На берегу, опустив мордочку в воду, мирно стояла небольшая полосатая антилопа.

При нашем приближении животное насторожилось, однако наутек бросилось не сразу. Лишь когда мы подошли почти к самому руслу небольшой речушки, антилопа быстро перемахнула на тот берег и скрылась среди редких низкорослых деревьев.

— Сбежала хавка, — прохрипел Сбнделл, падая на колени.

Вор наклонился над мелким руслом, зачерпнул ладонью и принялся жадно пить желтоватую воду. Рука у него тряслась, и большая часть жидкости выливалась обратно в реку. Тогда он погрузил голову прямо в воду, пуская пузыри над поверхностью.

— Кто нас теперь поведет через Лес Жути? — спросил Юркас.

— Я поведу, — сразу же откликнулся Конрад.

Кто бы сомневался. Он же у нас герой, на все руки умелец. Только вот догнать антилопу стрелой не смог.

Я присел на берегу поправить сапоги.

— Когда мы уже выберемся на Тракт?

— Пересечем этот Кампос, — ответил Воитель, — и мы уже на пороге Леса.

Уже пятый день мы брели по равнине, увенчанной зонтиками акаций и колючими кустарниками.

Дорога была так себе, а вот с едой в отряде стало совсем туго. Сабри потчевала нас какими-то корешками и травками, но эта диета не могла удовлетворить урчащие желудки четверых крепких мужиков.

Раньше я как-то не задумывался, чем питался Конрад во время своих многодневных странствий по всем закоулкам Империи. Но теперь, хотя он и не жаловался, я прекрасно видел, как с каждым днем вваливаются его щеки, как во взгляде появляется тоскливое выражение каждый раз, когда от нас убегал очередной обитатель Кампоса. Да я и сам был не прочь проглотить хоть крокодила. К сожалению, упитанные лягушки остались далеко позади.

Почему-то хуже всех приходилось вору. Он перестал ходить в разведку, мало разговаривал и уныло тащился позади всех.

На одном из привалов бедолага Сбнделл в горячке признался мне, что страдает не столько от отсутствия "хавки", сколько от недостачи дрогёса. Но вернуться назад он тоже не мог, потому продолжал волочиться вместе с нами.

— Учитель… Учитель! Там!

Юркас, которого я послал вперед для осмотра местности, вернулся и пытался что-то мне рассказать, при этом бешено вращал глазами и никак не мог отдышаться.

Мы пошли следом за учеником.

Скоро нашим глазам открылось то, что так поразило парнишку. Наполовину спрятанный под землей и укрытый кустарником, над равниной возвышался громадный костяк.

Пожелтевшие кости, часть из которых была размером со ствол приличного дерева, покоились тут не одно столетие. Через глазницу громадного черепа пробивался ствол акации, а на одном из гигантских позвонков расположилось гнездо ястреба.

Пока мы разглядывали скелет, Юркас благоговейно подошел к самому черепу с зубами размером с пол человека.

— Учитель, неужели это правда?

В ответ я лишь кивнул, поскольку сам впервые столкнулся с подобным. Ученик осторожно пощупал рукой зубы, а потом смело залез прямо в пустую глазницу и исчез под покровом толстенного черепа.

Сабри-Ойя принялась считать количество позвонков в хвосте.

— Вы что, Драконов никогда не видели? — спросил Конрад, равнодушно оглядывая останки древней рептилии.

Я скептически посмотрел на него. Умник хренов, можно подумать, он видел. Ведь драконы вымерли еще в конце владычества Срединных Магов.

— Draco occidentalis magnus, — произнесла валькирия, закончив свои расчеты.

Юркас тем временем облазил все отделы костяка, успел пораскачиваться на длинных костях крыльев, откуда едва не свалился, но был вовремя подхвачен Конрадом.

— Вот бы покататься на нем верхом! — закричал парнишка.

— Нет, все же Draco dormiens nunquam titillandus, — сама с собой разговаривала Сабри, поглаживая рукой по выступу на черепе.

Я уже собирался отвлечь Юркаса и валькирию от изучения костяка, чтобы Конрад не злился за неожиданную задержку, когда порыв ветра донес отдаленные звуки музыки.

Укрываясь за кустами, мы осторожно пробирались на звуки ритмичного боя барабанов.

Кто мог играть в этой глуши? Ни на карте, ни в наставлениях Магистра Пангассиуса не было упоминаний о жителях Кампоса. Считалось, что за Скальпированными горами в настоящее время никто из разумных не живет.

Музыка доносилась откуда-то снизу.

Растительность постепенно становилась гуще, все чаще встречались заросли плодоносящего кизила. Наконец кравшийся впереди Конрад остановился, осторожно раздвинул усыпанные красными ягодами ветки. Я примостился рядом, заглянул через его плечо.

Вниз уходила пологая стена ущелья, увитая зелеными стеблями плюща и винограда.

Я переполз влево от Воителя и свесил голову. Прямо под нами расположились трое существ с одним большим и двумя малыми барабанами. Они яростно выбивали забойный ритм, вокруг них исступленно кружились фигуры с короткими дротиками.

Даже отсюда было видно, что у них курчавые волосы, плоские лица с большими губами и приплюснутыми носами. По обнаженным до пояса телам стекал пот, и струился он по черной как у Аспида коже.

Эпический случай! Да это же…

— Темные эльфы! — пораженно прошептал Юркас, примостившийся рядом со мной.

— Так вот вы какие, падшие эльфы… — удивился я.

— Ты что, никогда дроу не видел? — презрительно спросил Конрад.

И все он, видите ли, знает, и везде-то он бывал. Особенно учитывая тот факт, что про Темных никто не слышал уже несколько сотен лет.

— Представь себе, не видел, — передразнил я. — Раз ты такой всезнающий, может скажешь: чтобы выбраться на Тракт, нам надо пройти через их владения?

Воитель в ответ лишь яростно зыркнул на меня, потом положил ладонь на рукоять меча и перевел взгляд вниз.

С ним все понятно, он всегда готов прорубить себе дорогу, абсолютно не думая о последствиях. Я же задумался. Стоит ли обойти стороной прибежище восставших из небытия дроу или лучше пообщаться с ними и взять проводника? Может, они соскучились по людям из внешнего мира и будут рады оказать нам гостеприимство.

Хотя, с другой стороны, если они укрылись от посторонних глаз в этой глухомани, то им есть что скрывать от нежелательных свидетелей. И как они встретят пришельцев на самом деле можно только гадать. Могут с распростертыми объятьями, а могут и без лишних разговоров на кол.

Можно ли как-то проскользнуть мимо незамеченными?

— Бород у них нет. Мы будем натираться сажей? — полюбопытствовала Сабри, словно прочитав мои мысли.

Ответить я не успел.

В моей голове вспыхнул и тут же взорвался большой огненный шар. После хоровода разноцветных звездочек наступила темнота.

Прямо в виски с обеих сторон долбили назойливые дятлы.

Бух-бух, бум-бум, бам-м-м!

Я через силу открыл глаза и обнаружил себя стоящим у дерева. Тело туго стягивали толстые веревки, намертво прихватывая к шершавому стволу. Все так же неистово били барабаны, отдаваясь пронзительной болью в голове.

У соседнего дерева яростно метался в путах Конрад. Лишь теперь я мог его понять, каково это — очнуться и обнаружить себя избитым и связанным в руках врагов. Но он-то герой, он привык попадать в такие ситуации, в которые я его когда-то постоянно загонял. А мне веревки пребольно врезались в тело, сдавили грудь словно змеи, опухшие ноги затекли. По лицу ползала какая-то шестиногая гадость, отчего ужасный зуд разливайся по коже.

Я строил отчаянные гримасы, надеясь сбросить назойливое насекомое. Клянусь Кра, если мы все же выберемся из этой переделки, я сделаю жизнь Конрада более спокойной и размеренной.

Остальные из нашего отряда тоже прилипли к стволам. Я заметил Сабри и Юркаса, привязанных к деревьям на поляне. Для полного комплекта не хватало лишь Сбнделла. Видать вор сумел улизнуть, он это умеет. Оставалось надеяться, что он придет нам на выручку.

На поляне мы пребывали не в одиночестве. На нас глазели несколько десятков дроу, поигрывая дротиками в руках.

Эпическая сила! Шкарасам и еще раз шкарасам!

Изловчившись, я сдул насекомое с лица, после чего разразился потоком Изначальной Речи.

На Темных мои потуги не произвели никакого впечатления.

— Юркас! — крикнул я. — Можешь развязать веревки?

— Не могу, Учитель, руки связаны.

— Эй, вы, Снежки! Что мы вам сделали? — решил поинтересоваться я.

Ко мне подошел один из дроу, вернее одна из них. У нее оказались короткие курчавые волосы пепельного цвета. В носу большое золотое кольцо, кольца поменьше украшали торчащие над головой заостренные ушки.

Она наклонилась ко мне и заговорила быстрым речитативом:

— Никто не уйдет из ущелья живым,

Так поступают дроу с любым.

Никто не узнает, где мы живем.

В жертву Священному Черному Дереву вас принесем.

— Шкарасам! — еще сильнее забился Конрад. — Да я вас самих построгаю на доски! Уроды!

Казалось еще мгновение — и он вырвет с корнями дерево, к которому был привязан. Но толстый ствол выдержал вспышку ярости Воителя.

— Слушайте, давайте все решать мирно, — заговорил я. — Может вам пригодятся бусы или зеркальца?

К предводительнице Темных подошел мужчина с двумя короткими клинками за спиной.

— Мать, нам наживка нужна для охоты.

— А как же о Дереве Темном заботы?

— Если случайно и выживет кто-то

Ему все равно не дадим мы свободы.

В жертву его все равно принесем

И наше Дерево мы удобрим.

— Э-э, погодите, не тараторьте. Что еще за наживка? — встрял я в дискуссию.

Не люблю когда в моем присутствии обсуждают что-то с моим участием.

— Прибыли к нам издалека два василиска, — охотно начал объяснять Темный.

Нас подвергают постоянному риску.

Взгляд василиска в гранит обращает

Каждый десятый из нас погибает.

— Значит, василиски вас терроризируют? — прищурился я. — Я предлагаю вам сделку. У нас есть отличный специалист по охоте на чудищ.

— Правда ли это, что ты сказал? — уточнила Мать

— Mosha nuk do tК shihet! — я решил зарисоваться знанием эльфийского.

У Темной мимолетно нахмурились густые брови. Она что, не знает языка своих Светлых родственничков? Или уже забыли за триста лет после Исхода? А может у меня акцент неправильный?

— Правда, говорю, — повторил я.

— Кто он, охотник великий на тварей? — сквозь зубы процедила дроу.

— Она, — кивнул я на Сабри.

— Ее — развязать, остальные пусть ждут.

Размяв руки-ноги, Сабри первым делом потребовала вернуть ее охотничьи причиндалы. Порывшись в своем объемном багаже, валькирия выбрала скатанное в трубочку гибкое зеркало.

— Показывайте, где ваши василиски.

Толпа Темных, возглавляемая Сабри-Ойей, направилась к выходу из ущелья. Нам же оставалось только ждать.

Проходил час за часом, а дроу и наша валькирия все не возвращались

— Конрад, а Конрад, давай хоть пообщаемся нормально. Все равно время зря проходит, — предложил я, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Чего языком зря трепать?

— Чтобы хоть язык не затек.

— О чем мне с тобой говорить?

— Ну зачем ты так? Ты же мне почти как родной.

— С чего это?

— Ну, я вроде как давно тебя знаю.

— Что ты знаешь обо мне? — подозрительно нахмурился Конрад.

Да уж, очень общительный парень. Надо было его по-другому воспитывать…

* * *

… * Конрад смотрел на свое отражение в чистой воде озера.

* События первой части трилогии "Черный меч Империи"

Сегодня ему исполнилось одиннадцать лет. И впервые за всю свою жизнь Конрад почувствовал скуку. Раньше у него просто не было времени задумываться над этим — знай себе, упражняйся с мечом, учись лазить по скалам и плавать с трубочкой под водой, помогай Гаркину по хозяйству. А вот сейчас вдруг, в нежданно выпавший свободный день, он не знал чем себя занять. У него нет друзей, ему не с кем побегать-поиграть, поведать о своих успехах и неудачах. Есть только один Гаркин да этот треклятый меч.

Сколько он себя памятовал, Конраду постоянно приходилось таскать с собой тяжеленный черный клинок. А ведь он уже почти не помнит того времени, когда не мог даже поднять, не то что взмахнуть длинным мечом, по телу которого иногда пробегали огненные руны.

— "В нем сокрыта твоя сила", — подражая голосу Гаркина, кривлялся Конрад озерной глади. — "Не теряй его никогда, учись получше обращаться с ним". Делай то, не делай этого. "Тебе суждено стать великим Воителем". Задолбал уже, старый перун!

Последнюю фразу он прошептал вполголоса, ведь у Гаркина в Долине везде свои уши. Ему может донести даже вот эта рыбка, что крутится на мелководье, или ветерок, что сейчас гонит легкую рябь по поверхности воды, прошелестит-передаст слова мальчишки.

Конрад поднял меч и рубанул по тому месту, где резвилось серебристое тельце. Не ясно, попал ли он по рыбке, но куча брызг окатила его с ног до головы.

Утирая лицо, Конрад еще раз оглянулся, словно ожидая увидеть в воздухе незримые уши Гаркина. Прознает старик, чем Конрад сейчас занимается, да поставит в угол, причем в верхний угол Пещеры. А еще может заставить носить воду из озера решетом, или другое чего придумает.

К примеру, как тогда, пару месяцев назад, когда будущий Воитель протирал тряпочкой бронзовые подсвечники высотой с два его роста. В них Гаркин иногда зажигал огромные свечи, пламеня которых рождало живые картинки с людьми, эльфами, орками и низкими широкоплечими бородачами, которые словно крысы прокладывали большие норы в основаниях скал. Старик иногда подолгу смотрел на большие города-муравейники, в которых копошились сонмища людей и нелюдей, но редко позволял делать это Конраду, ведь для парнишки "полезнее с мешком камней за спиной пробежаться десяток лиг под горку, чем портить глаза и характер".

И тогда, возясь с тряпочкой возле подсвечников, Конрад заметил на качающемся кресле старика широкий пояс, украшенный ромбическим узором и увенчанный широкой блестящей пряжкой. Руки сами потянулись к этому красивому предмету, обернули вокруг тела и пальцы соединили застежку. Раздался щелчок, из пряжки ударил луч голубого света…

В следующий момент Конрад помнил только как в него на полном ходу врезалась и тут же разлетелась кусками перьев обалдевшая ворона, а сам он продолжал стремительно взмывать ввысь, к самым облакам. Лишь после столкновения с птицей он пришел в себя, поскольку ранее его крепко приложило об каменный потолок, и если бы не закаленное в Комнате Истуканов тело, то кости уже давно бы превратились в мелкие осколки.

Движение к звездам вдруг замедлилось, Конрад замер в воздухе, а потом постепенно начал опускаться. Внизу перед Пещерой стоял Гаркин и рукой будто подтягивал невидимую веревку. Когда парнишке оставалось до земли метров пять, старик щелкнул пальцами, пряжка на ремне расстегнулась, и Конрад ухнул вниз, хорошенько треснувшись об землю.

Старик не стал кричать на распластанного у его ног воспитанника. Лишь наклонился и спокойно спросил:

— Я тебе говорил не трогать ничего из артефактов?

Потом раздался хлопок в ладоши, у Конрада перехватило дыхание, он забил руками и ногами, пытаясь обрести точку опоры и глотнуть воздуха. Вокруг колыхалось что-то прозрачное.

Он несколько раз рванулся со стороны в сторону, однако так и не смог уравновесить тело, поскольку руки и ноги не слушались, да они напросто отсутствовали, а на их месте были лишь плавники. Конрад очумело хватал ртом воду, а вокруг плавали такие же продолговатые тельца, покрытые серебристой чешуей.

Едва он немного научился подгребать плавниками, как привлеченная беспомощным трепыханьем, из темных зарослей на глубине стрелой бросилась тень с огромной зубастой пастью.

Конрад отчаянно заработал всем полупрозрачными конечностями, устремляясь к светлому зеркалу над головой. Жуткие зубы едва не заглотнули его, он изо всех сил рванулся вверх, вылетел из воды, от безысходности маша плавниками, словно хотел улететь…

Летел он с едва заметным жужжанием, неловко взмахивая крыльями и покачиваясь на ветру. В сетчатых глазах отражались сотни картинок мира, и он еще не мог к ним привыкнуть, как изображения сложились в полотно гигантской паутины. Конрад попытался заложить вираж и увернуться, но с непривычки взял слишком широкую дугу и тут же увяз в липких нитях.

Он бешено жужжал и бился, все больше запутываясь, а к нему спешил большущий хозяин паутины, сноровисто перебирая своими восемью лапами.

"Никогда не сдавайся!" Конрад продолжал бороться, смог порвать несколько нитей и со спутанными крыльями упал на землю. Но разочарованный охотник не собирался отпускать ускользнувшую из ловушки жертву, он тоже спрыгнул вниз, и маленький Конрад быстро начал перебирать лапками по сухим листьям, тщетно старясь бежать побыстрее…

Он мчался со свистом ветра в ушах, наклонив голову с ветвистыми рогами. Копыта легко перемахивали через лужи и ямы, но серые силуэты с боков и позади не отставали, их было слишком много, а над равниной стоял зловещий вой, который словно говорил — добыча сегодня не уйдет.

Вот один из серых хищников прыгнул и впился зубами в пятнистый бок, повисая и пытаясь повалить Конрада на землю или хотя бы задержать бег, чтобы успели настичь сородичи. Конрад стряхнул зубастого, поддел рогами еще одного, отбрасывая прочь, и снова бежал до тех пор, пока резко не остановился на самом краю обрыва.

Он яростно отбивался, но на него набросились со всех сторон, облепили и начали валить не землю. Обезумевший от боли, он не желал быть добычей, через силу сделал два последних шага и рухнул вниз вместе с охотниками…

Конрад стоял на четвереньках возле Пещеры и мотал головой, на которой уже не было рогов, а рядом задумчиво теребил бородку Гаркин.

— Артефакты без моего разрешения трогать нельзя, — повторил старик и зашаркал ко входу в Пещеру.

Теперь, сидя на берегу озера, Конрад как никогда ощущал свое одиночество.

В кустах позади раздался слабый писк, заставляя малолетнего Воителя насторожиться.

Волоча за собой меч, Конрад побежал на звук, стремительно раздвинул кусты. Там, сжавшись в комок, жалобно поскуливал малюсенький угул. На вид ему было не больше двух недель. Наверное, отбился от стаи и теперь помирал от голода, будучи не в состоянии еще самостоятельно добывать еду.

Конрад безбоязненно взял маленького зверька на ладони. Даже взрослые угулы в Долине не смели нападать на Гаркина и его воспитанника.

Угуленок доверчиво тыкался носиком в руки Конрада.

— Ты такой же одинокий, как и я, — пробормотал паренек.

В тот же день Конрад улучил время перед вечерней уборкой пещеры, смастерил лук и настрелял в лесу кучу вяхирей, которых скормил малышу. Глядя, как угуленок с завидным аппетитом потрошит птицу, Конрад погладил его по мягкой шерстке и сказал:

— Я назову тебя Пушистиком…

* * *

— Юркас!

— Чаво?

— Да не чавокай ты, сколько тебе говорить.

— Слушаю, Учитель.

— А клетку с Пушистиком открыть сможешь?

— Да не могу же, руки очень крепко связаны. Тут смола какая-то на дереве, даже пальцы прилипли.

Клетка с угулом стояла неподалеку, возле кучки наших вещей. Дотянуться до нее не было никакой возможности. А Сбнделл все не появлялся, несмотря на подходящий момент, когда возле нас осталось всего парочка черномазых.

К вечеру, когда у меня уже полностью затекли все конечности, вернулись возбужденные дроу. Впереди почетно шествовала Сабри-Ойя, окруженная эскортом из эбонитовых тел. Темные шагали вприпрыжку, весело переговариваясь своим речитативом.

Ну наконец-то! А то я скоро не смогу пошевелить ни одной из частей тела, не считая языка.

Сабри подошла к Юркасу с намерением развязать парня, когда двое дюжих дроу подхватили ее под руки, скрутили и быстро привязали к дереву.

— Вы, жалкие предатели! — сопротивлялась валькирия.

— Предатели — вы, раз якшаетесь с эльфами светлыми, — спокойно ответила Мать.

Дроу не раз притеснялися ими.

Мы через вас им за все отомстим.

И никому ничего не простим.

Дерево Черное мы удобрЫм.

— Вот уроды загорелые! — бессильно ругался я. — Превращу вас в обезьян, вы у меня бананы до конца мира есть будете!

На дроу мои стенания не произвели должного впечатления. А ведь сам виноват, выпендриться захотел. Ну кто меня тянул за язык с этим эльфийским языком?!

— Что с них взять — Темные, — презрительно сплюнул Конрад.

Нас по одному начали отдирать от деревьев и снова связывали, теперь всех в одну кучу, при этом Юркасу, по приказу Матери, предварительно спутали даже пальцы. Воитель ухитрился головой расквасить носы парочке дроу, за что мы все заработали болезненные тычки тупыми концами копий.

В связке я оказался между Конрадом и Юркасом. Мой ученик головой зарылся между грудей Сабри и, похоже, напрочь потерял чувство реальности.

Связанных одной веревкой нас куда-то погнали.

Два раза мы спотыкались и падали, нас поднимали пинками и заставляли перебирать ногами дальше. Так продолжалось минут двадцать, пока мы не прибыли на место, где решится наша дальнейшая участь.

Казалось, на большой поляне все место занимает он. Исполинский черный ствол уходил ввысь и терялся далеко вверху среди громадной кроны. Нужно было по меньшей мере человек двадцать, чтобы обхватить дерево у самой земли.

Огромные узловатые корни словно удавы выползали из-под земли и на много метров пролегали снаружи, прежде чем снова нырнуть в земные недра. Возникло такое ощущение, что эти отростки замерли в ожидании. Мне даже показалось, что из-под одного из корней торчит обрубленный когтистый палец с зеленой кожей.

У основания колоссальный ствол весь был усеян фосфоресцирующими гроздьями небольших белых грибов.

— Давайте дробилку, церемонию начнем

И жертву корням поскорей принесем! — объявила Мать.

Несколько Темных тут же вкатили на поляну сооружение, от вида которого мне сразу же захотелось сбегать в кусты. Деревянный каркас, между которым расположились две больших плиты с железными зубьями. У основания конструкции размещалась куча рычагов, колесиков и тросов. Явно творение гномьих рук, чтоб им эти руки поотрывало.

Дроу начали с двух сторон вращать ручки, и дробилка с жутким скрежетом заработала зубьями. Темные радостно взвыли свое "йов-йов" и остриями копий начали нас подталкивать к этому аппарату.

Шкарасам, да они собираются нас перемолоть! Вот что значит "удобрим дерево". Не задобрим, как я думал вначале, а именно удобрим. Эти черномазые собирались сделать из нас органическое удобрение!

Страшные зубья все приближались. Воитель скрипел зубами и вздувал мышцы на руках и ногах, стараясь освободиться, но все без толку — вязать дроу умели, и веревки у них оказались чрезвычайно прочными.

— Прощай, Конрад! — я положил ему голову на плечо. — Мы не всегда ладили, но я старался к тебе хорошо относиться. Прости, если что не так.

— Прощай, маг, — просто сказал Конрад.

Нужно было еще сказать что-то Юркасу, но парень ничего вокруг не замечал, прижатый к груди воительницы. Чтож, не стану его отвлекать, пусть его последние впечатления от жизни будут приятными.

Неужели это конец? Вот так бездарно погибнуть, превратившись в удобрение, пусть даже для Священного Черного Дерева. Нет, не хочу так!

Глядя на приближающиеся зубья, я сжался и закрыл глаза.

Внезапно щелканье железных штырей прекратилось. И мы тоже перестали двигаться.

Вокруг раздавалось лишь возбужденное "йов-йов".

Я открыл глаза и обнаружил, что на поляне появилось нечто, перепугав застывших в предвкушении нашей смерти дроу. Как вы думаете, что именно? Да-да, абсолютно верно.

Рояль!

Увидев блестящее полированное ЧЕРНОЕ чудо на трех ножках, соткавшееся прямо из воздуха, все Темные, как один, бухнулись на колени и склонили головы.

Следовало немедля использовать ситуацию.

— Это дар Темного бога за наше освобождение! — воскликнул я. — Если вы сейчас же не отпустите нас, то он разгневается и молнией сожжет нафиг ваше Черное Дерево!

Мать первая подняла голову. На нее вопросительно смотрели все дроу, ожидая решения. Собравшись с мыслями, Темная медленно встала на ноги и кивнула. Падшие эльфы со всех ног бросились нас развязывать.

Пару минут после избавления от веревок я растирал затекшие руки и приседал, разгоняя кровь по телу.

— Так то лучше, — сказал я, подходя к роялю.

Открыл крышку и заиграл все тот же "Собачий вальс". Дроу благоговейно смотрели на меня, Повелителя Большой Черной Штуковины. Краем глаза отмечая полные преклонения взгляды, я собирался играть свою роль до конца.

— Значит так, — сказал я, веско хлопнув крышкой. — Чтобы я и Темный бог сильно не серчали и все простили, вы сейчас соберете нам поесть с собой, да побольше, после чего проведете к Желтому Тракту и радушно помашете на прощание ручками.

Я обвел глазами Темных и остановил твердый взгляд на Матери, но та в ответ лишь сжала пухлые губы. Несколько мгновений она колебалась, нервно подергивая за кольцо в ухе, после чего по взмаху ее руки возле нас выросли вооруженные дроу.

А нам оружие все еще не вернули. Да и то, управляться с ним из нас всех умел только Конрад, который сейчас сжал кулаки, намереваясь разбить парочку темных голов.

— Мы не можем вас отпустить, — заговорила Мать.

С нами теперь вы будете жить

Ваши глаза увидели

Священное Черное Дерево!

Юркас начал разводить руки, но я покачал головой, останавливая ученика. Пусть он сожжет или заморозит парочку Темных, но их слишком много и мы все равно не вырвемся, только опять рискуем стать поживой для корней.

— Нам нужно идти дальше. Так повелел Темный бог, не зря же он послал своего вестника, — я похлопал по крышке рояля. — А вы, убогие, мешаете его воле.

Темная закусила губу и нахмурила седые брови. Я обратил внимание, что Юркас едва заметно шевелит пальцами, и замок на клетке с Пушистиком мало-помалу открывается.

Мать подняла руку вверх.

— Тогда решит все способ верный

И кто тут прав проверит он.

Вам предлагаем в поединке сразиться

Завтра с утра он состоится.

С лучшим из наших будете драться

Очень придется вам постараться.

Ха! Поединка они хотят. Что же, пусть потом пеняют сами на себя. Готов поставить свой халат против ихней древесины, что никто не продержится против Конрада больше двух сшибок мечей.

Я бросил взгляд на Воителя. Судя по его хмурому лицу, он сильно хотел отыграться на Темных. Ох, не завидую я поединщику дроу, который рискнет скрестить оружие с нашим героем.

В наступившей тишине едва слышимо щелкнул замок, распахнулась дверца, и из клетки белой стрелой вылетел Пушистик.

Конрад стремительно бросился вперед, сшибая по пути несколько дроу. Он успел перехватить угула буквально перед горлом безвольно застывшего Темного. Пушистик недовольно заворчал, потом спрятал клыки и мирно устроился на руках хозяина.

Вечером нас под охраной отвели в поселение, что раскинулось неподалеку от Черного Дерева. Городище Падших состояло из простых глиняных домов, среди которых бегали голопузые детишки и прирученные ящерицы размером с собаку.

А потом случилось самое приятное за последние дни. Нас проводили в один из домов, усадили на ковры прямо на полу и дали вволю поесть.

После обильного ужина мы прямо здесь же расположились на ночевку.

Сытый желудок приятно урчал, меня клонило ко сну. Я вовсе не переживал по поводу исхода завтрашнего поединка, потому спокойно уснул.

— Учитель!

Я открыл глаза.

— Что, уже утро?

— Они ждут нас, — Юркас кивнул на выход и перешел на шепот. — Я тут ночью выбрался и пробовал найти выход.

— И?

— У меня не получилось. Я пытался использовать Заклинание Следа, но сколько бы я ни шел, все равно оставался в ущелье. У них какая-то своя магия и я не могу ее преодолеть.

— Не переживай. Сейчас Конрад своим мечом покажет им кто тут крутой и они нас быстренько отпустят.

Возле Священного Черного Дерева уже собралась толпа дроу. Мать с разукрашенным светящимися полосами лицом и наброшенной на плечи черной накидке с блестящими пластинами стояла посреди поляны.

При нашем появлении падшие эльфы тут же организовали круг, в центре которого оказалась Мать.

— Дриззт! — позвала Темная.

На середину вышел худощавый дроу в широких штанах, едва не спадающих с пояса, и его появление Темные приветствовали бурными криками. Но почему-то теперь помощник Матери был без своих парных клинков. Неужели бой будет голыми руками?

Конрад тоже ступил в круг, прожигая соперника взглядом. Хоть меч ему так и не вернули, он и врукопашную прибьет даже тролля, не то что хлипкого дроу.

Мать три раза хлопнула в ладоши, призывая к тишине.

— Вы в поединке словесном сойдетесь,

Слог свой покажете и разберетесь.

Кто из вас круче

А кто размазня

Кто удивить сможет больше меня.

Я едва не поперхнулся. Что она такое несет? Неужели они имели ввиду словесный поединок?!

Мысли лихорадочно метались в моей черепушке. Нельзя выставлять нам Конрада на такой поединок, ох нельзя. Из него такой же стихоплет, как из меня Академит. Нет, опять все придется делать самому.

Конрад видимо и сам понял, что здесь ему ловить нечего, поскольку практически без препирательств уступил мне свое место.

Глядя на своего ухмыляющегося противника, я про себя пытался расслабиться. Для быстрого подбора рифм нужно отпустить все лишние мысли и поймать музу за хвост. Лишь тогда что-то может получиться. Когда-то я сочинял неуклюжие стишки и теперь должен спешно припоминать этот опыт.

По сигналу Матери мы с Дриззтом стали друг напротив друга.

Мать хлопнула в ладоши.

Дроу презрительно поджал губы, сплюнул сквозь зубы, загнул пальцы и начал:

— Я правильный дроу, йоу-йоу

Я черен и крут

Как ременный кнут

Заткну я за пояс любого.

Толпа восхищенно зааплодировала. Дриззт победоносно уставился на меня и пренебрежительно ткнул в мою сторону скрюченными пальцами. Я немножко помолчал, мысленно складывая слова, потом ответил:

— Я вовсе не дроу преклонных годов, йоу-йов

Великий Маг с далеких берегов

Мой брателла

Черный Мельник

Бросает орков

Прямо в муравейник.

С нашей стороны громко захлопали Юркас и Сабри. Я также заметил, что некоторые из дроу удовлетворенно покачивают головами.

Мой оппонент снова набычился, подошел ко мне почти вплотную.

— Великих магов и мельников вместе

Имел я в одном месте

Вас насадил бы на вертел

И вместе с песней бы вертел.

Он развернулся, чтобы принять рукоплескания собратьев, и я с трудом удержался от соблазна зарядить ему орочим сапогом хорошего пинка. Следовало продолжать словесную перепалку.

— Вперед, и с песней

Смотри, чтобы вертел не треснул.

Белые тапки

Черные ноги

Не ручки — лапки,

Трепещи, убогий!

Я вскинул кверху кулак. На сей раз даже некоторые из дроу захлопали мне. А Сабри вообще пронзительно завизжала, как ее давнишний приятель баньши.

Беззвучно двигая челюстями, Дриззт задумчиво поджал губы. Потом потер их ладонью, словно они занемели и отказывались его слушаться.

— Из твоей… из твоих… я сделаю…

Дроу сбился и никак не мог подобрать рифму. Краем глаза я заметил, что Юркас делает едва различимые пассы руками.

Видя, что мой противник в замешательстве, я не стал давать ему шанса, а сам перехватил инициативу и пошел в атаку:

— Я достаю из широких штанин

Смотрите, завидуйте — я Властелин.

А ты жри кокос или травку пожуй

А в общем — иди ты на…

Мне не дали воспользоваться Изначальной Речью и грубо перебили.

— А-ну все замерзли! Замерзли, я сказал!

На поляне позади толпы дроу возник Сбнделл, и у него в руках была клетка, в которой бесновался Пушистик.

— Отпустили моих подельников, быстро, а то кролик вам сейчас глотки порвет!

Вор положил руку на замок дверцы. Темные потянулись за дротиками.

— Тихо-тихо, — я поднял руки. — Сбнделл, спокойно, уже никто никому не угрожает. — Я повернулся к Матери. — Ну что, кто победил?

Темная посмотрела на сконфуженного Дриззта, потом перевела взгляд на меня.

— Воистину, твоим устами говорил сам Темный бог, — она почему-то забыла излюбленный речитатив и заговорила нормально. — Мы не смеем вас задерживать. Будьте нашими гостями. А когда пожелаете, мы выведем вас из ущелья.

В одной руке я держал жареную куропатку, во второй окованный золотом рог с темным вином. Передо мной стоял поднос, полный фруктов и сладостей.

Сидевшая рядом Мать хлопнула в ладоши и перед нами появился дроу, который протянул ей полотняный мешочек.

— Гости дорогие,

Вас мы угостим

Вы нам как родные, — сказала Темная, развязывая мешочек.

Она высыпала содержимое прямо на серебряный поднос.

— Что это? — я взял поднос.

— Дрогёс, — подсказал сидевший по другую сторону Сбнделл.

Вора долго упрашивать не пришлось. Он взял с моих рук поднос и сразу же погрузил ноздри в порошок.

— А вы чего сами не угощаетесь? — спросил я у Матери.

— Дроу нельзя. Только людям, оркам и гномам. Иногда наши родственнички пробуют, особенно из благородных, — Темная презрительно скривилась. — Сами не могут противостоять собственным пристрастиям, а нас винят потом во всем.

Я не стал пробовать порошок. Лучше плесну себе из кувшина еще темного вина со сладковатым привкусом сливы и скушаю еще одну куропатку.

Когда Мать куда-то отлучилась, я наклонился к Сбнделлу.

— Ну, и почему так вовремя появился?!

Вор потупил глаза с расширенными зрачками.

— Я хотел… вернее не хотел… Попутал. Как почуял дрогёс, так ничего больше в башку не лезло. По нычке сразу пробрался сюда, хватанул у них чуток порошочка. Думал слегка здоровье поправлю — и на выручку подельщиков. Да не рассчитал малехо, увлекся, заглотил много. В общем, потерял я себя на целый день. А когда соображалка вернулась, то сразу метнулся к вам.

С самого утра я отправился на прогулку по окрестностям.

Не каждый день выпадет возможность посмотреть на жизнь тех, о ком почти забыли даже в мире Адры и никогда не видели на Земле.

На полпути к Заветной Поляне возвышался аккуратный деревянный помост, на котором стоял подарок Темного бога — черный лакированный рояль. Его возвели еще вчера вечером, после чего долго водили хороводы вокруг, лишь иногда отрываясь на распитие вина.

Сегодня возле помоста, опираясь на дротики, навытяжку стояли двое стражников. Я остановился возле них и несколько минут разглядывал инструмент, в очередной раз спасший меня. "И музыка сокрытая ему послужит оружием…" Так кажется сказано в Туманном Пророчестве?

Я прогнал ненужные мысли и отправился на поляну.

Несмотря на раннее утро, вокруг Священного Черного Дерева уже кипела работа.

Несколько дроу посеребренными ножами срезали со ствола достигшие грибы. Небольшая горка шляпок уже сушилась на поляне под бдительной охраной десятка воинов.

Возле другой горки ранее высушенных грибов сидел старик-дроу с выцветшими глазами. Он брал в руки каждую из шляпок, придирчиво рассматривал, нюхал, а потом кидал на одну из трех кучек.

Почти одновременно с моим приходом на поляне появилась Мать. Она стала возле меня и какое-то время вместе со мной молча наблюдала за процессом.

Над каждой кучкой, отобранной стариком, трудилась одна из женщин-дроу. Они брали высушенные шляпки и в фарфоровых ступках перетирали в порошок. Из ступок порошок ссыпался в полотняные мешочки наподобие того, что я видел у гнома Лофара. На мешочки с порошком из первой кучки нашивался черный лоскут, на мешочки из второй кучки красный и на последний нашивался белый.

— Когда нас изгнали наши белые родичи, мы долго скитались по Адре. Считали они — мы заразу разносим, теперь их на дух не переносим, — она по привычке вставила речитатив. — Потом мы пришли сюда и это ущелье стало нашим новым домом. И тут мы посадили наше новое Дерево и ждали полторы сотни лет, пока оно вырастет. Дерево входит в силу, и теперь мы сможем снова возродить былую славу народа дроу.

Мать пристально посмотрела на меня.

— Ваши дела нас не касаются, — успокоил я. — Мы продолжим свой путь и никому не расскажем о том, что видели. К тому же мы идем к Дольмену, а там некому рассказывать.

Темная вздрогнула.

— Даже вам туда ходить не стоит.

— Ну, нас дрогёсом не корми, дай сходить в места пострашнее. Слушай, Мать, ты можешь дать нам проводника через Лес Жути?

Она лишь покачала пепельной головой.

— Тогда мы будем собираться помаленьку. Нам еще далеко идти.

— Дриззт проведет вас к Тракту. Дальше мы не ходим.

— И на том спасибо.

Когда я вернулся в городище, мои спутники уже были готовы к походу.

Конрад взялся тащить две громадных сумки со снедью. Сбнделл под завязку затарился дрогёсом, потратив на три мешочка все золото, которое у него было. Правда я сильно сомневался, что после нашего ухода Темные не обнаружат пропажу слитков.

Мы попрощались с Матерью и следом за Дриззтом направились к выходу из потайного ущелья.

Двигаясь по каньону след в след за дроу, который по одному ему ведомым знакам выбирал дорогу, мы без помех выбрались в Кампос. А через два дня пути перед нами снова показались желтые кирпичи.

— Вон, — дроу показал рукой. — Как и просили. Через неделю пути войдете в Лес Жути.

— Может, все же проведешь нас через Лес? — с надеждой спросил я.

— Храни меня Темная богиня, — Дриззт очертил рукой круг. — Я бы никогда туда не пошел, даже если бы я сдуру набил полные ноздри дрогёсом.

— Ну, тогда спасибо и на этом.

— Будь здоров, брат.

Дроу хлопнул ладонью по протянутой руке, развернулся и зашагал прочь.

Мы снова ступили на Тракт.