Как-то раз перед толпою, Украшавшей двор, Между Кутлером и Витте Был великий спор. "Берегися, — Кутлер молвил, — Без земли нам мат. О весне мужик мечтает Ведь недаром, брат… Он распашет всю землицу В долах и меж гор, И в помещичьих именьях Загремит топор… И железная лопата В каменную грудь, Добывая хлеб голодным, Режет страшный путь… Уж проходят мужичонки Через те поля, Где помещик наживался, Душу веселя… Так не лучше ль понемногу Им землицы дать, Чем потом весной возиться, Плакать и страдать… Ведь обижен мужичонка. Голод, недород… Берегися: многолюден И могуч народ…" — "Не боюся я народа! — Отвечал премьер. — Не добыть ему земельки, Темен он и сер… Посмотри: в служебном рвеньи Дремлет Мин, Фролов. Есть нагайки, пулеметы, Тысячи штыков… Подавили мы волненье, "Гидра" сожжена… Безглагольна, недвижима Мертвая страна. Всё, что здесь доступно оку, — В тюрьмах, свет кляня… Не Крестьянскому союзу Победить меня…" — "Не хвались еще заране, — Молвил Кутлер-млад. — Вон в грядущего тумане Что-то видно, брат…" Тайно был премьер суровый Вестью той смущен И вокруг себя в смятеньи Взоры кинул он… Долго он в недоуменьи Смотрит, полный дум… Видит странное движенье, Слышит звон и шум… От Урала до Дуная, До большой реки, Колыхаяся, сверкая, Встали мужики. Веют красные знамена, Как степной ковыль. И идет толпа большая, Подымая пыль…

И, томим зловещей думой, Полный черных слов, Стал считать премьер угрюмый, Но не счел врагов. Быстро Кутлеру в отставку Он подать велел И, графинчик водки выпив, Вмиг повеселел…