H. ВАСИЛИАДИС ТАИНСТВО СМЕРТИ

Василиадис Николаос

ПАМЯТЬ СМЕРТНАЯ

 

 

Вспомним о смерти

Христианская душа, живущая с твердой надеждой на загробную жизнь и в сладком предчувствии многожеланного рая, старается хранить живую память о смерти. Премудрость Сирахова гласит: «Во всех словесех твоих поминай последняя твоя» (Сир. 7, 39), то есть во всех своих действиях и делах помни конец жизни своей, последняя твоя, смерть. Христианин знает, что он будет жить после смерти, и постоянно осознает свою нынешнюю смертность, имея перед очами свой исход из мира сего, Второе Пришествие, грядущий Суд и вступление в бесконечную вечность. Потому–то святитель Григорий Богослов часто повторяет слова Платона о том, что настоящая жизнь должна быть «помышлением смерти». Своему другу Филагрию он советует жить «вместо настоящего будущим, обращая здешнюю жизнь в помышление о смерти» []. К священнику Фотию он писал: «Теперь у меня об одном забота — об отшествии, к которому собираюсь и приготовляюсь» []. Святой, носящий имя бессмертия, в сочинении «О девстве» также {стр. 266} советует: «Каждый час помни о своем исходе и каждый день поминай смерть, к которой должен приготовляться» []. И преподобный Иоанн, игумен Синайский, учит: «Память смерти да засыпает и да восстает с тобою» [].

Возможно, кто–либо возразит, что если постоянно памятовать исход из временной жизни, то не приведет ли это к болезни? Не остановит ли эта память нашу деятельность? Не означает ли такая установка презрения к настоящей жизни, которая есть дар Божий? Конечно, люди, далекие от Христа, не верующие в загробную жизнь, обычно страшатся, помышляя о смерти. Поэтому они избегают разговоров о ней. Самого слова «смерть» достаточно, чтобы вывести их из душевного равновесия. Они предаются развлечениям, пирам и кутежам по слову: будем есть и пить, ибо завтра умрем (Ис. 22, 13). Этим способом они стараются забыть о том, что существует смерть!.. Все эти речи, которые часто можно слышать, о продлении жизни, о скорой победе над смертью, все усилия многих обезопасить себя являются мучительными попытками спастись от ощущения беззащитности. Ибо преизобилие греха приводит современных людей к состоянию неуверенности, и они упрямо отказываются вступить в диалог со смертью. Поэтому, «когда неудержные мысли или внешние события доносят до них дыхание смерти», их бросает в дрожь [].

Однако для Божия человека, который видит и исследует все сквозь призму вечности, память смерти является существенным условием истинной духовной жизни. Она постоянно побуждает к борьбе с грехом. Эта память помогает меньше грешить, давать правильную и четкую оценку делам настоящим, признать истинную ценность «Века Будущаго», к которому всеми силами стремится {стр. 267} душа. Преподобный Максим Исповедник научает, что память смертная, сопрягаясь с памятованием о Боге, весьма помогает верующему в его жизни во Христе: «Нет ничего страшнее, чем мысль о смерти, и изумительнее, чем память о Боге». Ибо, поясняет святой, память смерти «рождает в душе спасительную скорбь», память же Бога рождает «благодатную радость». Об этом же говорит и пророк: «Помянух Бога и возвеселихся» (Пс. 76, 4). И ветхозаветный мудрец советует: «Помни о конце твоем, и вовек не согрешишь» (Сир. 7, 39). Ведь невозможно уберечься от греха даже очень стойкому человеку, если он не изведал спасительной «горечи» памяти смерти [].

Но излишне искать слова святых мужей, если Сам Господь неоднократно напоминает нам о памяти смертной. Важно обратить внимание на то, что тон Его слов об этой истине был повелительным: «Бодрствуйте и молитесь …потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет» (Мф. 26, 41; 24, 42). Священномученик нашей Церкви поясняет эти слова Спасителя таким образом, что через них Богочеловек предвозвещает всем памятование смерти, чтобы в День Суда мы были готовы «к доброму ответу, который бывает следствием дел и внимания» [].

Порой в этом вопросе допускают крайности. Некоторые все внимание сосредоточивают на памяти смерти, недопонимая святую цель и исключительную ценность земной жизни, которая есть поистине дар Божий. Это, однако, не умаляет спасительной истины — истины, которая касается отнюдь не только монахов, как некоторые полагают, но каждого христианина. Ведь слова Господа обращены ко всем Его ученикам, всех возрастов и сословий. Велика побудительная сила памяти смертной. {стр. 268} «Духовные силы естественно пробуждаются перед ужасным образом смерти, активны и готовы создать крепкую оборону против главного виновника смерти — греха […]. Ожидание внезапного конца на вершине нашей деятельности очищает ее от отрицательных элементов» []. Вот почему преподобный Ефрем Сирин советует ежедневно ожидать нашего исхода и готовиться к нему, «ибо страшное повеление ты получишь в час, когда не будешь ожидать, и горе тому, кто обрящется неготовым» []. Это напоминание преподобного становится еще действеннее, когда он пишет: «Приблизилась уже жатва, и век сей окончился, Ангелы держат серпы и ждут повеления Господа. Убоимся, возлюбленные, ибо уже одиннадцатый час. Восстанем и будем бдительны, подобно бодрствующим». И еще он наставляет нас: «Смотрите, дни, месяцы и годы проходят, как сон, как послеполуденная тень, и страшное и великое Пришествие Христово скоро грядет» [].

Тот, кто внемлет совету Господа оставаться бодренными и бдительными, храня памятование смерти, избавлен от вечной смерти и совершенно не боится смерти телесной.

 

Больше не греши

Память смерти поистине благотворна, ибо предотвращает грех, удерживая нас от него. В конце концов самой важной причиной, по которой Адам нарушил Божию заповедь, гласящую, что в день, в который ты вкусишь от запретного плода, смертью умрешь (Быт. 2, 17), было именно его нерадение к исполнению заповеди: он поистине не позаботился сохранить в памяти угрозу смерти для своей души. Это становится очевидным и из коварной попытки диавола подавить всякую мысль праро{стр. 269}дителей об этой угрозе и отвлечь их ум от самого явления смерти. Потому он сказал Еве: «Нет, не умрете» (Быт. 3, 4). Так он подавил всякое сопротивление и открыл дорогу к непослушанию и греху.

Богодухновенное Бытие дает нам и другой пример, подтверждающий сугубую важность памятования о смерти в нашей жизни. Как известно, Бог часто беседовал с Авраамом. Но когда патриарх купил и приготовил себе пещеру для погребения в Хевроне (Быт. 23), Бог больше не беседовал с ним. Почему? Потому, как размышляют богоносные отцы, что такое же особое воздействие, какое имеет для каждого беседа с Богом, имеет и память смертная! Размышляющий о смерти воздерживается от всякого греха, презирает все лукавые дела. Потому и великий Феодосий Киновиарх, приготовив себе гробницу, часто приходил лицезреть ее и тепло плакал всякий раз.

Великий отец нашей Церкви святитель Василий в послании некоей вдове отмечал, что имеющий постоянно в уме день и час всеобщего Суда (и, следовательно, смерти) и ответ, который он будет давать перед страшным престолом Судии, «тот или вовсе не согрешит, или согрешит весьма мало». Память смерти и «ожидание угрожающего не дает времени» для греха []. Великий подвижник пустыни преподобный Аммон, ученик и последователь Антония Великого, наставляет нас: «Живущий в ожидании близкой смерти много не согрешит» []. Несомненно, преподобный сам мог слышать наставление от Антония Великого: «Смерть да станет скорее у тебя перед глазами, и никогда ничего плохого или суетного не помыслишь» []. Так память смертная поистине сдерживает и подавляет нашу склонность ко греху.

{стр. 270}

Другой святой нашей Церкви, преподобный Иоанн Лествичник, таинник памяти смертной, анализирует в двадцати шести собранных вместе главах этот великий и важный вопрос на точных и выразительных примерах. Он рассказывает о достоверном факте, свидетелем которого был сам.

«Это случай с монахом Исихием Хоривитом, который жил весьма беспечно и совершенно не заботился о своей душе… Но вот он очень сильно занемог и в течение часа казался уже умершим. Однако он очнулся и тут же попросил всех нас уйти. Затем Исихий затворил дверь своей келлии и оставался в ней в течение двенадцати лет, ни с кем более не говоря, живя все это время затворенным и не вкушая ничего, кроме хлеба и воды. В затворе он ужасался и сетовал, помышляя о страшном и удивительном, увиденном им во время восхищения. Он был настолько погружен в свои мысли, что никогда не менял своего выражения. Пребывая как бы вне себя, он тихо проливал теплые непрестанные слезы. Когда же приблизился час его смерти, мы, отбив дверь его келлии, прошли внутрь и просили его сказать нам душеспасительное слово в наставление и утешение. Но он лишь промолвил: «Простите… Кто стяжал память смерти, тот никогда не может согрешить». Мы, — продолжает преподобный Иоанн, — изумились, видя, что в том, который был прежде столько нерадив, внезапно произошло такое блаженное изменение и преображение» []. Так память смерти поистине может вести к смерти греха, а в душе бдительной и бодренной может сделать грех бессильным совершенно.

Преподобный Пахомий Великий, основоположник общежительного монашества, писал в своем Катехизисе: «Братия, давайте бороться всем сердцем, чтобы держать в уме на всякий час смерть и страшный ад. Через памя{стр. 271}тование смерти разум бодрствует и делается сознательным, отступают самолюбивые помыслы и гордость, созидается же в душе дух смирения без всякого тщеславия». Когда человек памятует час смерти и судилище беспристрастного Судии, то он ограждается от множества прегрешений и становится «на деле истинным храмом Божиим», и тогда «какое диавольское коварство сможет нас обмануть?» []

Преподобный Исаия Отшельник, современник преподобного Макария Великого, советует: «Размышляющий ежедневно и говорящий себе, что именно сегодня я оставлю мир, никогда не согрешит Богу» []. И авва Евагрий, рукоположенный во диакона святым Григорием Нисским и бывший архидиаконом святителя Григория Богослова, наставляет нас: «Не забывай о своем исходе, и не будет в твоей душе греха» []. Память смертная, говорит преподобный Исаак Сирин, — это наилучшие узы членам тела: она удерживает их от греха. С подвижнической мудростью он советует: «Когда приближаешься к своей постели, чтобы лечь спать, скажи ей: «В эту ночь, может быть, ты станешь мне гробом, постель; не знаю, не сойдет ли на меня в эту ночь вместо сна временного вечный сон». Поэтому, пока есть у тебя ноги, иди вслед доброго делания, прежде нежели ты будешь связан узами, которых уже невозможно будет разрешить. Пока есть у тебя персты, распни себя в молитве, прежде нежели придет смерть. Пока есть глаза, наполняй их слезами, прежде нежели покроются они прахом… Положи, человек, на сердце своем, что предстоит тебе отшествие, и непрестанно говори себе: «Вот пришел уже к дверям посланник, который пойдет сзади меня. {стр. 272} Что же я медлю? Переселение мое вечно, возврата уже не будет».

И в другом месте тот же отец Церкви говорит: «Первая мысль, которая по Божию человеколюбию западает в сердце человека и руководствует душу к жизни, есть помышление о смерти… И если человек не угасит эту мысль житейскими связями и суесловием, но будет возращать ее в безмолвии и пребудет в ней созерцанием, то она поведет его к глубокому созерцанию, которого никто не в состоянии изобразить словом. Сатана весьма ненавидит сей помысел и всеми своими силами нападает, чтобы истребить его в человеке, и если бы можно было, отдал бы ему царство целого мира только для того, чтобы изгнать из ума человека это помышление о смерти […]. Ибо знает льстец сатана, что если помышление о смерти останется в человеке, то ум его стоит уже не на этой земле обольщения, и ни хитрости, ни козни и лукавства его не приближаются к человеку» []. Божественный Златоуст также не забыл отметить эту спасительную истину. Он говорил: «Смерть предстоящая и ожидаемая приносит нам большую пользу. Не только встреча, но самая память и ожидание ее располагают нас быть умеренными и воздержанными, жить целомудренно, думать о грехе и вообще удаляться ото всякого зла» []. В другом случае он толкует слово Господа: «И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10, 38) — и наставляет, просвещенный Духом Святым: «Господь сказал так не для того, чтобы мы носили древо на плечах, но для того, чтобы всегда имели смерть пред своими глазами», так как и божественный Павел «умирал каждодневно (1 Кор. 15, 31), смеялся над смертию и презирал настоящую жизнь» [].

{стр. 273}

 

Сила укрепляющая

Память смертная — не только сила, предотвращающая грех, но и сила, укрепляющая нас в борьбе с искушениями и грехом. Разумеется, это «полезное испытание» — умирать каждый день, как делал это Апостол Павел, помнить о смерти, чувствуя себя каждое мгновение готовым к ней. Но это «испытание» является источником мужества.

Преподобный Иоанн Синайский [Лествичник] убеждает: «Память смерти есть повседневная смерть, и память исхода из сей жизни есть повсечасное стенание». Иными словами, память смерти — не нечто статичное, но плодотворная работа, заставляющая жизнедеятельного и благоразумного человека помышлять ежедневно о том, что он более мертвец, чем живущий. Преподобный Иоанн поистине удивлен, что и языческие философы (Платон) определяли философию как «помышление о смерти» [].

Преподобный Ефрем Сирин также советует: «Брате, ожидай всякий раз своего исхода. И готовься к этому путешествию, ибо страшное повеление ты получишь в час, когда не будешь ожидать; и горе тому, кто обрящется неготовым». В другом месте он дополняет эти слова и наставляет: «Помни, возлюбленный, страшный престол (Судии) всегда. Память эта будет тебе большой опорой и сильным побуждением к войне добродетельной, чтобы успешно бороться с посягающими на твою душу».

«Незабвенная память о смерти», то есть правильное и здравое мнение о нашем исходе из настоящего мира есть «добрый педагог и телу, и душе». Эта память делает ум бодрствующим, помогает внимательной молитве и отвращает нас от греха. Она приносит столько пользы христианину, что можно сказать: «всякая добродетель, {стр. 274} живая и деятельная, из нее проистекает» []. Следовательно, когда человек памятует смерть, он думает не только о настоящей, временной, тленной жизни и ее выгодах. Ведомый и наставляемый смертью, он становится человеколюбивым, братолюбивым, боголюбивым и собирает сокровища на небесах.

В собрании духовных подвигов безымянных воинов пустыни приводится случай с одной преподобной душой, которой удалось памятью смерти победить минуты трусости, малодушия и уныния. Человек этот говорил: «Во время работы, крутя и опуская веретено, я каждый раз, прежде чем снова поднять его, представляю перед глазами своими смерть». Так, имея «перед очами смерть на всякий час», он победил малодушие.

Преподобный Феодор Студит, мужественная душа, славная святой жизнью и заслугами в защите православной веры, установил в своем монастыре следующее правило. В течение святой Четыредесятницы, то есть во время духовной борьбы, к которой нас призывает Церковь, один из пожилых братьев начинал с девяти часов утра обходить места работы монахов. Придя на место послушания, он делал земной поклон и говорил: «Братья и отцы, будем бдительны, ибо мы смертны, мы смертны, мы смертны; будем памятовать и Царство Небесное». Несомненно, что память смерти и Царствия Небесного помогала достославным монахам–студитам умертвить любое греховное поползновение сердца, оставаться бдительными и сильными духом. Ибо память смерти — самое действенное оружие против искушения мирскими наслаждениями и вообще в борьбе против «пагубных помышлений» []. Об этом авва Аммон говорил: «Собирай свой ум и памятуй день смертный». И «о суде грешников {стр. 275} стенай, плачь, скорби», страшась того, что и ты можешь оказаться в таком страшном положении. «О благах», уготованных праведникам, «радуйся, веселись, и ликуй», и заботься о том, чтобы и тебе их получить. Так через памятование смерти «отгонишь пагубные помышления» и сохранишь бодрствующий и борющийся разум []. Преподобный советует памятью смертной предварять всякое дело «на всякий день», чтобы христианин шествовал в духовной жизни без нерадения.

Какую помощь оказывает это оружие в духовной борьбе верующего, ясно и из того, что его используют не только начинающие в вере, но и мужи искушенные, восшедшие на духовные вершины добродетели. Из жития преподобного Пахомия мы узнаем, что этот ангел во плоти, «человек, любивший ближних до крайности и сам любимый Богом», как говорит о нем историк Созомен, всегда держал в своем уме «страх Божий, память Страшного Суда и мук вечного огня». Потому сердце его бдело и было неуязвимо для коварных наветов диавола, как «дверь медная, нерушимая разбойниками». Тем временем злобный и коварный диавол делал все для победы над преподобным мужем. Тот же, уповая на Господа, презирал и осмеивал диавола и орудия его, как бесполезные и негодные для войны.

 

Память смерти совмещает в себе многие добродетели

Память смертная чрезвычайно благотворна также потому, что ведет нас к покаянию и исправлению жизни. Василий Великий, обращаясь в письме к монахине, нарушившей монашеские обеты, призывал ее к покаянию: «Вспомни о смерти, ибо не будешь жить вечно. Займись размышлением о последнем дне своей жизни. Представь {стр. 276} себе предсмертное смятение, последнее дыхание души, час смертный, приближающийся Божий приговор, быстрых Ангелов, душу в страшном при этом смущении, немилосердно мучимую грешной совестью, обращающую жалостные взоры на дела временной жизни. Представь «неотвратимую необходимость дальнего переселения» из этого мира. «Напиши в мысли своей» день, в который придет Сын Человеческий судить мир. Ибо Он придет в большой славе и не премолчит (Пс. 49, 3). Приведи себе на ум, что Он придет судить живых и мертвых «и воздать каждому по делам его». Приведи себе на ум, что по звуку великой и страшной трубы пробудятся мертвые, и праведники воскреснут, чтобы наследовать Жизнь Вечную, грешники же воскреснут в суд и вечное осуждение» []. То же имел в виду и великий преподобный Иоанн Синайский, советовавший: «Как невозможно, чтобы голодный не вспоминал о хлебе, так невозможно и тому спастись, кто не вспоминает о смерти и о Последнем Суде» [].

Память смертная помогает встретить последний час земной жизни с верой и надеждой на Бога, без страха и тревоги. Святой Златоуст говорит, что имеющий память смертную, поскольку правильно «размышляет» об этом великом таинстве, не испытает того, что многие претерпевают (в час смерти). При встрече со смертью он боится, но не трепещет и не возмущается []. Для тех, кто помнит смерть, последняя не есть нечто страшное, она становится желанной. «Мудрым вожделенна смерть», — замечает цвет пустыни преподобный Исаак Сирин. Мудрый в Боге памятует о смерти и остается бдительным, подвизаясь в настоящей жизни, — в противополож{стр. 277}ность глупцу и безрассудному, проводящему дни своей земной жизни в равнодушии и беспечности, ибо «малый близкий покой предпочитает отдаленному царству» [].

Замечательный свод благодеяний, которые получает душа, размышляя о смерти, дает нам игумен славной Синайской обители преподобный Филофей. Заключая одно из своих прекрасных слов, он пишет: «Много поистине добродетелей совмещает в себе углубленная память о смерти». И это действительно так, поскольку она «руководительница» сильная к тому, чтобы человек был воздержан во всем. Она напоминает нам о «геенне», страшном осуждении грешников, и подвигает нас к тому, чтобы не оставить теплой молитвы. Она становится крепким стражем нашего сердца от нападения греха, рождает в душе спасительный страх Божий, прогоняет из сердца страстные помыслы и очищает его. Память о смерти объемлет заповеди Господа нашего Иисуса Христа [].

Таким образом, можно сказать, что память смерти является превосходным наставником и душе, и телу.

К сожалению, однако, житейские заботы и ежедневные хлопоты, полные волнений и тревог вокруг тщетных дел настоящего мира, также как грех и его неизменные соблазны, не позволяют нам запечатлеть неизгладимо в нашем сердце эту спасительную истину. Великие святые все–таки преуспели в этом и потому просияли уже в настоящей жизни. Сияют они и там, в вечности, как, например, святитель Иоанн Милостивый, Патриарх Александрийский, о котором известно следующее. Для того, чтобы запечатлеть память смерти в своем уме и не забывать о ней в обязанностях и постоянных заботах многообразной пастырской деятельности, он распорядился строить для него гробницу, но не завершать строе{стр. 278}ния, а оставить недостроенным. Выполнявшим же эту работу он приказал, чтобы те в дни больших праздников, когда он наденет сияющие архиерейские облачения и будет окружен славой, так что через это возникнет для него опасность забыть о смерти и сделать что–либо богопротивное, представали перед ним и открыто при всех говорили ему: «Владыко, могила твоя пока не готова. Позволь же нам завершить ее, ведь неизвестен час, когда придет смерть» [].

Так помышляли и так поступали, брат мой, великие святые, чтобы не возгордиться от временной тщетной славы мира, но, памятуя смерть и смиряясь, непременно достичь Вечного Царства. Нерадивые и безрассудные находятся, как и все мы, под угрозой смерти, и хотя каждый может умереть не сегодня–завтра, они не каются в своих грехах. Обольщенные человеконенавистником диаволом, эти несчастные проматывают дни своей жизни так, будто они бессмертны. О душевная слепота и неразумие, ведущие их прямо в вечную погибель!…

{стр. 279}