком пригласил подойти.

— Знакомьтесь! — наш новый финансовый директор, — представил он.

— Чок гюзель кыз, — раздалось со всех сторон.

— Что это?

— Чок гюзель кыз — очень красивая девушка, — объяснил ей один невысокий, но представительный мужчина с иностранным акцентом, и прищелкнул языком, оглядев ее с головы до ног.

— Чок гюзель кыз, нам сегодня в банк ехать, не забудь, — напомнил Мухин, одетый в хороший деловой косюм темно-синего цвета, белую рубашку с голубой плоской и золотистого цвета галстук.

— Я помню, — нараспев произнесла Вика, глаза которой сразу заблестели, поймав устремленные на нее горящие взгляды, — мужское внимание всегда подбадривало, как глоток хорошего вина. — Я пойду?

— Иди, — пожал плечом директор.

Предварительно одарив всех ослепительной улыбкой — из инстинктивного желания нравится, что не составляло никакого труда, девушка вышла. Значит, она увидит сегодня хозяина. И они поедут все вместе — Вадим, Мухин и она. Это очевидно. Только, какая во всем этом ее роль? И почему Мухин так легко берет ее с собой? Наверное, позарез нужна ему. В прошлую поездку к энергетикам чувствовалось, что ее отъезд ему неприятен. Не понятно!

Через час раздался шум снова, и более громкий. Ворон проследовал по коридору, крича и ругаясь по телефону. Не глядя ни на кого и не здороваясь, зашел в кабинет, бросив на ходу секретарю — «Кофе!»

«Сегодня злой, — взволнованно отметила Колесникова. — Это плохо». Но, в любом случае, его присутствие бодрит, наполняет жизнь новыми силами, интересом, смыслом. «Он женат, — сказала она сама себе. — Ну и что? Ты что, за него замуж собираешься? Нет? Тебе это не нужно? Тогда что тебе нужно? — На последний вопрос внутренний голос долго молчал. Наконец, недовольный ее настойчивостью пробурчал: „С ним просто интересно и все“.

И это было правдой. Присутствие Вадима никогда не оставалось незамеченным, его харизма оживляла все и всех вокруг. Окружающие радовались его жизнелюбию, смелости, решительности, чувству внутренней свободы, знанию психологии людей, несмотря на молодой возраст, интеллекту, его миропониманию, недоступному для других. Он волновал не только ее.

— Что, пора? — Вадим взглянул на Мухина.

— Да, а то пробки, мало ли что…

— Ну, поехали, — продолжая разговаривать по телефону, учредитель вышел на улицу. — Ну, и жара!

— Жара? Да я замерзла, как цуцык! — пробормотала удивленная Вика, кутаясь в палантин.

— Не удивляйся, мне всегда жарко, я даже зимой хожу в одном костюме! Мухин, урод, создает мне какие-то новые проблемы!

— Вы о чем?

— Да, так. Придумывает тут один всякие нововведения. Только, для чего? Сам не знает! И объяснить толком не может!

— Вы не хотите ехать?

— С чего ты взяла? Хочу. Отрицательный результат — тоже результат.

Через минуту, дождавшись директора, чье появление сопровождалось матерной бранью, они неслись в сторону банка. А еще через несколько минут, благодаря хорошей реакции и умениям Стаса, дружно поднимались вверх по широкой, выложенной зеленой плиткой лестнице, украшенной новыми деревянными перилами.

„Хорошо живут. Не скупятся на ремонт. А мы такую лестницу им оплатим“, — непроизвольно пронеслось в голове. Прошли в конец широкого коридора, на стенах которого вывешены фотографии руководителей и особо отличившихся.

— Здравствуйте, — Вадим уверенно постучал в дверь. — Можно?

— Да-да, конечно, проходите, — услышала из-за широкой спины Вика.

Небольшая светлая комната заставлена шкафами с документами. На каждой папке красуется название фирмы. Многие из них известные.

— Присаживайтесь, — пригласил их мужской приятный баритон. — Меня зовут Сергей. — Он протянул визитку. — Я — начальник отдела по работе с новыми проектами, можно и так сказать. Вы хотите новый объект строить? Я правильно понимаю?

— Да, — взял первое слово Вадим. Прозвучали объяснения: что хочется построить и на каких условиях готовы работать с банком.

— Вы, знаете, не все от нас зависит, — поежился обладатель баритона.

— А от кого же?

— Такие вопросы решаются на кредитном комитете, на другом уровне. Должна быть оценена ваша платежеспособность, рассмотрены залоги, бизнес- план.

— По бизнес-плану нужно объяснить что требуется вот этой девушке, — вмешался Мухин и ткнул в Вику пухлым указательным пальцем.

— Хорошо, давайте, я провожу Вас к кредитному инспектору, у нее есть весь перечень документов, образцы.

Колесникова вышла вслед за Сергеем.

Вадим и Мухин, оставшись наедине, от нечего делать стали рассматривать окружающую обстановку.

— Думаешь, будет толк? — недоверчиво спросил хозяин.

— Кто знает? Может, и будет. Все зависит от того, какую ставку предложат.

— Тогда с нашим банком придется разругаться — мы же кинем их. Думаешь, стоит?

— Посмотрим.

— Надо документы путью составить. Не как в прошлый раз. Не то убью!

Мухин бросил виноватый взгляд в пол, глубоко вздохнул:

— Исправимся!

В этот момент появился начальник отдела:

— Извините, что оставил вас одних. Так на чем мы остановились?

Чуть позже, выйдя из здания банка, Вика проследовала к джипу и остановилась, заметив сидящих на лавочке и шепотом беседующих начальников. Вокруг них витал ореол таинственности. Подойти? Почему бы и нет? Она присоединилась, присела ближе к Мухину. Поинтересовалась:

— Как дела?

— Виктория Алексеевна! — любезно подвинулся Ворон и протянул. — Вам тут подарок!

Девушка обрадовалась, как ребенок. Подпрыгнула.

— Какой?

— Ко дню строителя.

— Так до него еще неделя!

— Нас поздравили заранее, — доставая строительную каску из пакета, усмехнулся Мухин и напялил ее набекрень. Вадим последовал его примеру:

— Вдруг, гулька мимо пролетит!

Вика заглянула в переданный ей пакет и увидела ту же оранжевую каску, несколько календарей.

— Ну, что, граждане алкоголики, делать будем? — с нотой какой-то пустоты и безнадежности спросил Вадим. — Какие будут соображения?

— Нужно съездить пообедать, — предложил Михаил Федотович растягивая слова, солидным тоном пытаясь подражать своему патрону. Прозвучало фальшиво.

— Я тебя не про это спрашиваю.

— Видно будет, чего сейчас об этом говорить? Я голодный, — продолжал Мухин, пытаясь выиграть время.

Колесникова, понимая, что Вадим ждет совсем не этого, постаралась засунуть свои страхи поглубже и поразмышлять над тем, что так волнует ее патрона. Что бы она сама сделала в такой ситуации?

— Сбербанк — структура серьезная. Денег, с некоторыми предварительными выкидонами, конечно, дадут. У них их много, — завела она пластинку.

Директора замерли. Вика с уже большим воодушевлением добавила:

— Потом, никакие катаклизмы им не страшны и взять у них — надежный вариант. Но когда дадут? Это — вопрос! Промурыжат нас несколько месяцев, не меньше, а строиться надо сейчас. Я правильно понимаю? И, потом, все дело в обеспечении. Что они запросили? Торговый центр? Который заложен. Пока пройдут переговоры по поводу перезалога, переоценки, условий… Сто лет пройдет. Кучу денег еще заплатим. Не факт, что новый кредит дешевле обойдется — у них, наверняка, свои оценщики, нотариусы… А тот банк уже денег дал, строй, как говорится, и продавай. Все на мази. И, потом, Сбер славится сплошными родственниками, одни „свои да наши“, — такими управлять сложно. Каждый прыщ на ровном месте готов поставить подножку — попробуй, обойди его! Руководство у них высоко, далеко, повлиять сможет не всегда. И даже деньги не помогут…

— Какая ты рассудительная, — удивленно заметил Вадим и, сняв каску, протянул руку. — Подайте, кто сколько может!

Прохожие растерянно начали оборачиваться, понимая, что денег ему совсем не требуется.

— Не позорь нас, — буркнул Мухин и непроизвольно отодвинулся.

— Подайте, кто сколько сможет! — еще громче заголосил Вадим, потом тихо, но с чувством прошептал. — Как их всех ненавижу! Знаешь, сколько банков я обошел, когда бизнес начинал? Никто мне денег не дал! Никто! Кого только не просил! А сейчас, когда на своих ногах стою, уроды, улыбаются, в глаза заглядывают… Ненавижу!

— Ладно, поехали, — устало протянул Михаил Федотович, — а то я и, правда, голодный.

Вечером директор зашел к ней в кабинет, с одобрением посмотрел по сторонам, оценивая изменения, походил взад — вперед, спросил:

— Ну, что ты получила из банка?

— Необходимый перечень, — внимательно взглянула на него Вика. „Слава Богу, что я разобрала здесь все документы, быстро подготовиться можно“.

— А как бизнес — план?

— Нужно составлять. Завтра собираюсь к Зингерману…

— Зачем?

— Раньше ведь он составлял?

— Да. Ну и что? Мне не понравилось. Вместе с Иваном все переделывали.

— А кто же тогда составит?

— Вот ты и составишь!

Колесникова растерянно замолчала — она никогда этого раньше не делала!

— Сходишь можешь. Возьми старый план за образец. Может, пригодиться. Он прошлый раз за эту работу с нас сорок тысяч содрал.

— Хорошо. Попробую.

„Пытается на мне сэкономить!“.

За несколько дней Колесникова сумела собрать все необходимые документы для кредита, поставить печати и подписи, посетить Геннадия Иосифовича.

— Нужно решение учредителей, — обратилась она как-то к директору. — Юристы уже печатают, нужна подпись Ворона.

Сумрачный Мухин выдавил:

— Подготовь все, что необходимо, только его не будет несколько дней.

— Он в Испанию уезжает? — подняла на директора глаза Ирина.

— Да!

Прекратив расспросы, Вика вышла на улицу. Вадим собирается в Испанию! И сто процентов не один! Уж, не с этой ли мадам, которая появлялась тут недавно? „Чует мое сердце, что с ней!“ Интуиция не обманула; зайдя вечером в кабинет директора, она обнаружила записи на столе Ивана. Паспортные данные Вадима и девушки, название агентства, номер рейса и дату — все лежало на самом виду. „Наш пострел везде поспел! Понятно, чему завидует Мухин“. Вика, раздосадованная, вернулась к себе. „А я ни разу ни с одним мужчиной не ездила за границу! Ты ни с кем не соглашалась ехать, потому что! И, вообще, главное — зарекомендовать себя как специалист!“

Поставив перед собой задачу, Вика успокоилась — у нее появилась цель. Ей и самой стало интересно. Справится ли с поручением? Мухин сказал, что у них вдвоем с Ваней ничего не вышло, — задача становится интереснее. У нее четыре дня на все. Четыре дня чтобы составить бизнес-план.

„Спроси у Мухина для начала политику продаж“, — совет от Зингермана. Не теряя зря времени, она оправилась к директору. Тот, попыхивая сигаретой, увлеченно смотрел фильм. „Не зря тебя Вадим ругает. У меня, например, до сих пор ни одной свободной минуты не было!“

— Мне для бизнес-плана политика продаж квартир нужна, — без обиняков сообщила она. — Как мы собираемся продавать?

Наступила пауза, прерываемая звуками фильма.

— Не знаю, — ответил, наконец, директор. Недовольный тем, что его отвлекли от просмотра, буркнул: — Придумай что-нибудь.

„Ну, придумай что-нибудь! — повторила про себя Колесникова. — Помощи хоть отбавляй! Сам не сделаешь — никто не сделает“. На память неожиданно пришли слова агента, которая продавала ей квартиру: „Мы собираемся вначале продавать однокомнатные и двухкомнатные квартиры — пока до третьего этажа не дойдем. Думаем, к тому моменту распродадим все, а потом — потом уж за трехкомнатные возьмемся“.

Не мудрствуя лукаво, девушка начала выписывать план продаж, затем села за написание бизнес- плана. Порылась в Интернете, где всегда находились нужные подсказки, потом в учебнике по экономике.

„Бизнес-план — это документ, в котором подробно обосновывается концепция реального инвестиционного проекта, и рассчитываются его основные параметры, — прочитала она. — Он содержит ответы на главные вопросы:

— масштабы производственной и коммерческой деятельности;

— материально-сырьевые, технические и кадровые ресурсы;

— потребности в капитальных вложениях и их источники;

— срок окупаемости и риски, связанные с данным проектом;

— стратегия финансирования.

Важное место в бизнес-плане отводится стратегии маркетинга, изучению рынка и его емкости, степени конкурентной среды, методам ценообразования. Любой бизнес-план позволяет на одном понятийном языке представить свой бизнес лаконично и привлекательно для инвесторов“.

„Лаконично и привлекательно, — без проблем, — решила Вика. — Лаконичность — мое главное достоинство!“ И уселась за компьютер.

Взяв за основу данные, что выбрала для расчета себестоимости готового дома, начала медленно, потом все быстрее и увереннее составлять требуемое. Описание проекта, множество расчетов. „Не успеваю!“ Все должно быть готово к приезду Вадима — это важно! Во-первых, потому что можно будет показать план непосредственно ему, исключая любую возможность непосредственного вмешательства Мухина и присвоения ее трудов, во-вторых, это позволит ей поменять к себе отношение. Завоевать определенный статус, причем, быстро.

Прошло несколько дней. Сделано много, но до завершения еще далеко. „Пока все доделаешь, поправишь, проверишь, еще день уйдет“, — переживала Вика, чувствуя физически, как тикают часы, как утекает сквозь пальцы время. Оставался лишь день.

Вечер. Около шести. Сотрудники поглядывали на часы, готовясь к уходу, исчезая в туалете с грязными чайными чашками, тарелками, приводя в порядок столы и сумки. „Хоть поработаю спокойно!“ Финансовый директор с нетерпением ждала, когда все разойдутся. Вечером работалось намного легче, продуктивнее, вообще не любила, когда кто-то мельтешит рядом. В дверь позвонили — пришла уборщица, появляющаяся, как правило, когда никого уже нет. „Сегодня что-то рановато“, — грустно вздохнула девушка и снова погрузилась в мелкие, словно букашки, цифры. Через некоторое время, устало зевнув, решила выйти на улицу глотнуть свежего воздуха.

— Домой не едешь? — попалась навстречу Ирина.

— Нет.

— Ну, вы с Михаилом Федотовичем даете! Он, говорит, ночами не спит, и ты туда же!

— Я ночами хорошо сплю, меня будить некому.

— Давно бы завела себе грелку во весь рост! — подмигнула ей Ирина и, громко топая, исчезла за железной дверью.

„Ну, уж нет, дудки, — подумала Колесникова, — это о работе можно вообще забыть! Вставать раньше одиннадцати не получится или придется весь день сидеть и носом клевать“. Она вдыхала свежий августовский воздух, слушая шуршание листьев под шаркающими ногами прохожих. „Надо сегодня все доделать во что бы то ни стало! Вадим с утра может появиться. Если до него не успею — придется отчитываться уже перед директором“. Дождалась, когда уборщица намоет пол в бухгалтерии. На полу красовались влажные разводы.

— Нагулялись? Прохладно сегодня, да? — встретила ее женщина, снимая хозяйственные перчатки и громко засовывая железное ведро в угол туалета.

— Прохладно. Но ничего, скоро опять тепло вернется.

— Собираетесь задерживаться?

— Да.

— Значит, вместе будем тут куковать — я сегодня еще и дежурю.

— Хорошо, не так страшно.

— Ой, Вы знаете, как я сама здесь боюсь одна оставаться?

„Почетна и достойна наша роль!“

— Оружие имеется? — пошутила финансовый директор, глядя на эту маленькую щуплую женщину.

— Что Вы, какое оружие! Если только швабра!

— Швабра в руках женщины — страшная сила!

— Виктория Алексеевна, а Вы давно тут работаете?

— Нет, недавно.

— Я и смотрю, Вас здесь раньше не видела. Такая красавица!

— Спасибо.

— В Вас знаете что есть? Что-то такое…

— Что? — Вика улыбалась.

— Аристократизм что — ли… Не знаю, как правильно выразиться. Вы мне напоминаете герцогиню или принцессу из сказки.

„Прынцесса? Нет, не прынцесса! А Кто? — Королевна!“

— Спасибо, — снова поблагодарила она. — Я пойду, а то дел еще много, боюсь не успеть.

— Идите — идите, чего тут со мной, со старым грибом стоять? А я попозже к Вам загляну?

— Милости просим!

Наступила ночь. Окна домов потухли, почернели, на улице ни звука, лишь редкая машина проносилась по дороге, нарушая гробовую тишину. Из-за одного из окон первого этажа офисного здания, виднелась узкая полоска света. В комнате царил сумрак, разбавляемый тусклым светом настольной лампы.

„Что дальше? Что же дальше?“ — логическая цепочка составляемого документа никак не хотела выстраиваться. Просмотренные бизнес-планы, скаченные с Интернета, не понравились. Слишком все накручено, не понятно, какие-то дикие формулы, о которых она и не слышала раньше. Да вряд ли слышали ив банке, для которого готовится этот пакет. Девушка одобрительно просмотрела написанное, но это не все. „Нужно еще посчитать налоги, прибыль и период окупаемости“, — поняла она, взглянув на предполагаемое содержание бизнес-плана. Сосредоточенно сдвинув брови и помогая себе языком, стала двигаться дальше. „Хорошая картинка вырисовывается, — решила, наконец, — еще чуть-чуть, все проверить, особенно движение денег, и все!“ Вика взглянула на часы. Два часа ночи. Ехать домой? Нет, не стоит. Еще не все готово. Да и страшно. Лучше съездит утром — переодеться и проверить своего Васька. Даже не предупредила, что задержится. Балда! Ну, ладно, позвонит утром — не будить же его ночью. Вздохнув, чувствуя, как от постоянного напряжения болит голова и плечи, Виктория выгнулась, широко зевнула. Может, еще кофе?

— Все еще работаете? — встретила ее женщина.

— Да, — девушка спрятала за ладонью очередной зевок.

В голосе собеседницы послышались уважительные нотки:

— Работы много?

— Нет. Просто эта — срочная.

— Я молодая тоже много работала.

— А сейчас чем занимаетесь?

— Как и все — огородом, домом. Разве на эту пенсию проживешь? А Вы замужем?

— Нет.

— Понятно, а то ведь мужчины не все любят, чтобы жена задерживалась.

— Да, уж! Я один раз попросила своих девчонок задержаться. Еще на старой работе. Так все мужья обзвонились, некоторые даже примчались проверить — правда ли, что мы работаем.

— Ничего, такая красавица, как ты, одна не останется!

„Не знаю, что-то не торопится мой суженый меня найти и на белом коне увезти“, — хмыкнула та про себя, иронично поджав губы. Да и вряд ли она к этому готова. Мужчины, как правило, не умеют должным образом позаботиться о женщине. Даже если что-то и получают, то от них фиг чего дождешься! Ее отец — лучший тому пример. Вспомнив, как она была вынуждена совсем недавно подходить и просить, и с каким недовольством и тяжелым взглядом, прибивающим без гвоздей к земле, отец давал деньги, она вздрогнула. Словно от удара. По лицу разлилось раздражение и неприязнь, а к ним — разочарование во всем мужском братстве. Нет, уж! Лучше, сама! Глотнув из кружки растворимый кофе, по вкусу напоминающий прогорклую кислятину, Вика скривилась. Глаза бы ее ни на что не смотрели! Сделав над собой усилие, постаралась вникнуть в работу. Довольная тем, что ее мозг не сопротивляется, начала быстро печатать завершающую часть.

Несколько плодотворных часов. Все готово. Счастливая, гордая собой, подошла к уборщице:

— Вы можете меня пристроить куда-нибудь подремать, хотя бы до семи?

— Пошли, милая, — поднялась тяжело с кресла женщина и, прихватив связку ключей, шаркающей походкой направилась в темный конец коридора. — Вот, здесь есть диван! Я тебе кофту свою теплую дам. На, накройся!

Поблагодарив за заботу, скинув туфли, Вика примостилась на невысокий кожаный диван, свернулась калачиком, чувствуя щекой холодную и неприятную на ощупь обивку.

Город потихоньку оживал; сначала зажглись тусклые фонари, затем некоторые из окон, будто светлые лунные пятна на темном грозном небе. Их становилось все больше и больше, на улице становилось между тем все светлее, появились из подворотни первые дворники, жесткими длинными метлами с человеческий рост расчищающие дворы от мусора, бездумно брошенного пешеходами, тихим, равномерным скрежетом сообщая, что уже утро; птицы завели свои первые, неуверенные трели, начали громыхать колесами трамваи и троллейбусы, появились автомобилисты, старающиеся пользуясь ранним пробуждением куда-то успеть.

Вика очнулась. Как погано себя чувствует! Нет, ей нужно срочно привести себя в порядок! Принять душ для начала и чашку того самого отвратительного кофе. „У тебя дома есть бутылка коньяка, — прошептал внутренний голос, — поможет“. Обнадеженная этой мыслью, девушка быстро поднялась с дивана, потерла онемевшие ноги и шею, потянулась. Пошатываясь из стороны в сторону, пошаркивая затекшей ногой, словно старуха, направилась в конец коридора. Ее комната, в которую просачивался слабый солнечный свет, превратилась из обители чудовищ и мрачных ночных призраков в обычный, ничем не примечательный уголок с несколькими столами, шкафами, уставленными стройными рядами папками. У порога на линолеуме мелькнули свежие царапины. Глаза, уставшие от косметики и бессонной ночи, пощипывало. „Ничего, ничего — пройдет, — уговаривала себя она, — только бы добраться до дома! И еще успеть обратно вовремя! Иначе, к чему все эти жертвы?“ Быстро пройдясь ваткой, затем пуховкой по лицу, прихватив сумку, очутилась на улице. Утренняя свежесть разливалась в воздухе, придавала ему радужное сияние, отражаясь в перламутровых каплях росы, приятно холодила голову и шею. „День будет хороший, теплый. Вчера было гораздо холоднее“! Дождавшись пустого дребезжавшего трамвая, быстро взобралась на подножку и скрылась из видимости.

Через несколько часов солнце ярким светом заливало все вокруг. Теплый южный ветер легко и мягко дотрагивался до кожи, лаская открытые лица, руки, ноги. Собаки радостно возились в песочнице, вырывая найденную в ближайшей помойке кость. У площадки количество припаркованных машин превышало количество деревьев во дворе. Они тихо, еще сонно примостились бок о бок у газона, поражая своей чистой, или, наоборот, ее отсутствием. Во двор въехала огромный черный автомобиль с тонированными окнами, медленно развернувшись, остановился возле железной, немного обшарпанной двери. Из нее, поправляя брюки, лениво потягиваясь, вылез Вадим. С удовольствием потопал по асфальту. Дождавшись, когда кто-то невидимый откроет вход, исчез за дверью.

— Как съездил? — спросил, поприветствовав его, добродушный Иван.

— Нормально! — недовольно буркнул тот и ухватился обеими руками за чашку горячего чая.

— Мне тоже, — кивнул Мухин секретарю.

Царила тишина, прерываемая звуками потягиваемого из чашки напитка. Ваня уткнулся в компьютер, щелкая мышью, что-то там выискивая. Ирина тихо сидела в углу возле окна и просматривала образцы договоров с риэлторами. Михаил Федотович, дождавшись своей порции чая, включил негромкую музыку и нацепил наушники. Все замерло. Но, зная неугомонный характер хозяина, все понимали, что это — не надолго.

— Что с кредитом? — немного помолчав, спросил тот.

— Не знаю, Вика занимается, — выглянул из-за компьютера Мухин и тут же там исчез.

— Позови ее!

В кабинете главного бухгалтера зазвонил телефон, а еще через мгновенье на пороге появилась финансовый директор. Как всегда, свежая, тонкая, с легким шлейфом парфюма. Зайдя в помещение и увидев, что все в сборе, она мягко приветливо улыбнулась. Лишь опытный взгляд мог заметить в ее движениях усталость и напряжение. А в глазах — воинственный блеск.

— Вы хотели меня видеть?

— Да! У тебя что-нибудь для банка сделано? — поинтересовался, не отрывая взгляд от монитора, Мухин.

— Все! — прозвучал спокойный, чуть вызывающий ответ.

— И бизнес- план тоже?

— Да. С собой.

— Иди сюда, — вмешался Вадим. — Хочу посмотреть!

Взглянув испытующе на директора, Вика подошла к столу, за которым сидел ее патрон и присела рядом. Тот продолжал:

— Мухин, ты видел?

— Нет еще! — немного помедлив, ответил тот.

— Тогда греби сюда тоже.

Дождавшись, когда директор усядется рядом, Колесникова тихо начала пояснения.

— А где ты план продаж взяла? — внимательно разглядывая листы, вложенные в пластиковый скоросшиватель, поинтересовался Вадим.

— Придумала. Спрашивала у Михаила Федотовича, но мне было сказано, чтобы сама все сочинила. Сделала, как считала правильным.

Вадим кивнул, достал из кармана пачку сигарет, прикурил одну и, выпуская время от времени струю дыма, продолжал рассматривать то, что немного оробев, положила ему на стол Виктория.

— А это что?

— Затраты на дом.

— Откуда взяла?

— Часть — из старых цифр по тому дому, что уже сдали. Остальное — из новых договоров.

— А проценты?

— Посчитала сколько денег требуется, на них рассчитала проценты. С учетом возврата, конечно. Потом, налоги.

— И что получилось после уплаты налогов и процентов?

— Около полутора миллионов долларов.

— Ты в долларах считала?

— Да. В банке требуют.

— Понятно, — он замолчал, продолжая листать бизнес-план, потом отодвинул его в сторону, — Нормально вообще! — обратился он вновь к Мухину, — взять кредит и заработать через год миллион на этом. Что так не работать? — Потом вновь обратился к Вике:

— Ты документы все в банк отдала?

— Только это осталось.

— Когда все успела?

— Вчера задержалась.

— Ночевала, что-ли? — вмешалась Ирина, наблюдающая за происходящим.

Вика пожала плечом.

— Ладно, отправляй все в банк! — резюмировал Вадим, — а там видно будет. Можешь уйти пораньше, если ничего срочного нет.

Девушка согласилась. Вдруг ей пришла в голову внезапная идея: Может, удастся сегодня пораньше уехать на английский и с комфортом? Будет круто подъехать на такой тачке!

— Вы, случайно, не собираетесь в центр города?

— А что?

— Мне туда нужно.

— Когда?

— Часам к трем. На курсы английского.

Ирина во все глаза уставилась на Вику. Ворон, как ни в чем ни бывало, кивнул.

— Ты ходишь на курсы?

— Да.

— Давно?

— Нет.

— А я никогда больше двух слов выучить не мог.

— Наверное, некогда.

Колесникова вышла, пряча радостный блеск в глазах. У нее получилось! Все, как она хотела! Не зря столько кропотливо работала! Мысль о том, что хозяин повезет ее в город не столько волновала ее, сколько собственный успех. Она — молодец!

Все время их поездки стояла тишина, длившаяся до тех пор, пока Вика не попросила остановить машину. Вадим почему-то молчал, а она не знала о чем с ним говорить.

— Здесь?

— Да, спасибо. Дальше сама добегу.

— Смотри, дождь начинается.

— Да, не вовремя, — согласилась она и, прикрывая голову пакетом, выскочила наружу. Взглянув на нахмурившееся небо, собралась было пуститься бегом — дождь, все бегут под крыши. Неожиданно остановилась. Что-то совсем не так. Через мгновение ее осенило — машина за спиной не двигалась с места. Нет шума. Вика обернулась проверить. Поймала устремленный на нее взгляд Вадима, — тот смотрел как-то странно, словно увидел приведение. „Чего это он?“ Дождь стал накрапывать сильнее, размывая его лицо. Махнув на все рукой и перестав ломать голову над его удивленно — растерянным выражением, она стремительно понеслась к воротам.