Никому не рекомендую бегать в орочих сапогах, особенно без портянок.

Хотя, наверное, это лучше чем бегать по сосновым иголкам и зарослям крапивы босиком. Потому первые пару сотен метров в новой обувке я пробежался довольно резво, ощущая под ступнями твердые подошвы.

Мои товарищи терпеливо ждали, пока я их догоню. Среди них уже обнаружился Сбнделл, прятавшийся во время схватки.

— Завтра лес закончится, — объявил эльф.

И что вы думаете, мы сделали дальше? Правильно, побежали и, как обычно, побежали сломя голову.

И лишь теперь я в полной мере ощутил, что сапоги зеленокожего для меня заметно великоваты. Уже через полчаса забега я стал чувствовать, как вспотевшие ступни скользят по сыромятной коже, а на пятках вспухают здоровенные мозоли. И чтобы не отстать, мне приходилось отчаянно пыхтеть позади всех и отчаянно переставлять болящие ноги.

Сколько же еще мы будем играть роль зайцев, которых загоняют борзые? Пока нас всех не изведут, как это уже случилось с Чором, Хныгой и Наварро?

Мелькание стволов по бокам уже порядком прискучило. Потому прямо на бегу я вспоминал о происшествии с роялем. Что это было? Случайность? Или мне каким-то образом удалось на время вернуть власть над миром Адры?

Во время короте-е-е-е-нького передыха я снова взял у Юркаса перо и бумагу. Где он только берет эти грязные клочки? Не иначе как загодя запасся для стенографирования Изначальной Речи.

Но прежде всего я стащил сапоги, с кривой ухмылкой осмотрел сдертую кожу на ногах, под которой набухали кровью новые мозоли. Потом привалился спиной к стволу и взялся снова упражняться в премудрости обращения с пером и чернилами.

"Я сижу в своем любимом кресле. Я пью горячий ароматный кофе. Мы победили Древнее Зло. Чор, Хныга и Наварро живы".

До того, как мы снова погнали через лес, я уже немного наловчился карябать пером по бумаге и довольно ловко исписал десятки клочков.

Ни-че-го.

Обидно. Надежда прервать этот безумный марафон на грани жизни и смерти вспыхнула и тут же погасла под напором суровой действительности. Прозвучал короткий приказ эльфа — и мне пришлось снова натягивать тяжелые сапоги и продолжать сумасшедшую гонку под сенью древесных крон.

После полудня лес начал заметно редеть.

Деревья стали расти не так густо, и вскоре через просветы между светло-коричневыми стволами уже можно было разглядеть отроги уходящих в небо гор.

Остальные заметно взбодрились, но меня их энтузиазм не заразил. Чему радоваться, собственно говоря?

Шкарасам! Если верить всученной мне Магистром Пангассиусом карте, после леса нам предстояло восхождение на эти крутые склоны и проход по Перевалу Отчаявшихся Смертников! А учитывая, что сзади подпирают орки, то нам предстоял не переход, а перебег по этому Перевалу с благозвучным названием. При том что из меня такой же умелый альпинист, как и наездник, и такой же хороший, как и бегун.

От одной мысли что завтра придется карабкаться в горы, мне становилось нехорошо, а голодный желудок протестующе урчал.

Потому на последнем привале перед восхождением я перевел еще десяток клочков бумаги в надежде перелететь через эти чертовы пики. Однако по-прежнему ничего не происходило. За нами не прилетали гигантские орлы, которые обычно помогают людям в таких ситуациях. Фиган молча потягивал свою трубку и не предлагал построить большой воздушный шар с пассажирскими каютами. И чартерные рейсы "Эта Сторона Скальпированных Гор — Та Сторона" тоже не летали.

Я в отчаянии написал "Рояль в кустах", но в этот раз даже рояля не появилось.

Оторвавшись от упражнений в письменности, я заметил, что Сабри-Ойя одиноко сидит в стороне, опустив голову и обхватив колени руками.

— Не помешаю?

Валькирия подняла голову с заплаканными глазами и шмыгнула носом. Судя по всему, плакала она беззвучно, потому что всхлипов я не слышал.

Я присел рядом.

— Моя специализация в магии — это умение правильно строить слова, так чтобы в них был смысл, чтобы всем было понятно. Однако сейчас я не могу подобрать нужных слов.

— Почему так случилось?

— Не знаю, Сабри, даже я не знаю.

Она резко повернулась ко мне, казалась, что сейчас ухватит меня за грудки и будет трясти со всех сил.

— Верни его! Ты же можешь. Ты же Великий Маг.

— Могу. Воспользуюсь своим знанием некромантии и подниму тело. Оно будет двигаться, даже разговаривать. Но будет ли это наш Наварро? Этого ли ты хочешь? — я испытывающе посмотрел на Сабри. — Никто не в силах вернуть человеческую душу, даже Великий Маг. Таков Изначальный Уговор с Седым Жнецом и я никак не могу его преступить.

Валькирия отвернулась, на ее глаза снова набежали слезы.

— Я только начала привыкать к нему…

— Я знал его очень давно. Он всегда был славным парнем. И остался им для нас навсегда. Он пожертвовал собой не напрасно.

Она поправила волосы.

— Зачем он это сделал?

— Чтобы мы смогли дойти к своей цели. Чтобы сделали то, что должны и спасли тысячи жизней. Так что во имя памяти о Наварро, соберись. Ты нам нужна.

Валькирия снова шмыгнула носом, провела рукой по глазам.

— Я сделаю все, что смогу.

Так, одну утешили, теперь еще стоит поговорить с Фиганом. Если он сам не проявляет инициативу, то попробуем его подтолкнуть.

Гном занимался тем, что прикреплял запасные полумесяцы-лезвия к древку секиры. Пара щелчков — и оружие приобрело привычный вид.

Сейчас Пройдоха проверял, насколько крепко сидят лезвия.

— Фиган, а Фиган, а ты можешь смастерить крылья, чтобы мы перемахнули через эти горы?

— Ага. Легко, — согласился гном, пробуя пальцем заточку кромок. — Только вначале построй мне кузницу, запаси металла побольше, инструментов разных достань, подмастерьев десяток найми. И через полгода будут тебе крылья. Даже клюв могу сделать железный.

— Э-э, гноме, не забывайся, с кем разговариваешь!

— Вперед! — гаркнул над ухом подошедший Конрад, которому эльф отдал бразды командования, едва мы покинули лес.

Похоже придется все-таки штурмовать Перевал. Я поднялся и мы двинулись к горам.

Впереди шествовала пара двуногих верблюдов.

Они двигались по предгорьям тем же курсом, что и мы, лишь немного опережая нашу компанию. На спинах у обоих высились такие огромные мешки, что, казалось, их обладатели вот-вот рухнут под непомерной тяжестью.

Другие может бы и рухнули, но только не кряжистые, широкоплечие гномы. Нормальные представители Подгорного племени, между прочим, с характерными длинными бородами.

— Фиган, — обратился я к нашему гному, — расспроси у сородичей, нет ли здесь более другой дороги, нежели через Перевал?

— Что мне у них спрашивать? — буркнул гном. — Я и сам могу сказать: другой дороги нету. Чего попусту воздух сотрясать, они не стоят того, чтобы заводить с ними беседу. Я сам проведу вас к Перевалу.

Следуя за размашистым шагом Конрада, мы начали потихоньку обгонять гномов.

— Здрасьте, — на ходу бросил я.

Никогда не знаешь, куда тебя занесет, потому всегда надо быть вежливым. Но эти гномы оказались дурно воспитанными, в ответ на мои слова насупились, крепче сжали секиры и еще быстрее стали перебирать ножками.

Вскоре они свернули вправо, поминутно оглядываясь на нас.

— Фиган, куда они пошли? — поинтересовался я.

— А я откуда знаю? В этих местах гномы ранее не жили. И шахт не было, насколько я помню.

— Куда-то же они направились? Конрад, давай придержи ноги немного. Сбнделл, можешь разведать?

Расположившись прямо на камнях, мы потеряли полчаса драгоценного времени, покуда отсутствовал вор.

Конрад зудел над ухом о необходимости двигаться дальше до тех пор, пока не появился Сбнделл. Плут, как обычно, неслышимо возник перед нами, стремительно сбрасывая окраску горной породы.

— Они вошли в большую нычку в скале, — доложил он. — Там на стреме стоят пятеро с большими топориками. С виду суровые парни.

Я вопросительно посмотрел на Фигана.

— Ну не знаю я! — развел руками гном. — Видать, новые шахты разведывают.

— Все, хватит отсиживать задницы, — тут же вскочил Конрад. — Погнали к Перевалу.

Он снова считал себя самым главным в нашем отряде, однако не учел мнения Великого Мага.

— Ты забыл, что я тоже принимаю решение в этом деле, — холодно сказал я Конраду, заставляя Воителя вздыхать и скрипеть зубами. — Потому я настаиваю, что вначале мы посмотрим, чем здесь занимаются гномы. Возможно, нам удастся договориться с ними и взять проводника через горы.

— Я и сам могу… — начал было Пройдоха.

— Фиган, только не говори что ты знаешь эти горы как свою бород… как пальцы на руках. А эти ребята, раз уж крутятся здесь, могут знать более безопасный проход.

К "нычке" гномов я направился вместе с Конрадом. Фиган остался на месте, наотрез отказавшись вести переговоры с представителями родного племени.

Довольно высокий вход в широкий тоннель охраняли несколько серьезных гномов с секирами наперевес.

— Приветствуем вас, о славные сыны Подгорного Племени! — пафосно произнес я, первым подходя к напрягшимся коротышкам.

А Конраду лучше бы помолчать пока, из него дипломат еще тот.

— Чегой надо? — буркнул гном с седеющей бородой, судя по всему старший среди стражников у входа.

Глядя над головой седобородого, я мог видеть, что вход в тоннель и видимую часть штольни освещают подвешенные к потолку стеклянные колбы. К моему удивлению, в глубину гор уходила железная стрела монорельса!

— Нам надо попасть на ту сторону гор. Так вот, хотелось бы поинтересоваться — не можете ли вы перевести нас по безопасной дороге? — спросил я. — По безопасной для людей?

— Безопасность нынче стоит немало, — сказал седобородый.

— Конрад.

Воитель залез в сумку, вынул и покачал в руке один из блестящих слитков с печатью Императора.

Золото на представителей всех рас производит магический эффект, а на гномов вообще действует как сыр на мышей. У стражников сразу же алчным огнем загорелись глаза, у седобородого в особенности, и даже казалось, что бороды начали топорщиться от нетерпения.

— Скоро отправляется вагонетка на ту сторону, — после короткой паузы и шумного выдоха заговорил седобородый. — Мы будем рады щедрым пассажирам.

Вы не представляете, как я обрадовался, едва плясать прямо перед гномами не начал! Нас перевезут, притом под землей. Нам не придется сломя голову бежать по опасному Перевалу.

Это была настоящая удача. Какой я молодец, что не пошел на поводу у Воителя и настоял на своем! Это ему лишь бы бежать бездумно вперед, а Великий Маг вначале головой работать должен, ну и немного языком.

Конрад побежал за остальными, а я пока остался у входа в тоннель, где присел на камень и наблюдал, как на монорельсе появилось два открытых вагона, в которые рабочие-гномы принялись грузить куски руды. А недомерки здесь более развитые, чем я представлял.

Пока я праздно глазел за работой жителей Подгорного племени, появились наши.

Увидев их, стражники тут же насупились и скрестили здоровенные секиры.

— Что случилось? — удивился я.

— Уходите! — злобно прошипел старший из стражников.

— Но почему? Мы же платим…

— С вами — Изгой. Отступник. Отщепенец. Ренегат, — седобородый указал секирой на Фигана. — Убирайтесь по-доброму с земель Подгорного Племени!

— Но послушайте, мы дадим двойную цену…

— Прочь!

Наверняка у них была система оповещения, поскольку у входа тотчас же появилось еще несколько вооруженных гномов, а из глубины подтягивались остальные. Это походило на растревоженный улей, на защиту которого собирались все пчелы.

Я бросил беспокойный взгляд на Конрада. У того глаза наливались яростью, а рука уже тянулась к рукояти меча. Если он сейчас взорвется, то нам придется схватиться с гномами.

Нэндил потихоньку потирал руки в перчатках, готовясь вскинуть лук и вырвать стрелу из колчана.

— Уходим! — тут же приказал я.

— Мы пройдем силой! — попытался взбунтоваться Конрад, но я уже увлек за собой остальных.

Воитель одарил дварфов сокрушающим взглядом и нехотя поплелся следом.

— Они мне просто завидуют, — тихо сказал Фиган, когда мы отошли от логова рассерженных гномов на порядочное расстояние. — Тупые, как секира Барзула, ущербные и узколобые. Козлы бородатые!

— На Перевал? — спросил эльф, когда Пройдоха прекратил изливать проклятия.

Я задумался. Птица удачи, как обычно поманила крылом, а сама улетела высоко в небеса. А мы летать, к сожалению, не умеем.

Это ж как гномы презирают Фигана, что даже оказались от золота? Чтобы дварф когда-либо отрешался от выгодной сделки — впервые такое слышу.

— Можно уговорить недомерков, — Конрад веско положил руку на рукоять меча.

— Так, спокойно, без самодеятельности, — я поднял руки. — Мало нам орков на хвосте, так еще и гномов запишем в наших врагов?

— Каменные крысы! — выругался Конрад.

— Всем отдыхать, — распорядился я. — А Великий Маг тем временем размышлять будут.

Процесс обдумывания, во время которого я пытался отвлечься от ситуации и посмотреть на нашу проблему со стороны, как обычно занял около получаса.

— Юркас, — обратился я к ученику, снующему за мной по пятам, — ты можешь накладывать "Заклинание личины"?

— Я никогда ранее не делал. А ты мне еще не показывал.

— Основы магии я тебе уже дал. А дальше у самого голова на плечах есть. Молнию вон давеча смог породить — значит котелок варит.

— Я могу попробовать.

— Хорошо. Потренируйся вон на… на Сбнделле.

Юркас закрыл глаза и начал плавно прясть руками.

Несколько минут ничего не происходило. Я внимательно наблюдал за мирно почивающим вором, который прикорнул на нагретом камне. И тут воздух вокруг головы вора дрогнул и начал менять цвет, обволакивая голову. В какой-то момент стало заметно, что у Сороки начала медленно зеленеть кожа на лбу и на щеках. Потом скулы стали выпирать в стороны, изо рта показались клыки…

Судя по тому, что Сбнделл продолжал спокойно сидеть, сам он никаких метаморфоз не чувствовал.

Зато происходящие изменения заметили остальные. Конрад на всякий случай выхватил меч, заставив несчастного вора испуганно вскочить. Мне пришлось срочно вмешаться и пояснить, что это магический эксперимент.

Образ орка долго не удержался на теле плута. Клыкастая зеленая рожа начала колыхаться, как студень, по ней побежали дребезжащие волны, лицо сплющило и покривилось.

Юркас выдохнул и открыл глаза.

— Не могу удержать, — виновато сообщил ученик.

Личина орка мигнула и тут же исчезла, явив нам озадаченное лицо Сбнделла, который не мог понять, почему на него все так смотрят.

Я снова задумался. Как же нам пробраться в тоннель и попасть на гномью вагонетку? Озарение пришло внезапно, когда я посмотрел на надувшегося Фигана. Умею ведь придумывать, когда нужно.

— Юркас, а ну-ка сделай мне бороду.

Ученик махнул рукой. Я сразу же почувствовал, как у меня зачесался подбородок.

Опустив глаза вниз, я обнаружил на лице сантиметров тридцать пышной светлой поросли.

— Отлично, — похвалил я. — А удержать сможешь?

Юркас важно кивнул.

— Тогда сделай такие же каждому. И себе тоже. Если сможешь создать устойчивые личины бород на гномий манер — считай что ты заслужил большой осколок в награду.

— А зачем нам бороды? — поинтересовался ученик.

— Поиграем немного в недомерков.

— Ну, маг, ты вообще, — тут же возмутился Конрад, разве что не крутил пальцем у виска. — Какие, шкарасам, из нас гномы? Даже с бородами?

— Это не твоя забота. Я же не учу тебя махать мечом?

Конрад заткнулся и покорно позволил Юркасу сотворить на себе длинную черную бороду.

Точно такое же украшение на лице получил Сбнделл.

— Не сметь! — процедил Нэндил, когда Юркас подошел к нему.

— Почему? — спросил я.

— Я буду походить на дварфа!

Фиган молча скрипнул зубами, но смолчал.

— Так именно это и требуется. Мы будем типа гномы. Неместные. Такими нас провезут через горы за пару кусочков золота, — принялся уговаривать я.

— Я не смогу смотреть на себя в зеркало!

— Нэндил, давай ты спрячешь на время зеркало и прикинешься изысканным гномом. Это как наряды примерять новые. Мода, гламур, то да се. А не понравится, то едва мы пересечем горы, как Юркас тут же все уберет. Лады?

Эльф по очереди посмотрел на каждого из нас, но не заметил насмешки. Он ничего не сказал, лишь позволительно махнул рукой. И тут же нижнюю часть его вечно молодого лица покрыла золотистая, под цвет волос растительность.

Сказать по правде — Нэндилу борода очень даже шла.

— Кто знает, может ты станешь основателем нового течения моды в Серебряном Лесу, — сказал я эльфу без всякой иронии. — Только уложи волосы так, чтобы уши прикрыть. Теперь Фиган.

— Ни. За. Что!

Ну вот, еще и этот будет артачиться. Ну что за народ у меня в отряде, у каждого свои мухи в голове?

— Фиган, — в мягком голосе Нэндила пробились каменные нотки, — посмотри на меня. Что ты видишь?

— Бороду, — буркнул Фиган.

— Бороду. У меня. У эльфа. Королевской крови.

— Если уж сын леса щеголяет в бороде, то гному вообще не пристало препираться, — заметил я. — Тем более что это лишь временная мера. Проедем через тоннель — и Юркас снимет с нас эту поросль.

Я почесал жесткие волосы на подбородке. Действительно, как гномы всю жизнь с этим ходят?

Мой ученик, вообще-то, парень добрый и незлопамятный. Потому я склонен объяснять тот факт, что у Фигана, самого низкорослого из нас, оказалась в итоге самая длинная борода, можно объяснить исключительно радением Юркаса за успех нашего общего дела. Надо было видеть страдальческое лицо Пройдохи, когда он опасливо оглаживал пятерней то, от чего не так давно избавился.

Ладно, потерпит денек ради общего дела.

Без гномьих атрибутов теперь осталась лишь Сабри.

— Сбнделл, ты занимай пост возле гномьей базы. Наверняка они меняют смену стражников у входа. Когда это произойдет — сразу дуй сюда, — распорядился я. — Остальные пока могут отдыхать и вживаться в роли любителей копать дырки в горах.

Когда вернулся Сбнделл, я выстроил в шеренгу и пристально осмотрел всех бородачей нашего отряда.

— Та-ак, а теперь все посмотрели на Фигана. Делаем такие же каменные рожи — и вперед за мной. Всем молчать, можно только поддакивать мне. Вопросы?

Вопросов не последовало, значит, или все поняли, или наоборот ничего не ясно. В любом случае основная роль досталась мне, остальные главное чтобы не мешали.

На этот раз Конрад не претендовал на то, чтобы вести отряд. Я стал во главе, построил всех по ранжиру, и так мы подошли ко входу в тоннель.

Сбнделл не ошибся, у выработки на сей раз скучала другая смена стражников во главе с широкоплечим, похожим на квадрат молодцом.

— Здравствуйте, братья! — еще издали приветствовал я охрану.

Было видно, что гномы слегка растерялись. Они недоуменно смотрели на нас, на наши бороды и хмурились, очевидно не зная, за кого принимать. И если о группе людей в сопровождении Изгоя их наверняка предупредили, то мы немного отличалась от опальных пришельцев.

— Кто такие? — подозрительно прищурился старший, елозя пальцами по рукояти секиры.

— Вы что, братья, нас не узнали? — я картинно всплеснул ладонями. — Мы же родичи ваши, кобольды.

— Кобольды?! — искренне удивился гном.

— А что такого? — я недоуменно упер руки в боки. — Кобольды мы, обычные кобольды. Ну, может не совсем обычные. Вот, проездом в ваших краях.

— Кобольды… — повторил квадратный, продолжая недоверчиво нас рассматривать.

— А, тебя, видно, смущает наш рост. Так мы просто живем на Севере, в Горах Бесконечного Эха. Слыхал?

— А-а, кобольды! — посветлело лицо второго стражника.

Он повернулся к старшему и ткнул его в плечо.

— Это же как в застольной песне, помнишь?

Гном прислонил древко секиры к стене и начал напевать:

— Э-эх, в пещере цвета кобольда

Пляшут пьяны кобольды… Э-эх!

Он в такт дергал короткими ногами и размахивал ручищами. Казалось еще минута — и гном пустится в пляс.

— Нордри! — сердито окрикнул старший.

Стражник опомнился, схватил секиру и замер с виноватым видом. Я быстро продолжил излагать:

— Это мы почему такие большие? В Горах Бесконечного Эха мы добываем варп-каменья для магов и шаманов. Эх-эх, это вам здесь хорошо, — продолжал паясничать я, — спокойно добываете себе руду, никаких побочных эффектов. А варп-камень… это вам не просто так. Вот ты слышал, что такое излучение? — я ткнул пальцем в квадратного. — То-то же. Растешь от него, доложу я вам, как на дрожжах, уже и тоннели приходиться повыше и пошире копать. А еды во сколько раз больше идет? Это ж разориться можно на одних закупках продовольствия…

На загрубелых лицах гномов недоверие постепенно сменялось жалостью.

— Да уж, тяжко видать там, — сказал старший. — Куда направляетесь?

— Хотим на ту сторону гор перебраться, поискать новые рынки сбыта варп-камня.

— Так нету там никого, мы — последние из разумных перед Запретными Землями.

— Говорят, Дольмен ожил, в Мороде тоже создания поднялись, — осторожно бросил я.

У гнома от удивления расширились глаза. Не следят дварфы за новостями, ничего кроме шахт и барышей их не интересует в этом мире.

— Так варп-камень он что разумным, что нечисти сгодиться, — пояснил я. — Нам бы лишь платили за него цену справедливую, а умственные способности нас не занимают. Звать меня Атвард, и я дела веду честь по чести, — с этими словами я протянул гному кусочек золота, отрубленный от слитка.

Золото мгновенно исчезло в кармане гнома. Плата была в четверть меньше той, что мы предлагали в предыдущую попытку.

— Э-эх, тяжко вам приходится, — повторил старший, но секиры они не убрали.

— Ой, не то слово, — я протянул еще кусочек желтого металла.

— Наше вам сочувствие.

— Спасибо вам огромное.

Еще один обрубок золота перекочевал в карман гнома, после чего стражники раздвинули секиры, освобождая проход.

— Ну, идите, родичи, успехов вам в делах ваших, — пожелал квадратный, отходя в сторону.

Мысленно похвалив себя за находчивость, я сделал пару шагов в глубь тоннеля, и стал, пропуская остальных.

Стражники внимательно рассматривали нашу семерку. Я переживал за Фигана, когда на нем остановился взгляд старшего, потому быстро проговорил:

— Калека он. Уродился вообще с вершок ростом, да едва вырос в наших шахтах.

Квадратный гном приосанился, жалостливо глядя на проходящего Пройдоху. А вот при виде Сабри лицо старшего скривилось, но он ничего нам не сказал.

Я лишь успел расслышать, как один из гномов наклонился к старшему и зашептал:

— Женщины у них, конечно, страшнее маговской войны.

— А-а, фигня это, — махнул рукой квадратный. — Нет, ты понял? Кобольды уже с нечистью торговать собрались, пока мы тут на задворках копаемся. Вот ушлые ребятишки, хоть и дылды.

— С такими бабами с самим Барзулом торговать попрешься…

— Сбнделл, давай быстрее, — подогнал я замешкавшегося вора.

Едва все оказались под кровом скал, я не стал слушать дальнейшие разглагольствования стражников и тоже проследовал внутрь.

Минут десять мы топтались на гранитной площадке, когда из темного края тоннеля донесся скрежет, и вскоре на монорельсе показалась череда из семи вагонеток. Гномы тут же принялись грузить породу на платформы.

Самая первая из вагонеток оказалась попросторнее других, с навесом над деревянными бортами. Туда уже забрались несколько гномов, усевшись на грубые лавки по бокам.

— Садимся, — скомандовал я.

Мы влезли в пассажирскую вагонетку, заняв почти все места на лавках.

Было видно, что вагон не предназначен для таких пассажиров, как мы. Сидения угрожающе скрипели, да и сам вагон слегка накренился.

Напротив меня расположился Нэндил с мрачным лицом — ему приходилось сидеть сгорбленным под низковатым навесом. Я понимаю, гордому эльфу не пристало гнуться, особенно перед гномами, однако иногда необходимо и потерпеть.

Раздался скрежет, состав вздрогнул и тронулся. Судя по всему, двигателя никакого не было, гномий поезд двигался по монорельсу, спускаясь под пологий уклон.

Чем-то подобная езда напоминала американские горки. Состав то поднимался наверх, замедлял ход, то вдруг срывался с возвышенности и на приличной скорости слетал вниз.

По бокам мелькали темные стены пробитого в скалах тоннеля, освещенного вереницей масляных фонарей. Иногда от основного штрека уходили боковые ответвления.

— Правду ли говорят, что вы кобольды с Гор Бесконечного Эха? — под грохот вагонеток спросил сидевший между Конрадом и Нэндилом гном.

Конрад кивнул.

— А не знаете ли вы кобольда Сюндра? — продолжал допытываться Подгорный житель, поправляя на коленях внушительный мешок.

— Не знаем, — мрачно процедил Конрад.

— Так как же это, ведь он самый удачливый торговец в северной части. Помню, я как-то ездил к нему погостить. Он, правда, гораздо поменьше вас был.

Гном дружелюбно толкнул локтем Нэндила. Даже сквозь грохот состава было слышно, как сквозь сжатые губы шумно выдохнул эльф

Я тихонько молился, чтобы Око Орла вконец не рассвирепел от такой фамильярности.

— Скажу вам вот что — я пробовал вашу тамошнюю "Темную Геенну", — меж тем продолжал разглагольствовать гном. — Не обижайтесь, конечно, но пойло еще то. То ли дело мой продукт, что я поставляю в таверны Бараньего Кряжа. Как говорят в Годри, эсклизив. "Лидскьальфское". Да что я вам буду рассказывать? Вот сами попробуйте.

Гном распустил горловину мешка, в котором оказался дубовый бочонок. Потом достал три деревянных кружки, переложил мешок с бочонком на колени Нэндилу, не обращая внимания на изничтожающий взгляд "кобольда". Открыл краник и нацедил в кружки жидкости. Одну протянул мне, вторую Конраду, третью взял сам.

— Меня звать Лофаром. Ну, за знакомство.

Я осторожно отхлебнул питье из кружки. Хм, крепкое темное пиво, при том не особо вкусное. Уж больно отдавало горечью и паленым ячменем, но пить можно.

— Ну как? — гном заглянул мне в глаза.

— Хорошее.

— А то! Лучший эль в наших горах. Ну, давайте еще.

Гном наклонился к Нэндилу и зашептал, глядя вверх.

— Вам надо пить побольше, тогда они не такими образинами казаться станут, — Лофар кивнул на сидящую я дальнем углу Сабри.

— RrikК vogКl! — прошипел Нэндил.

— Че это он, на эльфийском, что ли?

— Ага, — поспешил разъяснить я. — Ниди торгует с эльфами, вот и упражняется в ихнем языке.

— Ясно. А что он сказал?

— Для вас сегодня скидки.

— Ррике вогел… надо будет запомнить. А как будет "Продаю недорого?"

— Xhuxh shКmtuar!

— Ясненько, — довольно потер руки гном. — А ниче паря, соображает.

От гнева Нэндила нас всех спасла лишь остановка состава.

Мы пристали к освещенной площадке, на которой нетерпеливо переминались несколько гномов. Они тоже влезли в вагон, так что нам пришлось еще больше потесниться. При этом немного эля из бочонка Лофара расплескалось прямо на штаны Нэндила.

— Mallkoj! Слушай, гном… — мертвым голосом процедил эльф, пытаясь выпрямиться.

— А, не переживай, я тебе сейчас тоже накапаю.

— А не скажешь ли, Лофар, по чем нынче цены на варп-камень? — я попытался перевести разговор подальше от интересов эльфа.

Поезд тронулся.

Лофар подхватил предложенную тему и начал распространяться не только о варп-камне, а и о состоянии рынка в целом. Он поведал о ценах на самоцветы, о падении стоимости закаленного железа, рассказал, почему скоро будет дорожать уголь.

Вполуха слушая болтовню Лофара, я обратил внимание, что Фиган не то что не желает принять участия в разговоре на близкие для него темы, но и вовсе затаил дыхание.

В мелькающем свете фонарей можно было заметить, что лицо гнома приобрело красный оттенок, а глаза уставились в одну точку. Мне даже показалось, что еще немного — и из ушей Пройдохи повалит пар.

Ну пусть я слегка захмелел от пары кружек крепкого эля, но Фиган вроде не пил. Что же с ним?

Я проследил за направлением взгляда Пройдохи. Оказалось, он вперил взгляд расширенных зрачков в грудь усевшегося напротив гнома. Странного гнома.

На груди у попутчика под одеждой в так движения поезда колыхались два бочонка. Я еще первым делом подумал, зачем он их туда засунул, другого места не нашел что ли?

Потом меня словно громом ударило. Да это же гномка!

Если бы не торчащая вперед грудь, я бы никогда не отличил ее от мужчин-гномов. Ну, пусть лицо у нее менее грубое, пусть борода покороче и пожиже. Но фигура такая же широкоплечая и квадратная.

Вот они какие. Теперь ясно, где мы прокололись и почему гномы так презрительно смотрели на Сабри. Надо было присобачить бороду и валькирии.

Я отвлекся от размышлений и снова посмотрел на Фигана. Тот уже едва ли не истекал слюнями, безостановочно оглаживая бороду. Да и гномка явно заинтересовалась попутчиком, у которого была самая длинная борода среди всех сидящих в вагоне.

— А еще в Слепом Яйце отличные цены на эльфийские кружева, — разглагольствовал Лофар, глядя на Нэндила. — Эти остроухие уж если что умеют делать, так это невесомые ткани. В остальном у них руки растут из…

К счастью, состав громко заскрипел, нас качнуло и вагон остановился. Несколько местных стали проталкиваться к выходу, создав давку и по пути отдавив ноги Сбнделлу. Гномка, бросив томный взгляд на Фигана и протяжно вздохнув, направилась следом за остальными.

Пройдоха шумно выдохнул, издавая звуки, больше похожие на волчий вой. Сейчас из него точно пар пойдет, подумал я.

— Я вас догоню! — крикнул Фиган, пропихиваясь в сторону выхода.

Гномка уже вышла из вагонетки и, покачивая широкими бедрами, пошла прочь с остановочной площадки.

— Стой! — приказал эльф вдогонку Фигану.

Пройдоха уже выбрался из вагона.

— Догоню, — еле слышно повторил он, уже шагая в боковой тоннель следом за удаляющейся гномкой.

Сноровистые гномы отцепили от состава три грузовых вагонетки, после чего мы снова тронулись.

Во время остановки я, от греха подальше, уговорил Нэндила поменяться местами со Сбнделлом, и теперь вор внимательно слушал Лофара.

— И что, он очень богатый тавернщик? — любопытствовал Сорока.

— Ха! Он самый богатый из барыг Бараньего Кряжа. Три приличных забегаловки и несколько притонов держит. Мне как-то шепнули по секрету, что под своей кроватью он хранит сундук, под завязку набитый монетами и самоцветными камнями из Валушфайского месторождения.

— Да-а? Интересно. Надо будет на обратном пути заскочить на огонек.

— Конечно! В его вертепах подают мое "Лидскьальфское". Не забудь название, чтобы никакой другой бурды не подсунули, только мое бери.

Вполуха слушая беседу гнома с вором, я дремал под стук вагонов до тех пор, пока состав окончательно не остановился.

Подгорные жители дружно стали выгружаться из вагона. На платформе уже кипела разгрузка руды из оставшихся вагонеток.

— Это что, конец дороги? — спросил я Лофара.

— Да, можно выгружаться. Мы пересекли горы.

— Быстро, — оценил я.

— В хорошей компании и время летит незаметно.

Один за другим мы выбрались на каменную платформу. Избавившись от наших тел, вагонетка облегченно выпрямилась.

— Спасибо за компанию, — поблагодарил гном-попутчик. — С вас три унции.

— Чего?

— Золота, конечно. Могу взять в империалах, или цырийских бонах, можно в тиарах. Это совсем задаром за "Лидскьальфское". Это только для вас. Хорошие вы люди, кобольды.

Видя, что сейчас Нэндил опять выскажется на эльфийском, я поспешно достал кусочек золота, протянул Лофару.

— Сдачи не надо, — сказал я. — Ну, будете в наших краях — заходите в гости.

— А сколько это будет стоить? — прищурился Лофар.

— Для родственников — хорошая скидка. Поторгуемся.

Бородатая физиономия растянулась в довольной ухмылке.

— А как же, обязательно зайдем. Поведу к вам караван с "Лидскьальфским", вместе заработаем немного. Вот, смотри, — он с видом матерого заговорщика выудил из-за пазухи бутылку с длинным горлом, запечатанную сургучом. — Моя новая задумка: "Лидскьальфское" — теперь и в бутылках! Не надо таскать целый бочонок за собой. Могу дать на пробу за недорого.

— Давай.

Еще один кусочек золота перекочевал к гному, а он протянул мне бутылку. Прихвачу с собой. Вдруг благополучно выпутаюсь из этой заварухи, так этот раритет гномьей работы пополнит мою коллекцию пивных бутылок из разных стран.

Тут меня дернули за рукав.

— Маг Ава… то есть Атвард, нам пора.

— Иду, Сбнделл, иду. Ну, Лофар, пока.

— Хорошего гешефта!

— И тебе!

Мы с вором направились к выходу из тоннеля, причем он торопился гораздо больше меня.

— Э-эй, кобольд! — окликнули меня сзади.

Я обернулся. Лофар призывно махал рукой.

— Сбнделл, иди, я догоню.

Вора не надо было упрашивать, он резво заспешил к светлому проему выхода. Что еще забыл гном? Дать сдачу или содрать еще золота?

— Что случилось?

— Я вижу, ты парень, с которым можно иметь дела, — гном снова принял заговорщицкий вид. — Могу предложить совместную тему — деньги рекой потекут.

— Спасибо, конечно, но мне сейчас немного не до этого. У меня другой интерес.

— Ты же не знаешь, о чем я толкую. Твой варп-камень по сравнению с одним любопытным товаром — что булыжник супротив золота.

Гном украдкой огляделся по сторонам, поманил меня пальцем поближе. Заинтригованный, я наклонился над Лофаром.

— Знаешь, что это? — гном развернул тряпицу, на которой лежала крохотная горсть грязно-белого порошка.

— Порошок.

— Тихо, не так громко! — зашипел пивовар. — Я тут совсем недавно надыбал точку, где можно брать его по сходной цене. Вот это, — гном взвесил в руке тряпицу, — стоит как триста бочек "Лидскьальфского". Это дрогёс. Люди называют его "амритой", а орки "стрелами ярости".

— Мне это не нужно.

— Так не тебе, балда. Если побьем ладони, то я с бочонками эля буду возить это в ваши районы. А ты уже там толкать будешь. Дрогёс что людям, что оркам, что кобольдам завсегда мил. Правда, у зеленых на месте казнят воинов, которых застукают с порошочком, но от этого он становится только более желанным…

— Я подумаю. Пока!

Я махнул рукой и пошел к выходу, где меня уже ждали наши.

— На, — протянул я бутылку эля Юркасу. — Носи в сумке. Никому пить не давай пока мы не закончим наши дела.

Боковым зрением я заметил, что в руке Сбнделла что-то блеснуло.

Вор из рукава рубахи перекладывал кусочки золота в свою поясную сумку. И эти обрубки подозрительно напоминали те, что мы отдали гномам на входе в тоннель. И, судя по количеству, пальцы Сбнделла сейчас перебирали так же и золото, которое заплатили Лофару за распитие "Лидскьальфского".

Ловкий, чертяка. Да ладно, гномов не мешало бы проучить за жадность. В конце концов, это законный заработок вора, лишь бы у своих не воровал.

А еще у нас в багаже оказалось несколько корзинок с едой, прикупленных Конрадом во время путешествия в вагонетке. И если верить тому, сколько золота в итоге оказалось у Сбнделла, припасы тоже нам достались практически даром.

Чтобы гномы не хватились пропажи своего навара на родичах-кобольдах, мы взяли ноги в руки и задали ходу, старясь как можно быстрее уйти подальше от выработки.

Дождемся Фигана — и пойдем дальше, искать дорогу к Желтому Тракту.