К Мороду мы приближались с опасением.

Не так давно в этих руинах гнездилась армада нечисти, собравшейся во всех концов Адры. Мы прислушивались к малейшему шороху, но все было тихо, порыв ветра доносил запах не вони разлагающейся плоти, а просто сухого воздуха и слегка нагретых на осеннем солнце камней.

Продолжая сторожко вслушиваться, мы вошли в Мертвый Город и зашагали меж руин. Я бережно поддерживал Киру, которая еще с трудом передвигала ноги. Перед нами над самой землей плыла в воздухе Сабри, следуя за Юркасом словно на привязи. После того, как ученик провел несколько дней в попытках расколдовать безмолвную статую, я уговорил его забрать валькирию с собой.

Не встретив никакой опасности, мы расположились на привал возле знакомого монумента с драконьим всадником.

— Давай знакомиться? — сказал я Кире, когда Юркас в стороне принялся водить руками над окаменевшей Сабри-Ойей.

Девушка улыбнулась. Ее милое личико еще оставалось довольно бледным, но она уже не пошатывалась и могла нормально поесть. Снедью нас обеспечил мой ученик, прямо на лету зажарив косяк улетающих на юга уток.

— Меня зовут Аватар, — я протянул руку.

— Меня зовут Кира, — протянула она ручку в ответ. Потом помолчала и грустно произнесла: — Мне много чего придется постигать заново…

Помимо воли я задержал хрупкую ладошку в своей руке, глядя в черные глаза Киры.

Надо же как все обернулось. Могучий герой, гроза орков и ужас кочевников, Конрад Воитель, которого я знал давным-давно, на самом деле оказался не так прост. Даже я не подозревал, что наследником трона Эрании на самом деле окажется девушка, да еще такая симпатичная.

Хотя, может ничего странного в этом нет. Ведь Наварро Шестой четыре года назад оставил в окрестностях Запретной Долины корзинку с младенцем. А дитя вполне может быть как мальчиком, так и девочкой. Это в мире прошло четыре года, а в Долине, течение времени в которой регулирует сам Гаркин, миновало с тех пор аж двадцать пять лет. За эти годы маг-отшельник вполне мог замаскировать Киру в Конрада. Или такое действие оказывал Нефритовый Стержень?

Все эти мысли пронеслись в моей голове, пока я держал в ладонях и никак не хотел отпускать ручку Киры. Но она наконец более настойчиво потянула пальцы на себя и мне пришлось разжать руки.

— Мне следует теперь бояться даже мышей? — задумчиво спросила девушка.

— Ну, не все женщины громко визжат при виде мыши. Вон Сабри, к примеру, та не боится даже крупных зверей типа василисков.

Надо же, как Гаркин всех обманул. Надо будет к нему в гости заглянуть как-нибудь, выпить по чашечке кофе и обсудить все наши проблемы. Пусть он и не пускает смертных в свою обитель, но Великому Магу уделить внимание обязан.

А пока нам следовало спешить, чтобы успеть к решающей битве за Эранию.

Едва я поднялся, как смог расслышать, что невдалеке шуршит каменная крошка. Мой ученик увлеченно размахивал руками и что-то бормотал, расхаживая вокруг бесчувственной валькирии.

— Юркас, атас!

— Чего ты сказал, Учитель?

— Будь наготове, кто-то подбирается.

Парнишка беспечно махнул рукой и снова принялся упражняться в оживлении статуи. Что-то он в последнее время стал слишком самоуверенным, надо его заставить как-то поотжиматься пару тысяч раз.

Из-за груды камней не таясь вышел старик, показавшийся мне смутно знакомым. Только когда мы его видели в последний раз, у него была облезшая кожа с выступающими наружу костями черепа. Сейчас он в руках держал несколько зеленых веточек.

— Здравствуйте, люди добрые! — сказал Старец.

— Здравствуй, — ответил я. — Заходи, отведай с нами жареной утятины. Мы в долгу перед тобой.

— А кто вы? — спросил Старец. — Я ничего не помню, только знаю, что должен делать.

— И что же ты тут делаешь?

— Многие нашли здесь вечный покой, — Старец обвел рукой, показывая на камни. — Я знаю, что сам могу упокоиться лишь тогда, когда все вокруг усажу деревьями и цветами.

— Нелегкая у тебя задача, Старец, но благородная. Юркас, иди сюда. Только попробуй чавокни мне.

Когда мы уходили, Старик провожал нас благодарным взглядом, стоя возле высокой горки с желудями и семенами различных цветов.

Через пару дней мы собирались выйти из леса, по которому несколько месяцев назад галопом убегали от орков. Еще осталось пересечь Ногайские степи — и мы уже почти возле Южных уделов, если они еще держатся.

Я надеялся, что после усыпления Зла шаманы растеряли большую часть Силы и войска Эрании остановили навалу зеленокожих. В противном случае все наши старания окажутся напрасными.

Мои орочьи сапоги спокойно мерили усеянную первыми желтыми листьями тропу, а сам я любовался станом Киры, которая грациозно шла передо мной. Она по старой привычке предпочитала возглавлять наш отряд, а я не возражал. В руке девушки покачивалась клетка с Пушистиком, которого я не забыл прихватить из Логова.

На ночлег мы остановились неподалеку от оврага, где случилась схватка с воинами вереска. Уже ничто не напоминало о тех событиях, дикие звери скрыли все следы оставшихся здесь тел.

Мы с Кирой увлеченно болтали у костра, а Юркас по-прежнему возился с валькирией.

— Неужели мне больше не придется носить меч? — глядя на огонь, спросила моя очаровательная спутница.

— Я не понял — ты сожалеешь или радуешься?

— Сама еще не знаю… Слушай, а ты умеешь танцевать?

Я немного растерялся от такого вопроса.

— Ну, как тебе сказать? Подергаться под музыку смогу, наверное.

— А мне хочется, чтобы все вокруг сияло от света свечей, чтобы музыка звучала и много-много людей! И все кружатся, взявшись за руки…

До меня донеслись слова Изначальной Речи, изливавшейся из уст моего ученика. Пришлось отрываться от Киры, нехотя вставать и идти к нему.

Парнишка ходил туда-сюда перед безмолвной Сабри и бил себя ладонями по щекам.

— Ну, и что произошло? — спросил я.

— Я плохой маг!

— Скажи это Магистру Пангассиусу и остальным архимагам. Да ты теперь любого из них заткнешь за пояс одним движением руки. Представляешь — Магистр Пангассиус торчит у тебя за поясом…

— Я бездарь и ничтожество!

— Ты мой ученик. Очень способный. С твоей помощью мы остановили Зло. Твое имя войдет в легенды Адры и…

— Все к хрену! Что проку от магии, если я не могу вернуть ее?!

Я думал, он сейчас расплачется, в глазах стояла совсем детская обида.

Он сжал кулаки и ушел прочь. Наверное, плакать. Я не стал его останавливать, пусть побудет в одиночестве, разберется в своих чувствах.

Когда я вернулся к огню, Кира уже дремала, привалившись к жесткому бревну. В ее руках угрелся Пушистик, который при моем появлении настороженно приподнял уши и посмотрел добродушным взглядом, от которого становилось не по себе. Однако Кира приказала меня и Юркаса не трогать, а остальным нечего подбираться к мирно спящим путникам.

Я осторожно положил головку девушки себе на колени и тоже уснул.

Разбудили нас гулкие раскаты грома.

Где-то поблизости громыхало и полыхало багряное зарево. Наверное, скоро небо разродится грандиозным ливнем и надо бы подумать о крыше над головой. Придется срочно рубить ветки и строить шалаш, ведь до утра оставалось еще пару часов.

Но кроме грома доносились еще другие странные звуки — как будто неподалеку проводились испытания пороха. Я обратил внимание, что сполохи играют не над деревьями, как положено в нормальную грозу, а где-то в стороне между древесных стволов.

Мне не хотелось этого делать, но следовало выяснить, что же там происходит. Я оставил Киру в обществе Пушистика и Сабри-Ойи, и пошел в направлении, откуда доносился загадочный грохот.

Пару сотен шагов — и перед глазами предстала невероятная картина.

В нескольких местах полыхал лес. Огонь бежал по веткам и кронам, пожирая древесные стволы. В разных местах из ниоткуда появлялись и с треском вспыхивали голубые молнии, плетущие паутину ветвистых разрядов.

Буквально рядом со мной возник гигантский смерч, на глазах вырывая деревья прямо с корнями. Я едва успел отскочить в сторону, когда на то место, где мгновение назад стояли мои ноги, впечаталась крона большого дуба.

Посреди всего этого безобразия колыхалась фиолетовая сфера высотой с полтора человеческих роста. Уклоняясь от молний и падающих деревьев, я рысью бросился туда и прямо с разбегу влетел в стену колышущейся оболочки.

Внутри было тихо. Мелодично журчал ручеек, прокладывая себе дорогу под сенью разлапистых листьев. На все голоса перекликались пестрые птицы, порхали сказочные бабочки. Ниже по ручью стоял красавец-олень и мирно пил воду.

Юркас сидел на берегу и пускал палочки по течению.

— Привет, — сказал я.

Он не ответил, а лишь отломил еще одну щепку и кинул ее в воду, провожая взглядом.

— Пойдем.

— Я ничтожество, — равнодушно сказал парнишка, одну за другой бросая несколько веточек.

— Ну, хорошо, согласен, ты — ничтожество. А теперь, господин Ничтожество, пойдем и посмотрим, что вы натворили.

Юркас поднялся и следом за мной вышел из сферы.

При виде творящегося светопреставления парнишка расширил глаза, потом быстро махнул рукой, и громы с молниями тут же исчезли. Остались лишь дымящиеся воронки в земле, поваленные деревья, да кое-где дотлевали гигантские костры.

— Это я сделал? — на лице Юркаса проступило искренне удивление.

— Нет, папа Карло.

— А это кто?

— Один Великий Маг, который прославился умением создавать и воспитывать деревянных големов.

— Что мне делать, Учитель? — поднял глаза парнишка.

— Для начала взять себя в руки. Негоже такому сильному магу как ты капризничать будто малолетнему сорванцу.

— Я постараюсь, Учитель, — шмыгнул носом Юркас.

— Никаких постараюсь, только так точно. Нам еще сколько дел предстоит впереди. Кто будет противостоять шаманам? Магистр Пангассиус? Держите меня за хвост, как сказал бы наш старый приятель Наварро, сейчас лопну от смеха. А без тебя нашей армии будет вовсе не до смеха, а наступит полный кирдык. Идем? — я протянул руку.

— Идем, — ответил Юркас и хлопнул по моей ладони.

Мы вернулись к нашим женщинам и затухающему костру.